Дорога была завалена деревьями, под ними серебрились остатки «Пежо». По шоссе неслись потоки воды, которые натекли и в канаву, где лежал фургон.
Я попыталась выбраться на асфальт, но ноги скользили по глине, и я сползла вниз. Добралась до кабины, хотела встать на колесо и прыгнуть с него на дорогу, но тут увидела за рулем мужчину.
- Вы шофер? - спросила я.
Мужик, лежавший грудью на баранке, не ответил, его лицо было повернуто в противоположную от меня сторону. Я присмотрелась и похолодела.
Практически вся кабина оказалась залита кровью.
Скорей всего на водительском месте сидит труп.
Глава 2
Дрожа от ужаса, я выудила мобильник и тут услышала тихий стон. Потом труп медленно, с очевидным усилием, повернул голову. На меня смотрело совершенно бледное лицо с пугающе черными глазами.
- Не волнуйтесь, - забормотала я, покрываясь потом, - я уже вызвала милицию, сейчас они приедут, вас доставят в больницу и обязательно вылечат.
- Ты здесь? - прошептал раненый. - Откуда?
- Ехала мимо, гляжу, пингвины идут, а потом ветер поднялся… - бестолково залепетала я.
- Возьми, - еле слышно сказал шофер.
- Что?
- Там, в кармане, достань быстрее, пока менты не явились.
Преодолевая страх, я залезла в его куртку и вытащила конверт.
- Нашла? - шептал шофер, ему явно было очень плохо. - Отдай Кларе. Деньги. Нам…
- Ты не нервничай, - я предприняла попытку успокоить беднягу, - сейчас приедет милиция.
Раненый попытался оторваться от руля.
- Отдай Кларе. Деньги. Милиция…
Он не успел договорить, его шея странно дернулась, глаза закрылись.
- Эй, эй, - закричала я, - очнись, миленький!
В ответ - тишина. Мне стало холодно, потом очень жарко, затем начался озноб. Внезапно мужик приоткрыл глаза и просипел:
- Отдай... деньги... нам… Клара…
- Адрес скажи, - попросила я.
- А-а-а, - простонал он и снова потерял сознание.
Я сунула конверт в карман и попыталась успокоиться. Так, сначала я позвоню Дегтяреву. Но полковника на месте не оказалось, а мобильный вещал:
- Абонент находится вне действия сети, позвоните позже.
Зайка с Манюней тоже не желали выходить на связь. Впрочем, и Аркадий оказался недосягаем. Отчаявшись отыскать домашних, я стала названивать Ирке. Но домработница словно сквозь землю провалилась. Она не подошла ни к стационарному аппарату в доме, ни к своему сотовому, но я все же держала трубку возле уха, слушая гудки. Внезапно раздался женский голос:
- Алло.
- Ира, - сердито воскликнула я, - немедленно иди на ДПС и сообщи, что на боковом шоссе авария…
- Это кто? - донеслось из наушника.
- Ира! Что с тобой? Меня уже не узнаешь!
- Простите, я просто подняла мобильник, а он зазвонил, - принялась объяснять незнакомка, - наверное, выпал, когда пострадавшую в «Скорую» несли.
- Кого? - подскочила я.
- А вы кто?
- Дарья Ивановна Васильева.
- Тетя Даша, - взвизгнула девица, - а это я, Аришка Кротова, ваша соседка из двадцать восьмого.
- Я великолепно знаю, где вы живете, - прервала я ее, - лучше скажи мне, как к тебе попал мобильный нашей домработницы? И где Ирка?
- Ее в больницу увезли, - объяснила Ариша.
- Господи, что случилось?
- Да ничего страшного, просто она упала и, похоже, ногу сломала.
- Как? Где?
- Когда из дома собак вытаскивала…
- Собак? Из дома? Почему?
- Так он развалился!
- Кто?
- Дом!
- Наш?
- Ага.
Я почувствовала головокружение и закричала:
- Арина, объясни спокойно, в чем дело?!
- Ваш дом обрушился, а наш нет, - зачастила девица, - Сыромятниковы только без окон остались. Ира, когда ураган начался, бросилась за собаками, она их во двор погнала. А тут как бабахнет!
Как грохнет! Трах! Ух! Ваще! Она ногу сломала, Катерина лоб об березу расшибла, а у нашей Али такие шишки на башке!
- Ты хочешь сказать, что ураган разметал наш дом в Ложкине? Но это же невозможно! У нас кирпичное, основательное здание!
- Стены стоят, - взвизгнула Арина, - а крыши нет! Ой, мама меня зовет. Да вы приезжайте, все сами увидите.
В полной прострации я потрясла головой. Пингвины с опаской выглядывали из фургона.
