Сейчас она не могла думать ни о чем, кроме состояния графа.Ей было просто необходимо немедленно пойти и самой убедиться, что ему не стало хуже.Бенита выбежала в коридор.Она легонько постучалась в дверь спальни графа, но ответа не было.Опасаясь увидеть самое худшее, Бенита отворила дверь.Полог над кроватью был откинут, но графа в постели не было.Он сидел у окна, в которое ярко светило солнце.Бенита обрадовалась, что ее страхи не оправдались, с радостным восклицанием она бросилась к графу.Не вставая, он протянул к ней руки.— Бенита! Мне сказали, что вы еще спите.— С… вами… все в порядке? Вы не… больны? Вам не… больно?Вопросы один за другим срывались с ее губ.Граф улыбнулся.— Благодаря няне и Хокинсу, я спал как убитый. Моя рана — просто царапина и ничуть не беспокоит меня.Бенита облегченно вздохнула.— Этот ужасный, бесчестный человек пытался… убить… вас!— Забудьте о нем! — сказал граф. — О его поведении, не достойном джентльмена, очень скоро узнает все графство. Сомневаюсь, что он осмелится показаться кому-нибудь на глаза!— И вам… действительно… не больно?— Было бы очень больно, если бы вы не спасли меня. Хокинс непрестанно твердит мне об этом!Как раз в этот момент камердинер вошел с завтраком на подносе и поставил его на стол возле графа.— Вог увидите, — успокоил Бениту граф, — моя рана вовсе не помешает мне поесть!— Доброе утро, миледи! — сказал Хокинс. — Принести ваш завтрак в комнату его светлости?Бенита взглянула на графа.— Конечно! — ответил он вместо нее.Хокинс вышел, а граф улыбнулся и сказал:— Нам так о многом нужно поговорить друг с другом. И еще: могу я сказать, что с утра вы выглядите просто обворожительно?Бенита покраснела. Она и забыла, что почти раздета.Однако, когда девушка попыталась встать, граф остановил ее:— Не уходите! Один взгляд на вас помогает мне гораздо лучше всяких лекарств!Бенита снова залилась краской.Только когда Хокинс подал ей завтрак, она забыла о своем смущении.Граф и Бенита больше не разговаривали о дуэли. Они обсуждали, что нужно сделать в доме в первую очередь.Еще они представляли себе, как обрадуются в деревне, когда после долгого вынужденного поста смогут приготовить праздничный мясной обед.Пока они оживленно беседовали, снова появился Хокинс и доложил:— Капитан Доусон хочет увидеться с вами, милорд.Бенита поднялась.— Я, пожалуй, пойду оденусь, — сказала она, застеснявшись.— Да, конечно, но возвращайтесь скорее.Хокинс и няня, заставили меня пообещать, что сегодня я не буду выходить из комнаты.Бенита улыбнулась ему, и собралась выйти в коридор, но граф остановил ее:— Вы можете пользоваться внутренней дверью, это проще.Бенита удивленно взглянула на него.Она впервые обратила внимание на то, что между их спальнями есть дверь.Услышав, что капитан Доусон разговаривает с Хокинсом в коридоре, Бенита поспешила а свою спальню. Дверь за ней закрылась.
В комнату вошел капитан Доусон.— Мне было очень неприятно услышать о событиях этой ночи. Лорд Шептил перешел все границы приличий, — обратился он к графу.— У него есть некоторое оправдание. Я взял у него в долг 2000 фунтов, и лорду Шептилу показалось, что я трачу его деньги на разгульную жизнь.— Я прибыл, чтобы рассказать вам о вашем финансовом положении, — сказал капитан, — но сначала я должен сообщить нечто другое.Он сел напротив графа и, понизив голос, сказал:— Вчера умер майор Гренфел.— Умер? — воскликнул граф.— Он знал, что его дни сочтены. Вот почему он так хотел быть уверенным, что его дочь в надежных руках.Граф молчал» и капитан Доусон продолжал:— Майор особенно просил убедить вас, чтобы вы не сообщали ее светлости о его смерти, пока ваши отношения не наладятся.У графа перехватило дыхание.Он хорошо понимал, что имел в виду отец Бениты, но был уверен: тот момент, когда его жене станет хорошо с ним, уже близок.