А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


– Как тебе, наверняка, уже разъяснили на Перекрестке Измерений, на тюремную планету ссылают всех нарушивших законы их мира: от злостных нарушителей правил дорожного движения до садистов-убийц. Единственное, что делают судьи, это сортируют преступников по расам: людей отправляют сюда, в умеренную зону; эльфов, лаолов и вадагов ссылают южнее; гномов, троллей, эрков и прочих геоморфов – севернее. Негуманоидов отправляют на другие континенты. Но судьи Перекрестка иногда изволят пошутить, присылая нам какого-нибудь гроана-людоеда, так что клетка вокруг выхода из Портала – это необходимая предосторожность.
Сбежать с отсюда невозможно, по крайней мере, так принято считать. Сеть спутников-сторожей не дает приблизиться к планете ни одному космическому кораблю. Кроме того, сканеры магической активности пресекут всякую попытку открыть Врата в другой мир. Наказание за любую попытку бегства немедленное – энергетический луч в голову провинившегося. Все остальное – это наши внутренние дела. Наши тюремщики не вмешиваются в нашу жизнь ни при каких обстоятельствах. Уяснил?
Я согласно кивнул головой. Пока мы шли, я заметил, что между нагромождениями камней все чаще и чаще встречаются ползучие плети растений ярко-зеленого насыщенного цвета. Такие же кустики виднелись на почти отвесных дырчатых скалах. Проследив направление моего взгляда, черно-седоборотый объяснил:
– Это цеплялка – одно из местных растений. Оно тут повсюду. Чем ближе мы будем подходить к болоту – тем больше их будет.
«К болоту!» – эти слова бальзамом пролились мне на душу. Что может быть приятнее, чем среди мириада миров найти хоть что-то родное и знакомое.
Мой провожатый тем временем продолжал свой рассказ:
– Меня зовут Старшой – с ударением на последнем слоге. Я принадлежу уже к пятому поколению ссыльных. Да, да, не удивляйся – я не преступник. Я родился здесь. Сюда ссылают и мужчин, и женщин, так что дети тут не редкость. Другое дело, что выживают тут не все… Но нам до сих пор везло: наш поселок расположен на полуострове. С трех сторон его окружает Гиблое болото, с четвертой – Красная пустыня, по которой мы сейчас идем. Через пустыню есть лишь несколько троп, по которым мы обмениваемся товарами с более густонаселенными краями. Мы исправно платим положенные налоги, и до сих пор крупные банды не наведывались к нам.
– Банды? – Переспросил я.
– А ты что думал, Рен, тут все сразу же превращаются в невинных овечек? Это тюремная планета, и правят тут тюремные законы. Там, за пустыней, за болотом идет постоянная война банд против банд. Образуются королевства, строятся укрепления, потом приходят противники, и все это рушится, и вновь отстраивается.
– Ну, такое происходит не только на тюремной планете. – Усмехнулся я.
– Да ты, Рен, философ. В чем-то ты прав. Но помни: тут-то все преступники. Тут нет мирных граждан. Тут каждый ежедневно воюет за свою жизнь и честь. Кто не борется – становится рабом какой-нибудь банды и быстро погибает. Кто борется плохо – погибает сразу. Кто борется хорошо – живет какое-то время, пока не встретит более сильного, и все равно погибает.
– Мрачная перспектива.
– Но есть тут и островки мира. Как наш поселок, например. Но за мир приходится платить постоянным трудом. Мы заготавливаем съедобный тростник и платим им за спокойствие, ведь даже самым отчаянным головорезам хочется есть. А еще в рудниках мы добываем изумруды. Это пропуск обратно на Перекресток.
При этих словах я насторожился. А Старшой продолжал:
– Если тебя сослали сюда с правом возвращения, то ты должен заработать его, представив стражам Обратного Портала достаточное количество местных драгоценностей: изумрудов из Красной пустыни, золота из Паучьих гор, урана из Хищного леса, или еще чего-нибудь, что даст тебе возможность войти в Портал. На этой планете много природных богатств, но без современной техники, копая примитивными ломами и лопатами, не просто собрать нужное количество. А, собрав, не просто сохранить и донести до Портала сквозь владения враждующих банд. Ведь вернуться хочешь не только ты.
– Что же тогда надо делать, чтобы добиться возвращения?
