В ответ разъяренный Айвен ухватился за арбалет, контуры которого в точности повторяли столь излюбленное темными эльфами Подземья оружие, и направил его на Пайкела.— Вот сейчас будет тебе «бум», дурень ты безмозглый!Глаза Пайкела закатились, и он поспешно прошептал заклинание. Не успел Айвен сказать брату, чтобы тот развеял чары, как по вытянутой руке русобородого дворфа хлестанула тонкая ветка, обвилась вокруг запястья и выпрямилась, заставив Айвена привстать на цыпочки.— Нет, не стоит играть в эти игры. Только не сейчас, — предупредил Айвен.— Нет бум, — твердо произнес Пайкел и погрозил пальцем с отцовской укоризной.Конечно, выглядел он при этом, как и всегда, совершенно нелепо: длинная зеленая борода расчесана надвое, а концы заведены за большие уши и переплетены с волосами, что спускались до самой середины спины. Он носил длинные зеленые одежды в заплатах, подпоясывался толстой веревкой, а просторные рукава скрывали руки, едва стоило их опустить.Айвен издал тихий смешок — один из тех смешков, что обыкновенно предвещали Пайкелу скорую встречу с братским кулаком.Но Пайкел не обратил на это ни малейшего внимания и удалился на край небольшой стоянки, где кипел над костром котел с похлебкой из кореньев. Братья, оставив Храм Парящего Духа и согласившись на предложение Кэддерли присутствовать от его имени и от имени его супруги Даники на официальной коронации короля Бренора Боевого Топора, провели более недели в горах, что над городком Каррадун. Несколько лет намекали Айвен и Пайкел о том, что желали взглянуть на Мифрил Халл — еще с тех пор, как в поисках пропавшего друга посетили Храм Парящего Духа Дзйрт До'Урден и Кэтти-бри. Казалось, что в преддерии коронации Бренора с установлением спокойствия в горах Снежные Хлопья настал подходящий момент.Едва братья начали путь в горах Снежные Хлопья, как Пайкел, думавший и действовавший, как истинный друид, сообщил брату, что способен сократить часть долгого пути. Ведь Пайкел мог разговаривать с животными, хотя казалось, что в действительности он не способен разговаривать ни с кем, за исключением Айвена, который понимал каждый нечленораздельный звук, что издавал брат. Пайкел мог предсказывать погоду с высокой степенью точности, и в его широком рукаве был припрятан еще один козырь: перемещение на расстояние, доступное друидам, которые, используя взаимосвязь деревьев, могли войти в одно дерево, а выйти из другого, что находилось на много миль вдали.Именно к этому искусству и прибегали Айвен и Пайкел, хотя путешествие сопровождалось горестными сетованиями Айвена, считавшего такой способ перемещения крайне неестественным. Они добрались до чащи незнакомого, темного леса. Поначалу Айвен посчитал, что они добрались до Шилмисты, земли лесных эльфов в низовьях гор Снежные Хлопья, близ Каррадуна, но проскитавшись в темной чаще целый день, и Айвен, и Пайкел пришли к заключению, что в здешних местах царила атмосфера, вовсе не похожая на ту, что царила в чудесных землях, где правила Эльберет и ее танцующие сородичи. Густой лес, где бы он ни был и чем бы ни являлся, оказался более темным и зловещим, чем любой из солнечных лесов Шилмисты. И даже дуновения ветра были гораздо злее, как если бы братья пришли дальше, на север.— Ты не собираешься меня отпустить? — подал голос пойманный деревом в ловушку Айвен, который так и не выбрался из пут.— Не-а.Айвен слегка рассмеялся, приблизил свободную руку к той, которую удерживала ветка, и подхватил выпущенный арбалет. Движения дворфа были быстры, он поднес оружие прямо к лицу и зацепил тетиву верхними зубами, после чего принялся ее натягивать, пока не раздался щелчок, возвестивший о готовности, затем вцепился зубами в курок и вытянул из нагрудной перевязи свободной рукой одну из стрелок.— У-у-у-у! — взвыл Пайкел, заметив приготовления брата. Друид подхватил небольшой ствол сухого дерева, что лежал близ костра, наскоро произнес заклинание, прозвучавшее как «ша-ла-ла», и бросился в бой на брата.Хладнокровно, продуманно Айвен поместил тяжелую короткую стрелу с прямоугольным наконечником на ложе арбалета, затем направил оружие на ту ветку, что удерживала его. Однако заметив, что Пайкел находился чересчур близко, русобородый дворф направил оружие на брата, что бежал вперед, точно то было в порядке вещей, и выстрелил.