А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

— Все было не так! Ты же знаешь, это было не так!— Быть может. Но если Луиза и я сойдемся на этой версии и будем на ней стоять, тебя заберут.— Чепуха! Этот сукин сын напал на меня, как маньяк. Это была самооборона, несчастный случай, и вообще все только слова...— Точнее сказать, слова обанкротившегося третьеразрядного с темным прошлым комика из ночного клуба против слов уважаемого члена клуба и вдовы мультимиллионера. Представь себя на месте суда присяжных, кому ты больше поверишь?— Ублюдок, — с силой прошипел Адамс. — Тебе нужен козел отпущения, и ты выбираешь меня. Так? Послушайте, леди и джентльмены, перед вами Фрэнки Адамс, десятикратный неудачник...— Это будет не так.— Ты уже все продумал. Иди готовь для меня веревку.— Нет. Все можно обыграть по-другому. Если ты, конечно, не хочешь скандала в суде, газетах и закончить жизнь с головой в мешке.— Ты шутишь?— Думай как хочешь.— Ну и какой же у меня выбор?— Допустим, ты, я и Луиза сидели в гостиной, играли в карты и вдруг услышали какой-то глухой удар. Пошли выяснить, в чем дело, и обнаружили Эрла, который поскользнулся на коврике, упал, ударился головой о столбик кровати. Мы рассказываем эту историю, я вызываю доктора, и он подписывает свидетельство о смерти в результате несчастного случая.Адамс сидел открыв рот, с опаской наблюдая за Оукли.— Интересно, где это ты найдешь доктора, который такое подпишет?— За большие деньги всегда можно купить немного безвредной лжи и много молчания. Ну как тебе такое, Фрэнки?Комедиант прижал подбородок к плечу, как застенчивый школьник, пытающийся найти ответ на вопрос учителя.— Что я должен делать?— Я дам тебе знать. Только впредь ты ни о чем не скажешь ни слова, прежде чем не посоветуешься со мной. Ясно?— Послушай, с первого раза, когда меня на детской площадке свалили три больших мальчика, я научился не бороться с сильными. Не беспокойся.— Не буду, — откликнулся Оукли и выдал ему натянутую улыбку, явно лишенную доверия. * * * Она вернулась в офис. Луиза выглядела лучше, на ее лице появились краски. Она сидела в кресле, судорожно сжимая пальцами его ручки, и тревожно следила за Карлом, пока он пересекал комнату.Оукли опять уселся в кресло Эрла, прикрыл глаза и спокойно произнес:— Итак, вы все слышали пленку. Я рассказал вам, что хотел сделать Эрл. Думаю, он был чертовски не прав. Но посмотрим. Диего, что скажешь насчет этой записи?— Я только что прослушал ее снова. Думаю, сукин сын знает, что говорит. Ты спрашиваешь моего совета? Обычно в подобных случаях звонят в полицию и ФБР, а они рекомендуют выполнить требование похитителей и выплатить выкуп. Все просто: так гораздо больше шансов вернуть жертву живой, если не раскачивать лодку.— Раскачивать лодку, — недоверчиво пробормотал Адамс. — Боже мой, лодка уже затонула.Не обращая на него внимания, Оукли обратился к Орозко:— У меня такое чувство, что следующим твоим словом будет «но...».— Да. Терри сказала, что один из них хочет ее убить, чтобы она не смогла их опознать. Означает ли это, что Терри видела лица всех? Или они держат ее с повязкой на глазах, но один из них лишь хочет подстраховаться на всякий случай. Но она слышит их голоса...— Какая разница? — неожиданно отреагировала Луиза.— Большая, леди. Если они держат ее с повязкой и она не видит их лиц, то, возможно, они действительно собираются освободить ее после получения выкупа. Но если они даже не позаботились прикрыться, это совсем другое дело.Оукли кивнул:— Нам придется принять решение, не ответив на этот вопрос. А нельзя ли попытаться выяснить, откуда был телефонный звонок?Мясистые темные щеки Орозко колыхнулись.— Само собой. Утром я займусь этим первым делом. Новые технические средства позволяют определить, откуда звонят, если быть к этому готовым. Я могу доставить толпу операторов, которые займутся телефоном. Но что можно предпринять кроме этого, не знаю. Вам придется самим решать вопрос о выкупе. Могу только сказать: если бы речь шла о моей дочери, я бы не стал рисковать так, как предлагал Коннистон. Я заплатил бы. И если вы обратитесь в полицию, там посоветуют то же самое, можете мне поверить.— Ты имеешь в виду — платить? — уточнила Луиза.