- Малдер так хватил кулаком по крышке стола, что подпрыгнул факс. - Но он лежит на кладбище, а какой-то… труп смердящий грабит магазины, убивает людей и оставляет мне идиотские послания! - Малдер еще раз хватил кулаком по столу, смерил Скалли ненавидящим взглядом и выскочил за дверь.
А Скалли, вздохнув, прочитала копию свидетельства о смерти Джона Барнета. И принялась обдумывать ситуацию.
Ситуация сложной ей не представлялась. Малдер, судя по всему, считает, что Барнет каким-то образом остался в живых. Федеральный департамент тюрем считает, что он мертв. Значит, надо определить, кто из них прав.
Этим она и занялась.
Школьный стадион Александрия,
штат Вирджиния
День первый
Два часа спустя
Малдер сидел на трибуне и смотрел на поле стадиона.
Уоленберг-младший, получив от партнера мяч, сделал рывок по правому краю. Его вовсю пытались остановить; соперники в азарте висли на нем гроздьями, но парень неуловимыми движениями освобождался от цепких на вид захватов. Еще пара резких торможений, пара уходов в сторону, и красивым нырком он приземлил мяч в зачетном поле.
Тренер, крепкий, внушительных габаритов мужчина, дал свисток и крикнул:
- Неплохо, Уоленберг! Молодец!
Партнеры хлопали парня по шлему, дружески тыкали кулаками под ребра.
Тренер снова свистнул:
- А теперь давайте-ка проведем еще одну атаку! По варианту «Б», с переходом Уоленберга на левый край…
Футболисты побежали на исходные позиции.
Малдер встал, отряхнул плащ, спустился с трибуны на беговую дорожку.
День был пасмурным, но на сердце у Малдера посветлело, стало тепло.
Он вспомнил, как приехал сюда в первый раз. Ему казалось, он умрет от стыда либо сердце разорвется от жалости к этому пацану.
Однако Уоленберг-младший так азартно боролся с соперниками, подбадривал себя и партнеров столь воинственными воплями, что сразу становилось понятно: если и нужно этому парню что-либо от жизни, то уж никак не стыд и жалость со стороны человека, повинного в смерти отца. А потом Малдер понял и еще одно - какую бы ошибку ты не совершил в жизни, он, жизнь, продолжается. Улетают в прошлое дни, месяцы, годы, и свои ошибки становятся всего лишь фактом твоей личной биографии…
И все-таки время от времени он приезжал сюда; подобный брошенной женщине, сидел одиноко на самом верху; смотрел на сражающихся парней. Неверное, в этом было что-то от мазохизма, но он предпочитал думать, что таким образом отдает некий долг человеку, которому давно уже ничего ни от кого не требуется.
Малдер прошел вдоль трибуны к выходу со стадиона.
Немногочисленные группки взрослых и детей - наверное родители и друзья игроков - азартно болели за своих. Громче всех кричал молодой парень, сидевший в первом ряду. На голове его красовалось бейсболка с надписью «Вашингтон кэпитэлз», и, судя по всему, он переживал за младшего брата.
«Нет, все-таки жизнь продолжается, - подумал Малдер. - А вместе с нею продолжается и работа. И если Барнет жив - а он, что бы там ни говорил Реджи, по-видимому, жив, - то пришло время отдавать старые долги, долги, которые выражаются не в сидении на трибуне…»
Покинув стадион, он направился к машине.
И ощутил, как в беззащитную спину уперся чужой, свинцово-тяжелый, остро ненавидящий взгляд.
Он резко обернулся, быстро осмотрелся.
Чепуха! Никому он тут был неинтересен, никто в его сторону и головы не повернул.
Он подошел к машине. И застыл.
На водительском сиденье лежал бумажный пакет. А дверца оказалась незапертой, хотя он точно ее запирал.
Тепло на душе превратилось в антарктический лед. Малдер зачем-то потрогал зеркало заднего вида, беспомощно оглянулся. На него никто не обращал ни малейшего внимания.
Тогда он осторожно открыл дверцу, взял пакет, надорвал бумагу.
В пакете лежала небольшая стопка фотографий.
На верхней - крупным планом он сам, Малдер. Вид пришибленный, будто ему наступили на хвост… Следующая - он и Скалли перед ювелирным магазином. Потом - Скалли одна, крупно. Серьезная, как всегда. Это вам не Хендерсон!.. А вот спецагенты Дана Скалли и Фокс Малдер входят в Штаб-квартиру ФБР.
Последним в стопке оказался лист бумаги в половину формата А1. А на бумаге слова…
«ЗАГНАННЫЙ ЛИС РАНО
ИЛИ ПОЗДНО СДОХНЕТ».
