Мы вымираем, и кто-то должен это остановить. Почему не мы?
- Я все знаю, - схватился за голову Золотой Лук. - Но неужели нельзя сослать Старейшего? Или просто отстранить от власти? Зачем нужно это подлое убийство?
- У него абсолютное большинство в Совете Старейшин, попробуй его отстранить, - фыркнул Эльвинель. - Пока он жив, мы ничего не сможем добиться. А вот если его не станет…
- То что?
- А то, что старейшины сразу передерутся. Большинство конфликтов сглаживает именно Ренарель своим авторитетом. После него Старейшим станет Феролан, а этот слабак давно у нас на коротком поводке. И мы получим возможность вводить наших друзей в Совет. Понял, наконец?
- Но, может, подождать? - невнятно спросил Гарваль, кусая губы. - Ведь Ренарель уже очень стар…
- Он проживет еще не менее трехсот, а то и четырехсот лет, - брезгливо поджал губы Эльвинель. - У нас нет времени ждать.
- Что я должен делать?.. - почти неслышно спросил побледневший Золотой Лук.
- Пару капель из этого флакона в его бокал. Перед любым сборищем старейшин именно ты выставляешь охрану вокруг Зала Размышлений и сможешь проделать все незаметно. И не бойся, никто тебя не обвинит. Это средство не оставляет следов, сердечный приступ - и все. Каждый знает, что у Старейшего пошаливает сердце…
Гарваль взял из рук Эльвинеля небольшой зеленый флакон и спрятал в складках плаща. Потом сгорбился и пошатываясь побрел к выходу из зала. Изображение на небе медленно погасло.
- И что ты на это скажешь, вождь рассветных эльфов? - насмешливо спросил Аарн.
- Ложь! - хрипло выдохнул Эльвинель, его глаза бегали, он тяжело дышал. - Все ложь!
- Да? - насмешливо приподнял уши Кер. - Тогда посмотри еще…
Небо снова зажглось. И на нем одна за другой потекли картины предательств, подлостей, убийств, совершенных Эльвинелем на пути к власти. На лице вождя появился ужас, он никак не мог понять, как все это могло стать известным проклятому незнакомцу. Преданные соратники с не меньшим ужасом узнавали, что их возлюбленный вождь избавлялся от них, как только они переставали быть ему нужны. Любимый яд Эльвинеля действовал безотказно… После убийства Старейшего он не доверял больше никому, устраняя неугодных ему собственноручно. И одновременно создавал образ доброго и мудрого вождя… И ему верили.
- Это правда, Эльвинель? - выступил вперед командующий лучниками, Дариаль Видящий Свет, один из немногих оставшихся в Совете Старейших друзей покойного Ренареля.
- Ложь! - почти завизжал тот.
- А что скажешь ты, Гарваль, - повернулся старый эльф к Золотому Луку. - Значит, это ты отравил Старейшего?
- Да, я, - мрачно ответил тот. - И древние хроники в библиотеке Зала Размышлений подменил тоже я. Не могу больше носить это в себе… Я же не зверь, к конце концов!
- Замолчи, идиот! - рявкнул Эльвинель.
- Значит, правда… - мертвым голосом сказал Дариаль. - И что нам теперь делать?
- То, что заповедали и вам, и нам предки по отношению к властолюбцам, - вмешался Кержак. - Вы допустили Зверя к власти, и чего вы хотите после этого? Вы сами стали зверьми.
- Вы правы… Мы пошли на поводу у Зверя и сами стали зверьми… Но что нам делать?!
Дариаль закрыл лицо руками и застонал.
- Слушайте меня, эльфы! - выступил вперед Кер и его изображение появилось на небе. - Я тоже эльф, но из другого мира. Вы пошли за палачом и уничтожили народ, который эльфы других миров называют учителями. Народ, который когда-то спас наших общих предков от гибели. И кто вы после этого? Звери и палачи… И я постараюсь, чтобы о вашем преступлении стало известно всем еще живым перворожденным галактики. Вы предали свой народ, став на путь зла. И ваш народ с брезгливостью отвернется от вас! Но вы можете измениться, если захотите, конечно. Опомнитесь, Создатель милостив! Ведь вы идете в пропасть, еще немного - и возврата уже не будет.
- Не слушайте его! - заверещал Эльвинель, на лице которого выступили красные пятна. - Убейте этого предателя!
- Заткнись! - встал на ноги Дариаль и наградил вождя таким ударом, что тот отлетел к ближайшему дереву. - Заткнись, убийца!
