Музыка стихла, и Эми отстранилась, желая поскорее вернуться в сравнительную безопасность их стола, но он взял ее за руку.
– Еще один танец, – тихо попросил Лайам.
Она сделала вид, что колеблется, но обманывать себя или его не было смысла. Не замечать трепета, охватившего ее, и учащенно бьющегося сердца было уже невозможно. Ей больше всего на свете хотелось, чтобы Лайам обнимал ее. Более того, ей хотелось познать его поцелуи и ласки, и это желание становилось нестерпимым.
Он увел ее с центра танцевальной площадки в полумрак, в сторону от других танцующих пар. Одной рукой Лайам крепко прижал ее к себе, другой взял за подбородок и приподнял лицо так, что их губы оказались совсем близко. Он долго смотрел на нее, и Эми не двигалась, ожидая, что будет дальше.
– Я хочу вас поцеловать, – сказал он наконец.
Ничего не ответив, она открыто встретила его взгляд, больше не пытаясь скрывать свои чувства. В его глазах внезапно вспыхнул огонек ожидания, и она приоткрыла губы, давая безмолвный знак к действию.
Лайам схватил ее за плечи и жадно прильнул к ее губам. Его порывистые движения и сила страсти, которую он вложил в поцелуй, даже немного напугали Эми. Ей хотелось медленной, чувственной ласки, и она растерянно посмотрела на него, когда он резко отстранился после этого пылкого поцелуя.
– Не надо так на меня смотреть, – резко сказал он.
Она опустила ресницы.
– Почему?
– Когда ты так на меня смотришь, я снова хочу тебя поцеловать. А если поцелую, то уже не смогу остановиться.
В полутьме его лицо казалось суровым, но ее теперь это совсем не пугало.
– Я… и не прошу останавливаться, – тихо сказала она. – Разве ты не находишь меня… желанной?
– Ты сама прекрасно знаешь, что нахожу. – Он положил ладони на ее бедра и снова привлек к себе. – Ты прекрасно знаешь, что со мной делаешь, разве не так, Эми? Но я слишком стар, чтобы радоваться случайному поцелую во время танцев. Хотя возраст тут ни при чем. Мне это не нравилось уже в восемнадцать лет.
– Ты хочешь лечь со мной в постель, Лайам? – тихо спросила она.
– Да.
Она дотронулась ладонью до его губ.
– Поцелуй меня, – прошептала она.
В какой-то миг ей показалось, что он откажется, но страсть руководила им так же, как и ею, и они больше не могли сопротивляться этому чувству.
– Видно, я сошел с ума, раз вытворяю такое.
Его слова прошелестели у ее губ, но она уже не слышала их. Их заглушил гул бушующей крови, пульсирующей в ушах, когда губы Лайама проложили огненную дорожку по ее шее ко рту. Когда губы их встретились, поцелуй получился жестким и жадным. Затем он смягчился, а его язык осторожно проник к ней в рот, взывая к взаимности. Уговаривать ее не пришлось. Она раскрыла губы, содрогаясь от странного, острого наслаждения.
Эми больше не делала вид, что танцует, и звуки музыки словно бы растворились где-то вдалеке, остался лишь стук собственного сердца, бьющегося в унисон с сердцем Лайама. И пока он целовал ее, не было ни танцевальной площадки, ни бармена, ни танцующих пар. Не было ничего, кроме жара его кожи и головокружительного соблазна его губ.
Когда он наконец отстранился от нее, Эми почувствовала себя обделенной.
– Пойдем отсюда, – позвал он.
Она глядела на Лайама, боясь поверить в происходящее. Казалось, она не в силах вернуться в мир, где есть еще кто-то, кроме них двоих. Эми хотела что-то сказать, но обнаружила, что забыла, как связывать слова в предложения. Она шагнула к нему, инстинктивно ища поддержки.
Лайам крепче обнял ее и, поддерживая под локоть, быстро провел через слабо освещенный бар. Они проследовали по короткому, узкому коридору, миновали тяжелую дверь пожарного выхода и оказались на заросшей травой площадке на краю автостоянки. Ночной воздух остудил ее после душного бара, и Эми задрожала, обхватив себя руками.
Лайам снял пиджак и молча набросил ей на плечи, затем отвернулся и стал смотреть на водопад.
– Прости, – сказал он через несколько мгновений напряженного молчания. – Мне не следовало уводить тебя из бара.
Он засунул руки в карманы брюк, и, когда заговорил вновь, в его голосе слышалась ирония.
– Но я должен был уйти оттуда, чтобы не оказаться полнейшим идиотом. Хоть за последние годы нравы сильно изменились, но смею полагать, что в ресторане ева ли потерпят соблазнение по полной программе.
