В его статьях чувствовалась могучая фактура, без которой любое журналистское расследование представляется мыльным пузырем. Напрашивался вывод, что он имел весьма серьезный источник информации в милиции. Может, даже и не один. Чертанов уже хотел было убрать материалы, когда неожиданно его внимание привлекла небольшая заметка в «Криминале», в которой рассказывалось о том, что под Зеленоградом недавно был обнаружен труп девушки, задушенный предметами нижнего белья. Странная, однако, формулировка. Что это, трусики или, может быть, бюстгальтер? Об отрубленных конечностях не сообщалось, но этот случай явно был похож на преступления, что случились поздней осенью в прошлом году. Труп обнаружил любитель весенней «тихой охоты» — грибник, вышедший на поиски сморчков. Под заметкой стояла фамилия вездесущего журналиста Мучаева.
После некоторого колебания Чертанов набрал номер редакции.
— Слушаю, — раздался глуховатый голос на противоположном конце провода.
— Здравствуйте, можно пригласить к телефону журналиста Максима Мучаева?
— Я вас слушаю, — в голосе отчетливо послышались настороженные нотки.
— Вам звонят из Московского уголовного розыска…
На сей раз в голосе прозвучала явная заинтересованность:
— А кто, простите?
— Мое имя вам, наверное, ничего не скажет. Меня зовут Михаил Чертанов.
Мучаев почти обиделся:
— Почему же не скажет? Еще как скажет! Вас еще называют Бесом!
— Верно, — удивился Чертанов, — вы хорошо осведомлены.
— Работа у меня такая. Как известно, журналиста ноги кормят. Так что мы мало чем отличаемся от волков. Вы что-то хотели мне сообщить? — Голос Мучаева стал на полтона ниже. — Только я вас сразу хочу предупредить: мы даем хорошие деньги только за очень интересную информацию.
Чертанов невольно хмыкнул. Чувствовалось, что хватка у журналиста бульдожья. С таким методом работы он должен добиться очень многого.
— А вы, однако, бойкий малый, как я погляжу, — беззлобно сказал Михаил. — Только если вы действительно обо мне слышали, то должны знать, что Бес не продается!
— Могут быть разные обстоятельства, — виновато протянул Мучаев. — Например, вы можете попасть в затруднительное финансовое положение… — Чертанов невольно расхохотался. — Только не надо смеяться, так бывает…
— Ладно, оставим. Давайте встретимся. Я читал ваши статьи в журнале «Криминал». Мне кажется, что у нас найдется тема для разговоров.
— Когда?
— Скажем, завтра. Я подъеду в Зеленоград, и мы встретимся. Часа в два около входа в редакцию?
— Хорошо, я буду вас ждать.
* * *
Редакция журнала размещалась на первом этаже одной из многоэтажек близ площади Юности. До начала встречи оставалось десять минут, и Чертанов устроился на скамейке, в тени густого клена, так, чтобы держать под наблюдением выход из редакции.
Изучив статьи Мучаева, он составил о нем некоторое представление. Михаил даже примерно прикинул, как должен выглядеть журналист, и ему не терпелось сравнить свой вымысел с оригиналом.
Коротенькая часовая стрелка неумолимо приближалась к условленному времени, но Мучаев все не объявлялся. А тут совсем некстати на краешек скамейки присел какой-то узкоплечий хмырь с седой бородой и, несказанно раздражая Чертанова, принялся надувать из жвачки большие пузыри. Приходилось мириться с неприятным соседством, такому не скажешь, чтобы пересел отсюда подальше, так как намечается конфиденциальная беседа.
И все-таки Максим Мучаев появился ровно в четырнадцать ноль-ноль, правда, совершенно не с той стороны, откуда ожидал его Чертанов. Набаловавшись жвачкой, хлипенький мужичонка выплюнул ее себе под ноги и повернулся к Чертанову:
— Вы случайно не меня ждете? Я — Максим Мучаев.
Михаил удивленно повернулся. Переиграл!