Он секунду постоял и мрачно сказал:
- Надо разоружить молодых выкормышей этого. Они не послушают никого, им все безразлично, кроме воли «великого вождя». Сумел вырастить зверье…
- Поможем, - усмехнулся Кер. - У нас восемь тысяч воинов на корабле, а луки против наших доспехов бессильны. Но объясните мне, зачем вам понадобилась эта война?
- Не знаю, как другие, а я поверил старым хроникам, - мрачно ответил Дариаль. - Там описывались страшные войны с орками, описывалось, как урук-хай вырезали нас тысячами, не жалея никого. Кто мог знать, что эти хроники фальшивы?!
- Тот, кто знает историю, - негромко сказал Кержак. - Вы предпочли забыть прошлое и один властолюбец легко обманул вас.
- Простите… - с трудом выдохнул из себя старый эльф, потом опустился на колени и протянул свой меч орку рукоятью вперед. - Возьмите мою жизнь во искупление. Хотя что это искупит?
И понурился.
- Кем бы я стал, если бы убил прозревшего? - горько усмехнулся шаман. - Живите и помните о том, что сделали. А мы уходим из этого мира, уходим навсегда.
- Куда? - поднял глаза Дариаль.
- С нами, - добродушно улыбнулся Кер. - Мне очень жаль, если среди эльфов не найдется никого, кто окажется достоин услышать серебряный ветер звезд. Кто способен слышать его. Хотя, стойте…
Он вдруг радостно рассмеялся.
- Нашлись! - звонкий, радостный смех аарн заставил съежившегося у дерева Эльвинеля сжаться еще сильнее. - Те, кого вы изгнали потому, что они не хотели войны, выкрикнули Призыв! И они достойны! Они с нами!
- Рад за вас! - повернулся к нему Кержак. - И рад, что не все эльфы поддались безумию.
- Было изгнано около сотни не признавших Эльвинеля, - негромко сказал Дариаль. - Они ушли куда-то в северные горы, я не знаю точно куда…
- Они все уже на борту нашего корабля, - пожал плечами Кер. - Выжило, правда, всего около шестидесяти, но я рад, что кроме нас с Касрой в ордене появились другие эльфы. Очень рад.
- А ваша родина?
- На моей родине, - помрачнел аарн, - подобные Эльвинелю властвовали много тысяч лет. И во что они превратили мой народ… Это трудно описать, могу только сказать, что пытки и казни стали ежедневными. Эльфы пытали и убивали эльфов… Я рад, что смог помочь вам остановиться и не стать такими, какими стали мои сородичи. Впрочем, теперь все зависит от вас. Сумеете остановить последователей этого, спасетесь. А не сумеете…
- Понятно… - скрипнул зубами Дариаль.
Он с минуту постоял молча, потом вдруг подошел к Эльвинелю. Никто не успел ничего понять, как свистнул меч, и голова вождя рассветных эльфов покатилась по земле.
- Зачем? - мрачно спросил Кержак.
- Так остановить его последователей будет проще, - буркнул Дариаль, сосредоточенно вытирая меч от крови. - Слишком многие верят ему несмотря ни на что. А теперь им не за кем идти.
- Уж вождишка-то всегда найдется… - фыркнул Кер. - И чем мельче, тем гнуснее. Вам придется очень внимательно следить за выкормышами Эльвинеля. Их уже не перевоспитать, боюсь, что только что вы развязали гражданскую войну.
- Может быть, - сухо сказал старый эльф. - Вполне возможно, что остановить его отморозков можно, только убив их. Но остановить надо любой ценой.
- Если хотите, мы можем переправить их на другой материк, - предложил Кер. - Там никого нет и им не с кем будет воевать.
- А через несколько столетий оттуда придет жаждущая мести армия? Нет уж, мы напакостили, нам и убирать за собой.
- Справедливо, - кивнул Кержак, почесывая нос. - Хотя и нелегко будет это сделать.
- Нелегко, - согласился Дариаль. - Но необходимо.
- Кержак! - повернулся к шаману Кер. - Мы нашли еще около тридцати ваших сородичей! В основном - загнанные одиночки, они никого не хотят слушать и всего боятся. Говорить с ними придется вам. Но в первую очередь нужно освободить детей!
- Детей?! - буквально вскинулся старый орк. - Где они?!
- Четверо совсем маленьких сидят в какой-то яме в лесу. Сейчас отправляемся.
Потом Кер повернулся к Дариалю и сказал:
- Скоро сюда подойдет еще один наш офицер, согласуйте с ним свои действия. Он пришлет помощь, если понадобится. На дорогу время тратить не нужно, мы может мгновенно переходить куда нам нужно.
