Боль была настолько нестерпимой, что свела его с ума. Не сомневаюсь, он хотел смерти, но его тело, пронизанное вирусными волокнами, отказывалось умирать. Он питался бокси, турбулами, всеми существами, которых мог поймать. Мышцы, кожа и нервы восстанавливались, но только для того, чтобы быть сожранными снова и снова. Это продолжалось в течение пяти лет. За это время он умер единственным доступным ему способом – умер его разум. Рассказчик обвел всех безумным взглядом. – Я помню, как капитан Спрейдж остановился надо мной и спросил: «Господи, неужели он жив?» Меня загарпунили и вытащили из воды. Кожи на теле почти не было, не было и мышц. В некоторых местах были видны кости. Потом мне сказали, что у меня была пасть пиявки и что я выхватил кусок мяса из предплечья Спрейджа. Меня привязали к мачте и стали кормить мясом червя-носорога и выращенным в Куполе зерном. Пасть пиявки постепенно превратилась в обычный рот. Всего за десять минут легкие научились получать кислород из воздуха, а не из морской воды, но только через пару дней я снова научился кричать. Я кричал, но для этого требовалось слишком много энергии, и примерно через час у меня не осталось сил и я замолчал. Только через две недели восстановились мышцы и кожа. Спрейдж спросил, кто я такой, но у меня не было ответа, я даже не мог разговаривать, потому что не знал ни одного языка. Я был подобен ребенку, которого еще следовало научить не гадить на палубу. Спрейдж научил меня говорить, читать, считать. Я провел на судне двадцать лет, прежде чем начал догадываться, кем являлся на самом деле.
Тишину нарушали только волны, накатывавшиеся на борт судна. Пек, Энн и Планд не могли смотреть на своего капитана, лицо Форлама было искажено какой-то мыслью, а Рон внешне оставался беспристрастным. Кич повернулся к побледневшей Эрлин. – Такое возможно? Женщина кивнула.
– Хупер такого возраста может умереть только в том случае, если большая часть его жизненно важных органов выведена из строя одновременно. Появление пасти пиявки можно объяснить недостатком земной пищи. Это произошло из-за воздействия вируса Спаттерджей – он не только заражает тело, но и перепрограммирует ДНК на выживание в сложившихся условиях, причем перепрограммирование происходит непрерывно и постоянно. Он находился в море и должен был как-то питаться. Вирус снабдил его пастью пиявки, при помощи которой он мог присасываться к оказавшимся рядом животным.
– Что ты можешь сказать о его мозге? – продолжал спрашивать Кич.
– Его нервные клетки все время восстанавливались. Он постоянно страдал от боли, которую можно сравнить с перегрузкой при стирании памяти, правда, в этом случае сверхсильный сигнал направляется к каждому нервному центру и вся процедура длится не более десяти секунд.
Кич внимательно рассматривал Амбела.
– Значит, тебя постигла участь близнецов Талска и Римска, – сказал он, убирая в карман стальные сферы.
Амбел ждал, не отводя от него глаз.
– Вынесенный тебе приговор уже был приведен в исполнение, – сказал Кич.
– Это значит, что ты не попытаешься убить меня?
– Вероятно, не попытаюсь.
Кич смотрел на него ничего не выражающим взглядом, затем резко развернулся и спустился по трапу с надстройки.
Одна за другой человеческие оболочки двигались к огромному грузовому кораблю прадоров.
Один из дружественно настроенных к Блюстителю ИР размышлял о том, какие огромные возможности открываются перед такими компаниями, как «Киберкорп», а также о том, не ради ли достижения этой цели ИР сектора появился на родной планете прадоров в виде голема.
«Киберкорп», несомненно, мог обеспечить планету более эффективными, чем человеческие оболочки, помощниками, возможно даже начать торговлю технологиями, связанными с производством големов и роботов. Еще один ИР заметил, что торговля такими технологиями могла бы обеспечить плацдарм в Третьем королевстве Прадора, после чего не исключено поглощение планеты Правительством. Блюститель Спаттерджей подтвердил получение сообщений и сконцентрировал внимание не на големе ИР сектора, а на том, что происходило внутри грузового корабля.
