Каролина почувствовала мамин взгляд и услужливо спросила:– Не угодно ли вам, хозяйка, чтобы я переставила ботинки в другое место?Мама сначала покачала головой, но вдруг спохватилась: что об этом скажет Свея?– Нет… Да, конечно. Свея держит свою одежду у себя.– Хорошо. Скажите только где. Я повешу там, где полагается. – Каролина с готовностью улыбнулась, быстро собрала верхнюю одежду и взяла мешок. – А где я буду жить? – Она кивнула Роланду. – Ты поможешь мне с чемоданом, да?Роланд тут же наклонился и подхватил чемодан, а я не успела заметить, как у меня в руках оказались ботинки.– Ты понесешь вот это! А то у меня руки заняты, – сказала Каролина.– А я? Я тоже хочу! – закричала прибежавшая Надя, и Каролина тут же протянула ей свое пальто. Но Надя хотела нести мешок. – Я смогу, я сильная. Так папа сказал.Каролина огляделась. В прихожую выходили по меньшей мере четыре двустворчатые двери. Все они были закрыты.– Да, а где же хозяин? Я ведь должна поздороваться с ним тоже. – Она переводила взгляд с одной двери на другую и, выбрав ту, которая действительно вела в папин кабинет, спросила: – Он, должно быть, там?– Нет, дело в том, что моего мужа сейчас нет дома.– Вот как, – сказала Каролина и направилась к двери, в которую вышла Свея. – Наверное, моя комната там? Или я ошибаюсь, хозяйка?– Комната прислуги на чердаке…Но Каролина уже открыла дверь, за которой стояла Свея, пунцовая от гнева. Она, конечно, подслушивала и теперь получила дверью по лбу.– Ах, простите! – рассмеялась Каролина. – Я не нарочно. Не думала, что тут кто-то есть.Свея тупо уставилась на нее. Затем перевела взгляд на нас. Но чем мы могли ей помочь? Я стояла с ботинками Каролины в руках, Роланд – с ее чемоданом, а Надя волочила мешок.Сама Каролина стояла в пальто, наброшенном на одно плечо, а в руке у нее были только шапочка и рукавицы. Свея гневно посмотрела на маму:– Могу я поговорить с вами, хозяйка? – Ее лицо выражало крайнее недовольство. – Сейчас же!– Конечно, Свея, конечно, – ответила мама и направилась к ней.– Нет, мы пойдем туда! – Свея зашагала в столовую, и мама послушно засеменила следом. Они закрыли за собой дверь, оставив нас одних.Мы стояли в прихожей. Лестница на второй этаж вела в жилые комнаты. Здесь, внизу, был камин, в котором тлели угли. Каролина бросила пальто на стул, подошла к камину и, взяв кочергу, пошевелила угли.– Тут хорошо печь яблоки, – сказала она. Надя выпустила из рук мешок и подбежала к ней:– У нас есть яблоки на чердаке. Я могу принести! Мы с Роландом переглянулись. Мы слишком хорошо знали, что будет дальше. Каролину выгонят. Свея ни за что не одобрит ее. Сейчас она изо всех сил науськивает маму, чтобы та избавилась от Каролины как можно быстрее. Это было несложно угадать. Роланд вздохнул:– Если бы мы могли что-нибудь сделать…Но что мы можем? Никто не спрашивал у нас, что мы думаем о Каролине.– Как жаль, – прошептала я.– Да, ведь она такая веселая. Я так хочу, чтобы она осталась.Я тоже очень этого хотела.Я смотрела на Каролину, которая сидела у камина и шепотом говорила Наде, какие картинки она видит в тлеющих углях. Как будто рассказывала сказку. И я подумала: может, это и к лучшему, если Каролина не останется у нас. Все будет не так, как она думает. Не будет никаких печеных яблок. И никаких сказок. Вместо этого ее быстро отправят на кухню помогать Свее. И тогда она с сожалением поймет, что она совсем не гостья в этом доме, а всего лишь наша новая горничная.Свея считала, что нет более смешного и нелепого человека, чем тот, кто не знает своего места. И неважно, были ли это господа, которые старались держаться запанибрата со слугами, или прислуга, задирающая нос, – все одинаково плохо. Для такого поведения просто нет слов. Это стыд и срам!Бабушка писала, что Каролина впервые нанимается горничной, поэтому, наверное, не знает, что входит в ее обязанности.Бедная мама, ей ведь придется объясняться с бабушкой. Как это будет выглядеть, если она уволит девушку, которую ей рекомендовала свекровь, не дав ей проработать и дня? Это так просто не пройдет. Мамино положение было не из легких.