- Подождите! - к ним подошел высокий мрачный человек в шлеме с небольшой короной. - Как я понимаю, война окончена?
- Да, ваше величество, - слегка поклонился Кер. - Вы слышали, какую судьбу уготовил Эльвинель людям?
- Слышал, - скрипнул зубами командующий войсками человеческих королевств, покосившись на голову вождя рассветных эльфов. - Значит, нас обманули. Я это учту и запомню. И детям оставлю завет помнить.
Он со злобой посмотрел на эльфов вокруг, потом процедил сквозь зубы:
- Мы отводим свои войска, разбирайтесь между собой самостоятельно, нас ваши дела больше не касаются. Придет время, и вы сильно пожалеете о своем обмане. Я все сказал, перворожденные.
- Виноваты в обмане Эльвинель и его приспешники, - хмыкнул Кер. - Впрочем, нас здешние дела тоже очень мало касаются. Мы завтра покидаем ваш мир. Ищите свой путь самостоятельно.
- Найдем, - иронично посмотрел на него король. - Уж будьте покойны, найдем. Еще неизвестно, кто окажется выше.
- А это не зависит от расы, - не менее иронично фыркнул эльф. - Только от самого разумного. Сумеет понять, что к чему, поднимется выше. Не сумеет - рухнет и уподобится Эльвинелю и иже с ним. А мы собираем во всех мирах именно тех, кто уже понял и больше не желает рвать другим глотки за власть.
- И вас еще не сожрали соседи? - удивился человек.
- А мы хорошо умеем настучать по голове, ежели полезут, - рассмеялся Кер. - Так что соседи тихо сидят по своим норам и боятся высунуться. Ладно, ваше величество, желаю вам удачи.
- Благодарю, - кивнул король и быстро пошел в сторону своего лагеря.
- Вы готовы? - обратился аарн к старому шаману.
- Да.
Перед ними снова завертелась черная воронка. Кержак задержал дыхание и шагнул в нее вслед за эльфом.
Пыльная, сухая грунтовая дорога вилась вдаль, только изредка пробегая через небольшую рощу. Жара выматывала донельзя, глотка пересохла, и Гаине только молча молилась Владыке Света о каком-нибудь ручейке. Впрочем, сейчас она готова была напиться даже из грязной лужи. Вот только не было вокруг ни ручейков, ни луж. Хоть бы только не свалиться, дойти до Белой речки, которая хоть и почти пересохла, но немного воды в ней все же осталось. Пусть гнилой, пусть грязной, но воды. Девушке очень хотелось плакать, но слез не осталось, глаза были совершенно сухими. Уже третий год она скиталась по землям Западных Королевств и давно отчаялась найти себе пристанище. Отовсюду бродяжку гнали, как гонят паршивую собаку. Гаине вспомнила маленький, обшарпанный домик отца в родном Хартанге и закусила губу. А потом перед глазами встал костер, на котором папу с мамой сожгли три года назад. Сожгли, обвинив в ереси. Девушка глухо рассмеялась - бедный, наивный книжник… Его ведь предупреждали, что «святые» отцы интересуются им, но он не поверил, что кто-то может желать ему зла. Как они с матерью умоляли его тогда уехать… Не послушал, был полностью уверен в своей правоте. А зря…
Когда за отцом пришли стражники инквизиции, Гаине спряталась в маленьком подвальчике, о котором никто не знал. Отец вырыл его прошлым летом и складировал там высушенные целебные травы. Именно в эти пахучие травы и зарылась до смерти перепуганная девушка, прекрасно знающая, как поступают инквизиторские прислужники с семьями еретиков. Два дня она пряталась в подвальчике, выбираясь только по ночам. Но оставаться здесь дальше было никак нельзя, дома приговоренных инквизицией обычно сжигались. Потому Гаине перебралась на чердак заброшенной башни сумасшедшего мага, уничтоженного святыми отцами лет сорок назад. Мрачная башня оказалось настолько крепко выстроенной, что для ее разрушения пришлось бы приложить слишком много усилий. Да и примыкала прямо к крепостной стене, из-за чего герцог Хартанга запретил ее трогать. Вот на башню и махнули рукой. С тех пор уже сорок лет мрачное, обгоревшее нечто торчало над крепостными стенами города, и им пугали непослушных детей. Но разбитные мальчишки и девчонки все равно пробирались в загадочную башню колдуна и, цепенея от страха, обследовали ее. Гаине в детстве не составила исключения и тоже несколько раз пробиралась туда с компанией приятелей. Она неплохо знала, как пройти ко входу, минуя стражу, и теперь это знание пригодилось. Девушка перед самым рассветом прокралась мимо клевавших носом стражников и забралась на самую верхотуру, куда обычно не решались забираться даже самые отважные из сорванцов. Именно из окна башни она видела, как жгли ее родной дом. А потом… Потом на главную площадь города вывели избитых до синевы отца с матерью. Их привязали к столбу, обложили дровами и сожгли заживо. Как они кричали… При этом воспоминании Гаине глухо застонала. Будь проклята Церковь и присные ее! Потом вспомнилось, как она бежала из города. Ворота открывались только днем, а днем любой стражник опознал бы дочь сожженного еретика. И для того, чтобы догадаться какая судьба ожидала Гаине после этого, совсем не требовалось быть семи пядей во лбу. Ночью девушка спустилась с башни на крепостную стену, осенила себя святым кругом и сиганула со стены в ров с водой, положившись на авось. Повезло, ров оказался довольно глубок, и она выжила. Промокшая насквозь и грязная Гаине с трудом выбралась из него и со всего духу припустила к видневшемуся вдали лесу, пока кто-нибудь не заинтересовался странным плеском во рву. А потом шла много дней, пока не пересекла границу герцогства Хартанг. Больше ни разу она не переступала этой границы, стараясь держаться от родной страны как можно дальше.