У каждого входящего в холодильник «болвана» миниатюрные, похожие на мух зонды брали образцы кожи, которые подвергались немедленному анализу. Джозеф Бест, контролер ЦСБЗ, пропал без вести на поле боя… Эриксон Сьюел, санитар уничтоженной станции «Хаунгер», пропал без вести на поле боя… Сибен Даес, домохозяйка, пропала без вести. Список был длинным и постоянно обновлялся по мере того, как проверялись ДНК по древним архивам.
Блюститель наблюдал за всеми грузовыми кораблями, приземлявшимися на планеты прадоров и взлетавшими с них, по мере того как тысячи по существу мертвых людей вывозились для надлежащего захоронения. Происходило переселение неумерших – так завершалась прадорская война, официально, но не фактически закончившаяся много лет назад.
Итог войны, в этом Блюститель не сомневался, будет подведен на Спаттерджей. Поэтому он продолжал наблюдать и посылать пакеты информации самому себе.
13
Оставшийся в живых самец, чудом не ставший добычей одного из глубоководных хищников, инстинктивно попытался спрятаться на отмели, где, как ему казалось, он мог, не опасаясь нападения подобных тварей, спокойно переварить раздувавшее живот мясо турбула. Именно из-за этого обильного ужина в пронизывающих все тело моллюска кровеносных сосудах возникло избыточное давление, прижавшее одну вену к острой кромке расколотого панциря. В этом не было бы ничего страшного, останься моллюск на глубине, но падение наружного давления по мере подъема моллюска к поверхности вызвало расширение вены и ее трение об острую кромку. Вена лопнула как раз в тот момент, когда моллюск появился на поверхности рядом с небольшим атоллом. Сама рана не представляла никакой опасности для моллюска и могла бы затянуться в течение нескольких дней, если бы вытекавшая из вены кровь не привлекла внимание обитавшего поблизости молли-карпа. Почувствовав движение воды и ощутив запах хищника, который не мог вызвать ничего, кроме ужаса и отчаяния, глистер попытался уплыть в открытое море, но ему явно мешал раздувшийся от мяса живот. Миновав склон впадины, глистер почувствовал нечто вроде облегчения, полагая, что живший на отмели молли-карп не станет его преследовать так далеко, и ударил хвостом, намереваясь уйти на глубину. Хвост почему-то отказывался повиноваться, а тело помимо его воли стало перемещаться вверх и вниз. Перебирая в панике плоскими ножками, он почувствовал, что поднимается над водой. Карп подбросил его высоко в воздух, и в самый последний момент своей жизни моллюск увидел широко раскрытую пасть там, где надеялся увидеть море.
Подросток Врелл принял скрежет челюстей Эбулана за признак голода и едва не сломал ноги, пока нес отцу подгнивший до нужной степени кусок человеческого мяса. Включив антигравитационный двигатель, Эбулан прижал подростка к покрытой плесенью каменной стене.
– Взрослый прадор инициирует и манипулирует. Чем не занимается взрослый прадор? – зловещим голосом спросил он.
– Взрослый прадор избегает физического вмешательства, отец, – ответил Врелл.
Эбулан еще раз ударил сына об стену, расколов панцирь в качестве напоминания, потом отошел, давая ему возможность сбежать. Когда подросток удалился, Эбулан получил доступ к модулю раба и стал наблюдать за происходящим на судне глазами человеческой оболочки. Приллы повсюду, вода, заливающая трюм судна через пробоину, крики и выстрелы. Тупые люди!
Все было так просто – послать Фриск на поиски Кича, сообщить о том, что она появилась на планете, при помощи фальсифицированных эонидов разрушить нервные связи мозга с украденным ею телом, чтобы оно работало менее эффективно. Он полагал, что ее быстро схватят и будет созван совет. В этом случае все Старые капитаны, а также Фриск и Кич соберутся в одном месте. Там же окажется и многоцелевой прадорский двигатель на антиматерии с небольшим количеством двухмерной взрывчатки. Эбулан заскрежетал челюстями и немедленно послал четверых наиболее хорошо вооруженных «болванов» к шаттлу.
