— Да, — с интересом рассматривая стену, сказал доктор Рафаэль.Молчание тянулось долго, наконец стало ясно, что он больше ничего не скажет.— И вы меня не остановили. Означает ли это, что вы одобряете мои действия? — изо всех сил стараясь выдержать спокойный тон, спросил Ларри.— Нет, — ответил доктор Рафаэль, — никто никогда не одобрит твои действия. Твой план слишком похож на недавнюю авантюру, в результате которой все мы сейчас на краю гибели. Но ни доктор Уэблинг, ни я не видим другой возможности спасти Солнечную систему.Очевидно, ты не хотел ничего говорить до тех пор, пока ничего уже нельзя было бы изменить. А позволь спросить: как ты собирался водить нас за нос? Мне просто любопытно. А?Ларри покачал головой.— Не знаю. Еще не решил.— Тогда продолжай делать то, что решил, — заключил Рафаэль ледяным тоном.
«Энергия», — размышлял Ларри.Энергия. В ней все дело. У харонцев сколько хочешь гравитационной энергии. Она позволяет им захватывать звездные системы, похищать одни планеты и рвать на части другие, не боясь какого бы то ни было сопротивления, даже не думая о нем.Одновременно Ларри мысленно повторял последовательность действий и выполнял их. «Заменить автоматическое управление ручным». Именно благодаря своему невежеству в области гравитации люди остались беспомощными свидетелями разрушения Солнечной системы.Итак, он все время возвращается к одному и тому же: как передать человечеству хоть малую долю этой энергии? «Повернуть фокусирующий пучок на 270 градусов». Разумеется, сравниться в гравитационной мощи со Сферой Дайсона и мечтать не приходится. Но почему бы не попытаться перехитрить ее?Сфера Дайсона посылает энергию по определенным каналам. «Разогреть реакторы до третьей степени». Ларри с головой ушел в работу, он едва ли помнил о внешнем мире, для него не существовало ничего, кроме Кольца, диспетчерской и его собственных мыслей.Что касается энергии. Лунное колесо тут ни при чем. Правда, оно ее использует, распоряжается ею, но вся энергия поступает извне.Только ее источником не может служить черная дыра. Ни квант, ни частица не способны покинуть черную дыру в принципе.Остается думать только, что Сфера Дайсона использует черную дыру в Точке Земли в режиме червоточины, как канал передачи энергии Колесу. Каждые 128 секунд червоточина на три секунды открывается. Тогда-то сквозь нее вместе с Гостями с неба и передается энергия. Ларри не знал, как Сфера Дайсона вырабатывает эту энергию, но сейчас это его не занимало. Об этом завтра можно подумать.Если только завтрашний день-настанет.Ларри выбросил из головы страх за будущее и сосредоточился на настоящем. Он не заметил, как доктор Уэблинг, проскользнув в диспетчерскую каюту, присела на стул рядом с доктором Рафаэлем. «Перевести ротаторы в рабочий режим». Энергия поступает к Колесу. Это важно. Когда Колесо работало в режиме гравитоскопа, Ларри видел, как оно наполняется этой энергией, как оно поглощает, накапливает и выбрасывает ее в Солнечную систему, питая всех этих монстров, рвущих на куски планеты. Он видел посылаемые Колесом команды-образы, приказы Гостям с неба построить на Венере жуткое сооружение для выкачки магмы, а на Ганимеде вгрызаться глубже.Принцип деятельности харонцев был ясен.Нам нужно вмешаться в нее. Лишить Колесо энергии. Настроиться на канал связи и сыграть великому войску отступление.Эх, была бы у людей своя черная дыра!Но для образования черных дыр требуется масса. Огромная масса.«Пульт управления готов. Кольцо готово. Работа в ручном режиме». Ларри сообразил, что вполне мог запрограммировать автоматический пуск. Но нет, он снова установил приборы на ручное управление.— Продолжайте, мистер Чао, — раздался хриплый мужской голос. — Сделайте с Хароном то, что намереваетесь сделать.Ларри вздрогнул от неожиданности. Обернулся и увидел Рафаэля и Уэблинг. Ларри и думать забыл о Рафаэле. И откуда здесь Уэблинг? Сколько прошло времени?— Сначала Харон, так? — спросил Рафаэль.