А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Хироко кивнула. Бойда это очень тронуло. Он понял, что Кристел им безоговорочно доверяет, ведь она безумно любит своего сына.
Кристел проплакала целую неделю перед отъездом. Ей казалось, душа отделяется от тела, но ехать необходимо. Она должна заработать деньги. Тянуть нельзя, ведь по голливудским нормам она не становилась моложе. Пройдет еще несколько лет и с карьерой киноактрисы можно распрощаться.
– А что, если он забудет меня? – говорила она сквозь слезы Хироко, которая прекрасно понимала, как тяжело Кристел уезжать от ребенка. Она вообще не представляла себе, что Кристел способна на это.
Но в один июньский день она поцеловала его в последний раз и долго стояла на крыльце, глядя на подаренную отцом землю, освещенную утренним солнцем. Прижав к себе Зебедаха, она в последний раз вдохнула запах его чистого тела и с горестным всхлипом передала мальчика Хироко:
– Будь с ним ласкова...
Малыш плакал и протягивал руки к матери. Он никогда не расставался с ней, а теперь она уходила от него так надолго. Кристел пообещала вернуться поскорее, но вряд ли финансовое положение позволит делать это часто.
Бойд довез ее до города и посадил в автобус. Она в последний раз обняла и крепко поцеловала его, глаза ее были полны слез.
– Позаботьтесь о моем сыне...
– С ним все будет в порядке. Ты лучше позаботься о себе.
Он думал о всех трудностях, которые она пережила, правда, теперь она стала старше и опытнее. Он надеялся, что ей повезет.
На один день она задержалась в Сан-Франциско, чтобы купить кое-что из одежды. Денег у нее было совсем немного, но на этот раз она знала, что ей нужно. Она купила несколько платьев, выгодно подчеркивающих ее фигуру и в то же время совсем невызывающих. Она обнаружила, что здорово похудела, работая на ранчо. А поскольку не вылезала из джинсов, то этого не замечала. Она постройнела, и от этого ноги казались длиннее, талия тоньше, а грудь более пышной. Она купила несколько шляпок, не закрывающих лица, и туфли на таких высоченных каблуках, что с трудом могла в них ходить. Она зашла к Гарри и Перл, а вечером попела для них немного, чтобы вспомнить старое время. Она слегка удивилась, что голос звучит совсем неплохо. Стоя на сцене, она вспомнила тот вечер, когда Спенсер встретил ее в этом ресторане после своей помолвки. Все напоминало ей о нем, и она очень надеялась, что Лос-Анджелес не станет напоминать ей об Эрни.
На следующий день она уже прибыла в Голливуд, чувствуя себя новичком. Казалось, никто не обратил на нее внимания, когда она поселилась в одном из дешевых отелей. Она стала одной из многих, приехавших в этот сверкающий город за своей мечтой.
Одного дня оказалось достаточно, чтобы немного освоиться. Дважды она звонила домой. С Зебом все было в порядке, он ел хорошо, только несколько раз бегал в большой дом и искал маму. Но Джейн приводила его обратно. Хироко же твердо заявила, что он выглядит вполне счастливым. На следующее утро Кристел дрожащей рукой набрала номер одного из агентов, с которым познакомилась много лет назад. С тех пор как она впервые появилась в Лос-Анджелесе вместе с Перл, прошло уже пять лет, и теперь она знала, что делать. Агент пригласил ее зайти после обеда, но был с ней не очень любезен.
– Честно говоря, я не могу взять вас обратно на работу.
– Почему? – Ее глаза стали грустными, и он признался себе, что эта женщина все так же потрясающе красива. Ему чертовски неловко, но он не лгал: он действительно не мог иметь с ней дело.
– Ты убила того парня. Это странный город. Все здесь делают друг с другом все, что хотят, и у большинства этих людей морали не больше, чем в сердце собаки. Но когда дело доходит до вопроса этики при заключении контрактов, все студии предпочитают иметь дело с новичками. Они хотят, чтобы актеры великолепно играли и имели при этом чистую репутацию. Ты не должен быть дураком, сумасшедшим или рогоносцем. Если ты конфликтуешь с кем-нибудь, или заводишь шашни с чужой женой, или, не дай Бог, убьешь кого-нибудь, считай, что твоя карьера окончена. Послушайтесь моего совета, дорогая: езжайте туда, где вы жили эти два года, и забудьте о Голливуде.
