— Писец, — отозвался тот с еще менее заметным поклоном.
— Га! Сильный властитель! Сильный властитель! — гаркнул Больши.
Каллендбор моргнул:
— Что это тут? Обученная птица? Ну-ну. Может, это подарок для меня? — Он вдруг разулыбался. — Ну конечно же! Прекрасный выбор, Абернети.
Вот она, удобная возможность, за которую Абернети дал бы что угодно, шанс избавиться от Больши. Абернети невзлюбил птицу с самого первого дня, а птица невзлюбила его, и оба знали отношение друг к другу. В Больши было что-то ужасно беспокоившее Абернети. Он не мог определить, в чем дело, но это было так. Он не хотел брать птицу с собой, очень яростно сопротивлялся. Но Хоррис Кью настаивал на том, что птица должна их сопровождать, и главным образом потому, что все путешествие затевалось из-за кристаллов мысленного взора, которые были подношением мага, в итоге птица отправилась с ними.
Абернети открыл было рот, чтобы подтвердить это, чтобы сказать Каллендбору: да, действительно, эта птица в его полном распоряжении. Но он опоздал.
— Милорд, простите, что это жалкое создание отвлекло вас от истинной причины нашего приезда, — быстро вмешался Хоррис Кью. — Эта птица, увы, не дар. Она мой постоянный спутник, мое единственное сокровище, оставшееся от прежней жизни и людей, которые очень много для меня значили и сделали меня таким, каков я есть. Я уверен, вы меня поймете, — тараторил он. — Если уж говорить правду, то эта птица достаточно неприятная тварь, у нее бывают припадки раздражительности, во время которых она начинает клеваться. Она вам не понравится.
Словно в подтверждение его слов, Больши потянулся и сильно клюнул Хорриса Кью в ухо.
— А! Вот видите! — Хоррис замахнулся на майну, которая отлетела подальше, а потом уселась на его второе плечо, сохраняя бдительность на случай новой попытки ее наказать.
— Почему мне не предлагают эту птицу, если я этого хочу? — вопросил Каллендбор, потемнев от гнева. — Вы говорите, что я не могу получить эту птицу, если пожелаю?
— Милорд, птица ваша, если вы желаете, — мгновенно объявил Хоррис Кью. Больши снова гаркнул. — Но вы должны знать, что она почти не говорит, а та фраза, которую вы сейчас от нее слышали — «сильный властитель», — заучена им от короля. Другими словами, король научил ее так обращаться к себе.
Абернети изумленно раскрыл глаза. Наступило весьма долгое молчание. Каллендбор покраснел и выпрямился еще сильнее. Казалось, он готов был взорваться. А потом, очень медленно, опасная краска сбежала с его лица.
— Ладно, я вовсе не хочу ее получить, — презрительно бросил он. — Если выбор за мной, то этого достаточно. Пусть она остается у Холидея. — Он вздохнул, успокаиваясь. — Так. Мы разобрались с этой птицей. Тогда чего вы хотите?
— Милорд, — заговорил Хоррис Кью, снова опередив Абернети, — вы сделали правильное предположение. Мы действительно принесли вам дар, нечто более интересное и полезное, нежели птица. Это кристалл мысленного взора.
Каллендбор снова оживился:
— Дайте посмотреть.
На этот раз Абернети оказался быстрее.
— Мы будем счастливы показать его вам, милорд, но, может быть, в доме, где прохладнее и где нас проведут в комнаты, которые, я уверен, вы распорядились предоставить нам, как посланцам короля. Каллендбор улыбнулся — не слишком приятное зрелище.
— Конечно. Вы, наверное, совсем измучились. Полагаю, вам нелегко ездить верхом. Пойдемте.
Абернети не пропустил намеренного оскорбления, до не стал на него отвечать, и небольшая процессия двинулась следом за Каллендбором и его свитой. Наконец принесли кружки свеженалитого эля из бочек, которые охлаждались в глубоких водах Берны и Коссельборны, рек, огибающих стены Риндвейра. Были отданы распоряжения относительно комнат и ванн. Каллендбор отвел их на террасу, откуда открывалось несколько дверей, выходивших на плац-парад, и усадил на полукруг стульев. Большая часть его свиты осталась стоять, сгрудившись рядом со своим господином.
— Ну так что это за подарок? — снова спросил Каллендбор.
— Вот он, милорд, — объявил Хоррис Кью и живо достал из кармана один из кристаллов мысленного взора.
Каллендбор принял кристалл и хмуро начал его разглядывать.
— С виду недорогой. Чего он стоит? Погоди-ка! — Он подался вперед, глядя на Абернети, и указал на Хорриса Кью:
— Кто это?
