— Подожди, — прохрипел он, — ты говоришь, что она будет спать. А она в это время будет выглядеть… как…— Как мертвая… — закончила Поппи, когда его голос сорвался.Джеймс смерил Фила холодным взглядом.— Да. Мы ведь это уже обсуждали.— Потом мы должны… А что произойдет с ней? Джеймс прожег его взглядом.— Все в порядке, — мягко сказала Поппи, — объясни ему.— Ты же знаешь, что произойдет, — процедил Джеймс сквозь стиснутые зубы, — она не может просто так исчезнуть. Существует полиция, существует Царство Ночи, которые будут гнаться за ней по пятам. Поэтому все должны быть уверены, что она умерла от рака, и все должно выглядеть так, будто она действительно умерла от рака.Отрешенное выражение лица Фила свидетельствовало о том, что на него не действуют доводы рассудка.— Ты уверен, что другого выхода нет?— Уверен, — ответил Джеймс. Фил вытер губы.— О Господи!Поппи не желала больше это обсуждать, она теряла терпение и раздраженно сказала брату:— Смирись с этим, Фил. Тебе придется это сделать. Пойми, если это не случится сегодня, это произойдет через несколько недель, и тогда уже ты ничем не сможешь мне помочь.Фил вцепился в спинку кровати так, что костяшки пальцев побелели. Но он взял себя в руки, а уж в самоконтроле ему не было равных.— Ты права, — сказал он. Его голос лишь отдаленно напоминал голос того самоуверенного Фила, каким он был раньше. — Что ж, придется смириться.— Тогда давайте начнем, — сказала Поппи, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно и уверенно.Джеймс повернулся к Филу.— Думаю, ты не захочешь наблюдать за этим, пойди вниз и посмотри несколько минут телевизор.Немного поколебавшись, Фил кивнул и вышел из спальни. Поппи легла на середину кровати и смущенно посмотрела на Джеймса.— Я еще кое о чем хотела тебя спросить. После похорон… ну, я ведь буду спать? — Она старалась, чтобы ее голос звучал как можно более непринужденно. — Я не проснусь… ну, ты знаешь… в моем маленьком уютном гробике? — Она пристально смотрела на него. — А то, знаешь, у меня клаустрофобия…— Нет, этого не случится, — твердо пообещал Джеймс. — Поппи, я не допущу, чтобы это с тобой случилось. Доверься мне. Я все продумал.Поппи кивнула. «Я доверяю тебе», — подумала она.Поппи раскрыла руки ему навстречу и подняла подбородок. Джеймс коснулся ее шеи, через мгновение она почувствовала, как сливаются их мысли.Не волнуйся, Поппи. Не бойся. Его мысли несли успокоение. И хотя Поппи находила в них подтверждение тому, что ей действительно грозит опасность, она все же таинственным образом успокаивалась. Она знала, что Джеймс ее любит, и это наполняло ее светом и надеждой.Пространство вокруг вдруг удивительно изменилось, Поппи ощущала, как расширяются его границы — высота, глубина, протяженность. Как если бы горизонт в мгновение ока отодвинулся в бесконечность. И не было больше препятствий, которые они с Джеймсом не могли бы преодолеть.Поппи почувствовала себя… свободной. «Голова какая легкая», — подумала она. Она осознавала, что тело ее тяжелеет, она оседает в объятиях Джеймса и клонится к нему, как увядающий цветок.Все, хватит, раздался у нее в мозгу его голос. Теплые губы оторвались от ее горла. Теперь твоя очередь.На этот раз он не разрезал себе запястье, а быстрым движением снял футболку и ногтем вспорол кожу у основания горла.Поппи медленно, как во сне, наклонилась вперед. Рука Джеймса поддерживала ее затылок. Поппи обняла его и почувствовала прикосновение его обнаженной груди.«Так гораздо лучше», — подумала Поппи. Но Джеймс был прав: теперь, в последний раз, все иначе. Им больше не придется обмениваться кровью.Я не могу с этим смириться, сказала про себя Поп-пи, но больше уже не могла на чем-либо сосредоточиться. На этот раз кровь Джеймса не принесла ясности в ее мысли, напротив, эта дикая, отравляющая жидкость лишь усугубила ее слабость. Она отяжелела и впадала в беспамятство.Джеймс!Все хорошо. Ты начинаешь меняться…Слабость, оцепенение, ощущение тепла. Она словно плавала в соленых океанских волнах. Она представляла себе, как кровь вампира бежит по ее сосудам, побеждая все, что ей мешает. Это была древняя кровь, кровь пра-человека. Она становилась древним существом, которое было всегда, с начала времен.