Когда в передней избе поднялся кр
ик, у ней тряслись руки и ноги.
Ц Наташка, перестань… Брось… Ц уговаривал ее Мыльников. Ц Не смущай с
вово родителя… Вишь, как он сразу укротился. Яша, что же это ты в самом-то де
ле?.. По первому разу и испугался родителей…
Ц И ты тоже хорош, Ц корил Яша своего сообщника. Ц Только языком здря бо
лтаешь… Ступай-ка вот, поговори с тестем-то.
Мыльников презрительно фыркнул на малодушного Яшу и смело отворил двер
ь в переднюю избу. Там шел суд. Родион Потапыч сидел по-прежнему на диване,
а Устинья Марковна, стоя на коленях, во всех подробностях рассказывала, к
ак все вышло. Когда она начинала всхлипывать, старик грозно сдвигал бров
и и топал на нее ногой. Появление Мыльникова нарушило это супружеское об
ъяснение.
Ц Ты… ты зачем? Ц грозно спрашивал его старик.
Ц А дело есть, Родивон Потапыч… Ты вот Тараса Мыльникова в шею, а Тарас Мы
льников к тебе же с добром, с хорошим словом.
Ц Говори скорее, коли дело есть, а то проваливай, кабацкая затычка…
Ц И не маленькое дельце, Родивон Потапыч, только пусть любезная наша тещ
а Устинья Марковна как быдто выдет из избы. Женскому полу это не следству
ет и понимать…
Зыков сделал знак глазами, и любезная теща уплелась из избы, благославля
я на этот раз заблудящего и отпетого зятя.
Ц Дело-то самое короткое, Родивон Потапыч… Шишка-то был у тебя на Фотьян
ке?
Ц Ну, был…
Ц Опрашивал он тебя касаемо допрежних времен и казенной работы?
Ц Пустой он человек. Болтал разное…
Ц Ну, так слушай… Ты вот Тараса за дурака считал и на порог не пускал…
Ц Да не болтай глупостев, шалая голова!.. Не люблю…
Ц Донос Шишка пишет, вот что! Ц точно выстрелил Тарас. Ц О казенной рабо
те, как золото воровали на промыслах. Все пишет. Сегодня меня подговарива
л… Значит, как я в те поры на Фотьянке в шорниках состоял, ну, так он и меня з
аписал. Анжинеров Шишка хочет под суд упечь, потому как очень ему теперь о
бидно, что они живут да радуются, а он дыра в горсти. Слышь, и тебя в главные
свидетели запятил, и фотьянских штегеров, и балчуговских, всех в один узе
л хочет завязать. Вот он каков человек есть, значит, Шишка. Прямо так и гово
рит: «Всех в Сибирь упеку».
Ц Не пойму я тебя, Тарас, Ц сурово проговорил старик. Ц А ты садись, да и р
ассказывай толком…
Мыльников с важностью присел к столу и рассказал все по порядку: как они п
оехали в Тайболу, как по дороге нагнали Кишкина, как потом Кишкин дожидал
ся их у его избушки.
Ц Сперва-то он издалека речь завел, Ц рассказывал Мыльников. Ц Насчет
Кедровской казенной дачи, что она выходит на волю и что всякий там может р
аботать… Известно, соблазнял, а потом и подсыпался: «Ты, Тарас Матвеич, ход
ил в шорниках на Фотьянке? Можешь себя обозначить, ежели я в свидетели пос
тавлю, как анжинеры золото воровали?..» И пошел. Золото, грит, у старателей с
купали по одному рублю двадцати копеек за золотник, а в казну его записыв
али по четыре да по пяти цалковых. И пошел, и пошел… И нынешнюю, грит, кампан
ию заодно подведу, потому, грит, мне заодно пропадать. Вот он каков человек
есть, Шишка этот. Самый зловредный выходит…
Ц Ну, а еще-то что?
Ц Да все тут… А ежели относительно сестрицы Федосьи Родивоновны, то мог
у тоже соответствовать вполне.
Ц Ну, это не твоего ума дело! Убирайся…
Ц Только и всего?
Ц Достаточно по твоему великому уму… И Шишка дурак, что с таким худым реш
етом, как ты, связывается!..
Ц Ну и дал бог родню! Ц ругался Мыльников, хлопая дверью.
Выгнав из избы дорогого зятя, старик долго ходил из угла в угол, а потом ве
лел позвать Якова. Тот сидел в задней избе рядом с Наташей, которая держал
а отца за руку.
Ц Ты это что за модель выдумал… а?! Ц грозно встретил Родион Потапыч неп
окорное детище. Ц Кто в дому хозяин?.. Какие ты слова сейчас выражал отцу? С
кем связался-то?.. Ну, чего березовым пнем уставился?