Потом он снова вызвал Врелла. Подросток боком вошел в комнату и прижался к стене, дрожа от страха и ожидая приказаний.
– Для нас еще не все потеряно. В некоторой степени нам сопутствует то, что люди называют удачей. Совет уже созван, значит, следует обязательно доставить двигатель к месту назначения.
– Отец… а что будет с Фриск?
– Самое главное – двигатель. Фриск следует сохранить на тот случай, если общий сбор не состоится и нам понадобится веская причина для созыва другого совета.
– Я понимаю, отец.
– Ты отправишься туда с четырьмя «болванами», чтобы обеспечить осуществление моего плана.
Врелл перестал дрожать и словно окаменел.
– Действуй по плану Фриск, если он не мешает достижению нашей цели. Это – самое главное. Полагаю, ты не вернешься.
– Я понимаю, отец.
Блюститель изучал поверхность планеты тысячью расположенных на ней глаз, не заметив ничего интересного, кроме драки между двумя хуперами, затем сконцентрировал внимание на одном из находившихся на орбите спутников. От него поступал сигнал о работе антигравитационного двигателя, но более точную информацию получить не представлялось возможным из-за густой облачности. Блюститель был уверен, что сигнал исходил не от зарегистрированного антигравитационного устройства, и даже не от одного из незарегистрированных устройств, о существовании которых он знал. Менее секунды понадобилось ИР, чтобы интерполировать возможный источник. Он открыл «аномальный» файл и крайне внимательно просмотрел его содержимое, относящееся к событиям, предшествующим взрыву антиматерии. Прадорский корабль прошел сквозь облачность и был надежно замаскирован оставляемым следом ионизированного газа. Вероятно, взрыв был уловкой, при помощи которой пытались скрыть нечто большее, чем падение отделяемого отсека. Случилось нечто более важное, чем прибытие на планету Фриск. В качестве меры предосторожности ИР послал по подпространству закодированный сигнал активации спутника, расположенного над другой стороной Спаттерджей. Теперь Блюститель мог заняться другими делами. ПР-12 и ПР-13 в тучах брызг появились на поверхности моря и взмыли в небо.
– Я не знаю, кто находится на борту этого судна, но мне кажется маловероятным, что происходящее там не связано с появлением прадорского корабля. Тринадцатый, у тебя есть программа маскировки, хотя не могу припомнить, что я одобрял ее использование. Я хочу, чтобы ты оказался на борту и сообщал мне буквально обо всем. Двенадцатый, ты займешься сканированием всего сектора на наличие аномальных сигналов, – приказал Блюститель.
– Возможно, Фриск здесь ни при чем. Тем не менее, если это она, сомневаюсь, что помогает ей всего лишь горстка батианцев. Если ее на борту нет, можете продолжить поиски или начать их с судна, если будет обнаружена связь с Фриск. Двенадцатый, я хочу, чтобы сканирование производилось на самой малой мощности, чтобы тебя никто не смог обнаружить. Тринадцатый, будешь докладывать обо всем непосредственно мне по подпространственному каналу связи. Пока будем наблюдать и пытаться узнать как можно больше.
– Будет сделано, босс, – сказал ПР-12, прежде чем Блюститель прервал связь.
– Зануда, – пробормотал ПР-13 и увеличил скорость.
Приллы проникали на судно через пробоину в носу. Палуба рядом с пробоиной была усеяна их дымящимися останками, хотя некоторым удалось пробраться несколько дальше. Безногий прилл лежал на бухте троса, и его красные глаза все еще бегали по кромке панциря. Сван подумала, насколько он был похож на взрослого прадора не только внешним видом, но и злобностью. Она перевела взгляд на спикера: женщина сидела, прислонившись к переборке, на коленях у нее лежал импульсный пистолет, а культя была перетянута жгутом.
– Помощь нужна? – спросила батианка, забыв, кем была эта женщина, и бросила взгляд на Шиба, с ужасом уставившегося на безногого прилла.
