– Конечно. Энтони дружил с твоими родителями, – Бо в задумчивости нахмурил лоб, – и после их смерти он стал твоим опекуном. Они, наверное, были очень близкими друзьями, иначе он бы не решился с такой готовностью взять на себя ответственность за чужого ребенка. Не слышал, чтобы Энтони раньше проявлял интерес к воспитанию детей.
– Еще слабо сказано, – согласилась Дани. Она-то знала, что педагогические таланты Энтони равны нулю. Отвернувшись от окна, она призналась себе, что на самом деле Энтони никогда не был близким другом ее беззаботных, легкомысленных и неугомонных родителей. Обостренная детская интуиция подсказывала Дани, что временами Энтони едва сдерживал свою неприязнь к ним, которая грозила перейти в открытую враждебность. Как родители могли этого не замечать? Сейчас она думала, что ничему не стоило удивляться. Ее родителей интересовал только собственный комфорт и развлечения.
Но поступок Энтони был просто необъясним. Когда он хлопотал об опеке, что еще, какие другие причины, кроме дружбы с ее родителями, могли сыграть роль? Дани недоуменно встряхнула головой.
Лимузин медленно подъезжал к главному входу. Почему она все время хочет докопаться до истинных причин поступков Энтони? Надо принять раз и навсегда: для Энтони не существует никаких законов и правил, кроме собственного желания.
Пит Драйсел, шофер, который встретил их в аэропорту, а сейчас помогал ей и Марте выбраться из машины, был вежлив и молчалив. Дани не знала раньше ни его, ни седовласого слугу в черном костюме, который ждал их у дверей.
* * *
– Мисс Александер? Меня зовут Поль Дженс. Мистер Малик ждет вас в библиотеке. – Его тон был безукоризненно учтив, а манеры наводили на воспоминания о прошлом веке. – Он попросил меня направить вас туда немедленно, как только вы приедете. Я послал одну из горничных приготовить комнату, которую, насколько я понимаю, вы занимали раньше. Сейчас я провожу мистера Лантри и мисс Паульсен в их комнаты, если они будут любезны проследовать за мной. – Приглашения звучали почти как приказы, и Бо, пожав плечами в ответ на удивленный взгляд Дани, пропустил их с Мартой в просторный холл с полом из дубового паркета.
– Тебя отправляют в одиночку сражаться с драконом, дорогая, – сказал Бо на ухо Дани и повернулся, чтобы последовать за Полем Дженсом вверх по широкой лестнице. – Увидимся за ужином.
– Не позволяй ему слишком долго читать тебе нотации, – предупредила Марта. – Только зря потратишь время и силы, а тебе нужно вздремнуть. Ты ведь так и не заснула в самолете.
– Я передам Энтони ваши инструкции, – сказала Дани с кислой миной. Она сняла свое бежевое пальто из тонкой шерсти и перекинула его через руку. – Господи, защити меня! – На душе у Дани было тяжело. Она улыбалась, но думала о том, как это похоже на Энтони: даже не дать ей возможности устроиться в своей любимой комнате, обойти дом, почувствовать дух Байарклиффа. Он сразу же вызвал ее, чтобы потребовать объяснений за вчерашний провал.
Дани бросила пальто на длинный диван, стоявший у стены, и направилась по коридору к библиотеке. На секунду она замешкалась перед овальным зеркалом в раме из карельской березы, чтобы собрать в пучок рассыпавшиеся волосы.
«Господи, – огорченно подумала она, – я выгляжу ужасно». Ее худое лицо казалось почти изможденным, а под темными глазами с очень длинными и густыми ресницами залегли лиловые тени. Совсем не та внешность, чтобы внушить уважение или хотя бы сочувствие, когда она встретится с таким самоуверенным человеком, как Энтони. Впрочем, даже в своей лучшей форме она могла противостоять кому угодно, только не ему.
Она собралась с силами, на секунду остановившись перед дубовой дверью библиотеки. Ко всему прочему, у нее от страха засосало под ложечкой. В конце концов, не съест же он ее! Дани подняла руку и постучала как можно более решительно.
– Входи.
Энтони сидел в огромном кожаном кресле около стола из красного дерева, который занимал середину комнаты.
Ее опекун, как обычно, буквально излучал энергию. Энтони был одет в потрепанные старые джинсы и кремовый свитер. Светлые тона одежды еще более подчеркивали его бронзовый загар и блестящие, очень темные волосы. Он посвятил спорту немало лет своей жизни, но и теперь, когда он закончил собственную спортивную карьеру, в его теле не было ни унции лишнего веса, а широкие плечи и узкие бедра только подчеркивали все достоинства его прекрасной физической формы.