— Ага. Платить.— А может, есть еще какой-нибудь способ начать их отслеживать? — поинтересовался Адамс.Орозко поморщился:— В этой части Аризоны проживает несколько сотен тысяч людей. С кого ты хочешь начать? Звонивший парень говорил достаточно уверенно и не оставил никаких следов, которые можно было бы использовать. У нас нет ничего, чтобы вести его поиски.Луиза резко выпрямилась в кресле:— Вы все забываете одну маленькую вещь. — Уверенная негромкость ее голоса привлекла внимание Оукли. Повернувшись к нему лицом, она договорила: — Никто из вас не имеет права решать, что делать с деньгами Эрла. Деньги принадлежат Терри и мне. Мы его наследницы.Оукли сощурил глаза:— Иными словами, ты не хочешь заплатить выкуп?— Я говорю, что, может быть, Эрл был прав. Возможно, лучше не платить, а вместо этого их хорошенько напугать.— То есть Терри не стоит для тебя полмиллиона долларов, — пробормотал Оукли.— Хочешь выставить меня стервой? Ты отлично знаешь, что я вовсе не это имею в виду. Шансы таковы, что, выплатив выкуп, мы одновременно потеряем и Терри, и деньги. Что в этом хорошего?Вскочив, Карл ногой отбросил к стене большое вертящееся кресло:— Даже не смей так думать, Луиза!— Ты мне угрожаешь? — спросила она.— Понимай как тебе больше нравится. Хочу лишь напомнить об уголовных санкциях на доходы с преступления. Если тебя признают виновной в соучастии в убийстве мужа, ты не унаследуешь ни цента, не важно, будет при этом Терри жива или нет.Луиза уставилась на него:— Виновной?.. И ты говоришь это серьезно?— Подумай сама хорошенько. Способный обвинитель легко докажет судьям: молодая жена старого миллионера и ее дружок сговорились убить старика, чтобы затем счастливо зажить с его миллионами. Уловила мысль?— Не было ничего подобного! — Лицо Луизы стало пунцово-красным. — Так вот как ты думаешь обо мне?!— Пойми меня правильно, — мягко произнес Оукли. — Я лишь хочу донести до твоего сознания, что, если обстоятельства смерти станут достоянием общественности, газеты будут возиться с этим, — и первая вещь, которую они примут — это классическое объяснение, которое я предложил. Тебя протянут через грязь. Это тот случай, когда придется долго судиться и рядиться через суды. Ты этого хочешь? Чтобы тебя безжалостно поджаривал поверенный прокурора, зацикленный на том, чтобы сделать себе имя на твоем процессе, или сдаться безнаказанной после нескольких небрежных вопросов должностных судебных лиц? Ты выберешь, чтобы смерть Эрла протащили через заголовки как убийство, или предпочитаешь некролог в черной рамке на страницах газет и. сочувствие по случаю нелепой смерти? Да, черт подери, я тебе угрожаю!Она внимательно посмотрела на него, потом на Адамса и Орозко и, наконец, серьезно сказала:— Плата за шантаж чертовски суровая, Карл.— Десять или даже двадцать лет, — сухо подсказал Фрэнки Адамс. — Уголовное преступление.Оукли покачал головой:— Разве я хочу вытянуть из вас хоть пенни? Оставим это. Я пытаюсь вернуть Терри и верю, что единственный способ сделать это — заплатить выкуп. И я использую то единственное оружие, какое у меня есть.Луиза откинулась в кресле:— Похоже, у меня нет выбора.— Так ты согласна принять требования похитителя?— Да, если ты считаешь, что так надо, — сдалась она.— Это твое оружие, Карл, мне кажется хворостиной, которой ты пытаешься подхлестнуть мертвую лошадь, — вновь заговорил Орозко. — Может, все произошло слишком быстро, не удалось это обдумать, но как теперь, после смерти Коннистона, ты соберешь деньги для выкупа? И кто будет контактировать с похитителем, когда он позвонит? Вряд ли этот парень захочет иметь дело с кем-то еще.— Ему не придется, — отрезал Оукли.— Ты что, его воскресишь? — едко осведомилась Луиза.— Вроде того. Утром Эрл Коннистон позвонит президенту фермеров и торговцев и распорядится, чтобы были готовы наличные, а я их потом заберу. И вечером, когда позвонит похититель, ему ответит Эрл Коннистон. — Глядя на ее удивленное лицо, Карл между тем заметил, как понимание медленно проявилось на физиономии Фрэнка Адамса. И, уже обращаясь к нему, добавил: — Ты хорошо имитировал голос Эрла. Никто не отличит, особенно по телефону. Вот и будешь у нас Коннистоном.