Вирус, который питается алкоголем, плюс гормон роста. Эта смесь вымоет из вашего тела всю рисовую водку без остатка, избавит от алкогольной зависимости и даже восстановит разрушенную печень. Процесс, конечно, не из приятных, зато через день вы станете такой бодрой, словно вам опять не больше тысячи лет.
Целительница жадно облизнулась. Стало быть, она сможет вернуться к волшебному народу? Звучит очень соблазнительно.
– Но откуда я знаю, что тебе можно доверять, человек? Один раз ты меня уже обманул.
– Справедливый вопрос. Я предлагаю следующий выход. Ключевую воду я даю вам прямо сейчас. Ну а лечебное средство вы получите сразу после того, как я взгляну на Книгу. Хотите – соглашайтесь, хотите – нет.
Старуха задумалась. В желудке уже разгоралось неприятное жжение. Она протянула руку:
– Согласна.
– Так я и думал. Дворецки?
Громадный слуга раскрыл мягкий футляр, в котором лежали шприц и две ампулы. Наполнив шприц жидкостью из одной ампулы, Дворецки сделал укол в липкую на ощупь руку. Целительница на мгновение замерла, но тут же расслабилась.
– Сильное волшебство, – выдохнула она.
– Сильное, – подтвердил Артемис. – А второй укол вернет вам утерянные силы. Но сначала – Книга.
Запустив руку в складки грязной одежды, целительница принялась копаться там. Эти поиски длились целую вечность. Артемис затаил дыхание. Вот оно… Скоро Фаулы снова станут великими. Возродится империя, во главе которой будет стоять он, Артемис Фаул-второй.
Наконец целительница вытащила из глубин своих одеяний сжатый кулак.
– Все равно тебе от нее никакого проку не будет. Она написана на древнем языке.
Артемис молча кивнул. Он боялся, что голос выдаст сковывающее его напряжение.
Целительница разжала узловатые пальцы. На ее ладони лежал крохотный золотистый томик, размером со спичечный коробок.
– Вот, человек. Тридцать ваших минут. Не больше.
Дворецки благоговейно принял у нее книжицу. Включив миниатюрную цифровую камеру, он начал переснимать одну тончайшую страницу за другой. Этот процесс занял всего несколько минут. Вскоре все содержимое Книги было успешно перенесено на чип фотокамеры. Однако Артемис не любил рисковать. Специальное оборудование, установленное во всех аэропортах мира, загубило не один такой чип, несущий важную информацию. Поэтому он велел слуге перевести файл на мобильный телефон, а оттуда переправить электронной почтой в поместье Фаулов, располагающееся в Дублине. Не прошло и обещанных тридцати минут, как файл с содержимым Книги оказался в надежнейшем месте – в памяти компьютера-сервера, принадлежащего Фаулам.
Артемис вернул крохотный томик законной владелице.
– Что ж, было приятно иметь с вами дело…
Старуха, пошатываясь, встала на колени.
– А другое снадобье, человек?
– Ах да, – улыбнулся Артемис, – средство для возвращения волшебных сил. Кажется, я действительно обещал.
– Да. Человек обещал.
– Прекрасно. Но хочу предупредить заранее: очищение организма – процесс крайне болезненный. Вряд ли вам понравится.
– А ты думаешь, вот это мне нравится? – Она обвела рукой окружающие ее грязь и убожество. – Я хочу снова летать.
Дворецки набрал в шприц жидкость из второй ампулы и ввел иглу в сонную артерию целительницы.
Старуха как подкошенная рухнула на землю, тело ее начала бить крупная дрожь.
– Идем отсюда, – повернулся Артемис к своему слуге. – Сейчас из нее начнет выходить весь алкоголь, что она проглотила за последние сто лет. Зрелище будет не из приятных.
Дворецки служили Фаулам уже не одно столетие. Сколько существовали Фаулы, столько рядом с ними были верные Дворецки. Некоторые известные лингвисты вполне серьезно считают, что именно от фамилии Дворецки и взяла свое название одноименная профессия. На самом же деле первая летописная запись об этом необычном союзе относится ко временам первого из великих крестовых походов, когда некто по имени Верджил Дворецки был нанят по контракту в качестве слуги, повара и телохранителя к лорду Гуго де Фаулю.
В Израиле до сих пор существует некий частный учебный центр, где с десяти лет проходят обучение все отпрыски из семейства Дворецки. Именно там они получают особые навыки, необходимые для охраны семьи Фаулов и включающие в себя кулинарию на высшем уровне, меткую стрельбу, определенный набор боевых искусств, умение оказать первую медицинскую помощь и владение информационными технологиями. Если же на момент окончания учебы никто из Фаулов не нуждался в их услугах, членов семьи Дворецки охотно принимали на работу в качестве телохранителей в различные королевские дома – в основном в Монако или Саудовскую Аравию.