Не успела я сообразить, куда теперь податься, как послышался сначала вой сирен, а затем мужские голоса.
- Смотри, машина.
- Эй, шофер, живой? Отзовись.
- Ну и наломало деревьев!
Это все-таки явились сотрудники ГАИ. Значит, девушка-дежурная не сочла мое сообщение о пингвинах бредом.
- Сюда, - замахала я руками, - скорей, тут раненый.
Примерно через полчаса меня посадили в белосиний «Форд» и повезли домой. Милиционеры записали все мои данные и сказали:
- Вызовем вас как свидетеля.
Я тупо кивала. В голове билась только одна мысль: что случилось в Ложкине?
Когда меня доставили к калитке, я не сдержала крика:
- О боже!
Когда мы возводили дом, то словно тигры сражались с бригадой. Рабочие, ради собственного удобства, норовили вырубить побольше посадок, мы же боролись за каждое дерево и в результате победили.
У всех соседей дома окружают засеянные газонной травой лужайки, у нас же высятся ели, березы, сосны, дубы…
Вернее высились, потому что сейчас большинство раскидистых красавцев свалилось на крышу нашего несчастного дома. Дорогая немецкая черепица превратилась в осколки, стекла были выбиты, кое-где отвалились облицовочные панели, над входной дверью исчез козырек, сад, любовно выпестованный Иваном, стал похож на кошмар.
Я вцепилась в чудом уцелевшую тонюсенькую елочку и стала бормотать:
- Ничего, ничего, крыша - дело наживное, окна все равно менять хотели, да и ремонт уж пора затевать…
На ночь нас приютили Кротовы. По странному стечению обстоятельств, ураган практически не тронул их дома, разбил всего лишь несколько окон, да и то в бане.
Присмиревшие собаки и кошки забились под кресла. Банди и Снап отказались от еды, Черри все время вздрагивала, а Хучик влез ко мне на колени и ни за что не хотел слезать. Едва придя в себя, мы подсчитали убытки.
Ирка сломала лодыжку, Катерина получила сотрясение мозга. Обе лежат в институте Склифосовского, правда, в разных отделениях. Слава богу, больше жертв нет. Иван, перед тем как над Ложкином пронеслось торнадо, повез в ремонт газонокосилку, а все члены семьи были в городе. К счастью, Анька, Ванька и Серафима Ивановна вместе с Жюли сидят сейчас под Киевом, на даче у Зайкиной мамы.
Потом мы стали думать уже не о людях, а о доме.
Мансарда, где живет Манюня, разрушена полностью. Сильно пострадала спальня Зайки и Кеши, зато кабинет нашего адвоката сохранился. В мою комнату, разбив стекло, угодила верхушка сосны.
Библиотека, расположенная в холле второго этажа, оказалась нетронутой. На первом этаже повреждений меньше, зато не осталось ни одного целого стекла и совершенно уничтожена веранда, окружавшая особняк.
- Что же делать? - зашмыгала носом Машка.
Аркадий почесал голову шариковой ручкой.
- Ну-у, - протянул он.
- Уж во всяком случае не рыдать, - рявкнула Зайка, - это бесперспективно! Начнем ремонт.
Кстати, мы застрахованы. Очень хорошо, что Кеша настоял на включении в страховку форс-мажорных обстоятельств. Помнится, кто-то хохотал в тот момент и уверял всех, будто в Подмосковье исключительно благоприятный климат.
- Ну да, - вздохнула я, - кому же в голову могло прийти, что тут пронесется смерч? Ладно, нас хоть цунами не затопило, помнится, в страховом договоре упоминалось и эта гигантская волна.
- По поводу цунами, пожалуй, я погорячился, - согласился Кеша.
- Жить нам где? - простонала Маня.
Повисло молчание. Потом Лена Кротова, мать Арины, бодро ответила:
- А у нас. В саду есть домик для гостей, там, правда, всего три комнаты, но ведь это не навсегда, перебьетесь как-нибудь.
Я закашлялась. В Ложкине живут отзывчивые, хорошо воспитанные люди. Кое с кем мы находимся в приятельских отношениях, но сейчас все изменилось. Мне не очень хочется вспоминать про Родиона и Нелю, один раз я уже писала об этой страшной истории и больше повторять ее не хочу. С остальными же соседями нас ничто не связывает, ну разве что иногда к нам заглядывают Сыромятниковы, и то это никак нельзя назвать дружбой, скорее приятным знакомством. Мы мило раскланиваемся и приветливо здороваемся со всеми жителями поселка.