– Жаль, что эта единица лишилась руки, – произнесла спикер.
Сван уставилась на нее, мгновенно вспомнив, что это не человек, а орудие прадора на судне – его уши, глаза и… руки. Она покачала головой, больше не обращая внимания на спикера, попыталась определить, насколько серьезно было повреждено судно.
– У нас достаточно материалов и оборудования, чтобы справиться с этой проблемой? – спросила она у Шиба, показывая на пробоину.
– Я заведу пару пластырей, снаружи и изнутри, и заполню пространство между ними защитной пеной. Никаких проблем возникнуть не должно.
– Существует более насущная проблема, – произнесла спикер. Батианцы мгновенно к ней повернулись, а женщина поднялась на ноги, развязала жгут и убрала пистолет в кобуру. – Уже несколько дней продолжается серьезный нервный конфликт личности Ребекки Фриск с ее телом. У нее есть лекарство, способное облегчить положение, но она перестала его регулярно принимать, с тех пор как оказалась на судне. Нервный конфликт является причиной душевного расстройства и приступов шизофрении.
– Что мы должны сделать? – спросила Сван.
– Она должна начать регулярно принимать лекарство. В противном случае Фриск будет представлять опасность для судна. Кроме того, если она продолжит так вести себя, вам будет трудно отремонтировать судно, а мы не хотим слишком долго использовать антигравитационный двигатель.
– Почему бы тебе самой не пойти к ней и напомнить про лекарство, – предложила наемница. – В меня она уже стреляла.
– Возможно, вам удастся лишить ее чувств при помощи мощного электрошокового заряда. – Спикер явно не обратила внимания на реплику батианки.
– Конечно, – сказал, закатив глаза, Шиб.
– Повторяю, если вы не сделаете этого, она будет представлять опасность не только для себя самой, но и для других.
– Об этом могла бы не говорить. – Сван пожала плечами и отвернулась, чтобы осмотреть пробоину.
– Кроме того, если вы не сделаете этого, вам придется искать другие варианты транспортировки с данной планеты.
Батианцы уставились на нее.
– А в чем заключается твой интерес, прадор? – спросила Сван. – Фриск я могу понять – она жаждет избавиться от Кича. А чего хочешь ты?
– Дружбы.
– Ответь на вопрос, тогда, возможно, я выполню твою просьбу, – не сдавалась Сван.
– Ты не веришь, что я могу поступать так ради дружбы?
– Нет, не верю.
– Хорошо, это связано с политикой. Наше королевство медленно, но неуклонно развивает отношения с Правительством. По мере развития этих отношений я становлюсь изгоем в моем обществе – из-за моих связей с торговлей лишенными разума людьми. Я пришел сюда, чтобы окончательно разорвать эти связи.
– Но одной из таких связей является сама Фриск.
– К ней я испытываю особое отношение.
– О них знает и Кич, – продолжала Сван. – Впрочем, о нем может позаботиться она, вернее, мы.
– Есть и другие, – ответил с далекой планеты прадор.
– Кто именно?
– Любой человек, который был рабом в то время, когда производилась операция по лишению разума. Многие из них находятся здесь – я имею в виду Старых капитанов.
– Свидетели, – сказала Сван и кивнула. Шиб, ничего не понимая, смотрел на нее. – В связи с тем, что любой записанный или другим образом зафиксированный материал может быть сфальсифицирован, законную силу имеют только устные показания свидетелей. Говоря коротко, тебе все может сойти с рук, если не осталось живых свидетелей.
– В этом ты права, – подтвердила спикер.
– Очень трудно найти всех свидетелей, – заметил Шиб.
– Для решения важных вопросов Старые капитаны собираются на совет. Присутствие на планете любовницы Хупа, несомненно, является достаточно веской причиной для созыва совета.
– Ну и что? – не понял Шиб.
– В их распоряжении есть только очень примитивное оружие.
– Теперь понял.
Сван сняла с ремня электрошоковый пистолет и изменила мощность заряда. Шиб молча наблюдал за ней, потом последовал ее примеру.