Стрела плашмя ударилась о заколдованную дубину, застряла у комля и взорвалась. Бегущего Пайкела остановила ослепительная, сотрясающая воздух вспышка, и оглушенный дворф замер на месте, с правой стороны от волос и бороды исходил дым, а правая рука, хоть и была по-прежнему занесена в воздухе, сжимала не заколдованное оружие, а почерневшую головешку.— У-у-у! — провыл друид.— Да, и твое дерево окажется следующим, — пообещал Айвен, вновь закусив арбалет, пока его рука шарила в поисках очередной стрелы.Пайкел нанес брату летящий удар, но по-настоящему летящими удары друида стали тогда, когда сцепившиеся братья упали, взлетели, подброшенные крепкой ветвью, и, конечно же, снова повалились на землю.Так и продолжался их поединок: братья маятником раскачивались вверх-вниз, Пайкел вцепился в арбалет и в напряженную руку Айвена, в то время как Айвен бил Пайкела кулаком, хотя вцепились они друг в друга слишком крепко и Айвен не смог повредить друиду. Все это время несгибаемая ветка их выдерживала, и казалось, что монотонная канитель дворфов и полеты «ту-да-обратно-и-кругом» стали лишь более ритмичными.Как раз в начале очередного цикла заклинание Пайкела утратило силу, и Валуноплечий вместе с братом мячом взлетел высоко в воздух, шлепнулся с приличествующим в таких случаях ойканьем и волчком покатился в сторону.Дворфы прокатились чересчур близко от огня, и Айвен взвизгнул, когда обжег кончик носа. Они развалили сооруженный Пайкелом шалаш, и хворост разлетелся во все стороны. Пайкелу удалось извернуться, и он тотчас же принялся бормотать следующее заклинание, так что Айвен тотчас же зажал брату рот сильной ладонью, а Пайкел незамедлительно укусил его.Поединок мог продолжаться немало времени, как повелось у братьев Валуноплечих, но их возню прервало низкое рычание, донесшееся со стороны кострища, и дворфы будто остолбенели, а направленные в лицо друг другу кулаки так и не успели ударить. Оба брата оглянулись и увидели, как в горячую похлебку из кореньев запустил лапы огромный черный медведь.Айвен отпихнул Пайкела в сторону и вскочил на ноги.— Хвала Морадину! — заорал он, выискивая взглядом свою мощную секиру. — Он послал мне новый плащ!Верещание Пайкела нарушило ночную тишину и вынудило замолчать всех птиц на сотни ярдов в округе.— Захлопни пасть! — приказал Айвен.Он метнулся в сторону, выискивая оружие, и услышал, как за спиной вновь принялся произносить заклинания брат. Айвен надеялся, что ему удастся свести с чародеем счеты при помощи достаточно безобидных, но неизменно действенных законов природы.И когда ни на шутку разошедшийся Айвен обернулся, держа секиру в руке… то увидел, как удобно устроился Пайкел» прислонившись спиной к меху довольного медведя.— Не-э-эт! — простонал Айвен. — Хе-хе-хе!С утробным ворчанием размахнулся Айвен и швырнул секиру, та завертелась в воздухе волчком и воткнулась в дерн.— Проклятый Кэддерли! — злобно прошипел дворф, ибо, по мнению Айвена, именно Кэддерли сотворил из Пайкела монстра.Ведь именно Кэддерли первым приручил дикое животное — белую белку, названную Персивалем. Следуя поданному примеру, Пайкел обзавелся новыми друзьями (друзьями, неизвестными Айвену, который считал их тягостной обузой) и приобрел изрядную известность в окрестностях Храма Парящего Духа, особенно — среди детей Кэддерли и Даники. Перечень друзей включал в себя большого орла, пару лысоголовых стервятников, семейство хорьков, трех цыплят и упрямого осла по имени Бубо.А теперь еще и медведя.Айвен вздохнул.Медведь издал тихое ворчание, повалился, поудобней устраиваясь на земле, и почти тотчас же захрапел. Пайкел последовал примеру нового друга.Айвен вновь вздохнул — на сей раз еще горестней.— О нет, я не требую оваций, — пояснял гном Нан-фудл, скрестив на груди крохотные ручки и беспокойно топая большой ногой по полу. — Однако же я был бы весьма признателен, о да!Ростом не выше трех с половиной фунтов, с длинным, согнутым носом и почти полностью лысый, если не считать спутанной гривы белесых волос, торчавших прямо над ушами и спускавшихся вниз, Нанфудл выглядел невзрачно. Однако то был известнейший из алхимиков Севера, и о его славе знали и Эластул, и Шаудра Звездноясная.