Я окинула взглядом лошадь, покачивавшуюся на высоченных каблуках, и херувима, обвешанного золотыми, толщиной с мою ногу, цепочками, и не удержала удивления:
- Вы лично штукатурите стены, кладете кафель и устанавливаете сантехнику?
- Господи, конечно нет! - подскочил Тема. - У Лады и Вити фирма, огромная, называется «Динком», расшифровывается как «Донские инкорпорейтед мезонин». Лада и Витя завалены заказами, и я страшно рад, что они нашли время заняться моим скромным домиком. Привел их сюда, чтобы сказать: так, как сделаны стены в спальне у Даши, мне красить не надо. Некачественная работа. Лада выпятила нижнюю губу:
- Да уж, мы не халтурим…
- Порой в убыток работаем, - подхватил Витя, - стараемся, наши специалисты стены чуть не утюгами гладят…
- Языками вылизывают… - «пела» Лада. Неожиданно меня охватило раздражение:
- Вряд ли отделочники используют названный орган в качестве валика. Во-первых, неудобно, а во-вторых, отравиться можно.
Лада и Витя уставились на меня, в глазах лошади мелькнула злость.
- Ха-ха-ха-ха! - развеселился Тема. - Дашутка, нельзя же буквально воспринимать любые слова! Лада пошутила. Пошли, ребята, вниз, попьем вместе кофейку.
- С удовольствием, - закивала Лада. - А конфеты дадут? Обожаю шоколадки!
Весело чирикая, строители и Тема утопали, я потрусила в ванную. Ох, не нравится мне эта парочка, слишком сильно супруги Донские похожи на лису Алису и кота Базилио.
Глава 2
Насладиться кофейком в приятной компании мне, слава богу, не удалось. Не успела я привести себя в порядок, как на тумбочке затрещал телефон, определитель показывал номер мобильного полковника. Удивившись уже в третий раз за сегодняшнее утро, я прижала сотовый к уху.
- Слушаю.
- Извини, разбудил, наверное, - сказал Дегтярев.
- Давно проснулась и даже успела принять душ.
- Что собираешься делать?
- Ну… почитаю Устинову, в саду, на раскладушке.
- Мне нужна твоя помощь. Я протяжно зевнула.
- Хочешь поехать в магазин за летними вещами? Давно пора. Когда и где встречаемся?
- Через два часа, - коротко ответил полковник, - улица Народного Ополчения, дом…
- Милый, - перебила я приятеля, - если решил прибарахлиться с помощью некоего челнока, который таскает узлы из Китая, то зря. Давай поедем в крупный торговый центр и…
- Жду по указанному адресу, - сухо перебил Дегтярев. - Сделай одолжение, не спорь!
Я скривилась, потом взяла ключи от машины, осторожно спустилась на первый этаж и шмыгнула в гостевую комнату, вход в которую располагается прямо у подножия лестницы. Мерно сопящий Хучик следовал за хозяйкой по пятам. Я открыла окно, вылезла в сад и, закрывая створку, сказала явно растерянному мопсу:
- Не волнуйся, я вполне здорова, просто очень не хочется проходить мимо столовой, где пьют кофе лошадь с херувимом. Будь осторожен, Хучик, смотри, как бы мадам строительница не наступила на тебя каблучищем.
Хуч шумно вздохнул и, разбежавшись, запрыгнул на диван, а я бойко порысила к машине. По опыту знаю - спорить с Александром Михайловичем не следует. Сейчас поперебираю рубашки, доставленные предприимчивым челноком, и даже, может, куплю полковнику одну, а потом возьму толстяка и отволоку в нормальный магазин…
Дверь в нужную квартиру открыл сам Дегтярев.
- Ты за хозяина? - улыбнулась я.
- В некотором роде, - абсолютно серьезно отозвался приятель.
- Тогда дай тапки.
- Ступай так.
Я стала расшнуровывать кроссовки.
- Не снимай, - остановил меня полковник, - здесь давно не убирали. Впрочем, не уверен, что вообще когда-нибудь мыли пол.
Удивленная сверх меры, я очутилась на кухне.
- Хочешь чаю? - церемонно осведомился Дегтярев. - Специально купил по дороге твой любимый, цейлонский, а еще крекеры и лимон. Вот!
И тут до меня дошло, где я нахожусь. Окно не занавешено шторами, на кухне нет и намека на кастрюли со сковородками, из посуды только два граненых стакана да гнутые алюминиевые ложки…
- Зачем позвал на конспиративную квартиру? - прищурилась я.
Дегтярев сел на табуретку и оперся локтями о хлипкий стол.
- Дело есть. Вернее, огромная личная просьба!
- Речь пойдет не о летних рубашках?