Но если кто-то из Дворецки брал под свою опеку кого-нибудь из Фаулов, то они уже не расставались никогда. Да, работа была тяжелая, муторная, но и вознаграждалась она с лихвой – если, конечно, удавалось остаться в живых, чтобы этим вознаграждением воспользоваться. В противном случае семья Дворецки получала щедрую компенсацию, выражавшуюся шестизначной Цифрой, плюс ежемесячную пенсию.
Нынешний Дворецки охранял молодого Артемиса вот уже двенадцать лет, то есть с самого момента рождения мальчика. И хотя они придерживались сложившихся веками правил, их отношения были гораздо более близкими, чем между обычными хозяином и слугой. По сути, Артемис стал для Дворецки самым близким другом, ну а Дворецки, в свою очередь, заменил Артемису отца (отец, исполняющий все твои приказы до единого, – мечта любого мальчишки).
Всю дорогу до аэропорта Дворецки терпеливо молчал и только на борту самолета, выполнявшего рейс из Бангкока в Хитроу, осмелился заговорить:
– Сэр?
Артемис поднял глаза от экрана своего ноутбука. Он уже приступил к переводу Книги.
– Да?
– Эта целительница… Что было проще взять и отнять у нее Книгу? Без своего волшебства старуха долго не прожила бы.
– Труп – это всегда улика, Дворецки. А так у волшебного народца не будет ни единой причины для подозрений.
– Но сама старуха?
– Вряд ли она признается в том, что показала Книгу людям. Однако я предохранился и подмешал во вторую ампулу средство, вызывающее частичную амнезию. Все события последней недели сотрутся из ее памяти.
Дворецки с уважением кивнул. Опережать всех и вся на два шага – вот он, почерк господина Артемиса. Как говорится, яблочко от яблоньки недалеко падает… Но нет, мастер Артемис не яблочко, он уже самое что ни на есть новое дерево, и подобных ему свет еще не видывал.
Немножко успокоившись, Дворецки вернулся к свежему номеру “Оружия и боеприпасов”. Ну а тайны вселенной?.. О, в этих вопросах он целиком и полностью полагался на своего молодого хозяина.
Глава 2
Перевод
Вы, наверное, уже поняли, что ради достижения своей цели Артемис Фаул был готов буквально на все. Но что же это за цель? Ради чего было ехать за тридевять земель, шантажировать какую-то пропитанную алкоголем старуху-целительницу? Ответ очень прост. Причиной всему – золото.
Поиски Артемиса начались за два года до описанных выше событий, когда он впервые открыл для себя Интернет. Вскоре Артемис наткнулся на сайты, посвященные всяческим необъяснимым явлениям: похищению людей инопланетянами, встречам с НЛО и так далее. Но особенно его заинтересовали сообщения о существовании некоей странной расы.
Перелопатив гигабайты данных, он обнаружил сотни и сотни ссылок. В каждой стране мира этих волшебных созданий называли по-своему, однако Артемис ни секунды не сомневался: речь шла об одной и той же таинственной расе. Пару раз даже описывалась Книга, которая якобы обязана иметься у каждого представителя этого загадочного народа, своего рода Библия, в которой, предположительно, излагались история волшебных созданий и заповеди, которым должно было следовать. Разумеется, Книга была написана на гномьем языке – чтобы обычные люди не смогли прочесть ее волшебный текст.
Однако Артемис счел, что при современном уровне технологий перевод Книги – вполне осуществимая задача. Ну а потом… останется только использовать все тайны необыкновенных существ, хозяев Книги, себе во благо.
“Познай врага своего” – таков был девиз Артемиса. Мальчик с головой погрузился в изучение проблемы и составил настоящую энциклопедию по волшебному народцу.
Но этого было мало. И тогда Артемис поместил в Сети объявление: “Ирландский бизнесмен готов заплатить крупную сумму денег в американских долларах за встречу с эльфом, лепреконом, спрайтом, пикси или любым другим представителем волшебного племени”. Посыпавшиеся вслед за этим предложения по большей части оказались фальшивками, однако визит в Хошимин превзошел все ожидания.
И похоже, Артемис был единственным из живущих на планете людей, кто смог бы извлечь из своего необычного приобретения максимальную выгоду. Во-первых, он еще не утратил детской веры в волшебство, а во-вторых, его веру подкрепляла взрослая решимость овладеть этим самым волшебством. Если кто и мог отобрать у волшебного народца заветные сокровища, то этот кто-то был Артемис Фаул-второй.
До дублинского поместья Артемис Фаул и Дворецки добрались лишь под утро. Артемису не терпелось поскорее сесть за компьютер и поработать с Книгой, но сначала он решил навестить мать.
