Рей совершил кувырок через голову и принял боевую стойку.– Никита, это я! – воскликнул он, перехватывая руку бывшего прапора, в которой тот держал нож.Следующий прием – отработанный до автоматизма удар ребром ладони по горлу – был бы смертельным, и Рей лишь чудовищным усилием воли сумел укротить свои кровожадные инстинкты, которые иногда срабатывали помимо его воли.Швырнув Амброжея на землю, он снова вскричал:– Никита, перестань, мать твою!… Это я, Рей.– Рей? – тупо переспросил бывший прапор, быстро вскочив на ноги.– Убери нож, – уже тише сказал Рей. – Иначе можешь сильно порезаться. И разуй глаза.– Да, точно… – Никита не без опаски подошел поближе и присмотрелся. – Что ты здесь делаешь?– Пришел, чтобы помочь тебе накормить кроликов, – ответил Рей, все еще держась настороже.– Я мог тебя убить, – глухо обронил Амброжей, и тяжело сел на какой-то ящик.Нож выпал из его рук, но он не обратил на это никакого внимания. Наверное, до него только сейчас дошел весь смысл сказанного.– Я мог тебя убить! – Повтор фразы уже был криком души.– Мог… – Рей расслабился. – Будем считать, что мне повезло.– Сукин ты сын… – Амброжей покачал головой. – Почему не окликнул!?– Не успел. И, честно признаться, не ожидал от тебя такой прыти. Ты что, и на соседей с ножом кидаешься?– Соседи без предупреждения по моему подворью не шлындают, – сердито буркнул Никита.– Ты кого-то боишься? – поинтересовался Рей.– Нынче пошла такая жизнь, что начинаешь тени своей бояться, – проворчал бывший прапор. – Ты вот пришел…– На что намекаешь?– Ты зачем Грома завалил?– Вот те раз… И ты туда же. Никита, неужели я похож на человека, который может отправить своего товарища отправить вперед ногами за пачку американской «капусты»?– Раньше я в этом сомневался…– А теперь?– Не знаю… Для меня ты больно хитер, парень.– Не понял…– У тебя выучка спецназовца-диверсанта. Уж я-то знаю такие мансы. Ты ведь запросто мог меня убить или покалечить. Я не прав?– Ну… прав.– Так чего же ты тогда перед Быкасовым дуру гнал, лохом притворялся!?– А что изменилось бы, знай он, что я кой чего умею?– По крайней мере, наши парни не считали бы тебя пушистым.– Это что-то новое… – удивился Рей. – Что значит «пушистый»?– А то и значит, что, несмотря на годы, ты салага, черпак. С тобой только Громушкин – царство ему небесное – соглашался работать в паре. Разве ты этого не замечал?Рей неожиданно почувствовал, что ему стало жалко Громушкина. Гром был неплохим парнем… да вот только не повезло ему, не по той тропе он пошел. Но в этом была не его вина, а беда.– Я, знаешь ли, вполне самостоятельный человек, – сердито ответил Рей. – И мне плевать на то, как на меня смотрят. Я привык оценивать человека по его делам, а не по тому, как он представляется и какую роль играет на публике.– Ладно, ладно, не заводись… – Амброжей помассировал правую руку. – Клешни у тебя… – Добавил он ворчливо. – Уже, наверное, синяки проступили.– Извини. Ты не оставил мне выбора.– Ладно, чего там… Пойдем в хату?– Нет. Поговорим здесь.– Боишься, что тебя могут пасти?– Не боюсь, а остерегаюсь.– Правильно мыслишь. Меня уже предупредили.– Кто?– Бык.– И что он тебе сказал?– Чтобы я сразу же, как только встречусь с тобой или увижу тебя где-нибудь, сообщил ему немедленно. Притом лично и не по телефону, – подчеркнул Амброжей.– По-моему, ты кое-что недоговариваешь…Никита хмуро зыркнул на Рея и нехотя ответил:– Паря, ты чересчур догадлив… Он строго-настрого приказал, чтобы я взял тебя, если ты придешь ко мне, живым и невредимым. Но теперь я вижу, что это были всего лишь благие пожелания.– Что так?– Во-первых, ты мало похож на ягненка, которым представлялся. А во-вторых, мне кажется, что Бык не очень верит официальной версии. К тому же его мнение о твоей персоне несколько поколебалось.– Почему?– Ему уже известно, как ты разобрался с ментами, которые шли по твоему следу. История с похищением дочери шефа дурно пахнет. Так сказал мне Быкасов. По секрету. А он очень неглупый мужик. Наверное, Быку стало известно нечто такое, что не вписывается в официальную версию.– Возможно. Поэтому Бык и хочет со мной покалякать по душам.– Угу. И как можно скорее.– Советуешь сдаться?