— Да… да, сэр. Но мне не совсем ясно, как долго это будет продолжаться. Когда начнется захват межзвездного вещества, мы не должны останавливаться…— Станция эвакуирована, мистер Чао, — сказала доктор Уэблинг. Голос ее дрожал.Что творится в ее душе? Что она испытывает? Страх? Тревогу? Ненависть?— Все уже на борту «Неньи»? — удивленно спросил он.Надо же так увлечься, чтобы не заметить, как причалил и отчалил космический паром! «Господи, неужто в моей жизни нет ничего важнее работы? Неужто мне все равно, что происходит вокруг?» Вопросы были риторическими.— Пора начинать, — сказал доктор Рафаэль.— И заканчивать, — шепотом прибавила Уэблинг.Ларри поднял палец, подержал его над кнопкой и с силой опустил на нее.Сигнал, простой радиосигнал мощностью всего в несколько ватт, устремился к Кольцу.Могучее Кольцо, опоясывающее Харон, ожило. В самых смелых фантазиях его проектировщики не смогли бы вообразить того, что оно сейчас вытворяло. Это были буря и натиск. Кольцо буквально расплющило пространство вокруг Харона, ломая и деформируя спутник — так когда-то в кузницах ковали горячее железо. Кольцо захватило гравитационное поле Харона и стянуло его в точку.Но не в центре тяжести спутника — Ларри сфокусировал всю его гравитацию в точку на поверхности. Точечное поле было стабильным — теперь Ларри знал, как удерживать его сколь угодно долго.Несколько минут спутник отчаянно сопротивлялся мощнейшим деформациям, сохраняя шарообразную форму, но в конце концов не вынес страшного давления.Он словно сорвался с якоря, которым миллиарды лет служил его собственный центр тяжести. Гравитационная точка с невероятной силой тянула все его вещество к себе.Это было фантастическое зрелище. Древняя кора, усеянная кратерами, содрогнулась, пошла трещинами, вздыбилась и медленно поползла в направлении гравитационной точки. Слои замерзшего газа и горной породы выгибались вверх. Выделившееся при грандиозной подвижке тепло растопило лед и уже плавило камень. Все там зашипело, закипело, забулькало, и вдруг мощные фонтаны пара, перемешанного с каменной пылью, взмыли над поверхностью, разбрасывая в стороны пылающие брызги газа. И все это в конце концов проваливалось в ненасытную гравитационную точку.Гости с неба, только что высадившиеся на спутник, гибли в бушующем огненном море.Кольцо искусно управляло точечным источником, все сильнее и сильнее накачивая его гравитационной энергией.Ларри приступил ко второму этапу операции. Теперь Кольцо медленно передвинуло точечный источник внутрь гибнущего спутника, проделав, словно гигантским шилом, сквозное отверстие от поверхности до центра. Огромная масса вещества потянулась вслед за источником, и, когда эта вторая волна сшиблась с первой, кора Харона не выдержала и раскололась.Брызнувшая из искусственного вулкана лава ударила в Кольцо, но такие укусы были ему не страшны. Кольцо проектировалось в расчете на десятикратные напряжения. За Кольцо Ларри не беспокоился, тем более что в соответствии с его программой основные извержения произошли в стороне.Тем временем точечный источник гравитации, захватывая массу, приблизился по своей плотности к нейтронной звезде и продолжал жадно засасывать вещество, еще более увеличивая эту плотность.Харон начал втягиваться сам в себя. Температура быстро росла. Устойчивые химические соединения распадались, пошла цепная химическая реакция. Страшные красные и белые пятна расцвели на теле спутника, как ужасные бубоны. Шипели газовые гейзеры, из открывающихся тут и там бездонных провалов вырывались клубы пара. В бурлящем пространстве над поверхностью розовые и зеленые облака устроили хоровод, сливаясь друг с другом и бешено завихряясь. Впервые за миллиарды лет существования у Харона появилась атмосфера. Но скоро не станет ни атмосферы, ни Харона.