— Вас, — неодобрительно буркнул Чертанов. — Вы сидите здесь уже пятнадцать минут… А сразу не могли представиться? Если хотели меня удивить, то считайте, что добились своего. А потом, к чему такая конспирация?
Журналист покачал головой:
— Нет, вы не правы, я наблюдаю за вами уже тридцать восемь минут, — он посмотрел на часы. — Я знал, с какой стороны вы должны подъехать. Мне пришлось выйти из редакции пораньше, чтобы не пропустить вас. Извините, но в моем распоряжении оказалась даже ваша фотография…
— Ее нетрудно получить, имея такое огромное количество друзей в милиции.
— Возможно, — улыбнулся Максим.
— И что же я делал?
— Вы остановились около табачного киоска. Купили пачку «Мальборо». Сразу распечатали ее и вытащили сигарету. Но почему-то закуривать не стали и долго перекатывали ее между пальцами.
— У меня такая привычка, прежде чем закурить, я разминаю табак, — буркнул Чертанов.
— Не страшно, но даже эта привычка может много сказать о человеке. Закурили вы сигарету вон под тем тополем. Наверное, специально ушли в тень, чтобы спрятаться от излишне любопытных взглядов и чтобы самому осмотреться.
— А вы догадливы, — усмехнулся Чертанов. — И очень наблюдательны.
— Не без того, профессия обязывает.
— А где же вы сами находились все это время? Я вас не видел.
— Вот в этом магазинчике, — журналист кивнул на павильон, находившийся за спиной. — В нем большие окна, как в аквариуме! Видно всех, кто находится на улице, зато меня совершенно никто не замечает. Вы обратили внимание на то, что окна в этом магазине зеркальные?
— Я вообще не смотрел в ту сторону. Вы всегда такой осторожный?
Мучаев развел руками:
— Что поделаешь, род занятий обязывает. Вы слышали о том, что профессия журналиста одна из самых опасных в мире?
— Приходилось.
— Мне же пришлось понять это на собственной шкуре. — Он расстегнул ворот рубахи и, повернув слегка голову, произнес: — Взгляните на мою шею… Что вы там видите?
Чертанов слегка подался вперед, заглядывая за ворот. Зрелище было неприятным — кривой широкий багровый шрам уходил вниз от ключицы.
— О перышко поцарапались?
— Верно, — кивнул Мучаев, застегивая ворот. — Этот порез я заработал три года назад, когда вообразил себя частным детективом и попробовал проследить за одной прекрасной особой, замешанной в отмывании черного нала. Меня попытался зарезать ее любовник, который вообразил, что я его соперник. Хотя о чем тут может быть речь, посмотрите на меня. — Красноречивым жестом журналист указал на себя. — Разве я могу кому-то составить конкуренцию? — И, расценив молчание Чертанова по-своему, добавил: — Вот то-то и оно!
Журналист сумел выжать у Чертанова улыбку. Забавный, однако, дядька. С первого взгляда было видно, что он из той непоседливой человеческой породы, что не умеет жить тихо. Но по-своему существо безобидное. Чертанова поразило то, что слово «заработал» он произнес с таким достоинством, словно получил медаль за спасение на пожаре.
— Мне бы не хотелось снимать рубашку, но на правом боку у меня след от пули. В тот раз мне повезло, пуля прошла по касательной.
— В то время вы писали о зеленоградской группировке, — кивнул Чертанов.
— Верно, — уважительно взглянул на него журналист. — Вы в самом деле прочитали многие мои материалы.
— Я тоже немного подготовился к встрече с вами. Насколько мне известно, вы все время писали об организованной преступности, почему же сейчас вы неожиданно заинтересовались маньяками?
Журналист усмехнулся:
— Здесь нет ничего удивительного. Скажем так, это эволюционный рост. Для убедительности могу привести такой пример… Сейчас самой мощной и кровожадной бандой считается банда Карлика. За четыре года своего существования они убили одиннадцать человек. А серийный убийца способен уничтожить за это время несколько десятков! И это понятно… Бандитов интересуют в первую очередь деньги. Устранение свидетеля или конкурента для них всегда крайняя мера. А для маньяка убийство людей — это в первую очередь удовольствие, жизненная необходимость. Для большинства из них деньги ничего не значат. А теперь скажите мне, кто же страшнее, организованные бандиты или серийный убийца?
