С какой стати, зачем?
Настя . Я не прятаться… Ах, право! Я не знаю. Уйдите!
Баклушин . Отчего такая перемена? Нет, вы скажите…
Настя (со вздохом) . Что я скажу! Это не от меня. Мне нельзя… вот…
Баклушин . Вы хоть меня-то пожалейте! Ну, за что, за что? Я все тот же, все так же к вам привязан.
Настя . Все так же? Правда ли это?
Баклушин . Божусь вам!
Настя . Ну, так вот что: оставьте меня, мне теперь некогда, я вам после…
Баклушин . Когда после? Где я увижу вас?
Настя . Я вам напишу, я знаю ваш адрес. Ступайте! Ступайте!
Баклушин . Вы что-то скрываете от меня. Ну, да бог с вами, я вам верю. Вы, однако, изменились.
Настя (с испугом) . Подурнела? Скажите пожалуйста, подурнела! Ах, я так и знала.
Баклушин . Успокойтесь, нисколько вы не подурнели; вы только похудели немного.

Епишкин выходит из лавки и садится на складном стуле.

Настя . Что же вы стоите здесь! Мне некогда, я за делом пришла.
Баклушин . Идите за делом, я вас подожду. У меня есть твердое намерение проводить вас до дому.
Настя . Нет, нет, ни под каким видом. Это невозможно. Я здесь до ночи останусь. Идите, идите, умоляю вас!
Баклушин . Ну, прощайте! Что с вами делать!
Настя . До свидания. (Дожидается, пока Баклушин уходит за угол лавки, потом убегает в дом, где живет Крутицкий.)
Баклушин (возвращаясь) . Одна, никто ее не провожает, ни человек, ни девушка! Без перчаток, в таком платье! Странно! тут что-нибудь да кроется. Но во всяком случае я очень рад, что опять нашел ее; мне без нее не шутя было скучно. (Епишкину.) Послушайте, почтеннейший!
Епишкин . Что вам угодно, сударь?
Баклушин . Вы знаете эту девушку?
Епишкин . Девушку-то? Я думал, вы про что путное спрашиваете. Не наше это дело. (Смотрит в другую сторону.)
Баклушин . По крайней мере, будьте так добры, скажите мне, она здесь живет?
Епишкин (как бы зевая) . О-хо-хо! (Показывает рукой, не глядя.) Вон живет!
Баклушин . Покорно вас благодарю.
Епишкин . Не за что-с.
Баклушин . Можно войти в лавку написать письмо? Я вам заплачу за бумагу.
Епишкин . Пожалуйте! Там мальчик вам подаст.

Баклушин входит в лавку. Из калитки дома Мигачевой выбегает Елеся , растрепанный, в халате и останавливается подле калитки; из калитки показывается ухват.

Явление седьмое

Епишкин , Елеся , потом Мигачева .