С мамой частенько так случалось. Она попадала впросак, как бы ни поступила. Вот и сейчас ей приходилось выбирать: поссориться или со Свеей, или с бабушкой. Едва ли когда у нее было свое собственное мнение. Так повторялось без конца. Окруженная властными людьми, она все время была вынуждена разрываться, следуя их противоречивым указаниям. Маме всегда не хватало мужества, чтобы настоять на том, чего хотела сама. Если только она знала, чего хочет.Между тем Надя и Каролина играли у камина. Роланд тоже был с ними. Каролина расшалилась вовсю. Ее толстые каштановые косы летали то в одну, то в другую сторону. Я не слышала ее слов, она говорила шепотом, но, видимо, что-то очень интересное. Даже смотреть на нее было одно удовольствие. Лицо Роланда светилось от восторга.Вдруг открылась дверь и вошла мама. Она шла, опустив глаза и нервно потирая руки. Она проиграла Свее, это было видно сразу.Сама Свея не показывалась. Но ее выдавала тень у приоткрытой двери.Тишина стояла такая, что можно было бы услышать, если бы упала иголка. Каролина замолкла на полуслове.Мама остановилась посреди прихожей и медлила, не зная, как начать… Тень за дверью нетерпеливо шевельнулась. Мама посмотрела туда и, собравшись с духом, решила выложить все сразу.И тут случилось нечто неожиданное. Каролина поспешно собрала свои пожитки и тихо подошла к двери, за которой притаилась тень.– Я сейчас же уйду, – сказала она. – Я понимаю, что, наверное, не подхожу вам. Но вначале хочу попросить прощения за то, что вела себя по-глупому. Я объясню вам, как все было. Я вовсе не хотела никого дразнить. Позвонив в дверь, я подумала, что сначала посмотрю, кто мне откроет, а потом покажусь.Каролина на мгновение замолчала, повернулась к нам и сказала, что сама удивилась своей выходке. Но ее охватила такая неуверенность, она подумала, что если вдруг увидит здесь кого-то, кто ей неприятен, то лучше убежит. Ведь она приехала днем раньше, и никто не будет знать, что это была она. Но когда Свея открыла дверь, нерешительность и желание убежать исчезли. Каролина хотела выйти и показаться, но не успела, дверь уже захлопнули.Тогда ей пришла мысль посвистеть, как птичка пеночка. Это была, конечно, тоже дурацкая идея, но она подумала, что позвонить снова неудобно. А ей нравилось подражать песне пеночки. Может, услышав птичий свист в это время года, мы удивимся и выглянем. В этом ее план почти удался.– Но теперь я понимаю, что это было глупо и нелепо, – сказала Каролина, снова повернувшись к Свее. – Не буду больше вас задерживать, тотчас же уйду. Прощайте, Свея, и простите меня! Прощайте все!Она сделала книксен сначала Свее, затем маме и собралась уходить.Лицо Свеи было суровым. Она выслушала все с бесстрастным, каменным видом. Затем сделала красноречивый жест и обратилась к маме:– Могу я еще раз поговорить с вами? Подойдите, пожалуйста, сюда. ГЛАВА ВТОРАЯ И вот Каролина стала нашей новой горничной.Свея решила проявить великодушие и сказала маме, что готова простить Каролине ее детскую выходку. Тем более что та извинилась.Когда нам сообщили эту новость, Надя пришла в восторг, а Роланд покраснел. У меня в душе смешались радость и беспокойство.Беспокойство за то, что Свея и Каролина еще покажут себя, я предчувствовала это. И Бог весть, долго ли новая горничная продержится у нас.Но поначалу все шло вроде бы хорошо. Каролина легко приспособилась к своим обязанностям. Первые дни она вела себя очень тихо и делала все, что ей говорили. Свея выглядела довольной.Удивительно, но только я одна не могла поверить в то, что Каролина всегда будет такой кроткой овечкой. Это казалось очень странным и так не совпадало с моим первым впечатлением о ней. Наверное, поэтому, когда в первый раз увидела Каролину, одетую в форму горничной – синее платье, белый передник, с наколкой в волосах, – я вздрогнула от неожиданности.Я спросила у мамы, почему бы нам не разрешить Каролине носить свое платье. Но ведь мы должны обеспечить ее рабочей одеждой. Ей не следует изнашивать свою. И к тому же прислугу в доме полагается одевать в одинаковую форму.– А как же иначе? – спросила мама, широко раскрыв глаза.