Скриба. Поставлена в Париже в 1825 г. В Москве шла в Большом театре в 1829 г. под названием «Белая волшебница».
, из Freischь tz «Вольного стрелка» (немец.)
«Вольный стрелок» – опера К. М. Вебера. Первая постановка была осуществлена в 1821 г. в Берлине. В России впервые шла в 1824 г. в Петербурге под названием «Волшебный стрелок».
, то мазурку, то cadrille franзaise французскую кадриль (франц.).
. Все это увеличивало тоску, потому что напоминало многое.
CCLXXIV
Все действия устремлены были на Варну и на посланного к ней в защитники милион-пашу. Большая половина войск, облегавших Шумлу. скрытно двинулась на левый фланг черты действия, к р. Камчику, чтоб не допустить 30 т. вспомогательных войск, приближавшихся к Варне.
В дополнение, болезни так наполняли гошпитали, что ни мудрая распорядительность, ни всевозможные средства к предохранению войск от них не в силах были остановить поток лазаретных карет, дрог и фур, который истекал из-под шумлинского лагеря. Палатки опустели. Гуссейн-паша хотел пересчитать нас двумя решительными ночными вылазками, но в оба раза встретил русскую единицу, которая, подобно палице богатыря, укладывала турецкие толпы во чистом поле на вечный сон.
Напрасно Гуссейн с крепостных стен стегал по своим низам-гедитам Низам-гедитам (низам-джедит) – комиссия при турецком султане, ведающая организацией войск. Здесь: воины.
картечью, напрасно проклинал их и грозил смертию, они бежали искать спасения от русской палицы в объятиях шумлинских оград.
CCLXXV
С неизъяснимою досадой
В палатке я своей сидел;
Все было занято осадой,
И я был занят кучей дел.
Передо мной, как ряд курганов,
Стопы бумаг, маршрутов тьма;
Вот век! – в нем жить нельзя без планов,
Без чертежей и без письма!
Вот век! – старик скупой, угрюмый,
Окованный какой-то думой!
Как не припомнить давних дней,
Когда возил в походах Дарий
Постели вместо канцелярий,
А женщин вместо писарей.
То было время! не по плану,
А просто так искать побед;
При войске был всегда поэт,
Подобный барду Оссиану Оссиан (Ойсин, Ойзин) – легендарный кельтский бард и воин. По преданиям, он жил в III в. и воспевал подвиги соплеменников во главе с Финном Мак-Кумхайлом. Прославил Оссиана английский поэт Дж. Макферсон, издавший «Сочинения Оссиана, сына Фингала», являющиеся литературной подделкой, правда, включающей фрагменты гэльского фольклора. В «Сочинения Оссиана» входит поэма «Катлода».
;
На поле славы дуб горел,
А он героев пел да пел!
CCLXXVI
Но вот привели для допроса пленного.
Он был собой прекрасен, молод,
Как дева самых пылких лет;
Он по-турецки был одет
И пикою в плечо проколот.
По-русски он немножко знал,
Но очень ясно рассказал,
Как в Шумле он живал в довольстве,
Как певчим был в Чифте-Хамам Мечеть в Шумле (прим, автора).
,
Как был в России при посольстве,
Хороша дивка видел там;
Как oн от дивка очень плакал,
Как возвратился в Стамбулу
И как его эмир-оглу
Чуть-чуть не посадил там на кол.
CCLXXVII
Альмэ была причиною этой беды, и вот как рассказывал Эмин Историю Эмина писатель хотел подробно изложить в прозаическом произведении, начатом ранее «Странника», но работу не завершил.
.
Она хорошая была,
Была такая молодая,
А! ля-иль-лях-аллах-алла!
Нет бога, кроме Аллаха! (араб.).
Другой получше уж не знай я!
Паша любился на она,
А что такой!… какой мне дела!
Есть многа у паша жена
В харэм гарем.
, хорошая и бела,
А мой Альмэ ему не пар,
Как мой пистоли с твой пистоли,
Цалуй попрежде мой ханджар кинжал (прим, автора).
,
И видим, сила чей поболе!…
Тут молодой турок стал бранить на своем языке пашу; я не понимал. А между тем день кончился.
CCLXXVIII
И расточает каждый год
Богатства жизни понемногу;
Все больше, больше наш расход,
Все ближе, ближе мы к итогу!
День XXXIX
Celui qui n'a pas un grain de chimиre dans la tкte, pour se consoler de la rйalitй, je le plains. Я сочувствую тому, кто лишен химер в воображении, чтобы утешать себя в реальной жизни. Доломье (франц.).
