Впрочем, единственная пара таких очков, которой он располагал, принадлежала маме. Это были огромные зеленые окуляры в чудовищной пластмассовой оправе, с поцарапанными стеклами и обломанной дужкой. Протирая уставшие глаза, Юрий подумал, что в этих очках за рулем древнего автомобиля он выглядел бы неотразимо.Из-за солнечного блеска он чуть не пропустил пассажира, который, стоя на бровке тротуара, старательно тянул вверх руку. Юрий поставил рычаг переключения передач в нейтральное положение и с некоторым трудом заставил тяжелую машину остановиться у бордюра. Изношенные тормозные колодки издали протестующий скрип.Правую дверцу опять заело, и Юрию пришлось перегнуться через сиденье, чтобы помочь пассажиру забраться в салон. Полнеющий лысоватый мужчина, одетый в расчете на дождливую погоду, тяжело плюхнулся на переднее сиденье рядом с Юрием и принялся раз за разом хлопать своенравной дверцей. Его нижняя губа была оттопырена, выдавая раздражение. Наконец дверца закрылась, пассажир откинулся на спинку сиденья и бережно пристроил на коленях плоскую спортивную сумку. Сумка издавала отчетливый запах жареной курицы, и Юрий, который уже успел проголодаться, сглотнул слюну.– В Быково, – скомандовал пассажир тоном человека, привыкшего отдавать распоряжения. – Надеюсь, ваша машина сможет туда доехать?Он покосился на Юрия и слегка нахмурился, пытаясь что-то припомнить. Юрию его лицо тоже показалось знакомым. Он не впервые видел эту обширную сверкающую лысину, жирный двойной подбородок, гладкие белые щеки и оттопыренную нижнюю губу. Будь это лицо чуть подлиннее и не таким жирным, его обладатель был бы похож на классика отечественной литературы Алексея Николаевича Толстого.Юрий отъехал от тротуара, развернулся на перекрестке и поехал в сторону Быково. Он смотрел на дорогу, но лицо пассажира все время не давало покоя. Что-то беспокоило Юрия в этом лице. Где же они виделись? Почему-то Юрий был уверен, что не просто видел этого человека где-нибудь в толпе или в вагоне метро. Им наверняка приходилось общаться, но вот где и при каких обстоятельствах? И почему, спрашивается, его сходство с Алексеем Толстым кажется таким важным?И тут Юрий вспомнил. Перед ним, как наяву, встал летний день, проведенный в загородном доме банкира Арцыбашева, песчаный пляж, людские голоса, смех, музыка, запах шашлыков и прыгающий на одной ноге, силясь попасть другой в штанину, полуодетый пьяный толстяк – Георгиевский кавалер и лауреат какой-то литературной премии, член Союза писателей Самойлов, которого Женька Арпыбашев, помнится, обозвал проституткой. “Мир тесен, – подумал Юрий. – Ох, не вовремя мне встретился этот лауреат! Только-только все начало забываться, и вот, пожалуйста!"Георгиевскому кавалеру, по всей видимости, не давали покоя те же мысли, потому что он, поерзав на скрипучем сиденье, повернулся к Юрию лицом и спросил:– Нам случайно не приходилось встречаться? Что-то мне ваше лицо кажется знакомым…– Нет, – солгал Юрий, – не приходилось. У него не было ни малейшего желания возобновлять знакомство.– Странно, – сказал лауреат. – Впрочем, что тут странного. У меня отвратительная память на лица, а на имена еще хуже. Познакомлюсь с человеком, а через две минуты не помню, как его зовут. Выпивал как-то раз с министром чего-то там такого. Ну, чокнулись раз, другой… Надо разговор поддерживать, а я забыл, как его по батюшке. Помню, что вроде бы Николай, Коля, а вот как по отчеству – хоть убей, не вспомню. Неудобно получилось. А ведь, казалось бы, писатель должен помнить такие вещи… – Он сделал многозначительную паузу, давая Юрию возможность вставить восхищенную реплику наподобие: “О! Вы писатель?”, но Юрий молчал, глядя на дорогу, и лауреат, недовольно пожевав губами, продолжал:– Я ведь писатель. Член Союза. Георгиевский кавалер, между прочим, и лауреат литературной премии имени… Вот черт, даже это забыл! Моя фамилия Самойлов. Аркадий Игнатьевич Самойлов.– Очень приятно, – сказал Юрий. Все это он уже слышал, и примерно в тех же выражениях.– А вы, я вижу, не спешите представиться, – после очередной паузы заметил Самойлов.– А зачем? – не слишком вежливо ответил Юрий.