он нашел рыжего парня, и неважно, что это был не разносчик телеграмм и не подручный мясника. Он был рыжий – и этого было достаточно!
А теперь он потерял и его. Рыжий парень просто вышел из запертой комнаты и растворился в воздухе. Был и сплыл.
Мистер Гун был в таком расстройстве, что совсем забыл про велосипед рыжего парня, который он оставил у двери, когда затаскивал парня в дом. Полицейский и теперь, выходя из дома за дневной почтой, не обратил на него внимания. Не заметил он и Ларри, торчавшего напротив, на другой стороне улицы.
А Ларри торчал там не зря. Фатти поручил ему проследить, что мистер Гун будет делать с велосипедом. Фатти боялся, что полицейский начнет наводить справки и выяснит, кто владелец велосипеда, а уж это было совсем ни к чему.
Когда Ларри увидел мистера Гуна, он решил, что тот, обнаружив исчезновение Фатти, будет очень рад запереть на ключ хотя бы велосипед. Он не представлял, до какого состояния дошел бедняга Гун: все его попытки разобраться в случившемся привели к такой чертовщине, что он принял решение сходить в соседний магазинчик за дневной газетой, а заодно что-нибудь выпить. Может, думал он, ему станет легче.
Мистер Гун выходил из дома как во сне, не видя ни велосипеда, ни Ларри. Главное для него было – дойти до лавки.
Ларри затаил дыхание. Неужели он так и пройдет мимо велосипеда? Да нет, он должен его забрать в дом. Неужели повезло? Не заметил! Прошел мимо!
Мистер Гун вошел в магазинчик. Ларри действовал с быстротой молнии. Стрелой перелетел через дорогу, зашел в палисадник, схватил велосипед, вскочил на него и умчался на бешеной скорости. Никто его даже не заметил!
Мистер Гун купил свою газету и поговорил немного с хозяином. Выходя из магазина, он вдруг вспомнил про велосипед. «Черт! Надо было сразу же запереть его, – подумал он и поспешил к дому. – Как это я забыл про него? Такой был обалделый!»
Быстрым шагом войдя в палисадник, он остановился как вкопанный. Велосипед исчез! Он был уже на полдороге к дому Пипа. Ларри бешено крутил педали, стремясь поскорее услышать во всех подробностях, что произошло с Фатти в доме полицейского.
А мистер Гун стоял с открытым ртом. Это было уже за пределами выносимого. Сначала растворились в воздухе трое рыжих парней, а теперь за ними последовал самый обыкновенный нормальный велосипед. Скорее всего, его утащил тот же рыжий посыльный, но каким образом?
– Тьфу ты, пропасть, – в отчаянии пробормотал мистер Гун, вытирая мокрый лоб. – Сначала всякие там письма и бабские истерики, потом все эти рыжие парни, которые неизвестно куда исчезают, да еще этот нахальный лягушонок Фредерик Троттевилл – нет, жизнь моя в Питерсвуде… ну, прям хоть не живи! То одно, то другое… Надо поговорить с Фредериком Троттевиллом! Бьюсь об заклад, это он написал мне поганое анонимное письмо. Готов поставить миллион! Тьфу!
УЛИКИ! НАКОНЕЦ-ТО НАСТОЯЩИЕ УЛИКИ!
Днем того же дня Пятеро тайноискателей и Бастер собрались в летнем домике в дальнем углу хилтоновского сада. Там было тепло, много солнца, а славное, они там были совсем одни и могли снова и снова слушать рассказ Фатти о том, что он делал в то утро, и особенно о том, как удрал из спальни мистера Гуна.
– Я не могу себе даже представить, что с ним было, когда он увидел пустую комнату, – сказала Бетси. – Как бы мне хотелось посмотреть на него в тот момент!
Фатти показал им расписки и мисс Титтл, и миссис Мун, рассказал про цыгана, который вообще не умел писать и которого поэтому следует вычеркнуть из списка.
– А если вы посмотрите на мою квитанцию с подписью миссис Длинноносой, вам станет ясно, что она тоже никак не могла писать эти анонимные письма, даже под диктовку Длинного Носа, – объяснял им Фатти.
– Забавная получается история, – сказала Дейзи. – У нас была куча подозреваемых, а теперь приходится всех по очереди вычеркивать. Если по честному, Фатти, у нас, кажется, не осталось ни одного настоящего!
– И, если не считать тех писем, что мы видели, у нас нет и настоящих улик, – сказал Ларри. – В общем, могу признаться, эта тайна меня разочаровала. К тому же писака, по-моему, немного перестарался на этой неделе, или совсем уж тронулся, послал сразу три письма – миссис Лэм, миссис Мун и… обратите внимание, мистеру Гуну. До этого, насколько нам известно, он, или она, отправляли только по одному письму в неделю.