Фриск продолжала палить во все без разбора, иногда громко смеясь своим мыслям.
– Не могу даже представить, какие мучения ему пришлось испытать, – сказал Джанер, наблюдая, как опускается за горизонт потускневшее солнце.
– Это находится за пределами даже его понимания, – согласилась Эрлин. – Вот почему его разум умер и он стал Амбелом.
– Ничего не понимаю.
– Неудивительно. Это очень длинная и запутанная история.
– Я имел в виду не только ее, есть еще пара вопросов.
Женщина смотрела на него, ожидая продолжения.
– Я знаю, что хуперы обладают очень высоким порогом болевой чувствительности, но они явно ощущают боль. – Он кивнул в сторону стоявшего с Кичем на корме Форлама. – Я видел, как ему выпустили кишки в схватке, но он сознательно пошел на это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Тишину нарушали только волны, накатывавшиеся на борт судна. Пек, Энн и Планд не могли смотреть на своего капитана, лицо Форлама было искажено какой-то мыслью, а Рон внешне оставался беспристрастным. Кич повернулся к побледневшей Эрлин. – Такое возможно? Женщина кивнула.
– Хупер такого возраста может умереть только в том случае, если большая часть его жизненно важных органов выведена из строя одновременно. Появление пасти пиявки можно объяснить недостатком земной пищи. Это произошло из-за воздействия вируса Спаттерджей – он не только заражает тело, но и перепрограммирует ДНК на выживание в сложившихся условиях, причем перепрограммирование происходит непрерывно и постоянно. Он находился в море и должен был как-то питаться. Вирус снабдил его пастью пиявки, при помощи которой он мог присасываться к оказавшимся рядом животным.
– Что ты можешь сказать о его мозге? – продолжал спрашивать Кич.
– Его нервные клетки все время восстанавливались. Он постоянно страдал от боли, которую можно сравнить с перегрузкой при стирании памяти, правда, в этом случае сверхсильный сигнал направляется к каждому нервному центру и вся процедура длится не более десяти секунд.
Кич внимательно рассматривал Амбела.
– Значит, тебя постигла участь близнецов Талска и Римска, – сказал он, убирая в карман стальные сферы.
Амбел ждал, не отводя от него глаз.
– Вынесенный тебе приговор уже был приведен в исполнение, – сказал Кич.
– Это значит, что ты не попытаешься убить меня?
– Вероятно, не попытаюсь.
Кич смотрел на него ничего не выражающим взглядом, затем резко развернулся и спустился по трапу с надстройки.
Одна за другой человеческие оболочки двигались к огромному грузовому кораблю прадоров.
Один из дружественно настроенных к Блюстителю ИР размышлял о том, какие огромные возможности открываются перед такими компаниями, как «Киберкорп», а также о том, не ради ли достижения этой цели ИР сектора появился на родной планете прадоров в виде голема.
«Киберкорп», несомненно, мог обеспечить планету более эффективными, чем человеческие оболочки, помощниками, возможно даже начать торговлю технологиями, связанными с производством големов и роботов. Еще один ИР заметил, что торговля такими технологиями могла бы обеспечить плацдарм в Третьем королевстве Прадора, после чего не исключено поглощение планеты Правительством. Блюститель Спаттерджей подтвердил получение сообщений и сконцентрировал внимание не на големе ИР сектора, а на том, что происходило внутри грузового корабля.
У каждого входящего в холодильник «болвана» миниатюрные, похожие на мух зонды брали образцы кожи, которые подвергались немедленному анализу. Джозеф Бест, контролер ЦСБЗ, пропал без вести на поле боя… Эриксон Сьюел, санитар уничтоженной станции «Хаунгер», пропал без вести на поле боя… Сибен Даес, домохозяйка, пропала без вести. Список был длинным и постоянно обновлялся по мере того, как проверялись ДНК по древним архивам.
Блюститель наблюдал за всеми грузовыми кораблями, приземлявшимися на планеты прадоров и взлетавшими с них, по мере того как тысячи по существу мертвых людей вывозились для надлежащего захоронения. Происходило переселение неумерших – так завершалась прадорская война, официально, но не фактически закончившаяся много лет назад.