— Вот как вы ставите вопрос. — Чертанов выглядел заметно озадаченным. — Вы забываете о том, что одна такая банда может терроризировать целый город.
Журналист печально улыбнулся:
— Вижу, что вы совершенно незнакомы с методами маньяков.
— Я занимаюсь ими недавно, — честно признался Чертанов.
— А для меня же за последние пару лет это главный вопрос! Так вот, хочу вас заверить, что даже один маньяк способен терроризировать такой город, как Зеленоград. Хотите пример?
— Хотелось бы послушать.
— Пожалуйста! Когда я был еще пацаном, то в нашем городе объявился маньяк, который вспарывал животы женщинам. Весь город знал, что происходит это после десяти вечера. Об этом говорили на всех базарах. — Мучаев заметно волновался: — Я вам хочу сказать, что в позднее время на улицах невозможно было встретить одиноко идущую женщину. Затем вдруг выяснилось, что маньяк убивает девушек до двадцати пяти лет. Женская половина города начинала понемногу оживать, и в полночь можно было встретить даже старух. Они уже больше не боялись. В мое время, когда я рос, всю оперативную информацию можно было услышать на рынках. И, надо сказать, слухи частенько соответствовали действительности. А вы говорите, что маньяк не способен затерроризировать город… В тот год в Зеленограде было убито двенадцать женщин. Всем думалось, что это какой-то монстр с горящими угольями вместо глаз да с зубами вампира. А маньяком оказался весьма щуплый мужичонка интеллигентного вида. В его облике совершенно не было ничего сатанинского. В то время в газетах об этом много писали. Недавно я разыскал все эти публикации. Причем наиболее интересные из них сейчас находятся в моем архиве. В Зеленограде это был не единственный маньяк. Примерно в это же время орудовал еще один, его так и не изловили. Так вот характер ранений и то, что он отрезает конечности, всецело соответствует тому, что сейчас обнаружилось на Дмитровском шоссе. А хотите, я вам приведу пример из моей журналистской практики?
— Интересно будет послушать.
— Мне довелось около двух лет работать в Мегионе, как раз в то время, когда там объявился маньяк. Может быть, слышали об этом?
— Нет.
— Ну, это неважно, — махнул рукой журналист. — Он убивал женщин, которые носили зеленые платья. Стоило только этой информации появиться в прессе, как на следующий день невозможно было увидеть женщину в зеленом. Они наряжались в какие угодно цвета, но только не в зеленые. Не обнаружив в городе привычных красок, маньяк принялся насиловать и убивать женщин, которые ходили в красном. Теперь с улиц города исчез уже красный цвет. Хочу вам сказать, что дело доходило вообще до смешного. Коммунисты на своих митингах даже отказались от красного цвета и вместо него использовали синий. И все затем, чтобы не раздражать серийного убийцу! — Тут следовало бы улыбнуться, но делать этого почему-то не хотелось. — Так что дело куда серьезнее, чем представляется на первый взгляд.
— Согласен. Я вам не сказал, но сейчас я возглавляю группу, занимающуюся поисками серийного убийцы…
— Давно пора организовать такую группу, — оживился Мучаев. — Отлавливать простого уголовника и охотиться за маньяком, уверяю вас, это совершенно разные вещи. Уголовник всегда имеет характер, в нем заложен какой-то свой стержень, что делает его узнаваемым. Линия поведения у таких людей, как правило, не меняется, характер их преступлений может быть четко обозначен и различим даже через много лет. А маньяки — это в первую очередь отменные приспособленцы, у них отсутствует, если так можно выразиться, хребет, и поэтому они способны подстроиться к любой обстановке.
— Интересное наблюдение. Буду иметь в виду, — пообещал Чертанов. — Я у вас вот что хотел спросить…
— Спрашивайте, — охотно кивнул журналист.
— В своей последней статье вы написали о том, что одна из последних жертв маньяка была задушена каким-то предметом женского белья. Это что, обыкновенная журналистская уловка, чтобы привлечь читателей?