Малдер вновь закрутил головой. На него по-прежнему никто не смотрел.
Антарктический лед переплавился в жгучую африканскую ярость.
- Ничего, сукин ты сын, я до тебя доберусь!!!
Жгучую африканскую ярость заметили. Недоуменно оглянулись, возмущенно фыркнули, легкомысленно ухмыльнулись, растерянно пожали плечами.
Но Малдеру было плевать. Главное, чтобы услышал тот, кто умудрился чуть ли не под носом федерального агента залезть в его, федерала, машину. А он, тот , услышал! В этом Малдер был абсолютно уверен. Как и в том, что бомбы в машине нет. Подкладывая бомбы, не посылают записок. Записки - оружие не против тела, против психики.
Жгучая африканская ярость улеглась, обернулась холодной американской решимостью.
«Что бы там не говорил Реджи, - подумал Малдер, включая зажигание, - Барнет жив! И пусть он крутится как черт на сковородке, я все равно до него доберусь! Долги надо отдавать…»
Штаб-квартира ФБР
Вашингтон, округ Колумбия
День первый
Конец рабочего дня
Едва Малдер вернулся в Штаб-квартиру ФБР, к нему в гости пожаловал Реджи Фэрду. Малдер без слов положил перед ним новую посылку.
Реджи сел за стол, поворошил фотографии, прочитал записку. И сказал устало:
- Я думал над этим делом… И по-прежнему считаю, что ты поссорился с собственной головой!
Доказывать что-либо, похоже, ему было бессмысленно: он для себя уже все решил. Но не доказывать - значило согласиться с его решением.
- Барнет заявил тогда, что пришьет меня. Ты же там был, на суде!
Реджи все так же устало махнул рукой:
- Барнет давно мертв…
- Похоже, что нет!
- Перестань, гроб в стакане! За свою жизнь он угрожал не одному тебе. Но не все приняли его угрозы всерьез…
- Это Барнет, Реджи!
Реджи бросил фотографии на стол и встал:
- Да с чего ты взял?!
Это был еще тот вопрос. И ответа на него у Малдера не имелось. Но Реджи можно было не врать.
Впрочем, сам Реджи, по-видимому, считал свой вопрос чисто риторическим. Во всяком случае, он уже открывал дверь в коридор.
- Не знаю! - сказал Малдер его сутулой спине. - Я просто чувствую, и все!
Реджи на мгновение замер, потом медленно закрыл дверь. Снял очки, положил в карман, прикрыл на секундочку глаза, потер пальцами виски.
«Сейчас он мне врежет, - подумал Малдер. - Как в старые добрые времена…»
- Послушай! - Реджи смотрел на него с прищуром. - Я не верил всей этой болтовне о Призраке Малдере, я думал, это просто разговоры…
- А теперь что думаешь?
Реджи на вопрос не ответил.
- Помнишь, в тот день… - медленно сказал он. - Ты пришел тогда ко мне… На тебя, гроб в стакане, было жалко смотреть… А потом я убедился, что ты мыслишь по-прежнему - на три хода вперед. Это было просто минутная слабость, все так и посчитали…
«Он решил, что я зациклился на чувстве вины, - подумал Малдер. - Когда-то отчасти так оно и было. Иначе я бы не стал допытываться, на каком стадионе играет сын Уоленберга. Да, так оно и было… Но теперь-то все иначе! Я просто печенкой чувствую, что за этими записками стоит живой Барнет».
- Реджи, я уже слышал от тебя эту песню!
Глаза Реджи сделались маленькими и злыми.
- А может, стоит послушать ее еще раз! Ты слишком многих настроил против себя. Тебе предсказывали блестящее будущее. А потом стали говорить совсем другое… Что ты, гроб в стакане, со своими комплексами, сделался пятым колесом в телеге…
- Что? - удивился Малдер. - И многие так думали?
- Возможно - многие, возможно - нет, - глаза Реджи потеплели. - Я не подсчитывал! Дело прошлое… Но не стоит видеть в каждом расстриге Сатану!
«А может, я и вправду ищу черта в райских кущах, - подумал Малдер. - Где его не может быть по определению… Ну что ж, значит, я буду искать до тех пор, пока не обнаружу доказательства, что там одни только ангелы».
Хлопнула дверь, вошла Скалли с папкой в руках.