С тех пор Гаине бродяжничала. Конечно, девушка мечтала, что когда-нибудь найдет место, откуда ее не прогонят, место, где и у нее появится надежда на счастье. Увы, такого места она так и не нашла. Иногда удавалось пристроиться в какое-нибудь поместье на сбор урожая, но оставаться надолго не получалось. Записываться в крепость Гаине не желала, прекрасно зная, как живется крепостным. Да и приставания местных парней не вызывали у нее никакого восторга. Почти всегда девушке приходилось бежать, оставив жалкие заработанные гроши, и снова скитаться в поисках пропитания. Особенно ей не везло в последний год, она стала похожа на чучело, выглядела так, что люди при виде нее плевались. Но лучше так, чем отбиваться от желающих воспользоваться беззащитностью бродяжки. Ее даже часто принимали за мальчишку из-за неровно остриженных коротких волос, худобы и мужской одежды. Сейчас Гаине шла в Фарстарское герцогство, по слухам там можно было пристроиться служанкой в таверну или найти еще какую работу, война с орками почти подчистую вымела население, и господин герцог был очень недоволен этим обстоятельством. Он объявил, что герцогство готово принять любого трудоспособного человека. И бездомные со всех Западных королевств потянулись в Фарстарг. Гаине тоже пошла, надежда найти новый дом не оставляла ее. Хотя девушка и понимала, что эта надежда глупа. Ну кому она нужна в этом Фарстарге? Если бы она была сильным, молодым мужчиной, тогда другое дело. А так…
Вздохнув, Гаине остановилась перевести дух. До фарстаргской границы еще больше двухсот миль, и она не верила, что дойдет. Жажда стала попросту невыносимой, а воды до Белой реки не предвиделось. О еде девушка даже не задумывалась, она не ела уже несколько дней. Если бы не эта страшная засуха, то можно было бы найти ягод или накопать клубней дикого ранса, но в этом году все выгорело на корню. На Западные королевства мрачной тенью надвигался голод. А тут еще эта никому не нужная война с орками, на которую силком загнали всех здоровых мужчин. Кто раньше слышал что-нибудь про этих орков? Да никто! Снова вздохнув, Гаине заставила себя сдвинуться с места, облизывая сухие, потрескавшиеся губы. Она довольно долго шла, пока ее внимание не привлек стук копыт за спиной. Испуганно вскрикнув, девушка отбежала на обочину, прижавшись спиной к одинокому высохшему, искореженному дереву. По дороге неспешной рысью ехал отряд солдат, выряженных в цвета какого-то местного барона.
- Пронеси, Светлый Владыка! - взмолилась Гаине, солдаты могли и изнасиловать, и убить бродяжку ради развлечения.
Очень плохо, что она не успела спрятаться. Надо же было так задуматься! Обычно девушка всегда успевала скрыться из виду, и отряды воинов проносились мимо. Оставалось надеяться, что такое чучело, как она, не привлечет внимания солдат. Хорошо хоть не наемники, те бы и старухой не побрезговали… Она со страхом наблюдала за приближающимся отрядом и надеялась, что пронесет, что у солдат своих дел хватает и им не до того, чтобы обращать внимание на какую-то бродяжку. Не пронесло… Возглавляющий отряд офицер поднял руку, и солдаты остановились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
- Я все знаю, - схватился за голову Золотой Лук. - Но неужели нельзя сослать Старейшего? Или просто отстранить от власти? Зачем нужно это подлое убийство?