— Ты, должно быть, помешался! — Адамс выпрямился в кресле, готовый вскочить, но строгий взгляд Оукли заставил его остаться на месте.— У тебя все отлично получится.— Чепуха! Ради бога, исключи меня из этой авантюры! — Карл только терпеливо смотрел на него, и Адамс, вспомнив их предыдущую беседу, скорчился, даже как-то уменьшился в кресле, однако продолжил: — Я не в силах разыграть убедительное представление. Кроме того, у меня слишком много пробелов — это нехорошо. Мы не сможем вечно держать Коннистона живым. А что произойдет, когда они узнают, что мы скрыли его смерть?— Я позабочусь об этом. Никто не узнает.— Может быть, может быть. Но, боже, я даже не смогу вспомнить, как звучал его голос.— Уверен, миссис Коннистон жаждет тебя потренировать. — Оукли проигнорировал саркастический взгляд Луизы и добавил: — Если это имеет значение, тебе оплатят.— Ты имеешь в виду взятку?— Достаточную, чтобы удержать душу в теле, — ухмыльнулся Оукли. — Может, это вдохновит тебя поработать. Порепетируй с голосом и произношением, чтобы они стали образцовыми.— Тебе легко говорить, — захныкал Адамс. — Но, к черту, когда меня сюда позвали, я был готов пойти на улицу с оловянной кружкой; это не секрет. И сколько же мне заплатят?— Не будем торговаться. Скажем, десять тысяч.— Эй, чьими деньгами ты разбрасываешься? — вмешалась Луиза.Оукли ей не ответил.— И еще. Я хочу быть уверен, что могу тебе доверять, — сказал Адамс.— Ни один из нас не может позволить себе не доверять друг другу, — ответил Оукли. — И не забудьте о Терри. Она доверяет нам тоже.Через некоторое время, ни к кому не обращаясь, комедиант пробормотал:— Он строил фразы, как будто вел гонку с препятствиями. В предложениях опускал артикли и подлежащие. Тембр голоса Грегори Пека, глубоко из диафрагмы. Боже, по-моему, я врубился...Когда солнце ворвалось в окно, Адамс репетировал, внимательно выслушивая замечания Оукли. А тот рассказывал, как следует говорить с банкиром, как зовут жену банкира, о здоровье которой Коннистон всегда спрашивал. Требовал дословно запомнить формулировки, объясняющие причину, по которой понадобилась такая большая сумма наличных, — эта незаконная выплата якобы гарантировала сотрудничество ключевых акционеров в промышленном перевороте. Когда Карл покинул Адамса, он был уверен, что тот все прочно усвоил.Оукли пошел в спальню принять душ, побриться и переодеться в свежую одежду. Было уже чуть больше восьми — десять по нью-йоркскому времени. Из спальни он позвонил биржевому маклеру в Финиксе и, понизив голос, спросил:— Сколько у меня акций Коннистона? Сколько это процентов?.. Ладно. Продай две трети, только обязательно через подставных лиц, разбросай их так, чтобы это не выглядело организованной игрой. Я не пытаюсь манипулировать, но думаю, они скоро понизятся на пару пунктов, хочу сделать несколько долларов, вот и все. А скажешь кому-нибудь хоть слово, тебе будет плохо.После этого он позвонил брокеру в Лос-Анджелесе и сказал ему то же самое, затем отдал такой же приказ полдюжине других брокеров в стране. Положив трубку и выйдя из спальни, Карл увидел в коридоре Орозко. Когда они поравнялись, толстяк сказал:— Я позвал моих парней поработать над телефонными проводами, но ты долго был на линии.На темном мягком лице Орозко не было и намека на хитрость, но Оукли понял, что тот все слышал.— Держи это при себе, Диего. Позже пригодится, — предупредил он его.— Уверен, что так, — пробормотал Орозко и тяжело повернулся к офису.Оукли пришлось взять себя в руки — из офиса доносился голос Эрла Коннистона. Глава 9 Терри Коннистон сидела на веранде в тени. Она была на грани нервного срыва и чувствовала, что в любой момент готова начать кричать, но тогда уже не сможет остановиться, поэтому жестко держала себя под контролем, из-за чего все ее движения были медленные и осторожные, а решения принимались тяжело. Равномерно сжимая и разжимая кулачки, она наблюдала за куполообразным муравейником, выросшим у самой веранды, словно злокачественная язва на лице земли. Жестокие маленькие чудовища очистили окружающее пространство от всего, кроме камней и песка.