— Майор Гренфел также просил передать, — продолжал капитан Доусон, — что его дочери не нужно приезжать на похороны и носить траур.— Понимаю, — ответил граф. — Однако я думаю, что теперь, капитан, вы должны рассказать мне правду. Как и почему майор Гренфел был связан с Растусом Груном?Последовало молчание. Наконец Доусон произнес:— Майор оставил это на мое усмотрение.Но я согласен, милорд, что вам следует кое-что узнать.— Так расскажите мне, пожалуйста.— Майор Гренфел и я были ранены в сражении за Сьюдад-Родриго.— Вы были там? — воскликнул граф.— Мы оба служили в королевской коннице, которая не раз попадала в переделки. Майор был тяжело ранен, меня ранили в ногу, Битва при Сьюдад-Родриго стала переломным моментом в войне. Британцам удалось завладеть неприступным фортом, и это положило начало падению Наполеона Бонапарта.— Мы вернулись в Англию, — продолжал капитан Доусон. — Когда майор немного оправился после ранения, мы с ним отправились в Лондон, чтобы передать рапорт о сражении в военную канцелярию, а заодно майору нужно было показаться врачам.Граф кивнул.— В Лондоне мы заглянули в наши клубы.Майор был членом Уайт-Клуба, я — Будл-Клуба. Мы были потрясены, увидев, как прожигают жизнь светские бездельники…— Вино и карты! — уточнил граф.— Вот именно! Их жизнь представляла такой разительный контраст мужеству и страданиям нашей армии, свидетелями которых мы были в Португалии, что майор был вне себя от гнева.— Я понимаю его чувства, — тихо проговорил граф.— В армии то и дело не хватало еды и одежды. А эти молодые люди швыряли на кон все свое состояние, а потом, связавшись с ростовщиками, становились банкротами.— И что же сделал майор Гренфел?Перед графом, словно из кусочков мозаики, уже начала складываться целостная картина.— Майор навестил старого друга, который сделал огромное состояние, работая в Ист-Индской компании. Он, как и многие другие состоятельные люди, вернулся в Англию, чтобы умереть на родине. Когда майор рассказал другу о своем плане, тот хохотал до икоты.— Ив чем состоял его план?— Прежде всего, майор Гренфел хотел обеспечить работой людей, вернувшихся с войны, и восстановить хозяйство, которое пришло в полный упадок. — Тут капитан Доусон улыбнулся и закончил;— Чтобы осуществить это, майор Гренфел превратился в Растуса Груна!При этих словах капитана графу вспомнились темная контора и отталкивающая фигура за длинным столом.— Мы все продумали, — рассказывал Доусон. — Майор купил у театрального костюмера парик и принимал клиентов только при свечах.— Трудно поверить! — восхищенно заметил граф.— Никто не разглядел обмана, и, я уверен, майор стал едва ли не самым ненавистным человеком в Лондоне!Граф вспомнил, как сэр Антони отзывался о Растусе Груне.— Мы развернули гигантскую шпионскую сеть, и через своих людей узнавали, кому из должников можно помочь, а кто пропал безвозвратно.— Меня он спас, — заметил граф.— Нам сообщали о том, как много вы работаете и как заботитесь о своих людях. Это очень тронуло нас-. Вы должны как-нибудь прочитать эти отчеты.— Значит, майору удалось осуществить задуманное?— Судите сами. — С этими словами капитан Доусон открыл перед графом одну из приходно-расходных книг, которые он привез с собой.— Эта сумма, — сказал он, — приблизительная оценка того, чем владеет ее светлость.У графа перехватило дыхание.То, что он увидел, намного превосходило его самые смелые ожидания.— Можете себе представить, — спокойно. проговорил капитан Доусон, — как майор боялся, что его дочь попадет в руки какого-нибудь безрассудного игрока, который спустит все ее деньги за игорным столом, а потом бросит бедную девочку с разбитым сердцем.— Клянусь, что никогда не поступлю так, — серьезно сказал граф.Капитан Доусон сложил стопкой привезенные бумаги.