Его пиджак не мог согреть Эми, дрожь никак не унималась.
– Почему ты не смотришь на меня, Лайам? – спросила она.
Он медленно повернулся, все еще не глядя ей в глаза.
– Потому что я очень тебя хочу и из последних сил пытаюсь сдерживать себя, – признался он. – Но боюсь, надолго меня не хватит.
– Зачем ты это делаешь? – поинтересовалась она.
Эми опустила глаза на свои крепко сжатые кулаки.
– Я не просила, чтобы ты прекратил меня целовать.
– Я знаю. Но не забывай, что ты моя секретарша, Эми, и наши отношения, по-моему, и без того сложны, чтобы добавлять к ним еще и этот личный аспект.
Не успела она поинтересоваться, что он имеет в виду, как Лайам ласковым жестом убрал ей за ухо выбившуюся прядь волос и вздохнул.
– Как мне хочется послать к чертям всю эту этику! Знаешь, какая ты сегодня красивая, Эми? Ты не можешь представить, как я тебя хочу.
– Мне хочется это знать. Прошу, скажи мне, Лайам.
– Лучше я покажу тебе, – сказал он.
Она замерла, когда его пальцы легко пробежали по ее лицу и остановились на жилке, бьющейся на шее. Когда он взял ладонями ее лицо, она доверчиво взглянула на него, и Лайам со стоном прижал ее к себе.
– Эми… – прошептал он, и от его дыхания шевелились ее волосы. – Я хочу тебя любить. Давай вернемся в гостиницу?
– Да.
Его глаза загорелись желанием, и Эми почему-то подумала, что теперь он поцелует ее. Но он не стал ее целовать, а прерывисто вздохнул, и его губы искривились в напряженной улыбке.
– Пожалуйста, отойди от меня, – попросил Лайам, – иначе мы вообще никуда отсюда не двинемся.
Эми нерешительно сделала шаг назад, и тут же ее кожа ощутила ночную прохладу. Впрочем, это было очень приятно, потому что внутри у нее все пылало как от лихорадки.
– Мы не можем уйти прямо сейчас, – заметил он. – Мне еще нужно заплатить по счету, иначе владельцы ресторана пошлют вышибалу на розыски.
– Я и забыла об этом.
Она отвела взгляд и еще крепче обхватила себя за плечи. Желание протянуть руку и провести ладонью по жесткой линии его скул, было слишком сильным.
– Давай я провожу тебя к машине, – предложил Лайам. – Ты подождешь меня там.
Они прошли через пустынную стоянку, стараясь не касаться друг друга, словно одно лишь прикосновение способно было вызвать искру страсти, которая тут же переросла бы в пожар.
– Деньги и кредитная карточка лежат в пиджаке, – сказал он, отпирая дверцу машины. – Тебе не будет холодно, если я заберу у тебя его?
Ей хотелось сказать, что без его объятий она все равно не сможет согреться, но Эми прикусила губу и промолчала. Вместо этого протянула ему пиджак и прислонилась к дверце машины, чтобы иметь хоть какую-то опору, потому что не была уверена, что сможет удержаться на ногах.
Надев пиджак, он повернулся и взглянул на нее, а затем наклонился и поцеловал ее снова, казалось, вопреки рассудку, мимолетным, нежным поцелуем, от которого она задрожала, охваченная желанием.
Воздух между ними наэлектризовался, и Эми была даже рада, когда Лайам отошел от нее.
– Слава Богу, что до гостиницы всего лишь двенадцать миль, – пробормотал он, направляясь ко входу в ресторан.
7
Всю обратную дорогу они почти не разговаривали. Лицо Лайама стало задумчивым и отрешенным, и Эми всей душой надеялась, что он не вспоминает в этот, момент о жене. Сама же она хотела целиком и полностью отдаться чувствам и с отчаянной решимостью прогоняла от себя любые мысли.
Лайам поставил машину и взял у пожилого портье ключи от их комнат. Когда они поднимались по украшенной резьбой лестнице на второй этаж, Эми с удовольствием вдохнула старомодный запах воска; ей нравилось, что ворсистый ковер приглушает их шаги.
Эми не хотелось думать о происходящем. Ее чувства, казалось, очнулись от летаргического сна и сконцентрировались на том, что ее ожидало. Когда они остановились перед номером Лайама, он не стал оставлять ей времени на раздумья, буквально втащил внутрь и запер дверь. Он не стал зажигать свет, а обнял ее, легко приподнял и отнес на кровать.