Каждая молекула ее тела претерпевала изменения…Поппи, ты меня слышишь? Джеймс слегка потряс ее за плечи. Поппи была так потрясена обуревавшими ее новыми чувствами, что даже не понимала, что перестала пить кровь. Джеймс пытался разбудить ее.Поппи!Она с трудом открыла глаза.— Мне хорошо… Просто я засыпаю.Он сжал ее в своих объятиях и бережно уложил на гору подушек.— Теперь ты можешь отдохнуть. А я позову Фила. Но перед тем как уйти, он нежно поцеловал ее в лоб. «Мой первый поцелуй, — подумала Поппи, закрывая глаза. — А я в коме. Ну и дела».Она почувствовала, как кровать прогнулась под тяжестью чьего-то тела. Поппи открыла глаза и увидела Фила. Она был возбужден, нервно ерзал и пристально смотрел на Поппи.— Ну, что происходит? — спросил он.— Кровь вампиров побеждает, — просто ответил Джеймс.— Я действительно хочу спать, — слабо откликнулась Поппи.Она не чувствовала боли, она просто исчезала, растворялась. Ей было тепло, как будто ее завернули в теплый непроницаемый туман.— Фил, я забыла сказать тебе спасибо. За помощь. За все. Ты был хорошим братом, Фил.— Тебе нет необходимости говорить это сейчас! — воскликнул Фил. — Ты сможешь сказать это позже. Я буду здесь, ты же знаешь.«Но меня здесь может не быть, — подумала Поппи. — Это ведь лотерея. И я ни за что не стала бы в нее играть, если бы не знала, что иначе потеряю шанс остаться в живых. Я боролась. Я, по крайней мере, боролась за свою жизнь».— Да, ты боролась, — сказал Фил дрожащим голосом. А она-то и не подозревала, что говорит вслух. — Ты настоящий борец, — продолжал Фил. — Я многому у тебя научился.Смешно, это она у него многому научилась, хотя учиться начала всего двадцать четыре часа назад. Поп-пи хотела рассказать ему об этом, но говорить нужно было долго, а она так устала. Язык еле ворочался во рту, а тело было слабым и беспомощным.— Просто… возьми меня за руку, — сказала она и поняла, что голос ее не громче дыхания.Филипп взял ее за руку, другую ладонь сжал Джеймс. Хорошо, так и надо было все это устроить. На подушке — плюшевый лев, а по обе стороны кровати Джеймс и Фил. Они держат ее за руки. И она чувствует себя хорошо и спокойно.Одна из свечей пахла ванилью. Хороший домашний запах. Он напоминает о детстве. О вафлях и послеобеденном сне. Вот на что это похоже. Просто послеобеденный сон в детском саду мисс Спуджен. Солнце разрисовывает пол в квадратики, а рядом, на соседней кровати, спит Джеймс.Так спокойно, так сладко…— Поппи, — прошептал Фил. Раздался голос Джеймса:— Ты прекрасно справляешься, умница. Все в полном порядке.Именно это Поппи хотела услышать больше всего на свете. Она снова отдалась музыке, и это было прекрасно, похоже на сон и совсем не страшно. Словно капля дождя возвращается в породивший ее океан.В последнее мгновение она подумала: «Я не готова». Но тут же поняла: никому не удается уйти туда подготовленным.«Какая же я глупая, — подумала Поппи. — Я забыла о самом главном. Я так и не сказала Джеймсу, что люблю его. Даже когда он первым признался».Она попыталась произнести хоть слово. Но было уже слишком поздно. Внешний мир исчез, и она больше не владела своим телом. Она лишь плыла во тьме по океану чистых звуков, и ее властно и нежно обволакивал сон…— Спи, — наклонившись к ней, сказал Джеймс. — Спи и не просыпайся до тех пор, пока я тебя не разбужу.Нервы Фила были напряжены до предела, а Поппи казалась такой спокойной, ее волосы цвета меди разметались по подушке, ресницы чернели на бледной щеке, а губы слегка приоткрылись. Она походила на фарфоровую куклу. Но чем спокойнее она становилась, тем больший ужас охватывал Фила.«Я справлюсь с этим, — твердил он себе. — Я должен».Поппи испустила короткий вздох и вдруг шевельнулась. Ее грудь поднялась раз, другой, пальцы сжали руку Фила, глаза широко открылись, но она уже ничего не видела, она просто казалась удивленной.— Поппи! — воскликнул Фил, хватаясь за рукав ее ночной рубашки. Рука под тонкой фланелью была такой хрупкой. — Поппи!Судорожные вздохи затихли. Мгновение — Поппи чуть приподнялась, потом ее глаза закрылись, она упала на подушки, и ее рука обмякла.Фил потерял рассудок.— Поппи! — закричал он, чувствуя, что впадает в истерику. — Проснись! Поппи! — Его голос звучал все громче и громче, переходя в крик.