— Я оставлю эти документы. Вы просмотрите их на досуге. Оплатить долги лорду Шептилу и другим кредиторам вы можете векселями, которые найдете в конверте.— Благодарю вас!— Теперь мне надо возвращаться.— Вы не останетесь с нами на ленч?Капитан покачал головой.— Мне еще предстоит устройство похорон.А когда все закончится, я должен найти дом для моей жены и детей.Граф удивленно посмотрел на него, и капитан пояснил:— Я снимал квартиру в Лондоне, чтобы иметь возможность помогать майору. Но моя Жена и сыновья предпочли бы жить в деревне.— У меня есть предложение, и, уверен, Бенита поддержит меня, когда узнает о нем!— Что вы имеете в виду?— Вы могли бы жить в усадьбе майора Гренфела, если, конечно, это устраивает вас. Я знаю, Бенита любит этот дом, в котором провела свою юность. И если там будете вы, ей покажется, что она не потеряла с ним связь.Глаза капитана Доусона загорелись.— Ваша светлость серьезно готовы предложить мне это?— У моей жены слишком много дел здесь, у нее не хватит времени, чтобы заниматься еще одним домом, — ответил граф. — Думаю, Бенита захочет взять, на память какие-нибудь вещи матери и отца, а все остальное — ваше.Капитан Доусон протянул руку графу:— Должен сказать, ваша светлость, что отчеты, полученные майором Гренфелом, ничуть не преувеличивают вашу заботливость и великодушие. — Он направился к выходу.В этот момент в комнату вошла Бенита.— Капитан, к сожалению, не может остаться на ленч, — сказал ей граф. — Уверен, вы захотите проводить его.— Несомненно.Было слышно, как весело она щебетала, спускаясь с капитаном по лестнице.Граф взглянул на груду бумаг, которые лежали перед ним, и схватился за голову.Ему не верилось, что всего за несколько часов, его жизнь так круто переменилась.К моменту, когда вернулась Бенита, граф твердо знал, что нет для него в жизни ничего важнее, чем эта юная девушка, его жена.Она была прекрасна, освещенная солнцем, которое свободно заглядывало в комнату через высокие окна. В солнечном свете казалось, что волосы словно золотым ореолом окружают ее хорошенькую головку.И еще граф заметил, что в ее глазах появилось какое-то новое выражение.Только когда подошло время ленча, Бенита кончила рассказывать графу, как идут дела в доме и что успели сделать рабочие в библиотеке.Лакей уже убирал со стола, когда в комнату граф.Торопливо вошла няня.— Теперь, милорд, пора вам и вашей руке дать отдохнуть. Вашей светлости нельзя переутомляться!— Но, няня, я чувствую себя очень хорошо! — запротестовал граф.— Если вы не будете осторожны, рана снова откроется. Я не допущу, чтобы ее светлость волновалась за вас, и все только потому, что вы сами пренебрегаете своим здоровьем!Бенита рассмеялась.— Бесполезно спорить: Вы сделаете так, как сказала няня, или она накажет вас, не разрешит завтра утром поехать на Ястребе.— Но именно таково было мое намерение! — заявил граф.— Ни в коем случае, если вы не отдохнете сейчас! — ответила няня.Граф беспомощно махнул рукой.Бенита ушла к себе, а он снял халат и лег в Кровать.— Теперь постарайтесь заснуть, — распорядилась няня и задернула занавески, создавая в комнате полумрак. — Ведь как подумаешь о том, что случилось вчера, прямо страшно становится. Кто же станет это отрицать!— Конечно, няня, — кротко отозвался граф.Няня и Хокинс вышли.Выждав несколько секунд, Бенита скользнула обратно.— Вы спите? — прошептала она.— Нет! — отвечал граф. — И если вы не посидите со мной, я немедленно встану с постели!— Это шантаж! — возмутилась Бенита.— Можете говорить что вам угодно, а я как сказал, так и сделаю. Мне скучно лежать одному в этой большой кровати.Бенита сделала шаг в его сторону, и граф сказал:— Прилягте рядом со мной. Мне столько нужно сказать вам.— П-прилечь… рядом с вами? — пробормотала Бенита.— Почему бы и нет? В конце концов, мы женаты, и даже няня не станет это отрицать!