Энтони посмотрел на Дани, которая стояла в дверях и не решалась войти, и в его серо-зеленых глазах на мгновение появилось и тут же исчезло какое-то странное выражение. Он показал на глубокое кожаное кресло рядом со столом.
– Садись, Дани. Я ждал тебя. Отодвинув стопку документов, с которыми он, видимо, работал до ее прихода, Энтони холодно и оценивающе оглядел ее: сначала его взгляд был прикован к ее длинному коричневому свитеру, потом он внимательно изучил ее узкие шерстяные брюки и короткие замшевые ботинки.
– Ты опять похудела. Я это заметил еще вчера, когда смотрел твое выступление по телевизору. Бо сказал, что ты слишком много работаешь и мало ешь.
– Думаю, он ошибается, по крайней мере насчет работы, – беспечно ответила Дани, прикрывая за собой дверь и направляясь к креслу, на которое он указал. – Судя по вчерашнему результату, мне надо тренироваться двадцать четыре часа в сутки. – Она опустилась в кресло и вопросительно подняла брови. – Я догадываюсь, ради чего ты меня вызвал. – Дани старательно рассматривала огромный арабский ковер, который устилал пол библиотеки. – Я не помню его. Это что-то новенькое, да? – спросила она, разглядывая затейливые узоры. – Ну что ж, по крайней мере, меня будут унижать на очень красивом ковре. – Она немного помолчала, затем продолжила, и в ее словах явно сквозили нотки сожаления:
– Здесь вообще очень многое изменилось за шесть лет. Новый забор и ворота, другие слуги, новая мебель.
Энтони откинулся в кресле и положил ноги на край стола, задумчиво разглядывая лицо Дани.
– Я сделал так, как нравится мне, – проговорил он медленно. – Терпеть не могу подержанные вещи. – Его губ коснулась едкая усмешка. – У меня портится настроение, когда я работаю за ободранным столом, пусть это даже бесценный антиквариат. – Улыбка исчезла. – Но я действительно хотел поговорить с тобой о том, что произошло.
– Я думала об этом всю дорогу, пока мы пересекали полстраны, – сухо сказала Дани.
Она нервно облизнула губы и отвела взгляд, сосредоточившись на точке где-то поверх его плеча. Энтони всегда действовал на нее одним своим присутствием, сковывая и движения, и мысли. Когда Дани находилась вдали от него, то всегда думала, что воображение играет с ней шутку и она преувеличивает влияние Энтони. Однако, стоило ей оказаться рядом, эффект был неизменно тот же.
Его лицо нельзя было назвать красивым: очень широкие скулы, чересчур крупные губы и тяжелый подбородок. Удивительно, но все вместе черты его лица создавали образ, привлекающий всеобщее внимание.
Или, быть может, ее завораживало что-то таинственное, скрывающееся под почти всегда серьезной и спокойной маской? Сегодня его пронизывающее равнодушие больше обычного давило на Дани.
«Почему же я не могу высказать все в открытую? – тревожно подумала Дани. – Да, я провалила соревнование. Я не знаю, в чем причина, но найду ее и буду работать над собой до последнего, чтобы исправиться».
Она глубоко вздохнула и заставила себя посмотреть в холодные глаза Энтони. Лучше бы она этого не делала: ее с такой силой пронзил его мрачный взгляд, что паника моментально охватила Дани, и она почувствовала себя слабой и беспомощной.
– Энтони, прости за вчерашнее. Я постараюсь больше не подводить тебя.
– Буду чертовски обязан, если ты это сделаешь, – сказал он жестким голосом. – Я собираюсь проследить за всем лично. Вчера у тебя не было ни единой причины проиграть. И по технике, и по артистичности ты намного превосходишь Марджи Брендон, а каталась как механическая кукла. У тебя было больше куража, когда ты выиграла юношеский чемпионат шесть лет назад.
– Говорю же, я буду стараться, – ответила она, защищаясь. – Тебе не надо тратить свое время, наблюдая за тренировками. Я знаю, как ты завален делами.
– Да, ты вчера нашла время рассказать об этом выскочке-комментатору, – проворчал Энтони, нахмурив брови. – Запомни, Дани, никто, кроме меня самого, не смеет рассуждать о том, занят я или нет.
– Существуют еще колонки светской хроники, – сказала Дани, пытаясь разрядить обстановку, – в которых постоянно пишут, что у таких влиятельных магнатов, как ты, время расписано по минутам. – Она на секунду смолкла. – К тому же ты не тренировал меня с тех пор, как нанял Бо и Марту и отослал нас из Брайарклиффа.