— Его зовут Хоррис Кью, — ответил писец, с трудом справляясь с желанием прибавить что-то еще. — Сейчас он на королевской службе. Он-то нашел эти кристаллы.
— «Эти»! — Каллендбор снова повернулся к Хоррису Кью. — Он не единственный? Сколько их?
— Тысячи, — с улыбкой ответил маг. — Но каждый — особенный. Поднимите его перед собой, милорд, чтобы на него падал свет, и загляните внутрь.
Каллендбор подозрительно посмотрел на него, но указание исполнил. Он поднял кристалл, чтобы поймать луч света, а потом наклонился над ним и заглянул в глубину. В этой позе он оставался, пока кристалл не загорелся белым огнем. Тут он вскрикнул и резко отшатнулся, но не оторвал взгляда от камня. А потом вдруг открыл рот и снова подался к кристаллу, и глаза его ярко вспыхнули.
— Нет, неужели? — пробормотал он. — Разве это возможно?
А потом он поспешно сжал камень в ладони, спрятав его свет и то, что он там увидел.
— Все — вон! — приказал он свите, заинтересованно пытавшейся заглянуть ему через плечо. — Сию минуту!
Они исчезли с удивительной быстротой. Когда все ушли, Каллендбор снова посмотрел на Хорриса Кью.
— Что это? — прошипел он. — Какую власть они дают?
Казалось, Хоррис сбит с толку.
— Ну, они.., они показывают всевозможные видения, милорд, — свои для каждого владельца. Это развлечение и только.
Каллендбор покачал головой:
— Да, но… Может быть, они показывают будущее? Скажи мне правду!
— Ну… Может быть, — согласился Хоррис Кью, поскольку был не дурак. — Конечно, не всем, а только некоторым.
И вдруг Абернети тоже начал думать, не так ли это на самом деле. Сам Хоррис, похоже, ничего об этом не знал, но что, если догадка Каллендбора верна? Может быть, видения в глубине кристалла могут стать реальностью? Может быть, Абернети видит себя не таким, каким был когда-то, а каким снова станет?
— Будущее, — задумчиво пробормотал Каллендбор. — Да, возможно.
Что бы Абернети там ни увидел, это ему явно понравилось, но его почти не заинтересовало, что бы это могло быть, — он был слишком поглощен мыслями о собственных видениях. Его грудь больно сжалась, когда он подумал, что сможет снова стать человеком. Если бы только это было правдой!
— Сколько у вас таких кристаллов? — вдруг спросил Каллендбор, Хоррис Кью сглотнул, не зная, что предполагает этот вопрос:
— Как я уже сказал, тысячи, милорд.
— Тысячи. И сколько они стоят?
— Нисколько, милорд. Они бесплатные. Казалось, Каллендбор задохнулся от какой-то своей мысли.
— И вы уже много раздали?
— Да, милорд, много. С этой целью мы и пришли в Зеленый Дол: раздавать эти кристаллы людям, чтобы они развлекались тем, что увидят, устав от дневных трудов. Конечно, вам, милорд, — поспешно добавил он, не упуская удобного случая, — они могут давать нечто большее.
— Да, нечто большее. — Каллендбор размышлял вслух. — У меня есть идея. Разрешите мне распределять кристаллы, предназначенные остальным лордам Зеленого Дола. Конечно, я буду передавать их от имени короля. Но так вам не будет необходимости ехать в каждый замок, и вы сможете посвятить себя простому люду.
Это была не просьба. Хоррис Кью взглянул на Абернети, ища у него помощи. Абернети догадался, чего хочет Каллендбор. Он не отдаст кристаллы даром, а потребует немалой платы. Возможно, он скажет им, что эти кристаллы в отличие от тех, что получает простой люд, предсказывают будущее. Но Абернети на это было наплевать. Новость распространится достаточно быстро. Пусть Каллендбор разбирается со своими соседями сам.
Абернети пожал плечами.
— Конечно, милорд, — ответил он. — Как пожелаете.
Каллендбор резко встал:
— Ваши комнаты готовы. Помойтесь и отдохните перед обедом. Тогда мы вернемся к этому разговору. — Каллендбор отвернулся, и было видно, что он с трудом удерживается, чтобы не заглянуть снова в свой кристалл. — О да. Если вам что-то понадобится, скажите слугам.
Он вылетел за дверь, словно камень из пращи, и мгновенно исчез.