Амброжей засунул руку в карман. Рей насторожился. Но тут же сразу и расслабился – Никита достал сигареты и закурил, прикрывая зажженную спичку ладонями.– Будешь? – спросил Амброжей, протягивая Рею пачку.– Давай…Пару раз затянувшись, Рей повторил вопрос:– Так что ты посоветуешь?– А полегче у тебя вопросов нет? Человек сам хозяин-барин своей судьбы. Советы давать легче всего. Да только следовать им не очень просто.– И все-таки? – не отставал Рей.– На твоем месте я рванул бы когти подальше от этого города… может, даже за бугор, в какую-нибудь очень далекую страну.– А если я ни в чем не виноват?– Тогда тем более тебе нужно линять отсюда. Ты, брат, попал в такие жернова, что не позавидуешь. Если тебя подставили (а ты, как я понимаю, намекаешь именно на такой вариант), значит, за всей этой историей стоят очень серьезные люди с большими деньгами. А ты ведь знаешь, что у нас прав лишь тот, у кого больше прав. И бабок.– Знаю, – буркнул Рей.– Так в чем тогда проблема?– Я конечно, человек в какой-то мере верующий, но согласен не со всеми заповедями господними. Поэтому, если меня бьют по левой щеке, я всегда стараюсь ударить справа, а не подставить другую щеку.– Хочешь отомстить? – Амброжей скептически хмыкнул.– Нет. Я просто хочу отмыться. С клеймом убийцы по белу свету долго не побегаешь. Мне нужно распутать эту ситуацию, разобраться, откуда в этом деле ноги растут.– Может, расскажешь, как все было?– Какие проблемы… Это не секрет.Когда Рей закончил рассказ о событиях на даче Чвыкова и о своих дальнейших приключениях (естественно, со значительными купюрами), Амброжей почесал в затылке.– Круто, – сказал он уныло. – Мне кажется, что тебе уже не выплыть. Все обставлено по высшему разряду. Боюсь, что при таком раскладе ты долго не задержишься на этом свете (тьху, тьху! не хочу накаркать). Теперь для кого-то ты очень опасный свидетель.– Вот я и хочу узреть воочию этого «кого-то», чтобы подержать его за вымя. Теперь и ты понимаешь, что мне ни назад, ни в сторону ходу нет. Только вперед… и с песнями.– А как ты найдешь того, кто затеял эту игру?– План у меня есть… – Рей испытующе посмотрел на угрюмого Никиту; большая лысая голова бывшего прапора в лунном свете была похожа на мраморное изваяние римлянина. – Но нужна твоя помощь.– Дружище, во-первых, я уже стар. А во-вторых, мне не улыбается перспектива быть втянутым в темную историю. У меня жена, дети… Это я тебе говорю честно, как на духу. Уж извини.– А я не прошу тебя взять ствол и составить мне компанию. Я хочу получить от тебя совсем другое.– Что именно?– Мне нужна информация. Я хочу знать, что из себя представляет Турубаров, и где мне его найти во внеслужебной обстановке.– Ты что… того? – удивленный Амброжей покрутил пальцем у виска. – Зачем тебе Сей Сеич?Рей не стал говорить Никите о «беседе» с Костиком и о своих подозрениях. Пусть Никита думает, что хочет. А то, неровен час, распустит где-нибудь язык (вольно или невольно) – и хана Костику. Чего Рею очень не хотелось бы.При всем том, Костик все же не был законченным негодяем, которого исправить могла только могила.– Мне он нужен позарез, – ответил Рей. – Зачем? Позволь на этот вопрос не отвечать. Это для тебя может быть очень опасно.– Объяснил… – Амброжей криво осклабился. – За информацию о Сей Сеиче, которая в принципе секретная, меня, значит, погладят по голове, а за твой базар-вокзал зароют на два метра вглубь. Не смеши деда, салабон. Колись.– Извини, Никита, но я пока хочу свои выводы оставить при себе. Как-нибудь потом…– Нужно еще дожить до «потом», – пробурчал Амброжей.– Нужно, – согласился Рей. – Потому и хочу, чтобы ты протянул мне руку помощи. Без твоей информации я, конечно, обойдусь, но тогда дальнейшее расследование вести будет значительно сложней.– Тоже мне… юный следопыт, – фыркнул Никита. – Частный детектив Эркюль Пуаро. Ладно, ладно, хватит ненужных слов. Я человек понятливый. – Он снова закурил. – Сей Сеич – это зверь, а не человек. Его боятся все. Даже Чвыков с ним держится как с гранатой, у которой нет чеки.– Он что, злобный как цепной пес?Ну, нет… – Амброжей покривился, будто съел что-то кислое. – В обращении с подчиненными Сей Сеич всегда ровный, даже приветливый, но вот в глаза ему лучше не смотреть. Они у него красные как у вурдалака. Терминатор, право слово.