Над ее головой от крыши к крыше беззвучно мелькали маленькие серые птички, а далее, куда ни кинь глаз, простиралась выжженная солнцем пустыня. Молодой парень с песочными волосами, которого звали Митч, сидел в противоположном углу веранды, притворяясь, будто за ней не наблюдает. У него было не такое, как у других, жестокое лицо, казалось, он уважал ее желание побыть одной. Сначала Терри даже удивлялась, как вообще слабо за ней следили, не ограничивая ее передвижений. И только постепенно до нее дошло, что, не имея ключей от машины, сбежать она не смогла бы. От призрачного города пустыня отлично просматривалась во все стороны до самого горизонта. Так что эта тюрьма была гораздо более эффективной, чем с решетками.Около полудня, бросив на нее какой-то виноватый взгляд, Митч поднялся, вошел внутрь и оставил ее одну. Терри не пошевелилась. Через некоторое время Митч вернулся с похожей на армейскую походной миской, полной холодной еды из консервных банок, без слов поставил ее перед ней и пошел обратно на свой пост. Потом на веранде появился Флойд, темный, злой мужчина, и потянулся, словно кот. Под взглядом его холодных глаз Терри почувствовала себя неуютно. О жестоких, простых желаниях этой личности было нетрудно догадаться. Несмотря на это, он все-таки обладал каким-то странным, странным очаровывающим обаянием: притягательной и в то же время пугающей мужественностью.У Терри сильнее забилось сердце. Она уставилась на еду, остро чувствуя на себе циничный, порочный взгляд.За его спиной появилась Билли-Джин, заполнив дверной проем мясистыми бедрами и коровьими молочными грудями, которые колыхались в такт всем ее движениям. Она прошла вперед, игриво задев Флойда плечом и усмехнувшись. Тот небрежно потянулся и погладил ее грудь:— Ты пожароопасная, Билли-Джин.Замечание ее рассмешило.— Как насчет толчка в чудесную дырку, Флойд?— Позже, позже.Разочаровавшись, Билли-Джин спустилась с веранды на солнечный свет и бесцельно побрела вверх по улице. Флойд крикнул ей вслед:— Держись поблизости!— Я никуда не иду, — раздраженно отозвалась она.— Если услышишь самолет или машину, ныряй в дом, скройся из поля зрения.— Знаю, — надулась Билли-Джин и пошла дальше.Флойд повернулся к Митчу и сказал так, будто Терри здесь не было:— Я еду звонить, приготовься. Держи все под контролем.— А если я не смогу?— Как хочешь, — ответил Флойд. — Если упадешь, то разобьешься, Митч. Это закон гравитации. — Его полуприкрытые глаза быстро скользнули по Терри; он пугающе ей улыбнулся, потом по-кошачьи спрыгнул с веранды и понесся в сарай.Спустя короткое время оттуда выехал грязный «олдсмобил» и с грохотом укатил по улице.В наступившей после его отъезда тишине то, что еще оставалось от терпения Терри, кончилось. Не в силах больше пребывать в неподвижности, она встала, ощутив слабость в коленях. Немного постояла и нерешительно направилась к спуску с веранды, настороженно наблюдая за реакцией Митча, но он лишь повернул голову, чтобы обозначить, что его интересуют ее передвижения. Терри вышла на солнечный свет и очень медленно пошла по улице.Она сделала всего двадцать — тридцать шагов, когда Митч поравнялся с ней и просто спросил:— Надеюсь, ты не станешь возражать, если я пройдусь вместе с тобой?Ей захотелось огрызнуться, сказать что-нибудь обидное, но, взглянув на него, Терри увидела добрые глаза. «Я нуждаюсь в любых друзьях», — подумала она, хотя при этом не могла не думать о виденных и слышанных ею историях про полицейских и шпионов, в которых те именно дружелюбным отношением к арестованным добивались своего. Правда, и не представляла, чего эти бандиты хотели бы достичь, используя такую тактику, но все равно это сильно мешало ей довериться Митчу. В конце концов, он был одним из них.— Ты ненавидишь его, не так ли? — спросила Терри.— Он сам все делает для этого, — ответил Митч. Ни один из них не упомянул имени Флойда, но такой необходимости и не было. — За семь центов он подвесит на мясницкий крюк свою мать.— Тогда почему же ты здесь?— Чтобы ты осталась жива. — Митч ухмыльнулся. — Хочу, чтоб ты знала, я был против похищения. Пытался их остановить, ну, может, недостаточно пытался, но я не хотел, чтобы они это делали. Я намеревался уйти. Не желаю иметь с ними ничего общего.Помолчав, Терри честно призналась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19