- Извините, если помешала! - Она вытащила из папки и положила перед Малдером бумагу. - Только что пришел факс. Завещание Джона Барнета. Родственников у него нет. Все, что у Барнета было, он завещал другому заключенному. Имя его - Джо Крендолл. Свое тело Барнет велел кремировать и развеять пепел над водами реки Делавэр. Завещание было принято к исполнению через полгода после его смерти. А вот этот документ, - она выложила на стол еще одну бумагу, - подтверждает, что пепел Джона Барнета был развеян над водами реки Делавэр одним из сотрудников тюремного крематория.
Глянув на партнера, она пожала плечами с самым виноватым видом.
Реджи отобрал у Малдера бумаги, прочитал и обрадованно воскликнул:
- Ну вот! Я же говорил, Малдер, что у тебя от этих дурацких записок крыша едет.
Он протянул документы Малдеру, однако тот их не взял. Эти документы не были доказательствами отсутствия черной кошки. Эти документы были всего лишь раствором, укреплявшим стену неверия, которую медленно но верно возводили вокруг спецагента Малдера его самые близкие друзья. Ему же требовались бумаги, способные сыграть роль динамита. Или хотя бы - стенобитного орудия. А таковых, увы, не имелось…
- Ладно!.. - сказал он и повернулся к Скалли. - Я только что получил еще одну дурацкую записку. Так что не буду вам мешать. Продолжайте изучать ваши факсы!
Оператор загрузила файл с имеющейся в архиве фотографией Барнета, и Малдер впился глазами в хорошо знакомую физиономию. Сколько раз за последние пять лет он видел во сне эту мразь, сколько раз стрелял ему в затылок!
«Если б сон стал явью! Уж на этот раз я бы и думать забыл про все эти инструкции. Инструкции создаются людьми, которым по гроб жизни не придется или пользоваться. А когда их придерживаются дураки, в этот самый гроб ложатся невинные…!
Рядом кашлянули, и Малдер оторвался от дисплея. Оператор вопросительно смотрела на не к месту задумавшегося спецагента.
- Сейчас он должен быть старше, - сказал Малдер. - И, вполне вероятно, прибавил в весе…
Девушка опустила пальцы на клавиатуру:
- Намного старше?
- Около пяти лет.
Лицо на дисплее начало меняться. Рельефнее прорезались морщины, под глазами набрякли мешки, квадратный подбородок слегка округлился, высокий лоб открылся еще больше, волосы на макушке поредели, выдавая будущую плешь.
Оператор пробовала совмещать различные варианты трансформаций, и возникающие физиономии порой не имели между собой ничего общего. Кроме глаз. Глаза, как известно, с возрастом практически не меняются. Разве лишь количество уменьшается, если очень уж не повезет.
- Кроме того, у него могут быть усы или борода, - добавил Малдер. - Или усы вкупе с бородой. А возможно, он теперь носит парик… В общем, надо учитывать любые изменения внешности.
Лицо на дисплее продолжало меняться. Подчиняясь клавиатуре и компьютерной программе, у Барнета отросла борода - то метелкой, то лопатой, а то и вовсе аккуратной эспаньолкой. Украсившие верхнюю губу усы тоже жили полной жизнью. Лысина на макушке покрылась буйной порослью, потом макушка стала похожа на кегельный шар.
Но Малдер уже не замечал всех этих трансформаций - он видел сейчас лица с дисплея таким, каким оно было в тот самый день, на суде…
Вашингтон, округ Колумбия
Пять лет назад
- Давайте вернемся назад, - сказала прокурор. - Скажите, агент Малдер, у вас действительно сложилось впечатление, что Джон Барнет получал удовольствие от своих преступлений? Что он оставлял свои записки с целью поиздеваться над вами?
Прокурор во время опроса свидетелей любила прохаживаться туда-сюда. Возможно, она демонстрировала публике безупречно сшитую черную костюмную пару с красной блузкой, а может, ходьба помогала ей придумывать наиболее острые вопросы - кто их знает, этих прокуроров в юбках, что у них на уме!.. Малдера, во всяком случае, ее непрерывное мотание только отвлекало.
- Да, по-моему, Барнету очень нравилось дразнить нас, - сказал он, придвинув поближе микрофон и сосредоточившись на лице сидящего в первом ряду Реджи. - Оставляя нам записки, он получал удовольствие, словно играл в некую увлекательную игру.
- Расскажите, пожалуйста, суду, что же случилось в тот день, когда вы задержали его.
Малдер повернулся к прокурору - постоянно отворачиваться от нее было бы, по крайней мере, невежливо.
- Мы устроили засаду на таможенном складе, в аэропорту. Ты знали, что Барнет получает информацию от одного из сотрудников компании, осуществляющей перевозку денег. Он платил информатору наличными. Все это мы знали… Но нам и в голову не могло прийти, что, когда инкассаторская машина прибудет за деньгами, Барнет окажется внутри нее. Под видом охранника… Поэтому ему и удалось захватить водителя в заложники.