Елеся . Но оставьте, маменька! Нехорошо! Эх, нехорошо! (Хочет войти в калитку.)
Мигачева (показываясь с ухватом) . И не подходи, так, кажется, вот и разражу.
Епишкин (хохочет) . Хорошенько его, Домна Евсигневна! Хорошенько!
Елеся . К чему это, маменька! Ну, к чему это! Вот уж к вам это не пристало, всегда скажу, что не пристало. Но оставьте же! Вон барышни смотрят. Ай, ай, ай! А барышни-то смотрят!
Мигачева (выходя из калитки) . Очень мне нужно, что они смотрят! Я никого знать не хочу.
Елеся . А я-то, маменька, я-то! Меня-то пожалейте, ведь я жених…
Мигачева . Ах ты, наказанье ты мое! Посудите только, добрые люди: дома денег ни копейки, а он чижей ловит да на барышень любуется. Вот я тебя!
Елеся . Позвольте, маменька! Да на что нам много денег? Нам ведь серебряных подков не покупать, потому у нас и лошадей нет.
Мигачева . Какие серебряные подковы! Какие лошади! Двугривенного в доме нет, а он…
Елеся . Позвольте! Это верно. Нам теперь с вами какой-нибудь двугривенный дороже каменного моста.
Мигачева . Какой мост? Квартальный давеча страмил, страмил при людях, что забор не крашен.
Елеся . Важное дело! Кабы хитрость какая! А то взять голландской сажи, – вот и весь состав.
Мигачева . Когда еще этот твой состав будет!
Елеся . Одна минута.
Мигачева (ставит ухват у калитки) . Без денег-то? Наказанье…
Елеся . Сейчас умом раскину…
Мигачева . Каким умом, каким умом? Наказанье ты мое, данное! Дурак ведь ты у меня круглый, наказанье ты мое.
Елеся . Что ж, что дурак, маменька? Видно, родом так.
Мигачева . Да отец-то был у тебя умный.
Елеся . Я, маменька, не в отца.
Мигачева (берет ухват) . В мать, что ли? Дурак, дурак! Непочтительный! Неуважительный! Супротивник ты для всего настоящего, что по закону требовается.
Епишкин (хохочет) . Учи его, учи!
Мигачева . Слышишь, что добрые-то люди говорят, слышишь? Вон из моего дому, вон! Я и знать тебя не хочу.
Елеся . Нет, вы, маменька, такими словами не шутите! Такие-то слова своему детищу надо осторожно. Вы знаете, можно человека и в тоску вогнать.
Мигачева . Ах, скажите пожалуйста, нужно мне очень.
Елеся . А в тоске куда ж человеку? Одно средство – в Москву-реку.
Мигачева . Что ты, не грозить ли мне вздумал?
Елеся . Не грозить, а прочитают вам в «Полицейских ведомостях»…
Мигачева . Какие такие новости прочитают?
Елеся . Найдено тело неизвестного человека…
Мигачева . Ишь ведь глупости…
Елеся . «Юноша цветущих лет, прекрасной наружности». И тут же еще добавлено: «так видно, что по неприятностям от родителев».
Мигачева (ставя ухват) . Скажите пожалуйста, что он городит! Не рада, что и связалась. Уйди ты от греха с глаз моих! (Идет в калитку.)
Епишкин . Домна Евсигневна! Ухват-то захвати!
Мигачева . Ах, извините! Я, знаете, по своей горячности, замечталась очень, вот какое невежество на улицу принесла.
Епишкин . Нет, ничего, что за невежество! И ухват свою службу сослужит, как ничего другого под руками нет. Я тоже дома попросту.
Мигачева (берет ухват) . Ах, право! Вдруг закипит, и сделаюсь без понятия, даже людей совестно. (Уходит.)

Из лавки выходит Баклушин с письмом.

Явление восьмое

Епишкин , Елеся , Баклушин .

Баклушин (Епишкину) . Я там заплатил. Покорно вас благодарю. Не можете ли вы передать это письмо?
Епишкин (будто не слышит) . Чего-с?
Баклушин . Передать по адресу.
Епишкин . Эх, барин! Борода-то у меня уж поседела.
Баклушин . Что мне за дело до вашей бороды!
Епишкин . А то и дело, что отдавайте сами. Ходили тоже и мы по этим самым делам, да уж теперь у меня у самого дочери двадцать седьмой годочек пошел.
Баклушин . По каким «этим делам»?
Епишкин . Ну, что уж! Вон парень-то без дела гуляет, пошлите его. Ему все равно, он у нас не спесив.
Баклушин (Елесе) . Не можете ли вы доставить письмо?
Елеся . Кому-с?
Баклушин . Настасье Сергевне.
Елеся . Барышне-с?
Баклушин . Да, барышне.
Елеся . Истукарий Лупыч, а по затылку нашего брата за эти дела не скомандуют?
Епишкин . Снеси! Ничего.
Елеся . Я снесу, Истукарий Лупыч.
Епишкин . Снеси! Барин на чай даст.
Баклушин . Разумеется, не даром. (Дает Елесе двугривенный.) Так отдайте письмо. Эта барышня у кого живет?
Елеся . У тетеньки-с.
Баклушин . Чем они занимаются?
Елеся . Рубашки берут шить русские ситцевые на площадь на продажу, по пятачку за штуку.
Баклушин . Что? Может ли быть?
Елеся . Так точно-с.
Баклушин . Да, вот что. Так дайте письмо. (Берет письмо назад.) Ну, все равно, снесите! (Отдает опять и уходит.)
Елеся . Я отдам, Истукарий Лупыч. (У двери Крутицкого.) Получите письмецо! (Подает в дверь и подходит к лавке.)
Епишкин . А двугривенный-то тебе годится.
Елеся . И вот сейчас, Истукарий Лупыч, голландской сажи на всю эту сумму, только побольше.
Епишкин . Поди, отвесят тебе.
Елеся . Вот ведь она, кажется, сажа; а и матери удовольствие, и квартальному мило. (Уходит в лавку.)
Епишкин (встает) . Фетинья!