Время за разговором летело незаметно. Солнышко, двигаясь по небосводу, уверенно отодвинуло тень, что укрывала скамейку, и теперь беседа проходила на самом солнцепеке.
— Вы намекаете на тираж нашего журнала?
— Да.
— Тираж журнала и так достаточно высок, так что мы не бедствуем. Интерес к криминальным темам существовал всегда и будет существовать, думаю, и дальше. А что касается лично меня, так я предпочитаю писать правду. Женщина была задушена собственными трусиками. — Неожиданно его лицо посуровело. — Кажется, я вас понимаю… Это вы к тому, что все женщины на Дмитровском шоссе были задушены бюстгальтерами?
Чертанов обратил внимание на то, что журналист находился в более выгодном положении. Он сидел спиной к солнцу, и ему не нужно было щуриться, чтобы рассмотреть своего собеседника, даже наоборот, он имел возможность наблюдать за малейшими изменениями мимики Чертанова. А если он был настоящим психологом, то мог вынести немало полезного из их разговора. Шансы следовало уравнять.
— Может быть, немножечко пройдемся? — невинным тоном предложил Михаил, вставая. — А то мы тут с вами засиделись, да и солнышко печет. Сидим, как на сковородке.
— Куда пойдем? — не стал возражать журналист.
— Да все равно… У меня есть серьезные основания предполагать, что женщина, погибшая в Зеленограде, была убита маньяком, который орудовал на Дмитровском шоссе.
Журналист отрицательно покачал головой:
— Это невозможно. Поверьте мне, ее убил совершенно другой человек.
— Откуда такое предположение?
— Совершенно другой способ убийства! Я не исключаю, конечно, того, что кто-то убил эту женщину, стараясь подражать маньяку с Дмитровского шоссе. Так бывает! В психиатрической медицине такое называется эффектом подражания. Но я не исключаю, что этот частный случай может вылиться в новую серию убийств.
— Для этого есть основания?
— Разумеется! — охотно ответил Мучаев. — По-своему все маньяки честолюбивы. Прочитав нечто подобное, так сказать, о своем коллеге в солидном издании, он испытывает желание не отстать, в нем пробуждается жажда убийства, которая может очень долго прятаться. И бывает разбужена или спровоцирована вот такими преступлениями.
— Вы хотите сказать, что подобные публикации в прессе могут быть катализатором жажды убийства, что до времени таилась в нем?
— Вот именно! Я допускаю, что долгое время он боролся с этим, всячески пытался заглушить. Но на это уходило очень много душевных сил, и он просто устал сопротивляться…
— Кажется, я начинаю вас понимать.
— А относительно этого убийства я вам вот что скажу: у всех маньяков свой почерк. Если он душит женщин бюстгальтером, то он так и будет это делать.
— С чем же это связано?
Журналист задумался:
— Этот вопрос не ко мне. На него может ответить только психолог. Я думаю, что это связано с его каким-то душевными переживаниями.
— Значит, вы не можете допустить возможности, что убийство может произойти как-то иначе?
— Может, но это будет всего лишь отдельный и не характерный эпизод! — убежденно заявил журналист.
— И он вновь вернется, так сказать, к старому способу?
— Да.
— Взгляните, — протянул ему Чертанов небольшой клочок бумаги.
— Что это? — недоуменно произнес Мучаев.
— Это билет в кинотеатр, находящийся в вашем городе. Он найден недалеко от того места, где произошло первое убийство. А вот это автобусный билет на один из маршрутов в вашем же городе. Был найден рядом со вторым трупом. Так вот, у меня создается впечатление, что маньяк живет в Зеленограде.
Журналист приостановился и с интересом посмотрел на майора:
— Зачем вы мне все это говорите? Вам же не нужно вознаграждение.
Чертанов невольно поморщился:
— Странный вы человек… Неужели вы думаете, что все это я говорю вам ради какого-то вознаграждения? Я бы хотел с вами сотрудничать. Скажем так, я бы не обиделся, если бы эта информация появилась в печати.
