— Тогда я умру. Йоан покачал головой:
— Прекрасно. Значит, мы умрем вместе.
Адара споткнулась, когда ее впихнули в тесную каморку и захлопнули за ней дверь. Сердце ее колотилось от страха. Со всех сторон до нее доносились отдающиеся эхом крики, плач и молитвы. Звуки побоев. У нее до сих пор в голове не укладывалось то, как ее волокли через весь город.
— Я королева! — закричала она, когда они заперли дверь. Один из рыцарей принялся насмехаться над ней.
— И где же ваш королевский наряд, ваше величество? — издевался он. — Разве вы не знаете, что наказание для того, кто выдает себя за дворянина, — смерть?
— Я ни за кого себя не выдаю. Я — королева Адара из Таагарии.
— А я — царь Давид.
Рассмеявшись, рыцари вышли и оставили ее в камере. Адара почувствовала, что у нее поубавилось мужества, услышав, как в темных углах камеры зашуршали мыши.
— Это не может происходить на самом деле, — прошептала она, обхватив себя руками, словно желая защититься от этого кошмара.
Стены камеры были сырыми и холодными, воздух — спертым и вонючим. На стенах плясали непонятные тени, отбрасываемые факелами. Воистину это был ад на земле.
А Кристиан провел почти всю юность в подобном месте.
Впервые за все время она по-настоящему понимала его. Неудивительно, что он терпеть не мог замкнутые пространства. Ужаснее этого она ничего не могла вообразить.
Она не сделала ничего дурного. Но ведь и Кристиан — тоже.
«Что же мне делать?»
Что, если они не поверят ей? Она была наслышана о нравах римско-католической церкви и пароксизмах сумасшествия, отличавших ее духовенство. У них вошло в практику сжигать ведьм и еретиков. Пытали их до тех пор, пока те не сознавались в любом преступлении — только бы прекратить зверские мучения.
«Я невиновна».
Но по большому счету будет ли это иметь для них значение?
— Господи, спаси и сохрани! — выдохнула она, надеясь на чудо.
Глава 14
Чудо, о котором она молила, явилось не сразу. Адара не могла с уверенностью сказать, сколько времени она провела в заточении. В камере не было окна, чтобы можно было наблюдать часы, а крики страдальцев не прекращались ни на секунду.
Она услышала, как заскрежетала дверь, ведущая в ее камеру. Поднявшись, она ждала, затаив дыхание и молясь, чтобы это оказался Кристиан, который пришел за ней.
Но это был не он.
В камеру вошел жирный епископ с глазами-бусинками, облаченный в черное епископское одеяние, с двумя другими священниками, которые были одеты в белое. У всех троих были резкие черты лица, свидетельствующие об отсутствии у них сострадания и доброты.
Презрительно скривив губы, епископ смерил ее исполненным отвращения взглядом:
— Так, значит, ты ведьма.
— Нет, ваше преосвященство, я…
— Молчать!
Королева в ней взбунтовалась от его приказного тона. Может, он и епископ, но именно она, а не он, правила страной. В сущности, ее страна, будучи православной, не признавала права римско-католической церкви главенствовать над всеми остальными христианскими церквами.
Но, навлекши на себя гнев этого человека, она ничего не добьется, поэтому Адара молча стояла перед ним, хотя ей действительно очень хотелось высказать ему свое королевское мнение.
Подойдя ближе, он вперил в нее взгляд:
— Она смугла, точно дьявол. Ее уже обыскали, чтобы найти его метку?
Священник по правую руку от него покачал головой:
— Нет, ваша светлость. Еще нет.
— Этому не бывать! — сказала она, выпрямив спину. Ничто не заставит ее раздеться и позволить этим людям щупать ее тело в поисках метки, которой, она знала, не существует.
Епископ презрительно усмехнулся.
— Уведите ее! — велел он стражам, которые ждали снаружи камеры.
Те немедленно выступили вперед и взяли ее под руки. Выпрямившись во весь свой скромный рост, Адара наградила их самым надменным взором.
— В моей стране крестьян убивают, если они посмеют прикоснуться к королевской особе. Только попробуйте осквернить меня своим дыханием — и я прикажу, чтобы вам вырвали ноздри за оскорбление!
— Что ты сказала? — спросил епископ.
— Я королева Адара из Таагарии!
— Таагарии?
Из тона его голоса явствовало, что он не располагал никакими сведениями ни о ее стране, ни о местонахождении оной.