- Нет, о работе.
- Чьей? - подскочила я.
- Ясное дело, моей, - мрачно сообщил Дегтярев.
Я потрясла головой, потом осторожно посмотрела в окно. Сейчас на теплую, июньскую Москву обрушатся снегопад, гроза, дождь, цунами, пурга, циклон, песчаная буря и наводнение. Все неприятности произойдут одновременно, а виноват в истерическом припадке природы окажется полковник, который решил попросить у меня помощи.
- Что ты так на меня смотришь? - нервно поежился толстяк. - Если тебе не хочется помогать мне, скажи прямо, не стану зря тратить время на рассказ.
- Нет, нет! - пришла я в себя. - Начинай.
Александр Михайлович вскочил и начал расхаживать по небольшому пространству между мойкой и грязным окном. Я старалась не упустить ни слова из его плавной речи.
…Некоторое время назад в милицию обратилась некая Нелли Семеновна Майкова. Она утверждала, что ее невестка Розалия убила своего мужа Павла, сына заявительницы. Преступление свершилось на бытовой почве. Супруги часто ссорились, и в конце концов сын Павел воскликнул:
- Ну хватит! Развод! Придется тебе, солнце красное, сваливать из моей квартиры!
Розалия, похоже, испугалась. Она притихла и с удвоенной энергией начала готовить еду. Павел успокоился, в семье наступила тишь да гладь. Одна Нелли Семеновна почуяла беду. Она хорошо понимала: ее сын обманут наглой бабой, у той на уме лишь одно - деньги, ради них Розалия готова на все. А Павел вполне успешный бизнесмен. Конечно, не Билл Гейтс, но рубли в семье водятся.
Нелли Семеновна пару раз подкатывалась к сыночку с разговорами, но Павел отмахивался, недовольно говоря:
- Мама, во всех семьях случаются скандалы. Я высказал претензии, жена изменилась в лучшую сторону, более говорить не о чем.
Но Майкова не успокаивалась:
- Розалия не работает, весь день бездельничает. Где это видано? Вот я всегда честно трудилась, возвращалась вечером домой и, ожидая мужа, занималась хозяйством.
- Ты закончила институт, - пояснил Павел, - имела хорошее образование, а Розалии надо учиться. Ну, допустим, на певицу, у нее голос есть. Ей надо бывать на концертах и тусовках, а их устраивают по вечерам.
- Тоже мне Пугачева нашлась! - кинулась в бой женщина. - Значит, скоро твоя жена начнет полуголой перед мужиками кривляться? Это разврат!
- Мама! Замолчи!
- По хозяйству ничего не делает!
- У нас же есть домработница.
- Не готовит!
- На то есть повариха.
- Конечно, конечно! - фыркнула дама. - И горничная, и кухарка… А зачем же тогда жена?
- Супруга не помесь пылесоса со сковородкой, - попытался образумить маменьку бизнесмен, - она мне интересна как личность. Понимаешь?
- Более чем, - язвительно закивала Майкова. - Кстати, личность, о которой ты сейчас толкуешь, легко купить у дороги. Может, тебе так и поступать? Поломойка, повариха и проститутка. Дешевле получится. Ночные бабочки, в отличие от Розалии, честные девушки, продают тело и удовлетворяют потребности клиента. А твоя жена постоянно выдрючивается. Уж извини, бессонницей маюсь и частенько слышу ваши голоса из спальни: то у нее голова болит, то спать хочет, то устала… Кстати, Павлуша, я твоему отцу никогда не отказывала!
- Мама, - только и сумел ответить Павел, - ты подслушиваешь под дверью нашей спальни!
- Должна же я все знать о сыне, - заявила дама. Вскоре после этой беседы Павел умер. Во сне, от сердечного приступа. Ничего настораживающего в кончине мужчины врачи не обнаружили, при вскрытии диагноз кардиологов подтвердился. Тогда же было отмечено: Майков употреблял наркотики. Но Нелли Семеновна уверена, что в смерти сына виновата Розалия, и потребовала вызвать невестку в милицию.
- Да, Павел пил успокоительное и иногда делал себе уколы, но убийца Роза, дайте мне повестку для нее, - упорно повторяла Нелли Семеновна.
Следователь отнесся к визиту Майковой более чем скептически. Военные действия между свекровью и невесткой не редкость, поэтому никаких решительных действий милиционер не предпринял. Смерть от сердечного приступа очередного наркомана, пусть даже и успешного бизнесмена, не удивляла. А Нелли Семеновна упорно продолжала требовать вызова Розалии на допрос. Она приходила в милицию два раза, а потом пропала. Сначала следователь Иван Федосеев обрадовался, но потом, испытывая непонятную для самого себя тревогу, позвонил Майковой домой. И услышал от всхлипывающей Розалии:
- Нелли Семеновна умерла - сердце не выдержало. Она так горевала о Павле!