– А я не могу без смеха вспоминать выражение лица старины Гуна, когда я делал вид, что у меня появилась новая улика, – улыбнулся Фатти. – Помните, как я достал из кармана свою белую крысу? Она в тот день случайно оказалась у меня в кармане.
– Ну, а теперь-то бедняга Пошлипрочь не верит ни одному нашему слову, – сказал Пип. – А интересно, он кого-нибудь подозревает по-настоящему? Кого-нибудь, о ком мы даже не знаем?
– Не исключено, что у него есть свои улики, до которых мы не смогли добраться, или хотя бы идеи, – сказал Фатти. – Я нисколько не удивлюсь, если в конце концов разгадает тайну он, а не мы.
– 0! Фатти! – воскликнули все сразу, и это был возглас обиды и отчаяния.
– Как ты можешь так говорить? – воскликнула Бетси. – Это будет просто ужасно! И инспектор Дженкс похвалит его, а не нас.
Инспектор Дженкс был ребятам очень хорошим другом и всегда радовался их успехам. Им ведь уже удалось разгадать несколько загадочных и довольно необычных преступлений, совершенных до этого в Питерсвуде. Правда, с рождественских каникул они с инспектором еще не виделись.
– Фу, как здесь стало жарко, – сказал Ларри. – Давайте выйдем отсюда. Фатти, не забудь забрать свой парик и все остальное. Это помещение не очень надежное место для их хранения. Может случайно зайти мама Пипа и увидит их под скамейкой.
– Не забуду, – сказал, зевая, Фатти. – До чего забавно было сегодня утром войти в дом Гуна рыжим посыльным, а выйти самим собой. И никто не заметил! Ладно, пошли на реку. Там прохладнее. А то на этой жаре я свалюсь и засну!
По дороге к входной калитке они увидели через забор мистера Гуна на велосипеде и стали ждать, к какому дому он подъедет. Полицейский остановился у их калитки, слез с велосипеда и вошел к ним во двор.
– Вы помните того парня, что принес вам телеграмму? – спросил он. – Так вот, я выяснил, что он самозванец. Такого разносчика телеграмм на почте нет. Я провожу по этому делу строгое расследование, самое что ни на есть строгое. И по фальшивой телеграмме тоже. Ясно вам? И я предупреждаю всех, если кто тут из вас крутит-вертит рыжими головами, пусть пеняет на себя. Попадет в серьезную неприятность. Очень серьезную неприятность!
– Вы меня так напугали! – сказал Фатти, сделав большие глаза.
– Ты брось эти свои штучки, – сказал мистер Гун начальственным тоном. – Я знаю больше, чем ты думаешь, и советую всем вам не зарываться. Убери своего пса!
– Иди ко мне, Бастер, – попросил Фатти таким мягким тоном, что Бастер не обратил на него никакого внимания и продолжал делать круги около лодыжек мистера Гуна.
– Я сказал, убери пса! – повторил мистер Гун, тоже делая круги, чтобы избежать атак Бастера.
– Подойди сюда, Бастер, – снова позвал собаку Фатти еще более вежливым тоном. Бастер полностью игнорировал это приглашение.
– Так собаку не подзывают! – заорал полицейский, начиная терять терпение. – Дай команду, ну! Что за мерзкая собака!
Фатти подмигнул ребятам, и все они одновременно, открыв рты, громко крикнули:
– КО МНЕ, БАСТЕР!
Мистер Гун от неожиданности подскочил и со злобой посмотрел на ребят. Бастер тоже подскочил и побежал к Фатти.
– Даже теперь недовольны, мистер Гун? – сладким голосом спросил Фатти. – О Господи, боюсь, вам ничем не угодишь! Хотя, постойте, кажется, у меня есть для вас настоящая улика, вот она!
Он достал спичечную коробку и протянул ее полицейскому. Мистер Гун взял ее, не скрывая подозрения. Это была специальная коробка для розыгрыша, и, когда мистер Гун ее открыл, он высвободил заложенную внутри мощную пружину, которая, распрямившись подбросила коробку высоко в воздух. Мистер Гун был в шоке. Лицо покраснело, глаза выпучились.
– Ах, извините, извините, – стал поспешно оправдываться Фатти. – Я, должно быть, достал не ту коробку. Погодите… вот другая.
Если бы рядом не было Бастера с зубами наготове, мистер Гун отвесил бы Фатти хорошую оплеуху. Вид у него был такой, будто внутри вот-вот взорвется бомба. Опасаясь, что не выдержит и может сказать то, чего по должности не имеет права говорить, бедняга Гун поспешно сел на велосипед и покатил по внутренней дорожке к задней двери дома, так тяжело дыша, что его было слышно на всем пути до кухонной двери.
