Я внимательно изучил вопрос, сделал соответствующие запросы… Настоятель монастыря Кернель брат Августин и герцог Веллингберг при всех их высоких достоинствах в самом деле не имели права возлагать на вас этот сан. Таким правом обладают только высшие сановники церкви.
– Сановники? – переспросил один из священников, массивный епископ с крупным некрасивым лицом мыслителя.
– Конклав, – сказал архиепископ внушительно. – Не один служитель церкви, а собрание. Один раз в год кардиналы собираются для решения важных вопросов…
Епископ кивнул, удовлетворенный, архиепископ обратил суровый взор ко мне.
– Как я уже сказал, буду краток. Чтобы не тратить ни свое время, ни ваше. Мы сейчас держали большой совет и… единогласно постановили снять с вас этот благородный и ко многому обязывающий сан.
Я содрогнулся, на меня будто обрушилась крыша дворца. Священники смотрят уже не бесстрастно, а враждебно, как на жулика, присвоившего диплом престижного вуза. В глазах архиепископа на миг промелькнуло обыкновенное злорадство, после чего он сказал еще более сухо:
– Можете идти, сэр Ричард. Решение нашего совета мы сегодня же обнародуем в городе. А также пошлем гонцов в другие города.
Настолько потрясенный, что даже не сообразил что-то ответить, я повернулся и деревянными шагами вышел. Меня услужливо проводили на улицу, и уже там я ощутил, как зарождается и медленно поднимается изнутри гнев.
Какая-то нехорошая игра, и не надо быть таким уж умником, чтобы разобраться. После победы над заговорщиками победители что-то не поделили. Возможно, архиепископ захотел больше власти и влияния. В чем-то он прав: раз уж король позволил усилиться сатанизму, то это его просчет, а сильная церковная власть подавила бы все в зародыше. Но, понятно, Барбаросса не таков, чтобы делиться властью. Особенно теперь, когда его едва не свергли.
Ну, а я, как очень помогший королю и сейчас явившийся на выручку, тоже попал под раздачу. Короля играет свита, и если ослабить его сторонников, то и король теряет всякую мощь…
Перед дворцом всегда столько народу, что я начинаю видеть пикет, демонстрацию или зачинщиков палаточного городка. Это сэр Стефэн проходит мимо равнодушно, еще недооценивает эту силу, а я разрезал толпу, как раскаленный нож режет кусок сливочного масла, и взбежал по ступенькам в холл, прохладный и просторный, но тоже блещущий богатыми нарядами придворных и гостей короля.
Я двинулся через зал, рассматривая больше женщин, чем влиятельных вельмож, как вдруг услышал повелительный голос:
– Сэр Ричард!
Я оглянулся. Сэр Маршалл стоит с двумя очень богато одетыми вельможами, в руках кубки с вином, хохочут и хлопают друг друга по плечам. Завидев меня, один из вельмож еще раз назвал меня по имени и сделал повелительный жест, приказывая подойти.
Я едва не вскинул левую руку, согнув в локте, и не похлопал по бицепсу, но я дворянин, так что лишь смерил его холодным взглядом и продолжал двигаться дальше.
За спиной услышал:
– Сэр Ричард! Да погодите же!
Я нехотя остановился, медленно повернулся, стараясь, чтобы скука и презрение как можно четче отражались на моем выразительном все еще, надеюсь, лице. Вельможа оставил собутыльников и спешил за мной, даже запыхался.
– Сэр Ричард!
– Слушаю, сэр, – ответил я небрежно, словно это я был верховным канцлером. – Э-э… сэр?
Он чуть прикусил губу, в руках все еще кубок, который он не знал, куда девать, в глазах метнулась злость, но, когда заговорил, голос звучал сладко, как у Доминго или Паваротти:
– Сэр Плачид, маркиз и лорд трех городов к вашим услугам…
– Слушаю, сэр Плачид.
– Хочу поздравить вас, сэр Ричард!
– С чем?
– Вы только приехали, и король сразу почувствовал себя лучше.
– Не уверен, – ответил я, хмурясь, не выдал ли себя король, что полностью здоров. – Король просто рад видеть старых друзей.
Маркиз протянул:
– Разве старых? Насколько помнится, он увидел вас впервые пару месяцев назад. Правда, вы оказали ему какую-то услугу, но вряд ли значительную, иначе он не одарил бы вас всего лишь титулом виконта.
– Разве это мало?
– Мало, – ответил он убежденно. – После той резни освободилась как титулов масса, так и владений!