Да, он не лгал, он выложил чистую правду. Она стала колебаться. Но она могла позволить себе пожить в Голливуде по крайней мере еще месяца два и в любом случае не хотела сдаваться так сразу. На следующей неделе она побывала еще у троих агентов, и они повторили ей то же самое, только несколько в другой форме. Но суть дела от этого не менялась. Ее карьера актрисы окончена. Они все признавали, что два ее последних фильма имели успех, голос у нее просто потрясающий, все директора фильмов, с которыми она работала, любят ее, но, несмотря ни на что, ни одна студия не станет с ней сотрудничать.
Прошло две недели, и Кристел сидела как-то солнечным днем в небольшом ресторане, потягивая лимонад. Вдруг она увидела своего старого знакомого, с которым она начинала работать. Сначала он удивленно уставился на нее, не веря своим глазам, а потом направился к ее столику.
– Кристел, это ты?
Она кивнула, снимая шляпку и улыбаясь. Несмотря на свою славу, он слыл очень добрым человеком, и Кристел нравилось с ним работать.
– Да, во всяком случае, я сама думаю так. Как поживаешь, Луи?
– Я-то прекрасно. А вот ты, черт возьми, где пропадала все это время?
– Пришлось уехать. – И они оба прекрасно знали почему, но он не стал напоминать ей о процессе.
– А что ты здесь делаешь? Работаешь над картиной? – Он даже не слышал, что она вернулась, и нигде не встречал ее. Да они и не были никогда близко знакомы, но она ему нравилась. Он всегда жалел, что все обернулось для нее так плачевно. Она показала себя настоящим мастером своего дела, и он полагал, что в один прекрасный день она могла бы стать знаменитой. Эрни, правда, тоже так считал.
Она рассмеялась и покачала головой:
– Нет, я не работаю. – Он заметил тоску в ее глазах, когда она произнесла эти слова. – Никто не хочет пожалеть меня.
– Да, народ здесь жестокий. – У него самого недавно были проблемы. Ходили слухи, что этот человек ведет совершенно распутный образ жизни, и ему пришлось жениться на сестре своей любовницы. И сразу все встало на свои места. В Голливуде никто не хочет признавать правду. И человек вынужден или играть по правилам этого жестокого мира, или распрощаться с ним навсегда. – А кто твой агент?
– Да никто.
– Дерьмо. – Он сел на свободный стул, ему вдруг очень захотелось помочь этой женщине. Ему в голову пришла одна идея. – А ты не обращалась непосредственно к кому-нибудь из директоров? Иногда такое срабатывает. Если человек им действительно необходим, они найдут того, кого нужно, и тогда – опля! – всего один звонок, и ты при деле. Кристел опять покачала головой:
– Я думаю, что в моем случае не все так просто.
– Послушай... где ты остановилась? – Она сказала ему адрес, и он записал его на салфетке. – Ничего не предпринимай и не переезжай. Я тебе позвоню. – Он поднялся и медленно двинулся прочь. Ему было ее чертовски жаль, он знал, как ей тяжело. Но Кристел, в свою очередь, понимала, что надежды на помощь этого человека немного.
Она делала все возможное, но через две недели потеряла всякую надежду найти работу, к тому же она очень тосковала по Зебу. Когда в конце июня в ее дешевом гостиничном номере зазвонил телефон, она уже была готова бросить все и ехать домой. Нет смысла торчать здесь до августа. Она сняла трубку и услышала голос Луи:
– У тебя есть ручка, Кристел? Запиши-ка... – Он продиктовал телефоны известного директора фильма и не менее знаменитого продюсера. Оба они почти всегда делали фильмы, которые завоевывали все «Оскары». Кристел чуть не рассмеялась прямо в трубку, услышав эти имена. Неужели Луи думает, что она осмелится позвонить им? – Послушай, я разговаривал с ними, это отличные ребята. Директор не совсем уверен, что сможет тебе помочь, но сказал, что постарается. А Брайен Форд сказал, чтобы ты ему позвонила обязательно.
– Даже не знаю, Луи... Я уже собралась плюнуть на все и уехать, но все равно, спасибо тебе.
– Послушай, – его голос зазвучал слегка раздраженно, – обязательно позвони, иначе ты меня подведешь. Я им сказал, что ты очень хочешь снова поработать. Ну что, позвонишь или нет?
– Да, конечно... позвоню... но... они знают о процессе?