Часы показывали, что операция заняла 47,5 часа. Это было невероятно — за двое суток уничтожить целую планету.Все это время Ларри не спал, но явь походила на страшный сон, на кошмар: бешеные, неистовые бури; ужасный вид раскаленной добела планеты — вот что натворило по вине людей Кольцо Харона, нареченное так в честь спутника, которого больше не было.Кольцо без устали трудилось над спутником, мгновения длились вечность, а потом время исчезло. Вдруг Харон резко, без всякого видимого перехода (Ларри не успел и глазом моргнуть) уменьшился вдвое и засверкал странным светом.Ларри наблюдал за разыгрывающейся на его глазах трагедией и был не в состоянии оценить свои действия. Это было выше его понимания. Он не постигал, каким образом такое грандиозное событие может иметь отношение к нему, как его слова, мысли и поступки могли привести к подобному катаклизму.И все-таки сделал это он.Взрывы, электрические бури, мощные всплески магнетизма, полярное сияние — Харон в предсмертных корчах не брезговал ни одним способом выбросить часть энергии из точки, где было сконцентрировано уже почти все его вещество. Сжимающийся спутник сиял все ярче, спектакль близился к финалу.Наконец от планеты не осталось ничего, кроме яркого пятнышка света — это ионизированное облако последних осколков еще недавно огромного спутника неистово вращалось вокруг гравитационной точки. Внутренняя кромка Кольца мерцала отраженным светом, напоминая гигантский драгоценный перстень. Частица за частицей, атом за атомом последнее вещество неумолимо проваливалось в гравитационную пропасть.Харона не стало. Лишь Кольцо, развернутое к «Ненье», угрожающе висело в пространстве. Корабль по-прежнему находился в барицентре системы, не сдвинувшейся ни на сантиметр со своего места. Ведь притяжение Харона сохранилось — правда, сила его теперь шла не от спутника, а от крошечного нейтронного сгустка, вобравшего в себя все вещество разрушенного Харона.— Итак, теперь мы научились тому же, что они, — торжественно изрекла Уэблинг. — Как Шива, разрушитель миров. Целую планету, спутник возрастом в четыре миллиарда лет, стерли ради своих мелких надобностей в порошок.— Ничего себе мелкие. Это необходимая оборона, Джейн, — поправил ее Рафаэль, хотя ему тоже было не по себе. Он повернулся и посмотрел на Ларри. — А нет ли хоть какой-нибудь возможности ограничиться Хароном? Нельзя ли оставить на месте Плутон?Ларри сидел, оцепеневший от усталости, и смотрел в одну точку; он не видел ничего, кроме заполненных абстрактными числами экранов. Он никак не мог отождествить эти числа с тем, что происходит в действительности. Действительность была слишком неправдоподобной.— Никакой. Я собрал в фокус гравитационное поле Харона и получил пока только нейтронную звезду. Сейчас гравитационная точка устойчива и, возможно, такой и останется. Но она не сможет увеличить свою массу сама по себе, а для того, что мы задумали, это просто пустяк.Даже вместе с Плутоном у нас ее будет в обрез. Вы сами знаете: целой большой планеты может не хватить для перехода… — Ларри секунду помолчал, переводя дух, — для образования черной дыры.Уэблинг чуть не задохнулась от злости.— Ах, может не хватить? И что тогда? Если мы разрушим Плутон, а перехода в новое состояние не произойдет?— Поищем другие планеты и спутники, — холодно ответил Рафаэль. — Мне кажется. Уран лучше, чем Нептун. Направив сфокусированное объединенное поле Харона и Плутона на выбранный объект, мы, вероятно, притянем его к себе. Правильно?— Да, сэр, — механически подтвердил Ларри. — О таком мощном направленном луче мы и мечтать не могли. Разумеется, гравитационный луч вызовет взаимное притяжение. Как только луч сорвет спутник с орбиты Урана, мы полетим ему навстречу. Полет займет несколько недель. Встретимся примерно на полпути между Ураном и Плутоном. Я думаю, понадобятся Оберон, Титания и, возможно, Умбриэль. Все они гораздо меньше Плутона, но если Плутона окажется мало, то их общей массы уж точно хватит.Получится ли что-нибудь? Сколько бы они ни разрушали планет, сколько бы массы ни поглотил источник гравитации, все будет зря, если не удастся перехватить управление Лунным колесом. Ларри вздохнул, и его голос дрогнул.— Ну что, продолжим?Рафаэль кивнул.— Теперь отступать некуда. — Он включил корабельную связь. — Мистер Веспасиан, это Рафаэль. Давайте-ка отлетим в сторону, как договорились.