– Ты думаешь, я не способен на такую работу? – спросил он, и его губы скривила насмешливая улыбка. – Полагаю, я еще не забыл, как стоять на коньках, и смогу научить тебя.
– Я совсем не это имела в виду… – Дани запнулась и замолчала, проклиная его магические чары, от которых она не могла освободиться. Она всегда становилась комком нервов рядом с Энтони. – В своем интервью я сказала, что ты до сих пор считаешься одним из самых заметных людей в фигурном катании. Когда ты ушел из «Шоу на льду», чтобы возглавить «Дайнет корпорейшн», весь спортивный мир был в шоке.
– Значит, ты примешь мою скромную помощь в обучении? – Его глаза подозрительно заблестели: видно было, что Энтони пытается сдержать смех.
– Разве я когда-нибудь могла выбирать по своему усмотрению? – уже успокоившись, спросила Дани. – Ты все равно сделаешь все так, как сочтешь нужным. Разумеется, нужным для меня и моей карьеры. Как, впрочем, и всегда.
– Не всегда. – Его голос прозвучал глухо.
И на секунду сквозь внешнюю холодность Энтони прорвалась горечь. – Но с сегодняшнего дня я исправлю эту ошибку. Будет честным предупредить тебя, Дани. Я обнаружил, что в последнее время во мне растет нетерпеливое ожидание…
– Золотой медали? – спросила она озадаченно. – Я же говорила тебе, что буду работать изо всех сил. Это будет скорее твоя победа, чем моя, после всего, что ты сделал для меня. Ты получишь свое «золото», Энтони.
– Нет! – Слово вырвалось с такой взрывной силой, что Дани испугалась. – У меня уже есть собственная золотая медаль, и мне не нужны чужие. Когда ты займешь первое место в Калгари, это станет наградой за твой подвиг, твою работу. Запомни, это будет твоя победа, а не моя или Бо.
– Я знаю, – нерешительно сказала Дани. Почему он так ревностно к этому относится? – Я имела в виду, что понимаю, как я обязана тебе…
– Ради Бога, заткнись! – рявкнул Энтони. Увидев, что глаза Дани округлились от удивления, он, глубоко вздохнув, заставил себя успокоиться. – Ты не знаешь, о чем говоришь.
Дани почувствовала глубокую обиду.
– Я уже не ребенок и буду тебя слушаться, только если ты обещаешь не орать на меня, не срывать на мне зло и не унижать меня.
– Я знаю, что ты не ребенок, Дани. Иногда я думаю, что ты никогда не была ребенком и родилась взрослой. – Он скривил губы. – Так иногда бывает. – Он поднял ручку, которую уронил, когда она вошла, и начал бессмысленно вертеть ее в руках. – Вот почему мне временами так чертовски сложно с тобой. Может быть, у тебя есть внутренняя сила, но нет опыта, чтобы использовать ее в полной мере.
– Сложно со мной? – искренне удивилась Дани.
– Не бери в голову. – Его пальцы с силой сжали ручку. – Поговорим об этом после Калгари.
– Хорошо, – ответила Дани, недоуменно пожимая плечами. Она никогда раньше не видела Энтони таким взволнованным. Может быть, у него есть другие, неизвестные ей причины для огорчения, кроме ее второго места? Она начала подниматься с кресла. – Если это все, я думаю, что могу…
– Это не все, – резко прервал ее Энтони. – Сядь, Дани. Твое выступление вчера было катастрофой, но я вызвал тебя из Денвера по другой причине.
– По другой причине? – изумленно повторила Дани.
Энтони выдвинул верхний ящик стола и достал сложенную вдвое газету.
– Вот почему ты здесь. – Его губы были сжаты, а глаза холодны как лед, когда он передавал ей газету. – На этой фотографии ты выглядишь на редкость спокойной и счастливой. Как давно это у вас продолжается?
Дани взяла газету и внимательно посмотрела на фотографию. Это был номер «Денвер пост».
– Он всего лишь обнял меня, – пробормотала Дани, чувствуя, что краснеет, но не от стыда, а от возмущения. «Господи, с какой стати я оправдываюсь?! Разве это прегрешение?» – подумала она, все еще не до конца веря в серьезность слов Энтони. – Я же не в знойных объятиях неизвестного мужчины. Не подавать же на газетчиков в суд! Ничья репутация не пострадала, и нет ничего предосудительного в публикации такой фотографии.
