Кентавры старались теперь как можно реже появляться на старом месте, многие даже переселились подальше, свернули шатры и отправились вдоль берега вниз по реке. На прежнем месте остались только те, кто общался с циклопами, да Эльтдон, поскольку его запах не раздражал одноглазых гигантов. Те тоже старались появляться в стойбище лишь по необходимости, обычно обходили стороной, хотя это и удлиняло их путь к реке, где возводился мост. После долгих обсуждений решено было делать его постоянным, из каменных глыб-опор и деревянного настила. Подходящие глыбы циклопы подбирали у Псисома и переносили к реке, деревьями же занялись кентавры. Подданые Левса отправлялись в чащобу, срубали нужные стволы и оттаскивали их туда же, к реке, к тому месту, где возводился мост.Эльтдон в окружающей суматохе чувствовал себя неуютно — помогать он не мог (в лес его не пускали, и, если вспомнить случай с лягушкой, вполне резонно; а таскать камни от самого Псисома…) — в общем, помогать он не мог, а уйти, как сделало большинство кентавров, не захотел, потому что здесь оставался Фтил и, следовательно, Книга. А времечко-то шло, летело времечко, и нужно было как можно больше успеть прочесть, ведь потом ждал его караван Годтара-Уф-Нодола… И Бурин.И… и еще Создатель ведает что: то самое, что скрывалось в забытых кровоцветных снах. Он читал Книгу как последнее отдохновение души, словно предчувствовал, будто маленькая толика знаний Хриис передалась и ему.Месяц пролетел незаметно. Мост был почти достроен, по договоренности с циклопами кентавры перейдут на тот берег и отправятся искать Сиртарово стойбище, но даже если не найдут — то все равно не воротятся на этот берег уже никогда. А мост… ну что же, достаточно и просто честного слова, мост-то зачем разрушать?Но Эльтдону не суждено было дождаться конца этой истории. Где-то южнее, в Мокрых Лесах, Дольдальмор Лиияват, двигался караван Годтара-Уф-Нодола, и следовало поторопиться. Асканий, как, впрочем, и несколько других кентавров, намеревался съездить на выбранное для встреч место, в какой-то поселок на окраине Лесов для привычного торга. А заодно сопроводить туда Эльтдона и помочь ему пристроиться к каравану. (Здесь, кстати, возникла проблема: река, разделявшая два берега, тянулась далеко, брала начало где-то в дебрях тех самых Дольдальмор Лиияват, и поэтому, чтобы встретиться с караваном, нужно было переходить на этот берег, который скоро станет запрещенным для кентавров. Поговорив с циклопами, решили, что раз в полткарна группе воинов будет дозволено перебираться сюда и по берегу, не углубляясь в степь, идти к Лесам.) Прощание вышло долгим и пронзительным, как крик одинокой чайки над морем.Если до сих пор эльфу казалось, что окружающие забыли о нем, занятые своими делами и работой, то теперь он так не думал. С дальнего стойбища пришли, наверное, все до единого, да и здесь, на прежнем месте, работники оставили недостроенный мост и собрались, чтобы проводить в путь его — чужака, примирившего два народа. Чужака, который давным-давно перестал быть для них чужаком. Прощальное празднество началось в полдень и затянулось до глубокой ночи. Все, кентавры и циклопы, собрались вместе, хотя одноглазые гиганты и старались дышать не слишком глубоко. Впрочем, за последнее время они понемногу притерпелись к запаху кентавров, так что теперь все было в порядке. В этот день просто ничего не могло быть не в порядке, ведь здесь собрались друзья.Было весело и тепло, разожгли громадный костер, у которого разместились все желающие, пламя взлетало к небесам и колыхалось на ветру гуттаперчевой танцовщицей. Это зрелище напомнило Эльтдону Бурин, и на душе стало тягостно. Только сейчас он понял, что одновременно страшился этого города и был болен им, горя желанием оказаться там еще раз. Ибо можно звать родиной страну или континент, но всегда в твоей памяти остается только город, где прошли лучшие дни твоей жизни — дни, которые возвращаются снова, стоит тебе ступить на улицы этого города-родины. И от невозможности оказаться там снова ты теряешь что-то в себе. Вот так и он — утратил частицу себя, ту частицу, что осталась в Бурине. Теперь предстояло за ней вернуться.