- Иными словами, - сказала прокурор, останавливаясь перед Малдером, - он взял в заложники собственного сообщника?
- Да, мэм.
- Что же случилось потом?
- Мы блокировали Барнета и предложили ему освободить заложника и бросить оружие.
Прокурор вновь отправилась в свой бесконечный поход:
- Скажите, агент Малдер, где в тот момент находились лично вы?
- Я находился за спиной у Барнета.
- И у вас имелась возможность сделать прицеленный выстрел?
- Да, мэм.
Прокурор опять остановилась:
- Но вы стрелять не стали. Почему?
- Да, я не стал стрелять. Потому что не в правилах ФБР ставить под угрозу жизнь заложника. Ведь я не мог быть уверен, что убью его наповал. В случае же, если бы я его только ранил, он бы вполне успел выстрелить в заложника. И я думал… - Малдер вдруг заволновался. - В конце концов, Барнету некуда было деваться. И я думал, он сдастся.
- Что же произошло на самом деле?
- А на самом деле… - Малдер глянул на подсудимого и чуть не поперхнулся: тот презрительно улыбался, поигрывая цепочкой наручников. - Джон Барнет выстрелом в висок убил своего заложника и тот же выстрелил в агента Уоленберга. Он попал ему прямо в лицо…
- Благодарю вас, агент Малдер, - быстро сказал прокурор. - У меня больше нет вопросов.
Малдер продолжал смотреть на Барнета.
А тот продолжал улыбаться. Потом взял в руки стакан с водой и сделал неторопливый глоток. Словно сидел за стойкой бара, словно не о нем секунду назад и говорили.
И тут на Малдера нашло.
- Барнет пристрелил Стива Уоленберга запросто и с удовольствием! - сказал он в микрофон, по-прежнему глядя на обвиняемого.
Сразу вскочил адвокат:
- Ваша честь, я возражаю!
- Возражение принимается, - сказала судья. - Свидетель, я лишаю вас слова!
Но Малдер ее не слышал. Он видел презрительную улыбку на лице обвиняемого, и эта улыбка действовала на него, как красная тряпка на быка.
- Стив Уоленберг был человек… У него было жена и двое маленьких детей, а ты…
Судья стукнула молотком:
- Свидетель! Пройдите на свое место! Немедленно!!!
-Ты убил его не колеблясь, как паршивую собаку! - голос Малдера задрожал от ненависти. - И потому сам должен сдохнуть как собака, сукин сын!!!
Адвокат взвился, словно его ужалила в задницу оса:
- Ваша честь, остановите его!
В зале поднялся шум. Кто-то крикнул:
- Правильно! Собаке собачья смерть!
Присяжные переглядывались между собой.
Судья принялась колотить молотком так, будто из стола перед ней вылез трехдюймовый гвоздь, представляющий непосредственную угрозу для ее жизни.
- Свидетель! Если вы не прекратите, я привлеку вас к ответственности за неуважение к суду! - Потом она повернулась к публике: - А если присутствующие не успокоятся, я прикажу очистить зал!
Стук молотка и крики привели Малдера в чувство. Он тряхнул головой, отодвинул микрофон и спустился со свидетельского места.
Барнет смотрел на него все с той же презрительной улыбкой.
Малдер прошел мимо, сел радом с Реджи.
- Ты что, с ума сошел? - сказал Реджи. - Что ты себе позволяешь?
Малдер не ответил - он смотрел на Барнета.
А тот, обернувшись, по-прежнему не сводил с него глаз. Потом негромко - между ними было не более шести футов - сказал:
- Я пришью тебя, малыш!
Барнет произнес эти слова спокойно, даже доброжелательно - словно поблагодарил друга за неоценимую помощь. Или пригласил его на ленч…
Но в сердце Малдера хлынула морозная волна страха. Потому что за спокойствием и доброжелательностью (как за единственной аляповатой декорацией - нищета захудалого провинциального театрика) пряталась самая настоящая, бесконечная и откровенная ненависть …
Деликатное покашливание оператора прервало воспоминания Малдер. Девушка вновь смотрела на него вопросительно. А с дисплея пялился очередной вариант Барнетовой физиономии.
- Мне нужны распечатки всех возможных трансформаций.
Малдер встал.
- Хорошо, - сказала оператор.
Открылась дверь, в лабораторию вошла Скалли. Она была заметно взволнована.
- Я тут факс получила. Из федеральной тюрьмы «Ташму»…
- Ну и?.. - вскрикнул Малдер.
1 2 3 4 5 6