Мучаев удовлетворенно кивнул:
— Хорошо… Хотите заставить его понервничать, чтобы он как-то выдал себя? Возможно, это неплохая идея. Такая информация появится. Знаете, я как раз сейчас готовлю статью, и там я непременно выдвину вашу версию. — Сунув руку в карман, он извлек визитную карточку. — Я тоже рад нашему знакомству.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Слово Варяга'
1 2 3 4 5 6 7 8
После некоторого колебания Чертанов набрал номер редакции.
— Слушаю, — раздался глуховатый голос на противоположном конце провода.
— Здравствуйте, можно пригласить к телефону журналиста Максима Мучаева?
— Я вас слушаю, — в голосе отчетливо послышались настороженные нотки.
— Вам звонят из Московского уголовного розыска…
На сей раз в голосе прозвучала явная заинтересованность:
— А кто, простите?
— Мое имя вам, наверное, ничего не скажет. Меня зовут Михаил Чертанов.
Мучаев почти обиделся:
— Почему же не скажет? Еще как скажет! Вас еще называют Бесом!
— Верно, — удивился Чертанов, — вы хорошо осведомлены.
— Работа у меня такая. Как известно, журналиста ноги кормят. Так что мы мало чем отличаемся от волков. Вы что-то хотели мне сообщить? — Голос Мучаева стал на полтона ниже. — Только я вас сразу хочу предупредить: мы даем хорошие деньги только за очень интересную информацию.
Чертанов невольно хмыкнул. Чувствовалось, что хватка у журналиста бульдожья. С таким методом работы он должен добиться очень многого.
— А вы, однако, бойкий малый, как я погляжу, — беззлобно сказал Михаил. — Только если вы действительно обо мне слышали, то должны знать, что Бес не продается!
— Могут быть разные обстоятельства, — виновато протянул Мучаев. — Например, вы можете попасть в затруднительное финансовое положение… — Чертанов невольно расхохотался. — Только не надо смеяться, так бывает…
— Ладно, оставим. Давайте встретимся. Я читал ваши статьи в журнале «Криминал». Мне кажется, что у нас найдется тема для разговоров.
— Когда?
— Скажем, завтра. Я подъеду в Зеленоград, и мы встретимся. Часа в два около входа в редакцию?
— Хорошо, я буду вас ждать.
* * *
Редакция журнала размещалась на первом этаже одной из многоэтажек близ площади Юности. До начала встречи оставалось десять минут, и Чертанов устроился на скамейке, в тени густого клена, так, чтобы держать под наблюдением выход из редакции.
Изучив статьи Мучаева, он составил о нем некоторое представление. Михаил даже примерно прикинул, как должен выглядеть журналист, и ему не терпелось сравнить свой вымысел с оригиналом.
Коротенькая часовая стрелка неумолимо приближалась к условленному времени, но Мучаев все не объявлялся. А тут совсем некстати на краешек скамейки присел какой-то узкоплечий хмырь с седой бородой и, несказанно раздражая Чертанова, принялся надувать из жвачки большие пузыри. Приходилось мириться с неприятным соседством, такому не скажешь, чтобы пересел отсюда подальше, так как намечается конфиденциальная беседа.
И все-таки Максим Мучаев появился ровно в четырнадцать ноль-ноль, правда, совершенно не с той стороны, откуда ожидал его Чертанов. Набаловавшись жвачкой, хлипенький мужичонка выплюнул ее себе под ноги и повернулся к Чертанову:
— Вы случайно не меня ждете? Я — Максим Мучаев.
Михаил удивленно повернулся. Переиграл!
— Вас, — неодобрительно буркнул Чертанов. — Вы сидите здесь уже пятнадцать минут… А сразу не могли представиться? Если хотели меня удивить, то считайте, что добились своего. А потом, к чему такая конспирация?
Журналист покачал головой:
— Нет, вы не правы, я наблюдаю за вами уже тридцать восемь минут, — он посмотрел на часы. — Я знал, с какой стороны вы должны подъехать. Мне пришлось выйти из редакции пораньше, чтобы не пропустить вас. Извините, но в моем распоряжении оказалась даже ваша фотография…
— Ее нетрудно получить, имея такое огромное количество друзей в милиции.