— Это восточное королевство, ваша светлость, — сказал священник по левую руку от него. — Оно находится где-то близ Антиохии.
Глаза епископа опасно сверкнули, а лицо налилось кровью от злости.
— Ты хуже, чем ведьма!
Глаза Адары расширились, когда она услышала уничижительное слово, которым называли еретиков и которое употреблялось по отношению ко многим, кто придерживался православной веры. Для римско-католической церкви все они были обреченными грешниками, у которых не было никакой надежды на искупление грехов, если только они не примут веру их церкви.
— Я не еретичка!
— Уведите ее!
Адара начала сопротивляться стражам, но в конце концов была вынуждена подчиниться им из страха, что они причинят вред ее нерожденному ребенку. Они грубо схватили ее за руки и повели следом за епископом и священниками. Коридор, по которому они шли, был мрачным и внушающим ужас.
Крики стали громче.
Как только священники открыли дверь в ее новую камеру, епископ застыл на месте.
Адара не понимала, в чем дело, пока не увидела, как их окружили рыцари.
— Отпустите ее!
Колени ее подогнулись, когда она услышала громоподобный голос Кристиана.
Выглянув из-за спины епископа, она увидела в комнате Кристиана с Фантомом и Йоаном. Никогда еще он не был для нее столь желанным и красивым.
Во взгляде епископа была скрытая угроза.
— Тебе лучше помнить свое место, брат, равно как и то, кому ты служишь.
— А вам лучше поостеречься, ваше преосвященство, — сказал Люциан своим шутовским голосом. — У лорда Кристиана под одеждой огромный меч. Воистину огромный.
Насупив брови, епископ посмотрел на Кристиана:
— Монахам запрещено носить оружие. Тебе это должно быть известно.
— Я не монах, — молвил Кристиан, сделав шаг вперед. — И вы не будете допрашивать мою жену за преступление, которого она не совершала!
Мужчина презрительно скривил губы, словно мысль о том, что какой-то человек будет говорить ему, что делать, была наиотвратительнейшим занятием из всех, что он мог вообразить.
— Церковь на моей стороне! Я действую с ее одобрения.
— А на моей стороне армия, и в случае надобности мы поступим так, как требует от нас христианское милосердие, если вы не примете во внимание мои слова.
Епископ пришел в ужас:
— Ты угрожаешь мне? Кристиан ответил не раздумывая:
— Когда речь идет о ее жизни — да.
— И ты рискнешь своей душой ради нее? Она еретичка и ведьма!
— Она женщина. Моя жена.
Своими словами он добился только того, что епископ разозлился еще больше.
— Я отлучу тебя за это от церкви!
Кристиан стянул монашеское одеяние и скомкал его.
— В таком случае отлучайте сейчас. Если я не прав, защищая невинную женщину, то Бог может судить меня, как Ему угодно.
Вручив одеяние епископу, он протиснулся мимо него и подошел к Адаре.
— Прости, что я не смог прийти раньше, — сказал он ей.
— Я прикажу убить тебя за это! — взвизгнул епископ. Кристиан устремил на него гневный взгляд:
— Тогда я увижусь с вами в аду!
Освободив камеру, мужчины заперли епископа, священников и стражей в каморке. Кристиан и его люди вывели Адару из темницы в наземный коридор, где она смогла увидеть дневной свет.
Адара ожидала, что кто-нибудь остановит их, но они шли так, словно никто из них не испытывал страха. Словно они знали, что никому в Венеции не удастся помешать им уйти.
— Надеюсь, вы готовы ехать, миледи, — серьезно сказал Кристиан. — Боюсь, в Венеции нам оставаться нежелательно.
Это точно. Они слишком многим рисковали, чтобы спасти ее, и за это она всегда будет им благодарна.
— А как же остальные? За это вы все будете отлучены от церкви.
Фантом рассмеялся:
— В моем случае они уже опоздали. Я давно был проклят обеими церквами.
— А что до остальных, — сказал Йоан, — то епископу потребуются сведения о наших именах и национальностях, чтобы предать нас анафеме. Мы просто проследим, чтобы наш обратный путь пролегал в обход этого города.
Из ее груди вырвался нервный смешок — так подействовала на нее его невозмутимость. Мало кто на этом свете отважится рискнуть стольким, чтобы помочь другому человеку.
— Я безмерно благодарна, что вы сделали все это ради меня.
Йоан остановился и посмотрел на нее.
— Теперь ты одна из нас, Адара. Королева, еретичка и прекрасная дама. Мы прошли через все круги ада как братья. Что нам какое-то папское проклятие в сравнении с этим?