Федосеев успокоился. Он вспомнил, что в один из визитов в милицию назойливой посетительнице стало плохо прямо в отделении, даже пришлось вызвать «Скорую»..
Нелли закончила земной путь в понедельник, а в четверг к Ивану Федосееву пришла некая Зинаида Райкина и сделала заявление:
- Видите синяки? Вот, кстати, справка из поликлиники о побоях.
- Вас поколотил муж? - безнадежно поинтересовался Иван, прикидывая в уме, как лучше провести беседу, чтобы Зинаида спокойно ушла, не заполняя никаких бумаг.
- Нет, Розалия Майкова! - воскликнула тетка. Иван выронил ручку, а Райкина начала выдавать информацию.
Она тесно дружила с Нелли Семеновной и знала о неприязненном отношении дамы к невестке.
- Если честно, - глотая от торопливости куски слов, тарахтела Зинаида, - Розалия мерзавка! Нелли хотела похоронить сына на кладбище, в одной могиле с отцом, а жена настаивала на крематории. Такую бучу подняла! «Сжечь, и все!» - кричала. Только Нелли не сдавалась.
- Нет, в землю! - топала ногами мать. - Я главнее, слушайте меня.
В результате Нелли Семеновна, поддержанная друзьями, сумела победить законную жену, и Павла похоронили на Митинском погосте.
Но еще худшая история случилась после смерти самой Нелли Семеновны. Розалия, изображавшая невероятное горе, заявила:
- Свекровь не раз говорила о своем желании завершить жизненный путь в огне.
- Вовсе нет, - возразила Зина, - Нелли хотела лежать около супруга и сына.
- Так ее там и похоронят. Урну можно закопать в любом месте, - закивала Розалия.
- В гробу, - твердо заявила Зина.
- В урне.
- В домовине! - не уступала лучшая подруга покойной.
- Я хочу исполнить последнюю волю безвременно ушедшей мамы, - заныла Розалия.
- И я имею то же намерение, - закивала Зина. - Кстати, вот записка от Нелли, она мне передала ее за три дня до смерти. Читаю вслух: «Зинуля, я скоро умру, гадина станет требовать моей кремации, но ты не разрешай. Она меня травит, только не понимаю как. Сначала Павла жизни лишила, теперь за его мать принялась. Ни в коем случае не сжигай мое тело. Пусть сделают потом исследование останков моих и Павла. Следы должны быть. Я даю согласие на эксгумацию».
Едва Зинаида огласила послание, как Розалия коршуном кинулась на нее.
- Сволочь! - орала она, пытаясь выхватить листок. - Сука! Вот ты что придумала!
Райкина загораживалась, но пара ударов крепкой и намного более молодой Розалии достигла цели. По счастью, в квартире находились люди, младшую Майкову оттащили, к Зинаиде вызвали врача, а тело Нелли Семеновны, исполняя последнюю волю умершей, опустили в могилу.
- Все имущество убийце отойдет! - гудела теперь в кабинете следователя Райкина, горя желанием отомстить Розалии. - Дача, машина, бизнес, вещи, мебель… Вызовите дрянь к себе и скажите: «Знаю, ты убийца! Отравительница!»
- Я не имею права на подобные заявления, - отмахнулся Федосеев. - Идите, гражданочка, домой. Майков был наркоманом, его мать пожилой женщиной, никакого криминала в их смерти нет. Я более не могу вами заниматься, у меня труп на участке, спешу на место происшествия.
- Так я завтра приду! - гаркнула Зина. - Прямо с утра!
- Хорошо, - безнадежно согласился Иван, - заглядывайте, раз вам так хочется.
Но утром Зинаиды Райкиной у дверей кабинета не оказалось. Иван на радостях перекрестился и с головой ушел в работу. Около двух часов дня к нему заглянул коллега, Миша Квонкин, и спросил:
- Вроде тебя вчера психопатка донимала? Зинаида Райкина?
- И кому она нажаловалась? - почти с отчаянием воскликнул Иван. - До ООН дошла? Или на прием к Президенту России попала?
- Радуйся, - усмехнулся Мишка, - померла твоя активистка. Нашли в подъезде. Соседи тело обнаружили. Похоже, ее кто-то толкнул. Наверное, грабитель. Она упала и шеей о ступеньку! Правда, сумка на месте, а в руке клочок бумаги.
Федосеев ощутил, как желудок его сжали невидимые, но очень крепкие пальцы.
- Шеей о ступеньку? - переспросил он.