— Возможно, — улыбнулся Максим.
— И что же я делал?
— Вы остановились около табачного киоска. Купили пачку «Мальборо». Сразу распечатали ее и вытащили сигарету. Но почему-то закуривать не стали и долго перекатывали ее между пальцами.
— У меня такая привычка, прежде чем закурить, я разминаю табак, — буркнул Чертанов.
— Не страшно, но даже эта привычка может много сказать о человеке. Закурили вы сигарету вон под тем тополем. Наверное, специально ушли в тень, чтобы спрятаться от излишне любопытных взглядов и чтобы самому осмотреться.
— А вы догадливы, — усмехнулся Чертанов. — И очень наблюдательны.
— Не без того, профессия обязывает.
— А где же вы сами находились все это время? Я вас не видел.
— Вот в этом магазинчике, — журналист кивнул на павильон, находившийся за спиной. — В нем большие окна, как в аквариуме! Видно всех, кто находится на улице, зато меня совершенно никто не замечает. Вы обратили внимание на то, что окна в этом магазине зеркальные?
— Я вообще не смотрел в ту сторону. Вы всегда такой осторожный?
Мучаев развел руками:
— Что поделаешь, род занятий обязывает. Вы слышали о том, что профессия журналиста одна из самых опасных в мире?
— Приходилось.
— Мне же пришлось понять это на собственной шкуре. — Он расстегнул ворот рубахи и, повернув слегка голову, произнес: — Взгляните на мою шею… Что вы там видите?
Чертанов слегка подался вперед, заглядывая за ворот. Зрелище было неприятным — кривой широкий багровый шрам уходил вниз от ключицы.
— О перышко поцарапались?
— Верно, — кивнул Мучаев, застегивая ворот. — Этот порез я заработал три года назад, когда вообразил себя частным детективом и попробовал проследить за одной прекрасной особой, замешанной в отмывании черного нала. Меня попытался зарезать ее любовник, который вообразил, что я его соперник. Хотя о чем тут может быть речь, посмотрите на меня. — Красноречивым жестом журналист указал на себя. — Разве я могу кому-то составить конкуренцию? — И, расценив молчание Чертанова по-своему, добавил: — Вот то-то и оно!
Журналист сумел выжать у Чертанова улыбку. Забавный, однако, дядька. С первого взгляда было видно, что он из той непоседливой человеческой породы, что не умеет жить тихо. Но по-своему существо безобидное. Чертанова поразило то, что слово «заработал» он произнес с таким достоинством, словно получил медаль за спасение на пожаре.
— Мне бы не хотелось снимать рубашку, но на правом боку у меня след от пули. В тот раз мне повезло, пуля прошла по касательной.
— В то время вы писали о зеленоградской группировке, — кивнул Чертанов.
— Верно, — уважительно взглянул на него журналист. — Вы в самом деле прочитали многие мои материалы.
— Я тоже немного подготовился к встрече с вами. Насколько мне известно, вы все время писали об организованной преступности, почему же сейчас вы неожиданно заинтересовались маньяками?
Журналист усмехнулся:
— Здесь нет ничего удивительного. Скажем так, это эволюционный рост. Для убедительности могу привести такой пример… Сейчас самой мощной и кровожадной бандой считается банда Карлика. За четыре года своего существования они убили одиннадцать человек. А серийный убийца способен уничтожить за это время несколько десятков! И это понятно… Бандитов интересуют в первую очередь деньги. Устранение свидетеля или конкурента для них всегда крайняя мера. А для маньяка убийство людей — это в первую очередь удовольствие, жизненная необходимость. Для большинства из них деньги ничего не значат. А теперь скажите мне, кто же страшнее, организованные бандиты или серийный убийца?
— Вот как вы ставите вопрос. — Чертанов выглядел заметно озадаченным. — Вы забываете о том, что одна такая банда может терроризировать целый город.
Журналист печально улыбнулся:
— Вижу, что вы совершенно незнакомы с методами маньяков.