- У него абсолютное большинство в Совете Старейшин, попробуй его отстранить, - фыркнул Эльвинель. - Пока он жив, мы ничего не сможем добиться. А вот если его не станет…
- То что?
- А то, что старейшины сразу передерутся. Большинство конфликтов сглаживает именно Ренарель своим авторитетом. После него Старейшим станет Феролан, а этот слабак давно у нас на коротком поводке. И мы получим возможность вводить наших друзей в Совет. Понял, наконец?
- Но, может, подождать? - невнятно спросил Гарваль, кусая губы. - Ведь Ренарель уже очень стар…
- Он проживет еще не менее трехсот, а то и четырехсот лет, - брезгливо поджал губы Эльвинель. - У нас нет времени ждать.
- Что я должен делать?.. - почти неслышно спросил побледневший Золотой Лук.
- Пару капель из этого флакона в его бокал. Перед любым сборищем старейшин именно ты выставляешь охрану вокруг Зала Размышлений и сможешь проделать все незаметно. И не бойся, никто тебя не обвинит. Это средство не оставляет следов, сердечный приступ - и все. Каждый знает, что у Старейшего пошаливает сердце…
Гарваль взял из рук Эльвинеля небольшой зеленый флакон и спрятал в складках плаща. Потом сгорбился и пошатываясь побрел к выходу из зала. Изображение на небе медленно погасло.
- И что ты на это скажешь, вождь рассветных эльфов? - насмешливо спросил Аарн.
- Ложь! - хрипло выдохнул Эльвинель, его глаза бегали, он тяжело дышал. - Все ложь!
- Да? - насмешливо приподнял уши Кер. - Тогда посмотри еще…
Небо снова зажглось. И на нем одна за другой потекли картины предательств, подлостей, убийств, совершенных Эльвинелем на пути к власти. На лице вождя появился ужас, он никак не мог понять, как все это могло стать известным проклятому незнакомцу. Преданные соратники с не меньшим ужасом узнавали, что их возлюбленный вождь избавлялся от них, как только они переставали быть ему нужны. Любимый яд Эльвинеля действовал безотказно… После убийства Старейшего он не доверял больше никому, устраняя неугодных ему собственноручно. И одновременно создавал образ доброго и мудрого вождя… И ему верили.
- Это правда, Эльвинель? - выступил вперед командующий лучниками, Дариаль Видящий Свет, один из немногих оставшихся в Совете Старейших друзей покойного Ренареля.
- Ложь! - почти завизжал тот.
- А что скажешь ты, Гарваль, - повернулся старый эльф к Золотому Луку. - Значит, это ты отравил Старейшего?
- Да, я, - мрачно ответил тот. - И древние хроники в библиотеке Зала Размышлений подменил тоже я. Не могу больше носить это в себе… Я же не зверь, к конце концов!
- Замолчи, идиот! - рявкнул Эльвинель.
- Значит, правда… - мертвым голосом сказал Дариаль. - И что нам теперь делать?
- То, что заповедали и вам, и нам предки по отношению к властолюбцам, - вмешался Кержак. - Вы допустили Зверя к власти, и чего вы хотите после этого? Вы сами стали зверьми.
- Вы правы… Мы пошли на поводу у Зверя и сами стали зверьми… Но что нам делать?!
Дариаль закрыл лицо руками и застонал.
- Слушайте меня, эльфы! - выступил вперед Кер и его изображение появилось на небе. - Я тоже эльф, но из другого мира. Вы пошли за палачом и уничтожили народ, который эльфы других миров называют учителями. Народ, который когда-то спас наших общих предков от гибели. И кто вы после этого? Звери и палачи… И я постараюсь, чтобы о вашем преступлении стало известно всем еще живым перворожденным галактики. Вы предали свой народ, став на путь зла. И ваш народ с брезгливостью отвернется от вас! Но вы можете измениться, если захотите, конечно. Опомнитесь, Создатель милостив! Ведь вы идете в пропасть, еще немного - и возврата уже не будет.
- Не слушайте его! - заверещал Эльвинель, на лице которого выступили красные пятна. - Убейте этого предателя!
- Заткнись! - встал на ноги Дариаль и наградил вождя таким ударом, что тот отлетел к ближайшему дереву. - Заткнись, убийца!