Фетинья выходит из лавки.

Явление девятое

Епишкин , Фетинья .

Фетинья . Что угодно, Истукарий Лупыч?
Епишкин . Допреж в нашей стороне смирно было, а теперь стрекулисты стали похаживать да записочки любовные летают.
Фетинья . Что вы говорите!
Епишкин . Так точно. Значит, Ларису поскорей замуж надо.
Фетинья . Да, разумеется, надо.
Епишкин (вздохнув) . Так-то, брат, вот что!
Фетинья . Признаться, есть женишишко-то, да не по ней.
Епишкин . Ну, да хоть уж плохенький, да только бы с рук скорей. Это вы только сами себе цену-то высоку ставите, да еще женихов разбираете; а по-нашему, так вы и хлеба-то не стоите. Коли есть избранники, так и слава богу, отдавай без разбору! Уж что за товар, коли придачи нужно давать, чтоб взяли только.
Фетинья . Коли вы дочь свою к товару применяете…
Епишкин . Товар ли, не товар ли, как хочешь ее поворачивай, все дрянь. (Уходит в лавку, Фетинья за ним.)

Из лавки выходит Елеся . Лариса , разряженная, гуляет по саду подле развалившегося забора.

Явление десятое

Елеся , Лариса , потом Фетинья .

Елеся . Наше почтение-с!
Лариса (постоянно держась прямо) . Здравствуйте! Тиранов моих нет здесь?
Елеся . Это вы насчет родителев-с?
Лариса . Они-то самые мои тираны и есть.
Елеся . Почему же вы так заключаете?
Лариса . Я хочу завсегда у людей на виду быть, а мне из дому выходу нет. Я, собственно, своего требоваю, чтоб люди меня видели, потому зачем же я наряды имею.
Елеся . Это действительно-с.
Лариса . Маменька говорит, что я разговору не знаю. Коли хотят, чтоб я знала разговор, дайте мне настоящих кавалеров. А то как же мне знать разговор, коли я все сижу одна и сама промежду себя думаю?
Елеся . О чем же вы думаете?
Лариса . Я этого не могу сказать, потому мы с вами довольно далеки друг от друга. Имеете так близко предмет и сами себя отдаляете.
Елеся . И видит кошка молоко, да рыло коротко. Ежели б я только смел-с… Потому как я давно чувствую любовь.
Лариса . Может, ваша любовь бесчувственная.
Елеся . Как же может быть бесчувственная, когда вы харуим.
Лариса . Коли вы так чувствуете, отчего вы ко мне не подойдете?
Елеся . Стало быть, мне к вам в сад поступить?
Лариса . Поступайте!

Елеся переходит в сад. Фетинья выходит из лавки и садится на стуле.

Вы умеете целоваться?
Елеся . Похвастаться против вас не смею; а так думаю, что занятие немудреное.
Лариса . Поцелуйте меня!
Елеся . Даже очень приятно-с. (Целует Ларису.)

Фетинья прислушивается.

Лариса . Нет, вы не умеете.
Елеся . Да нечто б я так-с, только звание мое очень низко, так я сумлеваюсь.
Лариса . Коль скоро я вам позволяю, вы забудьте ваше звание и целуйте, не взирая.
Елеся . Только за смелостью и дело стало. (Крепко целует Ларису.)

Фетинья заглядывает в сад.