Кристиан распахнул дверь, которая вела на улицу, и ее взору предстала вся их армия, ожидавшая их. Она была свободна.
Это было самое впечатляющее зрелище из всех, что ей доводилось видеть. И всем этим она была обязана человеку, стоявшему рядом с ней.
Адара огляделась в поисках своей лошади, но той не было видно. Не успела она осведомиться о ней, как Кристиан в манере, которая шла вразрез с его серьезными словами, посадил ее на своего белого жеребца и вскочил в седло позади.
— Что это вы делаете, милорд?
Заключив ее в объятия, он взял в руки поводья.
— Я только что обрек свою бессмертную душу на муки ада ради вас, миледи. Следовательно, полагаю, лучше будет держать вас в непосредственной близости, пока не случилось что-нибудь похуже.
— Сомневаюсь, что может быть что-то хуже, чем обречь душу на вечные муки, Кристиан.
— Может.
Она не могла придумать ничего другого.
— И что же это?
— Лишиться любви.
Его слова пролились в нее и окутали ее душу, точно нежные объятия, попутно одарив лаской каждую клеточку ее тела. Этот человек, проживший жизнь без страха и упрека, отрекся от всего, чтобы защитить ее. Несомненно, никто и никогда не приносил большей жертвы.
Не обращая внимания на людей, смотревших на них, она положила голову ему на грудь и прижалась к нему.
— Я люблю тебя, Кристиан. Больше всего на свете.
Все существо Кристиана воспарило от ее слов. Он хотел сказать, что тоже ее любит, но слова застряли у него в горле.
Казалось, Господь не желал, чтобы у него были дом и очаг. Он боялся даже надеяться на это.
Но рядом с ней… крошечная частичка его души хотела верить в то, что у них есть надежда.
Не в силах выразить свои чувства словами, он прижал ее к себе и крепко поцеловал.
Йоан громко откашлялся.
— Тебе известно, Кристиан, что епископ зовет на помощь в эту самую минуту, когда мы здесь бездействуем. Я настоятельно советую уносить ноги, пока мы снова не оказались братьями по аду.
Кристиан неохотно отстранился от Адары, напоследок быстро прикусив ее губы.
— Да, давайте уедем из этого проклятого места.
Йоан бросил клич выступать, который эхом прокатился по их рядам, и они тронулись в путь, который должен был увести их подальше от этого города.
Пока они скакали галопом, Кристиан никогда еще не чувствовал себя столь неуверенным в себе. Все в нем переменилось, и он скакал навстречу своей новой судьбе, чтобы стать королем страны, которой он никогда не видел. Страны, солдаты которой не раз пытались убить его.
Он не знал, что уготовило ему будущее, но до тех пор, пока он смотрел ему в лицо вместе со своей женой, он мог его вынести.
Он боялся только одного: что с ней может что-нибудь случиться.
Они много часов скакали без остановки. Адара поражалась силе Кристиана, принимая во внимание то, что у него не было времени как следует оправиться от ран.
Был уже глубокий вечер, когда Йоан отдал приказ остановиться на ночлег. Слишком уставшие, чтобы разбивать большой лагерь, они поставили легкие шатры и походные кровати.
Люциан с Фантомом поставили шатер для Кристиана с Адарой, пока она сидела у ручья, осматривая его еще не успевшие зажить раны.
— Они ведь не причинили тебе вреда? — спросил он ее, в то время как она прижала к его телу тряпку, смоченную водой, чтобы смыть следы крови на его плече.
— Нет, Кристиан. И за это я должна благодарить тебя.
— Хорошо.
Повернув голову, она увидела Фантома, который шел к ним.
Вид у него был сдержанный и, не будь она уверена в обратном… робкий. Сжимая в руках сверток из голубой материи, он смотрел на них.
— Я был впечатлен тем, что ты сегодня сделал, Кристиан, — тихо молвил он. — Дьявольски впечатлен. Мало кто на этом свете станет так рисковать ради женщины, даже если это собственная жена.
Кристиан поблагодарил Фантома кивком головы.
— Я никогда не стану спасать свою жизнь ценой жизни другого человека.
— Я знаю. И это больше всего меня в тебе восхищает. Фантом опустил взгляд на голубую материю. Были в нем какая-то чопорность и неуверенность. Это было совершенно на него не похоже.
Он глубоко вздохнул и шумно выдохнул, прежде чем заговорить снова:
— Поскольку ты больше не носишь монашеское платье, я подумал, тебе понадобится вот это.
