Она пристально посмотрела на меня:
– Я могу понять ваше нежелание принять часть вашей жизни, которую вы считали утраченной, но ведь от себя не убежишь, Нелл. Вы волшебница. Большинство таких, как вы, обучаются волшебству у магов и хранителей, а посему способны лишь на простейшие заклинания и защитные чары, но вы родились волшебницей. Вы иная. Вы можете снимать проклятия.
– Я не могу колдовать. И никогда не могла. Я оставила все это позади десять лет назад. – Несмотря на все мое желание оставаться спокойной и собранной, голос мой становился громче с каждым словом.
Ее глаза ярко вспыхнули. Так ярко, что в них было больно смотреть. Я смутно понимала, что она плетет заклинание уступчивости, но я не стану его жертвой. Я оскалилась, а ее голос продолжал окутывать меня.
– …вы одна из немногих, у кого есть силы и знания, чтобы разорвать путы самого страшного проклятия, известного человечеству, – я говорю о проклятии демона.
– Я не стану колдовать, – выдавила я сквозь стиснутые зубы. Злость и страх заставили меня признать то, что я так долго пыталась забыть. – Больше не стану!
– Если вы не поможете мне, то демон съест моего племянника. Вы знаете, что происходит с Темным, которого уничтожают таким образом?
Я покачала головой, уже ненавидя всем сердцем то, что она собиралась мне сказать. Воспоминания, которые я так долго прятала глубоко в душе, готовы были вырваться наружу. Мне хотелось закричать на Мелиссанду, сказать ей, что все это было давно, в те времена, когда я была наивной девушкой, верившей в то, что мне говорили. Я была особенной. Я могла влиять на свою жизнь. Все это было так свежо, так захватывающе… пока не умерла Бет.
– Его жизненная сила воссоединяется с Повелителем демонов. По сути, он становится им, одним из принцев ада. Я переверну небеса и землю, чтобы спасти племянника, Нелл, и все, о чем я прошу – это помочь мне вернуть Деймиана домой.
Я снова покачала головой, не глядя подобрала сумку с пола и встала.
– Мне очень жаль вас, Мелиссанда. Я бы хотела помочь, правда хотела бы, но то, о чем вы просите, просто невозможно. Я не могу этого сделать.
– То есть вы отказываетесь! – Слова хлестнули меня, словно плеть. Глаза ее приобрели цвет плавленого серебра, разгораясь гневом. Она тоже встала. – В вашей власти помочь мне, но вы отказываетесь!
Злость, жар и бездна горели в моей душе с такой силой, которой я не испытывала многие годы, сокрушая узы вины, связывавшие меня так долго.
– А вы знаете, что случилось, когда я пыталась разрушить одно из проклятий Асмодея? Вы знаете в точности, что произошло?
– Нет, деталей я не знаю, – ответила она, ее взгляд снова скользнул по левой стороне моего лица и вниз к руке. – Я лишь знаю, что проклятие каким-то образом изувечило вас и вашу подругу, когда вы попытались разрушить его.
– Можно сказать и так. – Я с трудом сдерживала дыхание. – Если смерть называть увечьем. Нет, Мелиссанда. Я вам не помогу. Вы сколько угодно можете убежать себя, что я ваше спасение, но это не так, уверяю вас. Я приношу лишь разрушение, но не спасение. Я убийца, вот так вот, прямо и просто.

Глава 2

Казалось бы, нормальному человеку достаточно сказать, что вы убили, пусть и случайно, человека, но, увы, Мелиссанду это не остановило. Видимо, она была сделана из более крепкого материала, чем я думала. Вот почему сорок минут спустя после того, как я призналась ей, что убила лучшую подругу десять лет назад, мы ехали вместе в ее машине, пронзая ночь, в направлении маленького городка Бланско.
До сих пор не могу понять, как ей удалось уговорить меня остаться с ней.
– Вы меня заколдовали, – обвинила я ее. – Потому что иначе я бы здесь не сидела.
Она пронзила меня взглядом:
– Я даже не знаю, с какой стороны подойти к заклинанию.
– Вы обладаете этой вампирской штукой – ну, как там она называется, – вы можете зачаровывать. Вы зачаровали меня, и я пошла с вами, но это ничего хорошего вам не даст, Мелиссанда. Я никогда не была волшебницей, ни тогда, ни уж тем более сейчас. Вы, конечно, могли меня зачаровать, но это вам не поможет. И моя мертвая подруга первой бы вам сказала, что я никого не могу заколдовать.