Вокруг улыбались чьи-то лица, кучерявились растрепанные чубы, сверкали, поблескивали глаза, и среди всего этого веселья было только две фальшивые улыбки. Одна из них принадлежала Эльтдону. Он старался всех уважить, всем ответить на добрые слова, не оставить без ответного смешка ни одной удачной шутки и отведать всякого угощения — но мысли его были уже далеко. Так далеко, как только могут быть мысли эльфа-странника, возвращающегося домой.В завершение праздника Муг-Хор сыграл на своей арфе — да так сыграл, что взорвалось звездами небо, застрекотала ночными скрипками степь, так, что пламя костра влилось в зрачки каждого, проникая дальше, в самую душу — да там и осталось. Мир качался, точно детская колыбель, баюкаемая любящей матерью. «Или как чаши весов, растревоженные мальчишкой-озорником», — мрачно подумал Эльтдон и горько усмехнулся. На сей раз арфа не подействовала на него так сильно. Может, потому что голова была занята мыслями о возвращении. А может, потому что невозможно оказалось слиться с музыкой арфы, когда рядом, среди общего единения и смеха, оставалась девочка-кентавр с деланной улыбкой на серьезном лице. Иногда она смотрела на эльфа так, словно хоронила его. В подобные мгновения Эльтдон отворачивался в сторону, смеялся громче всех и хрипло подпевал — не в такт. Никто этого не замечал — опять же кроме Хриис, но та ничего никому не говорила. Эльтдон догадывался почему. И пел еще громче и фальшивее.А потом наступил похмельный рассвет. Протирая глаза и разминая затекшие конечности, чествовавшие поднимались с земли и, попрощавшись, отправлялись по своим делам. Остались только Фтил да Асканий; кентавры, которые должны были идти в Дольдальмор Лиияват, проверяли, прочно ли увязаны тюки с товаром, а Левс стоял поодаль и дожидался, пока наступит его черед сказать слово. Из алого шатра лекаря осторожно выглянул Химон, а немного погодя тихонько подошел к Эльтдону и дернул за рукав. Эльф обернулся; на сей раз его улыбка была неподдельной.— Да, малыш?Химон подумал, что надо бы, наверное, возразить, мол, никакой он не малыш, а очень даже взрослый кентавр, — но почему-то решил промолчать. Просто протянул эльфу мешочек.— Что это? — спросил Эльтдон, развязывая тоненький шнурочек.— Это… — Химон смущенно вздохнул. — Это семена аллха. Говорят, тот, у кого в доме растет аллх, не знает бед. Болезни и горести обходят его стороной и… — Мальчик запнулся.— Много разного говорят, — подытожил Фтил, складывая руки на груди. — Мы сами не проверяли. У нас, как видишь, нет и никогда не было постоянных домов, а аллх не терпит перемещений, приживаясь на том единственном месте, где прорастает из семени. Но существуют кое-какие легенды — и мой ученик очень хорошо их знает, судя по тому, что говорит. Одним словом, бери семена и обязательно посади у своего дома.— Посажу, — кивнул Эльтдон. — Спасибо.— Позволь и мне сделать подарок, — вмешался Левс. — Он будет не столь прекрасным, но ведь в дороге (которая тебе предстоит) нужны одежды и много других полезных вещей. В этих двух тюках — все, что необходимо для такого путешествия. Лучшее, что у меня есть.Кентавр-альбинос откланялся, извинился и поспешил к мосту, потому что дела требовали его немедленного там присутствия.— Клянусь (сам проверял), что оружия там нет, — фыркнул Асканий. Он вырядился в дорожные рубаху и плащ, на голове поблескивал все тот же металлический обруч с чеканными листьями. — А поскольку странник без оружия— легкая добыча для всяких тварей… Короче, вот тебе, держи. — И охотник сунул в руки опешившему Эльтдону меч в ножнах.Эльф вытянул клинок и с удовольствием отметил, что на нем поблескивает клеймо мастера; о благородном происхождении меча говорили и прекрасная балансировка, легкость оружия и великолепная заточка. Лишенный ненужной вычурности и украшений, меч имел лишь одну деталь, свидетельствующую о том, что его владелец отнюдь не беден: на рукояти, выполненной в виде оскалившейся змеиной головы, между металлическими зубами был вставлен огромный алый рубин, который переливался изнутри и плескался сочным цветом, словно наполненный до краев хрустальный кубок. «До краев наполненный кровью», — мелькнуло в голове Эльтдона — мелькнуло и погасло, потому что в этот момент он увидел, что несет в руках отлучившийся на минутку Фтил. Этот зеленоватый том астролог узнал бы из тысячи подобных по одному лишь аромату старины, который источала книга. Нет, не так — Книга. Не решаясь поверить в происходящее, он удивленно посмотрел в глаза лекаря, заранее зная, что это не шутка, не совпадение — Фтил дарит ему Книгу. Навсегда.