— Я занимаюсь ими недавно, — честно признался Чертанов.
— А для меня же за последние пару лет это главный вопрос! Так вот, хочу вас заверить, что даже один маньяк способен терроризировать такой город, как Зеленоград. Хотите пример?
— Хотелось бы послушать.
— Пожалуйста! Когда я был еще пацаном, то в нашем городе объявился маньяк, который вспарывал животы женщинам. Весь город знал, что происходит это после десяти вечера. Об этом говорили на всех базарах. — Мучаев заметно волновался: — Я вам хочу сказать, что в позднее время на улицах невозможно было встретить одиноко идущую женщину. Затем вдруг выяснилось, что маньяк убивает девушек до двадцати пяти лет. Женская половина города начинала понемногу оживать, и в полночь можно было встретить даже старух. Они уже больше не боялись. В мое время, когда я рос, всю оперативную информацию можно было услышать на рынках. И, надо сказать, слухи частенько соответствовали действительности. А вы говорите, что маньяк не способен затерроризировать город… В тот год в Зеленограде было убито двенадцать женщин. Всем думалось, что это какой-то монстр с горящими угольями вместо глаз да с зубами вампира. А маньяком оказался весьма щуплый мужичонка интеллигентного вида. В его облике совершенно не было ничего сатанинского. В то время в газетах об этом много писали. Недавно я разыскал все эти публикации. Причем наиболее интересные из них сейчас находятся в моем архиве. В Зеленограде это был не единственный маньяк. Примерно в это же время орудовал еще один, его так и не изловили. Так вот характер ранений и то, что он отрезает конечности, всецело соответствует тому, что сейчас обнаружилось на Дмитровском шоссе. А хотите, я вам приведу пример из моей журналистской практики?
— Интересно будет послушать.
— Мне довелось около двух лет работать в Мегионе, как раз в то время, когда там объявился маньяк. Может быть, слышали об этом?
— Нет.
— Ну, это неважно, — махнул рукой журналист. — Он убивал женщин, которые носили зеленые платья. Стоило только этой информации появиться в прессе, как на следующий день невозможно было увидеть женщину в зеленом. Они наряжались в какие угодно цвета, но только не в зеленые. Не обнаружив в городе привычных красок, маньяк принялся насиловать и убивать женщин, которые ходили в красном. Теперь с улиц города исчез уже красный цвет. Хочу вам сказать, что дело доходило вообще до смешного. Коммунисты на своих митингах даже отказались от красного цвета и вместо него использовали синий. И все затем, чтобы не раздражать серийного убийцу! — Тут следовало бы улыбнуться, но делать этого почему-то не хотелось. — Так что дело куда серьезнее, чем представляется на первый взгляд.
— Согласен. Я вам не сказал, но сейчас я возглавляю группу, занимающуюся поисками серийного убийцы…
— Давно пора организовать такую группу, — оживился Мучаев. — Отлавливать простого уголовника и охотиться за маньяком, уверяю вас, это совершенно разные вещи. Уголовник всегда имеет характер, в нем заложен какой-то свой стержень, что делает его узнаваемым. Линия поведения у таких людей, как правило, не меняется, характер их преступлений может быть четко обозначен и различим даже через много лет. А маньяки — это в первую очередь отменные приспособленцы, у них отсутствует, если так можно выразиться, хребет, и поэтому они способны подстроиться к любой обстановке.
— Интересное наблюдение. Буду иметь в виду, — пообещал Чертанов. — Я у вас вот что хотел спросить…
— Спрашивайте, — охотно кивнул журналист.
— В своей последней статье вы написали о том, что одна из последних жертв маньяка была задушена каким-то предметом женского белья. Это что, обыкновенная журналистская уловка, чтобы привлечь читателей?
Время за разговором летело незаметно. Солнышко, двигаясь по небосводу, уверенно отодвинуло тень, что укрывала скамейку, и теперь беседа проходила на самом солнцепеке.
— Вы намекаете на тираж нашего журнала?
— Да.