– Он хочет снова поговорить с миссис Мун, – высказал предположение Пип. – По-моему, у них там сейчас начнется драка. Ну, пошли на реку. Ох, Фатти, я думал, лопну от смеха, когда этот коробок взлетел в воздух. А лицо Гуна!
Они отправились по аллее вниз к реке. Там было гораздо прохладнее: от воды дул легкий ветерок. Дети нашли около большого куста солнечную полянку и разлеглись на ней. Мимо по воде проплыл лебедь; две тетерки, махая крыльями, полетели на ту сторону реки. Забавно было наблюдать, как они крутили шеями по часовой стрелке.
– Давайте забудем пока о всяких тайнах и вообще обо всем, – предложила Дейзи. – Здесь так хорошо! А я все думаю и думаю про эти письма и кто их пишет, но чем больше думаю, тем меньше знаю.
– Я тоже, – сказал Пип. – Столько подозреваемых, а получается, что вроде бы ни один не мог совершить… это… как его… преступное деяние. До чего таинственная тайна.
– Одна из тех, что не может раскрыть даже великий детектив – мистер Фредерик Шерлок Холмс Троттевилл! – сказал Ларри.
– Точно! – вздохнул Фатти. – Я почти… пока еще не совсем… сдаюсь!
Тут налетел ветерок и сорвал шапку с головы Ларри. Вскочив на ноги, он бросился за ней, а вернулся с новостью.
– Не везет нам. Пошлипрочь катит по тропинке в поле. Он меня тоже видел. Надеюсь, он не затеет новую разборку. Ты ему так осточертел, Фатти, что он готов сожрать тебя заживо.
– Садись скорей! – сказала Дейзи, обращаясь к Ларри. – Может, он все-таки тебя не видел. Не нужен он нам здесь.
Ларри сел. Все глядели на текущую мимо синюю воду. С того берега вернулись тетерки, а на поверхность реки выскочила за мошкой какая-то рыбка. К воде спустилась одна из очень ранних в этом году ласточек. Такой прекрасный тихий день.
– Наверное, Пошлипрочь в самом деле меня не видел, – сказал Ларри. – Ну и слава Богу! Я тогда немножко посплю. Эта журчащая вода так успокаивает. Чудный выдался день!
Мирную тишину нарушило тяжелое дыхание и неуклюжие шаги по траве, направляющиеся к их кусту. Наконец появился и сам мистер Гун со знакомым выражением на красном лице. В руке у него был какой-то мешочек, и он сердито бросил его перед ними на землю.
– Очередные улики! – фыркнул он. – Опять эти ваши дурацкие штучки! Белые крысы и спичечные коробки! Ха! Тьфу! Ну и группка подобралась! Новые улики подкинули! Подложили под кустик, чтоб я, значит, нашел! Кто я, по-вашему? Олух царя небесного? Полный кретин?
Дети ничего не понимали, а Бетси просто испугалась такого взрыва ненависти. Фатти быстро схватил Бастера за ошейник, так как у маленького скотчтерьера вздыбилась шерсть и он, грозно рыча, оскалил зубы.
– В чем дело, Гун? – спросил Фатти резким и каким-то взрослым голосом.
– Сам знаешь, не хуже меня, – ответил полицейский. – Новые улики! Ну, конечно, сейчас будешь говорить, что знать не знаешь про этот мешок с уликами! Тьфу!
– Какой мешок? Какие улики? – спросил искренне удивленный Фатти. – Я действительно не понимаю, о чем вы говорите, мистер Гун.
– Не понимаешь? Ха, он не понимает! – взревел полицейский и засмеялся ядовитым смехом. – Ничего не знаешь и про рыжие парики, а? Или про грязные письма представителю Закона? Так вот. Я зато много чего теперь знаю! Уж будьте уверены! И я покажу тебе, как подбрасывать мне всякие там улики. Небось считаешь меня недоумком, да?
– Молчать, Бастер! – приказал Фатти: собака уж очень громко рычала и рвалась из рук хозяина, – Пожалуйста, уходите, мистер Гун. Смотрите, как вы напугали маленькую Бетси, и я не ручаюсь, что смогу долго удерживать Бастера. Я правда не знаю, о чем вы говорите, и, уверяю вас, никогда раньше не видел этот мешок.
Бастер издал такой угрожающий звук, что мистер Гун счел за лучшее выполнить просьбу Фатти. Тяжело ступая, он с величественным видом направился к тропинке. Мешок остался лежать на траве.
– До чего же неприятный субъект, – сказал Фатти, обняв рукой плачущую Бетси. – Не обращай на него внимания. Мы ведь уже давно знаем, как он умеет рычать и ругаться. Никогда его не бойся!