– Это была королевская шутка, – пояснил я. – У меня владений хоть… благородных дам здесь нет? А неблагородных?.. хоть анусом потребляй. В смысле, хоть жопой ешь. Среди моих титулов… ха-ха… только виконтьего недоставало. Для гербария. Вот сейчас я изволил прибыть сюда как граф. Да-да, всего лишь граф, такова моя причуда. Граф Валленштейн к вашим услугам… ну это так говорится, я ж вежливый, а так вы хрен дождетесь от меня услуг, кроме… ну вы поняли. Наследник совсем не бедного герцогства Брабант. Надеюсь, слыхали…
Судя по его вытянувшемуся лицу, слыхал. Еще как слыхал. Я улыбнулся покровительственно, направился в королевские покои. Похоже, меня пытались прощупать и сразу же перевербовать, предложив что-то повыше, чем титул виконта.
Стражи у двери бодро отсалютовали копьями.
– Бдим, орлы? – спросил я бодро.
– Бдим, сэр Ричард! – ответили они не менее бодро, как своему военачальнику. – Муха не пролетит!
– Никого постороннего к королю, – приказал я. – Даже если это папа римский!
– Сэр Ричард, как можно…
– Я отвечаю, – оборвал я.
На другой день Барбаросса уже сидел в постели и диктовал распоряжения, а на третий, несмотря на все мои протесты, решил устроить пир, на котором проведет смотр всех сил, что у него есть. И противников – тоже. Я возражал против такого быстрого выздоровления, но Барбаросса сообщил всем-всем, что это я, сэр Ричард, привез очень редкое и очень дорогое лекарство, купленное у контрабандистов, а те отыскали его в руинах древних городов. Так это все благодаря лекарству, а ваша тайна, сэр Ричард, останется тайной…
Я вообще-то и так не очень сомневался, король – кремень, просто хотелось все успеть, раз уж приехал, отложив драгоценную поездку на Юг. Во дворце снова зазвенели веселые голоса, торговцы привезли редкие фрукты, охотники доставили на шести телегах дичь, битую птицу, а повара сбивались с ног, подготавливая великий пир по случаю чудесного избавления Его Величества от болезни.
Король принимал Маршалла, когда я пришел с докладом, Барбаросса радушным жестом пригласил к столу, однако Маршалл поспешно поднялся.
– Ваше Величество, у вас пойдут воспоминания о былых битвах, а мне нужно подготовить кучу приказов.
– Иди, – разрешил Барбаросса и повернулся ко мне. – Так, говоришь, сатанисты окопались прямо во дворце?
– Уже знаете?
– Стефэн рассказал.
– Кстати, Ваше Величество, надо бы верному рыцарю какой-нибудь лен пожаловать!
Он поморщился.
– Мне он тут нужен.
– А вы пожалуйте с условием, что Стефэн пошлет туда управляющего. А сам пусть служит дальше.
Он подумал, буркнул:
– Да, это мысль. Ты хорошо соображаешь.
– Ничего особенного, – ответил я недовольно. – Кстати, Ваше Величество, а с какой целью вы мне так здорово подос… подгадили? В смысле, освободив герцога Валленштейна.
Он поморщился.
– Ну, знаешь ли, он мой старинный друг.
– Но это был мой пленник! И даже король не смеет его освобождать, тем самым нарушая феодальные вольности. Вот щас всем скажу, что вы нарушили. Это же весь рыцарский мир ополчится на такого самодурного короля!
Он криво усмехнулся.
– Не скажете, сэр Ричард. Вы ж это… благородный.
– Благородный, – согласился я с удовольствием, – а вот вы, Ваше Величество…
– Ну-ну?
– Даже слово это выговариваете с запиночкой, будто жабу глотаете. Или на рыночные отношения перешли. Должен сказать, что появление герцога было для меня весьма неприятной неожиданностью.
Он вскинул брови.
– Как так? Я был уверен, что уж никак тебя не догонит. У тебя такой конь!.. Может, все-таки продашь? Своему королю, как-никак…
Он проговорил это небрежненько, поставив сразу две ловушки, чтобы я первую перепрыгнул, а во вторую попал, но я сделал вид, что первую вообще не заметил, а насчет второй напомнил так же небрежно, как монарх монарху:
– Вы не мой король, Ваше Величество. Я вам помогал не по службе, а… ну не стану врать, что из симпатии, но тот герцог Валленштейн показался мне еще большей скотиной, чем вы, Ваше Величество.