– Разве? – с убийственной иронией произнес Энтони. Он протянул руку через стол и, выдернув у Дани газету, швырнул ее в корзину для бумаг. – Я нахожу ваши позы на фотографии неприличными. Но ты не ответила мне. Как долго продолжается ваша любовная связь?
– Это не любовная связь, – ответила Дани, уязвленная его грубостью. – Я только несколько раз обедала с Джеком Ковальтом.
– И все?
– Ну подумаешь, может быть, пару раз были в театре и гуляли в парке. Какая разница?
– Большая. – Энтони зло прищурился. – Неудивительно, что на этом снимке вы выглядите как очень близкие знакомые. Если ты еще не спишь с Ковальтом, то уж точно на пути к его постели.
– Мы друзья, – попыталась объяснить Дани, в темных глазах которой полыхали искры гнева. – Он спортивный журналист, которому поручили освещать работу олимпийской команды по фигурному катанию, а я член этой команды. Мы вечно сталкиваемся на различных соревнованиях и тренировках. Почему бы нам не провести вместе время?
– Ковальт – бывший футболист, и все, что он знает о фигурном катании, поместится в шипе его бутсы. Он двух слов связать не сможет, если отпустит от себя Кристи Морено. Она сидит вместе с ним в комментаторской кабине, помогает ему во всем и чуть ли не целиком озвучивает его репортажи.
– Джек понимает это, – горячо возразила Дани. – Не он выбирал себе такое задание, но тем не менее пытается выучиться всему так быстро, как может.
– Пусть его учит кто угодно, только не ты, – решительно оборвал ее Энтони. – Пусть Кристи Морено тратит столько времени, сколько хочет, чтобы этот футболист выучил, как надевают коньки. Ты его больше не увидишь.
– Не увижу?.. – Дани не верила своим ушам. – С чего ты взял, что можешь вмешиваться в мою личную жизнь? А если я тебе скажу: «Ты не должен больше видеть Луизу»? – Ее глаза сверкали. – Я не ошибаюсь, ведь пока еще Луиза, да? Или ты сейчас содержишь другую любовницу? Из твоих женщин можно составить огромную команду с полным набором запасных игроков. По крайней мере, медаль за физическую выносливость все они достойны получить.
– Да, сейчас у меня все еще Луиза, – сказал Энтони, делая вид, что слова Дани совсем его не задели. – Я рад, что ты так высоко оцениваешь мой запас жизненных сил, но уверяю тебя, в этом виде спорта нет никаких напряженных тренировок, одни удовольствия.
– Откуда мне знать, – холодно сказала Дани. Она встала и наклонилась вперед, слегка опершись руками на стол. – Но не сомневайся: если я надумаю расширить свой опыт в этой области, то сделаю это без твоего разрешения. Можешь диктовать все, что угодно, в моей профессиональной жизни, но будь я проклята, если послушаюсь тебя в том, с кем встречаться, а с кем нет.
– Или с кем ложиться в постель? – вкрадчиво спросил Энтони.
– Да, и это не твоя забота!
– Это именно моя забота. – В голосе Энтони зазвучали угрожающие нотки. – Твой бывший полузащитник столкнется со мной, если опять попытается затеять нечестную игру. – Его зеленые глаза уже не были холодными, они метали молнии, что со страхом отметила про себя Дани. – Я подожду до Олимпиады, Дани, но я бы посоветовал тебе не провоцировать меня. Больше не встречайся с ним.
– Не знаю, о чем ты говоришь, – сказала она зло. – Я не поняла и половины твоих сегодняшних намеков. Ты совсем на себя не похож.
– Разве? – Энтони растянул губы в улыбке, но его глаза по-прежнему сверкали. – С чего ты это взяла, Дани? За долгие годы ты так и не смогла узнать меня.
Да, это правда, подумала Дани. Она не справлялась с головоломкой, которую представлял собой Энтони.
– Ты слишком закрыт от людей. – Ее голос дрожал от смущения. – И никогда не разрешал мне узнать тебя поближе, ты просто менял подходящие к ситуации маски. Очень удобно, не правда ли?
Энтони уже немного остыл.
– Ты права, Дани, – сказал он тихо. – Но скоро все изменится. Я хочу, чтобы ты узнала меня так близко, как только возможно. Я ждал слишком долго и поэтому веду себя как дикарь. Подожди еще чуть-чуть, и все поймешь. Только, прошу тебя, не испытывай мое терпение и не доводи меня до отчаянных поступков.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Королева льда'


1 2 3