— Не говори о ценности моего подарка и о том, что ты не можешь его принять. — Лекарь упредил готовые сорваться с уст эльфа слова. — Потому что на другой чаше весов лежала судьба двух народов, которые ты сумел примирить. И еще жизнь одной маленькой девочки.«С которой мне еще придется встретиться в будущем. И я совсем не обрадуюсь тогда — по ее же словам».— Я не знаю, кому она нужнее, тебе или мне, просто бери и владей ею. — Фтил протянул Книгу эльфу, и тому ничего не оставалось, как принять том дрожащими потными ладонями. Что астролог и сделал.Итак, все — подарки были розданы, настал час отправляться. Эльтдон заботливо укутал Книгу в кожи, чтобы, не приведи Создатель, не намочил дождь, потом упрятал ее поглубже в один из «подарочных» тюков. Только после этого тронулись в путь.Когда кентавры сворачивали к лесу, вдали, у шатров, появилась еще одна худенькая фигурка. Остальные махали, неистово, искренне, а она просто стояла и смотрела. Наверное, потому, что остальные с ним больше никогда не встретятся, а она…Ветви деревьев заслонили эту картину. Странствие к Повелителю драконов продолжалось. 3 Прежде чем выехать на южную дорогу, кентавры свернули к мосту. Муг-Хор попросил об этом, потому что рано утром, когда Эльтдон еще спал, вынужден был отправиться на стройку — и не успел еще преподнести астрологу свой подарок.Эльф, конечно, ничего об этом не знал. Поэтому и удивился, когда за деревьями внезапно появилась огромная поляна, на которой то там, то здесь виднелись обрубки деревьев, четыре каменные глыбы — то ли еще не установленные, то ли отбракованные по каким-то причинам; кучи листьев, веток и каменных обломков, больших и малых. Здесь берег был очищен от камыша и плавучих растений; вдалеке, почти на горизонте, виднелся другой берег, и к нему, еще не законченный, тянулся мост. Большую часть работы уже сделали, осталось закончить настил — и исход кентавров начался бы. Асканий и его спутники явно не успеют к завершению, так что им потом придется искать соплеменников по оставленным Левсом меткам.Каменные опоры для моста доставлялись с Псисома, а циклопы и кентавры подгоняли их потом под необходимые размеры, стесывая лишнее, подравнивая бока, прорезая выемки и желоба для досок. Деревья рубили тут же у реки, так что поляна получилась солидная. Всякий мусор: ветки, листья, кору — старались сметать в огромные кучи и сжигать, но все равно пространство вокруг было усеяно ими в большом количестве.Недавно обнаружилась досадная ошибка, из-за которой строительство задержалось. Настил моста сооружали циклопы, и одноглазые как-то не подумали о том, что там, где они сами со своими широкими ступнями могут ступать без опаски, кентавры с их копытами могут переломать себе ноги. Кое-где зазоры между досками настила оказались слишком широкие — стало ясно, что надо делать все заново.Муг-Хор очень расстроился из-за этого. Вчера вечером, когда все отправились спать, циклоп бережно укутал свою арфу в пушистую шкуру и отправился к реке. Всю ночь работал без устали, так что к утру успел кое-что поправить. А теперь, покинув своих соплеменников, он спешил попрощаться с путешественниками.Эльтдон боялся, как бы Муг-Хор тоже не вознамерился подарить ему что-нибудь ценное. Эльф считал, что недостоин всех тех подарков, которые ему уже преподнесли, а если еще и Муг-Хор… Но тот, похоже, сам понял, что на сей раз нужно что-то совсем другое. Поэтому он просто склонил громадную курчавую голову и приложил к груди широкую, покрасневшую от трудов ладонь.— Тебя наградили многим, — заговорил он звучным голосом, и кентавры, работавшие неподалеку, подняли головы, с интересом наблюдая за происходящим; то же сделали и циклопы.— Тебя наградили многим, но все это — по праву заслужено тобой, — продолжал Муг-Хор. — Я же дарю свое доброе слово. Когда тебе станет плохо, просто вспомни о нем и пожелай чего угодно. Помощь придет к тебе.