– Скажи, что я не прав, – сказал он хриплым шепотом, – и, помоги мне Бог, я прикажу моему шоферу отвезти тебя домой и никогда больше тебя не побеспокою.
Время остановилось. Они стояли в теплой темноте весенней ночи, глядя друг на друга и тяжело дыша. Лорел прошептала его имя и бросилась в его объятия.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Они были в салоне лимузина, отгороженные от шофера и остального мира. Дэмиан – это все, что существовало сейчас для Лорел.
Его тело казалось высеченным из камня, когда он прижимал ее к себе в поцелуе. Его язык проник в нее так властно и интимно, что она задрожала и крепче прижалась к нему. Лорел чувствовала себя хрупкой и беспомощной перед столь могучим напором. Поцелуй Дэмиана приказывал ей сдаться полностью, обещая взамен выполнение всех ее фантазий.
Опомнись! Опомнись! – слабо нашептывал внутренний голос, но призыв, стучащий в ее крови, полностью заглушал эти слова. Перестань думать, твердил он, чувствуй!
И она чувствовала. Твердость его тела. Безумие его поцелуев. Жар, исходящий от его ладоней, когда он касался ее. Все было таким новым… и в то же время как бы знакомым. Они встретились только вчера, но Дэмиан уже не был для нее посторонним. Ей казалось, что она знала его в другой жизни или, может быть, в другом измерении.
Она опустила голову на плечо, когда он провел рукой по ее лицу, словно изучая его черты, гладя ее шею, охватывая ладонью ее грудь. Его палец задел ее сосок, и она вскрикнула.
Дэмиан хриплым шепотом произнес ее имя – и что-то еще, на непонятном греческом языке. Но она поняла – жар его прикосновений, заставлявших гореть ее кожу, был убедительнее любых слов. Наконец он нашел ее руку и положил на свое тело, чтобы она почувствовала силу его желания.
– Да, – сказала она, еле шевеля губами. Из его горла вырвался стон, и он, подняв ее юбку, скользнул рукой по бедру и дотронулся до влажного жара, бушующего у нее внутри.
Шок от его бесстыдного прикосновения молнией сверкнул в крови Лорел. У нее вырвался негромкий вскрик, и она судорожно вцепилась в его запястье. То, что она чувствовала, казалось больше того, что она могла вынести.
– Дэмиан, – всхлипнула она, – Дэмиан, пожалуйста…
– Скажи, что ты хочешь, – страстно шептал он, – скажи!
Тебя, подумала она, я хочу тебя, я безумно хочу тебя…
Эта слабая мысль так ее напугала, что она непроизвольно отдернула лицо от жадного рта Дэмиана.
– Послушай, – торопливо сказала она, хватая его за руку, – я думаю…
– Не думай, – прервал ее он, – хотя бы сегодня ночью. – И прежде, чем она смогла ответить, запустил руки в ее волосы, привлек ее к себе и поцеловал.
Так цивилизованные люди не поступают.
Дэмиан понимал это, снова и снова целуя Лорел.
В ее крови стучало такое же дикое желание, он чувствовал это в каждом ее вздохе, в том, как жадно она отвечала на его поцелуи. Но потом она попыталась отстраниться от него, видимо напуганная водоворотом страсти, готовым поглотить их обоих. Черт, он не мог винить ее за это. Что-то происходило между ними, что-то, чего он не мог объяснить. Он был уверен только в одном: это слишком сильное, слишком властное, какое-то первозданное влечение одолеть невозможно. Он бы скорее согласился умереть, чем остановить эти минуты.
Он чуть не овладел ею несколько мгновений тому назад, когда она застонала, отдаваясь его прикосновениям и ласкам. Остановило его только желание видеть ее обнаженную в своей постели, видеть ее лицо, когда он будет медленно гладить ее тело, пока она не обезумеет от его ласк. Он хотел ощущать жар ее кожи, чувствовать, как оба они неминуемо приближаются к пику наслаждения. Накал желания уже посылал предупреждающие звоночки в его мозг, но ему было наплевать.
Она сказала ему в ресторане, что он не джентльмен, но, черт побери, он никогда им и не был. Сейчас, когда он держал в ладонях ее лицо и шептал ее имя, сейчас, когда ее глаза распахнулись навстречу его взгляду, Дэмиан знал, что он скорее даст себя поджарить в аду, чем станет изображать из себя джентльмена.
Его квартира находилась на Парк-авеню.
Это был двухэтажный пентхауз с частным лифтом и слабо освещенным вестибюлем. Погруженная в темноту квартира безмолвствовала, присутствия слуг, если таковые имелись, не ощущалось.