– Можно пересечь пустыню, вступить в банду, и если повезет, грабежами и боями с другими бандами скопить нужную сумму. Это путь быстрый, но весьма ненадежный. Тебя убьют с вероятностью девяносто девять и семь десятых процента. Причем, наиболее вероятно, убьют члены твоей же банды. Другой путь – вступить в одну из мирных общин, мою, например. Ты будешь трудиться от зари до зари, но при этом получишь право воспользоваться Дорогой На Свободу.
– А это что такое?
– Дорога На Свободу – старинный уговор между бандами и мирными общинами. Если община предоставляет банде количество драгоценностей, достаточное для возвращения десяти человек, то один член общины получает право на беспрепятственный проход к Обратному Порталу.
– И как часто такое происходит?
Старшой замялся:
– Скажу честно: не часто. Ведь набрать сумму такого выкупа непросто. Тем более, что нам постоянно приходиться отдавать большую часть добытых изумрудов, чтобы избежать набега ближайшей банды. И еще надо, чтобы жребий пал на тебя. Ведь вся община будет участвовать в соревновании за право пользования Дорогой На Свободу.
– То есть, я могу и не дожить до такого счастья? – Иронично переспросил я. – Я буду работать всю жизнь, а выбираться на свободу смогут только избранные счастливчики?
Старшой пожал плечами:
– Зато ты не погибнешь в кровавом сражении, а умрешь от старости. Я не тороплю тебя с принятием решения. Осмотрись, подумай… А потом или уходи, или включайся в работу общины. Просто так кормить тебя мы не будем. Проешь свой паек из концентратов – и все, конец. У нас недавно возникли проблемы… Так что на счету каждый кусок пищи и каждая пара рук.
– Проблемы?
– Да, – нехотя сознался Старшой, – не в моих правилах скрывать правду. Дней сто-сто двадцать назад нас посетила банда Шутника Гия. Им что-то не понравилось, едва не началась бойня. Часть наших мужчин погибла, и откупиться от бандитов мне удалось лишь тогда, когда я отдал Шутнику запас изумрудов, предназначенный для Дороги На Свободу. Еще несколько мужчин ушли вместе с бандой, поняв, что их шанс на Дорогу оказался слишком ничтожен. Так что сейчас у меня в общине остались практически одни женщины – двадцать восемь человек. У Портала же только что ты видел всех имеющихся у меня мужчин, да и то, Мародер едва ли может к ним относиться. Женщины сейчас работают и на сборке тростника, и в рудниках. Большинство тех, кто проходил через наш Портал, предпочитало примкнуть к бандам. Нам просто жизненно не хватает и мужских рук… и свежей крови. У меня как раз подросли две дочки-красавицы, так что ты бы мог…
– Что это? – Прервал я сватовство Старшого, указывая на открывшийся за поворотом скалы вид.
– Это Гиблое болото. А вот там, правее, наш поселок.
Но я не отрывал глаз от тянущейся до самого горизонта бурозеленой растительности. Болото. Знакомое и родное пространство! Но первое впечатление оказалось обманчивым. Приглядевшись повнимательнее, я понял, что Болота Подсолнечной и эта дурнопахнущая жижа различаются как небо и земля. Лишь вблизи берега виднелась полоса тростника, а затем начиналось месиво грязи и подозрительных на вид чахлых растений. А главное – запах. Отвратительнейший аромат гниения, разложения, умирания показал, что болото не зря называют Гиблым. В отличие от моей планеты, на поверхности не сновали бесчисленные пасущиеся животные и охотящиеся на них хищники, болото было мертво и безжизненно, как и Красная пустыня за нашими спинами. Да и болотом это пространство назвать можно было лишь условно – скорее, я назвал бы его океаном густой грязи или морем вонючей жижи.
Теперь мое внимание переключилось на поселок. Он вполне соответствовал окружающему ландшафту. Хлипкие тростниковые хибары были выстроены прямо внутри огромных скальных пустот на высоте десяти – тридцати человеческих ростов. К нижним пещерам вели сплетенные из лиан лестницы, выше в скалах были прорублены ступени и галереи. Внизу, у подножия скал, находились лишь немногочисленные хозяйственные постройки.
– Почему вы живете так высоко? – Спросил я у Старшого.
– Иногда по ночам на берег выходят твари из болота. Поэтому каждый вечер мы поднимаем лестницы и выставляем часовых. – Состроив жуткое выражение лица, сообщил тот.