Доломъе Дьедонне Сильвен Гью Танкред (1750 – 1801) – французский геолог и минералог, автор научных книг о Флоренции, Египте и путевых записок. Вельтман интересовался описанием путешествий, книги об экспедициях хранились в его библиотеке.
Dolomieu
CCLXXIX
Настал новый день, но я, все еще грустный, как будущность безнадежного человека, не знал, в какую часть света удалиться от тоски, и – бросился в пустыню, лежащую между Сенегамбией, Нигрицией Области в Западной Африке у берегов Атлантического океана.
и Северной Америкой.
Не боясь ни хищных арабов, ни хищных зверей, ни хищных птиц, ни бурных вихрей, вздымающих валы песчаного моря, я сел на высокую насыпь в самом центре Заары63 и стал смотреть на медное небо.
Тут видел я все богатство солнца и неуместную щедрость его.
Сыплет лучи без меры, не позволяет пронестись над пустыней ни облаку, утоляющему жажду земли, ни ветру, разносящему прохладу. Одно хочет быть добрым и щедрым.
Кто же скажет, что излишество благодеяния не есть истинное зло?
Смотрите, может ли эта пустыня быть благодарного солнцу за то, что оно щедростию своею обращает ее в ад?
Прощай же, бедная Заара, земля бесплодная и пустынная! ты ли виновна в излишестве и в недостатках своих, которые на пространстве 5 895 760 квадратных верст не дают приют бедному человечеству: ему так тесно на земле!
CCLXXX
Когда я еще был ребенком и, сердитый, с досады, отказывался от пищи, тогда няня тщетно уговаривала меня. Что ж сделал бы я теперь, рассерженный на медное небо Заары и в таком же расположении духа, как Ксеркс во время наказания Геллеспонта и вызова горы Атоса на 6ой Ксеркс (см. прим. 19 к ч. II) во время похода против Греции потерпел поражение на воде (при Саломине и Микале) и на суше (при Ниатеях) и проклял море и землю. Геллеспонт – древнегреческое название Дарданелл.
, На слова:
Милый друг, послушай,
Хоть немножко скушай!
я отвечал бы:
Не хочу я хлеба!
Дайте мне неба,
Южного неба!
CCLXXXI
Так отвечал бы я няне и всем, кто вздумал бы мне давать пустопорожнюю землю, например, посреди Гоби.
Как житель Гоби, человек может не знать наслаждений жизни, может даже не понимать, что на земле существует благополучие. Виноват ли он, что родился посреди пустынной степи? Нет лесов, нет воды, утоляющей жажду. Летом тщетные молитвы о дожде, зима грозит истреблением стад Вода соленая, как море, ядовитая трава сули – вот украшения природы, в которой суждено обитать иногда существу, одаренному разумом.
Но это ничего. Человек, который похож на жителя Гоби, должен думать и чувствовать, как житель Гоби: «Некогда утолю я жажду из чудесного, священного ключа Арашана, сладостно журчащего посреди рая, предназначенного праведным монголам; некогда буду я нетленен, как злато, и буду сиять, как драгоценный камень; некогда перегоню я на своем! тарпане дикий конь (прим, автора).
три тысячи скакунов и получу от Кутухтвы в награду: ружье, панцирь, 15 быков и коров, 15 лошадей, 100 баранов, одного верблюда, 1000 кирпичей чаю, 20 кусков атласу и несколько шкур лисиц и выдр!» Вельтман использует в данном абзаце мотивы монгольских сказаний. Кутухтва (правильно: хутухту) – ламаистский священнослужитель.
Воображая иметь такое несчетное богатство, житель Гоби украша им всю свою будущность, строит мысленно Жэхэ Дворец Богды (прим, автора). Богда – верховное божество монголов.
и – счастлив.
День XL
Celui qui est assis, travaille pour se lever; celui qui est dans le mouvement, travaille pour кtre en repos. Тот, кто сидит, трудится, чтобы подняться; тот, кто движется, трудится, чтобы быть в покое. Гиппократ (франц.).
Hippocrate
CCLXXXII
Du, lieber Berg! Ты, любимая гора! (Книга песен Штоха для детей) (немец.).
(Gesangbuch fьr Kinder, von Stoh)
Возвратясь из степей африканских, чрез пустыню Гоби, в лагерь, я был встречен объятиями доброго моего товарища.
– Что ты так пасмурен? – спросил я его.
«Проклятый жид опять насолил мне!»
Понимаю!
Свой своему, к твоей беде,
Невольно друг, что же на поверку:
Разумный рок тебя преследовал везде,
А счастье глупое преследовало, Берку!
CCLXXXIII
Мы вошли в палатку.
CCLXXXIV
(В палатке.)
А сердце бедное…
Сбитенщик (за палаткой)
Кипит!