– Ну спасибо, – прорычал он. – На добром слове, как говорится! Добрый ты, дорогой Ричард. Но, как я понял, герцог хоть тебя каким-то образом и догнал… наверное, с помощью чертовой магии, все обошлось?
Я пожал плечами.
– Да как сказать.
Он спросил встревоженно:
– Что-то стряслось?
– Увы…
– «Увы, да» или «увы, нет»?
– Увы, да.
– Так что же все-таки?
– Теперь вот, – сказал я с сомнением в голосе, – я названый сын герцога Валленштейна и наследник его земель. Хорошо это или плохо? Пока не врубился. Правда, я ему отыскал еще одного сына, настоящего, но побаиваюсь, что не удастся выпихнуть на малыша герцожье престолонаследие.
Король вскинул брови и некоторое время смотрел на меня буквально с раскрытым ртом. Наконец с трудом выдохнул, коротко хохотнул и сказал со странным смешком:
– Ну, дорогой Ричард… Тебя кинь связанным в воду – выплывешь с рыбиной в зубах. Как мне недостает именно такого человека!
Я сказал едко:
– А я всю жизнь о таком короле мечтал! Даже привиделось как-то… в кошмаре. Ладно, Ваше Величество. Я вижу, раз речь зашла о пире, значит, все путем. Так что я на рассвете возвращаюсь. У меня важных дел полно, а я какой-то ерундой маюсь.
Он поморщился.
– Я же говорю, добрый ты. И вежливый. Вон какие деликатнее слова подбираешь, чтобы не обидеть монарха, а напротив, сказать ему приятное… А за тобой серьезный должок, ты забыл?
Я изумился так, что зашатался на стуле.
– Ваше Величество! У вас все еще жар?
– Сэр Ричард, – сказал он почти официально, – вы не забыли, что вы еще и барон де Сворве? Тебе моей милостью пожалованы земли Сворве и Коце с находящимися там замком, поместьем, загородными домами, деревнями и двумя городами. Со всеми вытекающими правами и обязанностями.
Я усмехнулся.
– Ваше Величество! Благодарю за щедрый дар, но вынужден отклонить. Тем более когда с этими… обязанностями. Я нормальный человек, демократ, рыночник, а это значит, что от любых обязанностей бегу, как черт от ладана. Я уж скромно молчу, что у меня этих земель… Нет, это исключено.
Он набычился, смотрел с неприязнью.
– Почему такое пренебрежение к королевской милости?
– Ваше Величество, я же сказал, что я польщен и все такое. Не сказал? Так говорю, громко и вслух, как учил Карнеги. Но у меня крайне важное дело на Юге. Я это повторяю уже, как попугай, но я еду, куда планировал, а вовсе не в это, как его…
– Сворве, – подсказал он.
– Это самое Сворве. Я же понимаю, почему вы сейчас упомянули!
Он вздохнул, лицо как-то сразу постарело, я увидел, что он не слишком уж и оправился от болезни, кости едва не прорывают истончившуюся кожу.
– Сэр Ричард… Дело в том, что, если бы ты отправился туда сразу, все было бы великолепно. Барон де Бражеллен погиб, ты приезжаешь в замок и прибираешь все к своим рукам согласно моей воле. Но ты не поехал. За это время там опомнились, а эта сволочная вдова убитого, очень честолюбивая и неглупая бабища, подняла крик о невинно убиенном и начала собирать под свои знамена вассалов. У нее с мужем никогда любви не было, уж я-то знаю, но сейчас она размахивает его именем и готовит всю Армландию к войне.
– А я при чем?
– Если бы ты поехал сразу, – повторил он чуть ли не по слогам, – все было бы погашено в зародыше. Но сейчас мы им дали время опомниться, хорошенько подумать, взвесить все «за» и «против», подготовить замки к возможным штурмам, а также собрать какие-то силы для отражения моих войск. Но дело не в том, что я так уж берегу жизни своих солдат… хотя, если честно, берегу, они мне всегда нужны, я не хочу потратить их хоть в какой битве: кто знает, сколько еще впереди? И, хуже всего, там в Армландии знают, что я не в силах отправить туда войско. Не только потому, что его у меня пока еще почти нет… но и дорог в ту проклятую Армландию тоже почти нет. А по единственной тропке между бездонными болотами, которую знает один-два местных охотника, войско не провести… ты должен, просто должен войти в положение дел!
