Ни травы, ни рощ, ни лесов. Ни города. Всего мгновение назад справа от
нас текла с гор река, которая питала водой долины. Река в восемьдесят
футов шириной и очень глубокая. Теперь вода исчезла, и мы видели только,
как последние капли влаги уходят в глинистое речное ложе. Эльдер исчез.

В один миг. Исчез! Перед нами были только нагие скалы, а мы стояли на
краю земляного вала футов в десять высотой.
В поисках эльдеров мы двинулись в горы. И ничего не нашли. Затем
разведчики вернулись с одним-единственным мертвым эльдером. Это был тот

самый старик. Его поймали в какой-то пещере. С ним была Жемчужина. -
Глаза Броуина при этом воспоминании заблестели. - Она была так
прекрасна, огромная, с человеческий кулак, и вся переливалась цветами -
дымчато-серым, нежно-розовым, белоснежным... Всякий ощущал исходившую от

нее силу... Впрочем, я опять отвлекся... Война с Демонами закончилась,
не начавшись, и наша десятитысячная армия убила одного-единственного

старика. Не прошло и месяца, как вспыхнула новая война - Война за
Жемчужину. Сколько тысяч людей погибло с того дня? Поветрия, засухи,
голод и нищета. И конца этому не видно. Неужели тебе не хочется изменить
этот мир?
- Я ничего не могу изменить, - сказал Тарантио. Они молча допили чай,
а потом Броуин вывел Тарантио из хижины наружу, под яркий солнечный
свет.
- Я хотел бы кое-что тебе показать, - пояснил старик. - Следуй за
мной.
Они поднялись по склону горы, по старой оленьей тропе, окаймленной с
двух сторон высокими соснами. На самой вершине горы была прогалина, и в
центре ее, на стапелях покоилась рыбачья лодка. По ее изящным обводам
было видно, что сработана она мастерски и с любовью. У лодки была и
крытая каюта, и высокая мачта, хотя и без паруса. Судно было полных
сорок футов в длину. На миг Тарантио остолбенел от изумления, затем
подошел к лестнице, прислоненной к стапелям, и вскарабкался на лодку.
Броуин последовал за ним.
- Ну, что скажешь? - спросил он.
- Она прекрасна, - ответил Тарантио. - Но мы ведь на целую милю выше
озера. Как же ты спустишь ее на воду?
- Я и не собирался спускать эту лодку на воду. Мне просто захотелось
ее построить.
Тарантио рассмеялся.
- Просто не верится, - сказал он. - Я стою на палубе лодки, которая
построена на горе. Это же бессмысленно!
Улыбка Броуина угасла.
- Бессмысленно? А при чем тут смысл? Я всегда мечтал о том, чтобы
построить лодку. И вот моя мечта сбылась. Неужели ты не можешь этого
понять?
- Но лодка должна плавать, - возразил Тарантио. - Только тогда она
выполнит свое предназначение.
Броуин сердито помотал головой.
- Сначала ты говоришь о смысле, потом - о предназначении. Ты воин,
Тарантио. Какой смысл войны? В чем ее предназначение? Эта лодка - моя
мечта. Моя. Мне и решать, каково будет ее предназначение.
Шагнув вперед, он положил руки на плечи Тарантио.
- Знаешь, - проговорил он печально, - ты говоришь и мыслишь, как
старик. Ты преждевременно состарился. Будь ты молод, ты понял бы меня.
Пойдем, вернемся в хижину. Мне пора приниматься за работу, тебе -
готовиться в дорогу.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Броуин отдал Тарантио старый котелок, две тарелки и оловянную кружку,
потрепанный дорожный мешок и обитую кожей флягу для воды. Тарантио
прикрепил к поясу мечи.
- Спасибо тебе, - сказал он старику и, выйдя из хижины, направился к
гнедому мерину, который раньше принадлежал покойному Брису.
Тарантио оседлал коня и приторочил дорожный мешок к луке седла.
- Что ж, поеду, - сказал он. - Но прежде объясни мне, почему тебя так
рассердили мои слова насчет лодки? Чего ты ждал от меня, Броуин?
- Знаешь, что мне нравится в молодых? - вопросом на вопрос отозвался
старик. - Их жадность к жизни и способность видеть дальше пределов
обыденности. Молодые непросто смотрят на мир и видят то, что переменить