Ц Из твоей воли, тятенька, я не выхожу, Ц упрямо заявил Яша, сторонясь, ко
гда отец подходил слишком близко. Ц А желаю выдел получить…
Ц Какой тебе выдел, полоумная башка?.. Выгоню на улицу, в чем мать родила, в
от и выдел тебе. По миру пойдешь с ребятами…
Ц А уж что бог даст… Получше нас с тобой, может, с сумой в другой раз ходят.
А что касаемо выдела, так уж как волостные старички рассудят, так тому и бы
ть.
Родион Потапыч с ужасом посмотрел на строптивца, хотел что-то сказать, но
только махнул рукой и бессильно опустился на диван.
Ц Пора мне и свой угол завести, Ц продолжал Яша. Ц Вот по весне выйдет н
а волю Кедровская дача, так надо не упустить случая… Все кинутся туда, ну и
мы сговорились.
Ц Что-о?..
Ц Сговорились, говорю. Своя у нас канпания: значит, зять Тарас Матвеич, я, К
ишкин…
Ц Вот так канпания! Ц охнул Родион Потапыч. Ц Всех вас, дураков, на одно
лыко связать да в воду… Ха-ха!..
Старик редко даже улыбался, а как он хохочет Ц Яша слышал в первый раз. Ем
у вдруг сделалось так страшно, так страшно, как еще никогда не было, а ноги
сами подкашивались. Родион Потапыч смотрел на него и продолжал хохотать
. Спрятавшаяся за печь Устинья Марковна торопливо крестилась: трехнулся
старик…
Ц Так канпания? А? Ц спрашивал Родион Потапыч, делая передышку. Ц Кедро
вская дача на волю выйдет? Богачами захотели сделаться… а?..
Ц Уж это кому какие бог счастки пошлет…
Ц Хорошо, я тебе покажу Кедровскую дачу. Ступай, оболокайся…
Когда Яша с привычной покорностью вышел, из-за печи показалось испуганн
ое лицо Устиньи Марковны.
Ц Как же насчет Фени-то?.. Ц шептала она побелевшими от страха губами. Ц
Слезьми, слышь, изошла…
Старик посмотрел на жену, повернулся к образу и, подняв руку, проговорил:
Ц Будь она от меня проклята…
Устинья Марковна так и замерла на месте. Она всего ожидала от рассерженн
ого мужа, но только не проклятия. В первую минуту она даже не сообразила, ч
то случилось, а когда Родион Потапыч надел шубу и пошел из избы, бросилась
за ним.
Ц Родион Потапыч, опомнись!.. Родной…
Но он уже спускался по лесенке, а за ним покорно шел Яша.
VI
Родион Потапыч вышел на улицу и повернул вправо, к церкви. Яша покорно сле
довал за ним на приличном расстоянии. От церкви старик спустился под гор
ку на плотину, под которой горбился деревянный корпус толчеи и промываль
ни. Сейчас за плотиной направо стоял ярко освещенный господский дом, к ко
торому Родион Потапыч и повернул. Было уже поздно, часов девять вечера, но
дело было неотложное, и старик смело вошел в настежь открытые ворота на ш
ирокий господский двор.
Ц Степан Романыч дома? Ц сурово спросил он стоявшего на крыльце лакея Г
аньку.
Ц У них гости… Ц с лакейской дерзостью ответил Ганька и даже заслонил д
верь своей лакейской особой. Ц К нам нельзя-с…
Ц Дурак! Ц обругал старик, отталкивая Ганьку. Ц А ты, Яшка, подождешь ме
ня здесь!..
Господский дом на Низах был построен еще в казенное время, по общему типу
построек времен Аракчеева: с фронтоном, белыми колоннами, мезонином, гал
ереей и подъездом во дворе. Кругом шли пристройки: кухня, людская, кучерск
ая и т. д. Построек было много, а еще больше неудобств, хотя главный управля
ющий Балчуговских золотых промыслов Станислав Раймундович Карачунски
й и жил старым холостяком. Рабочие перекрестили его в Степана Романыча. О
н служил на промыслах уже лет двенадцать и давно был своим человеком.
В большой передней всех гостей встречали охотничьи собаки, и Родион Пота
пыч каждый раз морщился, потому что питал какое-то органическое отвраще
ние к псу вообще. На его счастье вышла смазливая горничная в кокетливом б
елом переднике и отогнала обнюхивавших гостя собак.
Ц У них гости… Ц шепотом заявила она, как и Ганька. Ц Анжинер Оников да
лесничий Штамм…
Доносившийся из кабинета молодой хохот не говорил о серьезных занятиях,
и Зыков велел доложить о себе.
Ц Сурьезное дело есть… Так и скажи, Ц наказывал он с обычной внушительн
остью. Ц Не задержу…
Горничная посмотрела на позднего гостя еще раз и, приподняв плечи, вошла
в кабинет. Скоро послышались легкие и быстрые шаги самого хозяина. Это бы
л высокий, бодрый и очень красивый старик, ходивший танцующим шагом, как х
одят щеголи-поляки. Волнистые волосы снежной белизны были откинуты наза
д, а великолепная седая борода, закрывавшая всю грудь, эффектно выделяла
сь на черном бархатном жакете. Карачунский был отчаянный франт, настоящи
й идол замужних женщин и необыкновенно веселый человек. Он всегда улыбал
ся, всегда шутил и шутя прожил всю жизнь. Таких счастливцев остается немн
ого.