– А мне это нужно? – ответил я сердито. – Вы, Ваше Величество, совершенно не входили в положение моих дел! И это для вас нормально. Как же – король! Все трепещите и падайте ниц. А я, может быть, сейчас как раз демократ, а не тоталитарист.
Он полюбопытствовал:
– А какое у тебя положение? Лучше не бывает. Уже граф! Что еще?
– Ну да, – ответил я злобно, – а теперь мне только недостает какого-то дурацкого замка барона де Бражеллена на краю вашего королевства. Ваше Величество, повторяю, у меня своих дел выше крыши! Я сейчас демократ, а это значит: да плевать мне на страну, я сам – целая страна! И вселенная. И звучу гордо. Хоть и птица без перьев. И вообще от обезьяны.
Он спросил с недоумением:
– От обезьяны? Точно?
Я поморщился.
– Ваше Величество… иногда намного удобнее от обезьяны, чем от рук Бога. Когда от обезьяны, то любую свою срань оправдать можно… ну там инстинктами, генетической памятью, да мало ли что демократы придумают! Потому я при любой возможности – от обезьяны. И все тут. Когда от обезьяны – все можно.
Он покачал головой.
– Какое счастье, что эта ересь еще не доползла до нашего королевства…
– Доползет, – заверил я мрачно, – и встанет гриб лиловый, и кончится земля…
Он кивнул, лицо снова показалось безмерно постаревшим, осунувшимся.
– Ты, наверное, прав, – проговорил он тяжело, – однако же… понимаешь, сейчас мне просто опереться не на кого. Сложилась такая ситуация, что земли на юге моего королевства сейчас просто отделились. Они всегда были несколько обособлены, а в последнее время вообще объявили, что не считают меня своим сюзереном. Знаешь, у меня не самолюбие играет… Оно взыграло бы лет двадцать назад, когда был помоложе. Сейчас я бы отпустил их, правда. Но дело в том, что они не просто мятежники… Там угнездились культы сатанистов. Один поклоняется Темному Лорду, другой – Черной Звезде, а третий – вообще Абсолютной Тьме, под которой разумеется все тот же, не к ночи будь помянут.
Я молча ждал, а когда король вздохнул и умолк, спросил нетерпеливо:
– Но здесь же раздавили сатанистов? Раздавите и там.
– Здесь моя столица, центр королевства, – ответил он с еще более тяжелым вздохом, – и то удалось едва-едва… А там? Местные лорды соберут такое войско, что я просто не знаю… А сатанисты поддержат их, свои шкуры спасая. Боюсь, что наши окажутся там беззащитными перед лицом черной магии. Церкви с собой не повезешь!
– Но поедет архиепископ, – сказал я. – Всех священников возьмете… что еще?
Он развел руками.
– Ричард, ты понимаешь, о чем я говорю. Если ты отправишься в замок покойного барона, то это все по закону: барон погиб, а я его замок и владения волен передать другому. Как всегда и делалось: передаю верному мне рыцарю. Освященный рыцарскими обычаями… гм… обычай. Если же я двину туда войска, то это будет что? Сам понимаешь.
– А если двинусь туда я?
Он вздохнул.
– Сам понимаю, в змеиное гнездо посылаю. Но государь должен обходиться минимальными затратами. Если тебе повезет, то сделай так, чтобы мне войско посылать туда не понадобилось.
Глава 5
Я не стал напоминать, что шансов у меня не так уж и много, только посмотрел ему в глаза. Барбаросса тут же отвел взгляд, насупился.
– Знаешь, – проговорил он после паузы, – другому бы я начал расписывать, какие огромные земли получает во владение, какой укрепленный замок, сколько сел и угодий, сколько вассалов будет… когда восстановит оммаж с теми, кто присягал барону… но ты все еще остаешься загадкой для меня. Догадываюсь, что земли привлекают тебя не… слишком сильно. Однако же подумай, это очень немало даже для такого, как ты.
– А какой я? – спросил я с любопытством.
Он в затруднении развел руками.
– Все еще не знаю. Иногда мне кажется, что ты – сама святость, но в следующий момент зрю, что Сатану переплюнешь как в жестокости, так и неразборчивости. Иногда ты груб и бессердечен, иногда… гм… ты как тот разбойник из баллады, что сорок человек зарезал, а потом полез в реку спасать тонущего щенка, нахлебался холодной воды и то ли утоп, то ли простудился и помер.
Я подумал, сказал:
– Я не утону. Хотя щенка спасать буду.
– А человека?