Бенита рассмеялась, но продолжала колебаться.— Пожалуйста, Бенита! Я был храбрым и сделал все, что от меня требовалось. Мне кажется, я заслужил награду за хорошее поведение!Бенита повернулась и убежала к себе.Граф немного подождал.Затем он встал с кровати и запер дверь, которая вела в коридор.Когда смущенная Бенита в прелестном пеньюаре вернулась в комнату графа, он лежал с закрытыми глазами.Несколько секунд Бенита неуверенно смотрела на него, но он все так же, молча, лежал, не открывая глаз.Она обошла кровать и остановилась с другой стороны.Очень осторожно, словно боясь потревожить графа, Бенита сбросила пеньюар и скользнула под одеяло.Кровать была такая широкая, что между ними оставалось еще много места.Так как граф лежал неподвижно, Бенита повернулась на бок и, не поднимая головы с подушки, посмотрела на него.Он был очень красив.Одна мысль о том, что лорд Шептил мог убить графа, заставила Бениту содрогнуться от ужаса.А если бы он не умер, но был бы сильно покалечен и уже никогда не смог бы ездить верхом?Она не могла представить себе ничего страшнее и прошептала короткую молитву, благодаря небо за то, что граф был здесь, с ней, живой и почти здоровый.Бенита надеялась, что завтра или послезавтра он уже сможет сесть на Ястреба.В этот момент граф открыл глаза.Он повернулся к Бените лицом, и их взгляды встретились.— Вы… не спите! — воскликнула Бенита с укоризной.— Разве могло быть иначе? Ведь я ждал вас!Граф слегка придвинулся к Бените.— Осторожнее… пожалуйста… осторожнее…Не разбередите… вашу рану.— Рана меня не волнует. Меня волнует одна красавица, которую я случайно повстречал, катаясь верхом.— Мне кажется, это был счастливый случай! — прошептала Бенита.— Вы говорили, что очень боялись встречи со мной. Но и я испытывал не меньший ужас, чем вы!— А… когда мы… встретились…— Я не мог поверить, что вы настоящая!Вот почему я так хотел, чтобы вы пришли и легли рядом со мной. Я боюсь, что» если вы однажды исчезнете, я никогда уже не найду вас!— Обещаю… что вы… теперь не… потеряете меня.В голосе Бениты звучали те нотки, которые так надеялся услышать граф.Он придвинулся еще ближе и сказал:— Прошлой ночью, когда вы спасли меня от пули того пьяного борова, я поцеловал вас.Ведь это было впервые в вашей жизни?— Да… первый , раз.— И что вы почувствовали?Бенита помолчала, а затем прошептала едва слышно:— Это… было… чудесно!— И для меня тоже. Так чудесно, что мне казалось, мы растворились в серебряном свете луны.— И я тоже… чувствовала… это! — воскликнула Бенита.Граф подвинулся еще ближе.Их губы встретились.Поцелуй был нежным и легким, словно граф опасался, что губы девушки хрупки, как лепестки цветов.И он отчаянно боялся напугать ее.Теперь уже не лунный, а горячий солнечный свет заполнил все существо Бениты. Его тепло поднималось от груди к губам девушки.От прикосновения к губам графа это тепло превратилось в настоящее пламя.Граф на мгновенье оторвался от губ Бениты, поднял голову и взглянул на нее сверху.Все поцелуи, которыми одаривали его прежде, не приносили подобного наслаждения.И он снова припал к ее губам.Он целовал ее теперь более требовательно и страстно, но Бенита не испугалась.Граф даже не понял, кто из них первым сделал движение к другому, но теперь они лежали, прижавшись друг к другу.Он чувствовал, как трепещет Бенита в его объятиях, и знал, что никогда еще не испытывал такой всепоглощающей нежности.— Я люблю вас! — прошептал он срывающимся голосом. — Я люблю вас, моя дорогая, и ничто в целом свете не существует для меня, кроме вас!— И я… люблю вас! — отвечала Бенита. — Я даже не… знала, что это… любовь, пока не… испытала страх, что вас… могут убить, и не… поняла, что… тогда потеряю вас навсегда.Граф обнял ее еще крепче.