Денщик
Монета мелкая, как женщина злодейка,
Недолго и в руках надежных наживет,
Ну, встань ребром, моя последняя копейка,
Которую берег на денежный развод!
Горячий! ходь сюды!
Сбитенщик
Вот кипяток!
Денщик
Налей-ка!
Почем?
Сбитенщик
Есть в разную цену;
А сбитенек, что – чай твой, чрезвычаен!
Денщик (поет)
Не черт ли сам тебя занес, брат, на войну?
Сбитенщик
Какой-те черт, не черт, Савельич, мой хозяин.
Денщик
Что, борода, видал секим-башку?
Сбитенщик
А как же, вишь: с Каменским Каменский Сергей Михайлович (ум. в 1835) – генерал русской армии. Участвовал в турецкой кампании 1810 г.
мы ходили
В Силистру, под Рущук, да был в Базарчику,
Потом под Ботиным в большом сраженье были.
Денщик
Эгэ-гэ-гэ! так ты, брат, послужил!
Сбитенщик
Пять лет все при одном полку был маркитантом Маркитант – в XVIII – XIX вв. торговец съестными припасами и напитками при армии.
,
Да при дивизии год целый; с ней ходил
Под Шумлу, крепость за Балкантом!
CCLXXXV
Уже было около полуночи. Мне должно было отправиться на левый фланг. Казак, Ермак безымянный, подвел мне коня, подал нагайку, я вскочил на седло и помчался широкою тропинкой около лагеря. Кто-то ехал передо мной рысцой и бормотал что-то про себя. Я тихо следовал за ним. Любопытство прислушивалось к словам его. Это были жалобы самому себе, военная зависть:
У нас орудий вечный говор,
Свист ядер, пуль и треск гранат,
И наши головы трещат.
А здесь на полной кухне повар
Готовит барину бивстек бифштекс.
!…
Как славно пахнет теплым супом!…
А как бурчит в желудке глупом!…
Как нежен здесь военный человек!…
Под кровом парусных палаток
Приятные летают сны…
На всем здесь виден отпечаток
Довольствия и тишины,
И в неге тонет петербургство!…
Но между тем, как говорят,
Где два фонарика горят,
Найду я главное дежурство!
Отрядный офицер свернул влево, а я вправо; таким образом мы, никогда не встречаясь друг с другом, расстались. Мог ли он догадаться, что я преступным ухом подслушал те слова, которые он говорил сам себе, и выдал их в свет, приделав к ним бахрому из рифм?
CCLXXXVI
Темнота ночная застлала дорогу. Призадумавшись, я ехал полем; вдруг раздался в ушах моих вопрос, на который всякий (хотя бы он был голодная собака) обязан отвечать: солдат!
Этот вопрос, сделанный мне ночью часовым на передовой цепи, я считаю за самый счастливейший и умнейший из всех тех, на которые я должен был отвечать. Без него, под покровом ночи, в предположении, что и плотный некрасовец Некрасовцы (лшговане, игнат-казаки) – потомки донских казаков, участники Булавинского восстания 1707 – 1709 гг. После поражения восстания казаки ушли с И. Ф. Некрасовым на Кубань, а затем (в 1740 г.) эмигрировали в Турцию, расселились в Добрудже и Малой Азии. Имели самоуправление, были освобождены от податей и повинностей с обязательством участвовать в войнах против России. До 1864 г. выступали с турками против России.
, с густою бородой, в русском перепоясанном кафтане, в высокой мерлушковой, цилиндрической, перегнутой на бок шапке, стоя на турецкой передовой цепи, также не заметил бы меня, и я, блуждая между передовыми неприятельскими укреплениями, верно, ударился бы лбом обо что-нибудь, принадлежащее султану Махмуду.
Какое неприятное чувство наполнило бы душу мою, если б уроженцы Булгарии, Румилии, Албании, Боснии, Македонии, Анатолии, Армении, Курдистана, Ирак-Араби, Диарбекира Ирак Эль Араби – область между Тигром и Евфратом, в древности – Вавилония. Диарбекир – область в Курдистане, у реки Тигр.
и всех мест и всех островов, принадлежащих блистательной Порте Порта – Османская империя.
, окружили меня, воскликнули: ля-илъ-лях-алла! Гяур! Слава Аллаху! Неприятель! (араб.).
и повлекли бы в ставку Гуссейна.
Сидя на пространной бархатной подушке, сераскир Сераскир – главный начальник в Османской империи. Назначался из числа пашей.
спросил бы меня, каким образом попал я в турецкий лагерь.
– Заблудился, – отвечал бы я.
«Не заблуждения, а путь правый ведет под кров Аллаха и его пророка», – сказал бы Гуссейн и велел бы меня отправить в Константинополь.