Я сдвинул плечами.
– Это смотря какого. И если будет у меня такое спасательное настроение.
– А щенка?
1 2 3 4 5 6 7
– Сановники? – переспросил один из священников, массивный епископ с крупным некрасивым лицом мыслителя.
– Конклав, – сказал архиепископ внушительно. – Не один служитель церкви, а собрание. Один раз в год кардиналы собираются для решения важных вопросов…
Епископ кивнул, удовлетворенный, архиепископ обратил суровый взор ко мне.
– Как я уже сказал, буду краток. Чтобы не тратить ни свое время, ни ваше. Мы сейчас держали большой совет и… единогласно постановили снять с вас этот благородный и ко многому обязывающий сан.
Я содрогнулся, на меня будто обрушилась крыша дворца. Священники смотрят уже не бесстрастно, а враждебно, как на жулика, присвоившего диплом престижного вуза. В глазах архиепископа на миг промелькнуло обыкновенное злорадство, после чего он сказал еще более сухо:
– Можете идти, сэр Ричард. Решение нашего совета мы сегодня же обнародуем в городе. А также пошлем гонцов в другие города.
Настолько потрясенный, что даже не сообразил что-то ответить, я повернулся и деревянными шагами вышел. Меня услужливо проводили на улицу, и уже там я ощутил, как зарождается и медленно поднимается изнутри гнев.
Какая-то нехорошая игра, и не надо быть таким уж умником, чтобы разобраться. После победы над заговорщиками победители что-то не поделили. Возможно, архиепископ захотел больше власти и влияния. В чем-то он прав: раз уж король позволил усилиться сатанизму, то это его просчет, а сильная церковная власть подавила бы все в зародыше. Но, понятно, Барбаросса не таков, чтобы делиться властью. Особенно теперь, когда его едва не свергли.
Ну, а я, как очень помогший королю и сейчас явившийся на выручку, тоже попал под раздачу. Короля играет свита, и если ослабить его сторонников, то и король теряет всякую мощь…
Перед дворцом всегда столько народу, что я начинаю видеть пикет, демонстрацию или зачинщиков палаточного городка. Это сэр Стефэн проходит мимо равнодушно, еще недооценивает эту силу, а я разрезал толпу, как раскаленный нож режет кусок сливочного масла, и взбежал по ступенькам в холл, прохладный и просторный, но тоже блещущий богатыми нарядами придворных и гостей короля.
Я двинулся через зал, рассматривая больше женщин, чем влиятельных вельмож, как вдруг услышал повелительный голос:
– Сэр Ричард!
Я оглянулся. Сэр Маршалл стоит с двумя очень богато одетыми вельможами, в руках кубки с вином, хохочут и хлопают друг друга по плечам. Завидев меня, один из вельмож еще раз назвал меня по имени и сделал повелительный жест, приказывая подойти.
Я едва не вскинул левую руку, согнув в локте, и не похлопал по бицепсу, но я дворянин, так что лишь смерил его холодным взглядом и продолжал двигаться дальше.
За спиной услышал:
– Сэр Ричард! Да погодите же!
Я нехотя остановился, медленно повернулся, стараясь, чтобы скука и презрение как можно четче отражались на моем выразительном все еще, надеюсь, лице. Вельможа оставил собутыльников и спешил за мной, даже запыхался.
– Сэр Ричард!
– Слушаю, сэр, – ответил я небрежно, словно это я был верховным канцлером. – Э-э… сэр?
Он чуть прикусил губу, в руках все еще кубок, который он не знал, куда девать, в глазах метнулась злость, но, когда заговорил, голос звучал сладко, как у Доминго или Паваротти:
– Сэр Плачид, маркиз и лорд трех городов к вашим услугам…
– Слушаю, сэр Плачид.
– Хочу поздравить вас, сэр Ричард!
– С чем?
– Вы только приехали, и король сразу почувствовал себя лучше.
– Не уверен, – ответил я, хмурясь, не выдал ли себя король, что полностью здоров. – Король просто рад видеть старых друзей.
Маркиз протянул:
– Разве старых? Насколько помнится, он увидел вас впервые пару месяцев назад. Правда, вы оказали ему какую-то услугу, но вряд ли значительную, иначе он не одарил бы вас всего лишь титулом виконта.
– Разве это мало?
– Мало, – ответил он убежденно. – После той резни освободилась как титулов масса, так и владений!