Он секунду постоял и мрачно сказал:
- Надо разоружить молодых выкормышей этого. Они не послушают никого, им все безразлично, кроме воли «великого вождя». Сумел вырастить зверье…
- Поможем, - усмехнулся Кер. - У нас восемь тысяч воинов на корабле, а луки против наших доспехов бессильны. Но объясните мне, зачем вам понадобилась эта война?
- Не знаю, как другие, а я поверил старым хроникам, - мрачно ответил Дариаль. - Там описывались страшные войны с орками, описывалось, как урук-хай вырезали нас тысячами, не жалея никого. Кто мог знать, что эти хроники фальшивы?!
- Тот, кто знает историю, - негромко сказал Кержак. - Вы предпочли забыть прошлое и один властолюбец легко обманул вас.
- Простите… - с трудом выдохнул из себя старый эльф, потом опустился на колени и протянул свой меч орку рукоятью вперед. - Возьмите мою жизнь во искупление. Хотя что это искупит?
И понурился.
- Кем бы я стал, если бы убил прозревшего? - горько усмехнулся шаман. - Живите и помните о том, что сделали. А мы уходим из этого мира, уходим навсегда.
- Куда? - поднял глаза Дариаль.
- С нами, - добродушно улыбнулся Кер. - Мне очень жаль, если среди эльфов не найдется никого, кто окажется достоин услышать серебряный ветер звезд. Кто способен слышать его. Хотя, стойте…
Он вдруг радостно рассмеялся.
- Нашлись! - звонкий, радостный смех аарн заставил съежившегося у дерева Эльвинеля сжаться еще сильнее. - Те, кого вы изгнали потому, что они не хотели войны, выкрикнули Призыв! И они достойны! Они с нами!
- Рад за вас! - повернулся к нему Кержак. - И рад, что не все эльфы поддались безумию.
- Было изгнано около сотни не признавших Эльвинеля, - негромко сказал Дариаль. - Они ушли куда-то в северные горы, я не знаю точно куда…
- Они все уже на борту нашего корабля, - пожал плечами Кер. - Выжило, правда, всего около шестидесяти, но я рад, что кроме нас с Касрой в ордене появились другие эльфы. Очень рад.
- А ваша родина?
- На моей родине, - помрачнел аарн, - подобные Эльвинелю властвовали много тысяч лет. И во что они превратили мой народ… Это трудно описать, могу только сказать, что пытки и казни стали ежедневными. Эльфы пытали и убивали эльфов… Я рад, что смог помочь вам остановиться и не стать такими, какими стали мои сородичи. Впрочем, теперь все зависит от вас. Сумеете остановить последователей этого, спасетесь. А не сумеете…
- Понятно… - скрипнул зубами Дариаль.
Он с минуту постоял молча, потом вдруг подошел к Эльвинелю. Никто не успел ничего понять, как свистнул меч, и голова вождя рассветных эльфов покатилась по земле.
- Зачем? - мрачно спросил Кержак.
- Так остановить его последователей будет проще, - буркнул Дариаль, сосредоточенно вытирая меч от крови. - Слишком многие верят ему несмотря ни на что. А теперь им не за кем идти.
- Уж вождишка-то всегда найдется… - фыркнул Кер. - И чем мельче, тем гнуснее. Вам придется очень внимательно следить за выкормышами Эльвинеля. Их уже не перевоспитать, боюсь, что только что вы развязали гражданскую войну.
- Может быть, - сухо сказал старый эльф. - Вполне возможно, что остановить его отморозков можно, только убив их. Но остановить надо любой ценой.
- Если хотите, мы можем переправить их на другой материк, - предложил Кер. - Там никого нет и им не с кем будет воевать.
- А через несколько столетий оттуда придет жаждущая мести армия? Нет уж, мы напакостили, нам и убирать за собой.
- Справедливо, - кивнул Кержак, почесывая нос. - Хотя и нелегко будет это сделать.
- Нелегко, - согласился Дариаль. - Но необходимо.
- Кержак! - повернулся к шаману Кер. - Мы нашли еще около тридцати ваших сородичей! В основном - загнанные одиночки, они никого не хотят слушать и всего боятся. Говорить с ними придется вам. Но в первую очередь нужно освободить детей!
- Детей?! - буквально вскинулся старый орк. - Где они?!
- Четверо совсем маленьких сидят в какой-то яме в лесу. Сейчас отправляемся.
Потом Кер повернулся к Дариалю и сказал:
- Скоро сюда подойдет еще один наш офицер, согласуйте с ним свои действия. Он пришлет помощь, если понадобится. На дорогу время тратить не нужно, мы может мгновенно переходить куда нам нужно.