– Ты что, шутишь? – послышался короткий смешок. Шестнадцать человек из тех, с которыми он разговаривал о ней, заявили, чтобы она катилась к черту. – Конечно, знают. Об этом известно всем. Хотя бы попытайся это сделать. Попытка – не пытка, тебе же все равно нечего терять.
Он абсолютно прав, и на следующее утро Кристел позвонила им обоим. Директор Фрэнк Уильяме был с ней совершенно откровенен, сказав, что это почти нереально – найти для нее работу. Но он предложил сделать новые кинопробы, и, если они будут того стоить, она сможет попытаться показать их. Она решила, что сначала так и поступит, а потом позвонит продюсеру.
Первые пробы получились очень слабыми. Она страшно нервничала, ей казалось, что она забыла абсолютно все. Но Фрэнк настоял на том, чтобы повторить пробы, и на второй раз они вышли гораздо лучше. Они вдвоем стояли и просматривали их, и директор указывал, где она совершила ошибки. Кристел и сама понимала, что ей снова нужен преподаватель, но не могла себе этого позволить. Теперь она думала над тем, стоит ли вообще звонить Брайену Форду. Пробы не на высоте, она сама устала и изнывала от жары, плюс ко всему у нее за спиной отвратительное прошлое. Но все-таки она позвонила по настоянию Луи. Он попросил ее, и ей не хотелось, чтобы его усилия пропали даром. Кроме того, надо испробовать все варианты и уехать с чистой совестью, с сознанием, что она сделала все возможное. Ей уже хотелось, чтобы пробы не прошли, так она скучала по Зебу.
Казалось, секретарша Брайена Форда прекрасно знала, кто она такая. Она назначила ей встречу на следующий день после обеда, и Кристел, взяв такси, отправилась по указанному адресу. Офис находился в северной части Голливуда, и она нервно наблюдала за счетчиком в машине. Она уже забыла, что такси стоит так дорого. Кристел торчала в этом городе уже почти пять недель, и ее небольшие сбережения быстро таяли. Иногда она даже не позволяла себе лишний раз поесть, но на улице стояла такая жара, что ей почти и не хотелось есть.
Секретарша попросила ее подождать. Кристел показалось, что прошла целая вечность, прежде чем ей разрешили войти в кабинет. Она надела на встречу белое платье с большим разрезом на узкой юбке. Волосы были расчесаны и струились по спине блестящим водопадом. Она привыкла носить такую прическу, когда была еще ребенком. На ногах у нее были белые босоножки на высоких каблуках, а в руках – перчатки. Но на лице почти совсем не было косметики. Она устала постоянно одеваться и краситься, притворяясь, что она не та, кто есть на самом деле. Она мечтала только об одном – поскорее вернуться домой и влезть в свои джинсы, понимая, что это последняя ее попытка. Ей не терпелось поскорее покончить со всем этим и оказаться на ранчо. Именно это смогла прочесть в ее взгляде секретарша, приглашая Кристел в кабинет. Она вошла в огромную, хорошо обставленную комнату: по стенам на стеклянных полках стояли призы, в глубине находился камин и большой стеклянный стол, под ногами лежал толстый серый ковер. Продюсер наблюдал, как она пересекает комнату. Это был сильный человек с белоснежно-седыми волосами и проницательными голубыми глазами. Когда он поднялся, Кристел поняла, что он просто гигант. Голос у него звучал мягко и мелодично. Когда-то очень давно он был актером. Но потом решил, что способен на большее, нежели простое заучивание ролей. В двадцать пять лет он стал директором своего первого фильма, а десять лет назад начал снимать картины как режиссер-постановщик. Сейчас ему было пятьдесят пять, он снимал фильмы уже двадцать лет, причем среди них не было ни одного плохого. Он был личностью, в Голливуде его очень уважали. Кристел считала, что для нее это огромная честь – просто встретиться с ним. Она сейчас поняла, каким уважением пользуется Луи среди мира киношников.
Он открыто улыбнулся, приглашая ее сесть и предложив сигарету, от которой она отказалась. Тогда он закурил сам и прищурился, разглядывая ее. Кристел подумала, что его место где-нибудь на ранчо, рядом с лошадьми, или на тракторе, а никак не за этим столом или на съемочной площадке. В нем не чувствовалось ни капли той суетливости и лоска, с которыми несколько лет назад ее встретил Эрнесто Сальваторе. Он воплощал благородство и спокойствие.
– Луи сказал, что с тех пор, как вы вернулись, дела у вас идут совсем плохо.