невозможно, - нет, они пытаются его изменить. Частенько они безрассудны,
и их идеи сыплются на землю, точно обессиленные птицы. И все же они
пытаются, Тарантио.
- И ты считаешь меня жалким и недостойным только потому, что я не
вижу смысла в лодке, построенной на горе?
- Нет, нет, нет! - горячо возразил Броуин. - Вовсе я тебя таким не
считаю. Ты добрый человек, Тарантио, ты рисковал своей жизнью, чтобы
спасти мою. И огорчает меня вовсе не твое отношение к лодке, а твое
отношение к самой жизни. Боги милосердные, да кому же под силу изменить
мир, как не молодым?
Тарантио заглянул в серые, необыкновенно серьезные глаза старика - и
ощутил в себе разгоравшийся гнев.
- Броуин, мы знакомы всего лишь несколько часов. Тыне знаешь меня. Ты
понятия не имеешь, кто я такой и на что способен.
В этот миг проснулся Дейс, и Броуин, побелев, отпрянул. Он увидел,
как душа Тарантио замерцала и раздвоилась. У левой ее половины было
теперь мертвенно-серое лицо с косматой гривой белых волос. Броуин
заглянул в раскосые желтые глаза - и съежился от страха.
- Я не хочу умирать, - услышал он свой дрожащий голос.
- О чем ты? Я и не собираюсь тебя убивать.
- Он видит меня, - сказал Дейс. - Верно, старик?
- Верно, - признал Броуин. Тарантио на миг остолбенел.
- Ты... ты видишь Дейса? В самом деле видишь?
- Да. Я обладаю даром видеть человеческие души. Мне это не раз
помогало в жизни - распознавать тех, кому можно доверять... Не убивай
меня, Тарантио. Я никому не скажу.
- И как же я выгляжу, старик? Я красив?
- Да. Очень красив.
- Поверить не могу... - пробормотал Тарантио. - Так он все-таки
существует! И я не сумасшедший.
Он отошел к резной скамье, стоявшей под старым вязом, и сел. Броуин
не шелохнулся, так и стоял, словно прирос к месту. Тарантио знаком
подозвал его к себе.
- Ты когда-нибудь раньше встречал человека с двумя душами? - спросил
он.
- Лишь однажды. Он стоял на эшафоте с веревкой на шее.
- Ты, случайно, не знаешь, как такое могло случиться со мной... то
есть с нами?
- Нет, не знаю. Пощади меня, Тарантио. Мне и так недолго осталось
жить.
- Святые Небеса! Прекрати, Броуин! Говорю же - я нисколько не намерен
убивать тебя! Да и с какой стати?
- Не ты... он. Дейс желает моей смерти. Спроси его.
- Он знает, Чио. Он должен умереть. Я убью его быстро и без мучений.
- Нет. В этом нет нужды. Он нам не опасен. И неужели ты бы вправду
получил удовольствие, убив безобидного старика?
- Да.
- Почему?
- Он солгал мне. Сказал, что я красив. Я урод, Чио. Я видел свое
отражение в его глазах.
Тарантио ощутил, как Дейс в его сознании напрягся, пытаясь выбраться
наружу. Тарантио перехватил его, затолкнул поглубже.
- Будь ты проклят! - завопил Дейс. - Выпусти меня!
- Нет, - сказал Тарантио вслух.
- Ничего, Чио. Когда-нибудь я сумею освободиться.
- Но не сегодня, братец.
Тарантио поглядел на Броуина и невесело усмехнулся.
- Тебе ничто не грозит, старик. И все же мне, пожалуй, лучше
тронуться в путь.
- Какая жалость, что эльдеры сгинули бесследно, - сказал Броуин,
когда Тарантио уже сел в седло. - Мне кажется, их магия могла бы помочь
вам обоим.
- Нам не нужна помощь. Может, нас и нельзя назвать счастливыми, но по
большей части мы довольны своим положением. Дейс не так уж плох, Броуин.
Порой я чувствую в нем хорошее.
Броуин ничего не ответил. И не помахал рукой вслед, когда Тарантио
ударил мерина пятками по бокам и выехал с прогалины.

***

Тарантио спустился на равнину и там, на открытой местности, пустил
коня в галоп. Копыта гнедого мерно и глухо стучали по травянистому ложу

