Осенью 1939 года, окончив Качинскую авиашколу, я прибыл в полк. В штабе мне
сказали, что командир на полетах. На аэродром я пришел в момент взлета оче
редного истребителя. Меня удивило, что И-16, взмыв над землей, резко, что наз
ывается на одном крыле, развернулся. И-16 Ч машина очень строгая, с ней я по
знакомился в школе и знал, что в таком крутом вираже на небольшой высоте о
на может наказать Ч рухнуть вниз. Но летчик так искусно и молниеносно ра
звернул своего «ишачка», что я изумился. Истребители понимают, как важен
такой резкий, неожиданный маневр самолета во время воздушного боя.
Ч Кто взлетел? Ч спросил я у стоявшего рядом летчика.
Ч Командира не узнаешь? Ч удивился тот.
Ч Командир полка?!
Ч Конечно! Ч с гордостью подтвердил летчик.
Я с завистью смотрел на пилотов, наблюдавших за своим командиром. Хорошо
учиться у такого мастера! А на второй день и я вылетел с Ивановым на двухме
стном УТИ-4.
Летчик-истребитель овладевает искусством высшего пилотажа, следуя в ос
новном какому-то образцу. Мне и моим товарищам повезло: у нас таким образц
ом был сам командир. Он летал в пилотажной пятерке на авиационном праздн
ике в Москве. Его любили, ему доверяли и во всем подражали. И наш сегодняшн
ий разговор с ним, его энергичное требование Ч немедленно переучиватьс
я на новые машины Ч были для нас чем-то очень важным.
Немецкий бомбардировщик, пролетевший над Бельцами, оставил в душе груст
ный след. На меня опять словно давило небо, в памяти оживал запомнившийся
гул чужого самолета.
Миронов не появлялся. Досадуя, я уже собирался идти на вокзал один, как в д
верях неожиданно выросла его фигура.
Ч Извини, Саша, задержался, Ч сказал он и начал укладывать свои вещи. И вд
руг выпалил: Ч Надеюсь, в Тирасполе мы остановимся на денек? У меня там зн
акомых девчат Ч хоть отбавляй!
Ч Целый день тратить на такой пустяк?
Ч Пустяк? Ч удивился Костя.
Ч Для тебя Ч безусловно.
Улыбка исчезла с лица Миронова. Видимо, не часто приходилось ему слышать
откровенные суждения о себе. Он вспылил:
Ч Ах да, я забыл, что ты теперь начальник. Будешь читать нам мораль?
Ч Я прежде всего друг тебе!
Ч Мои личные дела тебя не касаются, Ч пробормотал смущенный Миронов.
Ч Какие там к черту дела! Вчера какую-то студентку заставил плакать, сег
одня, наверно, Флорику. Разве это по-человечески?
Ч Мало ты, Саша, понимаешь в этом деле.
Ч О да! Ведь это такое сложное дело Ч крутить головы девчатам… Не забудь
прихватить побольше носовых платков. В Тирасполе мы не задержимся.
Миронов догонял меня уже на улице.
Дорога от Бельцев до Котовска нам порядочно наскучила Ч на самолетах мы
не раз облетывали весь этот район за полчаса, а по земле ползем целые сутк
и.
До Маяков легко добрались на попутных машинах, доставлявших бензин, прод
овольствие, боеприпасы.
Маяки Ч один из тех аэродромов, которые десятилетиями обозначались на с
екретных картах в штабах, а использовались колхозами для сенокосов и вып
аса скота. Их много было разбросано по степной Украине, на них годами не пр
иземлялся ни один самолет, и кое-кому могло показаться, что они вообще не
нужны. Но пришло время, когда военной авиации понадобилось это поле, покр
ытое молодым клевером. Словно рой пчел, приземлился на нем наш полк. В возд
ухе, не утихая, стоял гул моторов.
Штаб полка размещался на аэродроме, в большом фанерном ящике из-под МИ Га
, поставленном в густой зелени лесной полосы. Начальник штаба майор Матв
еев Александр Никандрович, как всегда занятый телефонными разговорами,
бумагами, распоряжениями, увидев нас, вышел навстречу.
Ч Ну как, пофокусничал на курсах? Ч весело обратился он ко мне. Ч Жизнев
ский жаловался на тебя.
Ч Если пилотаж для него только фокусы, пусть жалуется.
Ч Вот как! Ч Начальник штаба посмотрел на меня одобрительно, но ответил
уклончиво: Ч Конечно, если это был настоящий пилотаж, на МИГе он здорово
пригодится. Смотри, какая парочка! Говорят, строгая машина. Не вздумай тол
ько цирк устраивать, шею свернешь.