Двери лифта закрылись за ними, и они оказались наедине друг с другом.
Тени окутывали их, мягкие и глубокие, как черный бархат. Ночь была так тиха, что Лорел слышала стук собственного сердца.
Дэмиан положил ей на плечи руки, повернув ее к себе. То, что она увидела в его глазах, уничтожило бы любую трезвую мысль у нее в голове.
– Лорел, – произнес он, и она приникла к нему.
Он крепко ее поцеловал и приподнял, прижимая к себе. Его полуоткрытый рот дразнил ее губы легкими прикосновениями. Он слегка куснул ее нижнюю губу, затем тронул крошечную ямку от укуса языком, и Лорел задрожала, схватившись за его пиджак.
– Скажи это сейчас, – жестко прошептал он. – Скажи, что ты хочешь.
Ответ сиял в ее глазах, но в этот раз она произнесла его вслух.
– Тебя, – сказала она прерывистым шепотом, – тебя, тебя…
С бешено стучащим от сознания победы сердцем Дэмиан поднял ее на руки и понес наверх.
Спальня была огромной. Обращенная к окну и занимавшая всю стену кровать купалась в сливочном лунном свете, а внизу, словно сказочные замки, сияли небоскребы Нью-Йорка.
Дэмиан медленно опустил Лорел на ноги и несколько мгновений смотрел на нее, не прикасаясь. Затем поднял руку и погладил ее щеку. Лорел закрыла глаза и потерлась щекой о его ладонь.
Он мягко провел рукой по ее волосам.
– Распусти их, – сказал он тихо. Ее глаза широко раскрылись. Голова Дэмиана оказалась в тени, и она не могла видеть его лицо, но напряжение сквозило в каждом жесте и в каждом движении.
– Волосы? – прошептала она.
– Да, – он дотронулся до шелковистых завитков у нее на шее. – Распусти их для меня.
Лорел поднесла руки к черепаховым шпилькам в прическе. Волосы уже успели слегка растрепаться, и она медленно вынула шпильки, глядя прямо ему в лицо и сожалея, что не может прочитать его выражение. Но он по-прежнему стоял в тени и не придвинулся ближе, пока ее волосы не рассыпались по плечам.
– Прекрасно, – прошептал он.
Он поймал прядь блестящих каштановых волос и поднес к губам. Они казались мягкими, как шелк, и их аромат напомнил ему запах сада после легкого весеннего дождя.
– Теперь серьги, – тихо сказал он.
В ее ушах покачивались крошечные хрустальные шарики на тонких золотых цепочках, и Лорел покорно взялась за их замочки. Дэмиан видел, как она смущена, вероятно, она ожидала чего-то другого, может быть, более стремительного броска в огонь, но если она этого хочет, то этого не хочет он, черт побери! Он дошел до точки кипения и не может касаться ее сейчас. Иначе все закончится, не успев начаться.
Торопиться опасно. Не с ней. Не сейчас.
Сначала одна, потом другая сережка упали ей на ладонь. Ее руки опустились к серебряным пуговицам шелкового жакета, и он кивнул. Секунда, и жакет скользнул на пол.
Дэмиан поймал ее запястья.
– Ничего больше, – шепнул он и коснулся губами ее рта. – Все остальное я сниму сам.
В его голосе слышалась мягкая настойчивость – слабый отголосок приказа. Его глаза блестели, и при виде темной страсти на его лице сердце Лорел застучало быстрее.
Но когда он раздевал ее, его прикосновения были необычайно нежными. И как медленно он это делал! Так медленно, что Лорел боялась умереть от утонченного удовольствия: сначала блузка, потом юбка, комбинация и бюстгальтер, пока она не осталась стоять перед ним только в босоножках на высоких каблуках, тонких чулках, поясе и трусиках из белого кружева.
Она услышала, как у Дэмиана перехватило дыхание. Он слегка отступил, не отрывая от нее взгляда. Лорел почувствовала, что заливается румянцем, и попыталась прикрыть грудь руками, но он остановил ее.
– Не прячься от меня, – хрипло сказал он. – Лорел, matya mou, как же ты хороша!
Она хотела спросить, что значат эти слова, хотела сказать ему, что ни одного мужчину не хотела так, как хочет сейчас его.
Ей хотелось сказать ему множество вещей, но она лишь произнесла его имя.
А он подхватил ее на руки и опустил на постель.
Он отстегнул ее чулки, ловко скатал их вниз и бросил на ковер. Поцеловав узкие щиколотки и каждый палец по очереди, опустился рядом с ней на колени и принялся расстегивать крошечные крючки на кружевном поясе. Его руки тряслись, и это было странно, если учесть, что подобную операцию он проделывал до этого не менее тысячи раз – женщина в постели, ее медленное раздевание… и все же при виде Лорел, лежащей перед ним совершенно обнаженной, сердце Дэмиана стучало резко и странно.