Маркграф Мирабарский захлопал в ладоши, и по лицу его расплылась Широкая, искренняя улыбка, ибо Нанфудл только что принес маркграфу слиток особым образом обработанного металла, выплавленного и выкованного из руды, добытой в мирабарских шахтах лишь неделю назад. Благодаря особой формуле, придуманной изобретательным гномом, слиток оказался гораздо прочней, чем прочие металлы из той же партии.Хранительница скипетра, в свою очередь, была чересчур занята изучением всевозможных образцов, и не смогла присоединиться ко всеобщему ликованию, однако удостоила гнома поклоном, который Нанфудл принял с благодарностью. Эти двое были хорошими друзьями еще до того, как Эластул отыскал Нанфудла и пригласил его жить в Мирабар — пригласил благодаря рекомендации Шаудры.— И при помощи твоего нового способа обработки металлов наши изделия окажутся лучшими на всем Севере! — радостно воскликнул Эластул.— Ну… — Гном пребывал в нерешительности. — Они станут гораздо лучше, чем прежде, однако…— Однако? Ни о каких «однако» и речи быть не может, дорогой мой Нанфудл. Хранительница скипетра Шаудра должна обеспечивать новые контракты, а для того, чтобы возместить потери последних лет, нам потребуется наилучшие — не просто хорошие, а наилучшие — изделия!— Руда, что используют наши конкуренты, богаче, а их техника — безупречна. — пояснил Нанфудл. — Моя работа сделает изделия крепче и они прослужат гораздо дольше, но я сомневаюсь, удастся ли превзойти руду Мифрил Халла.Казалось, Эластула прямо в кресле хватит удар — его руки обессилено опустились.— Но мы добились существенного прогресса! — радостно произнес Нанфудл, в надежде, что маркграф разделит его радость.Этого не произошло.— Я искренне верю в то, что впервые благодаря алхимии отмечено подлинное улучшение качества, — добавила Шаудра Звездноясная и тайком подмигнула Нанфудлу.™ Вопреки заявлениям многих алхимиков из чужих земель, до сих пор без волшебства удалось достичь немногих улучшений… вернее, ни одного. И любое улучшение пойдет на пользу, — продолжала Шаудра. — Немало прежних покупателей не решаются выбрать между Мирабаром и Мифрил Халлом, и если удастся улучшить качество, не повышая цены, то я уверена: мне удастся перетянуть на нашу сторону немало покупателей.В ответ на эти речи Эластул заметно повеселел и даже начал согласно кивать, но в разговор вмешался гном:— И все же…— И все же? — выжидательно спросил маркграф.— Алмазная крошка, которая при этом требуется, стоит недешево.Эластул в отчаянии схватился за голову. Несколько «молотов» у него за спиной пробормотали отборные ругательства.— Ты использовал алмазы? — спросила Шаудра. — Я думала, что ты пробовал применить свинец.— Я пробовал, — ответил гном. — И все формулы слияния металлов разрабатывались с добавлением свинца. — Нанфудл пожал плечами. — К несчастью, свинец лишь размягчил изделия.— Постой. — Эластул обдал гнома волной ядовитого, нескрываемого сарказма. Керельменаф приподнялся над троном, его палец указывал на собеседника, точно Эластул только что осознал суть дела. — Ты нашел способ слияния металлов? И если при этом используется более сильный металл, то получается лучший продукт, а если используется более дешевый, то металл выходит хуже?— Да, маркграф, — согласился Нанфудл и склонил под натиском желчного сарказма огромную голову.— Слышал ли ты когда-нибудь о сплавах, о мой дорогой Нанфудл?— Да, маркграф.— Полагаю, ты только что изобрел их заново.— Да, маркграф.— Сколько я тебе плачу?— Достаточно, — вмешалась в разговор Шаудра Звездноясная, подсаживаясь к маркграфу поближе и положив руку ему на локоть, чтобы успокоить правителя. — Возможно, это — первый шаг на пути к великой прибыли. Если техника Нанфудла поможет снизить затраты на дорогую процедуру, то она не лишена выгоды. Как бы там ни было, мне кажется, что это — первый шаг на пути к возможному успеху. Я бы сказала — доброе начало.Воодушевление Шаудры заставило гнома чуть-чуть приосаниться, однако маркграф лишь саркастически усмехнулся в ответ на речи хранительницы скипетра.