– Это была королевская шутка, – пояснил я. – У меня владений хоть… благородных дам здесь нет? А неблагородных?.. хоть анусом потребляй. В смысле, хоть жопой ешь. Среди моих титулов… ха-ха… только виконтьего недоставало. Для гербария. Вот сейчас я изволил прибыть сюда как граф. Да-да, всего лишь граф, такова моя причуда. Граф Валленштейн к вашим услугам… ну это так говорится, я ж вежливый, а так вы хрен дождетесь от меня услуг, кроме… ну вы поняли. Наследник совсем не бедного герцогства Брабант. Надеюсь, слыхали…
Судя по его вытянувшемуся лицу, слыхал. Еще как слыхал. Я улыбнулся покровительственно, направился в королевские покои. Похоже, меня пытались прощупать и сразу же перевербовать, предложив что-то повыше, чем титул виконта.
Стражи у двери бодро отсалютовали копьями.
– Бдим, орлы? – спросил я бодро.
– Бдим, сэр Ричард! – ответили они не менее бодро, как своему военачальнику. – Муха не пролетит!
– Никого постороннего к королю, – приказал я. – Даже если это папа римский!
– Сэр Ричард, как можно…
– Я отвечаю, – оборвал я.
На другой день Барбаросса уже сидел в постели и диктовал распоряжения, а на третий, несмотря на все мои протесты, решил устроить пир, на котором проведет смотр всех сил, что у него есть. И противников – тоже. Я возражал против такого быстрого выздоровления, но Барбаросса сообщил всем-всем, что это я, сэр Ричард, привез очень редкое и очень дорогое лекарство, купленное у контрабандистов, а те отыскали его в руинах древних городов. Так это все благодаря лекарству, а ваша тайна, сэр Ричард, останется тайной…
Я вообще-то и так не очень сомневался, король – кремень, просто хотелось все успеть, раз уж приехал, отложив драгоценную поездку на Юг. Во дворце снова зазвенели веселые голоса, торговцы привезли редкие фрукты, охотники доставили на шести телегах дичь, битую птицу, а повара сбивались с ног, подготавливая великий пир по случаю чудесного избавления Его Величества от болезни.
Король принимал Маршалла, когда я пришел с докладом, Барбаросса радушным жестом пригласил к столу, однако Маршалл поспешно поднялся.
– Ваше Величество, у вас пойдут воспоминания о былых битвах, а мне нужно подготовить кучу приказов.
– Иди, – разрешил Барбаросса и повернулся ко мне. – Так, говоришь, сатанисты окопались прямо во дворце?
– Уже знаете?
– Стефэн рассказал.
– Кстати, Ваше Величество, надо бы верному рыцарю какой-нибудь лен пожаловать!
Он поморщился.
– Мне он тут нужен.
– А вы пожалуйте с условием, что Стефэн пошлет туда управляющего. А сам пусть служит дальше.
Он подумал, буркнул:
– Да, это мысль. Ты хорошо соображаешь.
– Ничего особенного, – ответил я недовольно. – Кстати, Ваше Величество, а с какой целью вы мне так здорово подос… подгадили? В смысле, освободив герцога Валленштейна.
Он поморщился.
– Ну, знаешь ли, он мой старинный друг.
– Но это был мой пленник! И даже король не смеет его освобождать, тем самым нарушая феодальные вольности. Вот щас всем скажу, что вы нарушили. Это же весь рыцарский мир ополчится на такого самодурного короля!
Он криво усмехнулся.
– Не скажете, сэр Ричард. Вы ж это… благородный.
– Благородный, – согласился я с удовольствием, – а вот вы, Ваше Величество…
– Ну-ну?
– Даже слово это выговариваете с запиночкой, будто жабу глотаете. Или на рыночные отношения перешли. Должен сказать, что появление герцога было для меня весьма неприятной неожиданностью.
Он вскинул брови.
– Как так? Я был уверен, что уж никак тебя не догонит. У тебя такой конь!.. Может, все-таки продашь? Своему королю, как-никак…
Он проговорил это небрежненько, поставив сразу две ловушки, чтобы я первую перепрыгнул, а во вторую попал, но я сделал вид, что первую вообще не заметил, а насчет второй напомнил так же небрежно, как монарх монарху:
– Вы не мой король, Ваше Величество. Я вам помогал не по службе, а… ну не стану врать, что из симпатии, но тот герцог Валленштейн показался мне еще большей скотиной, чем вы, Ваше Величество.
