.. — Ее голос дрогнул. — То есть мистер Эммануэль и я, он сказал...— Не смущайтесь, моя дорогая. — Эммануэль лучезарно улыбнулся. — Позвольте, я сам поведаю мистеру Холману эту часть истории.Он смерил меня испытующим взглядом: улыбка еще сохранялась на его лице.— За ужином я признался мисс Смит в моем безмерном восхищении — ее работой и всем прочим. Я откровенно сказал, что она — олицетворение того, что я всегда желал видеть в женщине, и что, если она присоединится ко мне в круизе на борту моей яхты, я буду ее вечным должником. К сожалению, мисс Смит не ответила мне взаимностью и отказалась от предложения. В тот вечер я настаивал на нем как только мог. — Он покаянно вздохнул. — Богатый человек избалован. Особенно если это касается женщин. Мне стыдно признаваться, но я выложил перед ней все соблазны, какие только мог придумать — включая замужество. Но получил отказ... Тогда, я очень сожалею, но это так — я вышел из себя и стал угрожать ей. В конце концов она выскочила из-за стола; мне оставалось только раскаиваться и сожалеть о своей невоспитанности.Он снова улыбнулся ей.— Я думаю, дорогая, теперь вам будет легче закончить эту историю?Она поспешно кивнула.— На следующий день я встретилась с Виктором и рассказала ему о случившемся. Он предупредил меня, чтобы я была поосторожнее, потому что Эммануэль не только очень богатый, но и очень опасный человек... Через два или три дня я улетела в Голливуд на съемки новой картины и забыла об этом случае. Месяц спустя, когда я освободилась, пришло время снова скрыться ото всех. — Она сделала какой-то странный жест. — Когда я карабкалась наверх, — продолжила Леола, — я ни от чего не отказывалась, ибо все было частью того, чего я, собственно, и добивалась, — реклама, обман, приемы, жизнь в лучах прожекторов. Но чего же мне это стоило! Три разбитых замужества, постоянное ощущение, что я — это вовсе не я, а какая-то другая особа... Дошло до того, что я уже даже не знала, кто же я на самом-то деле... Иначе говоря, я начала терять и одновременно находить себя...— Ваш самоанализ восхитителен, моя дорогая! — Ей была снова подарена лучезарная улыбка. — Но, прошу вас, вернитесь к рассказу. — Эммануэль изогнулся в галантном поклоне.— Простите, — резко парировала актриса. — У меня был способ, с помощью которого я скрывалась от всего мира. Теперь-то я понимаю, насколько он был ребяческим... Но до сих пор он хорошо срабатывал. Да и нужно-то было всего ничего — черный парик, никакого макияжа, небрежные платья — и Леола Смит превращалась в Летти Смит. И заметьте, при этом не стоило даже беспокоиться об инициалах на чемодане и прочей ерунде. Летти Смит — тридцатилетняя студентка-искусствовед, имеющая достаточно средств, чтобы позволить себе простительное только юным особам увлечение искусством и любовь к Парижу. Она на весь год снимает апартаменты в отеле “Лефт бенк”, но почти не живет в них. Кинозвезда Леола прибывает в Париж, регистрируется в отеле “Георг V” и исчезает через несколько дней... А в тот же день Летти Смит открывает дверь своих апартаментов в совсем другом отеле...И на этот раз, как мне казалось, все шло хорошо. Я рассчитывала пробыть в Париже около недели, а потом, возможно, полететь в Шотландию. Но на третий день мне кто-то позвонил и заявил, что ему известно, кто я. Мало того, он располагает информацией, которую может продать. Речь идет об опасности, угрожающей одному из самых близких мне людей, и находится этот человек в Швейцарии. И если такие сведения, сказал он, представляют для меня интерес, то я должна быть в названном им кафе в восемь вечера. Конечно, с деньгами. Речь могла идти только об одном дорогом мне человеке, моей дочери — малышке Леоле.Я пришла в кафе. Вскоре за мой столик подсел невысокий лысый мужчина с крючковатым носом. Он выглядел как старый попугай, лишившийся своего оперения. Прежде всего незнакомец потребовал деньги и, получив их, не только назвал имя мой дочери, но и имена директрисы и учителей интерната. Потом он сказал, что его и всех прочих нанял мсье Эммануэль, чтобы похитить мою дочь. Далее они намерены удерживать ее в одном из домов, снятых для этой цели в предместье Вены, и ожидать дальнейших указаний.