Она спокойно кивнула, не чувствуя в его присутствии никакого напряжения. С ним легко, как с отцом.
– Да, но я полагаю, этого следовало ожидать.
Они оба прекрасно знали почему, но он был достаточно вежлив, чтобы не заострять на этом внимание.
– Совсем-совсем ничего? – Он сузил глаза от дыма сигареты, глядя, как она еще раз покачала головой.
– Ничего. Завтра я собираюсь ехать домой.
– Это плохо. У меня для вас есть одно предложение. – Но она уже не была уверена, что сможет его принять. Что бы она здесь ни делала, ей придется быть вдалеке от Зеба, а этого она уже не хотела. – Мы сейчас как раз работаем над новым фильмом. И я решил ввести туда небольшую роль как раз для вас. Просто для того, чтобы вы вновь смогли войти в колею. Ничего особенного. Но это даст нам возможность посмотреть, на что вы еще способны.
– Этот фильм будет сниматься на студии? – Она знала, что ни одна киностудия не разрешит ей сниматься у них, как бы ни мала была роль. Но он, не спуская с нее глаз, покачал головой. Фрэнк Уильяме уже показал ему ее пробы, и они понравились продюсеру.
– Нет, я собираюсь снимать его сам. Конечно, они будут его частично финансировать, но их совершенно не касается, кто там играет. – Он даже подумывал о том, чтобы сменить ей имя, но, честно говоря, ему не хотелось бы этого делать. Не важно, она хорошая актриса. – Не хотите подумать над этим? Съемки начнутся не раньше сентября.
– Вы хотели бы, чтобы я подписала контракт с вами? Он улыбнулся и покачал головой:
– Только на эту картину. Не в моих правилах приобретать рабов.
Из его слов она поняла, что он в курсе того, что произошло у них с Эрни. Но он согласен дать ей работу. Она чувствовала, что в ней поднимается волна благодарности к этому человеку, ей захотелось попробовать поработать с ним.
– Могу я подумать несколько дней?
Но они оба понимали, что для нее это – единственный шанс. Ей незачем было хитрить с этим человеком, она просто хотела подумать, стоит ли ей снова уезжать от Зеба.
Он еще раз поднялся и пожал ей руку. Она вдруг почувствовала, что ей с ним уютно и надежно. Луи оказался прав. Он действительно замечательный человек и сейчас снова открывал для нее дверь в мир кино. Она не могла уснуть всю ночь, думая о его предложении, а утром перезвонила продюсеру и сообщила, что принимает его предложение. Казалось, его обрадовала эта новость, и он пообещал прислать ей контракт и сценарий.
– У вас есть адвокат, который проверит полученный вами контракт? – Тут даже близко не пахло фокусами Эрни. – Вы не понадобитесь на площадке до пятнадцатого сентября. – Это была самая радостная новость для нее за всю неделю. Она сможет побыть дома с Зебом весь август и полсентября.
Кристел позвонила Луи и, поблагодарив его, попросила порекомендовать адвоката, который смог бы заняться ее контрактом. И в тот же день, послав в офис продюсера свой адрес, она улетела домой. Вечером Кристел уже ехала в автобусе по направлению долины. А еще позже вечером она сидела в своей кухне и держала на руках сына. Она рассказала Вебстерам, какой хороший человек Брайен Форд и как он добр к ней. На губах молодой матери блуждала счастливая улыбка. Все-таки у нее получилось! Она смогла это сделать! У нее даже есть время побыть дома с Зебом. И все шесть недель она наслаждалась близостью малыша, много работала, готовясь к отъезду.
Бойд с Хироко были взволнованны и рады за нее. Через шесть недель Кристел снова улетела на юг. Роль оказалась совсем небольшой, но Форд был уверен, что она стоящая и как раз для Кристел. И он очень хотел, чтобы она сыграла ее хорошо. Он верил в ее талант, к тому же она ему нравилась.
В ней была честность, которую он ценил. Еще он ценил исходящую от нее энергию, тепло, открытость и храбрость, рожденную у нее в душе, когда ей довелось пережить страшные времена. Все это было немалым приложением к ее красоте и очень хорошо сочеталось с ее игрой. Наблюдая день за днем ее игру, он все больше убеждался в том, что был прав. Она – прекрасная актриса. Просто великолепная. Он предложил ей сняться еще в одном фильме. Она полетела домой на Рождество и повезла кучу дорогих подарков. После праздников Кристел возвратилась в Голливуд и работала с Фордом до самого марта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49