Он прошептал ее имя, обнял за плечи и приподнял ее к себе для поцелуя, а она крепко обхватила его шею. В нем нарастало напряжение такой силы, что он рисковал окончательно потерять голову. Дэмиан знал, что пора прекратить поцелуи. Пора сбросить одежду и погрузиться в нее, или он рискует опозориться, как неопытный юнец. Но у него не было сил оторваться от Лорел. Он целовал ее грудь, пока она не выкрикнула его имя, выгнувшись дугой и заражая его еще больше своим возбуждением.
– Лорел, – произнес он. – Посмотри на меня.
Ее ресницы затрепетали и распахнулись. Глаза казались огромными, уже не синими, а черными от расширившихся зрачков. Она тяжело дышала, и ее шея, грудь и плечи покрылись ярким румянцем страсти.
Вот, добился, думал он словно в горячке, сумел довести ее до такого наслаждения. Он снова прошептал ее имя, не отводя взгляда от ее глаз, и опускал руку все ниже и ниже, пока наконец она тихо не вскрикнула в экстазе.
Он поднялся с постели и начал сдирать с себя одежду. Его руки все еще тряслись, словно он собирался вступить в какой-то неизведанный мир, где его ждало что-то, способное подарить ему необыкновенное счастье или, напротив, бросить его в пропасть отчаяния. Он не знал, что именно его там ожидает, но сейчас ему было все равно.
Сейчас имела значение только эта женщина. Лорел. Прекрасная Лорел.
Обнаженный, он встал на колени рядом с ней, глядя на ее разрумянившееся лицо, и внезапно почувствовал, как неукротимое желание, бушевавшее внутри его, стихает. Какое-то мгновение он думал, что достаточно просто обнять ее, поцеловать и лежать всю ночь, слушая ритмичные удары ее сердца.
Но она прошептала его имя и протянула к нему руки, и он понял, что ему нужно больше, чем это. Ему нужно войти в нее, сделать ее своей так, как испокон века делает это мужчина со своей женщиной.
– Лорел, – сказал он, и их взгляды встретились, а тела слились воедино.
Лорел осторожно выскользнула из постели.
Было уже совсем поздно, и Дэмиан спал. Она была в этом уверена, так как слышала его ровное дыхание.
Ее одежда была разбросана по всей комнате. Она собирала предмет за предметом, передвигаясь очень осторожно и вспоминая, как он раздевал ее.
Горячее, болезненное чувство обожгло Лорел.
В квартире было тихо, когда она бесшумно вышла из спальни, хотя ночная тьма уже сменилась предрассветной унылой серостью. Но благодаря этому Лорел могла ориентироваться в квартире; включить свет она не рискнула, опасаясь разбудить Дэмиана.
Господи, что же она наделала?
Разврат, холодно сказала она себе. Разврат – об этом с игривым смешком шепчутся другие женщины. И это произошло с ней: головокружительная ночь страсти в объятиях мужчины, очевидно хорошо знакомого со всеми приемами секса.
Дрожащими руками Лорел застегивала молнию на юбке.
Она отбросила в сторону все моральные принципы, по которым жила раньше. Она унизила себя. Она… она…
Лорел тихо застонала. Она стала кем-то другим – вот что случилось. В ней обитала незнакомка, и с этим было трудно смириться.
Что с ней произошло? Вид Дэмиана, стоящего на коленях на постели, заставил ее полностью раскрыться навстречу ему. Навстречу великолепному самцу – с широкими плечами, словно смазанными маслом до блеска, с темными волосами, падающими на лоб. Крошечная золотая сережка в мочке уха казалась единственным украшением, достойным такого необыкновенно привлекательного мужчины.
И когда он вошел в нее… Она чувствовала, как все ее тело тянется к нему, вбирает его. А когда он начал двигаться, крик вырвался из ее горла – и мир вокруг разлетелся на миллион сияющих осколков.
– Дэмиан, – всхлипывала она, – Дэмиан…
– Я знаю, – прошептал он, не отрывая от нее губ, и снова начал двигаться, и она поняла, что еще многое впереди. Язычки пламени снова замерцали у нее в голове, он умело подводил ее к границе экстаза, пока она во второй раз не взлетела в ночное небо, ярко вспыхнув, прежде чем снова опуститься на землю.