– Я не люблю, когда та-ак крича-ат, – рыдала Бетси. Потом, что-то вспомнив, остановилась. – О, Фатти, он говорил про твой рыжий парик! Значит, он его нашел?
– Я этому тоже удивился, – сказал Фатти. – Надо будет проверить, когда вернемся. Я, кажется, оставил его в летнем домике. Зря, конечно. Надо было взять с собой.
– А что там Пошлипрочь распространялся насчет этого мешочка с уликами? – сказал Ларри и подтянул к себе мешочек. – Наверное, старое тряпье, которое забыл под кустом какой-то бродяга, а мистер Гун нашел и решил, что это ты, Фатти, в очередной раз подкинул ему фальшивые улики.
Ларри развязал мешочек. Он был размером с трехфунтовый пакет муки. Внутри, небрежно завернутые в оберточную бумагу, лежали совершенно неожиданные предметы. Сверху находился небольшой школьный словарь, и, когда Пип его увидел, он даже подскочил от удивления.
– Вот это да! Мой словарь! Точно, мой! Я его потерял в прошлый раз, на каникулах. Смотри, Бетси, правда он? Ну и дела! Как только он мог попасть в этот мешок?
Все сразу сели и уставились на развязанный мешочек. Фатти взял в руки словарь, стал его быстро перелистывать и тут же заметил, что некоторые слова подчеркнуты. Одно из них было – «вор», другое – «фрукт». Фатти нашел еще несколько подчеркнутых слов.
На первой странице стояла фамилия и имя Пипа. Значит, несомненно, это его утерянная книга. Фатти засунул руку в мешочек, посмотреть, что там еще есть, и вытащил букварь для первоклассников.
– «А» как в арбузе, красном и сладком! – запел он. – «Б» как в букете, собранном с грядки. Боже мой! Теперь понятно, почему Пошлипрочь решил, что мы ему подкинули эти вещи – словарь и букварь. Оч-чень интересно!
Следующим предметом оказалась школьная тетрадка, в которой несколько страниц были заполнены не очень опрятными записями.
Ларри засмеялся:
– Все это похоже на маленькую сокровищницу кого-нибудь из здешних первоклашек. Хотя одному Богу известно, как к нему попал Пипов словарь.
Фатти снова полез в мешок. И вдруг его глаза радостно заблестели. Он вытащил потрепанную книжечку с расписанием автобусов. Осмотрев ее со всех сторон, он слегка вскинул ее на ладони, и она сама открылась на затертой пальцами странице. Одна строчка на этой странице была подчеркнута.
– Вы знаете, что здесь подчеркнуто? – спросил Фатти. – Отправление автобуса в 10. 15 на Шипсейл! Что вы по этому поводу думаете?
Все уставились на него. Теперь уже совсем ничего не понятно! Фатти в возбуждении начал объяснять:
– Это настоящие улики! Неужели не понимаете? Ну и ослиные же у вас мозги! Гун счел все это глупыми фальшивками, подсунутыми нами, чтобы обмануть его, – а они настоящие, именно те улики, которые помогут нам в ближайшие дни схватить за руку этого мерзкого писаку.
Теперь настала очередь и всем остальным прийти в возбуждение.
– О-о-о! – завопила в восторге Бетси. – Какой же он глупый, этот мистер Гун! Взял и отдал их именно нам.
Фатти вывернул мешок и обнаружил застрявший в глубине обрывок бумаги, на котором неряшливым почерком было что-то написано. Разобрать можно было только два-три слова. Одно – «ложка», другое – «размешать», а третье – «печь». Прочтя их, Фатти кивнул головой. Он был явно доволен и этой, последней находкой.
– Бедный старина Гун! – сказал он. – Сделать такую потрясающую находку, которая открывает путь к решению тайны, и… бросить все к нашим ногам! Он просто убьет себя, когда узнает. Ах, как нам повезло! Как повезло!
ПРИЕЗД ИНСПЕКТОРА ДЖЕНКСА
Как ни пытались ребята заставить Фатти объяснить им, что все это значит, он ничего больше не рассказал.
– Вы можете сами сколько хотите изучать все эти улики, и если голова у вас хоть немного варит, они скажут вам то же самое, что сказали мне. В точности то же. Я мог бы за две минуты все вам растолковать, но мне хочется, чтобы вы сами попытались сделать то открытие, которое сделал я.
– Но при чем здесь этот глупый букварь? – спросила Дейзи. – Он мне совершенно ничего не говорит.
– А расписание говорит мне только о том, что в 10. 15 отправляется автобус в Шипсейл и что, скорее всего, именно этим автобусом ездит автор письма – ничего больше оно мне не сообщает, – сказал Пил. – Ну, а мой словарь… здесь я вообще пас!