Сделав шаг вперед, Фантом протянул Кристиану сверток, после чего быстро развернулся и зашагал прочь.
Адара с мужем обменялись озадаченными взглядами, когда он развернул материю и перед их взором предстала рыцарская накидка. В центре голубой ткани были вышиты золотом три дракона с коронами на головах, идущие вперед с поднятыми правыми лапами и смотрящие вправо. Слева рисунок пересекала черная полоса.
Охнув, Адара прикрыла рот ладошкой, узнав этот рисунок.
— Что это? — спросил он.
— Это королевский герб Элджедеры. Кристиан был совершенно потрясен ее открытием.
— Откуда он у Фантома?
Он увидел, как неуверенность отразилась в ее взоре, прежде чем она ответила:
— Этот вопрос следует задать ему.
Несмотря на то что его тело протестовало против каждого движения, он поднялся на ноги и, взяв голубую накидку с собой, отправился на поиски Фантома.
К тому времени как он проделал свой отнюдь не быстрый путь в лагерь, Фантом уже помогал Коррин ставить палатку.
Завидев Кристиана, он тотчас перестал забивать колышек и встал во весь рост.
Кристиан кивнул головой в направлении, где их никто не мог услышать:
— Можно тебя на пару слов?
Вид у Фантома был отнюдь не довольный. Было очевидно, что он не хочет идти с ним.
— Я бы ответил «нет», но ты ведь не позволишь мне так легко отделаться.
— Да.
Вздохнув, Фантом отделился от группы рыцарей и повел Кристиана туда, где они могли поговорить без свидетелей. К западу от лагеря была небольшая полянка. Фантом резко остановился и, скрестив руки на груди, посмотрел в лицо Кристиану.
— Где ты это взял? — спросил Кристиан.
— Мой отец дал мне это на сохранение.
Кристиан нахмурился. За все годы, которые он знал Фантома, тот никогда не говорил о своем отце, разве что как-то обмолвился, что он умер, когда Фантом был ребенком.
— Кто твой отец, что он дал тебе это?
Он увидел, как боль промелькнула в глазах Фантома, прежде чем он спрятал ее. Лицо его сделалось мрачным и сердитым.
— Тристоф бон Аврелиус.
Кристиан не имел ни малейшего представления, кто это такой.
— Твой дядя, — напомнил ему Фантом. Голос его был ожесточенным и сухим. — Самый старший, тот, что убил твоего деда, а потом погиб от рук своих братьев. Я его внебрачный отпрыск, плод от семени, которое он пролил в деревенскую шлюху.
Кристиан не верил своим ушам.
— Почему ты никогда мне об этом не говорил?
— Зачем? Какое это имело бы значение?
— Для меня это имело бы огромное значение. Мы — одна семья.
— Мы были братьями еще до того, как ты узнал это. Между нами все осталось по-прежнему.
— Нет, Фантом, не осталось.
Казалось, Фантом был взволнован заявлением Кристиана.
— Я знал, что мне не следует давать тебе это. Я не хотел, чтобы ты знал, кто я.
— Тогда зачем ты мне ее дал? — Кристиан показал на накидку, которую держал в руке.
На лице мужчины отразилась буря, бушевавшая в его душе. Кристиан видел его гнев и горечь.
Когда Фантом заговорил, голос его был мрачным.
— Потому что они сорвали у тебя с шеи эмблему, чтобы ни один человек в Элджедере не поверил твоим словам. — Он приподнял уголок накидки. — Это доказательство того, кто ты есть. Это — знак того, что ты сын принцессы Барратины, как мои глаза — знак того, что я сын моего отца. Пришло время расставить все по своим местам.
Кристиан был более чем согласен с ним. Во взгляде Фантома была мука.
— Мой отец не был предателем. Селвин обманул его. Он напоил моего отца и сказал ему, что наш дед надругался над моей матерью, которая тогда была любовницей моего отца. Несмотря на все свои недостатки, мой отец любил мою мать, и когда он услышал эту небылицу, то пошел встретиться со своим отцом лицом к лицу. Они сцепились в драке, и мой отец убил его. После чего Селвин сказал нашим дядям, что мой отец убил деда, чтобы стать королем. Убитые горем, они напали на него и умертвили, пока он лежал без чувств, вдрызг пьяный, не ведая, что натворил. В последующие дни Селвин настроил их друг против друга, так что те стали пугаться собственной тени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28