А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


OCR
«Стил Д. Отныне и вовек»: ACT; М,; 2003
ISBN 5-17-010192-9
Оригинал: Danielle Steel, “Now And Forever”, 1978
Аннотация
Хотя Джессика и Ян женаты уже семь лет, их отношения по-прежнему полны новизны и волнующих переживаний. Ян — начинающий писатель, стремящийся попасть на литературный Олимп, а Джессика — владелица престижного магазина модной одежды. Но разница характеров и взглядов на жизнь не омрачает их любви, пока случайный и неосмотрительный поступок Яна не ставит под угрозу их счастье. Возможно, навсегда…
Даниэла СТИЛ
ОТНЫНЕ И ВОВЕК
Посвящается Беатрисе за то, что она была такой замечательной и всегда любящей.
Д. С.
Есть три вида душ,
Три вида молитв.
Один:
Я предаю себя в руки твои. Господи.
Дай мне сил не рассыпаться в прах.
Второй:
Избави меня. Господи,
Ибо силы мои на исходе.
Третий:
На все воля Твоя, и кто опечалится,
Если я выбьюсь из сил!
Выбирай!
Из «Послания к Грека» Никоса Казанцакиса
Глава 1
Погода была восхитительной. Стоял ясный солнечный день с белоснежными облаками, застывшими на ярко-синем небе.
Настоящее бабье лето. Как жарко! Жара, казалось, расплавила все кругом, сделав податливым, как воск, и чувственным. Это совсем не походило на Сан-Франциско, что было только к лучшему. Ян сидел, освещенный полуденными лучами, за небольшим столиком из розового мрамора на своем привычном месте в ресторане Энрико на Бродвее. А рядом деловито жужжал поток машин, неторопливо шли на ленч пары. Жара вызывала непередаваемые ощущения.
Он положил ногу на ногу, слегка задев стол, три маргаритки качнулись в стакане. Хлеб был свежим и мягким. Тонкими, изящными пальцами отломил кусочек. Две девушки наблюдали за ним и хихикали. Он был не просто «мил», он был сексуален. Даже они знали это. А еще красив. Привлекателен. Элегантен. У него был класс. Высокий худощавый блондин с голубыми глазами, высокими скулами, длинными ногами, руками, которые обращали на себя внимание, лицом, от которого невозможно было оторваться.., телом, которым любовались. Красивый мужчина — ничего не скажешь. И Ян Кларк отдавал себе в этом отчет, относясь к данному факту совершенно спокойно. Знал он, знала и его жена. Ну и что? Она тоже выглядела великолепно. Они и не задумывались о таких вещах. А вот другие… Люди любили разглядывать их с тем жадным интересом, с каким рассматривают знаменитостей в надежде узнать, что они говорят, куда направляются, с кем знакомы, что едят.., как будто какая-то часть их шарма может исчезнуть. На самом деле такого никогда не произойдет. С этим нужно родиться. Или потратить огромные деньги на то, чтобы научиться так притворяться. Яну не нужно было притворяться. Природа и так щедро наградила его этим даром.
Женщина в розовом платье тоже не обошла его вниманием. Она пристально смотрела на Яна сквозь узор ячеек своей большой шляпы из натуральной соломки. Ей был виден даже светлый пушок на его обнаженных руках — от жары он закатал рукава рубашки. Женщина расположилась за несколько столиков от Яна, и тем не менее ни одна деталь не ускользнула от нее. Как, впрочем, и прежде. Он же ни разу ее не заметил. Да и зачем ему? Удовлетворив свое любопытство, незнакомка отвела глаза. Ян и не подозревал о ее существовании. Его занимал открывающийся вид.
Жизнь была невероятно прекрасной, полновесной, щедрой и легкой. Все утро он проработал над третьей главой, и теперь персонажи оживали, становясь похожими на людей, которые гуляли сейчас по Бродвею.., смеялись, перебрасывались шутками.
Для него герои нового романа были так же полны жизни. Ян знал их как свои пять пальцев. Он был их отцом, другом, создателем. Они сделались его закадычными друзьями. Новая книга — какой необыкновенный прилив сил ощущал он сейчас.
Какие восхитительные чувства овладели им. Новые лица, новые люди. Стуча по клавишам машинки, Ян почти физически ощущал их присутствие в комнате. Невероятно, но и прикосновение к клавишам было приятно его пальцам.