– Ну спасибо, – прорычал он. – На добром слове, как говорится! Добрый ты, дорогой Ричард. Но, как я понял, герцог хоть тебя каким-то образом и догнал… наверное, с помощью чертовой магии, все обошлось?
Я пожал плечами.
– Да как сказать.
Он спросил встревоженно:
– Что-то стряслось?
– Увы…
– «Увы, да» или «увы, нет»?
– Увы, да.
– Так что же все-таки?
– Теперь вот, – сказал я с сомнением в голосе, – я названый сын герцога Валленштейна и наследник его земель. Хорошо это или плохо? Пока не врубился. Правда, я ему отыскал еще одного сына, настоящего, но побаиваюсь, что не удастся выпихнуть на малыша герцожье престолонаследие.
Король вскинул брови и некоторое время смотрел на меня буквально с раскрытым ртом. Наконец с трудом выдохнул, коротко хохотнул и сказал со странным смешком:
– Ну, дорогой Ричард… Тебя кинь связанным в воду – выплывешь с рыбиной в зубах. Как мне недостает именно такого человека!
Я сказал едко:
– А я всю жизнь о таком короле мечтал! Даже привиделось как-то… в кошмаре. Ладно, Ваше Величество. Я вижу, раз речь зашла о пире, значит, все путем. Так что я на рассвете возвращаюсь. У меня важных дел полно, а я какой-то ерундой маюсь.
Он поморщился.
– Я же говорю, добрый ты. И вежливый. Вон какие деликатнее слова подбираешь, чтобы не обидеть монарха, а напротив, сказать ему приятное… А за тобой серьезный должок, ты забыл?
Я изумился так, что зашатался на стуле.
– Ваше Величество! У вас все еще жар?
– Сэр Ричард, – сказал он почти официально, – вы не забыли, что вы еще и барон де Сворве? Тебе моей милостью пожалованы земли Сворве и Коце с находящимися там замком, поместьем, загородными домами, деревнями и двумя городами. Со всеми вытекающими правами и обязанностями.
Я усмехнулся.
– Ваше Величество! Благодарю за щедрый дар, но вынужден отклонить. Тем более когда с этими… обязанностями. Я нормальный человек, демократ, рыночник, а это значит, что от любых обязанностей бегу, как черт от ладана. Я уж скромно молчу, что у меня этих земель… Нет, это исключено.
Он набычился, смотрел с неприязнью.
– Почему такое пренебрежение к королевской милости?
– Ваше Величество, я же сказал, что я польщен и все такое. Не сказал? Так говорю, громко и вслух, как учил Карнеги. Но у меня крайне важное дело на Юге. Я это повторяю уже, как попугай, но я еду, куда планировал, а вовсе не в это, как его…
– Сворве, – подсказал он.
– Это самое Сворве. Я же понимаю, почему вы сейчас упомянули!
Он вздохнул, лицо как-то сразу постарело, я увидел, что он не слишком уж и оправился от болезни, кости едва не прорывают истончившуюся кожу.
– Сэр Ричард… Дело в том, что, если бы ты отправился туда сразу, все было бы великолепно. Барон де Бражеллен погиб, ты приезжаешь в замок и прибираешь все к своим рукам согласно моей воле. Но ты не поехал. За это время там опомнились, а эта сволочная вдова убитого, очень честолюбивая и неглупая бабища, подняла крик о невинно убиенном и начала собирать под свои знамена вассалов. У нее с мужем никогда любви не было, уж я-то знаю, но сейчас она размахивает его именем и готовит всю Армландию к войне.
– А я при чем?
– Если бы ты поехал сразу, – повторил он чуть ли не по слогам, – все было бы погашено в зародыше. Но сейчас мы им дали время опомниться, хорошенько подумать, взвесить все «за» и «против», подготовить замки к возможным штурмам, а также собрать какие-то силы для отражения моих войск. Но дело не в том, что я так уж берегу жизни своих солдат… хотя, если честно, берегу, они мне всегда нужны, я не хочу потратить их хоть в какой битве: кто знает, сколько еще впереди? И, хуже всего, там в Армландии знают, что я не в силах отправить туда войско. Не только потому, что его у меня пока еще почти нет… но и дорог в ту проклятую Армландию тоже почти нет. А по единственной тропке между бездонными болотами, которую знает один-два местных охотника, войско не провести… ты должен, просто должен войти в положение дел!
– А мне это нужно? – ответил я сердито. – Вы, Ваше Величество, совершенно не входили в положение моих дел! И это для вас нормально. Как же – король! Все трепещите и падайте ниц. А я, может быть, сейчас как раз демократ, а не тоталитарист.