Он заявил, что вообще не любит подобных дел и охотно устранился бы от этого, но ему нужны деньги, чтобы убраться подальше. Он был уверен, что его отказ ничего не может изменить. Единственный способ, как он считал, избежать похищения — это немедленно забрать мою дочь из школы, посадить ее вместе со мной на самолет, идущий рейсом в Штаты. “Эммануэль — большой бабник, — сказал он, — но ему быстро надоедает, если погоня за женщиной становится слишком трудной: всегда находится другая, которая с охотой войдет в его жизнь”. Потом незнакомец ушел.Слушая эту историю, я успел покончить с завтраком, закурить и справиться со второй чашкой кофе.— И вы последовали его совету, — сказал я.— На следующий же день, — кивнула она. — Я забрала малышку из школы. Мы прилетели в Нью-Йорк в тот же день и забились в норку — дешевую грязную гостиницу на задворках Таймс-сквер, а потом улетели в Сан-Франциско и оттуда вернулись в Лос-Анджелес. Потом на каком-то аукционе Летти Смит купила хоть и старый, но надежный “шевроле” выпуска пятьдесят девятого года, и мы отправились путешествовать. Я решила, что если нас начнут разыскивать, то в последнюю очередь — в Калифорнии. Мы поехали на север по шоссе номер один, пролегающему по берегу, и в первую же ночь нашли уединенный мотель в двух милях от него. В мотеле были всего три более чем скромных номера, и старика-владельца заведения чуть не хватила кондрашка от удивления, когда я сказала, что хочу снять один из них на ночь.Леола рассмеялась.— Той ночью около десяти в дверь постучали. Я подумала, что это хозяин мотеля, и открыла дверь... Двое мужчин с револьверами в руках оттеснили меня внутрь. Я была в такой панике, что не могла даже плакать, не говоря уже о том, чтобы заорать! Один из них схватил малышку, зажал ей рот и вытащил из кабинки. Другой сказал, что у него есть послание для меня от некоего человека по имени Рей Толвер. Мужчина предупредил, что если я хочу снова увидеть дочь, то должна первым же рейсом улететь в Париж, приехать в Канны и прибыть на яхту Эммануэля. Потом он налил в стакан воды, что-то бросил в нее и заставил меня выпить... Очнувшись утром, я поняла, что у меня нет выбора, и полетела в Париж. Я была согласна на что угодно — включая и Рафаэля Эммануэля, — лишь бы не рисковать жизнью малышки Леолы, которую я больше не видела...— Видите, мистер Холман, какой я злодей! — жизнерадостно провозгласил Эммануэль. — Я не знаю, кто был больше удивлен — я, когда услышал эту историю, или мисс Смит, когда поняла, что я к ней не имею никакого отношения!— Я из Миссури, — проинформировал я всех присутствовавших.— Простите, что вы сказали? — не понял Рафаэль.— Мистер Холман имеет в виду, что вы должны доказать ему это, — пояснила Леола. — Поверьте уж мне на слово, мистер Холман, все уже доказано. Пожалуйста, слушайте дальше!— Рей Толвер... — Голос Эммануэля был почти ласковым, когда он произносил это имя. — Я всегда знал, что этот человек очень амбициозен. Но сейчас он, боюсь, просто страдает манией величия... Видите ли, в течение многих лет я занимался операциями с вооружением. В этом бизнесе мой компаньон Рей Толвер проявил себя как очень способный лейтенант. И вот, когда я решил, что пора отказаться от этого дела, мы с Толвером пришли к полюбовному соглашению о том, что отныне наши дороги должны разойтись. Он продолжал заниматься вышеназванными операциями, а я уступил ему свою долю за справедливую цену. Думаю, он слишком любит острые ощущения, чтобы тоже отказаться от этого бизнеса. Кроме того, полагаю, он просто глупец. Но это, в конце концов, его личное дело.Рафаэль задумчиво выбрал, поковырявшись, еще один спелый персик.— И даже несмотря на то, что я полностью отошел от всех видов бизнеса, у меня еще остались кое-какие связи и агенты. Они информируют меня о многом, что происходит в мире, и часто дают мне возможность выгодно инвестировать деньги и быстро получать прибыли... У меня это что-то вроде хобби, понимаете?— Как и женщины? — предположил я. Его улыбка была несколько натянутой.