Итог войны, в этом Блюститель не сомневался, будет подведен на Спаттерджей. Поэтому он продолжал наблюдать и посылать пакеты информации самому себе.
13
Оставшийся в живых самец, чудом не ставший добычей одного из глубоководных хищников, инстинктивно попытался спрятаться на отмели, где, как ему казалось, он мог, не опасаясь нападения подобных тварей, спокойно переварить раздувавшее живот мясо турбула. Именно из-за этого обильного ужина в пронизывающих все тело моллюска кровеносных сосудах возникло избыточное давление, прижавшее одну вену к острой кромке расколотого панциря. В этом не было бы ничего страшного, останься моллюск на глубине, но падение наружного давления по мере подъема моллюска к поверхности вызвало расширение вены и ее трение об острую кромку. Вена лопнула как раз в тот момент, когда моллюск появился на поверхности рядом с небольшим атоллом. Сама рана не представляла никакой опасности для моллюска и могла бы затянуться в течение нескольких дней, если бы вытекавшая из вены кровь не привлекла внимание обитавшего поблизости молли-карпа. Почувствовав движение воды и ощутив запах хищника, который не мог вызвать ничего, кроме ужаса и отчаяния, глистер попытался уплыть в открытое море, но ему явно мешал раздувшийся от мяса живот. Миновав склон впадины, глистер почувствовал нечто вроде облегчения, полагая, что живший на отмели молли-карп не станет его преследовать так далеко, и ударил хвостом, намереваясь уйти на глубину. Хвост почему-то отказывался повиноваться, а тело помимо его воли стало перемещаться вверх и вниз. Перебирая в панике плоскими ножками, он почувствовал, что поднимается над водой. Карп подбросил его высоко в воздух, и в самый последний момент своей жизни моллюск увидел широко раскрытую пасть там, где надеялся увидеть море.
Подросток Врелл принял скрежет челюстей Эбулана за признак голода и едва не сломал ноги, пока нес отцу подгнивший до нужной степени кусок человеческого мяса. Включив антигравитационный двигатель, Эбулан прижал подростка к покрытой плесенью каменной стене.
– Взрослый прадор инициирует и манипулирует. Чем не занимается взрослый прадор? – зловещим голосом спросил он.
– Взрослый прадор избегает физического вмешательства, отец, – ответил Врелл.
Эбулан еще раз ударил сына об стену, расколов панцирь в качестве напоминания, потом отошел, давая ему возможность сбежать. Когда подросток удалился, Эбулан получил доступ к модулю раба и стал наблюдать за происходящим на судне глазами человеческой оболочки. Приллы повсюду, вода, заливающая трюм судна через пробоину, крики и выстрелы. Тупые люди!
Все было так просто – послать Фриск на поиски Кича, сообщить о том, что она появилась на планете, при помощи фальсифицированных эонидов разрушить нервные связи мозга с украденным ею телом, чтобы оно работало менее эффективно. Он полагал, что ее быстро схватят и будет созван совет. В этом случае все Старые капитаны, а также Фриск и Кич соберутся в одном месте. Там же окажется и многоцелевой прадорский двигатель на антиматерии с небольшим количеством двухмерной взрывчатки. Эбулан заскрежетал челюстями и немедленно послал четверых наиболее хорошо вооруженных «болванов» к шаттлу.
Потом он снова вызвал Врелла. Подросток боком вошел в комнату и прижался к стене, дрожа от страха и ожидая приказаний.
– Для нас еще не все потеряно. В некоторой степени нам сопутствует то, что люди называют удачей. Совет уже созван, значит, следует обязательно доставить двигатель к месту назначения.
– Отец… а что будет с Фриск?
– Самое главное – двигатель. Фриск следует сохранить на тот случай, если общий сбор не состоится и нам понадобится веская причина для созыва другого совета.
– Я понимаю, отец.
– Ты отправишься туда с четырьмя «болванами», чтобы обеспечить осуществление моего плана.
Врелл перестал дрожать и словно окаменел.