— Вы та, о которой я мечтал всю жизнь, но был уверен, что такой не существует на свете.Моя дорогая, мое сокровище, моя ненаглядная крошка, теперь я могу спросить:— Окажете ли вы мне честь, стать моей женой?Бенита поняла, что их игра закончена.Граф предлагал ей союз двух любящих сердец. Теперь можно было забыть о той странной свадьбе, когда они не были знакомы и боялись даже взглянуть друг на друга.Бенита протянула руку и прижала голову графа к себе.— Я… люблю… вас! — прошептала она. — И я… хочу… принадлежать вам… стать… действительно… настоящей… вашей… женой!У графа перехватило дыхание.Это было его самое страстное желание.Ему не верилось, что любовь пришла к ним обоим так быстро и так естественно.Должно быть, это было предопределено.— Моя драгоценная! Моя несравненная? — прерывающимся шепотом заговорил граф. — Я обожаю вас!Он целовал ее глаза, паю, грудь, и снова губы, пока солнечный жар не поглотил тела их обоих.Бените казалось, что невозможно пережить подобное наслаждение и остаться в живых.Сама того не сознавая, она стремилась стать еще ближе к графу, стать частью его, слиться с ним воедино.— Люби меня… пожалуйста… люби меня… всегда… как сейчас! — вырвалось из глубины ее сердца.Когда граф сделал ее своей, не стало ни страха, ни страданий, осталась только Любовь.Любовь, которая дается от Бога, принадлежит Богу и которую никто и никогда не сможет у них отнять…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
В комнату вошел капитан Доусон.— Мне было очень неприятно услышать о событиях этой ночи. Лорд Шептил перешел все границы приличий, — обратился он к графу.— У него есть некоторое оправдание. Я взял у него в долг 2000 фунтов, и лорду Шептилу показалось, что я трачу его деньги на разгульную жизнь.— Я прибыл, чтобы рассказать вам о вашем финансовом положении, — сказал капитан, — но сначала я должен сообщить нечто другое.Он сел напротив графа и, понизив голос, сказал:— Вчера умер майор Гренфел.— Умер? — воскликнул граф.— Он знал, что его дни сочтены. Вот почему он так хотел быть уверенным, что его дочь в надежных руках.Граф молчал» и капитан Доусон продолжал:— Майор особенно просил убедить вас, чтобы вы не сообщали ее светлости о его смерти, пока ваши отношения не наладятся.У графа перехватило дыхание.Он хорошо понимал, что имел в виду отец Бениты, но был уверен: тот момент, когда его жене станет хорошо с ним, уже близок.— Майор Гренфел также просил передать, — продолжал капитан Доусон, — что его дочери не нужно приезжать на похороны и носить траур.— Понимаю, — ответил граф. — Однако я думаю, что теперь, капитан, вы должны рассказать мне правду. Как и почему майор Гренфел был связан с Растусом Груном?Последовало молчание. Наконец Доусон произнес:— Майор оставил это на мое усмотрение.Но я согласен, милорд, что вам следует кое-что узнать.— Так расскажите мне, пожалуйста.— Майор Гренфел и я были ранены в сражении за Сьюдад-Родриго.— Вы были там? — воскликнул граф.— Мы оба служили в королевской коннице, которая не раз попадала в переделки. Майор был тяжело ранен, меня ранили в ногу, Битва при Сьюдад-Родриго стала переломным моментом в войне. Британцам удалось завладеть неприступным фортом, и это положило начало падению Наполеона Бонапарта.— Мы вернулись в Англию, — продолжал капитан Доусон. — Когда майор немного оправился после ранения, мы с ним отправились в Лондон, чтобы передать рапорт о сражении в военную канцелярию, а заодно майору нужно было показаться врачам.Граф кивнул.— В Лондоне мы заглянули в наши клубы.Майор был членом Уайт-Клуба, я — Будл-Клуба. Мы были потрясены, увидев, как прожигают жизнь светские бездельники…— Вино и карты! — уточнил граф.— Вот именно! Их жизнь представляла такой разительный контраст мужеству и страданиям нашей армии, свидетелями которых мы были в Португалии, что майор был вне себя от гнева.