К его удивлению, на моем лице расплылась довольная улыбка. Он едва ли понял бы мою логику: если в болоте есть хищники, значит, есть и их жертвы, значит, там есть жизнь, следовательно, найдется место и для человека. Едва ли местная фауна окажется более опасна, чем крокотамы, тритонники или леотигры Подсолнечной.
Тем временем мы вошли в поселок, вернее, подошли к лестницам, ведущим в него. Я ничуть не удивился, увидев Мародера и одного из арбалетчиков возле домика на нижнем ярусе. Наверняка, они добрались сюда короткой дорогой, тогда как Старшой водил меня кругами и пытался уговорить примкнуть к его общине. Я не очень-то большой мастер лазать по веревочным лестницам, поэтому подъем одолел с трудом.
В огромной пещере оказалось на удивление уютно. Даже тростниковые хижины показались вблизи не такими убогими и примитивными. Все-таки, в сравнении с Перекрестком Измерений, подобная обстановка больше напоминала родной остров Белой Скалы. Прямо возле подъема на карнизе стояли большие столы и скамьи. Не дожидаясь приглашения, я уселся за самый крайний, откуда открывался вид на болото. Наверное, было в моем лице что-то такое, что заставило Старшого не приставать ко мне с дальнейшими уговорами.
– Посиди, подумай, когда все соберутся, поговорим. – Бросил он мне и удалился в темноту пещеры.
Огромное светило клонилось к горизонту, и вдалеке, на границе камней и тростника, я разглядел человеческие фигурки, бредущие к поселку с огромными охапками растений в руках.
– Женщины возвращаются. – Хитро подмигнул мне Старшой, появляясь из глубины пещеры и присаживаясь рядом. – Приготовься, они любят засыпать новенького горой вопросов.
Увидев меня, женщины побросали собранный тростник на камни и шумной вереницей полезли наверх по плетеным лестницам. Они, действительно, едва не оглушили меня своим щебетом. Их интересовало все: от моего имени и расположения родной планеты до мнения о танцоре Джилорно, который выступал с единственным концертом на Третьей Составляющей Перекрестка Измерений два с половиной стандартных года назад.
Я старался отвечать вежливо, слегка шутливо, но, по мере возможности, коротко, чтобы под градом вопросов невзначай не выболтать какуюлибо важную информацию. Кто знает, может быть спутники слежения прослушивают из космоса все здешние беседы?
Естественно и легко приветствия перешли в ужин. Несмотря на строгие взгляды Старшого, на столе передо мной выставили грубые деревянные миски с местными деликатесами (которые при других обстоятельствах я не рискнул бы даже использовать как наживку для ловли крокотама). На запах пищи подтянулись и остальные мужчины. А появившиеся на столе кувшины с забродившим соком какого-то местного растения заставили их повеселеть и еще более развязали языки женщинам.
Никого не смущал мой внешний вид, скорее, это я был поражен многообразием человеческих трансформаций. Большинство, как Старшой и остальные мужчины, принадлежали к расе Перекрестка Измерений. Но были тут и изящная юная бронзовокожая леди с серебряными волосами и огромными – в пол-лица – раскосыми зелеными глазами; и коротконогая и длиннорукая дама с огромным носом-хоботом и маленьким ртом-присоской; и похожая на юркую ящерицу девушка, чья кожа выглядела как мелкая сероватая чешуя; и огромная розовая женщина, шумное появление которой объяснило мне, почему плетеные лестницы изготовлены с таким запасом прочности, что, наверное, могли бы выдержать и тушу лягуха.
Тут собрались женщины всевозможных рас и разных возрастов: от совсем юных девушек (интересно, за какие преступления их сослали сюда?) до весьма пожилых (но не дряхлых, такие тут долго не задерживаются). Единственное, что делало всех этих людей похожими – это явные признаки продолжительной тяжелой работы: сухая, обветренная кожа, короткие растрепанные волосы, мозоли на ладонях, крепкие мышцы.
– А вот и мои дочурки, – подтолкнул ко мне Старшой двух хихикающих девиц, – Черука и Чиона.
Да, они были довольно красивы, по крайней мере, с точки зрения болотника: высокие, загорелые, жилистые – просто прелесть, а не девушки. Единственное, что их портило, это слишком округлые животики… Минуточку! Кажется, Старшой рассказывал о том, что банда наведывалась к ним примерно сто дней назад? Я посмотрел вокруг повнимательнее и заметил, что практически всех молоденьких и более-менее симпатичных дамочек объединяет одно интересное положение.