– Действуй по плану Фриск, если он не мешает достижению нашей цели. Это – самое главное. Полагаю, ты не вернешься.
– Я понимаю, отец.
Блюститель изучал поверхность планеты тысячью расположенных на ней глаз, не заметив ничего интересного, кроме драки между двумя хуперами, затем сконцентрировал внимание на одном из находившихся на орбите спутников. От него поступал сигнал о работе антигравитационного двигателя, но более точную информацию получить не представлялось возможным из-за густой облачности. Блюститель был уверен, что сигнал исходил не от зарегистрированного антигравитационного устройства, и даже не от одного из незарегистрированных устройств, о существовании которых он знал. Менее секунды понадобилось ИР, чтобы интерполировать возможный источник. Он открыл «аномальный» файл и крайне внимательно просмотрел его содержимое, относящееся к событиям, предшествующим взрыву антиматерии. Прадорский корабль прошел сквозь облачность и был надежно замаскирован оставляемым следом ионизированного газа. Вероятно, взрыв был уловкой, при помощи которой пытались скрыть нечто большее, чем падение отделяемого отсека. Случилось нечто более важное, чем прибытие на планету Фриск. В качестве меры предосторожности ИР послал по подпространству закодированный сигнал активации спутника, расположенного над другой стороной Спаттерджей. Теперь Блюститель мог заняться другими делами. ПР-12 и ПР-13 в тучах брызг появились на поверхности моря и взмыли в небо.
– Я не знаю, кто находится на борту этого судна, но мне кажется маловероятным, что происходящее там не связано с появлением прадорского корабля. Тринадцатый, у тебя есть программа маскировки, хотя не могу припомнить, что я одобрял ее использование. Я хочу, чтобы ты оказался на борту и сообщал мне буквально обо всем. Двенадцатый, ты займешься сканированием всего сектора на наличие аномальных сигналов, – приказал Блюститель.
– Возможно, Фриск здесь ни при чем. Тем не менее, если это она, сомневаюсь, что помогает ей всего лишь горстка батианцев. Если ее на борту нет, можете продолжить поиски или начать их с судна, если будет обнаружена связь с Фриск. Двенадцатый, я хочу, чтобы сканирование производилось на самой малой мощности, чтобы тебя никто не смог обнаружить. Тринадцатый, будешь докладывать обо всем непосредственно мне по подпространственному каналу связи. Пока будем наблюдать и пытаться узнать как можно больше.
– Будет сделано, босс, – сказал ПР-12, прежде чем Блюститель прервал связь.
– Зануда, – пробормотал ПР-13 и увеличил скорость.
Приллы проникали на судно через пробоину в носу. Палуба рядом с пробоиной была усеяна их дымящимися останками, хотя некоторым удалось пробраться несколько дальше. Безногий прилл лежал на бухте троса, и его красные глаза все еще бегали по кромке панциря. Сван подумала, насколько он был похож на взрослого прадора не только внешним видом, но и злобностью. Она перевела взгляд на спикера: женщина сидела, прислонившись к переборке, на коленях у нее лежал импульсный пистолет, а культя была перетянута жгутом.
– Помощь нужна? – спросила батианка, забыв, кем была эта женщина, и бросила взгляд на Шиба, с ужасом уставившегося на безногого прилла.
– Жаль, что эта единица лишилась руки, – произнесла спикер.
Сван уставилась на нее, мгновенно вспомнив, что это не человек, а орудие прадора на судне – его уши, глаза и… руки. Она покачала головой, больше не обращая внимания на спикера, попыталась определить, насколько серьезно было повреждено судно.
– У нас достаточно материалов и оборудования, чтобы справиться с этой проблемой? – спросила она у Шиба, показывая на пробоину.
– Я заведу пару пластырей, снаружи и изнутри, и заполню пространство между ними защитной пеной. Никаких проблем возникнуть не должно.