– Возможно, вы правы, – сказал писатель. – Все равно забуду. И потом, что толку знакомиться? Мы с вами вращаемся в совершенно разных кругах, и вряд ли нам доведется встретиться снова. – Голос у него был уверенный, гладкий, как и его лицо, и Юрий пожалел, что древний радиоприемник, вмонтированный в переднюю панель машины, давным-давно не работает. Было бы очень неплохо чем-нибудь заглушить этот самоуверенный голос. – Курить у вас можно? – поинтересовался Самойлов.– Отчего же нельзя? – Юрий пожал плечами и закурил сам.– Ну, – Самойлов неопределенно хмыкнул, – разные, знаете ли, попадаются. Дрожат над своими тележками, как будто они из чистого золота. Некоторым жены запрещают курить в машине. Они, видите ли, не переносят запаха табачного дыма..'. А ваша жена как к этому относится?– Я не женат.– Вот это правильно! Настоящий мужчина должен быть силен, независим и свободен, как ветер. Чтобы в решительный момент рядом не было никого, стесняющего свободу действий. Настоящий мужчина – это тот, кто все время рискует собой, а семья – мощный сдерживающий фактор…– И ради чего, по-вашему, должен рисковать настоящий мужчина? – поинтересовался Юрий. Выслушивать проповеди от этого пузатого ничтожества было даже забавно. По крайней мере, это звучало интереснее, чем хвастливое перечисление купленных по дешевке регалий. Кроме того, Юрию было любопытно, что ответит Георгиевский кавалер на его вопрос.– Как это – ради чего? – Самойлов, казалось, был искренне удивлен. – Ради родины, конечно же! Ради России. Разве на свете есть еще что-то, ради чего стоило бы рисковать?– Некоторые делают это ради денег, – заметил Юрий.– Я говорю не о некоторых, – веско сказал Самойлов. – Я говорю о настоящих мужчинах. О тех, кто больше не может терпеть униженного положения своей великой страны и готов погибнуть ради того, чтобы она встала с колен.Юрий покосился на своего пассажира, чтобы проверить, не издевается ли тот. Самойлов, как ни странно, выглядел взволнованным и в упор смотрел на Юрия. Филатов понял, что тот говорил совершенно искренне, и мысленно пожал плечами.– Мне кажется, – сказал Юрий, – что ради величия страны надо не погибать, а работать.Громко сигналя, их на огромной скорости обогнал набитый смуглыми черноволосыми людьми джип с включенными фарами. Возвращаясь на свою полосу, джип сильно подрезал машину Юрия. Филатов резко притормозил, не удержавшись от короткого ругательства.– Вот именно, – сказал Самойлов. – А ты говоришь – работать. Видал, кто поехал? Хозяева жизни, мартышки чернозадые!– Джигиты, – равнодушно отозвался Юрий. – Кровь горячая, движок мощный, права на рынке купили.. Почему не гонять? У меня был знакомый грузин…– При чем тут грузин? – перебил его Самойлов. – Грузины хоть православные. Да их сейчас в Москве почти и не осталось. Это же чечики!– Кто? – не понял Юрий.– Чеченцы, – снисходительно пояснил Самойлов. – В горах жрать нечего, так они сюда переметнулись. Грабят, кровь из народа пьют, людей воруют… Мочить их надо. И будем мочить!Юрий невольно вспомнил вчерашний вечер. Буквально такими же словами высказался “патриот" в кашемировом пальто, забравшийся в его квартиру и угрожавший ему пистолетом. Вряд ли член Союза писателей был как-то связан с этим отморозком, но говорили и мыслили они одинаково.– Кто же это будет их мочить? – осторожно спросил он.– Кто надо, тот и будет, – отрезал Самойлов. – Много будешь знать – скоро состаришься. Если ты настоящий мужик, сам скоро узнаешь.Юрий пожал плечами.– Не знаю, – сказал он. – По-моему, вы немного сгущаете краски. Это что-то нездоровое. Я в последнее время только и слышу: чеченцы, чеченцы… По Арбату патрули с автоматами ходят, паспорта проверяют… Смешно, ей-Богу! Сколько тех чеченцев, что все их так боятся?– Дурак ты, парень, – сказал Самойлов. – При чем тут количество? Мал клоп, да вонюч. Ты посмотри, что они с нашей армией у себя в горах сделали!– Это не они сделали, – помрачнев, ответил Юрий. – Это Москва сделала.– Соображаешь, – похвалил Самойлов. – Политики – суки продажные, от них помощи не жди. Самим надо действовать, понял? Если не понял, то скоро поймешь. В Москве, в самом сердце России, люди не могут спокойно спать из-за этих тварей бородатых. Ничего, найдется и на них управа, дай только срок. Есть люди, которым судьба России небезразлична. Я вижу, ты хороший парень, так что не миновать тебе быть с нами."