Ян имел все: город, который он любил, новый роман, жену, с которой ему по-прежнему было весело и нескучно и с которой он с удовольствием занимался любовью. После семи лет брака ему так же нравился ее смех, улыбка, взгляд, то, как она сидела обнаженная в его студии, устроившись в старом плетеном кресле-качалке, потягивая пиво и читая только что написанные им страницы. Все казалось замечательным, особенно теперь, когда его роман готов был распуститься как цветочный бутон. Волшебный день. И Джесси должна вернуться домой. Эти три недели были такими плодотворными, но внезапно его охватило одиночество и, как ни странно, желание… Джесси.
Ян закрыл глаза и отгородился невидимой стеной от звуков транспортного потока… Джесси.., изящные ножки, гладкие как атлас светлые волосы, зеленые глаза с золотистыми крапинками… Два часа ночи. Жена ест хлеб с изюмом, намазанный арахисовым маслом и абрикосовым джемом, и спрашивает его мнение о весеннем ассортименте товаров для ее магазина… «Ян, скажи мне честно, что ты думаешь о новой весенней коллекции? Нравится тебе она или нет? С мужской точки зрения.., будь откровенен…» Как будто мнение мужчин имело какое-нибудь значение. Такие большие зеленые глаза, всматривающиеся в него, точно спрашивая, все ли у нее в порядке, любит ли он ее… О да.
Ян думал о жене, потягивая джин с тоником, и в который раз почувствовал себя в долгу перед ней. От этой мысли он ощутил холодок где-то в груди. Да, он многим был обязан ей.
Джесси столько пришлось вынести. Его преподавание за гроши, подмены, которые приносили ему еще меньше. Работа в книжном магазине, которую она ненавидела из-за того, что это унижало его достоинство. У Яна даже был легкий флирт с журналистикой после того, как провалился его первый роман.
И тут неожиданно свалившееся наследство жены, которое решило столько проблем. Их, но не его.
— Знаете ли, миссис Кларк, однажды вам до смерти надоест быть женой нищего писателя. — Ян внимательно следил за выражением ее лица в тот момент три года назад, когда она покачала головой и улыбнулась в ответ…
— Ты не похож на человека, у которого нет ни гроша за душой. — Джесси слегка похлопала его по животу и нежно поцеловала в губы. — Я люблю тебя, Ян.
— Ты, должно быть, сумасшедшая. Но я тоже люблю тебя. — Для него это было трудное лето. За восемь месяцев он не заработал ни цента. У Джесси, конечно, были деньги.
Черт бы их побрал.
— Почему? Потому что я уважаю твою работу? Потому что я считаю тебя хорошим мужем, даже если ты больше не работаешь на Мэдисон-авеню? Так? Ты жалеешь об этом или будешь мучить себя до конца жизни тем, что произошло? — В ее голосе чувствовался гнев с легким привкусом горечи. — Почему ты не можешь просто получать удовольствие от того, кто ты есть?
— А кто я?
— Писатель. Хороший писатель.
— Неужели?
— Критики именно так и говорят.
— А мои гонорары — нет.
— Ну и черт с ними, с твоими гонорарами. — Джесси выглядела такой серьезной, что он не мог сдержать смех.
— Их размеры не позволяют мне продолжать это занятие, не говоря уже о том, чтобы получать удовольствие.
— Замолчи.., зануда. Иногда ты сводишь меня с ума. — Ее лицо потеплело от улыбки, Ян наклонился и поцеловал жену.
Джесси медленно провела пальцем по его бедру, наблюдая за ним с ласковой улыбкой, и он почувствовал, как по всему телу пробежала волнующая дрожь.
Ян все еще помнил то ощущение. Прекрасно помнил.
— Я обожаю тебя, злая женщина. Поехали домой. — Они ушли с пляжа, держась за руки, как два подростка, и на их лицах блуждала счастливая улыбка. Проехав несколько миль, Ян заметил узкий залив недалеко от дороги и остановил машину. Они занялись любовью под деревьями, почти у самой воды, окруженные звуками буйного лета. Он по-прежнему помнил, как потом они лежали на мягкой земле в одних рубашках, пальцами ног играя с песком и мелкими камешками.
Ему казалось, что он никогда не поймет, что же так привязало его к ней… И почему? А ее к нему? Вопрос, который предпочитают не произносить вслух… Почему? Да из-за твоих денег, дорогая, почему же еще? Никто в здравом уме не задавал подобных вопросов, но иногда его так и подмывало спросить.
Порой Ян со страхом думал, что Джесси привязала к нему вера в его талант писателя. Он гнал от себя эту мысль, но в какой-то мере дело обстояло именно так.
Все эти ночные споры за чашкой кофе и бутылкой вина в его студии. Джесси всегда была так чертовски самоуверенна. Когда ему это было нужно.