CCLXXXVII
Снабдив по доброте души
Каким-нибудь негодным мулом,
Какой-нибудь Ахмет-баши
Меня бы вез под караулом.
И долго он меня бы вез
Чрез Карнабат, или Айдос,
Чрез Кирккилиссу, до Стамбула.
Прощай бы молодость моя!
И сколько раз вздохнул бы я,
И сколько раз бы ты вздохнула
И сколько слез бы пролила,
Но мне ничем не помогла!…
CCLXXXVIII
К счастию, этого не случилось; вздохи и слезы остались целы. А между тем время было отправляться на зимние квартиры. И я, вслед за историческими лицами 1828 года, скакал на почтовых от Варны чрез Мангалию… Tс! За пересыпью, между небольшим озером и морем, показался на отлогом скате к морю небольшой, пустынный азиатский городок; кроме одной или двух мечетей, из-за домов белела башенка с крестом; это была церковь.
Так вот то место, где жил изгнанный из Рима Овидий, по неизвестной потомству причине! Вот тот город Томи, где лежал надгробный камень с подписью:
Hic ego qui jaces tenerorum lusor amorum,
Ingйnus peru Naso poeto meo.
At tibi qui transis, ne sit grave, quisqius amasti,
Dicere Nasonis, molliter ossa cubent Здесь я лежу, поэт Назон, певец сладостных песен,
Погибший из-за своего таланта.
Да не будет тебе в тягость, прохожий,
Как и всякому, пожелать, чтобы кости Назона покоились мягко (лат.).
Это четверостишие – так называемая «Эпитафия Овидия», включенная самим поэтом в текст его «Скорбных элегий» (III, 3, 73 – 76). Даем ее в переводе С. Шервинского:
Я под сим камнем лежу, любовных утех воспеватель,
Публий Назон, поэт, сгубленный даром своим.
Ты, что мимо идешь, ты тоже любил, потрудись же,
Молви: Назона костям пухом да будет земля!
CCLXXXIX
Люди по большей части развязывают узлы не умнее Александра Великого Имеется в виду узел, которым обвязал повозку в храме Гордий, легендарный царь Фригии. Считалось, что развязавший узел станет повелителем всей Азии. По легенде, Александр Великий разрубил «гордиев узел» мечом, отказавшись от попытки его распутать.
. И потому кто же упрекнет меня за перевод древней латинской рукописи, объясняющей тайну, важную для ученого света.
CСXС
(Октавий Август Гаи Юлий Цезарь Октавиан Август (63 до п. э. – 14 н. о.) – римский император, по неизвестным причинам выславший навсегда из Рима поэта Овидия.
и Овидий Назон в теплице Пантеона)
Август
Ложись, Назон!… распарив кости, приятно лечь и отдохнуть!
Мне кажется… что вместе с грешным телом омылись также ум и чувства и с грязью стерлись все заботы.
Читай мне новое твое произведенье; готов внимать.
Я в бане свой… вполне свободен… как мысль крылатая певца!
Здесь, отдохнув от тяжести державы, я чувствую себя…
Все говорит во мне: ты сам в душе поэт!…
О, если б не судьба мне быть владыкой Рима и прославлять отечество свое, я посвятил бы жизнь одним восторгам чистым, как огнь богов, хранимый Вестой!
Любить и петь любовь… вот два предназначенья, святой удел людей и жизни цель!…
О, я бы был поэтом дивным!… мой век Октавия бы знал!
Между творцом великим Илиады… и богом песней есть довольно места!…
Наш беден век достойными названия поэтов!…
(вздыхает)
Ну что Виргилий Вергилий Марон Публий (в позднейшем написании Виргилий) (70 – 19 до н. и.) – римский поэт, автор «Буколик», «Георгик» и «Энеиды».
наш?… Тибулл78?… или Гораций? – Певцы ничтожные, временщики у славы.
Будь сам судьей, Назон!
Овидий
Им судьи время и потомство.
Август
Нет, говори свободно!… Ты цену им давать имеешь право… Назон живет для славы римских муз.
Овидий
Таких нахлебников у славы очень много!
Август
Виргилиевы сказки про Енея Тибулл Альбий (около 50 – 19 до н. э.) – римский поэт. Автор двух книг элегий. Первая жизнерадостно воспевает сельскую жизнь, любовь. Во второй сильны мрачные мотивы.
я слушал, слушал и заснул.
Язык нечист, болотист и тяжел, как воздух понтипейский…
Эклога и конец шестой лишь песни – так – изрядны, сносны… Эклоги в честь Августа; в конце шестой песни Виргилий воспевает Клавдия Марцелла, сына Октавии, сестры Августа (прим, автора).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
, из Freischь tz «Вольного стрелка» (немец.)