– Ладно, пошли домой, – сказал Фатти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
А теперь он потерял и его. Рыжий парень просто вышел из запертой комнаты и растворился в воздухе. Был и сплыл.
Мистер Гун был в таком расстройстве, что совсем забыл про велосипед рыжего парня, который он оставил у двери, когда затаскивал парня в дом. Полицейский и теперь, выходя из дома за дневной почтой, не обратил на него внимания. Не заметил он и Ларри, торчавшего напротив, на другой стороне улицы.
А Ларри торчал там не зря. Фатти поручил ему проследить, что мистер Гун будет делать с велосипедом. Фатти боялся, что полицейский начнет наводить справки и выяснит, кто владелец велосипеда, а уж это было совсем ни к чему.
Когда Ларри увидел мистера Гуна, он решил, что тот, обнаружив исчезновение Фатти, будет очень рад запереть на ключ хотя бы велосипед. Он не представлял, до какого состояния дошел бедняга Гун: все его попытки разобраться в случившемся привели к такой чертовщине, что он принял решение сходить в соседний магазинчик за дневной газетой, а заодно что-нибудь выпить. Может, думал он, ему станет легче.
Мистер Гун выходил из дома как во сне, не видя ни велосипеда, ни Ларри. Главное для него было – дойти до лавки.
Ларри затаил дыхание. Неужели он так и пройдет мимо велосипеда? Да нет, он должен его забрать в дом. Неужели повезло? Не заметил! Прошел мимо!
Мистер Гун вошел в магазинчик. Ларри действовал с быстротой молнии. Стрелой перелетел через дорогу, зашел в палисадник, схватил велосипед, вскочил на него и умчался на бешеной скорости. Никто его даже не заметил!
Мистер Гун купил свою газету и поговорил немного с хозяином. Выходя из магазина, он вдруг вспомнил про велосипед. «Черт! Надо было сразу же запереть его, – подумал он и поспешил к дому. – Как это я забыл про него? Такой был обалделый!»
Быстрым шагом войдя в палисадник, он остановился как вкопанный. Велосипед исчез! Он был уже на полдороге к дому Пипа. Ларри бешено крутил педали, стремясь поскорее услышать во всех подробностях, что произошло с Фатти в доме полицейского.
А мистер Гун стоял с открытым ртом. Это было уже за пределами выносимого. Сначала растворились в воздухе трое рыжих парней, а теперь за ними последовал самый обыкновенный нормальный велосипед. Скорее всего, его утащил тот же рыжий посыльный, но каким образом?
– Тьфу ты, пропасть, – в отчаянии пробормотал мистер Гун, вытирая мокрый лоб. – Сначала всякие там письма и бабские истерики, потом все эти рыжие парни, которые неизвестно куда исчезают, да еще этот нахальный лягушонок Фредерик Троттевилл – нет, жизнь моя в Питерсвуде… ну, прям хоть не живи! То одно, то другое… Надо поговорить с Фредериком Троттевиллом! Бьюсь об заклад, это он написал мне поганое анонимное письмо. Готов поставить миллион! Тьфу!
УЛИКИ! НАКОНЕЦ-ТО НАСТОЯЩИЕ УЛИКИ!
Днем того же дня Пятеро тайноискателей и Бастер собрались в летнем домике в дальнем углу хилтоновского сада. Там было тепло, много солнца, а славное, они там были совсем одни и могли снова и снова слушать рассказ Фатти о том, что он делал в то утро, и особенно о том, как удрал из спальни мистера Гуна.
– Я не могу себе даже представить, что с ним было, когда он увидел пустую комнату, – сказала Бетси. – Как бы мне хотелось посмотреть на него в тот момент!
Фатти показал им расписки и мисс Титтл, и миссис Мун, рассказал про цыгана, который вообще не умел писать и которого поэтому следует вычеркнуть из списка.
– А если вы посмотрите на мою квитанцию с подписью миссис Длинноносой, вам станет ясно, что она тоже никак не могла писать эти анонимные письма, даже под диктовку Длинного Носа, – объяснял им Фатти.
– Забавная получается история, – сказала Дейзи. – У нас была куча подозреваемых, а теперь приходится всех по очереди вычеркивать. Если по честному, Фатти, у нас, кажется, не осталось ни одного настоящего!
– И, если не считать тех писем, что мы видели, у нас нет и настоящих улик, – сказал Ларри. – В общем, могу признаться, эта тайна меня разочаровала. К тому же писака, по-моему, немного перестарался на этой неделе, или совсем уж тронулся, послал сразу три письма – миссис Лэм, миссис Мун и… обратите внимание, мистеру Гуну. До этого, насколько нам известно, он, или она, отправляли только по одному письму в неделю.