Ц Ну что, дедушка? Ц весело проговорил Карачунский, хлопая Зыкова по пл
ечу. Ц Шахту, видно, опустил?..
Ц С нами крестная сила! Ц охнул Родион Потапыч и даже перекрестился. Ц
Уж только и скажешь словечко, Степан Романыч…
Ц Что же, этого нужно ждать: на Спасо-Колчеданской шахте красик пошел, зн
ачит, и вода близко… Помнишь, как Шишкаревскую шахту опустили? Ну, и с этой
то же будет…
Ц Может, и будет, да говорить-то об этом не след, Степан Романыч, Ц нравоу
чительно заметил старик. Ц Не таковское это дело…
Ц А что?
Ц Да так… Не любит она, шахта, когда здря про нее начнут говорить. Уж я заме
чал… Вот когда приезжают посмотреть работы, да особливо который гость по
хвалит Ц нет того хуже.
Ц Сглазить шахту можно?.. Ц засмеялся Карачунский. Ц Ну, бог с ней…
Зыков переминался с ноги на ногу, косясь на стоявшую в зале горничную. Кар
ачунский сделал ей знак уйти.
Ц Что, разве чай будем пить, дедушка? Ц весело проговорил он. Ц Что мы бу
дем в передней-то стоять… Проходи.
Ц Ох, не до чаю мне, Степан Романыч…
Оглядевшись еще раз, старик проговорил упавшим голосом, в котором слышал
ись слезы:
Ц К твоей милости пришел, Степан Романыч… Не откажи, будь отцом родным! Н
а тебя вся надежа…
С последними словами он повалился в ноги. Неожиданность этого маневра за
ставила растеряться даже Карачунского.
Ц Дедушка, что ты… Дедушка, нехорошо!.. Ц бормотал он, стараясь поднять Ро
диона Потапыча на ноги. Ц Разве можно так?..
Ц Парня я к тебе привел, Степан Романыч… Совсем от рук отбился малый: сла
ду не стало. Так я тово… Будь отцом родным…
Ц Какого парня, дедушка?
Ц Да Яшку моего беспутного…
Ц Ах, да… Ну, так что же я могу сделать?
Ц Окажи божецкую милость, Степан Романыч, прикажи его, варнака, на конюшн
е отодрать… Он на дворе ждет.
Карачунский даже отступил, стараясь припомнить, нет ли у Зыкова другого
сына.
Ц Да ведь он уже седой, твой-то парень? Ему уж под шестьдесят?
Ц Вот то-то и горе, что седой, а дурит… Надо из него вышибить эту самую дур
ь. Прикажи отправить его на конюшню…
Зыков опять повалился в ноги, а Карачунский не мог удержаться и звонко ра
схохотался. Что же это такое? «Парнишке» шестьдесят лет, и вдруг его драть
… На хохот из кабинета показались горный инженер Оников, бесцветный моло
дой человек в форменной тужурке, и тощий носатый лесничий Штамм.
Ц Вот не угодно ли? Ц обратился к ним Карачунский, делая отчаянное усил
ие, чтобы не расхохотаться снова. Ц Парнишку хочет сечь, а парнишке шесть
десят лет… Нет, дедушка, это не годится. А позови его сюда, может быть, я вас
помирю как-нибудь.
Ц Нет, уж это ты оставь, Степан Романыч: не стоит он, поганец, чтобы в чисты
е комнаты его пущали. Одна гадость. Так нельзя, Степан Романыч?
Ц Я не имею права, да и никто другой тоже.
Ц Ну, все равно, я его в волости отдеру. Мочи не стало с ним, совсем от рук от
бился.
Гости Карачунского из уважения к знаменитому «приисковому дедушке» то
лько переглядывались, а хохотать не смели, хотя у Оникова уже морщился но
с и вздрагивала верхняя губа, покрытая белобрысыми усами.
Ц Вот что, дедушка, снимай шубу да пойдем чай пить, Ц заговорил Карачунс
кий. Ц Мне тоже необходимо с тобой поговорить.
Пить чай в господском доме для Родиона Потапыча составляло всегда насто
ящую муку, но отказаться он не смел и покорно снял шубу.
Карачунский повел его прямо в столовую. Родион Потапыч ступал своими бол
ьшими сапогами по налощенному полу с такой осторожностью, точно боялся ч
то-то пролить. Столовая была обставлена с настоящим шиком: стены под дуб,
дубовый массивный буфет с резными украшениями, дубовая мебель, поставец
и т. д. Чай разливал сам хозяин. Зыков присел на кончик стула и весь вытянул
ся.