Он целовал ее неистово, жадно, так, что ее тело тут же запылало и заныло от возбуждения. Он жестко впился ей в губы. Его тяжелое тело накрыло ее. Руки Лайама умело ласкали ее грудь, и желание, копившееся в ней весь вечер, вырвалось из-под контроля. Эми провела кончиками пальцев по его лицу, чувствуя шероховатость чуть отросшей щетины.
– Люби меня, Лайам, – прошептала она. – Прошу, люби меня.
Он снова поцеловал ее, уже неторопливо, затем отодвинулся и потянулся через кровать, чтобы зажечь лампу. Эми тут же вскочила, усиленно моргая от света, непроизвольно разгладила помявшуюся юбку и дотронулась рукой до волос, машинально поправляя их. «Зря Лайам уничтожил успокаивающий покров темноты, – подумала она. – В темноте гораздо легче справиться со своими мыслями».
Его ладонь накрыла ее руки, успокаивая их нервную суетливость.
– Позволь мне распустить твои волосы, – тихо попросил он. – Мне хотелось сделать это всю неделю, с того самого вечера, когда я вернулся из Флориды.
Эми наклонила голову в молчаливом согласии, и он начал вытаскивать из ее прически все шпильки, пока волосы свободной волной не упали на плечи. Лайам увлек ее на постель. Он пристально смотрел на нее, словно видел впервые, и его глаза потемнели от страсти, когда волосы окутали хрупкие плечи Эми шелковистым облаком. Он с наслаждением погрузил пальцы в золотистые пряди, прижал к груди ее голову и зарылся лицом в тяжелую и пышную массу волос, пахнущих лавандовой свежестью.
– Мне захотелось посмотреть на тебя, – сказал он. – Поэтому я и включил свет.
– Ты видишь меня почти каждый день, – возразила Эми, хотя прекрасно понимала, что он имел в виду.
Лайам улыбнулся.
– Нет, я вижу не тебя. Я вижу деловую и строгую мисс Флетчер.
Он поцеловал ее в шею, его руки умело ласкали Эми, пока ее тело не отозвалось на его ласки.
– Лайам… – прошептала она, не глядя на него. – Лайам, я очень хочу тебя.
Он взял ее лицо в ладони и заставил посмотреть прямо на него.
– Повтори! – приказал он. – Я хочу тебя, – прошептала она. Его радостный стон тронул ее до глубины души, и Эми счастливо улыбнулась, когда он обнял ее со всей своей страстью. Цепочка его поцелуев закончилась в низком вырезе платья.
– Тебе не кажется, что ты надела на себя слишком много? – спросил он. – Слишком много лишнего для такого случая.
От едва сдерживаемой страсти голос его дрогнул, и ее тело немедленно отозвалось ответной дрожью.
– Ты тоже, – заметила она тихо. Лайам тут же встал, откинул в сторону пиджак, развязал узел на галстуке. Торопливо расстегнув рубашку, он швырнул ее на пол. Эми завороженно глядела на него, словно находясь под гипнозом, когда его руки замерли на пряжке брючного ремня.
– Любуешься стриптизом? – поинтересовался он. – Надеюсь получить в обмен такое же зрелище.
От этих слов по ее телу разлился жидкий огонь.
– Я не достану до застежки.
– Эту проблему легко решить.
Он сел рядом с ней на кровать и, глядя ей в глаза, расстегнул «молнию» на платье.
– Как тебе нравится такая форма гостиничных услуг? – с улыбкой поинтересовался он.
– Кажется… кажется, это то, что надо. Я бы рекомендовала ее всем владельцам гостиниц.
Смех согрел его глаза. Все еще испытующе глядя на нее, он снял с ее плеч узкие черные бретельки и опустил платье до талии. Потом положил Эми навзничь на подушки, и она почувствовала, как ее кожи коснулся прохладный воздух. Но когда его губы добрались до ее груди, все ее тело вспыхнуло жаром. Волны желания захлестывали ее одна за другой, когда он ласкал языком ее грудь, мучая и даря наслаждение.
В ее отношениях с Джеффом не было ничего похожего, что приготовило бы ее к ощущениям, пронзавшим теперь ее тело; она даже испугалась своего немедленного и сильного ответа на ласки Лайама. Ее пальцы вцепились в его густые волосы, когда он снимал платье с ее бедер, и она вся подалась к нему, мучительно ожидая получить его поцелуй.
Он слегка погладил ей щеку, и Эми повернулась и поцеловала его ладонь. Его рука задрожала под ее губами.
– Эми… – прошептал он, прижимаясь губами к ее груди. – Какая нежная у тебя кожа!
Лайам посмотрел на нее с ласковой улыбкой, хотя в его глазах горело желание.