— Я понимаю его чувства, — тихо проговорил граф.— В армии то и дело не хватало еды и одежды. А эти молодые люди швыряли на кон все свое состояние, а потом, связавшись с ростовщиками, становились банкротами.— И что же сделал майор Гренфел?Перед графом, словно из кусочков мозаики, уже начала складываться целостная картина.— Майор навестил старого друга, который сделал огромное состояние, работая в Ист-Индской компании. Он, как и многие другие состоятельные люди, вернулся в Англию, чтобы умереть на родине. Когда майор рассказал другу о своем плане, тот хохотал до икоты.— Ив чем состоял его план?— Прежде всего, майор Гренфел хотел обеспечить работой людей, вернувшихся с войны, и восстановить хозяйство, которое пришло в полный упадок. — Тут капитан Доусон улыбнулся и закончил;— Чтобы осуществить это, майор Гренфел превратился в Растуса Груна!При этих словах капитана графу вспомнились темная контора и отталкивающая фигура за длинным столом.— Мы все продумали, — рассказывал Доусон. — Майор купил у театрального костюмера парик и принимал клиентов только при свечах.— Трудно поверить! — восхищенно заметил граф.— Никто не разглядел обмана, и, я уверен, майор стал едва ли не самым ненавистным человеком в Лондоне!Граф вспомнил, как сэр Антони отзывался о Растусе Груне.— Мы развернули гигантскую шпионскую сеть, и через своих людей узнавали, кому из должников можно помочь, а кто пропал безвозвратно.— Меня он спас, — заметил граф.— Нам сообщали о том, как много вы работаете и как заботитесь о своих людях. Это очень тронуло нас-. Вы должны как-нибудь прочитать эти отчеты.— Значит, майору удалось осуществить задуманное?— Судите сами. — С этими словами капитан Доусон открыл перед графом одну из приходно-расходных книг, которые он привез с собой.— Эта сумма, — сказал он, — приблизительная оценка того, чем владеет ее светлость.У графа перехватило дыхание.То, что он увидел, намного превосходило его самые смелые ожидания.— Можете себе представить, — спокойно. проговорил капитан Доусон, — как майор боялся, что его дочь попадет в руки какого-нибудь безрассудного игрока, который спустит все ее деньги за игорным столом, а потом бросит бедную девочку с разбитым сердцем.— Клянусь, что никогда не поступлю так, — серьезно сказал граф.Капитан Доусон сложил стопкой привезенные бумаги.— Я оставлю эти документы. Вы просмотрите их на досуге. Оплатить долги лорду Шептилу и другим кредиторам вы можете векселями, которые найдете в конверте.— Благодарю вас!— Теперь мне надо возвращаться.— Вы не останетесь с нами на ленч?Капитан покачал головой.— Мне еще предстоит устройство похорон.А когда все закончится, я должен найти дом для моей жены и детей.Граф удивленно посмотрел на него, и капитан пояснил:— Я снимал квартиру в Лондоне, чтобы иметь возможность помогать майору. Но моя Жена и сыновья предпочли бы жить в деревне.— У меня есть предложение, и, уверен, Бенита поддержит меня, когда узнает о нем!— Что вы имеете в виду?— Вы могли бы жить в усадьбе майора Гренфела, если, конечно, это устраивает вас. Я знаю, Бенита любит этот дом, в котором провела свою юность. И если там будете вы, ей покажется, что она не потеряла с ним связь.Глаза капитана Доусона загорелись.— Ваша светлость серьезно готовы предложить мне это?— У моей жены слишком много дел здесь, у нее не хватит времени, чтобы заниматься еще одним домом, — ответил граф. — Думаю, Бенита захочет взять, на память какие-нибудь вещи матери и отца, а все остальное — ваше.Капитан Доусон протянул руку графу:— Должен сказать, ваша светлость, что отчеты, полученные майором Гренфелом, ничуть не преувеличивают вашу заботливость и великодушие. — Он направился к выходу.В этот момент в комнату вошла Бенита.