Ц Расскажи сначала, дедушка, что у тебя с сыном вышло, Ц заговорил Карач
унский, стараясь смягчить давешний неуместный хохот. Ц Чем он тебя обид
ел?
Ц А за его качества… Ц сурово ответил Родион Потапыч, хмуря седые брови
. Ц Вот за это за самое.
Налив чай на блюдечко, старик не торопясь рассказал про все подвиги Яши, к
ак он приехал пьяный с Мыльниковым, как начал «зубить» и требовать выдел
а.
Ц А главная причина Ц донял он меня Кедровской дачей, Ц закончил Родио
н Потапыч свою повесть. Ц В старатели хочет идти с зятишкой да с Кишкиным
.
Ц Кишкин? Это тот самый, который дело затевает?
Ц Вот я и хотел рассказать все по порядку, Степан Романыч, потому как Киш
кин меня в свидетели хочет выставить… Забегал он ко мне как-то на Фотьянк
у и все выпытывал про старое, а я догадался, что он неспроста, и ничего ему н
е сказал. Увертлив пес.
Ц А я только сегодня узнал, дедушка: и до глухого вести дошли. Вон Оников с
лышал на фабрике… Все болтают про Кишкина.
Ц Пустой человек, Ц коротко решил Зыков. Ц Ничего из того не будет, да и
дело прошлое… Тоже и в живых немного уж осталось, кто после воли на казну р
обил. На Фотьянке найдутся двое-трое, да в Балчуговском десяток.
Ц А если тебя под присягой будут спрашивать?
Ц Ничего я не знаю, Степан Романыч… Вот хоша и сейчас взять: я и на шахтах,
я и на Фотьянке, а конторское дело опричь меня делается. Работы были такие
же и раньше, как сейчас. Все одно… А потом пугал еще меня Кишкин вольными р
аботами в Кедровской даче. Обложат, грит, ваши промысла приисками, будут с
купать ваше золото, а запишут в свои книги. Это-то он резонно говорит, Степ
ан Романыч. Греха не оберешься.
Ц Ничего, все это пустяки… Ц отшучивался Карачурский. Ц Мелкие золото
промышленники будут скупать наше золото, а мы будем скупать ихнее. Набав
им цену Ц и вся недолга.
Ц Было бы из чего набавлять, Степан Романыч, Ц строго заметил Зыков. Ц И
м сколько угодно дай Ц все возьмут… Я только одному дивлюсь, что это вышн
ее начальство смотрит?.. Департаменты-то на что налажены? Все дача была ка
зенная и вдруг будет вольная. Какой же это порядок?.. Изроют старатели всю
Кедровскую дачу, как свиньи, растащат все золото, а потом и бросят все… Каз
енного добра жаль.
Ц Да ты что так о чужом добре плачешься, дедушка? Ц в шутливом тоне загов
орил Карачунский, ласково хлопая Родиона Потапыча по плечу. Ц У казны ещ
е много останется от нас с тобой…
Эта шутка задела Родиона Потапыча за живое, и он посмотрел с укоризной на
веселого хозяина.
Ц Как же это так, Степан Романыч?.. Ц бормотал он. Ц Все мы от казны хлеб е
дим… Казна Ц всему голова… Да ежели бы старое-то горное начальство подн
ялось из земли да посмотрело на нынешние порядки, Ц господи, да что же эт
о такое делается? Точно во сне… Да недалеко ходить, вот покойничек, родите
ль Александра Иваныча (старик указал глазами на Оникова), Иван Герасимыч,
бывало, только еще выезжает вот из этого самого дома на работы, а уж на Фот
ьянке все знают… А как приехал Ц все в струнку, не дышат, а Иван Герасимыч
орлом на всех, и пошла работа. По два воза розог перед работой привозили, а
без этого и работы не начинали… Вот какие настоящие-то начальники были, С
тепан Романыч! А инженер Телятников?.. Тот из собственных рук: ка-ак развер
нется, ка-ак ахнет по скуле… Любимая поговорка у Телятникова была: «Делай
мое неладно, а свое ладно забудь!» Телятникова все до смерти боялись… Как-
то раз один служащий, Ц повытчики еще тогда были, Ц повытчик Мокрушин, с
едой уж старик, до пенсии ему оставалось две недели, выпил грешным делом н
а именинах, да пьяненький и попадись Телятникову на глаза. «Зайди, Ц гово
рит, Ц дедушка, ко мне…» Это, значит, Телятников говорит. У Мокрушина, обык
новенно, душа в пятки. Приходит, Телятников и говорит: «Выбирай из любых Ц
или я тебя сейчас со службы прогоню и пенсии ты лишишься, или выпорю». Ну, с
тарик плакать, в ноги, на коленках ползает за Телятниковым. Другой бы и сми
ловался, а Телятников достиг своего и отодрал служащего… Только пенсии-
то Мокрушин все-таки не получил: помер через три дня. Вот какие начальники
были, Степан Романыч: отца родного для казны не пожалеют.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Золото'
1 2 3 4 5 6
ик, у ней тряслись руки и ноги.