Мелиссанда вздохнула и поерзала на водительском кресле, сосредоточенно обгоняя на своей черной спортивной машине большой грузовик.
– И не надоело вам спорить, Нелл? Я согласилась с тем, что вы считаете невозможным спасти моего племянника, но вы же согласились помочь мне определить его местонахождение.
– Я вам об этом и говорю – вы зачаровали меня или еще что-нибудь сделали. Другого объяснения, почему я не ушла из вашей квартиры, просто нет. Сразу, как я увидела… – Я потерла лоб, бессмысленно глядя на вереницу светлых пятен от фар, расплывающихся причудливым узором во тьме по невидимой дороге. – О Боже, я действительно видела чертенка? Ведь видела? А значит, вы действительно вампир. Вампир-женщина. Как это у вас называется, вампирша?
Она рассмеялась, и ее теплый искренний смех немного успокоил меня.
– Правильно называть нас Моравский Темный, хотя только мужчин называют Темными. Я просто моравка.
– А, ну да. Я так и думала, что у них дискриминация по половому признаку.
Ее улыбкой нельзя было не заразиться. Хотя в моем положении ничего смешного не было.
– Я вас не зачаровывала. Когда ничто уже не могло удержать вас, выручила алчность.
– Хотела бы поспорить, но, к сожалению, доказательства налицо, – ответила я, оглядываясь на заднее сиденье, где лежал длинный плоский деревянный ящик. – Сломили мою волю научным интересом. Вы ведь действительно отдадите мне этот нагрудник? Бесплатно и навсегда, как и договаривались, никаких подвохов?
– Если вы поможете мне найти племянника, я с радостью отдам вам этот доспех.
Я подумала о предмете, что лежал в моем деревянном ящике.
– Это, знаете ли, музейный экспонат. Ему цены нет. Никто вообще не верил, что гравированный нагрудник существует на самом деле. То, что вы мне предлагаете, взорвет научное сообщество медиевистов. Даже подумать не могла, что кто-нибудь предложит мне такое.
– Его сделали в Милане, – сказала Мелиссанда, мельком взглянув на меня. – Его выковали году в 1395-м в замке Чурбург.
– Итальянский Тироль, – сказала я, вздыхая благоговейно от одной мысли об этом. Любой медиевист зубы сточил об рассказы про гравированный нагрудник. – Доспехи из Чурбурга знамениты тем, что шли на экспорт, в основном в Германию.
– Нагрудник состоит из девяти скрепленных пластин, на каждой из которых выгравирована история рыцарей, что носили этот доспех.
При мысли об этих письменах меня пробила дрожь. Мелиссанда заверила меня в письмах и по электронной почте, что еще ни один медиевист не видел нагрудник. Поэтому я и примчалась в Чехию. И я буду первым ученым, который увидит его, изучит, прочтет описание, как я надеялась, подвигов странствующих рыцарей, претендовавших на трон Богемии.
– Это… как же вы это называете… светлые доспехи?
– Белые доспехи, – рассеянно поправила я. У меня уже руки чесались дотронуться до нагрудника. Я лишь мельком глянула на него, когда Мелиссанда затащила и его, и меня в машину. – Это термин, определяющий доспех, который никак не связан с тканью или кожей.
Она скосила на меня глаза:
– Вы много знаете о доспехах.
Я не поддалась на ее слова. Меня уже втянули в то, чего я совершенно не хотела, а все из-за доспеха, что лежал на сиденье позади меня.
– Вы знали это, когда нанимали меня. Как вы вообще обо мне узнали? Вы ведь не делали… – я покрутила над головой рукой, – всякие телепатические штуки со мной?
Она поджала губы:
– Я моравка, Нелл, а не великий и могучий колдун.
– А-а-а, ну извините, я не знала, что вы не умеете делать это.
– Вообще-то умею, но только при определенных обстоятельствах. Это не так просто. – Она замолчала, затем продолжила снова: – Мне очень жаль, что я не смогла как следует ввести вас в наш мир, хотя вы ведь предрасположены верить в Темных и чертей. Вы должны были многому научиться, раз попытались снять проклятие демона. – Она снова бросила в мою сторону странный взгляд.
Но я не кусалась. Во всяком случае, не так, как она ожидала от меня.
– Ах, право, я не знаю. У меня было вполне стандартное детство – родители развелись, школа, университет, типичный набор друзей и любовников. Ничто не говорило мне о том, что мое будущее связано с вампирами и чертями.