— Капитан, к сожалению, не может остаться на ленч, — сказал ей граф. — Уверен, вы захотите проводить его.— Несомненно.Было слышно, как весело она щебетала, спускаясь с капитаном по лестнице.Граф взглянул на груду бумаг, которые лежали перед ним, и схватился за голову.Ему не верилось, что всего за несколько часов, его жизнь так круто переменилась.К моменту, когда вернулась Бенита, граф твердо знал, что нет для него в жизни ничего важнее, чем эта юная девушка, его жена.Она была прекрасна, освещенная солнцем, которое свободно заглядывало в комнату через высокие окна. В солнечном свете казалось, что волосы словно золотым ореолом окружают ее хорошенькую головку.И еще граф заметил, что в ее глазах появилось какое-то новое выражение.Только когда подошло время ленча, Бенита кончила рассказывать графу, как идут дела в доме и что успели сделать рабочие в библиотеке.Лакей уже убирал со стола, когда в комнату граф.Торопливо вошла няня.— Теперь, милорд, пора вам и вашей руке дать отдохнуть. Вашей светлости нельзя переутомляться!— Но, няня, я чувствую себя очень хорошо! — запротестовал граф.— Если вы не будете осторожны, рана снова откроется. Я не допущу, чтобы ее светлость волновалась за вас, и все только потому, что вы сами пренебрегаете своим здоровьем!Бенита рассмеялась.— Бесполезно спорить: Вы сделаете так, как сказала няня, или она накажет вас, не разрешит завтра утром поехать на Ястребе.— Но именно таково было мое намерение! — заявил граф.— Ни в коем случае, если вы не отдохнете сейчас! — ответила няня.Граф беспомощно махнул рукой.Бенита ушла к себе, а он снял халат и лег в Кровать.— Теперь постарайтесь заснуть, — распорядилась няня и задернула занавески, создавая в комнате полумрак. — Ведь как подумаешь о том, что случилось вчера, прямо страшно становится. Кто же станет это отрицать!— Конечно, няня, — кротко отозвался граф.Няня и Хокинс вышли.Выждав несколько секунд, Бенита скользнула обратно.— Вы спите? — прошептала она.— Нет! — отвечал граф. — И если вы не посидите со мной, я немедленно встану с постели!— Это шантаж! — возмутилась Бенита.— Можете говорить что вам угодно, а я как сказал, так и сделаю. Мне скучно лежать одному в этой большой кровати.Бенита сделала шаг в его сторону, и граф сказал:— Прилягте рядом со мной. Мне столько нужно сказать вам.— П-прилечь… рядом с вами? — пробормотала Бенита.— Почему бы и нет? В конце концов, мы женаты, и даже няня не станет это отрицать!Бенита рассмеялась, но продолжала колебаться.— Пожалуйста, Бенита! Я был храбрым и сделал все, что от меня требовалось. Мне кажется, я заслужил награду за хорошее поведение!Бенита повернулась и убежала к себе.Граф немного подождал.Затем он встал с кровати и запер дверь, которая вела в коридор.Когда смущенная Бенита в прелестном пеньюаре вернулась в комнату графа, он лежал с закрытыми глазами.Несколько секунд Бенита неуверенно смотрела на него, но он все так же, молча, лежал, не открывая глаз.Она обошла кровать и остановилась с другой стороны.Очень осторожно, словно боясь потревожить графа, Бенита сбросила пеньюар и скользнула под одеяло.Кровать была такая широкая, что между ними оставалось еще много места.Так как граф лежал неподвижно, Бенита повернулась на бок и, не поднимая головы с подушки, посмотрела на него.Он был очень красив.Одна мысль о том, что лорд Шептил мог убить графа, заставила Бениту содрогнуться от ужаса.А если бы он не умер, но был бы сильно покалечен и уже никогда не смог бы ездить верхом?Она не могла представить себе ничего страшнее и прошептала короткую молитву, благодаря небо за то, что граф был здесь, с ней, живой и почти здоровый.Бенита надеялась, что завтра или послезавтра он уже сможет сесть на Ястреба.В этот момент граф открыл глаза.Он повернулся к Бените лицом, и их взгляды встретились.— Вы… не спите! — воскликнула Бенита с укоризной.