Теперь луч протянется к Плутону, прямо через точку барицентра. Лучше убраться отсюда подобру-поздорову, пока не поздно. Веспасиан, не мешкая, дал полный вперед и отодвинул корабль на благоразумные пять тысяч километров.Ларри убедился, что Кольцо готово, и снова нажал на проклятую пусковую кнопку.Кольцо Харона занялось Плутоном, как раньше его спутником. Оно выбрало точку на поверхности планеты и направило в нее мощнейший гравитационный луч. «Точь-в-точь как харонцы», — подумал Ларри.Кора планеты вздыбилась и поползла, раскаленный трением поток камней и пыли рванулся наружу и устремился к источнику гравитации, осветил ледяную планету зловещим багровым сиянием. Нагрев продолжался, мчавшийся к Кольцу поток сверкал все ярче и ярче, словно ослепительное копье пронзило космос, метя прямо в центр Харона. Затем наблюдателям на «Ненье» стало казаться, что острие светового копья потускнело. Все поняли, в чем дело. Поток вещества, распавшегося на элементарные частицы, достиг релятивистских скоростей, оно двигалось так быстро, что произошло красное смещение излучаемого света.Кольцо медленно поводило лучом, словно ощупывая им планету. Оно словно испытывало ее на излом, деформируя поверхность, и наконец кора растрескалась, лопнула, начала стремительно плавиться, а вверх пылающими фонтанами брызнуло вещество ядра.По щекам Ларри текли слезы. Плутон был небольшой холодной планетой, астрофизики в свое время даже подозревали в ней удравший по каким-то причинам от своего хозяина спутник Нептуна… И все-таки это была планета, целый мир, творение Божье, пограничный столб Солнечной системы.Планета жила, а теперь гибнет.И Ларри — ее убийца.— Станция все еще держится, — с трагической гордостью в голосе заметил Рафаэль. — Мы получаем впечатляющие картины по всем телеметрическим каналам. Мир под Станцией рушится, а она стоит. Мы хорошо построили ее, верно?На него было жалко смотреть, такую боль выражало его лицо. Как, впрочем, и лицо Джейн Уэблинг. Рафаэль потянулся и взял ее руку в свою. Для них обоих Станция была родным домом.Ларри отошел от пульта управления, предоставив Кольцу самому довершить разрушение Плутона. За дело взялась автоматика, и работа закипела по-настоящему.Ларри присоединился к Рафаэлю и Уэблинг. Камеры Станции гравитационных исследований показывали малоузнаваемый пейзаж. Ларри перенесся мыслями в недавнее прошлое. Он увидел все как наяву: кратеры, пустынная равнина, у горизонта шероховатые обломки первых станций. И тщательно замаскированное кладбище с несколькими замерзшими трупами членов первых экспедиций, поспешно зарытых в мерзлоту лет тридцать назад.Как все изменилось! Земля дрожала, раскаленные валуны ракетами взмывали в небо, там и тут просыпались вулканы и выбрасывали фонтаны кипящей лавы. Внезапно земля разверзлась, и обломки первых станций бесследно пропали в дымящейся пропасти. И на краткий, страшный миг мертвые встали из могил. Из-под кладбища вырвался пар, и Джейн Уэблинг в ужасе закричала, увидев, как взлетают вверх и уносятся за горизонт тела старых друзей.Наконец и под Станцией почва поползла, от толчка камера упала на бок. В обсерваторию ударил валун, и купол раскололся. Стоящие в комнатах предметы мгновенно обратились в кружащийся вихрь осколков. Видеоэкран вспыхнул и погас. Все. Конец.Ларри вернулся к пульту управления проверить характеристики гравитационной точки. Плотность ее значительно увеличилась, гравитационный луч достиг невероятной силы. Ларри подключил один из мониторов к камере наружного наблюдения, он хотел попрощаться с Плутоном.Планета разрушалась на глазах. Облако пыли, газа и обломков стало погребальным саваном обреченной планеты. Огромная грязная конусообразная туча вещества вытягивалась вдоль луча, внутри ее бушевали смерчи. Луч шарил по планете, рвал ее на части. И чем сильнее он становился, тем быстрее выкачивал вещество из бедной планеты.Космическое пространство переливалось фантастическими цветами.Кольцо сжимало свои тиски, плотность гравитационной точки приближалась к пограничной отметке.Ларри следил за гравиметрами. Показания приборов росли гораздо быстрее, чем он предполагал. Все ближе и ближе миг, когда ничто, даже свет, не сможет выйти из микроскопической точки, в Которой сосредоточена вся масса, бывшая раньше спутником, и которая сейчас заглатывала планету.— Еще немного, — объявил Ларри.Он закрыл глаза, не в силах бороться с одолевающей усталостью. Нет, еще не время.Ларри сжал кулаки и с выпученными глазами стоял возле приборов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