Ч Ничего… Скорее бы вылететь.
Ч О, сразу и вылететь? Храбрец! Идите устраивайтесь. Не на один день приех
али.
Устраивались недолго. Оставили чемоданы, сдали аттестаты, осмотрели дос
топримечательности Ч вот и все. Спать будем на втором этаже в просторно
м классе, питаться в столовой этажом ниже, купаться Ч в пруду, наполовину
заросшем камышом. Костя Миронов поинтересовался у «старожилов», где мож
но «развеять холостяцкую тоску». Ему ответили, что в деревне, расположен
ной в пяти километрах отсюда, есть клуб, там иногда бывает кино.
Кончились наши двухдневные каникулы. Мы, «курсачи», пришли на летное пол
е со шлемофонами у ремней и планшетами через плечо Ч никто не приказыва
л брать их, но вдруг понадобятся, Ч и будничная, напряженная, настоящая ж
изнь захватила нас в свой стремительный водоворот.
Аэродром… Его летное поле всегда истоптано до пыли на старте и выветрено
на полосах взлета и посадки. С этого небольшого квадрата земли мы взлета
ем, чтобы отработать какие-то элементы пилотажа, сюда возвращаемся со св
оей маленькой победой или неудачей. Куда ни летим, как ни безотчетно, каже
тся, парим в небе, но аэродром следит за нами как учитель и как зритель, и пе
ред ним мы отчитываемся, насколько разумно использовали дорогое время, н
е понапрасну ли потратили бензин, патроны, снаряды. Этот квадрат земли от
дан во власть самолетов. Только они имеют право пробегать по нему, взмыва
я в небо или возвращаясь с высот домой.
Когда летчик приходит на аэродром, то он становится уже наполовину «незе
мным». Его чувства и мысли Ч в небе, с теми, кто летает, ибо если один в возд
ухе, все с ним. Но что происходит на нашем аэродроме сегодня? Почему допуск
аются такие нарушения уставных положений? Почему не взлетают над полем п
редупредительные ракеты? Самолеты ведь заходят на посадку на необычно в
ысоких скоростях… Командир нашей эскадрильи старший лейтенант Анатоли
й Соколов, участник боев на Халхин-Голе, с орденом Красного Знамени на гим
настерке и следами ожогов на лице, сам стоит на старте с флажками в руках.

Исхлестанный струями воздуха, сливающимися с горячим весенним ветром, з
агоревший, он руководит полетами. Перед тем как выпустить самолет в зону,
он о чем-то напоминает пилоту жестами, иногда, показывая что-то, приседае
т, разводя руками, как наседка крыльями. Он встречает самолеты, подрулива
ющие к нему после посадки. Взбирается на крыло и, придерживаясь за фонарь,
нагибается в кабину, что-то кричит. Струя воздуха от винта обтекает его, г
отовая столкнуть с плоскости. Гимнастерка на его спине раздувается, а ли
цо от напряжения становится кумачово-красным.
И на сей раз командир снова отправляет летчика в зону. Вот фонарь закрыт. Е
ще один взгляд, еще одно напоминание, и мотор взревел, самолет понесся.
Ч Товарищ старший лейтенант, явился в ваше распоряжение.
Ч Почему так официально? Ч улыбнулся Соколов.
Ч Назначен к вам замкомэска.
Ч Поздравляю. Очень кстати. Атрашкевичу как раз такой заместитель нуже
н.
Ч Меня к вам направили.
Ч Я уезжаю завтра в Кировоград на курсы. Будете с Атрашкевичем переучив
ать эскадрилью. Вот видишь: заходит на посадку, забыв все, что говорено ему
десять раз. Голос порвал… Не гаси скорости! Ниже подпускай к земле! Ниже! И
наче на МИГе сразу плюхнешься. Ну, давай, подбирай ручку. Так, отлично!
Наблюдая, как Соколов, не имея с летчиком радиосвязи, командует им, я невол
ьно засмеялся.
Соколов оборачивается ко мне.
Ч Чего хохочешь?
Ч Смешно получается, товарищ командир.
Ч Завтра сам будешь не меньше моего переживать. Учить надо!
Я рассказал ему о немецком разведчике, пролетевшем над Бельцами. Он дост
ал папиросу, закурил. Вижу, от волнения не подберет слов для выражения сво
их мыслей.
Ч Жечь стервятников надо! Жечь! Дипломатическими нотами их не отпугнеш
ь.
Ч МИГами!
Ч Верно! Вот они, полюбуйся!