Не дай Бог”, – подумал Юрий.– Посмотрим, – ответил он вслух.Разговор как-то сам собой увял. Вскоре они выехали на ведущую к аэропорту магистраль. Вырвавшись на простор, где не было светофоров и перекрестков, старая “Победа” мало-помалу набрала скорость и, тарахтя движком, устремилась вперед. Стрелка спидометра плясала по обширному сектору от шестидесяти до ста километров в час, старые покрышки свистели по гладкому асфальту, округлый, сильно вытянутый вперед капот с силой рассекал прохладный воздух. Взглянув на указатель расхода топлива, Юрий подумал, что на обратном пути нужно будет обязательно заехать на заправку и залить полный бак, пока финансы это позволяют. Теперь “Победа” превратилась из обузы в кормилицу, и Юрий намеревался обеспечить ей максимум внимания и заботы.Он посмотрел в маленькое и неудобное зеркальце заднего вида. Машину немилосердно трясло на жестких рессорах, и изображение в зеркале прыгало и расплывалось от вибрации, но он хорошо разглядел приближавшийся сзади автомобиль с включенными фарами. За первой парой сверкавших ярче полуденного солнца огней маячила вторая, за второй – третья, и Юрий понял, что его догоняет целая колонна. Сверкающие фары приближались с невероятной скоростью, и Филатов благоразумно перестроился в крайний правый ряд, чтобы пропустить колонну мимо себя, гадая, что бы это могло значить. Не было ни воя сирен, ни красно-синих вспышек проблесковых маячков, но колонна двигалась с такой скоростью, словно везла десяток премьер-министров и пару-тройку президентов.Через несколько секунд мимо со свистом проскочил головной автомобиль. Это был пожилой “Опель-омега”, рябой от пятен шпатлевки, с оранжевым в черную шашечку плафоном на крыше и зажженными фарами. В салоне не было никого, кроме водителя, который бешено гнал к аэропорту, даже не повернув в сторону Юрия головы.За “Омегой” промчалась темно-зеленая “семерка”, тоже порожняя, за ней прошелестел приземистый “Форд”, еще одни “Жигули”, снова “Опель”… Все машины шли порожняком, хотя на многих были такие же плафоны с шашечками, как и на головном “Опеле”. Единственным предположением, которое возникло у Юрия, было то, что в Быково прибывает какая-то большая группа туристов, и частные таксисты едут встречать гостей. Это было совершенно дикое предположение, но другого объяснения Юрий найти не мог.Колонна была длинной. Юрий насчитал двадцать две машины, прежде чем она закончилась.– Ого, – сказал Самойлов. – Куда это они все? Юрий пожал плечами.– Туда же, куда и мы, – ответил он.– Интересно зачем, – растерянно произнес Георгиевский кавалер.Юрий опять пожал плечами и промолчал. Он просто не знал, что ответить.Через несколько минут впереди показалось выглядевшее приземистым на фоне огромного ровного пространства здание аэропорта. Юрий свернул на стоянку и сразу понял, куда так торопились частные таксисты.На стоянке кипела драка. Два десятка частников, перегородив своими автомобилями все выезды со стоянки; организованно напирали на группу таксистов, которые, сгрудившись около своих машин, заняли круговую оборону. Их было вдвое меньше, но они яростно отбивались. Юрий смог по-настоящему оценить масштабы происходящего только после того, как оставил машину у въезда на стоянку и вышел из кабины.В воздухе мелькали кулаки, монтировки и даже домкраты, слышался матерный рев, лязгало сминаемое железо, хрустел и со звоном сыпался на асфальт сотнями стеклянных призм разбитый вдребезги триплекс. Водители дрались неумело, но яростно, тяжелые монтировки рассекали воздух с такой силой, что Юрию почудилось, будто он слышит их свист даже на таком расстоянии. О том, чтобы пробиться к терминалу аэропорта через эту кашу, нечего было и думать.Самойлов тоже вышел из машины и остановился рядом, держась обеими руками за верхний край открытой дверцы. Челюсть у него отвалилась, глаза возбужденно бегали по сторонам, вцепившиеся в дверцу пальцы побелели от напряжения. Юрий с удивлением понял, что литератор пребывает в полном восторге от увиденного.