«Вольный стрелок» – опера К. М. Вебера. Первая постановка была осуществлена в 1821 г. в Берлине. В России впервые шла в 1824 г. в Петербурге под названием «Волшебный стрелок».
, то мазурку, то cadrille franзaise французскую кадриль (франц.).
. Все это увеличивало тоску, потому что напоминало многое.
CCLXXIV
Все действия устремлены были на Варну и на посланного к ней в защитники милион-пашу. Большая половина войск, облегавших Шумлу. скрытно двинулась на левый фланг черты действия, к р. Камчику, чтоб не допустить 30 т. вспомогательных войск, приближавшихся к Варне.
В дополнение, болезни так наполняли гошпитали, что ни мудрая распорядительность, ни всевозможные средства к предохранению войск от них не в силах были остановить поток лазаретных карет, дрог и фур, который истекал из-под шумлинского лагеря. Палатки опустели. Гуссейн-паша хотел пересчитать нас двумя решительными ночными вылазками, но в оба раза встретил русскую единицу, которая, подобно палице богатыря, укладывала турецкие толпы во чистом поле на вечный сон.
Напрасно Гуссейн с крепостных стен стегал по своим низам-гедитам Низам-гедитам (низам-джедит) – комиссия при турецком султане, ведающая организацией войск. Здесь: воины.
картечью, напрасно проклинал их и грозил смертию, они бежали искать спасения от русской палицы в объятиях шумлинских оград.
CCLXXV
С неизъяснимою досадой
В палатке я своей сидел;
Все было занято осадой,
И я был занят кучей дел.
Передо мной, как ряд курганов,
Стопы бумаг, маршрутов тьма;
Вот век! – в нем жить нельзя без планов,
Без чертежей и без письма!
Вот век! – старик скупой, угрюмый,
Окованный какой-то думой!
Как не припомнить давних дней,
Когда возил в походах Дарий
Постели вместо канцелярий,
А женщин вместо писарей.
То было время! не по плану,
А просто так искать побед;
При войске был всегда поэт,
Подобный барду Оссиану Оссиан (Ойсин, Ойзин) – легендарный кельтский бард и воин. По преданиям, он жил в III в. и воспевал подвиги соплеменников во главе с Финном Мак-Кумхайлом. Прославил Оссиана английский поэт Дж. Макферсон, издавший «Сочинения Оссиана, сына Фингала», являющиеся литературной подделкой, правда, включающей фрагменты гэльского фольклора. В «Сочинения Оссиана» входит поэма «Катлода».
;
На поле славы дуб горел,
А он героев пел да пел!
CCLXXVI
Но вот привели для допроса пленного.
Он был собой прекрасен, молод,
Как дева самых пылких лет;
Он по-турецки был одет
И пикою в плечо проколот.
По-русски он немножко знал,
Но очень ясно рассказал,
Как в Шумле он живал в довольстве,
Как певчим был в Чифте-Хамам Мечеть в Шумле (прим, автора).
,
Как был в России при посольстве,
Хороша дивка видел там;
Как oн от дивка очень плакал,
Как возвратился в Стамбулу
И как его эмир-оглу
Чуть-чуть не посадил там на кол.
CCLXXVII
Альмэ была причиною этой беды, и вот как рассказывал Эмин Историю Эмина писатель хотел подробно изложить в прозаическом произведении, начатом ранее «Странника», но работу не завершил.
.
Она хорошая была,
Была такая молодая,
А! ля-иль-лях-аллах-алла!
Нет бога, кроме Аллаха! (араб.).
Другой получше уж не знай я!
Паша любился на она,
А что такой!… какой мне дела!
Есть многа у паша жена
В харэм гарем.
, хорошая и бела,
А мой Альмэ ему не пар,
Как мой пистоли с твой пистоли,
Цалуй попрежде мой ханджар кинжал (прим, автора).
,
И видим, сила чей поболе!…
Тут молодой турок стал бранить на своем языке пашу; я не понимал. А между тем день кончился.
CCLXXVIII
И расточает каждый год
Богатства жизни понемногу;
Все больше, больше наш расход,
Все ближе, ближе мы к итогу!
День XXXIX
Celui qui n'a pas un grain de chimиre dans la tкte, pour se consoler de la rйalitй, je le plains. Я сочувствую тому, кто лишен химер в воображении, чтобы утешать себя в реальной жизни. Доломье (франц.).
Доломъе Дьедонне Сильвен Гью Танкред (1750 – 1801) – французский геолог и минералог, автор научных книг о Флоренции, Египте и путевых записок. Вельтман интересовался описанием путешествий, книги об экспедициях хранились в его библиотеке.