– Глаза, конечно, зеркало души, но, судя по твоему описанию, Турубаров неплохой человек.– Просто душка, – ухмыльнулся Никита. – Я тоже так думал. До одного случая. Был у нас мужик, заместитель Быкасова. Классный спец, очень порядочный человек. И так уж получилось, что я стал невольным свидетелем размолвки между ним и Быкасовым. Они поцапались в моем складе. Это была не ссора, – скорее, серьезный спор (я так и не понял о чем) – но Сей Сеич был сильно задет за живое строптивостью подчиненного, хотя виду не подал. Даже любезно попрощался – с улыбочкой. А через два дня зама по охране нашли где-то на задворках в виде большой отбивной. Над ними кто-то здорово поработал. Он валялся в реанимации дней двадцать, затем еще месяца полтора лечился в стационаре и санатории, а когда вышел на работу, его пригласили в отдел кадров и зачитали приказ об увольнении. Бумага была подписана лично Турубаровым. И сколько мужик не бился, сколько не просил, чтобы его оставили в «Дероне» хотя бы простым охранником, никто не смог ему помочь.– Даже Быкасов?– Бери выше. И Чвыков тоже. Сей Сеич такой клещ, что если вцепиться в кого-нибудь, то лишь каленым железом можно разорвать его хватку.– Может, Быкасову было выгодно избавиться от зама? Конкурент…– Они были друзьями. И до сих пор дружат. Бык пытался бодаться, но все его усилия оказались напрасными. Он даже хотел уйти с предприятия в знак протеста, да Чвыков отговорил. Ведь такого спеца, как Бык, еще нужно поискать. Чвык добавил ему еще «штуку» и Бык остался. Где такую зарплату сейчас найдешь? А у Быка большая семья… к тому же его мать очень больна, за ней уход нужен, сиделка, а значит, требуются большие деньги.– Понятно. В общем, Сей Сеич – нехороший человек, редиска.– Ты не так меня понял. Редиска – это чересчур мягко сказано. Он страшней гремучей змеи. Мы у него все под колпаком находимся. Знаешь, как Сей Сеича у нас зовут некоторые штатские?– Нет.– Палач.– Не хило… Это кто же его так обозвал и за какие «заслуги»?– Об этом история умалчивает. Когда меня приняли на работу в «Дерон», эта кликуха уже была ему присвоена. А выяснять ее происхождение мне почему-то не хотелось.– Ты поступил мудро.– Когда он заходит в мою каптерку, у меня мороз по коже гуляет. Я так не боялся даже тогда, когда «духи» взяли меня в плен и хотели яйца отчикрижить. Может, потому, что внутренне был готов к самому наихудшему. А этот сукин сын всегда подкрадывается, как волчара, и появляется перед тобой в момент наибольшей расслабухи.– Он служил в органах?– Хрен его знает. В личное дело Сей Сеича я не заглядывал. Но ухватки у него чекистские, это точно.– Где он живет?– Вопрос сложный. У Сей Сеича есть квартира в городе, но, как мне рассказывали наши парни, которые его охраняют, в ней он бывает редко. В основном Сей Сеич кантуется за городом, в дачном поселке. Его участок, кстати, расположен неподалеку от дачи Чвыкова. В конце улицы.– Там одни ворота, а на заборах нету не только названий улиц, но даже номеров.– У него на воротах прибит двуглавый орел из белой жести.– А он, оказывается, патриот…– Еще какой. Сей Сеич возглавляет областное отделение какой-то националистической партии.– Даже так?– Умгу. Между прочим, наши ребята охраняют его только в рабочее время. После шести вечера за ним тенью ходят крутые хмыри, скорее всего, юные партайгеноссе. Они же сторожат и его дачу. Поэтому я не думаю, что тебе удастся взять у Сей Сеича интервью на природе и в непринужденной обстановке.– Поживем – увидим… – буркнул Рей. – Что ж, спасибо тебе, Никита. И бывай здоров. Я сваливаю.– Может, хотя бы поужинаешь?Рей заколебался.– Ладно, давай, – наконец махнул он рукой на все свои опасения. – Только не в доме. Принеси сюда чего-нибудь. И желательно, чтобы жена не знала, кого ты привечаешь.– Не волнуйся, она у меня кремень. Что касается еды на вынос, так Марийка уже привыкла, что я с приятелями иногда устраиваю мужские посиделки с водочкой, закуской и картами. Ей это не впервой.– Не ругается?– Я ведь не напиваюсь до положения риз. К тому же она баба мудрая и знает, что мужик – как цепной пес: чтобы он исправно служил и облаивал чужаков, его нужно время от времени спускать с цепи.