Фетинья . О, чтоб вас! Напугали до смерти. Я думала, что чужой кто. Ведь от Ларисы все станется. А это ты, мой милый!
Елеся (потерявшись) . Про-про-валиться здесь на месте, не нарочно-с. И сам не знаю, как это я! Вот поди ж ты, Фетинья Мироновна, на грех мастера нет.
Фетинья . Ну, с тобой после. Ты только хоть уж молчи-то. (Ларисе.) А тебе это среди белого-то дня и не совестно! На-ко! На всем на виду! Солнышко-то во все глаза смотрит…
Лариса . Вам давно сказано, что я не могу жить против своей натуры. Чего ж еще! Чем же я виновата, когда моя такая природа? Значит, я все слова ваши оставляю без внимания! (Уходит.)
Фетинья . Что с ней будешь делать! Нет, уж надоело мне в сторожах-то быть. (Уходит.)
Елеся . Вот так раз! Что-то мне теперь будет за это? Чего-то мне ожидать? Быть бычку на веревочке!

Петрович выходит из лавки.

Явление одиннадцатое

Елеся , Петрович .

Елеся . Абвокат, выручай! Попался, братец!
Петрович . В каком художестве?
Елеся . Купеческую дочь поцеловал.
Петрович . Дело – казус. Какой гильдии?
Елеся . Третьей.
Петрович . Совершенных лет?
Елеся . Уж даже и сверх того.
Петрович . По согласию?
Елеся . По согласию.
Петрович . Худо дело, да не очень. А где?
Елеся . В саду у них.
Петрович . А как ты туда попал?
Елеся . Через забор, друг.
Петрович . Шабаш! Пропала твоя голова.
Елеся . Ох, не пугай, я и так пуганый.
Петрович . Непоказанная дорога – вот что! Тут с их стороны большая придирка.
Елеся . Придирка?
Петрович . Но и с нашей крючок есть.
Елеся . Какой, скажи, друг?
Петрович . Ты держись за одно, что ногами ты стоял на общественной земле.
Елеся . На общественной?
Петрович . На общественной. А только губы в сад протянул.
Елеся . Облегчение?
Петрович . Большое.
Елеся . Спасибо, приятель! Чай за мной.

Уходят в калитку. Анна Тихоновна и Настя сходят с крыльца.

Явление двенадцатое

Анна , Настя .