В Ложкине существуют неписаные законы. Въехав в ворота, на огражденную территорию, все водители моментально сбрасывают скорость и тащатся еле-еле, чтобы не дай бог не задеть колесящих по тем же дорогам детей на электромобильчиках. Если на ваш участок забрела чужая кошка или собака, следует позвонить охране и сообщить о том, что найдено животное. Раз в месяц управляющий обходит коттеджи, собирая плату за проживание, охрану и маршрутное такси. К обитателям поселка часто наведываются гости, не у всех из них есть машины, поэтому от ворот Ложкина до станции метро «Тушинская» курсируют два микроавтобуса, пользование которыми включено в квартплату. Так вот, управляющего принято угощать кофе. Уж не знаю, как ему нравится глотать эспрессо подряд во всех тридцати двух коттеджах. А еще мы дружим с сотрудниками ДПС, что находится на повороте в Ложкине, и делаем им по всякому поводу подарки.
Но в гости друг к другу ложкинские обитатели не навязываются, у каждой семьи свой личный круг общения.
Поэтому мы практически не знаем Лену Кротову. Ее дочка Арина частенько приходит к Маше, но Лена никогда к нам не заглядывает, единственное, что нам о ней известно: она не замужем и имеет одну дочь. Еще могу предположить, что Лена весьма обеспечена, бедные люди в Ложкине не живут.
- Большое спасибо, - быстро сказал Кеша, - мы очень вам благодарны за приглашение, но у нас большая шумная семья, куча собак, кошек… Если позволите, мы задержимся тут на пару деньков, а потом найдем пристанище.
- Живите хоть год, - пожала тощими плечиками Лена, - нам веселей будет.
В создавшемся положении я радовалась лишь одному обстоятельству: в гараже, к счастью, совершенно не тронутом бурей, стоит без дела мой старенький «Пежо». Всем хороша эта юркая машинка, кроме одного: на российских дорогах хватает ее максимум на два года, потом начинаются проблемы с амортизаторами, свечами и так далее. Незадолго до бури я приобрела новую «пежульку», а старую пока оставила, решив поразмыслить, как с ней поступить. И вот теперь верный, старый коняшка понадобился вновь, потому что его «сменщик» погиб в завале из деревьев. Я, конечно, получу страховку, но ездить-то на чем-то надо.
Следующие три дня мы посвятили поискам временного убежища. Будучи людьми наивными и не слишком стесненными в средствах, мы обратились в риелторское агентство, где нам моментально предложили массу вариантов.
Я сначала обрадовалась, но потом, внимательно изучив бумаги, глубоко разочаровалась. Сейчас объясню почему.
В городскую квартиру, роскошную, девятикомнатную, с евроремонтом и джакузи, мы не поедем никогда. Во-первых, отвыкнув от Москвы, просто вымрем там без кислорода, во-вторых, у нас собаки.
Следовательно, нужен коттедж. Отчего-то свободные особняки оказались лишь на Рублевском шоссе.
- Ни за что! - решительно топнула ногой Зайка. - Отвратительная, перегруженная трасса, по которой, словно летучие мыши на бреющем полете, носятся члены правительства, депутаты и иже с ними. Нам придется тратить по три-четыре часа на дорогу до работы.
Мы признали правоту Зайки и повернулись к агенту. Тот развел руками:
- Больше ничего нет.
- Как это?! - возмутилась Маня.
- Понимаете, - стал оправдываться риелтор, - сейчас середина лета, те, кто сдает дачи, уже давным-давно нашли клиентов.
- Вы просто не хотите заработать, - обозлилась Машка, - мы обратимся в другое агентство!
- Да хоть к самому господу богу, - потерял профессиональную приветливость агент, - никто вам в июле под наем дом не найдет. А если предложат, то лучше в него не ехать!
- Почему? - изумилась я.
- Потому что подсовывают то, что никому не подошло, - пояснил он, - барахло за огромные деньги.
Положение казалось безвыходным. И тут, совершенно неожиданно, нас выручил коллега Дегтярева, эксперт Женька, которого мы знаем много лет.
Приехав в Ложкино и увидев разрушения. Женя сначала качал головой и цокал языком, но потом, услышав Зайкины сетования на отсутствие жилья, мигом сказал:
- Ребята, а на дачу не хотите?
Мы переглянулись.
- Куда? - осторожно уточнила Зайка.
- У меня тут, буквально в двух шагах от Ложкина, - объяснил Женька, - приятель живет. Вернее, его родственник, дядя вроде... ну не помню точно.
Деревня Вербилки, слышали про такую?
- Да, - кивнула я, - мы мимо всегда проезжаем, до нее и впрямь рукой подать от Ложкина.
- Вот! - поднял вверх палец Женька. - О том и речь! У этого дяди в Вербилках дом, и он его сдает. Хорошее место, тихое. Сможете все время в Ложкино ездить, за ремонтом следить? Да вы и пешком дойдете, тут километра два, не больше.