— Разве могло быть иначе? Ведь я ждал вас!Граф слегка придвинулся к Бените.— Осторожнее… пожалуйста… осторожнее…Не разбередите… вашу рану.— Рана меня не волнует. Меня волнует одна красавица, которую я случайно повстречал, катаясь верхом.— Мне кажется, это был счастливый случай! — прошептала Бенита.— Вы говорили, что очень боялись встречи со мной. Но и я испытывал не меньший ужас, чем вы!— А… когда мы… встретились…— Я не мог поверить, что вы настоящая!Вот почему я так хотел, чтобы вы пришли и легли рядом со мной. Я боюсь, что» если вы однажды исчезнете, я никогда уже не найду вас!— Обещаю… что вы… теперь не… потеряете меня.В голосе Бениты звучали те нотки, которые так надеялся услышать граф.Он придвинулся еще ближе и сказал:— Прошлой ночью, когда вы спасли меня от пули того пьяного борова, я поцеловал вас.Ведь это было впервые в вашей жизни?— Да… первый , раз.— И что вы почувствовали?Бенита помолчала, а затем прошептала едва слышно:— Это… было… чудесно!— И для меня тоже. Так чудесно, что мне казалось, мы растворились в серебряном свете луны.— И я тоже… чувствовала… это! — воскликнула Бенита.Граф подвинулся еще ближе.Их губы встретились.Поцелуй был нежным и легким, словно граф опасался, что губы девушки хрупки, как лепестки цветов.И он отчаянно боялся напугать ее.Теперь уже не лунный, а горячий солнечный свет заполнил все существо Бениты. Его тепло поднималось от груди к губам девушки.От прикосновения к губам графа это тепло превратилось в настоящее пламя.Граф на мгновенье оторвался от губ Бениты, поднял голову и взглянул на нее сверху.Все поцелуи, которыми одаривали его прежде, не приносили подобного наслаждения.И он снова припал к ее губам.Он целовал ее теперь более требовательно и страстно, но Бенита не испугалась.Граф даже не понял, кто из них первым сделал движение к другому, но теперь они лежали, прижавшись друг к другу.Он чувствовал, как трепещет Бенита в его объятиях, и знал, что никогда еще не испытывал такой всепоглощающей нежности.— Я люблю вас! — прошептал он срывающимся голосом. — Я люблю вас, моя дорогая, и ничто в целом свете не существует для меня, кроме вас!— И я… люблю вас! — отвечала Бенита. — Я даже не… знала, что это… любовь, пока не… испытала страх, что вас… могут убить, и не… поняла, что… тогда потеряю вас навсегда.Граф обнял ее еще крепче.— Вы та, о которой я мечтал всю жизнь, но был уверен, что такой не существует на свете.Моя дорогая, мое сокровище, моя ненаглядная крошка, теперь я могу спросить:— Окажете ли вы мне честь, стать моей женой?Бенита поняла, что их игра закончена.Граф предлагал ей союз двух любящих сердец. Теперь можно было забыть о той странной свадьбе, когда они не были знакомы и боялись даже взглянуть друг на друга.Бенита протянула руку и прижала голову графа к себе.— Я… люблю… вас! — прошептала она. — И я… хочу… принадлежать вам… стать… действительно… настоящей… вашей… женой!У графа перехватило дыхание.Это было его самое страстное желание.Ему не верилось, что любовь пришла к ним обоим так быстро и так естественно.Должно быть, это было предопределено.— Моя драгоценная! Моя несравненная? — прерывающимся шепотом заговорил граф. — Я обожаю вас!Он целовал ее глаза, паю, грудь, и снова губы, пока солнечный жар не поглотил тела их обоих.Бените казалось, что невозможно пережить подобное наслаждение и остаться в живых.Сама того не сознавая, она стремилась стать еще ближе к графу, стать частью его, слиться с ним воедино.— Люби меня… пожалуйста… люби меня… всегда… как сейчас! — вырвалось из глубины ее сердца.Когда граф сделал ее своей, не стало ни страха, ни страданий, осталась только Любовь.Любовь, которая дается от Бога, принадлежит Богу и которую никто и никогда не сможет у них отнять…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11