- Ага, - закивал Михаил, - чик-брык, и готово! Расслабься, твоя Зинаида уже в раю гуляет, яблочки жует. Хотя лично я предпочту оказаться в аду, среди большой компании друзей. Эй, чего стух? Думал, ты до потолка от восторга прыгать станешь.
- Ага, только ботинки завяжу, - пообещал Иван и пошел к начальству.
Глава 3
Дегтярев не стал утомлять меня ненужными подробностями о том, каким образом Федосееву удалось добиться разрешения на эксгумацию. Результаты тщательных исследований оказались ошеломительными: в телах Павла, его матери и Зинаиды Райкиной нашли следы особого сильнодействующего яда. Эта отрава накапливается в организме постепенно, и, когда ее концентрация превышает определенное количество, жертва умирает от инфаркта, инсульта, рака, цирроза… В общем, от каких-то вполне некриминальных причин. Никаких подозрений смерть человека в подобном случае не вызывает. Так вот, все погибшие, Майковы и Райкина, были отравлены, причем Павла и Нелли «угощали» постепенно, а Зинаида получила большую дозу одномоментно. Сообразив теперь, что у обеих теток-подруг, приходивших к нему, имелись поводы для беспокойства, Иван Федосеев развил бурную деятельность и выяснил, что вечером, накануне кончины, Зинаида сказала своей дочери Алине:
- Розка испугалась и хочет меня купить. Только что говорила с ней, представляешь, предлагает встретиться, поет: «Ну зачем нам друг друга ненавидеть? Вы любили Нелли Семеновну, я считала ее матерью. Давайте поговорим спокойно!»
- Не ходи! - испугалась Алина. - Сама знаешь, что собой представляет Розка.
- Я подумаю, - пообещала Зинаида.
А потом ее нашли мертвой в подъезде. Федосеева начала мучить совесть - ведь получилось, что он невольно явился причиной смерти Райкиной - женщину очень поспешно убрали с дороги, чтобы она прекратила бегать в милицию. Обрати Иван должное внимание на слова настырной посетительницы, та, вполне вероятно, осталась бы в живых.
Ощущая внутренний дискомфорт, Иван совершил ошибку - взял и задержал Розалию. Федосеев надеялся, что никогда не имевшая ничего общего с органами МВД женщина растеряется, испугается и сознается в убийствах. Большинство так называемых «первоходок» испытывает подлинный шок, оказавшись под замком. Пройдя все малоприятные процедуры оформления в СИЗО, помаявшись сутки от неизвестности в камере среди профессиональных уголовников, даже сильные мужчины впадают в ступор и, войдя в кабинет к следователю, развязывают языки. Все следователи знают: «колоть» преступника надо на первых допросах, потом он придет в себя, успокоится и вновь обретет умение трезво мыслить.
Поэтому, если, не дай бог, конечно, очутитесь за решеткой, не начинайте открывать перед ласковым милиционером душу, не покупайтесь на сигареты, чай и слова «поговорим без протокола». Лучше всего спокойно потребовать адвоката и молчать. Причем рот не надо открывать вообще, даже на вопрос «Как вас зовут?». Начнете беседовать - потом не остановитесь. Кстати, задержанный имеет право на телефонный звонок, вот и воспользуйтесь им, сообщите родственникам об аресте и держите язык за зубами. Но в большинстве случаев испуганные, не знающие своих прав люди ведут себя иначе.
Потому Федосеев, вызывая из камеры Розалию, и ожидал увидеть слезы, услышать крик «Я ни в чем не виновата!», а затем покаянные признания.
Только получилось иначе. Розалия села на крепко приделанный к полу стул, равнодушно отвергла воду, сигареты и не захотела никому звонить.
- Спасибо, - сказала она. - Произошла ошибка.
И это было все. Больше из нее не удалось выдавить ничего. Как ни старался Иван, женщина молча смотрела в стену, совершенно не реагируя на стандартные крючки. Вопрос «Кому позвонить, чтобы вам принесли передачу?» так и остался без ответа.
Не секрет, что у милиции имеется целая сеть осведомителей, в каждой камере непременно находится один, а то и несколько стукачей. Федосеев переговорил с агентами и выяснил, что Розалия проводит время в молчании; в разговорах не участвует, о себе не рассказывает, чужой судьбой не интересуется, угощенье не берет, даже чай не пьет, довольствуется миской малосъедобной баланды, которой кормят в СИЗО. Федосеев понял, что дело плохо: никаких прямых улик против Розалии не имелось, и ее по-хорошему следовало отпустить. В телах Павла, Нелли и Зины нашли яд? Ну и что? Отравить их мог кто угодно.
1 2 3 4 5