***
Оставшись в комнате один, Абернети вымылся, оделся, выпил еще кружку прекрасного холодного эля и вытянулся на кровати. Достав кристалл, он поднял его к свету и заглянул внутрь. Свет и картины появились сразу же. Он смотрел на себя в своем прежнем облике — молодого человека с широкой счастливой улыбкой, довольно красивого, несмотря на ученый вид, довольно привлекательного. Он играл с детьми, а за ними наблюдала женщина, хорошенькая и скромненькая. Абернети почувствовал, что у него перехватило дыхание. В его жизни никогда раньше не было женщин — ни жены, ни возлюбленной… А теперь вот он ее видит. Возможно, это будущее? Возможно ли, что он видит то, что сбудется?
Он резко сжал кристалл в кулаке и сосредоточился на этой мысли. Будущее. Ведь все возможно, не правда ли? Чего бы только он не дал, если бы это было так! Он знал, что не пожалел бы ничего. Он уставился в потолок с трещинами в старой штукатурке, потом перевел взгляд на поблекшее панно, на котором когда-то была изображена какая-то процессия. Картина потускнела от времени, как и его прошлое. Очень многое из того, что когда-то там было, со временем потерялось. Ему и не хотелось бы снова получить многое, сказал он себе. Достаточно только того, кем он был. Полностью.
Он вдруг вспомнил о Бене Холидее, так желающем оставить прошлое позади. У короля было мало добрых воспоминаний, а перемены, которых он искал, относились не к образу жизни, но к самой жизни. С Абернети все обстояло иначе, но можно было найти и общее. Он попытался представить себе, где находится Холидей, что с ним стало. Нигде не обнаружено и следа короля, хотя поиски были долгими и тщательными и все еще не были закончены. Было тревожно, что он исчез настолько бесследно. А если он никогда не вернется, то всех их ждет недоброе. Новый король может привнести перемены, которые окажутся совсем некстати. Новый король может быть лишен стойкости и упорства Холидея. Для нового короля волшебство может и не сработать.
Он допил эль, печально сидя на краю кровати. После исчезновения Холидея все пошло наперекосяк. Все казалось странным и ненадежным. Ему хотелось иметь возможность изменить положение.
Сапожок отправился разведать местность и посмотреть, не прояснится ли что-то относительно исчезновения короля. Может, ему что-нибудь удастся найти. Может, их поездка в Зеленый Дол окажется результативной. Может.
Абернети снова улегся на постель и поднял кристалл к свету.
***
Каллендбор не вышел к обеду. И Сапожок тоже. Хоррис Кью и Абернети пообедали одни. Больши смотрел со спинки кресла мага, словно вестник злого рока. Абернети старался не обращать на него внимания, но это было нелегко: птица сидела прямо напротив и злобно смотрела со своего насеста. Абернети ничего не мог с собой поделать. Улучив минуту, когда Хоррис отвернулся, он оскалился на птицу.
Больши потом рассказал об этом Хоррису, но Хоррис не заинтересовался. Они снова вернулись в отведенную им комнату и остались при свете всего одной свечи, горевшей на столике у кровати. Хоррис сидел на постели, а Больши съежился на широком подоконнике.
— Он на меня зарычал, слышал! — горланила птица. — Чуть ли не щелкнул зубами!
Хоррис тревожно озирался. Уголок его глаза резко дергался.
— Зарычал? Нет, я ничего не слышал.
— Ну, хорошо, может, и не зарычал. — Больши не хотел спорить из-за пустяков. — Но он оскалил все свои многочисленные зубы, и намерения его были самые… Хоррис, слушай, что я тебе говорю! Прекрати оглядываться!
Хоррис Кью осматривал комнату. Он только на секунду отвлекся, чтобы взглянуть на Больши затравленным, подозрительным взглядом. Уголок глаза судорожно бился. Птица наклонила голову:
— Что с тобой, Хоррис? Хоррис Кью неуверенно кивнул:
— Я все время что-то вижу… — Он неопределенно взмахнул рукой. — Там…
— Он пожал плечами. — Иногда в тени деревьев или зданий, иногда ночами, в темных углах… Я его вижу. У меня такое чувство, что за мной наблюдают. — Он сделал глубокий вдох. — По-моему, он где-то тут.
— Бурьян? — Больши вздохнул. — Не глупи. Как он может быть здесь? Он не выходит из пещеры. Тебе мерещится.
Хоррис обхватил себя руками, словно продрог. Его огромный нос агрессивно выдвинулся вперед.
— Я все вспоминаю Холидея, ведьму и дракона и то, что он с ними сделал. Я тревожусь: вдруг ты был прав и он то же самое сделает и с нами?