Переучивание Ч процесс скоротечный, но сложный. Летчикам надо перенест
и свои навыки, приобретенные в полетах, с одной машины на другую. Перенест
и лишь то, что необходимо, и одновременно обогатить себя чем-то новым.
Истребитель МИГ-3, на котором наш полк встретил вражеские самолеты 22 июня,
потребовал от летчика немало новых навыков, дополнительных усилий в обу
чении. Эта машина мне понравилась сразу. Ее можно было сравнить со строги
м, горячим скакуном: в руках волевого наездника он мчит стрелой; потерявш
ий над ним власть окажется у него под копытами. Конструкторам вообще ред
ко удается с одинаковым эффектом воплотить свои мысли в летные и огневые
качества самолета. В любой конструкции обязательно найдется какое-либо
слабое место. Но в каждом новом истребителе тех лет мы видели наши технич
еские и творческие победы.
Отличные боевые качества МИГ-3 были как бы скрыты за некоторыми его недос
татками. Достоинства этой машины становились доступными только для тех
летчиков, которые владели умением находить их и использовать.
С переучиванием мы торопились. Чувствовалось, что на западных границах н
азревают грозные события. Немецкие разведчики все чаще и чаще вторгалис
ь в наше воздушное пространство. В начале июня командование дивизии выдв
инуло к самой границе первое переучившееся звено.
Командир звена лейтенант Валентин Фигичев, смуглый, высокий, с большими
черными бакенбардами, так не похожий на жителя Урала, откуда он родом, с го
рдостью принял ответственную вахту на самом краю нашей земли, у Прута. В н
ашем лексиконе появилось слово «Пырлица» Ч место расположения аэродр
ома подскока (с него можно было идти на перехват внезапно, как из засады).
На мою долю в эти дни тоже выпало сложное задание. Наше звено Ч теперь в о
бновленном составе: лейтенанты Дьяченко, Довбня и я Ч должно было испыт
ывать собранные в Бельцах новые машины и перегонять на аэродром Маяки.
Почти ежедневные перелеты из Бельцев за Днестр немало способствовали м
не и моим друзьям в овладении новой машиной.
МИГ-3 легко пикировал, набирая скорость свыше пятисот километров, делая п
осле этого горку в шестьсот-семьсот метров. (И-16 мог дать горку значительн
о меньшую.) Такая большая вертикаль Ч это высота, а высота Ч это запас ск
орости. Мне полюбилась эта машина, качества и рисунок которой как бы подт
верждали ее назначение: атака!
Поднимаясь на таком истребителе в воздух, летчик чувствовал себя сильны
м, уверенным. Отрабатывая фигуры высшего пилотажа, я думал о новых приема
х воздушного боя, о том неожиданном для противника маневре, который став
ит тебя в выгодное по отношению к нему положение. Ведь только это может пр
инести победу в поединке. Когда в руках есть скоростная, хорошо вооружен
ная машина, мысль проникает в более сложные детали пилотирования, маневр
а, боя, ищет чего-то нового в нашем искусстве.
В эти дни я где-то вычитал о том, что человеку, чтобы среагировать на какое-
то явление, нужно полсекунды времени. Хорошо обученный, натренированный
летчик реагирует еще быстрее. Но у летчиков реакция тоже не у всех одинак
овая. Чем она острее и точнее, тем неожиданней твои действия для противни
ка. Чтобы выработать в себе это качество, надо в тренировочных полетах, ра
ссуждал я, не бояться напряжения, чувствовать всегда, что ты идешь в насто
ящий бой.
Это было главной отличительной особенностью моей летной практики. Я люб
ил пилотировать резко, любил предельные скорости и высоты, стремился дов
ести до автоматизма координацию движений рулями управления, особенно н
а вертикальных фигурах и выходе из пикирования. Тот, кого пугало это, назы
вал мои резкости «крючками». Но одно дело Ч рассудительная предосторож
ность, и совсем другое Ч недооценка возможностей самолета. Явно ошибали
сь товарищи, считая, что воздушные бои с врагом будут происходить точно т
ак же, как учебные над аэродромом, Ч строго по схеме и только в составе гр
уппы.
Адъютант нашей эскадрильи Овчинников, которого мне пришлось в эти дни об
учать на МИГ-3, тоже нередко спорил со мной.
Ч Нельзя так обращаться с машиной, Ч возмущался он, Ч заставлять ее со
вершать не свойственные ей эволюции! Это к добру не приведет!..
Ч Почему несвойственные? Ч возражал я ему. Ч Если она подчиняется мое
й воле, значит может подчиняться и твоей! Но прежде надо самому стремитьс
я сделать это движение.