Иначе было бы гораздо лучше, подумала я, но промолчала. Разве мама понимает? Но Каролина, похоже, не слишком задумывалась о том, что на ней было надето. Вскоре и я перестала об этом думать. Ее обаяние было настолько сильным, что его не могла испортить такая мелочь. В общем-то, униформа лишь подчеркивала в наших глазах ее необыкновенную привлекательность, придавала ей некую изюминку.Ведь никто из нас никогда не встречал такой, как Каролина. И при этом нас не покидало чувство, что мы знали ее всегда.Она появилась так вовремя. Нам ее действительно не хватало. С ее приходом каждый день в нашем доме стал маленьким праздником.Нас этим не баловали.Наш дом был большим и довольно унылым. Гости у нас почти не бывали. Папа встречался со своими приятелями вне дома, а мама, как она сама говорила, не нуждалась ни в каком обществе. У нее было несколько друзей юности, с которыми она переписывалась, и кое-какие знакомые в городе – они встречались ей то тут, то там, когда мы выходили гулять. Но домой она никого не приглашала. Нас, детей, ей как будто было достаточно. Мы стали для нее всем, говорила она. Она считала, что главная ее цель – быть всегда рядом, всегда в семье.Когда я была маленькой, это казалось мне чем-то само собой разумеющимся, но, повзрослев, я стала жалеть маму. Она становилась все более и более одинокой. Потому-то Свея и играла для нее такую большую роль.Конечно, у нее был папа, который тоже любил ее. Но он всегда был занят своими делами и дома обычно бывал немного рассеянным. Откровенно говоря, я думаю, что мамин и наш «маленький мирок» был ему не очень интересен. И он уединялся в своем.Свея же, напротив, интересовалась только маминым миром, куда, конечно, входили и мы, дети, но мама была для нее важнее.Вообще-то говоря, папа мечтал посвятить себя научным изысканиям и раскрыть в них свой талант. Но вместо этого вынужден был тратить время на «этих глупых школьников». И к тому же преподавать им историю и священную историю. Как раз те предметы, к которым сам питал страстный интерес. Думаю, это было для него мучением.Тогда-то и появился Сведенборг.А у мамы, как я уже говорила, была Свея, которая в знании жизни ничуть не уступала Сведенборгу.Поскольку у мамы с папой никогда не бывало гостей, то и мы не решались приводить домой приятелей. Родители считали, что нам вполне хватает друг друга. Конечно, это было так, но все же мы частенько скучали.Поэтому Каролина стала для нас глотком свежего воздуха.Постепенно выяснилось, что я была все же права. Каролина оказалась далеко не такой послушной, как всем представлялось поначалу. Прошло немного времени, и она стала проявлять свое истинное «я». Ну и шум поднимался тогда у нас дома! Особенно когда Свея начинала объяснять Каролине, каких взглядов следует придерживаться, – это был ее конек. Было очень интересно послушать.Например, как-то она завела речь о всеобщем избирательном праве и о том, что допустить женщин в политику и дать им право голоса – вздорная и опасная идея. Чистое безумие, по мнению Свеи.Высказавшись, Свея уставилась на Каролину, ожидая, что та с ней согласится. Но Каролина стала возражать, и Свея чуть не задохнулась. Как она посмела, эта девчонка?!И принялась за старую проповедь: всяк сверчок знай свой шесток. Ведь идея всеобщего права голоса, как и всего мирового зла, коренится в том, что люди не хотят знать свое место. А это – признак распущенности.Единственный, кто может разрушить барьеры между людьми, – это король. Ну и Господь Бог, конечно. Пред лицом владыки – земного или небесного – все люди равны, а друг перед другом они должны соблюдать установленный порядок и подразделяться на хозяев и слуг. Так считала Свея.– Фу! Такие барьеры между людьми мне совсем не нравятся! – отрезала Каролина. Свея, едва не поперхнувшись от негодования, снова продолжила свою речь.Надо сказать, что, в отличие от нас, Каролина всегда, прежде чем ответить, выслушивала Свею до конца. Она никогда ее не перебивала и учтиво позволяла высказаться. Поэтому Свее казалось, что Каролина соглашается с ней, и вдруг выяснялось, что Каролина совсем другого мнения. Прямо противоположного! Для Свеи это каждый раз было потрясением. Как, например, с правом голоса.