— Ну и не говори тогда, что я тебя не предупреждал. — Это признание доставило Больши огромное удовлетворение. — Ас другой стороны, мы слишком далеко зашли с этими кристаллами, так что теперь об этом уже поздно думать.
Хоррис встал и начал беспокойно ходить по комнате, заглядывая в углы и за шкафы. Больши насмешливо наклонил свою черную с белым хохолком голову. Напрасная трата времени, думал он. Если Бурьян не захочет, чтобы его видели, так его и не увидят. Такое уж он существо.
— Может, ты все-таки сядешь и успокоишься? — раздраженно спросил Больши. Хоррис передал ему свою нервозность.
Хоррис вернулся к кровати и снова уселся.
— Знаешь, что сказал Бурьян, когда я спросил его, что станет с Холидеем и остальными в Шкатулке Хитросплетений?
Больши не мог вспомнить, и ему было в общем-то наплевать. Но он спросил:
— Что, Хоррис? Расскажи мне.
— Он сказал, что их поймали волшебные туманы. Он сказал, что заклинание забвения направит их по дороге, у которой нет конца. Они не будут знать, кем они были. Они не вспомнят, откуда они пришли. Они будут замурованы в туманах, и туманы будут играть ими и в конце концов сведут с ума. — Хоррис содрогнулся. — Бурьян сказал, что на это уйдет много времени.
— Не наша забота, — хмыкнул Больши. — У нас и так хватает всяких треволнений.
— Знаю, знаю. — Хоррис поерзал и снова всмотрелся в тени, словно что-то услышал. — Я просто никак не могу перестать об этом думать.
Больши стало противно.
— Ну так смоги. Нас ждет немало неприятностей, если это мероприятие с кристаллами пройдет не так, как ожидал Бурьян. А с другой стороны, нас ждет немало хорошего, если оно пройдет удачно. Для Бурьяна Заземелье — это всего лишь ступенька к чему-то другому, но для нас оно главный приз. Если будем вести себя по-умному, то получим побольше, чем со Скэтом Минду.
— Знаю, знаю.
— Прекрати это повторять! Терпеть не могу, когда ты напускаешь на себя снисходительность. Хоррис вскочил на ноги, дрожа от ярости:
— Заткнись, Больши! Захочу, так буду напускать на себя все, что угодно! — Заломив руки, он снова стремительно оглядел комнату. — Я знаю, что делать, и сделаю. Я ведь все это время так и поступаю, верно? Но мне не нравится, когда за мной наблюдают! Мне не нравится, когда кто-то сидит здесь, а я его не вижу!
Больши сплюнул:
— Хоррис, в последний раз тебе говорю: Бурьяна здесь нет!
Хоррис с досадой сжал кулаки:
— А если он здесь есть?
— Да, а если я здесь есть? — проговорил Бурьян из темноты бельевого шкафа, и Хоррис хлопнулся в обморок.
***
Когда Бурьян с ними покончил, когда он запугал их настолько, что мог не сомневаться: они выполнят все, чего от них он хочет, и ни на йоту не отступят от заданного им курса, чудовище, словно паук, спустилось по наружной стене замка. Достигнув земли, Бурьян обернулся человеком и вышел через крепостные ворота в город. Передвигаться ему становилось все легче: его магическая сила все прибывала с тех пор, как он высвободился из волшебных туманов и Шкатулки Хитросплетений. Теперь он уже мог принимать почти любой вид. Скоро он сможет быть кем и чем угодно.
Он внутренне улыбнулся, представляя себе все перспективы.
Хоррис и птица — идиоты, и Бурьян был намерен сохранять их только до того времени, как он завершит планы по уничтожению Заземелья. После этого он покончит с ними.
Они ведь не ожидали, что он тоже отправится в путешествие. Они не могли понять, как ему это удалось. Ну что ж, их ждет еще немало сюрпризов. Лучше всего не давать им успокаиваться, пусть немного дергаются. Пусть говорят о нем что хотят, только пусть при этом им будет страшно. Страх в умеренных дозах — очень полезная вещь.
Выйдя за пределы города, Бурьян снова изменил свой облик и двинулся к темной полосе леса, виднеющейся вдали, сам при этом став не более чем тенью, скользившей по земле. Они тревожатся о Холидее, ведьме и драконе, вот как? Ну и не напрасно. Там может быть жутко именно так, как они боятся. Наверняка его пленники в Шкатулке Хитросплетений уже мечтают о том, чтобы вырваться из своего кошмарного существования. Наверняка они гадают, что же им нужно сделать. Печально, но они никогда этого не узнают.
Бурьян добрался до леса и сосредоточил свою магию, чтобы вызвать демонов Абаддона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35