Ц Наташка, перестань… Брось… Ц уговаривал ее Мыльников. Ц Не смущай с
вово родителя… Вишь, как он сразу укротился. Яша, что же это ты в самом-то де
ле?.. По первому разу и испугался родителей…
Ц И ты тоже хорош, Ц корил Яша своего сообщника. Ц Только языком здря бо
лтаешь… Ступай-ка вот, поговори с тестем-то.
Мыльников презрительно фыркнул на малодушного Яшу и смело отворил двер
ь в переднюю избу. Там шел суд. Родион Потапыч сидел по-прежнему на диване,
а Устинья Марковна, стоя на коленях, во всех подробностях рассказывала, к
ак все вышло. Когда она начинала всхлипывать, старик грозно сдвигал бров
и и топал на нее ногой. Появление Мыльникова нарушило это супружеское об
ъяснение.
Ц Ты… ты зачем? Ц грозно спрашивал его старик.
Ц А дело есть, Родивон Потапыч… Ты вот Тараса Мыльникова в шею, а Тарас Мы
льников к тебе же с добром, с хорошим словом.
Ц Говори скорее, коли дело есть, а то проваливай, кабацкая затычка…
Ц И не маленькое дельце, Родивон Потапыч, только пусть любезная наша тещ
а Устинья Марковна как быдто выдет из избы. Женскому полу это не следству
ет и понимать…
Зыков сделал знак глазами, и любезная теща уплелась из избы, благославля
я на этот раз заблудящего и отпетого зятя.
Ц Дело-то самое короткое, Родивон Потапыч… Шишка-то был у тебя на Фотьян
ке?
Ц Ну, был…
Ц Опрашивал он тебя касаемо допрежних времен и казенной работы?
Ц Пустой он человек. Болтал разное…
Ц Ну, так слушай… Ты вот Тараса за дурака считал и на порог не пускал…
Ц Да не болтай глупостев, шалая голова!.. Не люблю…
Ц Донос Шишка пишет, вот что! Ц точно выстрелил Тарас. Ц О казенной рабо
те, как золото воровали на промыслах. Все пишет. Сегодня меня подговарива
л… Значит, как я в те поры на Фотьянке в шорниках состоял, ну, так он и меня з
аписал. Анжинеров Шишка хочет под суд упечь, потому как очень ему теперь о
бидно, что они живут да радуются, а он дыра в горсти. Слышь, и тебя в главные
свидетели запятил, и фотьянских штегеров, и балчуговских, всех в один узе
л хочет завязать. Вот он каков человек есть, значит, Шишка. Прямо так и гово
рит: «Всех в Сибирь упеку».
Ц Не пойму я тебя, Тарас, Ц сурово проговорил старик. Ц А ты садись, да и р
ассказывай толком…
Мыльников с важностью присел к столу и рассказал все по порядку: как они п
оехали в Тайболу, как по дороге нагнали Кишкина, как потом Кишкин дожидал
ся их у его избушки.
Ц Сперва-то он издалека речь завел, Ц рассказывал Мыльников. Ц Насчет
Кедровской казенной дачи, что она выходит на волю и что всякий там может р
аботать… Известно, соблазнял, а потом и подсыпался: «Ты, Тарас Матвеич, ход
ил в шорниках на Фотьянке? Можешь себя обозначить, ежели я в свидетели пос
тавлю, как анжинеры золото воровали?..» И пошел. Золото, грит, у старателей с
купали по одному рублю двадцати копеек за золотник, а в казну его записыв
али по четыре да по пяти цалковых. И пошел, и пошел… И нынешнюю, грит, кампан
ию заодно подведу, потому, грит, мне заодно пропадать. Вот он каков человек
есть, Шишка этот. Самый зловредный выходит…
Ц Ну, а еще-то что?
Ц Да все тут… А ежели относительно сестрицы Федосьи Родивоновны, то мог
у тоже соответствовать вполне.
Ц Ну, это не твоего ума дело! Убирайся…
Ц Только и всего?
Ц Достаточно по твоему великому уму… И Шишка дурак, что с таким худым реш
етом, как ты, связывается!..
Ц Ну и дал бог родню! Ц ругался Мыльников, хлопая дверью.
Выгнав из избы дорогого зятя, старик долго ходил из угла в угол, а потом ве
лел позвать Якова. Тот сидел в задней избе рядом с Наташей, которая держал
а отца за руку.
Ц Ты это что за модель выдумал… а?! Ц грозно встретил Родион Потапыч неп
окорное детище. Ц Кто в дому хозяин?.. Какие ты слова сейчас выражал отцу? С
кем связался-то?.. Ну, чего березовым пнем уставился?
Ц Из твоей воли, тятенька, я не выхожу, Ц упрямо заявил Яша, сторонясь, ко
гда отец подходил слишком близко. Ц А желаю выдел получить…
Ц Какой тебе выдел, полоумная башка?.. Выгоню на улицу, в чем мать родила, в
от и выдел тебе. По миру пойдешь с ребятами…
Ц А уж что бог даст… Получше нас с тобой, может, с сумой в другой раз ходят.