долины, и Тарантио бездумно наслаждался скачкой. Минут через десять он

придержал коня, вынудил перейти на шаг, а затем и вовсе остановился и,
спешившись, осмотрел гнедого. Удовлетворенный осмотром, он снова вскочи
л
в седло и поехал дальше.
- У меня лицо демона, - сказал вдруг Дейс.
- Этого я не знаю, - отозвался Тарантио. - Я ведь никогда тебя не
видел.
- У меня белые волосы и серое лицо. А глаза желтые и раскосые, как у
кошки. Почему я так выгляжу?
- Понятия не имею, как должны выглядеть души.
- Неужели я демон, Чио? И ты одержим мной? Тарантио на минуту
задумался.
- Братец, я не знаю, кто мы такие. Может быть, это ты одержим мной.
- Ты был бы рад, если б меня не стало? Тарантио рассмеялся.
- Порой мне кажется, что да. Но не часто. Мы с тобой братья, Дейс.
Просто так вышло, что у нас одно тело на двоих. И, по правде говоря, я
тебя обожаю. К тому же я сказал старику правду. Я и в самом деле чую в
тебе хорошее.
- Ха! Тебе просто нравится обманывать самого себя. Что до меня, я бы
с радостью от тебя избавился.
Тарантио покачал головой и улыбнулся. Дейс обиженно смолк, и Тарантио
ехал дальше, миновав по пути руины двух сожженных деревень. Убитых видно

не было, но наспех насыпанный курган без слов говорил о том, куда
подевались мертвые тела. Вдоль дороги тянулись несжатые поля, пшеница

гнила на корню.
Вдалеке Тарантио увидел нескольких женщин - они шли через поля и
несли большие плетеные корзины. Увидев всадника, женщины остановились и

молча ждали, пока он не проедет мимо. Потом Тарантио выехал на широкий
армейский тракт и миновал разрушенную почтовую станцию. Он знал, что
десять лет назад существовала и весьма неплохо работала почтовая служб
а,
которая связывала все Четыре Герцогства. Гатьен говорил, что письмо,
написанное в Кордуине, могли доставить в Хлобан - за триста миль к
юго-востоку - всего за четыре дня. Письмо из Хлобана в Прентуис, столицу
герцога Марча - пятьсот семьдесят миль к востоку по горным дорогам, -
доставляли за десять дней.
Теперь уже никто не занимается доставкой писем. В сущности, если б
любой рядовой житель и вздумал послать письмо из одного герцогства в
другое - его немедля арестовали бы и скорее всего повесили. Все
герцогства вели между собой кровопролитную войну, и не было в ней числа

решающим сражениям, мелким стычкам и рейдам, заключенным и разорванным

союзам, отступлениям и предательству. Наемники предлагали свои услуги

любой армии - от Лоретели, стоявшего над южным морем, до северных гор
Моргаллиса, от Хлобана на западе до Прентуиса на востоке. Простые
солдаты по большей части и понятия не имели, кто сейчас чей союзник. К
началу этой летней кампании герцог Марч был в союзе с Сарино, герцогом
Ромарка, - против Беллиса, герцога корсаров, и Альбрека, герцога
Кордуина. Однако уже в первых числах июня Беллис переметнулся на другую

сторону, а потом герцог Марч поссорился с Сарино и заключил новый союз -
с Альбреком.
Немногие были в состоянии уследить за всеми перипетиями и причудами
герцогской политики. Большинство солдат, впрочем, и не пыталось.
Тарантио служил в наемном полку, оборонявшем форт от объединенных сил

Ромарка и Марча. Потом гонец принес известия о переменах в стане
союзников. Положение оказалось поистине смехотворным. После трех недел
ь
отчаянного сражения защитники форта - одни из них, как Тарантио, служили

Беллису, другие Кордуину - обнаружили, что теперь они враги друг другу,
в то время как осаждавшие войска, чьи баллисты и катапульты стоят под
стенами форта, отныне их лучшие друзья. Капитаны наемников поспешно
созвали всеобщий совет, дабы решить, кто с кем должен теперь сражаться.
Одни солдаты, осаждавшие форт, хотели теперь защищать его изнутри,
другие - кто все это время оборонял форт - теперь должны были штурмовать
его, хотя находились уже в его стенах. Совет продолжался целых пять
дней.
Поскольку достичь соглашения оказалось невозможно, капитаны
предложили решение, которое устроило всех. Четыре наемных полка дружно

подвели мины под старинные стены форта - и сровняли их с землей. Ни
осаждать, ни оборонять было больше нечего, и наемники честь по чести
отправились каждый к своему нанимателю.
Во время осады погибли триста двадцать девять человек. Тела их
похоронили в общей могиле.
Две недели спустя тысяча солдат, в том числе и Тарантио, вернулись на
это место, чтобы отстроить форт.
Зловещие причуды войны, за которые Тарантио платили двадцать
серебряков в месяц.
Когда спустились сумерки, впереди, в четырех милях к западу от
дороги, Тарантио заметил среди деревьев отблеск костра. Повернув коня,