В ответ Каролина сказала, что не понимает, как Свея, которой никак нельзя отказать в здравом смысле, может быть такой недалекой. Ведь если мужчины имеют право голоса, то, само собой разумеется, и женщины должны его иметь. В обществе должно соблюдаться равновесие. И если женщины воспитывают детей, то не значит же это, что они не должны заниматься ничем другим. Что же тогда в конце концов станет с детьми?– Ну-ну! Значит, все должны лезть не в свое дело и задирать нос? Так, по-твоему, Каролина?Задирать нос? По мнению Свеи, люди, которые стремятся уничтожить несправедливость, задирают нос? Каролина помрачнела.– Этого я не говорила. Я имею в виду только тех дамочек, которые думают, что знают все лучше всех.– Но разве иногда это не так?– Нет!– Значит, вы, Свея, полагаете, что только мужчины умные?– Этого я не говорила. Я не имею в виду мужчин или женщин. Знаю только, что мне не нужно никакого права голоса, чтобы понимать, что правильно, и делать свое дело!Каролина приподняла бровь и загадочно улыбнулась:– Вот как? Значит, это вы, Свея, самая умная? Да, пожалуй. Но в таком случае жаль, что вы с вашим талантом не пошли в политику.Свея чуть не ахнула. Она не могла понять, что происходит. Девчонка издевается над ней? Не похоже. Вот она с совершенно невинным видом начищает ножи. Но ведь минуту назад она так двусмысленно приподняла бровь! Тогда у нее сделался такой высокомерный и надменный вид, что… Нет, не поймешь ее, эту девчонку. Не стоит даже и разговаривать с ней. Состроив важную мину, Свея смолчала. Но только на этот раз! Она еще покажет этой бесстыднице, кто умнее!Иногда мама вступалась за Свею. Но ее мнение было всегда одним и тем же. Женщины должны радоваться, что не занимаются политикой и всем таким прочим. На то есть политики. Зачем нам вмешиваться в их дела? Ведь они образованные люди, и все такое. Обычные люди в этом ничего не понимают. А уж женщинам особенно следует держаться подальше от этих споров и криков. Это ужасно неженственно!В устах мамы слово «неженственный» означало то же, что «дурной», и когда она так говорила, то считала, что положила спору конец.Но для Каролины сокрушить такой довод было проще простого. Поэтому, когда мама вмешалась, чтобы прекратить спор, она услышала, что такие слова, как «неженственный» или «немужественный», по сути ничего не означают. Что это такое?Прежде всего глупость. Опасное заблуждение.Вот что означает слово «бесчеловечный», понять можно. Оно имеет много разных значений. Например, обвинять друг друга в неженственности или немужественности – это бесчеловечно.– Вы слышите, хозяйка? С ней и говорить-то без толку. Она все вывернет шиворот-навыворот! – И от возмущения Свея так треснула деревянной ложкой по столу, что она раскололась пополам.А Каролина вовсе и не думала никого обидеть. Просто ей хотелось разобраться в том, о чем шел разговор. Это касалось и ее собственных суждений. Она часто готова была взять свои слова обратно и изменить свое мнение. И при этом никогда не огорчалась, если кто-то другой оказывался прав. Напротив, всегда радовалась. Ведь она узнавала что-то новое для себя, а она была очень любознательна. Все ей надо было понять и исследовать.Но, конечно, иногда она не понимала и начинала спорить.Поэтому мы со страхом ждали, что в один прекрасный день Свея и Каролина рассорятся так, что Каролине придется от нас уйти.Единственным, с кем Каролина никогда не спорила, был папа. Я удивлялась. Это никак не сочеталось с ее стремлением к полной искренности. Папу она избегала. Это было особенно странно, потому что он держался с ней очень приветливо. Словно даже уважал ее. Раньше папа не обращал особого внимания на горничных в нашем доме, но Каролину заметил сразу и сказал, что она необычайно одаренная девушка.Это действительно было так. Несмотря на то, что Каролина окончила всего несколько классов народной школы, она знала больше, чем мы с Роландом вместе взятые. Она все время что-то читала, и папа даже разрешил ей брать с наших книжных полок все, что ей нравится.Папа не давал Каролине никакого повода относиться к себе так настороженно. Я не знаю, замечал ли он это, но, по крайней мере, виду не подавал.Нельзя сказать, что Каролина держалась с ним недружелюбно. Скорее, безразлично. Будь на ее месте кто-нибудь другой, никто бы даже не заметил этого. Но безразличие совсем не шло ей, и я не могла не удивляться ее поведению.
1 2 3 4