- Избушка-то большая? - поинтересовался Кеша.
- А ща узнаем, - пообещал Женька и схватил телефон.
Поговорив с кем-то, он радостно возвестил:
- Ну, супер. Дом стоит в глубине участка, с дороги его не видно. Там приличный забор. В здании два этажа, на первом четыре комнаты, кухня и ванная с туалетом. На втором - две спальни и кладовка. Все деревянное, экологически чистое, есть телефон, канализация и горячая вода, ну и газ с электричеством. Мебель, занавески и все такое. Против собак и кошек хозяин ничего против не имеет. Да, еще там имеется большая крытая веранда. Есть, правда, один минус.
- Какой? - спросили мы хором.
- Киса живет на участке.
- Кто? - удивилась Зайка. - Кошка? Что же в ней плохого?
- Киса, - пояснил Женька, - это хозяин, дядька Андрюшки. У него фамилия Воробьянинов, ясное дело, все его Кисой кличут.
Я хихикнула. Да уж, не позавидуешь однофамильцам известных литературных персонажей. Со мной в институте работал Николай Иванович Плюшкин, очень милый, совсем не жадный мужчина, всегда хорошо одетый и благоухающий одеколоном.
Но вот странность, стоило мне столкнуться с ним в коридоре, как мне начинали мерещиться лохмотья, правда, ровно одну секунду, затем наваждение пропадало. А с Оксаной одно время оперировал Родион Раскольников. И тоже ничего плохого не делал, занимался больными, был весьма успешным хирургом, но Оксане становилось рядом с ним не по себе.
Поэтому я хорошо понимаю, почему к человеку по фамилии Воробьянинов прилепилась кличка Киса. Интересно, он сам читал бессмертные книги Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок»? Хотя это глупый вопрос. С такой-то фамилией!
- Киса очень тихий, - частил Женька, - и живет не в большом доме, а в крохотной сараюшке, у забора. Он вам не помешает.
- Почему же хозяин домом не пользуется? - воскликнула Маша.
Женька секунду смотрел на нее, потом объяснил:
- Понимаешь, Манюня, многие люди сейчас нуждаются и пытаются хоть как-нибудь заработать.
У Кисы ничего нет, кроме довольно хорошего дома.
Вот он и существует на то, что сдает хоромы, а сам в сарайчике перебивается.
- Ладно, - подвел черту Кеша, - нечего тут лясы точить, сегодня четверг, в пятницу после работы мы переедем.
- Может, сначала все же поглядим на месте? - предложила я. - Нельзя так, с бухты-барахты.
- Ерунда, - рявкнул Аркадий, - сколько можно у Кротовых нахлебничать? Чего тебе еще надо?
Четыре комнаты внизу, две наверху, терраса.
- Ванная одна, - пискнула Зайка.
- В жизни человека должны быть трудности, - заявил наш адвокат, - пару месяцев придется купаться в общей лоханке.
После чего Аркадий развернулся и вышел. Я посмотрела ему вслед. Конечно, человек не обязан терпеть неудобства, но я не согласна с тем, что отсутствие личного санузла - это серьезное испытание, однако, похоже, нам предстоит перебираться на чужую дачу, даже не осмотрев ее. Если Аркадий закусил удила, его не удастся переубедить.
Глава 3
Решив собрать самые необходимые вещи, я сходила в наш разрушенный дом. На участке вовсю кипела работа. Бригада строителей разбирала завал.
На первом этаже три женщины споро укладывали в ящики неразбившуюся посуду и кухонную утварь.
Я попросила их отдельно упаковать минимум необходимых для жизни на даче вещей, потом вытащила из своего шкафа кое-какие шмотки, вернулась в домик для гостей и принялась складывать сумку.
Внезапно мне на глаза попались грязные джинсы и мятая футболка.
Я разозлилась на себя: надо же, успела обзавестись барскими привычками. Жизнь с домработницей приучила меня не думать о стирке и глажке. Вечером, особо не напрягаясь, я кидаю в кресло одежду, а на следующий день она оказывается выстиранной и выглаженной. Но сейчас я не дома, а в гостях, Ирка же лежит со сломанной лодыжкой, а «Канди» погибла под обломками, придется стирать брюки в тазу.
Я взяла джинсы и решила проверить карманы.
Очень хорошо помню, как несколько лет назад я засунула в стиральную машину курточку, в которой лежала записная книжка Кеши. Сами понимаете, в какой гнев впал Аркадий, обнаружив у себя на столе изумительно чистый, абсолютно без всяких записей блокнот.
Внезапно пальцы нащупали что-то плоское, я вытащила слегка помятый конверт и цокнула языком.
1 2 3 4 5