– Существует более насущная проблема, – произнесла спикер. Батианцы мгновенно к ней повернулись, а женщина поднялась на ноги, развязала жгут и убрала пистолет в кобуру. – Уже несколько дней продолжается серьезный нервный конфликт личности Ребекки Фриск с ее телом. У нее есть лекарство, способное облегчить положение, но она перестала его регулярно принимать, с тех пор как оказалась на судне. Нервный конфликт является причиной душевного расстройства и приступов шизофрении.
– Что мы должны сделать? – спросила Сван.
– Она должна начать регулярно принимать лекарство. В противном случае Фриск будет представлять опасность для судна. Кроме того, если она продолжит так вести себя, вам будет трудно отремонтировать судно, а мы не хотим слишком долго использовать антигравитационный двигатель.
– Почему бы тебе самой не пойти к ней и напомнить про лекарство, – предложила наемница. – В меня она уже стреляла.
– Возможно, вам удастся лишить ее чувств при помощи мощного электрошокового заряда. – Спикер явно не обратила внимания на реплику батианки.
– Конечно, – сказал, закатив глаза, Шиб.
– Повторяю, если вы не сделаете этого, она будет представлять опасность не только для себя самой, но и для других.
– Об этом могла бы не говорить. – Сван пожала плечами и отвернулась, чтобы осмотреть пробоину.
– Кроме того, если вы не сделаете этого, вам придется искать другие варианты транспортировки с данной планеты.
Батианцы уставились на нее.
– А в чем заключается твой интерес, прадор? – спросила Сван. – Фриск я могу понять – она жаждет избавиться от Кича. А чего хочешь ты?
– Дружбы.
– Ответь на вопрос, тогда, возможно, я выполню твою просьбу, – не сдавалась Сван.
– Ты не веришь, что я могу поступать так ради дружбы?
– Нет, не верю.
– Хорошо, это связано с политикой. Наше королевство медленно, но неуклонно развивает отношения с Правительством. По мере развития этих отношений я становлюсь изгоем в моем обществе – из-за моих связей с торговлей лишенными разума людьми. Я пришел сюда, чтобы окончательно разорвать эти связи.
– Но одной из таких связей является сама Фриск.
– К ней я испытываю особое отношение.
– О них знает и Кич, – продолжала Сван. – Впрочем, о нем может позаботиться она, вернее, мы.
– Есть и другие, – ответил с далекой планеты прадор.
– Кто именно?
– Любой человек, который был рабом в то время, когда производилась операция по лишению разума. Многие из них находятся здесь – я имею в виду Старых капитанов.
– Свидетели, – сказала Сван и кивнула. Шиб, ничего не понимая, смотрел на нее. – В связи с тем, что любой записанный или другим образом зафиксированный материал может быть сфальсифицирован, законную силу имеют только устные показания свидетелей. Говоря коротко, тебе все может сойти с рук, если не осталось живых свидетелей.
– В этом ты права, – подтвердила спикер.
– Очень трудно найти всех свидетелей, – заметил Шиб.
– Для решения важных вопросов Старые капитаны собираются на совет. Присутствие на планете любовницы Хупа, несомненно, является достаточно веской причиной для созыва совета.
– Ну и что? – не понял Шиб.
– В их распоряжении есть только очень примитивное оружие.
– Теперь понял.
Сван сняла с ремня электрошоковый пистолет и изменила мощность заряда. Шиб молча наблюдал за ней, потом последовал ее примеру.
Фриск продолжала палить во все без разбора, иногда громко смеясь своим мыслям.
– Не могу даже представить, какие мучения ему пришлось испытать, – сказал Джанер, наблюдая, как опускается за горизонт потускневшее солнце.
– Это находится за пределами даже его понимания, – согласилась Эрлин. – Вот почему его разум умер и он стал Амбелом.
– Ничего не понимаю.
– Неудивительно. Это очень длинная и запутанная история.
– Я имел в виду не только ее, есть еще пара вопросов.
Женщина смотрела на него, ожидая продолжения.
– Я знаю, что хуперы обладают очень высоким порогом болевой чувствительности, но они явно ощущают боль. – Он кивнул в сторону стоявшего с Кичем на корме Форлама. – Я видел, как ему выпустили кишки в схватке, но он сознательно пошел на это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47