— Самое занимательное, мистер Холман, хобби. Так вот. Недавно один из моих агентов сообщил, что Толвер поставляет противникам режима Кастро некоторые товары, в которых они сильно нуждаются. Самая последняя — и самая крупная, заметьте! — партия Переправлялась из Гаити, она не была перехвачена кастровцами и оказалась полностью утраченной. Как утверждает мой человек, Толвер потерял на этом все капиталы и ему пришлось вернуться обратно в Майами, чтобы попытаться раздобыть хоть немного денег. Так что, когда мисс Смит рассказала мне свою историю и упомянула его имя, многое сразу же стало ясным... Ситуация прояснилась еще больше, когда я получил послание от Толвера. Он сообщал о доставке мне мисс Смит в качестве подарка в память о “добрых старых временах”, видите ли! Но это, мол, обойдется мне в три миллиона американских долларов за безопасное возвращение ее дочери!— И как он рассчитывает получить деньги? — спросил я.— Да очень легко! Деньги должны быть переведены на его счет в один из швейцарских банков... Вы, разумеется, знаете, как они работают? Узнать время перевода денег невозможно. Не говоря уже о местонахождении их клиентов. Наш милейший Рей не потерял присущего ему чувства юмора. Он назначил мне крайний срок для перевода денег — три недели, поскольку, как он писал, знает, что я и мисс Смит будем весьма заняты в это время.— А если вы не заплатите?— О Боже мой! — Леола вскочила и, спотыкаясь, побежала в кормовую каюту.— Если он не получит денег через три недели, то начнет посылать еженедельное напоминание, — глухо промолвил Эммануэль. — Каждый раз по одному детскому пальцу...Я смотрел на голубую, искрящуюся гладь воды, на панораму гавани, заполненной белоснежными яхтами, и на людей, которые не думали ни о чем, кроме солнца и развлечений. И чувствовал, как все внутри меня переворачивается.— Поймите еще одно, мистер Холман, — добавил Эммануэль все тем же глухим голосом. — Если ничего не удастся сделать к концу этих трех недель, я заплачу эти деньги. Но это не поможет вернуть дочь мисс Смит: Толвер наверняка подумает, что я впервые в жизни смягчился из-за женщины. И если я отдам три миллиона за то, чтобы сделать ее счастливой, то буду платить еще и еще — и до бесконечности.— И какова ситуация в настоящий момент? — осведомился я.— Когда мисс Смит уяснила для себя истинное положение дел, она немедленно пожелала броситься назад в Америку и связаться с тамошней полицией. Глупая идея, мистер Холман! Толвер ничтоже сумняшеся пожертвует девочкой, когда почувствует, что подвергается малейшей опасности. Следовательно, я не имею иного выбора, кроме как удерживать мисс Смит на борту яхты. У нас есть три недели, сказал я ей, и, вне всякого сомнения, ваша дочь все это время будет в безопасности. А тем временем я брошу своих агентов на поиски Тол-вера. — Он глубоко вздохнул. — Рею хватило ума заставить Леолу взять ребенка в Штаты. Уж он-то знает, что, попытайся он сделать свое черное дело в Европе или Южной Америке, он не смог бы нигде скрыться от меня.Я нашел бы его за несколько дней. Но в Штатах.., мои агенты там малочисленны и разбросаны по всей стране. Разумеется, они наняли других людей себе в помощь. Но до сих пор не обнаружили ровным счетом ничего... Толвер исчез бесследно — и ребенок вместе с ним. Он почти застенчиво улыбнулся.— Теперь вы представляете, с каким подозрением была встречена ваша телеграмма, мистер Холман? Я, конечно, пришел к заключению, что вы — шпион, подосланный Толвером, чтобы следить за развитием событий здесь, на яхте. Но мисс Смит убеждала меня всю прошлую ночь, что это невозможно... Итак, я обращаюсь к вам с просьбой о помощи.— Чтобы отыскать Толвера? — проворчал я. — Да вы сошли с ума! Ваши люди не могут найти его, следы, как говорится, остыли за неделю, а сам он может скрываться в любой точке этого распроклятого мира!— Не совсем так, — урезонивающе покачал головой Эммануэль. — Толвер еще в Штатах. Я убежден в этом. Именно там самое безопасное для него место. И кроме того, попытка вывезти ребенка из страны неизбежно вызовет множество осложнений. У нас ведь есть и исходная точка для поисков — тот мотель в пятидесяти милях от Лос-Анджелеса.— А разве ваши люди уже не начали с него?