А что касаемо выдела, так уж как волостные старички рассудят, так тому и бы
ть.
Родион Потапыч с ужасом посмотрел на строптивца, хотел что-то сказать, но
только махнул рукой и бессильно опустился на диван.
Ц Пора мне и свой угол завести, Ц продолжал Яша. Ц Вот по весне выйдет н
а волю Кедровская дача, так надо не упустить случая… Все кинутся туда, ну и
мы сговорились.
Ц Что-о?..
Ц Сговорились, говорю. Своя у нас канпания: значит, зять Тарас Матвеич, я, К
ишкин…
Ц Вот так канпания! Ц охнул Родион Потапыч. Ц Всех вас, дураков, на одно
лыко связать да в воду… Ха-ха!..
Старик редко даже улыбался, а как он хохочет Ц Яша слышал в первый раз. Ем
у вдруг сделалось так страшно, так страшно, как еще никогда не было, а ноги
сами подкашивались. Родион Потапыч смотрел на него и продолжал хохотать
. Спрятавшаяся за печь Устинья Марковна торопливо крестилась: трехнулся
старик…
Ц Так канпания? А? Ц спрашивал Родион Потапыч, делая передышку. Ц Кедро
вская дача на волю выйдет? Богачами захотели сделаться… а?..
Ц Уж это кому какие бог счастки пошлет…
Ц Хорошо, я тебе покажу Кедровскую дачу. Ступай, оболокайся…
Когда Яша с привычной покорностью вышел, из-за печи показалось испуганн
ое лицо Устиньи Марковны.
Ц Как же насчет Фени-то?.. Ц шептала она побелевшими от страха губами. Ц
Слезьми, слышь, изошла…
Старик посмотрел на жену, повернулся к образу и, подняв руку, проговорил:
Ц Будь она от меня проклята…
Устинья Марковна так и замерла на месте. Она всего ожидала от рассерженн
ого мужа, но только не проклятия. В первую минуту она даже не сообразила, ч
то случилось, а когда Родион Потапыч надел шубу и пошел из избы, бросилась
за ним.
Ц Родион Потапыч, опомнись!.. Родной…
Но он уже спускался по лесенке, а за ним покорно шел Яша.
VI
Родион Потапыч вышел на улицу и повернул вправо, к церкви. Яша покорно сле
довал за ним на приличном расстоянии. От церкви старик спустился под гор
ку на плотину, под которой горбился деревянный корпус толчеи и промываль
ни. Сейчас за плотиной направо стоял ярко освещенный господский дом, к ко
торому Родион Потапыч и повернул. Было уже поздно, часов девять вечера, но
дело было неотложное, и старик смело вошел в настежь открытые ворота на ш
ирокий господский двор.
Ц Степан Романыч дома? Ц сурово спросил он стоявшего на крыльце лакея Г
аньку.
Ц У них гости… Ц с лакейской дерзостью ответил Ганька и даже заслонил д
верь своей лакейской особой. Ц К нам нельзя-с…
Ц Дурак! Ц обругал старик, отталкивая Ганьку. Ц А ты, Яшка, подождешь ме
ня здесь!..
Господский дом на Низах был построен еще в казенное время, по общему типу
построек времен Аракчеева: с фронтоном, белыми колоннами, мезонином, гал
ереей и подъездом во дворе. Кругом шли пристройки: кухня, людская, кучерск
ая и т. д. Построек было много, а еще больше неудобств, хотя главный управля
ющий Балчуговских золотых промыслов Станислав Раймундович Карачунски
й и жил старым холостяком. Рабочие перекрестили его в Степана Романыча. О
н служил на промыслах уже лет двенадцать и давно был своим человеком.
В большой передней всех гостей встречали охотничьи собаки, и Родион Пота
пыч каждый раз морщился, потому что питал какое-то органическое отвраще
ние к псу вообще. На его счастье вышла смазливая горничная в кокетливом б
елом переднике и отогнала обнюхивавших гостя собак.
Ц У них гости… Ц шепотом заявила она, как и Ганька. Ц Анжинер Оников да
лесничий Штамм…
Доносившийся из кабинета молодой хохот не говорил о серьезных занятиях,
и Зыков велел доложить о себе.
Ц Сурьезное дело есть… Так и скажи, Ц наказывал он с обычной внушительн
остью. Ц Не задержу…
Горничная посмотрела на позднего гостя еще раз и, приподняв плечи, вошла
в кабинет. Скоро послышались легкие и быстрые шаги самого хозяина. Это бы
л высокий, бодрый и очень красивый старик, ходивший танцующим шагом, как х
одят щеголи-поляки. Волнистые волосы снежной белизны были откинуты наза
д, а великолепная седая борода, закрывавшая всю грудь, эффектно выделяла
сь на черном бархатном жакете. Карачунский был отчаянный франт, настоящи
й идол замужних женщин и необыкновенно веселый человек. Он всегда улыбал
ся, всегда шутил и шутя прожил всю жизнь. Таких счастливцев остается немн
ого.