– Оказывается, твоя жена обладает философическим складом ума.– А то…Они дружно рассмеялись, и Амброжей направился к дому. Рей посмотрел на часы – половина одиннадцатого.Интересно, где сейчас Турубаров? Глава 15 «К черту Сей Сеича и все остальные дела, – отрешенно думал Рей, шагая по городу к своему временному жилищу. – Устал как собака. Нужно немного отдохнуть…» Простой, но сытный ужин, предложенный Никитой, приятно отягощал желудок, вызывая сонливость и желание прилечь на мягкую постель.Рей хотел не медля проехаться к даче Турубарова. Но по здравому размышлению решил, что негоже соваться в хорошо охраняемое логово загадочного Сей Сеича без разведки. А это можно было сделать только днем.Поэтому, немного поколебавшись, Рей направился в обитель, которую предоставил в его распоряжение Пеха. Нужно отоспаться перед поиском. Спешка ни к чему хорошему не приведет. Это правило Рей усвоил давно.Перед тем как зайти в подъезд дома, Рей на всякий случай обошел вокруг него и понаблюдал за окнами своего временного жилища.Все было спокойно, плотно задернутые занавески на окнах квартиры, судя по их положению, никто не трогал, а вокруг царила ночная тишина – в ее не совсем тихом и коварном своей непредсказуемостью городском варианте, готовом в любой момент взорваться шумом пьяной драки, ревом мотоцикла припозднившегося байкера или песней теплой компании, возвращающейся с вечеринки.Ночь в большом городе дышит обманчивым спокойствием и умиротворенностью. Фонари на улицах (большей частью в центре), освещенные витрины богатых супермаркетов и световая реклама, оживление возле многочисленных баров, кафе, ресторанов и казино – все это не более чем ширма, скрывающая чудовище, готовое в любой момент сожрать неосторожного или неопытного человека, попавшего под гипнотическое влияние цивилизованного образа жизни, образцом которого является современный мегаполис.Ночной город развратен, циничен, щедр на развлечения и разнообразные зрелища. Он, как опытная путана, артистично выставляет напоказ свои весьма сомнительные «прелести», усыпляя бдительность и заставляя клиента открыть кошелек пошире.Но все это показное великолепие и спокойствие всего лишь приманка для наивных и дураков. Город – это огромный спрут, раскинувший свои щупальца по темным улицам и закоулкам.Он сидит в засаде, и ждет того момента, когда убаюканный мнимой безопасностью и расслабленный спиртным или наркотиками обыватель забудет про осторожность и сделает маленький шажок в сторону – туда, где в темноте прячутся присоски чудовища.И тогда приходит расплата. Объятия спрута неотвратимы и смертельны. Лучше бы несчастной жертве в такой момент оказаться не на городском асфальте, а где-нибудь в лесу, кишащем дикими зверями, которые, в отличие от человека, убивают только в крайнем случае – когда очень голодны, а другой дичи поблизости нет.Все это промелькнуло в голове Рея, пока он поднимался по лестнице на второй этаж. Спрут в его воображении принял зримые очертания и зашевелился, и Рей вдруг почувствовал, как в сердце уколола ледяная иголочка.Она разбудила дремавшие страхи и подозрения, и Рей какое-то время колебался, стоя перед дверью Пехиной хазы с ключами в руках – входить или не входить? Интуиция предостерегала его, что впереди может быть опасность, но усталость, накопившаяся за день, упрямо тянула Рея в постель.Наконец он решился. Нет, не может такого быть, чтобы Пеха меня сдал, не очень уверенно думал Рей, входя в квартиру и зажигая свет в прихожей. Он достал пистолет и держал его наготове.Закрыв за собой дверь, Рей облегченно вздохнул и улыбнулся. Его опасения оказались беспочвенными. Квартира была пуста. Рей, у которого был поистине звериный нюх, не почуял ни единого чужого или незнакомого запаха.Быстро разоблачившись, Рей принял душ (пистолет на всякий случай он держал при себе, положив на полочку в ванной) и нырнул в постель. Она обняла его и приласкала своими мягкими телесами как любимая женщина, и уже через две-три минуты Рей спал мертвым сном здорового человека.Его пробуждение было не из приятных. Какая-то страшная сила сбросила Рея с кровати, и на него упал многопудовый груз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28