- Подождите! - к ним подошел высокий мрачный человек в шлеме с небольшой короной. - Как я понимаю, война окончена?
- Да, ваше величество, - слегка поклонился Кер. - Вы слышали, какую судьбу уготовил Эльвинель людям?
- Слышал, - скрипнул зубами командующий войсками человеческих королевств, покосившись на голову вождя рассветных эльфов. - Значит, нас обманули. Я это учту и запомню. И детям оставлю завет помнить.
Он со злобой посмотрел на эльфов вокруг, потом процедил сквозь зубы:
- Мы отводим свои войска, разбирайтесь между собой самостоятельно, нас ваши дела больше не касаются. Придет время, и вы сильно пожалеете о своем обмане. Я все сказал, перворожденные.
- Виноваты в обмане Эльвинель и его приспешники, - хмыкнул Кер. - Впрочем, нас здешние дела тоже очень мало касаются. Мы завтра покидаем ваш мир. Ищите свой путь самостоятельно.
- Найдем, - иронично посмотрел на него король. - Уж будьте покойны, найдем. Еще неизвестно, кто окажется выше.
- А это не зависит от расы, - не менее иронично фыркнул эльф. - Только от самого разумного. Сумеет понять, что к чему, поднимется выше. Не сумеет - рухнет и уподобится Эльвинелю и иже с ним. А мы собираем во всех мирах именно тех, кто уже понял и больше не желает рвать другим глотки за власть.
- И вас еще не сожрали соседи? - удивился человек.
- А мы хорошо умеем настучать по голове, ежели полезут, - рассмеялся Кер. - Так что соседи тихо сидят по своим норам и боятся высунуться. Ладно, ваше величество, желаю вам удачи.
- Благодарю, - кивнул король и быстро пошел в сторону своего лагеря.
- Вы готовы? - обратился аарн к старому шаману.
- Да.
Перед ними снова завертелась черная воронка. Кержак задержал дыхание и шагнул в нее вслед за эльфом.
Пыльная, сухая грунтовая дорога вилась вдаль, только изредка пробегая через небольшую рощу. Жара выматывала донельзя, глотка пересохла, и Гаине только молча молилась Владыке Света о каком-нибудь ручейке. Впрочем, сейчас она готова была напиться даже из грязной лужи. Вот только не было вокруг ни ручейков, ни луж. Хоть бы только не свалиться, дойти до Белой речки, которая хоть и почти пересохла, но немного воды в ней все же осталось. Пусть гнилой, пусть грязной, но воды. Девушке очень хотелось плакать, но слез не осталось, глаза были совершенно сухими. Уже третий год она скиталась по землям Западных Королевств и давно отчаялась найти себе пристанище. Отовсюду бродяжку гнали, как гонят паршивую собаку. Гаине вспомнила маленький, обшарпанный домик отца в родном Хартанге и закусила губу. А потом перед глазами встал костер, на котором папу с мамой сожгли три года назад. Сожгли, обвинив в ереси. Девушка глухо рассмеялась - бедный, наивный книжник… Его ведь предупреждали, что «святые» отцы интересуются им, но он не поверил, что кто-то может желать ему зла. Как они с матерью умоляли его тогда уехать… Не послушал, был полностью уверен в своей правоте. А зря…
Когда за отцом пришли стражники инквизиции, Гаине спряталась в маленьком подвальчике, о котором никто не знал. Отец вырыл его прошлым летом и складировал там высушенные целебные травы. Именно в эти пахучие травы и зарылась до смерти перепуганная девушка, прекрасно знающая, как поступают инквизиторские прислужники с семьями еретиков. Два дня она пряталась в подвальчике, выбираясь только по ночам. Но оставаться здесь дальше было никак нельзя, дома приговоренных инквизицией обычно сжигались. Потому Гаине перебралась на чердак заброшенной башни сумасшедшего мага, уничтоженного святыми отцами лет сорок назад. Мрачная башня оказалось настолько крепко выстроенной, что для ее разрушения пришлось бы приложить слишком много усилий. Да и примыкала прямо к крепостной стене, из-за чего герцог Хартанга запретил ее трогать. Вот на башню и махнули рукой. С тех пор уже сорок лет мрачное, обгоревшее нечто торчало над крепостными стенами города, и им пугали непослушных детей. Но разбитные мальчишки и девчонки все равно пробирались в загадочную башню колдуна и, цепенея от страха, обследовали ее. Гаине в детстве не составила исключения и тоже несколько раз пробиралась туда с компанией приятелей. Она неплохо знала, как пройти ко входу, минуя стражу, и теперь это знание пригодилось. Девушка перед самым рассветом прокралась мимо клевавших носом стражников и забралась на самую верхотуру, куда обычно не решались забираться даже самые отважные из сорванцов. Именно из окна башни она видела, как жгли ее родной дом. А потом… Потом на главную площадь города вывели избитых до синевы отца с матерью. Их привязали к столбу, обложили дровами и сожгли заживо. Как они кричали… При этом воспоминании Гаине глухо застонала. Будь проклята Церковь и присные ее! Потом вспомнилось, как она бежала из города. Ворота открывались только днем, а днем любой стражник опознал бы дочь сожженного еретика. И для того, чтобы догадаться какая судьба ожидала Гаине после этого, совсем не требовалось быть семи пядей во лбу. Ночью девушка спустилась с башни на крепостную стену, осенила себя святым кругом и сиганула со стены в ров с водой, положившись на авось. Повезло, ров оказался довольно глубок, и она выжила. Промокшая насквозь и грязная Гаине с трудом выбралась из него и со всего духу припустила к видневшемуся вдали лесу, пока кто-нибудь не заинтересовался странным плеском во рву. А потом шла много дней, пока не пересекла границу герцогства Хартанг. Больше ни разу она не переступала этой границы, стараясь держаться от родной страны как можно дальше.