«Энергия», — размышлял Ларри.Энергия. В ней все дело. У харонцев сколько хочешь гравитационной энергии. Она позволяет им захватывать звездные системы, похищать одни планеты и рвать на части другие, не боясь какого бы то ни было сопротивления, даже не думая о нем.Одновременно Ларри мысленно повторял последовательность действий и выполнял их. «Заменить автоматическое управление ручным». Именно благодаря своему невежеству в области гравитации люди остались беспомощными свидетелями разрушения Солнечной системы.Итак, он все время возвращается к одному и тому же: как передать человечеству хоть малую долю этой энергии? «Повернуть фокусирующий пучок на 270 градусов». Разумеется, сравниться в гравитационной мощи со Сферой Дайсона и мечтать не приходится. Но почему бы не попытаться перехитрить ее?Сфера Дайсона посылает энергию по определенным каналам. «Разогреть реакторы до третьей степени». Ларри с головой ушел в работу, он едва ли помнил о внешнем мире, для него не существовало ничего, кроме Кольца, диспетчерской и его собственных мыслей.Что касается энергии. Лунное колесо тут ни при чем. Правда, оно ее использует, распоряжается ею, но вся энергия поступает извне.Только ее источником не может служить черная дыра. Ни квант, ни частица не способны покинуть черную дыру в принципе.Остается думать только, что Сфера Дайсона использует черную дыру в Точке Земли в режиме червоточины, как канал передачи энергии Колесу. Каждые 128 секунд червоточина на три секунды открывается. Тогда-то сквозь нее вместе с Гостями с неба и передается энергия. Ларри не знал, как Сфера Дайсона вырабатывает эту энергию, но сейчас это его не занимало. Об этом завтра можно подумать.Если только завтрашний день-настанет.Ларри выбросил из головы страх за будущее и сосредоточился на настоящем. Он не заметил, как доктор Уэблинг, проскользнув в диспетчерскую каюту, присела на стул рядом с доктором Рафаэлем. «Перевести ротаторы в рабочий режим». Энергия поступает к Колесу. Это важно. Когда Колесо работало в режиме гравитоскопа, Ларри видел, как оно наполняется этой энергией, как оно поглощает, накапливает и выбрасывает ее в Солнечную систему, питая всех этих монстров, рвущих на куски планеты. Он видел посылаемые Колесом команды-образы, приказы Гостям с неба построить на Венере жуткое сооружение для выкачки магмы, а на Ганимеде вгрызаться глубже.Принцип деятельности харонцев был ясен.Нам нужно вмешаться в нее. Лишить Колесо энергии. Настроиться на канал связи и сыграть великому войску отступление.Эх, была бы у людей своя черная дыра!Но для образования черных дыр требуется масса. Огромная масса.«Пульт управления готов. Кольцо готово. Работа в ручном режиме». Ларри сообразил, что вполне мог запрограммировать автоматический пуск. Но нет, он снова установил приборы на ручное управление.— Продолжайте, мистер Чао, — раздался хриплый мужской голос. — Сделайте с Хароном то, что намереваетесь сделать.Ларри вздрогнул от неожиданности. Обернулся и увидел Рафаэля и Уэблинг. Ларри и думать забыл о Рафаэле. И откуда здесь Уэблинг? Сколько прошло времени?— Сначала Харон, так? — спросил Рафаэль.— Да… да, сэр. Но мне не совсем ясно, как долго это будет продолжаться. Когда начнется захват межзвездного вещества, мы не должны останавливаться…— Станция эвакуирована, мистер Чао, — сказала доктор Уэблинг. Голос ее дрожал.Что творится в ее душе? Что она испытывает? Страх? Тревогу? Ненависть?— Все уже на борту «Неньи»? — удивленно спросил он.Надо же так увлечься, чтобы не заметить, как причалил и отчалил космический паром! «Господи, неужто в моей жизни нет ничего важнее работы? Неужто мне все равно, что происходит вокруг?» Вопросы были риторическими.