— Но ведь вы имеете громадное преимущество в сравнении с ними, — рассудительно ответил он. — Вы работаете на собственной территории, так сказать, на своем заднем дворе, мистер Холман. К тому же мои люди — не детективы ни по образованию, ни по роду деятельности. Есть еще одно обстоятельство... Пока просматривается только одна чрезвычайно слабая зацепка. И я не рискую разрешить моим ребятам вмешиваться в это дело именно из-за их связи со мной. По этой же, кстати, причине я не могу разрешить и Майку шевельнуть даже пальцем.— Майерсон! — Кери прокашлялся и нарочито сплюнул на безукоризненно чистую палубу. — Пять минут — и вместе с ним мы сделаем все!— А через час Толвер будет знать, что это ты, — сверкнул глазами Эммануэль. — Не будь дураком, Майк! Он снова повернулся ко мне:— В прежние времена Майерсон был моим связником на Западном побережье. Да он и сейчас остается — посредником... Если вы хотите приобрести кое-какое оружие для личного пользования, но не знаете, как это сделать, повидайтесь с Майерсоном. Он сведет вас с поставщиком, у которого есть именно то, что вам нужно. За посредничество он возьмет с вас кое-какой сбор да получит от поставщика свои пятнадцать процентов. Можно сказать, что он занимается посредническим бизнесом.— Полагаете, он может знать, где Толвер? — без всякого энтузиазма осведомился я.— Ну, это, по крайней мере, возможно, — пожал плечами Эммануэль. — Если вы придете к нему и скажете, что желаете закупить большое количество винтовок “М-4” и амуниции, это наверняка его заинтересует. А уж если к тому же укажете, что товар нужно доставить, например, на Гаити или в Санто-Доминго, то он заинтересуется вдвойне. Для него не составит больших трудов найти поставщика. Но если будете настаивать и на немедленной доставке товара прямо на место, то вряд ли кто-то, кроме Толвера, сумеет провернуть такую операцию. И естественно, вы пожелаете наладить личный контакт с ним.— Через пяток минут разговора с этим... Майерсоном он раскусит меня, — возразил я. — Что, черт побери, я знаю о контрабандном бизнесе?— Все, что знают мои эксперты, в вашем распоряжении, — успокоил он меня. — Не думайте и о своем поведении. Каждый покупатель подобного товара имеет весьма туманное представление о тех, для кого он делает закупки. И никому в дальнейшем нет до них никакого дела, лишь бы платили наличными. Но я все-таки назову вам достаточно имен и мест, где вы встречались с ними. Майерсон должен убедиться в том, что вы пришли к нему с рекомендациями. Очень важно, мистер Холман, что он не знает вас. Он с первого взгляда узнает Майка, узнает либо заподозрит любого из моих агентов. Так что вы один имеете кое-какой шанс выполнить такую работу. — Эммануэль откинулся на спинку кресла и пристально посмотрел на меня. — Разумеется, вполне возможно, что Майерсону действительно ничего не известно о местонахождении Толвера. Но к сожалению, это единственная зацепка, которой мы можем воспользоваться.— Вы хотите, чтобы я попытался найти Толвера, а затем спас дочь мисс Смит? — осторожно спросил я.Эммануэль задержал на мне тусклый взгляд и неожиданно рассмеялся.— Я уверен, что именно этого ожидает от вас мисс Смит. И она щедро заплатит вам в случае успеха... Что же касается меня, то прежде всего я заинтересован в Толвере. Отыщите его для меня, мистер Холман, и я выложу вам пятьдесят тысяч. Это, естественно, ни в коем случае не скажется на гонораре от мисс Смит. — Он наклонился вперед, и его голос задрожал от чувств, подобных страстям сэра Галахада Галахад — благородный рыцарь, персонаж легенды о “Круглом столе” короля Артура.

. — Сразу же дайте знать, где вы можете находиться, и мой агент вступит в контакт с вами в течение нескольких часов. Вы совместно разработаете план действий. Глупо рисковать жизнью девочки, опрометчиво пытаясь действовать в одиночку, — заключил он. — Ну как, возьметесь, мистер Холман?— Наверное, возьмусь, — с неохотой согласился я. — Но с несколькими условиями.— Назовите их.— Во-первых, в том случае, если я, при всем желании, не найду Толвера, вы заплатите выкуп.— Безусловно! Я уже сказал, что сделаю это, — подтвердил Рафаэль.— Во-вторых. Если вы заплатите, а Толвер не отпустит девочку, я поставлю в известность ФБР и они вступят в игру.Эммануэль на мгновение окаменел, потом пожал плечами и сказал с интонациями грубого американского дельца:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14