– А у вас много друзей и любовников? – спросила она вежливым тоном, лишенным и доли интереса. Я добавила ей еще пару баллов за то, что она не перешла сразу к теме, которая так интересовала ее.
– Пара подружек, но никаких друзей. И давно уже не было. Все мужчины, которых мне довелось знать, какие-то, – я пожала плечами, – неглубокие, что ли. А вы? У вас нет игрушечного мужчины, припрятанного где-нибудь в чемодане?
Ее изящная бровь удивленно поползла вверх, но затем она рассмеялась:
– Я уже и забыла, насколько вы, американцы, прямолинейны. Нет, в настоящее время у меня нет любовника. Как и вы, я нахожу большую часть мужчин, которые встречаются мне, ограниченными.
– А-а-а, – многозначительно протянула я.
Какое-то время мы ехали молча, ей, видимо, надоело говорить о пустяках. Вскоре она не выдержала и спросила напрямую то, что интересовало ее больше всего.
– Вы не против поговорить о прошлом? Не о… несчастном случае, а о том, как вы обнаружили свои удивительные волшебные способности? Как вы оказались в ситуации, что попытались снять проклятие?
– Против, – сказала я, потирая руку и глядя в окно.
– Понятно. Тогда давайте я расскажу вам о Деймиане.
– Да ради Бога.
И она стала рассказывать. Все три часа, что мы ехали до Моравской возвышенности, Мелиссанда рассказывала мне о Деймиане, с момента, как он научился ходить, и до того, что он хотел на последнее Рождество.
– Это просто чудесно. Никто еще не делился со мной такими пикантными подробностями чьей-либо жизни. Однако это не объясняет, зачем Повелителю демонов понадобилось похищать мальчика, даже если он маленький вампир. Я полагаю, это как-то связано с его отцом?
Мелиссанда переключила передачу, когда машина приблизилась к гористой местности.
– Сейер считает, что Деймиана держат как приманку, чтобы поймать его.
– Это имеет смысл. Держите парня, и папаша будет плясать под вашу дудку. Так за что Асмодей точит зуб на Сейера?
– Сейер считает, что не Асмодей хочет его смерти. Он думает, что за всем стоит Адриан.
– Так кто у нас Адриан, когда он дома? Мелиссанда недоуменно посмотрела на меня.
– Извините, это американизм. Вы не часто бываете в Штатах, верно?
– А мне нравится Лос-Анджелес, – сказала она. – Интересные люди и великолепные магазины. Адриан – это… – На ее лице сменилось несколько разнообразных выражений. – Он Предатель, – сказала она наконец, не глядя на меня. – Он из Темного братства, но он выдал Асмодею нескольких наших.
– Выдал? А что может Повелитель демонов сделать вампиру, который изначально проклят?
Она пожала плечами:
– Вряд ли вы хотите знать ответ на этот вопрос. Ужас в ее голосе подтверждал слова. Я нервно поежилась.
– Ладно, значит, есть парень по имени Адриан, который продает своих же собратьев, и он хочет отомстить Сейеру. Почему?
Если бы не обстоятельства, я бы сказала, что Мелиссанда недоговаривает. Ее нежелание говорить было очевидным.
– Сейер считает, что это связано с кольцом, которое обладает великой силой, вот за ним-то Предатель и охотится.
– И одно кольцо было главным над всеми остальными кольцами… – продекламировала я, глядя в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что за нами не мчатся маги на белых конях.
– Нет, Толкиен здесь абсолютно ни при чем, – ответила мне Мелиссанда. – Сейер считает, что раньше кольцо принадлежало Асмодею. И сейчас есть риск для братства Темных, что Предатель поможет Асмодею завладеть кольцом снова.
– А, вот какое кольцо. – Я поджала губы. – Можно предположить, что Сейер стоит на пути у этого вашего Предателя и именно поэтому его сына держат в заложниках?
– Деймиана держат в заложниках, это наверняка, – согласилась она.
– Бедный мальчик, – сказала я, во мне росло чувство вины. Я видела, на что способна даже вторичная сила Повелителя демонов, и могла лишь догадываться, каким ужасам подвергается ребенок, пусть и бессмертный. – Я поднимаю, что вопрос неприятный, но можно еще как-то убить Темного, такого, как ваш брат, если не считать вариант быть съеденным демоном?
– Да. – Она закусила губу. – Как вы, должно быть, уже поняли, Деймиан дорог мне, как сын. Я не так часто вижу его, как мне бы хотелось, но я все сделаю ради того, чтобы вернуть его живым и здоровым. Я единственная близкая родственница для него в этих краях. Его мать живет в Англии, и он вынужден делить свое время между нами и ней.