Dolomieu
CCLXXIX
Настал новый день, но я, все еще грустный, как будущность безнадежного человека, не знал, в какую часть света удалиться от тоски, и – бросился в пустыню, лежащую между Сенегамбией, Нигрицией Области в Западной Африке у берегов Атлантического океана.
и Северной Америкой.
Не боясь ни хищных арабов, ни хищных зверей, ни хищных птиц, ни бурных вихрей, вздымающих валы песчаного моря, я сел на высокую насыпь в самом центре Заары63 и стал смотреть на медное небо.
Тут видел я все богатство солнца и неуместную щедрость его.
Сыплет лучи без меры, не позволяет пронестись над пустыней ни облаку, утоляющему жажду земли, ни ветру, разносящему прохладу. Одно хочет быть добрым и щедрым.
Кто же скажет, что излишество благодеяния не есть истинное зло?
Смотрите, может ли эта пустыня быть благодарного солнцу за то, что оно щедростию своею обращает ее в ад?
Прощай же, бедная Заара, земля бесплодная и пустынная! ты ли виновна в излишестве и в недостатках своих, которые на пространстве 5 895 760 квадратных верст не дают приют бедному человечеству: ему так тесно на земле!
CCLXXX
Когда я еще был ребенком и, сердитый, с досады, отказывался от пищи, тогда няня тщетно уговаривала меня. Что ж сделал бы я теперь, рассерженный на медное небо Заары и в таком же расположении духа, как Ксеркс во время наказания Геллеспонта и вызова горы Атоса на 6ой Ксеркс (см. прим. 19 к ч. II) во время похода против Греции потерпел поражение на воде (при Саломине и Микале) и на суше (при Ниатеях) и проклял море и землю. Геллеспонт – древнегреческое название Дарданелл.
, На слова:
Милый друг, послушай,
Хоть немножко скушай!
я отвечал бы:
Не хочу я хлеба!
Дайте мне неба,
Южного неба!
CCLXXXI
Так отвечал бы я няне и всем, кто вздумал бы мне давать пустопорожнюю землю, например, посреди Гоби.
Как житель Гоби, человек может не знать наслаждений жизни, может даже не понимать, что на земле существует благополучие. Виноват ли он, что родился посреди пустынной степи? Нет лесов, нет воды, утоляющей жажду. Летом тщетные молитвы о дожде, зима грозит истреблением стад Вода соленая, как море, ядовитая трава сули – вот украшения природы, в которой суждено обитать иногда существу, одаренному разумом.
Но это ничего. Человек, который похож на жителя Гоби, должен думать и чувствовать, как житель Гоби: «Некогда утолю я жажду из чудесного, священного ключа Арашана, сладостно журчащего посреди рая, предназначенного праведным монголам; некогда буду я нетленен, как злато, и буду сиять, как драгоценный камень; некогда перегоню я на своем! тарпане дикий конь (прим, автора).
три тысячи скакунов и получу от Кутухтвы в награду: ружье, панцирь, 15 быков и коров, 15 лошадей, 100 баранов, одного верблюда, 1000 кирпичей чаю, 20 кусков атласу и несколько шкур лисиц и выдр!» Вельтман использует в данном абзаце мотивы монгольских сказаний. Кутухтва (правильно: хутухту) – ламаистский священнослужитель.
Воображая иметь такое несчетное богатство, житель Гоби украша им всю свою будущность, строит мысленно Жэхэ Дворец Богды (прим, автора). Богда – верховное божество монголов.
и – счастлив.
День XL
Celui qui est assis, travaille pour se lever; celui qui est dans le mouvement, travaille pour кtre en repos. Тот, кто сидит, трудится, чтобы подняться; тот, кто движется, трудится, чтобы быть в покое. Гиппократ (франц.).
Hippocrate
CCLXXXII
Du, lieber Berg! Ты, любимая гора! (Книга песен Штоха для детей) (немец.).
(Gesangbuch fьr Kinder, von Stoh)
Возвратясь из степей африканских, чрез пустыню Гоби, в лагерь, я был встречен объятиями доброго моего товарища.
– Что ты так пасмурен? – спросил я его.
«Проклятый жид опять насолил мне!»
Понимаю!
Свой своему, к твоей беде,
Невольно друг, что же на поверку:
Разумный рок тебя преследовал везде,
А счастье глупое преследовало, Берку!
CCLXXXIII
Мы вошли в палатку.
CCLXXXIV
(В палатке.)
А сердце бедное…
Сбитенщик (за палаткой)
Кипит!