– Ты пахнешь персиками.
– Это такая пудра, – зачем-то объяснила она, словно это имело какое-то значение.
Ее охватила такая слабость, что даже пошевелиться было нелегко, и в то же время она ощущала себя наполненной какой-то удивительной энергией. У нее не осталось больше сомнений в том, правильно ли она поступает. Она знала только, что ей ужасно хочется, чтобы его обнаженное тело легло рядом с ней, накрыло ее, наполнило собой.
Она обняла Лайама и поцеловала его в губы долгим и неистовым поцелуем, гладила загорелую кожу на его спине, наслаждаясь ощущением твердой, мускулистой плоти под кончиками пальцев. Его поцелуй в нежную ложбинку между грудей произвел на нее столь сильный эффект, что Эми впилась ногтями в его плечи. Его дыхание стало прерывистым, от боли или от удовольствия – понять она не могла. Быстрым, уверенным движением он сорвал с нее оставшуюся одежду, и его губы следовали за руками, проводя на ее коже жаркие дорожки. Никогда еще Эми не испытывала ничего подобного: странная, огненная пульсация наполнила ее тело, когда они наконец, обнаженные, вытянулись на кровати. Она надеялась, что Лайам испытывает такое же мучительное наслаждение. За нежной лаской его прикосновений угадывалась сдерживаемая страсть, а внутри нее огонь разгорался все сильнее и сильнее. Она вся пылала, охваченная желанием принадлежать ему до конца.
Они ничего не говорили друг другу, только прерывистое дыхание нарушало тишину комнаты. Эми прижалась к нему и, когда он слился с ней окончательно, испытала самое острое наслаждение, о каком даже не подозревала. Мучительное напряжение внутри нее все нарастало и нарастало, пока не достигло неимоверной силы. Ее возглас удовлетворения, неистовый и страстный, взорвал тишину. Она ощутила, как его тело тоже содрогается от бурного взрыва, и прильнула к нему: биение ее сердца замедлилось, и Эми охватило чувство приятной истомы.
Он долго обнимал ее, ничего не говоря, просто лежал рядом, тихо и спокойно. Потом протянул руку и убрал с ее глаз намокшие от пота пряди.
– Эми, – тихо спросил он. – Что ты думаешь об этом?
«Я люблю тебя, – подумала она. – Я думаю, как сильно я люблю тебя».
Холодок вдруг пополз по ее коже, рассеял эйфорию и остудил лихорадочный восторг, охвативший тело. Она резко села, чувствуя, как страх распространяется по ее жилам, там, где всего лишь несколько минут назад бушевала страсть.
Ее охватила паника при мысли о том, что она только что сделала. Она занималась любовью с человеком, который будет презирать ее, если вспомнит правду о ее прошлом. У нее хватило ума влюбиться в человека, пытавшегося когда-то отправить ее за решетку! Она съежилась на краешке кровати, натянув простыню до самого подбородка.
– Эми, что случилось? – встревожился Лайам. – В чем дело, скажи ради Бога?
Сделав над собой усилие, она заставила себя ответить:
– Ничего, просто я подумала, что ты великолепен в постели.
Эми удивилась звучанию собственного голоса. В душе она испытывала одну только боль, но по какой-то причине голос звучал холодно и с легкой иронией.
С лица Лайама исчезли все следы нежности, и на миг Эми ясно увидела того жесткого агента, что осыпал ее обвинениями в зале суда в Риверсайде.
– Что означает подобное замечание? – резко спросил он.
Она накинула на себя одно из одеял, наклонилась, так что волосы свесились вперед, закрыв ее лицо.
– Это значит, что ты потрясающий любовник, Лайам. Если тебе когда-нибудь понадобится рекомендация, можешь рассчитывать на меня. Я тебе ее обязательно дам.
Он поднялся с постели, подошел к окну и потянул за старомодную штору, открывая ее. Треск мотора подъехавшего мотоцикла рассеял последние остатки интимности.
– Пожалуй, нет смысла продолжать этот разговор, – произнес Лайам. – Но веришь ты или нет, я лег с тобой в постель не для того, чтобы доказать свое умение.
– Неужели? Тогда почему ты это сделал, Лайам?
Прежде чем ответить, он несколько мгновений смотрел в окно.
– Все, что я могу сказать тебе в ответ, будет не в мою пользу, – бесцветным голосом произнес он. – Но не думаешь ли ты, что тебе не мешает немного подумать и над собственными действиями, прежде чем интересоваться моими?
– Я не понимаю, что ты имеешь в» виду, – насторожилась Эми.
– Неужели? Я никогда тебе не лгал, Эми, ни в чем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17