Он полюбопытствовал:
– А какое у тебя положение? Лучше не бывает. Уже граф! Что еще?
– Ну да, – ответил я злобно, – а теперь мне только недостает какого-то дурацкого замка барона де Бражеллена на краю вашего королевства. Ваше Величество, повторяю, у меня своих дел выше крыши! Я сейчас демократ, а это значит: да плевать мне на страну, я сам – целая страна! И вселенная. И звучу гордо. Хоть и птица без перьев. И вообще от обезьяны.
Он спросил с недоумением:
– От обезьяны? Точно?
Я поморщился.
– Ваше Величество… иногда намного удобнее от обезьяны, чем от рук Бога. Когда от обезьяны, то любую свою срань оправдать можно… ну там инстинктами, генетической памятью, да мало ли что демократы придумают! Потому я при любой возможности – от обезьяны. И все тут. Когда от обезьяны – все можно.
Он покачал головой.
– Какое счастье, что эта ересь еще не доползла до нашего королевства…
– Доползет, – заверил я мрачно, – и встанет гриб лиловый, и кончится земля…
Он кивнул, лицо снова показалось безмерно постаревшим, осунувшимся.
– Ты, наверное, прав, – проговорил он тяжело, – однако же… понимаешь, сейчас мне просто опереться не на кого. Сложилась такая ситуация, что земли на юге моего королевства сейчас просто отделились. Они всегда были несколько обособлены, а в последнее время вообще объявили, что не считают меня своим сюзереном. Знаешь, у меня не самолюбие играет… Оно взыграло бы лет двадцать назад, когда был помоложе. Сейчас я бы отпустил их, правда. Но дело в том, что они не просто мятежники… Там угнездились культы сатанистов. Один поклоняется Темному Лорду, другой – Черной Звезде, а третий – вообще Абсолютной Тьме, под которой разумеется все тот же, не к ночи будь помянут.
Я молча ждал, а когда король вздохнул и умолк, спросил нетерпеливо:
– Но здесь же раздавили сатанистов? Раздавите и там.
– Здесь моя столица, центр королевства, – ответил он с еще более тяжелым вздохом, – и то удалось едва-едва… А там? Местные лорды соберут такое войско, что я просто не знаю… А сатанисты поддержат их, свои шкуры спасая. Боюсь, что наши окажутся там беззащитными перед лицом черной магии. Церкви с собой не повезешь!
– Но поедет архиепископ, – сказал я. – Всех священников возьмете… что еще?
Он развел руками.
– Ричард, ты понимаешь, о чем я говорю. Если ты отправишься в замок покойного барона, то это все по закону: барон погиб, а я его замок и владения волен передать другому. Как всегда и делалось: передаю верному мне рыцарю. Освященный рыцарскими обычаями… гм… обычай. Если же я двину туда войска, то это будет что? Сам понимаешь.
– А если двинусь туда я?
Он вздохнул.
– Сам понимаю, в змеиное гнездо посылаю. Но государь должен обходиться минимальными затратами. Если тебе повезет, то сделай так, чтобы мне войско посылать туда не понадобилось.
Глава 5
Я не стал напоминать, что шансов у меня не так уж и много, только посмотрел ему в глаза. Барбаросса тут же отвел взгляд, насупился.
– Знаешь, – проговорил он после паузы, – другому бы я начал расписывать, какие огромные земли получает во владение, какой укрепленный замок, сколько сел и угодий, сколько вассалов будет… когда восстановит оммаж с теми, кто присягал барону… но ты все еще остаешься загадкой для меня. Догадываюсь, что земли привлекают тебя не… слишком сильно. Однако же подумай, это очень немало даже для такого, как ты.
– А какой я? – спросил я с любопытством.
Он в затруднении развел руками.
– Все еще не знаю. Иногда мне кажется, что ты – сама святость, но в следующий момент зрю, что Сатану переплюнешь как в жестокости, так и неразборчивости. Иногда ты груб и бессердечен, иногда… гм… ты как тот разбойник из баллады, что сорок человек зарезал, а потом полез в реку спасать тонущего щенка, нахлебался холодной воды и то ли утоп, то ли простудился и помер.
Я подумал, сказал:
– Я не утону. Хотя щенка спасать буду.
– А человека?
Я сдвинул плечами.
– Это смотря какого. И если будет у меня такое спасательное настроение.
– А щенка?
1 2 3 4 5 6 7