С тех пор Гаине бродяжничала. Конечно, девушка мечтала, что когда-нибудь найдет место, откуда ее не прогонят, место, где и у нее появится надежда на счастье. Увы, такого места она так и не нашла. Иногда удавалось пристроиться в какое-нибудь поместье на сбор урожая, но оставаться надолго не получалось. Записываться в крепость Гаине не желала, прекрасно зная, как живется крепостным. Да и приставания местных парней не вызывали у нее никакого восторга. Почти всегда девушке приходилось бежать, оставив жалкие заработанные гроши, и снова скитаться в поисках пропитания. Особенно ей не везло в последний год, она стала похожа на чучело, выглядела так, что люди при виде нее плевались. Но лучше так, чем отбиваться от желающих воспользоваться беззащитностью бродяжки. Ее даже часто принимали за мальчишку из-за неровно остриженных коротких волос, худобы и мужской одежды. Сейчас Гаине шла в Фарстарское герцогство, по слухам там можно было пристроиться служанкой в таверну или найти еще какую работу, война с орками почти подчистую вымела население, и господин герцог был очень недоволен этим обстоятельством. Он объявил, что герцогство готово принять любого трудоспособного человека. И бездомные со всех Западных королевств потянулись в Фарстарг. Гаине тоже пошла, надежда найти новый дом не оставляла ее. Хотя девушка и понимала, что эта надежда глупа. Ну кому она нужна в этом Фарстарге? Если бы она была сильным, молодым мужчиной, тогда другое дело. А так…
Вздохнув, Гаине остановилась перевести дух. До фарстаргской границы еще больше двухсот миль, и она не верила, что дойдет. Жажда стала попросту невыносимой, а воды до Белой реки не предвиделось. О еде девушка даже не задумывалась, она не ела уже несколько дней. Если бы не эта страшная засуха, то можно было бы найти ягод или накопать клубней дикого ранса, но в этом году все выгорело на корню. На Западные королевства мрачной тенью надвигался голод. А тут еще эта никому не нужная война с орками, на которую силком загнали всех здоровых мужчин. Кто раньше слышал что-нибудь про этих орков? Да никто! Снова вздохнув, Гаине заставила себя сдвинуться с места, облизывая сухие, потрескавшиеся губы. Она довольно долго шла, пока ее внимание не привлек стук копыт за спиной. Испуганно вскрикнув, девушка отбежала на обочину, прижавшись спиной к одинокому высохшему, искореженному дереву. По дороге неспешной рысью ехал отряд солдат, выряженных в цвета какого-то местного барона.
- Пронеси, Светлый Владыка! - взмолилась Гаине, солдаты могли и изнасиловать, и убить бродяжку ради развлечения.
Очень плохо, что она не успела спрятаться. Надо же было так задуматься! Обычно девушка всегда успевала скрыться из виду, и отряды воинов проносились мимо. Оставалось надеяться, что такое чучело, как она, не привлечет внимания солдат. Хорошо хоть не наемники, те бы и старухой не побрезговали… Она со страхом наблюдала за приближающимся отрядом и надеялась, что пронесет, что у солдат своих дел хватает и им не до того, чтобы обращать внимание на какую-то бродяжку. Не пронесло… Возглавляющий отряд офицер поднял руку, и солдаты остановились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22