Это рай, думала она в полузабытьи, чувствуя, как руки Дэмиана обнимают ее. Поцеловав, он прижал ее к своему сердцу, и под его нежный шепот она растворилась в глубоком сне без сновидений.
Несколько часов спустя что-то – звук, шорох слабого ветерка из окна – разбудило ее. Сначала она не могла понять, где находится. Это не ее спальня…
И тут она вспомнила все. Она лежала в объятиях Дэмиана, в его постели, пропитанной его запахом, и внезапно в холодном предрассветном сумраке увидела прошедшую ночь в свете реальности.
Дешево. Грязно. Отвратительно.
Рай? Ее горло сжалось. Она залезла в постель к почти незнакомому ей человеку и не просто переспала, но… но делала с ним такие вещи, каких никогда…
– Лорел!
Она ахнула и резко повернулась. Дверь спальни была открыта, Дэмиан стоял в круге золотистого света от лампы на прикроватном столике. Обнаженный, он напомнил Лорел ожившую греческую статую, но изваянную не из холодного мрамора, а из теплой плоти. Он смотрел на нее, и сонная, дразнящая улыбка на его губах начала исчезать.
– Ты оделась?
– Да, – Лорел кашлянула, – я… прости, если разбудила тебя, Дэмиан, я пыталась потише, но…
Господи, что она лопочет! Она еще никогда не убегала тайком из квартиры мужчины, но он об этом догадаться не должен. Все когда-нибудь случается впервые. И прошлая ночь как раз тому доказательство.
– Прости, если потревожила тебя.
– «Прости»? – сказал он, и его глаза вдруг сузились. – Лорел…
– Нет, не нужно меня провожать. Я уверена, что не заблужусь, вниз по лестнице и через…
– Черт! – выругался он. – Что случилось?
– О чем ты? Уже поздно. Очень поздно. Или рано, я не знаю. И мне нужно домой, переодеться и… – Ее быстрое, бессвязное бормотание прервалось, когда он схватил ее за плечи и притянул к себе.
– Л орел, – шепотом сказал он, – пойдем обратно в постель.
– Нет, я не могу, говорю тебе. Улыбаясь, он склонил к ней голову и поцеловал, раздвигая ее губы своим языком.
– Можешь. И хочешь. И сама это знаешь.
Она закрыла глаза, пока он целовал ее шею. Он прав, и это хуже всего. Ей действительно хотелось снова лечь с ним в эту постель, еще не остывшую от любви.
От любви?.. Для того, что они делали, существовало более подходящее слово, такое грубое, чужое и грязное, что одна мысль о нем заставила ее почувствовать себя запачканной.
Его руки взялись за верхнюю пуговицу ее блузки. Через секунду он расстегнет их все и дотронется до нее, и она уже не сможет его остановить…
– Перестань! – Она схватила его запястья. Его брови, черные, словно крылья ворона, сдвинулись. Поняв, что застала его врасплох, Лорел продолжала быстро, боясь упустить момент: – Мы великолепно провели время, я согласна, но давай не будем все портить. Мы же с самого начала знали, что это всего лишь… прихоть. Случайная связь. И не нужно больше ни о чем говорить.
Он посмотрел на нее прищуренными глазами.
– Я думал, что мы…
– Мы – что? Назначим еще одно свидание? – Она вынудила себя улыбнуться. – Извини, Дэмиан, но давай лучше оставим все как есть. Обойдемся без излишеств.
Он разозлился, она видела это по тому, как вспыхнул на его высоких скулах темный румянец. Слишком сильный удар по его самолюбию. Но чего он ожидал? Что они договорятся о чем-нибудь типа «По вторникам у тебя, а по субботам у меня», как, несомненно, было у него с той блондинкой?
Лорел ждала, не смея двинуться с места, зная, что если он обнимет ее и снова поцелует, то от ее жалкой бравады не останется и следа, – но он не шевельнулся, лишь мускул дергался у него на щеке. Потом коротко кивнул.
– Как тебе угодно. Разумеется, ты права. Я тоже излишеств не одобряю. – Дэмиан вежливо улыбнулся, хотя она подозревала, каких это стоило ему усилий, и повернулся к спальне. – Дай мне секунду, чтобы одеться, и я провожу тебя домой.
– Нет! Нет, я возьму такси. Дэмиан резко повернулся к ней:
– Ни в коем случае!
– Я прекрасно доберусь до дома сама.
– Возможно, но это Нью-Йорк, а не какой-нибудь городишко в Коннектикуте, и я не могу позволить женщине одной разгуливать ночью по улицам.
– Позволить? Позволить? – Лорел вытянулась в струну. – Мне не нужно твоего позволения!
– Черт, – пробормотал он и запустил пятерню в волосы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16