— Я знаю, у, тебя получится, Ян. Вот увидишь. Я уверена.
Что за женщина! Вот почему она заставила его отказаться от работы на Мэдисон-авеню, потому что не сомневалась в нем. Или хотела, чтобы он был зависим от нее? Временами Ян задумывался и об этом.
— Но откуда, черт возьми, ты знаешь? Откуда ты можешь знать, что у меня получится? Это — мечта, Джесси. Фантазия.
Великий американский роман. А ты представляешь, сколько полных ничтожеств кропают потихоньку, надеясь подарить миру шедевр?
— Кого это, черт побери, волнует? Они не ты.
— Может быть, и так. — Однажды, когда Ян так выразился, Джесси запустила в него стаканом с вином, что его позабавило. Они помирились, занимаясь любовью на пушистом меховом ковре. Вино капало с его подбородка ей на грудь, и они вместе смеялись.
Вот почему сейчас он хотел написать хороший роман. Должен. Для нее. Для самого себя. На этот раз непременно. Шесть лет упорного труда принесли ему один ужасный роман и сборник рассказов, который критики ставили в один ряд с признанными шедеврами. Сборник разошелся тиражом менее семисот экземпляров. Роман не набрал и того. Но эта вещь — совсем иное дело. Он знал это. Новый роман был вызовом ее «Леди Джей».
«Леди Джей» — так назывался бутик Джесси. Она сделала из него конфетку. Безупречный вкус, художественное чутье, умение тонко улавливать веяния времени. Джесси относилась к той породе людей, которые обращают в золото все, к чему они прикасаются. Свеча, шарф, украшение, яркое цветовое пятно, намек на улыбку, ощущение тепла, всплеск шика и стиля. Бездна стиля. Джесси родилась с чувством стиля. Она купалась в нем. Даже представая перед ним обнаженная и с закрытыми глазами, она несла свой стиль.
И так же она влетала в его студию во время ленча с развевающейся гривой волос, улыбающимися глазами, целуя мужа в шею, и неожиданно роскошная чайная роза падала на его бумаги. Не правдоподобной красоты роза или великолепный желтый тюльпан в хрустальной вазе рядом с его кофейной чашкой, несколько тонко нарезанных ломтиков копченой ветчины; ароматная дыня, сыр бри…
«Нью-Йорк тайме» или «Фигаро». У нее был волшебный дар.
Дар придавать всему, что ее окружало, особую неповторимость и красоту.
Ян улыбнулся еще раз, вспоминая о жене, когда его взгляд скользил по публике за другими столиками. Если бы Джесси была здесь, она надела бы что-то экстравагантное: платье с глубоким вырезом на спине, но полностью скрывающее руки, или наглухо закрытое, но с разрезом, дающим возможность оценить ее стройные ноги, а может — замысловатого фасона шляпку, из-под которой бы блеснули проницательные зеленые глаза. Эти мысли привлекли его внимание к незнакомке в соломенной шляпе. Ян не замечал ее раньше. Но в жаркий солнечный полдень после двух порций джина с тоником ему показалось, что дама стоила того, чтобы на нее посмотреть.
Он едва мог разглядеть ее лицо. Только подбородок.
У женщины были тонкие изящные руки, на пальцах ни одного кольца. Ян наблюдал, как она потягивала что-то пенистое через соломинку, и вдруг почувствовал смутное волнение, которое возникало, когда он думал о своей жене. Он стал присматриваться к девушке в шляпке. Как досадно, что Джесси не было дома. Самое время отправиться на пляж и поплавать, поваляться на песке и смазывать друг друга кремом для загара… То, как незнакомка в шляпке двигала ртом соломинку в стакане, возбудило его. Заставило захотеть Джесси. Немедленно.
Принесли его канеллони , неудачный выбор. Слишком жирные, слишком горячие и слишком их много. Надо было заказать салат. После едва пригубленного ленча кофе ему тоже не хотелось. Слишком чудесный был день, чтобы наказывать себя. Проще походить, погулять. Совершенно безобидное занятие. Яну было хорошо у Энрико, как и всегда. Здесь он мог расслабиться, понаблюдать за посетителями, встретиться с писателями, которых знал, и полюбоваться женщинами.
Без каких-либо особых на то причин он позволил официанту принести ему третью порцию спиртного. Ян редко пил что-нибудь, кроме белого вина, однако на этот раз джин был холодным и приятным на вкус. Третья порция не причинит ему вреда. Было что-то такое в жарких деньках в обычно прохладном климате, что сводило с ума.