– А я не могу без смеха вспоминать выражение лица старины Гуна, когда я делал вид, что у меня появилась новая улика, – улыбнулся Фатти. – Помните, как я достал из кармана свою белую крысу? Она в тот день случайно оказалась у меня в кармане.
– Ну, а теперь-то бедняга Пошлипрочь не верит ни одному нашему слову, – сказал Пип. – А интересно, он кого-нибудь подозревает по-настоящему? Кого-нибудь, о ком мы даже не знаем?
– Не исключено, что у него есть свои улики, до которых мы не смогли добраться, или хотя бы идеи, – сказал Фатти. – Я нисколько не удивлюсь, если в конце концов разгадает тайну он, а не мы.
– 0! Фатти! – воскликнули все сразу, и это был возглас обиды и отчаяния.
– Как ты можешь так говорить? – воскликнула Бетси. – Это будет просто ужасно! И инспектор Дженкс похвалит его, а не нас.
Инспектор Дженкс был ребятам очень хорошим другом и всегда радовался их успехам. Им ведь уже удалось разгадать несколько загадочных и довольно необычных преступлений, совершенных до этого в Питерсвуде. Правда, с рождественских каникул они с инспектором еще не виделись.
– Фу, как здесь стало жарко, – сказал Ларри. – Давайте выйдем отсюда. Фатти, не забудь забрать свой парик и все остальное. Это помещение не очень надежное место для их хранения. Может случайно зайти мама Пипа и увидит их под скамейкой.
– Не забуду, – сказал, зевая, Фатти. – До чего забавно было сегодня утром войти в дом Гуна рыжим посыльным, а выйти самим собой. И никто не заметил! Ладно, пошли на реку. Там прохладнее. А то на этой жаре я свалюсь и засну!
По дороге к входной калитке они увидели через забор мистера Гуна на велосипеде и стали ждать, к какому дому он подъедет. Полицейский остановился у их калитки, слез с велосипеда и вошел к ним во двор.
– Вы помните того парня, что принес вам телеграмму? – спросил он. – Так вот, я выяснил, что он самозванец. Такого разносчика телеграмм на почте нет. Я провожу по этому делу строгое расследование, самое что ни на есть строгое. И по фальшивой телеграмме тоже. Ясно вам? И я предупреждаю всех, если кто тут из вас крутит-вертит рыжими головами, пусть пеняет на себя. Попадет в серьезную неприятность. Очень серьезную неприятность!
– Вы меня так напугали! – сказал Фатти, сделав большие глаза.
– Ты брось эти свои штучки, – сказал мистер Гун начальственным тоном. – Я знаю больше, чем ты думаешь, и советую всем вам не зарываться. Убери своего пса!
– Иди ко мне, Бастер, – попросил Фатти таким мягким тоном, что Бастер не обратил на него никакого внимания и продолжал делать круги около лодыжек мистера Гуна.
– Я сказал, убери пса! – повторил мистер Гун, тоже делая круги, чтобы избежать атак Бастера.
– Подойди сюда, Бастер, – снова позвал собаку Фатти еще более вежливым тоном. Бастер полностью игнорировал это приглашение.
– Так собаку не подзывают! – заорал полицейский, начиная терять терпение. – Дай команду, ну! Что за мерзкая собака!
Фатти подмигнул ребятам, и все они одновременно, открыв рты, громко крикнули:
– КО МНЕ, БАСТЕР!
Мистер Гун от неожиданности подскочил и со злобой посмотрел на ребят. Бастер тоже подскочил и побежал к Фатти.
– Даже теперь недовольны, мистер Гун? – сладким голосом спросил Фатти. – О Господи, боюсь, вам ничем не угодишь! Хотя, постойте, кажется, у меня есть для вас настоящая улика, вот она!
Он достал спичечную коробку и протянул ее полицейскому. Мистер Гун взял ее, не скрывая подозрения. Это была специальная коробка для розыгрыша, и, когда мистер Гун ее открыл, он высвободил заложенную внутри мощную пружину, которая, распрямившись подбросила коробку высоко в воздух. Мистер Гун был в шоке. Лицо покраснело, глаза выпучились.
– Ах, извините, извините, – стал поспешно оправдываться Фатти. – Я, должно быть, достал не ту коробку. Погодите… вот другая.
Если бы рядом не было Бастера с зубами наготове, мистер Гун отвесил бы Фатти хорошую оплеуху. Вид у него был такой, будто внутри вот-вот взорвется бомба. Опасаясь, что не выдержит и может сказать то, чего по должности не имеет права говорить, бедняга Гун поспешно сел на велосипед и покатил по внутренней дорожке к задней двери дома, так тяжело дыша, что его было слышно на всем пути до кухонной двери.