— Пора начинать, — сказал доктор Рафаэль.— И заканчивать, — шепотом прибавила Уэблинг.Ларри поднял палец, подержал его над кнопкой и с силой опустил на нее.Сигнал, простой радиосигнал мощностью всего в несколько ватт, устремился к Кольцу.Могучее Кольцо, опоясывающее Харон, ожило. В самых смелых фантазиях его проектировщики не смогли бы вообразить того, что оно сейчас вытворяло. Это были буря и натиск. Кольцо буквально расплющило пространство вокруг Харона, ломая и деформируя спутник — так когда-то в кузницах ковали горячее железо. Кольцо захватило гравитационное поле Харона и стянуло его в точку.Но не в центре тяжести спутника — Ларри сфокусировал всю его гравитацию в точку на поверхности. Точечное поле было стабильным — теперь Ларри знал, как удерживать его сколь угодно долго.Несколько минут спутник отчаянно сопротивлялся мощнейшим деформациям, сохраняя шарообразную форму, но в конце концов не вынес страшного давления.Он словно сорвался с якоря, которым миллиарды лет служил его собственный центр тяжести. Гравитационная точка с невероятной силой тянула все его вещество к себе.Это было фантастическое зрелище. Древняя кора, усеянная кратерами, содрогнулась, пошла трещинами, вздыбилась и медленно поползла в направлении гравитационной точки. Слои замерзшего газа и горной породы выгибались вверх. Выделившееся при грандиозной подвижке тепло растопило лед и уже плавило камень. Все там зашипело, закипело, забулькало, и вдруг мощные фонтаны пара, перемешанного с каменной пылью, взмыли над поверхностью, разбрасывая в стороны пылающие брызги газа. И все это в конце концов проваливалось в ненасытную гравитационную точку.Гости с неба, только что высадившиеся на спутник, гибли в бушующем огненном море.Кольцо искусно управляло точечным источником, все сильнее и сильнее накачивая его гравитационной энергией.Ларри приступил ко второму этапу операции. Теперь Кольцо медленно передвинуло точечный источник внутрь гибнущего спутника, проделав, словно гигантским шилом, сквозное отверстие от поверхности до центра. Огромная масса вещества потянулась вслед за источником, и, когда эта вторая волна сшиблась с первой, кора Харона не выдержала и раскололась.Брызнувшая из искусственного вулкана лава ударила в Кольцо, но такие укусы были ему не страшны. Кольцо проектировалось в расчете на десятикратные напряжения. За Кольцо Ларри не беспокоился, тем более что в соответствии с его программой основные извержения произошли в стороне.Тем временем точечный источник гравитации, захватывая массу, приблизился по своей плотности к нейтронной звезде и продолжал жадно засасывать вещество, еще более увеличивая эту плотность.Харон начал втягиваться сам в себя. Температура быстро росла. Устойчивые химические соединения распадались, пошла цепная химическая реакция. Страшные красные и белые пятна расцвели на теле спутника, как ужасные бубоны. Шипели газовые гейзеры, из открывающихся тут и там бездонных провалов вырывались клубы пара. В бурлящем пространстве над поверхностью розовые и зеленые облака устроили хоровод, сливаясь друг с другом и бешено завихряясь. Впервые за миллиарды лет существования у Харона появилась атмосфера. Но скоро не станет ни атмосферы, ни Харона.
Часы показывали, что операция заняла 47,5 часа. Это было невероятно — за двое суток уничтожить целую планету.Все это время Ларри не спал, но явь походила на страшный сон, на кошмар: бешеные, неистовые бури; ужасный вид раскаленной добела планеты — вот что натворило по вине людей Кольцо Харона, нареченное так в честь спутника, которого больше не было.Кольцо без устали трудилось над спутником, мгновения длились вечность, а потом время исчезло. Вдруг Харон резко, без всякого видимого перехода (Ларри не успел и глазом моргнуть) уменьшился вдвое и засверкал странным светом.Ларри наблюдал за разыгрывающейся на его глазах трагедией и был не в состоянии оценить свои действия. Это было выше его понимания. Он не постигал, каким образом такое грандиозное событие может иметь отношение к нему, как его слова, мысли и поступки могли привести к подобному катаклизму.