– Хм. – Мы свернули с основной трассы и теперь медленно пробирались по темной, бесконечной, извилистой дороге, пролегавшей среди хвойного леса. Горы, которые были теперь совсем рядом, превратили тьму во что-то близкое и неизбежное. Я обдумывала ее слова, заинтригованная, несмотря на мое неизменное желание держаться подальше от всего сверхъестественного. – Так, значит, он… Ничего себе! Это что, замок?
– Да, Драганский замок. Я разве не говорила, что именно сюда мы и направляемся? И о чем я только думала?
Я бросила на нее неодобрительный взгляд, затем вытянула шею, чтобы рассмотреть высокие стены крепости, пока Мелиссанда парковалась неподалеку от огромных двустворчатых дверей.
– Думаю, вы могли меня еще быстрее уговорить, сунув мне под нос настоящий замок. Вы не знаете, насколько он древний? Кто его построил? И кому он сейчас принадлежит?
– Понятия не имею, сколько ему веков или кто его выстроил, но сейчас этот замок принадлежит одному Темному, моему дальнему родственнику. Пойдемте. Именно отсюда звонил Сейер, когда сказал, что напал на след Деймиана.
– Этот замок принадлежит вашему родственнику? – Я вышла из машины и потянулась после долгой езды. Я попыталась окинуть взором гигантское строение, но мои жалкие попытки не увенчались успехом. Это был еще один момент, который мне предлагалось просто принять как есть, и, хотя мой разум и протестовал против такого кощунства, я решила придерживаться концепции «плыви по течению», дабы сохранить свой рассудок незамутненным. Мне ведь предстояло еще перевести надписи на нагруднике. – А почему вы просто не спросите его, где ваш племянник?
– Кристиан в Лондоне, во всяком случае, так сказал Сейер. – Мелиссанда поколдовала у двери, прежде чем открыть ее. – Я думаю, Сейер звонил мне из библиотеки. Он сказал, что нашел записку Кристиана, где тот предлагал искать Асмодея в Лондоне. Библиотека за галереей, первый поворот налево, за большим залом. Вы не заблудитесь.
– Не заблужусь? Вы шутите, да? Нет, я, конечно, рада помочь. Хотя, если вам не нужно перевести письмена четырнадцатого века с итальянского, фламандского или немецкого, то я буду скорее мешать, чем помогать. – Я подняла левую руку. – Я уже не так быстра и не так сильна, как была когда-то.
– Вы обладаете знаниями, которые компенсируют любой ваш недостаток, – заверила она меня, жестом приглашая войти в замок. Я зашла, оглядывая каменные стены и сводчатые потолки. Я прошла шагов десять, прежде чем поняла, что она не следует за мной.
– Э-э-э… в чем дело?
Мелиссанда стояла в дверях, на ее лице застыла маска смятения и разочарования.
– Я не могу войти.
– Что? Почему не можете? – Я огляделась по сторонам, пытаясь понять, в чем дело. – Эй, вы ведь сказали, что ваш родственник разрешил вам осмотреть замок в свое отсутствие, верно?
Ее взгляд скользнул куда-то выше моего плеча.
– Если уж на то пошло, то именно так я не говорила, но уверена, Кристиан разрешил бы мне.
– Вот это здорово! – воскликнула я, всплеснув руками. – Вы подводите меня под монастырь. Я вломилась в чужой дом, а вы ни при чем. Ну уж нет.
Я пошла к ней, намереваясь выйти, но она остановила меня в дверях, подняв руку. Ее глаза наполнились слезами.
– Прошу вас, Нелл, вы даже представить себе не можете, как сильно я хочу войти и узнать хоть какую-то информацию о Деймиане и Сейере, но…
– Что «но»? – нетерпеливо спросила я. Если она думает, что я пойду на поводу у жалости только потому, что мне достанется бесценный нагрудник, который обеспечит мне славу и карьерный рост после публикации моих исследований, то она ошибается.
Может быть.
Черт, мне нужен этот нагрудник.
– Но я не могу! На двери охранное проклятие. Вы разве не почувствовали, когда проходили?
– Охранное проклятие? – Я подавила слабые воспоминания, всколыхнувшиеся во мне, и прошла через порог. – О чем вы говорите? Я ничего не почувствовала. Что за охранное проклятие?
Она нетерпеливо взмахнула руками:
– Как вы можете быть волшебницей и не знать ничего об охранных проклятиях?
– А я вам говорила, что я никакая не волшебница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29