Циклоп снова поклонился и, развернувшись, направился к мосту.Вот теперь все. Нужные слова были сказаны, оставалось только одно — отправляться на юг.Кентавры взмахнули хвостами и, подбадривая друг друга громкими гортанными звуками, снялись с места и помчались по берегу. Трава и деревья слились в одну сплошную линию, бешено уносясь назад, за их спины. Над головами пьяно раскачивалось небо, еле заметное в просветах между листьями и ветвями. Где-то позади вдогонку убегающим кричали их товарищи — кентавры, которые не убоялись взойти на пока что опасный для них мост, чтобы проводить взглядом путешественников. Эльтдон покрепче обхватил торс Аскания, чувствуя себя одним из этих удивительных существ — как будто он сам несся вскачь, так же, как они, кричал и взмахивал хвостом. Тут эльф запнулся, представив себя с хвостом, и оглушительно расхохотался. Кентавры, хотя и не знали, почему он смеется, присоединились к нему. Лететь сквозь чащу и хохотать оказалось еще упоительнее. Так они и скакали на юг — туда, где предстояло встретиться с караваном Годтара-Уф-Нодола.Впрочем, такое бесшабашное передвижение по лесу не могло длиться долго. Лес не прощает фамильярности, так что путешественники перешли вскоре на шаг. Первый восторг поулегся, и теперь они вели себя значительно осторожнее. Да и Эльтдону на память пришла встреча с той лягушкой… Он тоже стал оглядываться по сторонам, пусть даже Асканий и уверял, что поблизости ничего опасного нет.Вскоре кентавры выбрались на привычную дорогу. Почти незаметная для случайного взгляда, она тянулась сквозь чащобу, устремляясь на юг. То превращаясь в узкую тропку, то раздуваясь, словно только что пообедавшая змея, она порой сливалась со звериным путям или же ныряла в заросли краснолистных кустов, непредсказуемая, но заведомо безопасная. Или, если точнее, более безопасная, чем лес вокруг, ибо более знакомая кентаврам.Дни развернулись перед Эльтдоном ярким цветным веером, изредка задевая его, но чаще скользя мимо, как и эти листья по обе стороны дороги. Он колыхался на спинах своих спутников, послушно делал все, что они советовали, читал перед сном Книгу, неизменно бережно закутывая ее в кожи, пил, ел, спал, справлял естественные надобности, но, в общем, оставался как бы в стороне от бытия. Он проходил сквозь события и само время. Он ждал встречи с караваном. Именно тогда должна была начаться новая фаза его жизни… вот только какая? 4 То ли Эльтдон был настолько погружен в собственные мысли, то ли кентавры двигались очень быстро — но только путь закончился скорее, чем эльф ожидал. Два или три дня они ехали по лесу, а потом вышли в степь. Там уж его четвероногие спутники развили и вовсе немыслимую скорость, невзирая на тяжелые тюки с товаром и дополнительный живой вес в особе Эльтдона. Но вот степь начала меняться, на горизонте осторожно показался краешком лес, а уже к вечеру путешественники были под его слезливым пологом. Дольдальмор Лиияват не зря так назывались. Дождь шел здесь большую часть года, а туманы почти никогда не покидали этих мест. И жили тут в основном существа, которые были не против подобного положения вещей: низенькие болотники, именовавшие себя кикморами, и долговязые дождевики; кроме них, конечно, можно было встретить и представителей других рас Ниса, по тем или иным причинам оказавшихся в этих краях, — но в значительно меньших количествах.Попетляв немного по скользким тропинкам, кентавры выбрались к тому самому поселку, где и должны были встретиться с караваном.Дома кикмор — а именно они составляли основное население поселка — устанавливались на сваях, так что кентаврам не приходилось надеяться на местное гостеприимство. Они и не надеялись; поздоровавшись со старыми знакомыми, путешественники обосновались на небольшой полянке, развели слабый костерок и коротали время за неторопливым разговором. Некоторые, правда, отправились к кикморам, чтобы разузнать, когда ожидают караван да как жилось здесь болотникам за последние полгода. Эльтдон тоже не усидел у костра. Он, заприметив, что Асканий встает и намеревается куда-то идти, попросил кентавра взять его с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43