Денщик
Монета мелкая, как женщина злодейка,
Недолго и в руках надежных наживет,
Ну, встань ребром, моя последняя копейка,
Которую берег на денежный развод!
Горячий! ходь сюды!
Сбитенщик
Вот кипяток!
Денщик
Налей-ка!
Почем?
Сбитенщик
Есть в разную цену;
А сбитенек, что – чай твой, чрезвычаен!
Денщик (поет)
Не черт ли сам тебя занес, брат, на войну?
Сбитенщик
Какой-те черт, не черт, Савельич, мой хозяин.
Денщик
Что, борода, видал секим-башку?
Сбитенщик
А как же, вишь: с Каменским Каменский Сергей Михайлович (ум. в 1835) – генерал русской армии. Участвовал в турецкой кампании 1810 г.
мы ходили
В Силистру, под Рущук, да был в Базарчику,
Потом под Ботиным в большом сраженье были.
Денщик
Эгэ-гэ-гэ! так ты, брат, послужил!
Сбитенщик
Пять лет все при одном полку был маркитантом Маркитант – в XVIII – XIX вв. торговец съестными припасами и напитками при армии.
,
Да при дивизии год целый; с ней ходил
Под Шумлу, крепость за Балкантом!
CCLXXXV
Уже было около полуночи. Мне должно было отправиться на левый фланг. Казак, Ермак безымянный, подвел мне коня, подал нагайку, я вскочил на седло и помчался широкою тропинкой около лагеря. Кто-то ехал передо мной рысцой и бормотал что-то про себя. Я тихо следовал за ним. Любопытство прислушивалось к словам его. Это были жалобы самому себе, военная зависть:
У нас орудий вечный говор,
Свист ядер, пуль и треск гранат,
И наши головы трещат.
А здесь на полной кухне повар
Готовит барину бивстек бифштекс.
!…
Как славно пахнет теплым супом!…
А как бурчит в желудке глупом!…
Как нежен здесь военный человек!…
Под кровом парусных палаток
Приятные летают сны…
На всем здесь виден отпечаток
Довольствия и тишины,
И в неге тонет петербургство!…
Но между тем, как говорят,
Где два фонарика горят,
Найду я главное дежурство!
Отрядный офицер свернул влево, а я вправо; таким образом мы, никогда не встречаясь друг с другом, расстались. Мог ли он догадаться, что я преступным ухом подслушал те слова, которые он говорил сам себе, и выдал их в свет, приделав к ним бахрому из рифм?
CCLXXXVI
Темнота ночная застлала дорогу. Призадумавшись, я ехал полем; вдруг раздался в ушах моих вопрос, на который всякий (хотя бы он был голодная собака) обязан отвечать: солдат!
Этот вопрос, сделанный мне ночью часовым на передовой цепи, я считаю за самый счастливейший и умнейший из всех тех, на которые я должен был отвечать. Без него, под покровом ночи, в предположении, что и плотный некрасовец Некрасовцы (лшговане, игнат-казаки) – потомки донских казаков, участники Булавинского восстания 1707 – 1709 гг. После поражения восстания казаки ушли с И. Ф. Некрасовым на Кубань, а затем (в 1740 г.) эмигрировали в Турцию, расселились в Добрудже и Малой Азии. Имели самоуправление, были освобождены от податей и повинностей с обязательством участвовать в войнах против России. До 1864 г. выступали с турками против России.
, с густою бородой, в русском перепоясанном кафтане, в высокой мерлушковой, цилиндрической, перегнутой на бок шапке, стоя на турецкой передовой цепи, также не заметил бы меня, и я, блуждая между передовыми неприятельскими укреплениями, верно, ударился бы лбом обо что-нибудь, принадлежащее султану Махмуду.
Какое неприятное чувство наполнило бы душу мою, если б уроженцы Булгарии, Румилии, Албании, Боснии, Македонии, Анатолии, Армении, Курдистана, Ирак-Араби, Диарбекира Ирак Эль Араби – область между Тигром и Евфратом, в древности – Вавилония. Диарбекир – область в Курдистане, у реки Тигр.
и всех мест и всех островов, принадлежащих блистательной Порте Порта – Османская империя.
, окружили меня, воскликнули: ля-илъ-лях-алла! Гяур! Слава Аллаху! Неприятель! (араб.).
и повлекли бы в ставку Гуссейна.
Сидя на пространной бархатной подушке, сераскир Сераскир – главный начальник в Османской империи. Назначался из числа пашей.
спросил бы меня, каким образом попал я в турецкий лагерь.
– Заблудился, – отвечал бы я.
«Не заблуждения, а путь правый ведет под кров Аллаха и его пророка», – сказал бы Гуссейн и велел бы меня отправить в Константинополь.