Ч Что же я, по-твоему, бесчувственная болванка, посаженная в кабину?
Ч Да нет, между тобой и болванкой есть некоторая разница. Ее нельзя расст
релять, а тебя или меня, если мы будем так пилотировать, как ты, могут свали
ть на землю в первом бою.
Ч Брось стращать. У меня есть свое чувство машины.
Ч Правильно! Ч понравилась мне его мысль. Ч Но чувство нужно развиват
ь Ч оно ведь тоже не терпит застоя и ограниченности. Смело иди на перегру
зку, ищи пределы возможности для маневра и скорости.
Для примера я рассказал Овчинникову о том, как мне удалось применением н
ового способа прицеливания при воздушной стрельбе по движущейся цели д
обиться высоких попаданий. Я делал по сорок пробоин в конусе вместо двен
адцати, предусмотренных оценкой «отлично».
Ч Но ведь тебя все буксировщики боялись! Даже отказывались возить кону
с. «Постреляет нас», Ч говорили они.
Ч Это излишняя боязнь и чрезмерная предосторожность.
Ч Предосторожность никогда не помешает. Зато боязнь, учти, может привес
ти к беде. Так мы с Овчинниковым и не пришли к согласию. Но такие дискуссии
во время разбора полетов заставляли сосредоточиться на главном. Надо бы
ло по-настоящему готовиться к воздушным боям. Каждому в отдельности и вс
ем вместе.
По земле шел благодатный июнь. Зеленые холмы мягко очерчены, сады мелька
ют ровными строчками быстро перевернутых страниц, речушки и пруды взбле
скивают и тут же гаснут. Но вот широкие поля созревающих хлебов расстила
ются сизым разводьем, тронутым зыбью. И взгляд задерживается на них…
Во время полета у самой земли, или, как мы выражаемся, на бреющем, внимание
фиксирует только яркое, большое, все остальное лишь составляет неопреде
ленный фон. Но то, что отмечают зрение и память, как раз и создает ощущение
быстроты, скоростного наплыва местности, собственного полета.
Такое ощущение очень необходимо летчику. Желание как можно ниже пронест
ись над землей продиктовано стремлением быть в предельном напряжении, т
ренировать свою внимательность, быстроту ориентации. А еще Ч испытывае
шь потребность со всей глубиной почувствовать полет, словно бы через сам
ого себя пропустить встречный поток красочной земли. На высоте такого уд
овольствия от полета не получишь. Там временами совсем теряешь зрительн
ую связь с землей и придерживаешься одного горизонта или какого-то заст
ывшего в стороне облака, расплеснувшегося внизу пятна лесного массива, л
енты реки.
Перегоняя самолеты из Бельцев в Маяки, мы вдоволь натешились бреющими по
летами. С Маяков нас забирали транспортными самолетами, а в Бельцах ждал
и собранные и заправленные МИГи. Быстрый осмотр системы управления, взле
т Ч и вот мы уже демонстрируем над аэродромом высший пилотаж: крутые гор
ки, стремительные виражи, пикирование с выходом почти у самой земли. Техн
ики и инженеры довольны Ч машины ведут себя хорошо. Рабочие тоже охотно
наблюдают такое зрелище. Только руководители стройки косо посматриваю
т на нас: на аэродроме задерживаются работы.
В полетах над аэродромом и на маршруте мы действовали самостоятельно. На
парники мне попались толковые, смелые, и поэтому испытания новой техники
стали для нас хорошей тренировкой. Я с удовлетворением вспоминаю солнеч
ные дни первой половины июня. Они прибавили мне сил, умения и летной закал
ки.
Во время одного из прилетов в Бельцы я на несколько минут забежал на свою
квартиру. Увидев меня, хозяин обрадовался, пригласил к себе пообедать. Я у
дивился: раньше этого не случалось. С чего бы такое гостеприимство? Искре
нне ли его радушие? Задерживаться я не мог и отказался от обеда. Прощаясь у
двери, хозяин дрожащей рукой взял меня за плечо и взволнованно прошепта
л:
Ч Послушайте, на этой неделе Германия нападет на Советский Союз.
Мне пришлось изобразить на лице безразличие к его сообщению, назвать эти
слухи провокационными. Но старик не унимался:
Ч Это не слухи! Какие слухи, если из Румынии люди бегут от фашиста Антоне
ску. Они все видят. Армия Гитлера стоит по ту сторону Прута, и пушки нацеле
ны на нас! Что будет, что будет? Куда нам, старикам, податься? Если бы я был по
моложе, сегодня же уехал бы в Россию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54