он въехал в лес.
- Будь осторожен, - предостерег его Дейс. - В этих краях у нас не так
уж много друзей.
- Может, хочешь занять мое место?
- Спасибо, братец, - отозвался Дейс. И глубоко вдохнул, ощутив на
лице холодящее дыхание ветра. Мерин вдруг забеспокоился, заплясал,
прижав уши.
- Он чует тебя, - пояснил Тарантио. - Постарайся его успокоить, не то
он тебя сбросит.
Дейс погладил коня по длинной шее и вполголоса, ровно и ласково
проговорил:
- Только сбрось меня, уродливый сукин сын, и я вырву тебе глаза.
Он ударил пятками по бокам гнедого, и тот, все еще нервничая, покорно
двинулся дальше. Подъехав поближе к костру, Дейс вскинул вверх правую
руку и окликнул:
- Эй там, у огня!
- Ты один? - отозвался голос из темноты.
- Воистину один, друг мой. Кажется, пахнет жареным мясом?
- Хороший у тебя нюх. Валяй сюда.
Дейс настороженно подъехал к костру. Увидев лица людей, сидевших у
огня, он весело ухмыльнулся.
- Уезжай отсюда! Немедленно! - крикнул Тарантио.
- И лишить себя такого развлечения, братец? Ну уж нет.
Прежде чем Тарантио успел вернуть себе власть над телом, Дейс
соскочил на землю и подвел коня к костру.
Там сидели трое, четвертый - рыжебородый солдат Форин - поворачивал
над огнем вертел, на котором жарилась бычья нога. Двое из этих людей
были подручными покойного Бриса. Дейс привязал гнедого к ближайшему
кусту.
- На четверых здесь мяса многовато, - заметил рослый сухощавый
человек в куртке и штанах из оленьей кожи. У него было худое бледное
лицо, и он с готовностью улыбался, но даже тень улыбки не отражалась в
светлых, близко посаженных глазах.
- А что, лучник, который засел в кустах, ничего не ест? - осведомился
Дейс, шагнув ближе.
- У тебя не только хороший нюх, но и острое зрение, - с широкой
ухмылкой заметил его собеседник. И, повернув голову, крикнул:
- Вылезай, Брун! Опасности нет. Итак, Тарантио, позволь представить
тебе моих Адских Рыцарей. Вот этот неуклюжий лучник - Брун. Я велел ему
сидеть и не шевелиться, ан нет - прыгает в засаде, точно кролик. - Тощий
белобрысый юнец выбрался из кустов и застыл, смущенно переминаясь с ноги

на ногу. - Толку от него мало. Я держу его при себе из одного только
милосердия. Вон тот рыжий великан - новичок в нашей шайке. Зовет себя
Форин. Форин приподнялся, и отблески огня заиграли на его рыжей
раздвоенной бороде.
- Приятно познакомиться, - произнес он безо всякого выражения.
- А я - Латайс, - продолжал вожак. - Добро пожаловать в мой лагерь,
Тарантио. Ты здорово нагнал страху на двух последних моих Рыцарей. Да
встаньте вы, дурни! - Бандиты послушно поднялись и шагнули вперед. -
Этих вот, которым хватает ума не быть героями, зовут Стиарт и Тобин.
Когда боги создавали их, то забыли прибавить им отваги.
- Ум порой предпочтительней, - заметил Дейс.
- Это ловушка, - предостерег Тарантио.
- Разумеется, - согласился Дейс. - Вопрос только в том, на чьей
стороне Форин. Эх, надо было мне прикончить его тогда, в пещере!
Интересно, при нем ли еще наша золотая монета?
- Что ж, присаживайся, - дружелюбно пригласил Латайс, - а я принесу
тебе перекусить.
Дейс обогнул костер и уселся на пень. Форин взял деревянную тарелку,
отрезал себе мяса и уселся есть поодаль от остальных. Латайс принес
Дейсу ломоть мяса и плоский хлебец. Мужчины ели молча. Покончив с едой,
Дейс вытер тарелку травой и отдал вожаку бандитов.
- Так куда же ты направляешься? - спросил Латайс.
- В Кордуин. Думаю там перезимовать.
- У тебя хватит денег, чтобы пережить зиму?
- Нет, но как-нибудь перебьюсь. А ты?
Латайс вынул кинжал и принялся острием выковыривать из зубов
застрявший кусочек мяса.
- В окрестностях Хлобана собирается армия, и герцог Альбрек сулит
ветеранам жалованье в тридцать серебряков.
- Я бы не назвал твоих людей ветеранами - разве что вон того верзилу.
- Да уж, он, как говорится, глядит орлом.
Стиарт и Тобин сняли с огня вертел, а лучник Брун подбросил в костер
хворосту. Пламя занялось жарко, взмыло выше, осветив прогалину.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Черная луна'


1 2 3 4 5 6 7