И все-таки сделал это он.Взрывы, электрические бури, мощные всплески магнетизма, полярное сияние — Харон в предсмертных корчах не брезговал ни одним способом выбросить часть энергии из точки, где было сконцентрировано уже почти все его вещество. Сжимающийся спутник сиял все ярче, спектакль близился к финалу.Наконец от планеты не осталось ничего, кроме яркого пятнышка света — это ионизированное облако последних осколков еще недавно огромного спутника неистово вращалось вокруг гравитационной точки. Внутренняя кромка Кольца мерцала отраженным светом, напоминая гигантский драгоценный перстень. Частица за частицей, атом за атомом последнее вещество неумолимо проваливалось в гравитационную пропасть.Харона не стало. Лишь Кольцо, развернутое к «Ненье», угрожающе висело в пространстве. Корабль по-прежнему находился в барицентре системы, не сдвинувшейся ни на сантиметр со своего места. Ведь притяжение Харона сохранилось — правда, сила его теперь шла не от спутника, а от крошечного нейтронного сгустка, вобравшего в себя все вещество разрушенного Харона.— Итак, теперь мы научились тому же, что они, — торжественно изрекла Уэблинг. — Как Шива, разрушитель миров. Целую планету, спутник возрастом в четыре миллиарда лет, стерли ради своих мелких надобностей в порошок.— Ничего себе мелкие. Это необходимая оборона, Джейн, — поправил ее Рафаэль, хотя ему тоже было не по себе. Он повернулся и посмотрел на Ларри. — А нет ли хоть какой-нибудь возможности ограничиться Хароном? Нельзя ли оставить на месте Плутон?Ларри сидел, оцепеневший от усталости, и смотрел в одну точку; он не видел ничего, кроме заполненных абстрактными числами экранов. Он никак не мог отождествить эти числа с тем, что происходит в действительности. Действительность была слишком неправдоподобной.— Никакой. Я собрал в фокус гравитационное поле Харона и получил пока только нейтронную звезду. Сейчас гравитационная точка устойчива и, возможно, такой и останется. Но она не сможет увеличить свою массу сама по себе, а для того, что мы задумали, это просто пустяк.Даже вместе с Плутоном у нас ее будет в обрез. Вы сами знаете: целой большой планеты может не хватить для перехода… — Ларри секунду помолчал, переводя дух, — для образования черной дыры.Уэблинг чуть не задохнулась от злости.— Ах, может не хватить? И что тогда? Если мы разрушим Плутон, а перехода в новое состояние не произойдет?— Поищем другие планеты и спутники, — холодно ответил Рафаэль. — Мне кажется. Уран лучше, чем Нептун. Направив сфокусированное объединенное поле Харона и Плутона на выбранный объект, мы, вероятно, притянем его к себе. Правильно?— Да, сэр, — механически подтвердил Ларри. — О таком мощном направленном луче мы и мечтать не могли. Разумеется, гравитационный луч вызовет взаимное притяжение. Как только луч сорвет спутник с орбиты Урана, мы полетим ему навстречу. Полет займет несколько недель. Встретимся примерно на полпути между Ураном и Плутоном. Я думаю, понадобятся Оберон, Титания и, возможно, Умбриэль. Все они гораздо меньше Плутона, но если Плутона окажется мало, то их общей массы уж точно хватит.Получится ли что-нибудь? Сколько бы они ни разрушали планет, сколько бы массы ни поглотил источник гравитации, все будет зря, если не удастся перехватить управление Лунным колесом. Ларри вздохнул, и его голос дрогнул.— Ну что, продолжим?Рафаэль кивнул.— Теперь отступать некуда. — Он включил корабельную связь. — Мистер Веспасиан, это Рафаэль. Давайте-ка отлетим в сторону, как договорились.Теперь луч протянется к Плутону, прямо через точку барицентра. Лучше убраться отсюда подобру-поздорову, пока не поздно. Веспасиан, не мешкая, дал полный вперед и отодвинул корабль на благоразумные пять тысяч километров.Ларри убедился, что Кольцо готово, и снова нажал на проклятую пусковую кнопку.Кольцо Харона занялось Плутоном, как раньше его спутником. Оно выбрало точку на поверхности планеты и направило в нее мощнейший гравитационный луч. «Точь-в-точь как харонцы», — подумал Ларри.