Фил не осознавал, что трясет за плечи безвольно обмякшее тело сестры.Твердые руки уверенно оттолкнули его.— Какого черта… Что ты делаешь? — тихо спросил Джеймс.— Поппи, Поппи… — твердил Фил, глядя на сестру.Она больше не дышала. На ее лице появилось выражение чистого покоя, какое бывает лишь у младенцев.Она менялась, становясь далекой, призрачной. Ее лицо все сильнее походило на маску привидения, и даже Фил, который никогда не видел мертвых, понял: это смерть.Душа Поппи отлетела. Ее тело стало плоским и бесцветным, его больше не одушевляла жизненная энергия. Ее рука в руке Филиппа стала тяжелой, непохожей на руку спящей. Кожа потеряла блеск, как если бы кто-то на нее легонько дунул.Фил запрокинул голову и издал нечеловеческий вопль, сродни вою раненого животного.— Ты убил ее! — Он вскочил с кровати и набросился на Джеймса. — Ты говорил, что она только заснет, но ты убил ее. Она умерла.Джеймс не уклонился от броска, схватил Фила и вытащил его в холл.— Последним засыпает слух, она может услышать тебя, — прошептал он ему прямо в ухо.Но Фил вырвался и бросился в гостиную. Он не отдавал себе отчета в своих действиях, он знал лишь, что должен ломать и крушить все вокруг, что эти бездушные вещи не имеют права на существование, когда Поп-пи больше нет. Она ушла навсегда! Фил схватил кресло и бросил его, ударом сваляв кофейный столик. Опрокинул лампу, вырвал из розетки шнур и отбросил его к камину.— Хватит! — послышался сквозь удары окрик Джеймса.Услышав его голос, Фил бросился к нему. Джеймс не удержался на ногах и отлетел к стене. Сцепившись, они упали на пол.— Ты убил ее, — прохрипел Филипп, стараясь схватить противника за горло.В глазах Джеймса появился серебряный блеск. Он схватил Фила за запястья. Его хватка оказалась крепкой и причиняла сильную боль.— Прекрати сейчас же, Филипп, — сказал он тихо. Что-то в его голосе заставило Филиппа замереть.Всхлипывая, он судорожно хватал ртом воздух.— Я убью тебя, если ты будешь вредить Поппи, — сказал Джеймс угрожающим тоном. — Если ты прекратишь истерику и будешь делать то, что я скажу, с ней ничего не случится. Ты понял? — Он с силой встряхнул Фила, едва не впечатав его в стену.Странно, но именно это привело Фила в чувство. Джеймс защищал Поппи, и Фил вдруг начал ему доверять. Его бешеная ярость утихла, он глубоко вздохнул.— Да. Я понимаю, — хрипло сказал он.Фил привык к чувству ответственности — за себя и за близких. Да, ему не нравилось, что Джеймс распоряжается в его доме, но этого уже не изменишь.— Она умерла, да?— Это как посмотреть, — сказал Джеймс, отпуская запястье Фила и садясь на полу.Он осмотрел гостиную и скривил губы.— Ничего страшного не произошло, Фил. Все идет так, как и задумывалось. Просто я рассчитывал, что твои родители, когда вернутся домой, сами обнаружат Поп-пи мертвой, а теперь нужно придумать что-то другое. Этот беспорядок нельзя объяснить иначе, нежели сказав правду.— Правду?— Да, правду. Скажем, ты вошел в комнату Поп-пи, понял, что она умерла, и в отчаянии набросился на меня. А потом я позвонил твоим родителям, что-бы сообщить им… Ты ведь знаешь, в какой ресторан они пошли?— В «Валентине». Маме очень хотелось сходить именно туда.— Хорошо. Так и сделаем. Но сначала нужно навести порядок в комнате Поппи: убрать свечи и все остальное. Все должно выглядеть так, будто она заснула и не проснулась. Как будто этот вечер ничем не отличается от любого другого.Фил взглянул на стеклянную дверь. На улице только начинало смеркаться. Но Поппи много спала в последние дни.— Мы скажем, что она устала, и отправила нас смотреть телевизор, — медленно сказал Фил, стараясь побороть слабость и рассуждать здраво. — Потом я пошел посмотреть, как она, и нашел ее…— Верно, — ответил Джеймс, улыбнувшись краешком губ.Они быстро убрались в комнате Поппи. Труднее всего Филу было отвести взгляд от Поппи. Каждый раз, когда он смотрел на нее, сердце его сжималось. Она казалась такой хрупкой… Как рождественский ангел, спустившийся в июньскую ночь.Он боязливо убрал плюшевого льва, лежавшего ря-дом с ней.— Она ведь проснется, правда? — спросил он, не глядя на Джеймса.