Настя . Ах, тетенька, голубок! Вот бы поймать!
Анна . Лови, коли тебе хочется. Дитя ты мое глупое, беда мне с тобой. Не с голубями тебе, а с людьми жить-то придется.
Настя . Улетел. (Снимает с головы небольшой бумажный платок.) Ах, этот платок, противный! Сокрушил он меня. Такой дрянной, такой неприличный, самый мещанский.
Анна . Что делать-то, Настя! Хорошо, что и такой есть. Как обойдешься без платка!
Настя . Да, правда. От стыда закрыться нечем.
Анна . Ох, Настя, и я прежде стыдилась бедности, а потом и стыд прошел. Вот что я тебе расскажу: раз, как уж очень-то мы обеднели, подходит зима, – надеть мне нечего, а бегать в лавочку надо; добежать до лавочки, больше-то мне ходить некуда. Только, как хочешь, в одном легком платье по морозу, да в лавочке-то простоишь; прождешь на холоду! Затрепала меня лихорадка. Вот где-то Михей Михеич и достал солдатскую шинель, старую-расстарую, и говорит мне: «Надень, Аннушка, как пойдешь со двора! Что тебе дрогнуть!» Я и руками и ногами. Бегаю в одном платьишке. Побегу бегом, согреться не согреюсь, только задохнусь. Поневоле остановишься, сердце забьется, дух захватит, а ветер-то тебя так и пронимает. Вот как-то зло меня взяло; что ж, думаю, пускай смеются, не замерзать же мне в самом деле, – взяла да и надела солдатскую шинель. Иду, народ посмеивается.
Настя . Ах, это ужасно, ужасно!
Анна . А мне нужды нет, замер(з) совсем стыд-то. И чувствую я, что мне хорошо, руки не ноют, в груди тепло, – и так я полюбила эту шинель, как точно что живое какое. Не поверишь ты, а это правда. Точно вот, как я благодарность какую к ней чувствую, что она меня согрела.
Настя . Что вы говорите, боже мой!
Анна . Вот тут-то я и увидела, что человеческому-то телу только нужно тепло, что теплу оно радо; а мантилийки там да разные вырезки и выкройки только наша фантазия.
Настя . Тетенька, ведь вы старуха, а я-то, я-то! Я ведь молода. Да я лучше… Господи!
Анна . А вот погоди, нужда-то подойдет.
Настя . Да подошла уж. Уж чего еще! я последнее платье заложила, вот уж я в каком платке хожу. А давеча, тетенька, побежала я в ту улицу, где Модест Григорьич живет, хожу мимо его дома, думаю: «Неужто он меня совсем забыл!» Вот, думаю, как бы он увидел меня из окна или попался навстречу; а про платок-то и забыла. Да как вспомнила, что он на мне надет, нет уж, думаю, лучше сквозь землю провалиться, чем с Модестом Григорьичем встретиться. Оглянулась назад, а он тут и был; пустилась я чуть не бегом и ног под собой не слышу. Оглянусь, оглянусь, а он все за мной. Платок-то, платок-то, тетенька, жжет мне шею, хоть бы бросить его куда-нибудь. А потом взглянула на башмаки. Ах!
Анна . Ну вот, видела ты, наконец, своего Модеста Григорьича?
Настя . Да, видела. Думала, что, бог знает, как обрадуюсь, а только испугалась да сконфузилась.
Анна . Кто он такой, скажи ты мне!
Настя . Да я не знаю.
Анна . Вот хорошо! Хотела замуж идти, а за кого – не знаешь.
Настя . Да он милый такой.
Анна . Все ж таки хоть звание-то его знать надо.
Настя . Как это? Вот который с портфелем все ходит.
Анна . Чиновник?
Настя . Так, кажется.
Анна . И он хотел жениться на тебе?
Настя . Да. Маменька крестная хотела приданое дать.
Анна . Он тебя любит?
Настя . Ох! Очень, очень любит.
Анна . Ты почем это знаешь?
Настя . Как же мне не знать! Он мне, бывало, в уголке потихоньку каждый день про свою любовь говорил.
Анна . Только про любовь?
Настя . Да. У маменьки крестной ни о чем другом в доме и разговору не было. Только про любовь и говорили, – и гости все, и она сама, и дочери.
Анна . Можно богатым-то про любовь разговаривать, им делать-то нечего.
Настя . Ах, как жаль, что у меня денег нет.
Анна . Ну, а если б были, что ж бы ты сделала?
Настя . Вот что: наняла бы хорошенькую квартирку, маленькую, маленькую, только чистенькую; самоварчик завела бы, маленький, хорошенький. Вот зашел бы Модест Григорьич, стала бы я его чаем поить, сухарей, печенья купила бы.
Анна . Ну, а дальше что?
Настя . Дальше – ничего. Ах, тетенька, вы представить себе не можете, какое это наслаждение – принимать у себя любимого человека, а особенно наливать ему чай сладкий, хороший! Вот он пишет, что нынче же придет к нам. Что мне делать, уж я и не знаю.
Анна . Помилуй, до гостей ли нам.
Настя . Дяденька идет.

Анна и Настя быстро уходят в дом. Крутицкий проходит за ними, не останавливаясь. Мигачева выбегает из своей калитки, за ней выходят Елеся и Петрович . Фетинья выходит из лавки.

Явление тринадцатое

Мигачева , Елеся , Петрович , Фетинья , потом Крутицкий , Анна , Настя .

Мигачева . Пришел, матушка, пришел. Что-то он принес – вот любопытно.
Фетинья . Потерпи, узнаем. Куда торопиться-то!
Мигачева . Каково терпеть-то! Неужли он в самом деле деньги принес.
Петрович . Кто ж его знает; человек темный, аред как есть.
Елеся . Алхимик.
Мигачева (подбегая к окну) . Бранятся что-то.

Выходят из дома Крутицкий , Анна , Настя .
1 2 3 4 5 6 7 8