Кора планеты вздыбилась и поползла, раскаленный трением поток камней и пыли рванулся наружу и устремился к источнику гравитации, осветил ледяную планету зловещим багровым сиянием. Нагрев продолжался, мчавшийся к Кольцу поток сверкал все ярче и ярче, словно ослепительное копье пронзило космос, метя прямо в центр Харона. Затем наблюдателям на «Ненье» стало казаться, что острие светового копья потускнело. Все поняли, в чем дело. Поток вещества, распавшегося на элементарные частицы, достиг релятивистских скоростей, оно двигалось так быстро, что произошло красное смещение излучаемого света.Кольцо медленно поводило лучом, словно ощупывая им планету. Оно словно испытывало ее на излом, деформируя поверхность, и наконец кора растрескалась, лопнула, начала стремительно плавиться, а вверх пылающими фонтанами брызнуло вещество ядра.По щекам Ларри текли слезы. Плутон был небольшой холодной планетой, астрофизики в свое время даже подозревали в ней удравший по каким-то причинам от своего хозяина спутник Нептуна… И все-таки это была планета, целый мир, творение Божье, пограничный столб Солнечной системы.Планета жила, а теперь гибнет.И Ларри — ее убийца.— Станция все еще держится, — с трагической гордостью в голосе заметил Рафаэль. — Мы получаем впечатляющие картины по всем телеметрическим каналам. Мир под Станцией рушится, а она стоит. Мы хорошо построили ее, верно?На него было жалко смотреть, такую боль выражало его лицо. Как, впрочем, и лицо Джейн Уэблинг. Рафаэль потянулся и взял ее руку в свою. Для них обоих Станция была родным домом.Ларри отошел от пульта управления, предоставив Кольцу самому довершить разрушение Плутона. За дело взялась автоматика, и работа закипела по-настоящему.Ларри присоединился к Рафаэлю и Уэблинг. Камеры Станции гравитационных исследований показывали малоузнаваемый пейзаж. Ларри перенесся мыслями в недавнее прошлое. Он увидел все как наяву: кратеры, пустынная равнина, у горизонта шероховатые обломки первых станций. И тщательно замаскированное кладбище с несколькими замерзшими трупами членов первых экспедиций, поспешно зарытых в мерзлоту лет тридцать назад.Как все изменилось! Земля дрожала, раскаленные валуны ракетами взмывали в небо, там и тут просыпались вулканы и выбрасывали фонтаны кипящей лавы. Внезапно земля разверзлась, и обломки первых станций бесследно пропали в дымящейся пропасти. И на краткий, страшный миг мертвые встали из могил. Из-под кладбища вырвался пар, и Джейн Уэблинг в ужасе закричала, увидев, как взлетают вверх и уносятся за горизонт тела старых друзей.Наконец и под Станцией почва поползла, от толчка камера упала на бок. В обсерваторию ударил валун, и купол раскололся. Стоящие в комнатах предметы мгновенно обратились в кружащийся вихрь осколков. Видеоэкран вспыхнул и погас. Все. Конец.Ларри вернулся к пульту управления проверить характеристики гравитационной точки. Плотность ее значительно увеличилась, гравитационный луч достиг невероятной силы. Ларри подключил один из мониторов к камере наружного наблюдения, он хотел попрощаться с Плутоном.Планета разрушалась на глазах. Облако пыли, газа и обломков стало погребальным саваном обреченной планеты. Огромная грязная конусообразная туча вещества вытягивалась вдоль луча, внутри ее бушевали смерчи. Луч шарил по планете, рвал ее на части. И чем сильнее он становился, тем быстрее выкачивал вещество из бедной планеты.Космическое пространство переливалось фантастическими цветами.Кольцо сжимало свои тиски, плотность гравитационной точки приближалась к пограничной отметке.Ларри следил за гравиметрами. Показания приборов росли гораздо быстрее, чем он предполагал. Все ближе и ближе миг, когда ничто, даже свет, не сможет выйти из микроскопической точки, в Которой сосредоточена вся масса, бывшая раньше спутником, и которая сейчас заглатывала планету.— Еще немного, — объявил Ларри.Он закрыл глаза, не в силах бороться с одолевающей усталостью. Нет, еще не время.Ларри сжал кулаки и с выпученными глазами стоял возле приборов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46