Спохватившись, Самойлов полез в бумажник и протянул Юрию крупную купюру, досадливо отмахнувшись, когда тот попытался отсчитать ему сдачу. Его глаза, словно притянутые сильным магнитом стальные иголки, опять повернулись туда, где бушевала драка. Юрий закурил, не зная, что предпринять. Он почти не сомневался, что дерущиеся оставят на усеянном осколками стекла асфальте не только часть своих зубов, но и парочку трупов, но понимал, что остановить драку не удастся. Он огляделся по сторонам в поисках милиции, но ни одного человека в форме поблизости не оказалось. Юрий подумал, что это неспроста, и тут у него за спиной раздался визг тормозов. Глава 4 Юрий обернулся и увидел остановившуюся в каком-нибудь метре от его машины яично-желтую “Волгу” последней модели. Возле нее затормозила еще одна, и на некотором отдалении Юрий разглядел пять или шесть таксопарковских “Волг”, на бешеной скорости мчавшихся к месту стычки. К таксистам стала прибывать вызванная по радио помощь.– Ого, – сказал Самойлов, – что-то будет. Дверца подъехавшей первой “Волги” распахнулась, как от сильного порыва ветра, и из нее стремглав выскочил таксист, на ходу сжимая сизый, блестящий от частого употребления стальной прут монтировки. Юрий прикрыл дверцу своей машины и слегка посторонился, чтобы не стоять на дороге у спешившего таксиста, но тот и не думал пробегать мимо. Юрий слишком поздно сообразил, что таксист не намерен разбираться, кто тут прав, а кто виноват, и лишь в последнюю долю секунды успел уклониться от просвистевшей в воздухе монтировки, которая с грохотом обрушилась на крышу кабины, оставив на ней небольшую вмятину. Юрий подумал, что, будь на месте “Победы” какой-нибудь “жигуленок”, крыше от такого удара немедленно пришел бы конец.– Эй, парень, – окликнул он таксиста, – полегче. Я не участвую в празднике.Таксист, казалось, даже не услышал его слов. Восстановив потерянное равновесие, он проворно развернулся и снова взмахнул монтировкой. Юрий нырнул под удар, перехватил рванувшуюся вниз руку и резко вывернул ее, заставив таксиста выронить оружие и стремительно согнуться пополам.– Вот это дело! – радостно воскликнул Самойлов. – Дай ему в рыло!Он хотел еще что-то сказать, но тут откуда-то слева на вето набежал еще один таксист, и Георгиевский кавалер, получив классический удар в челюсть, он взвизгнул и мешком упал в узкую щель между высоких бордюром и передним крылом “Победы”.Юрий отшвырнул от себя обезоруженного противника и повернулся лицом к следующему, понимая, что пускаться в объяснения поздно. Как бы ему ни хотелось сохранить нейтралитет, с его желанием здесь не считались. “Волги” подъезжали одна за другой, из кабин выскакивали жаждущие крови люди, и Юрий понял, что деваться некуда.Мимо него промелькнул огромный разводной ключ, зажатый в костлявом, испачканном машинным маслом кулаке. Юрий свалил долговязого таксиста мощным ударом в грудную клетку. Тут набежали остальные, и в следующие несколько минут Филатов трудился, как молотобоец, расшвыривая матерящуюся, ощетиненную гаечными ключами, монтировками и даже ножами толпу. Краем глаза он заметил, что в его машине уже выбиты оба ветровых стекла, а кто-то даже ухитрился начисто снести укрепленное на прочном кронштейне боковое зеркало. Наконец до него дошло, что он в одиночку прикрывает тыл затеявших драку частников. Юрий почувствовал, что его вот-вот затопчут, и отступил в глубь забитой автомобилями стоянки, оставив на произвол судьбы и свою машину, и куда-то запропастившегося Самойлова. Юрий надеялся, что у лауреата литературной премии хватит ума лежать тихо и не размахивать перед глазами разъяренных таксистов своим Георгиевским крестом.Он пятился, отбиваясь от них, как от стаи одичавших собак, и пока что ухитрялся оставаться невредимым. Противник подавлял его не умением, а числом, и постепенно Филатов перестал сдерживать силу ударов, поняв, что только так может избежать больничной койки, а то и похорон за счет мэрии. После этого ему стало немного легче, потому что сбитые им с ног таксисты больше не возвращались в строй.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Инкассатор - 2. Однажды преступив закон…'


1 2 3 4 5 6