Ц Ну что, дедушка? Ц весело проговорил Карачунский, хлопая Зыкова по пл
ечу. Ц Шахту, видно, опустил?..
Ц С нами крестная сила! Ц охнул Родион Потапыч и даже перекрестился. Ц
Уж только и скажешь словечко, Степан Романыч…
Ц Что же, этого нужно ждать: на Спасо-Колчеданской шахте красик пошел, зн
ачит, и вода близко… Помнишь, как Шишкаревскую шахту опустили? Ну, и с этой
то же будет…
Ц Может, и будет, да говорить-то об этом не след, Степан Романыч, Ц нравоу
чительно заметил старик. Ц Не таковское это дело…
Ц А что?
Ц Да так… Не любит она, шахта, когда здря про нее начнут говорить. Уж я заме
чал… Вот когда приезжают посмотреть работы, да особливо который гость по
хвалит Ц нет того хуже.
Ц Сглазить шахту можно?.. Ц засмеялся Карачунский. Ц Ну, бог с ней…
Зыков переминался с ноги на ногу, косясь на стоявшую в зале горничную. Кар
ачунский сделал ей знак уйти.
Ц Что, разве чай будем пить, дедушка? Ц весело проговорил он. Ц Что мы бу
дем в передней-то стоять… Проходи.
Ц Ох, не до чаю мне, Степан Романыч…
Оглядевшись еще раз, старик проговорил упавшим голосом, в котором слышал
ись слезы:
Ц К твоей милости пришел, Степан Романыч… Не откажи, будь отцом родным! Н
а тебя вся надежа…
С последними словами он повалился в ноги. Неожиданность этого маневра за
ставила растеряться даже Карачунского.
Ц Дедушка, что ты… Дедушка, нехорошо!.. Ц бормотал он, стараясь поднять Ро
диона Потапыча на ноги. Ц Разве можно так?..
Ц Парня я к тебе привел, Степан Романыч… Совсем от рук отбился малый: сла
ду не стало. Так я тово… Будь отцом родным…
Ц Какого парня, дедушка?
Ц Да Яшку моего беспутного…
Ц Ах, да… Ну, так что же я могу сделать?
Ц Окажи божецкую милость, Степан Романыч, прикажи его, варнака, на конюшн
е отодрать… Он на дворе ждет.
Карачунский даже отступил, стараясь припомнить, нет ли у Зыкова другого
сына.
Ц Да ведь он уже седой, твой-то парень? Ему уж под шестьдесят?
Ц Вот то-то и горе, что седой, а дурит… Надо из него вышибить эту самую дур
ь. Прикажи отправить его на конюшню…
Зыков опять повалился в ноги, а Карачунский не мог удержаться и звонко ра
схохотался. Что же это такое? «Парнишке» шестьдесят лет, и вдруг его драть
… На хохот из кабинета показались горный инженер Оников, бесцветный моло
дой человек в форменной тужурке, и тощий носатый лесничий Штамм.
Ц Вот не угодно ли? Ц обратился к ним Карачунский, делая отчаянное усил
ие, чтобы не расхохотаться снова. Ц Парнишку хочет сечь, а парнишке шесть
десят лет… Нет, дедушка, это не годится. А позови его сюда, может быть, я вас
помирю как-нибудь.
Ц Нет, уж это ты оставь, Степан Романыч: не стоит он, поганец, чтобы в чисты
е комнаты его пущали. Одна гадость. Так нельзя, Степан Романыч?
Ц Я не имею права, да и никто другой тоже.
Ц Ну, все равно, я его в волости отдеру. Мочи не стало с ним, совсем от рук от
бился.
Гости Карачунского из уважения к знаменитому «приисковому дедушке» то
лько переглядывались, а хохотать не смели, хотя у Оникова уже морщился но
с и вздрагивала верхняя губа, покрытая белобрысыми усами.
Ц Вот что, дедушка, снимай шубу да пойдем чай пить, Ц заговорил Карачунс
кий. Ц Мне тоже необходимо с тобой поговорить.
Пить чай в господском доме для Родиона Потапыча составляло всегда насто
ящую муку, но отказаться он не смел и покорно снял шубу.
Карачунский повел его прямо в столовую. Родион Потапыч ступал своими бол
ьшими сапогами по налощенному полу с такой осторожностью, точно боялся ч
то-то пролить. Столовая была обставлена с настоящим шиком: стены под дуб,
дубовый массивный буфет с резными украшениями, дубовая мебель, поставец
и т. д. Чай разливал сам хозяин. Зыков присел на кончик стула и весь вытянул
ся.