CCLXXXVII
Снабдив по доброте души
Каким-нибудь негодным мулом,
Какой-нибудь Ахмет-баши
Меня бы вез под караулом.
И долго он меня бы вез
Чрез Карнабат, или Айдос,
Чрез Кирккилиссу, до Стамбула.
Прощай бы молодость моя!
И сколько раз вздохнул бы я,
И сколько раз бы ты вздохнула
И сколько слез бы пролила,
Но мне ничем не помогла!…
CCLXXXVIII
К счастию, этого не случилось; вздохи и слезы остались целы. А между тем время было отправляться на зимние квартиры. И я, вслед за историческими лицами 1828 года, скакал на почтовых от Варны чрез Мангалию… Tс! За пересыпью, между небольшим озером и морем, показался на отлогом скате к морю небольшой, пустынный азиатский городок; кроме одной или двух мечетей, из-за домов белела башенка с крестом; это была церковь.
Так вот то место, где жил изгнанный из Рима Овидий, по неизвестной потомству причине! Вот тот город Томи, где лежал надгробный камень с подписью:
Hic ego qui jaces tenerorum lusor amorum,
Ingйnus peru Naso poeto meo.
At tibi qui transis, ne sit grave, quisqius amasti,
Dicere Nasonis, molliter ossa cubent Здесь я лежу, поэт Назон, певец сладостных песен,
Погибший из-за своего таланта.
Да не будет тебе в тягость, прохожий,
Как и всякому, пожелать, чтобы кости Назона покоились мягко (лат.).
Это четверостишие – так называемая «Эпитафия Овидия», включенная самим поэтом в текст его «Скорбных элегий» (III, 3, 73 – 76). Даем ее в переводе С. Шервинского:
Я под сим камнем лежу, любовных утех воспеватель,
Публий Назон, поэт, сгубленный даром своим.
Ты, что мимо идешь, ты тоже любил, потрудись же,
Молви: Назона костям пухом да будет земля!
CCLXXXIX
Люди по большей части развязывают узлы не умнее Александра Великого Имеется в виду узел, которым обвязал повозку в храме Гордий, легендарный царь Фригии. Считалось, что развязавший узел станет повелителем всей Азии. По легенде, Александр Великий разрубил «гордиев узел» мечом, отказавшись от попытки его распутать.
. И потому кто же упрекнет меня за перевод древней латинской рукописи, объясняющей тайну, важную для ученого света.
CСXС
(Октавий Август Гаи Юлий Цезарь Октавиан Август (63 до п. э. – 14 н. о.) – римский император, по неизвестным причинам выславший навсегда из Рима поэта Овидия.
и Овидий Назон в теплице Пантеона)
Август
Ложись, Назон!… распарив кости, приятно лечь и отдохнуть!
Мне кажется… что вместе с грешным телом омылись также ум и чувства и с грязью стерлись все заботы.
Читай мне новое твое произведенье; готов внимать.
Я в бане свой… вполне свободен… как мысль крылатая певца!
Здесь, отдохнув от тяжести державы, я чувствую себя…
Все говорит во мне: ты сам в душе поэт!…
О, если б не судьба мне быть владыкой Рима и прославлять отечество свое, я посвятил бы жизнь одним восторгам чистым, как огнь богов, хранимый Вестой!
Любить и петь любовь… вот два предназначенья, святой удел людей и жизни цель!…
О, я бы был поэтом дивным!… мой век Октавия бы знал!
Между творцом великим Илиады… и богом песней есть довольно места!…
Наш беден век достойными названия поэтов!…
(вздыхает)
Ну что Виргилий Вергилий Марон Публий (в позднейшем написании Виргилий) (70 – 19 до н. и.) – римский поэт, автор «Буколик», «Георгик» и «Энеиды».
наш?… Тибулл78?… или Гораций? – Певцы ничтожные, временщики у славы.
Будь сам судьей, Назон!
Овидий
Им судьи время и потомство.
Август
Нет, говори свободно!… Ты цену им давать имеешь право… Назон живет для славы римских муз.
Овидий
Таких нахлебников у славы очень много!
Август
Виргилиевы сказки про Енея Тибулл Альбий (около 50 – 19 до н. э.) – римский поэт. Автор двух книг элегий. Первая жизнерадостно воспевает сельскую жизнь, любовь. Во второй сильны мрачные мотивы.
я слушал, слушал и заснул.
Язык нечист, болотист и тяжел, как воздух понтипейский…
Эклога и конец шестой лишь песни – так – изрядны, сносны… Эклоги в честь Августа; в конце шестой песни Виргилий воспевает Клавдия Марцелла, сына Октавии, сестры Августа (прим, автора).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22