Публика в ресторане Энрико убывала и прибывала, заполняя столики поближе к тротуару и избегая красных кабинок внутри. Бизнесмены освобождали свои шеи от галстуков, модели прихорашивались, художники рисовали, уличные музыканты играли, а поэты шутили. Музыка и голоса заглушали шум транспорта. Это напомнило Яну последний день в школе. Топлес-бары по другую сторону от ресторана были безмолвны, их неоновые вывески мертвы до наступления темноты.
Так ему казалось гораздо лучше. Настоящим. Молодым, энергичным, с оттенком игры.
Девушка в шляпе так и не показала своего лица, когда Ян уходил. Однако она все время следила за ним. Затем молча пожала плечами и сделала знак, чтобы ей принесли счет. Она всегда могла вернуться назад или… Какого черта…
Ян размышлял о ней на пути к машине, слегка навеселе, но не настолько, чтобы это было заметно. Он сочинял строки «Оды прекрасной незнакомке». Ян засмеялся, проскользнув за руль автомобиля жены, мечтая так же легко овладеть и ею.
Он был очень возбужден, ведя маленький красный «моргай».
И получал необычайное удовольствие от машины. Это был роскошный подарок, подумал Ян, прибавляя скорость. Чертовски роскошный. Для чертовски роскошной женщины. Он купил для нее автомобиль на аванс за сборник рассказов, отдав сразу всю сумму. Сумасшествие. Но Джесси обожала машину. А он точно так же обожал ее.
Ян развернулся и снова выехал на Бродвей, остановился у светофора и, проезжая мимо ресторана Энрико по пути домой, краем глаза заметил, как справа промелькнуло что-то розовое. Шляпа крутилась на одном пальце, в то время как ее лицо было обращено к небу, бедра грациозно покачивались, когда она шла мимо в босоножках на высоких каблуках. Розовое платье облегало фигуру, а рыжие волосы легкомысленными кудряшками обрамляли лицо. В розовом она выглядела необычайно привлекательно и так чертовски сексуально. Такой зрелой и такой юной… Двадцать два?
Двадцать три? Ж почувствовал тот же голод, какой у него появился, когда он смотрел на нее некоторое время назад. В ее медных волосах отражалось солнце. Он хотел дотронуться до них, вырвать шляпу у нее из рук и убежать, чтобы посмотреть, последует ли она за ним. Ему захотелось поиграть с ней.
Ян медленно ехал за девушкой, когда та обернулась, ее лицо залила краска, и она отвела взгляд, как будто не ожидала увидеть его опять, и это все изменило. Девушка повернула голову, вновь взглянула на него, удивление в ее глазах уступило место медленной улыбке. Она едва заметно пожала плечами. Судьба. В конце концов сегодняшний день оказался тем самым днем. Именно для этого она оделась и теперь была рада. Под его пристальным взглядом девушка, казалось, не хотела идти. Он тоже не двигался. Просто сидел, в то время как она стояла на углу и смотрела в его сторону. Незнакомка оказалась не такой уж молоденькой, как он подумал сначала. Двадцать шесть?.. Двадцать семь? Но все еще свежей. Достаточно свежей после трех порций джина с тоником и не такой обильной еды.
Ее глаза пробежали по его лицу, цепляясь за детали, но осторожно. Затем она подошла поближе, и он увидел хорошо развитую грудь, резко контрастировавшую с подростковой худобой ее рук.
— Мы знакомы? — Девушка стояла, держа в руках шляпу, как вдруг она скрестила ноги, перенося тяжесть тела на одну из них, что заставило ее бедра качнуться вперед. Неожиданно брюки Яна стали ему тесны.
— Нет. Думаю, нет.
— Ты так пристально смотрел.
— Да… Извини. Мне… Мне понравилась твоя шляпка. Я заметил ее за ленчем.
Лицо девушки смягчилось, и он улыбнулся в ответ, впрочем, несколько разочарованный. Она была постарше Джесси, пожалуй, даже на год или два старше его. Издали незнакомка казалась самим совершенством, но вблизи иллюзия исчезала, а в рыжей копне проглядывали черные корни волос. Но он-то разглядывал ее, совершенно верно.
— Извини. Тебя подвезти? — А почему бы и нет. Не может быть, чтобы ей было уж слишком но" по пути.
Вероятно, в офис за несколько кварталов отсюда.
— Да, конечно. Спасибо. Слишком жарко идти пешком.
Девушка опять улыбнулась. Она начала возиться с дверью, он помог ей, открыв изнутри. Она проскользнула на сиденье, предоставив его глазам возможность обозреть ложбинку на ее груди.
1 2 3 4 5 6 7