Ц Расскажи сначала, дедушка, что у тебя с сыном вышло, Ц заговорил Карач
унский, стараясь смягчить давешний неуместный хохот. Ц Чем он тебя обид
ел?
Ц А за его качества… Ц сурово ответил Родион Потапыч, хмуря седые брови
. Ц Вот за это за самое.
Налив чай на блюдечко, старик не торопясь рассказал про все подвиги Яши, к
ак он приехал пьяный с Мыльниковым, как начал «зубить» и требовать выдел
а.
Ц А главная причина Ц донял он меня Кедровской дачей, Ц закончил Родио
н Потапыч свою повесть. Ц В старатели хочет идти с зятишкой да с Кишкиным
.
Ц Кишкин? Это тот самый, который дело затевает?
Ц Вот я и хотел рассказать все по порядку, Степан Романыч, потому как Киш
кин меня в свидетели хочет выставить… Забегал он ко мне как-то на Фотьянк
у и все выпытывал про старое, а я догадался, что он неспроста, и ничего ему н
е сказал. Увертлив пес.
Ц А я только сегодня узнал, дедушка: и до глухого вести дошли. Вон Оников с
лышал на фабрике… Все болтают про Кишкина.
Ц Пустой человек, Ц коротко решил Зыков. Ц Ничего из того не будет, да и
дело прошлое… Тоже и в живых немного уж осталось, кто после воли на казну р
обил. На Фотьянке найдутся двое-трое, да в Балчуговском десяток.
Ц А если тебя под присягой будут спрашивать?
Ц Ничего я не знаю, Степан Романыч… Вот хоша и сейчас взять: я и на шахтах,
я и на Фотьянке, а конторское дело опричь меня делается. Работы были такие
же и раньше, как сейчас. Все одно… А потом пугал еще меня Кишкин вольными р
аботами в Кедровской даче. Обложат, грит, ваши промысла приисками, будут с
купать ваше золото, а запишут в свои книги. Это-то он резонно говорит, Степ
ан Романыч. Греха не оберешься.
Ц Ничего, все это пустяки… Ц отшучивался Карачурский. Ц Мелкие золото
промышленники будут скупать наше золото, а мы будем скупать ихнее. Набав
им цену Ц и вся недолга.
Ц Было бы из чего набавлять, Степан Романыч, Ц строго заметил Зыков. Ц И
м сколько угодно дай Ц все возьмут… Я только одному дивлюсь, что это вышн
ее начальство смотрит?.. Департаменты-то на что налажены? Все дача была ка
зенная и вдруг будет вольная. Какой же это порядок?.. Изроют старатели всю
Кедровскую дачу, как свиньи, растащат все золото, а потом и бросят все… Каз
енного добра жаль.
Ц Да ты что так о чужом добре плачешься, дедушка? Ц в шутливом тоне загов
орил Карачунский, ласково хлопая Родиона Потапыча по плечу. Ц У казны ещ
е много останется от нас с тобой…
Эта шутка задела Родиона Потапыча за живое, и он посмотрел с укоризной на
веселого хозяина.
Ц Как же это так, Степан Романыч?.. Ц бормотал он. Ц Все мы от казны хлеб е
дим… Казна Ц всему голова… Да ежели бы старое-то горное начальство подн
ялось из земли да посмотрело на нынешние порядки, Ц господи, да что же эт
о такое делается? Точно во сне… Да недалеко ходить, вот покойничек, родите
ль Александра Иваныча (старик указал глазами на Оникова), Иван Герасимыч,
бывало, только еще выезжает вот из этого самого дома на работы, а уж на Фот
ьянке все знают… А как приехал Ц все в струнку, не дышат, а Иван Герасимыч
орлом на всех, и пошла работа. По два воза розог перед работой привозили, а
без этого и работы не начинали… Вот какие настоящие-то начальники были, С
тепан Романыч! А инженер Телятников?.. Тот из собственных рук: ка-ак развер
нется, ка-ак ахнет по скуле… Любимая поговорка у Телятникова была: «Делай
мое неладно, а свое ладно забудь!» Телятникова все до смерти боялись… Как-
то раз один служащий, Ц повытчики еще тогда были, Ц повытчик Мокрушин, с
едой уж старик, до пенсии ему оставалось две недели, выпил грешным делом н
а именинах, да пьяненький и попадись Телятникову на глаза. «Зайди, Ц гово
рит, Ц дедушка, ко мне…» Это, значит, Телятников говорит. У Мокрушина, обык
новенно, душа в пятки. Приходит, Телятников и говорит: «Выбирай из любых Ц
или я тебя сейчас со службы прогоню и пенсии ты лишишься, или выпорю». Ну, с
тарик плакать, в ноги, на коленках ползает за Телятниковым. Другой бы и сми
ловался, а Телятников достиг своего и отодрал служащего… Только пенсии-
то Мокрушин все-таки не получил: помер через три дня. Вот какие начальники
были, Степан Романыч: отца родного для казны не пожалеют.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Золото'
1 2 3 4 5 6