– Он хочет снова поговорить с миссис Мун, – высказал предположение Пип. – По-моему, у них там сейчас начнется драка. Ну, пошли на реку. Ох, Фатти, я думал, лопну от смеха, когда этот коробок взлетел в воздух. А лицо Гуна!
Они отправились по аллее вниз к реке. Там было гораздо прохладнее: от воды дул легкий ветерок. Дети нашли около большого куста солнечную полянку и разлеглись на ней. Мимо по воде проплыл лебедь; две тетерки, махая крыльями, полетели на ту сторону реки. Забавно было наблюдать, как они крутили шеями по часовой стрелке.
– Давайте забудем пока о всяких тайнах и вообще обо всем, – предложила Дейзи. – Здесь так хорошо! А я все думаю и думаю про эти письма и кто их пишет, но чем больше думаю, тем меньше знаю.
– Я тоже, – сказал Пип. – Столько подозреваемых, а получается, что вроде бы ни один не мог совершить… это… как его… преступное деяние. До чего таинственная тайна.
– Одна из тех, что не может раскрыть даже великий детектив – мистер Фредерик Шерлок Холмс Троттевилл! – сказал Ларри.
– Точно! – вздохнул Фатти. – Я почти… пока еще не совсем… сдаюсь!
Тут налетел ветерок и сорвал шапку с головы Ларри. Вскочив на ноги, он бросился за ней, а вернулся с новостью.
– Не везет нам. Пошлипрочь катит по тропинке в поле. Он меня тоже видел. Надеюсь, он не затеет новую разборку. Ты ему так осточертел, Фатти, что он готов сожрать тебя заживо.
– Садись скорей! – сказала Дейзи, обращаясь к Ларри. – Может, он все-таки тебя не видел. Не нужен он нам здесь.
Ларри сел. Все глядели на текущую мимо синюю воду. С того берега вернулись тетерки, а на поверхность реки выскочила за мошкой какая-то рыбка. К воде спустилась одна из очень ранних в этом году ласточек. Такой прекрасный тихий день.
– Наверное, Пошлипрочь в самом деле меня не видел, – сказал Ларри. – Ну и слава Богу! Я тогда немножко посплю. Эта журчащая вода так успокаивает. Чудный выдался день!
Мирную тишину нарушило тяжелое дыхание и неуклюжие шаги по траве, направляющиеся к их кусту. Наконец появился и сам мистер Гун со знакомым выражением на красном лице. В руке у него был какой-то мешочек, и он сердито бросил его перед ними на землю.
– Очередные улики! – фыркнул он. – Опять эти ваши дурацкие штучки! Белые крысы и спичечные коробки! Ха! Тьфу! Ну и группка подобралась! Новые улики подкинули! Подложили под кустик, чтоб я, значит, нашел! Кто я, по-вашему? Олух царя небесного? Полный кретин?
Дети ничего не понимали, а Бетси просто испугалась такого взрыва ненависти. Фатти быстро схватил Бастера за ошейник, так как у маленького скотчтерьера вздыбилась шерсть и он, грозно рыча, оскалил зубы.
– В чем дело, Гун? – спросил Фатти резким и каким-то взрослым голосом.
– Сам знаешь, не хуже меня, – ответил полицейский. – Новые улики! Ну, конечно, сейчас будешь говорить, что знать не знаешь про этот мешок с уликами! Тьфу!
– Какой мешок? Какие улики? – спросил искренне удивленный Фатти. – Я действительно не понимаю, о чем вы говорите, мистер Гун.
– Не понимаешь? Ха, он не понимает! – взревел полицейский и засмеялся ядовитым смехом. – Ничего не знаешь и про рыжие парики, а? Или про грязные письма представителю Закона? Так вот. Я зато много чего теперь знаю! Уж будьте уверены! И я покажу тебе, как подбрасывать мне всякие там улики. Небось считаешь меня недоумком, да?
– Молчать, Бастер! – приказал Фатти: собака уж очень громко рычала и рвалась из рук хозяина, – Пожалуйста, уходите, мистер Гун. Смотрите, как вы напугали маленькую Бетси, и я не ручаюсь, что смогу долго удерживать Бастера. Я правда не знаю, о чем вы говорите, и, уверяю вас, никогда раньше не видел этот мешок.
Бастер издал такой угрожающий звук, что мистер Гун счел за лучшее выполнить просьбу Фатти. Тяжело ступая, он с величественным видом направился к тропинке. Мешок остался лежать на траве.
– До чего же неприятный субъект, – сказал Фатти, обняв рукой плачущую Бетси. – Не обращай на него внимания. Мы ведь уже давно знаем, как он умеет рычать и ругаться. Никогда его не бойся!