— Господи, я надеюсь, — устало пробормотал Джеймс. Его слова звучали скорее как молитва, нежели обещание. — Если этого не произойдет, тебе не надо будет приходить ко мне с осиновым колом, я сам об этом позабочусь.Филипп был потрясен — потрясен… и разгневан.— Не глупи, — резко ответил он, — превыше всего на свете Поппи ценила жизнь. Лишить тебя жизни все равно что надругаться над ее памятью. Кроме того, ты делаешь все, что от тебя зависит. Неразумно себя винить.Джеймс удивленно посмотрел на него, и в эту минуту Фил почувствовал, что они наконец поняли друг друга, что между ними крепнет некая странная связь. Джеймс медленно кивнул.— Спасибо.Филипп отвернулся и коротко спросил:— Уже пора звонить? Джеймс взглянул на часы.— Через несколько минут.— Они могут уехать домой, и мы не застанем их в ресторане.— Это не имеет значения. Главное, чтобы рядом не оказалось врачей, которые попытаются реанимировать ее или забрать в больницу. То есть она должна быть холодной к тому моменту, когда сюда войдут люди.Фил почувствовал, как у него по спине пробежала дрожь.— Как ты можешь так говорить, ты просто холодная змея!— Вовсе нет, я реалист, — терпеливо ответил Джеймс, как если бы разговаривал с ребенком. Он коснулся мраморной руки Поппи, покоившейся на покрывале. — Пожалуй, уже можно звонить. Я пойду позвоню, а ты можешь продолжать сходить с ума, если хочешь.Филипп покачал головой. У него больше не было сил. Сейчас ему хотелось горько плакать, как может плакать только обиженное, потерявшееся дитя.— Позвони маме, — хрипло сказал Фил, опустился на колени рядом с кроватью сестры и стал ждать.Он не чувствовал, как бежит время. Любимая мелодия Поппи уже отзвучала, и лишь из гостиной раздавался звук работающего телевизора. Он потерял счет минутам и пришел в себя, лишь услышав шум подъезжающего автомобиля. Тогда он прижался лбом к матрасу. Его слезы были абсолютно искренни. В этот момент он был уверен, что потерял сестру навсегда.— Держись, — предупредил его Джеймс, — они уже здесь. ГЛАВА 11 Следующие четыре часа были самыми тяжелыми в жизни Фила.Сложнее всего оказалось успокоить маму. Как только она вошла, Фил понял, что не она его, а он должен ее успокаивать. Но у него уже не было сил. Он мог лишь поддерживать ее в своих объятиях.«Kaк это жестоко, — мрачно думал он. — Неужели нельзя рассказать ей? Но она ни за что не поверит, а если и поверит, то неизбежно подвергнет себя страшной опасности».Наконец приехали врачи. Незадолго до них прибыл и доктор Франклин.— Это я его вызвал, — сказал Джеймс, улучив момент, когда миссис Хилгард рыдала на плече мужа.— Зачем?— Чтобы упростить процедуры. В нашем штате доктор может выписать свидетельство о смерти, если больной наблюдался у него в течение 20 дней и причина смерти не вызывает сомнения. Нам не нужна больница.Фил покачал головой.— Почему? Какие могут возникнуть осложнения?— Потому что в больницах делают вскрытие.Филипп похолодел. Он открыл рот, но не смог произнести ни слова.— А в похоронных бюро трупы бальзамируют. Поэтому я должен быть здесь, когда приедут за телом. Я должен внушить им, что нет необходимости бальзамировать ее, или зашивать ей губы, или…Фил побежал в ванную… Ему стало дурно, и он снова возненавидел Джеймса.…Никто не забрал Поппи в больницу. И доктор Франклин ни разу не упомянул о вскрытии. Он просто держал за руку миссис Хилгард и говорил о том, что все произошло слишком внезапно и что Поппи, по крайней мере, не мучилась от страшной боли.— Но сегодня ей было даже лучше, — сквозь слезы прошептала несчастная мать. — О, моя крошка, моя девочка. Ей становилось все хуже и хуже, но сегодня она как будто пошла на поправку.— Иногда такое случается, — сказал доктор Франк-дин. — Будто последняя вспышка жизненной активности.— А меня… меня с ней не было. — Теперь даже слезы не могли заглушить чувства вины, которое ее сжигало. — Она умерла в одиночестве.Тут вмешался Филипп.— Она спала. Она просто уснула, чтобы никогда не проснуться. Посмотри на нее, какой она кажется спокойной.Он повторял это, как Клифф, как доктор Франклин. Наконец врачи уехали, и вскоре после их ухода, когда миссис Хилгард сидела на постели дочери и гладила ее волосы, приехали служащие из похоронного бюро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18