— Тираж журнала и так достаточно высок, так что мы не бедствуем. Интерес к криминальным темам существовал всегда и будет существовать, думаю, и дальше. А что касается лично меня, так я предпочитаю писать правду. Женщина была задушена собственными трусиками. — Неожиданно его лицо посуровело. — Кажется, я вас понимаю… Это вы к тому, что все женщины на Дмитровском шоссе были задушены бюстгальтерами?
Чертанов обратил внимание на то, что журналист находился в более выгодном положении. Он сидел спиной к солнцу, и ему не нужно было щуриться, чтобы рассмотреть своего собеседника, даже наоборот, он имел возможность наблюдать за малейшими изменениями мимики Чертанова. А если он был настоящим психологом, то мог вынести немало полезного из их разговора. Шансы следовало уравнять.
— Может быть, немножечко пройдемся? — невинным тоном предложил Михаил, вставая. — А то мы тут с вами засиделись, да и солнышко печет. Сидим, как на сковородке.
— Куда пойдем? — не стал возражать журналист.
— Да все равно… У меня есть серьезные основания предполагать, что женщина, погибшая в Зеленограде, была убита маньяком, который орудовал на Дмитровском шоссе.
Журналист отрицательно покачал головой:
— Это невозможно. Поверьте мне, ее убил совершенно другой человек.
— Откуда такое предположение?
— Совершенно другой способ убийства! Я не исключаю, конечно, того, что кто-то убил эту женщину, стараясь подражать маньяку с Дмитровского шоссе. Так бывает! В психиатрической медицине такое называется эффектом подражания. Но я не исключаю, что этот частный случай может вылиться в новую серию убийств.
— Для этого есть основания?
— Разумеется! — охотно ответил Мучаев. — По-своему все маньяки честолюбивы. Прочитав нечто подобное, так сказать, о своем коллеге в солидном издании, он испытывает желание не отстать, в нем пробуждается жажда убийства, которая может очень долго прятаться. И бывает разбужена или спровоцирована вот такими преступлениями.
— Вы хотите сказать, что подобные публикации в прессе могут быть катализатором жажды убийства, что до времени таилась в нем?
— Вот именно! Я допускаю, что долгое время он боролся с этим, всячески пытался заглушить. Но на это уходило очень много душевных сил, и он просто устал сопротивляться…
— Кажется, я начинаю вас понимать.
— А относительно этого убийства я вам вот что скажу: у всех маньяков свой почерк. Если он душит женщин бюстгальтером, то он так и будет это делать.
— С чем же это связано?
Журналист задумался:
— Этот вопрос не ко мне. На него может ответить только психолог. Я думаю, что это связано с его каким-то душевными переживаниями.
— Значит, вы не можете допустить возможности, что убийство может произойти как-то иначе?
— Может, но это будет всего лишь отдельный и не характерный эпизод! — убежденно заявил журналист.
— И он вновь вернется, так сказать, к старому способу?
— Да.
— Взгляните, — протянул ему Чертанов небольшой клочок бумаги.
— Что это? — недоуменно произнес Мучаев.
— Это билет в кинотеатр, находящийся в вашем городе. Он найден недалеко от того места, где произошло первое убийство. А вот это автобусный билет на один из маршрутов в вашем же городе. Был найден рядом со вторым трупом. Так вот, у меня создается впечатление, что маньяк живет в Зеленограде.
Журналист приостановился и с интересом посмотрел на майора:
— Зачем вы мне все это говорите? Вам же не нужно вознаграждение.
Чертанов невольно поморщился:
— Странный вы человек… Неужели вы думаете, что все это я говорю вам ради какого-то вознаграждения? Я бы хотел с вами сотрудничать. Скажем так, я бы не обиделся, если бы эта информация появилась в печати.
Мучаев удовлетворенно кивнул:
— Хорошо… Хотите заставить его понервничать, чтобы он как-то выдал себя? Возможно, это неплохая идея. Такая информация появится. Знаете, я как раз сейчас готовлю статью, и там я непременно выдвину вашу версию. — Сунув руку в карман, он извлек визитную карточку. — Я тоже рад нашему знакомству.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Слово Варяга'
1 2 3 4 5 6 7 8