– Я не люблю, когда та-ак крича-ат, – рыдала Бетси. Потом, что-то вспомнив, остановилась. – О, Фатти, он говорил про твой рыжий парик! Значит, он его нашел?
– Я этому тоже удивился, – сказал Фатти. – Надо будет проверить, когда вернемся. Я, кажется, оставил его в летнем домике. Зря, конечно. Надо было взять с собой.
– А что там Пошлипрочь распространялся насчет этого мешочка с уликами? – сказал Ларри и подтянул к себе мешочек. – Наверное, старое тряпье, которое забыл под кустом какой-то бродяга, а мистер Гун нашел и решил, что это ты, Фатти, в очередной раз подкинул ему фальшивые улики.
Ларри развязал мешочек. Он был размером с трехфунтовый пакет муки. Внутри, небрежно завернутые в оберточную бумагу, лежали совершенно неожиданные предметы. Сверху находился небольшой школьный словарь, и, когда Пип его увидел, он даже подскочил от удивления.
– Вот это да! Мой словарь! Точно, мой! Я его потерял в прошлый раз, на каникулах. Смотри, Бетси, правда он? Ну и дела! Как только он мог попасть в этот мешок?
Все сразу сели и уставились на развязанный мешочек. Фатти взял в руки словарь, стал его быстро перелистывать и тут же заметил, что некоторые слова подчеркнуты. Одно из них было – «вор», другое – «фрукт». Фатти нашел еще несколько подчеркнутых слов.
На первой странице стояла фамилия и имя Пипа. Значит, несомненно, это его утерянная книга. Фатти засунул руку в мешочек, посмотреть, что там еще есть, и вытащил букварь для первоклассников.
– «А» как в арбузе, красном и сладком! – запел он. – «Б» как в букете, собранном с грядки. Боже мой! Теперь понятно, почему Пошлипрочь решил, что мы ему подкинули эти вещи – словарь и букварь. Оч-чень интересно!
Следующим предметом оказалась школьная тетрадка, в которой несколько страниц были заполнены не очень опрятными записями.
Ларри засмеялся:
– Все это похоже на маленькую сокровищницу кого-нибудь из здешних первоклашек. Хотя одному Богу известно, как к нему попал Пипов словарь.
Фатти снова полез в мешок. И вдруг его глаза радостно заблестели. Он вытащил потрепанную книжечку с расписанием автобусов. Осмотрев ее со всех сторон, он слегка вскинул ее на ладони, и она сама открылась на затертой пальцами странице. Одна строчка на этой странице была подчеркнута.
– Вы знаете, что здесь подчеркнуто? – спросил Фатти. – Отправление автобуса в 10. 15 на Шипсейл! Что вы по этому поводу думаете?
Все уставились на него. Теперь уже совсем ничего не понятно! Фатти в возбуждении начал объяснять:
– Это настоящие улики! Неужели не понимаете? Ну и ослиные же у вас мозги! Гун счел все это глупыми фальшивками, подсунутыми нами, чтобы обмануть его, – а они настоящие, именно те улики, которые помогут нам в ближайшие дни схватить за руку этого мерзкого писаку.
Теперь настала очередь и всем остальным прийти в возбуждение.
– О-о-о! – завопила в восторге Бетси. – Какой же он глупый, этот мистер Гун! Взял и отдал их именно нам.
Фатти вывернул мешок и обнаружил застрявший в глубине обрывок бумаги, на котором неряшливым почерком было что-то написано. Разобрать можно было только два-три слова. Одно – «ложка», другое – «размешать», а третье – «печь». Прочтя их, Фатти кивнул головой. Он был явно доволен и этой, последней находкой.
– Бедный старина Гун! – сказал он. – Сделать такую потрясающую находку, которая открывает путь к решению тайны, и… бросить все к нашим ногам! Он просто убьет себя, когда узнает. Ах, как нам повезло! Как повезло!
ПРИЕЗД ИНСПЕКТОРА ДЖЕНКСА
Как ни пытались ребята заставить Фатти объяснить им, что все это значит, он ничего больше не рассказал.
– Вы можете сами сколько хотите изучать все эти улики, и если голова у вас хоть немного варит, они скажут вам то же самое, что сказали мне. В точности то же. Я мог бы за две минуты все вам растолковать, но мне хочется, чтобы вы сами попытались сделать то открытие, которое сделал я.
– Но при чем здесь этот глупый букварь? – спросила Дейзи. – Он мне совершенно ничего не говорит.
– А расписание говорит мне только о том, что в 10. 15 отправляется автобус в Шипсейл и что, скорее всего, именно этим автобусом ездит автор письма – ничего больше оно мне не сообщает, – сказал Пил. – Ну, а мой словарь… здесь я вообще пас!
– Ладно, пошли домой, – сказал Фатти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15