Ай да Старшой, ай да хитрец! Его община больше не нуждается в свежей крови. Скорее, ей срочно необходимы кормильцы и добытчики. Ведь большая часть общины скоро выпадет из производственного процесса, занятая своими новорожденными детьми. Я понял, что как можно скорее я должен покинуть этот поселок. Я не мог оставаться здесь и брать на себя какие-либо обязательства перед этими людьми. Увы, не в моих силах помочь всем нуждающимся. Я должен найти выход с этой планеты, я должен соединиться со своими друзьями, я должен вновь увидеть Дилл!
«Боги, – первый раз в жизни взмолился я, – хотя бы кто-нибудь, услышьте меня! Где ты, Дилл? Где ты, Яманубис? Где ты, Бог, отправивший нас в этот путь, где ты, Трисмегист? Помогите мне. Или подайте знак, что делать, чтобы выбраться отсюда.»
Я не знаю, услышал ли меня какой-нибудь Бог, или так распорядился случай, но внезапно Мародер, который сидел напротив меня, перестал есть и как-будто к чему-то прислушался. Его золотые зрачки-крестики, слегка покосившиеся от крепкого напитка, начали быстро вращаться.
– Еще один, – объявил он, – новенький.
На мгновение над столами повисла тишина, быстро сменившаяся новой волной женских голосов. Я был забыт. Теперь их интересовало, кто же окажется в клетке. Лишь Черука и Чиона, занявшие места по обе стороны от меня, продолжали преданно глядеть на меня и подливать в кружку хмельной напиток.
– Собирайтесь, – приказал Старшой мужчинам, которых, как я уже знал, звали Крион, Бабник, Секач и Ноор, – пойдем встречать новенького.
На мой вопросительный взгляд он ответил:
– А ты сиди… пока. Думай.
Считая, что я уже достаточно опьянел, чтобы плохо соображать, Старшой перед уходом подозвал к себе дочерей и тихо прошептал им:
– Если я вернусь, а он еще не будет спать с одной из вас… или, лучше, с двумя – выпорю колючим плющом!
Нужно ли говорить, что после такого обещания они начали обхаживать меня с утроенным пылом и напором. Мне же все это стало глубоко отвратительно. Если они считали меня дикарем, грубым самцом, теряющим голову от вина и смазливых бабенок, то здорово просчитались. Мое желание покинуть этот засасывающий гостеприимством поселок утром следующего дня окончательно окрепло.
После захода желто-красного светила пещеру освещали лишь немилосердно чадящие смоляные факелы. Они давали мало света и, если бы не огромные размеры скальной ниши, давно уморили бы всех присутствующих угарным газом. Женщины не расходились по своим хижинам, ожидая появления новичка, и изредка бросали на меня недвусмысленные взгляды. Но, видимо, Старшой уже определил для меня невест – собственных дочерей – и остальным поживиться было нечем. Впрочем, тут могли существовать более свободные отношения, и я был «занят» лишь на первую ночь.
Меня же не брали ни алкоголь, ни женские ласки, ни сон. Мой мозг продолжал напряженно работать, искать выход из тюрьмы, куда я добровольно отправился. Мои размышления прервали голоса внизу у подножия скалы. Вскоре в пещеру взобрались Старшой со своими людьми и еще один человек, закутанный в темный длинный плащ.
Старшой бросил косой взгляд на меня и на дочерей, не выполнивших порученное задание. Впрочем, он не так уж и рассердился. Когда новичок распахнул свой плащ и сел за стол, я понял причину этого. Поняли и Черука с Чионой, мгновенно оставившие меня и подсевшие к вновь прибывшему.
Хотя я не большой ценитель мужской красоты, особенно красоты иномирян, мужчина сразу же поразил меня изысканным благородством лица и атлетической статью фигуры. Его кожа отливала золотом, глаза светились умом, черные волосы спадали густыми локонами из-под черного берета с маленькой золотой кокардой, аккуратные усики были подстрижены с тщательной небрежностью.
– Холодно тут у вас, – произнес он бархатным голосом, и его слова прозвучали как комплимент всему этому миру, – чересчур холодно.
Дочери Старшого мгновенно сомлели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47