— Ну что ж, добрый Нанфудл, — сказал правитель, — как бы там ни было, не трать более моего времени и раздобудь средство упростить работу. За дело, и не возвращайся, пока не достигнешь существенных успехов!Гном коротко поклонился и засеменил прочь из комнаты. Когда он скрылся, маркграф Эластул испустил долгий стон отчаяния.— Алхимия — наука хвастунов, — заметила Шаудра. Подобное она не раз говорила и прежде. Немалыеденьги потратил Эластул на содержание нанятых алхимиков, но, говоря по правде, до сих пор о достижениях было не слышно.— Это никуда не годится, — уныло, точно весь гнев вышел из него вместе со стоном, произнес Эластул. — Стоило королю Бренору посетить наш город, и его охватили распри. Они превосходят нас своей рудой и держатся вызывающе. Так не годится.— Мы по-прежнему с успехом продаем те изделия, для которых не требуется благородная, дорогая руда из Мифрил Халла, — заметила Шаудра. — И изделий этих — кос и плугов, скоб и колесных спиц — куда больше, чем мечей и нагрудных панцирей. Мифрил Халлу удалось переманить лишь часть наших покупателей.— Как раз ту часть, от которой и зависит судьба города, что поставляет руду.— Верно, — пришлось признать Шаудре, но она ограничилась пожатием плеч.Возвращение дворфов в исконную вотчину по соседству с Мирабаром никогда не беспокоило ее чрезмерно, и Шаудра всегда полагала, что дворфы из Клана Боевого Топора — лучшие соседи, чем прежние обитатели крепости, злобные серые дворфы.— Грядет их час, — произнес Эластул, и казалось, что правитель обращается к себе самому, а не к Шаудре. — Теперь к ним возвращается король Бренор, живая легенда.— Немалой известностью пользовался и король Гандалуг Боевой Топор, — язвительно заметила Шаудра. — Возвращение прежних времен и прочее.— Но он был не таким, как Бренор, который при нас отвоевал подземные чертоги вновь. Со своими странными друзьями и преданными дворфами из его клана Бренор перекроил границы северных земель, и я боюсь, что его возвращение имеет решающее значение. Стоит Бренору вновь воссесть на троне, и тебе станет еще сложнее поддерживать связи, необходимые для нашего процветания. — Каждое слово сопровождалось покачиванием головы маркграфа.— Все обстоит иначе.— Я не хотел бы испытывать судьбу, — оживился маркграф. — Готов поклясться, что стены нашего города трясутся от одного только имени Бренора. Стоило ему лишь пройти мимо — и половина дворфов бормочет благодарности. Нет, это невыносимо.Вновь уселся маркграф и приложил палец к поджатым губам. На них медленно появлялась улыбка, точно в голове Эластула зарождался некий зловещий план.Шаудра с любопытством посмотрела на него и сказала:— Вы же не намерены…— Есть способы насладиться зрелищем того, как слава Мифрил Халла немного пострадает.— Способы? — с недоверием переспросила Шаудра.— У нас же есть дворфы, сдружившиеся с королем Бренором, разве не так? Дворфы, которые называют нынешнего короля Мифрил Халла своим другом, и он отвечает им такой же любезностью.— Торгар не станет делать ничего во вред Мифрил Халлу, — рассудила Шаудра, без труда понимая, к чему клонил правитель.— Станет, если не будет знать, что делает, — загадочно произнес Эластул, и маркграф улыбнулся широко и искренне впервые с тех пор, как Нанфудл принес обманчиво радостные вести.Шаудра Звездноясная лишь одарила правителя недоверчивым взглядом. Ей часто доводилось слышать планы заговоров, искусно составленных маркграфом, ибо немалую часть проведенного на троне времени правитель уделял плетению интриг. Однако почти всегда то был лишь плод его мечтаний. Несмотря на словоохотливость, усиленную словоохотливостью четверых «молотов», что всегда стояли за спинкою трона, Эластул, в сущности, не был человеком действия. Он желал защитить то, что имел, желал обогатиться легким и надежным способом, например при помощи нанятых алхимиков, однако подлинные действия — настоящая вылазка против Мифрил Халла, которая создала бы угрозу войны, — были попросту не в его стиле.Однако Шаудра не могла не согласиться с тем, что было бы забавно увидеть дальнейшее развитие событий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41