Ангелина Фаул была прикована к постели. Болезнь ее началась сразу же вслед за исчезновением мужа. “Виной всему нервное напряжение, – объясняли врачи. – Помочь ничем нельзя, нужны лишь покой и снотворное”. Мать болела уже почти год.
На нижней ступеньке лестницы, ведущей к покоям матери, сидела Джульетта, младшая сестра Дворецки. Блестящая тушь для ресниц только подчеркивала мрачный взгляд, которым девочка сверлила стену. Однажды Артемис уже видел Джульетту в таком состоянии – в тот день, когда Джульетта суплексировала одного нахального типа, разносчика пиццы. “Суплексирование”, насколько понял Артемис, – это один из приемов спортивной борьбы. Весьма необычное увлечение для девочки. Впрочем, она ведь из рода Дворецки…
– Что-то случилось, Джульетта? Джульетта поспешно подняла голову.
– Я очень виновата, Артемис. Наверное, я плохо задернула шторы. Миссис Фаул за всю ночь глаз не сомкнула.
– Хм, – хмыкнул Артемис и начал медленно подниматься по дубовым ступенькам.
Состояние матери его тревожило. Она уже давным-давно не покидала свою спальню и вообще не появлялась на людях. Но с другой стороны, если бы она вдруг, каким-то счастливым образом выздоровела и вернулась к жизни, неограниченной свободе Артемиса сразу наступил бы конец. Пришлось бы снова таскаться в школу, и – прости-прощай, жизнь вне закона.
Он осторожно постучал в двустворчатую дверь.
– Мама? Ты не спишь?
Что-то разбилось по ту сторону двери. Судя по звуку, что-то весьма дорогостоящее.
– Конечно, я не сплю! Как я могу спать при таком ослепительном свете?!
Артемис рискнул переступить через порог. Сквозь узенькую щелку меж бархатных штор просачивалась бледная полоска света, заставляя старинную кровать с балдахином отбрасывать зловещие остроконечные тени. Сжавшись в комок, Ангелина Фаул забилась в самый угол кровати; ее бледные руки словно бы мерцали в полумраке.
– Артемис, дорогой, где ты был? Артемис вздохнул. Она его узнала. Хороший знак.
– На школьной экскурсии, мам. Катался на лыжах в Австрии.
– А-а, на лыжах… – протянула Ангелина. – Как я скучаю по лыжам! Может, когда вернется твой отец, мы все вместе…
Артемис ощутил какой-то комок в горле, однако быстро справился с несвойственным ему проявлением чувств.
– Он обязательно вернется, мам.
– Дорогой, ты не мог бы задвинуть эти проклятые шторы? Жуткий, ужасный свет!
– Конечно, мам.
Артемис на ощупь пересек комнату, обходя стоящие как попало многочисленные сундуки с одеждой. Наконец его пальцы коснулись мягкого бархата. Вдруг он ощутил острое желание распахнуть окна настежь, но… Артемис лишь еще раз вздохнул и задернул шторы.
– Спасибо, дорогой. Да, кстати, придется нам избавиться от этой горничной. Она никуда не годится.
Артемис едва сдержал рвущиеся с языка слова. Джульетта вот уже три года прислуживала в их доме и за это время показала себя только с хорошей стороны. Однако болезнь матери давала ему некоторые преимущества.
– Разумеется, ты права, мама. Я давно хотел это сделать. Тем более у Дворецки есть сестра, которая, по-моему, идеально подойдет для этой работы. Кажется, я тебе о ней уже рассказывал. Ее зовут Джульетта.
– Джульетта? – нахмурилась Ангелина. – Да, да, имя вроде знакомое. Впрочем, хуже той глупой девчонки, которая сейчас на нас работает, вряд ли найдешь. И когда она сможет приступить к своим обязанностям?
– Немедленно. Она ждет в гостиной. Я попрошу Дворецки привести ее к тебе.
– Ты очень добрый мальчик, Артемис. А теперь иди поцелуй свою мамочку.
Артемис шагнул в тень просторного материнского халата. На него пахнуло приятным, едва уловимым запахом – так пахнут плавающие на поверхности пруда цветочные лепестки. Руки Ангелины Фаул были холодными и слабыми.
– Дорогой мой… – прошептала она, и от этого шепота мурашки побежали по спине Артемиса. – Я слышу всякие странные вещи. По ночам. Они ползут по подушкам, заползают ко мне в уши…
Артемис снова ощутил комок в горле.
– Мам, может, я все-таки раздвину шторы?
– О нет! – Она расплакалась и разжала свои объятия. – Только не это. Ведь тогда я их увижу!
– Мама, пожалуйста…
Но уговаривать ее было бесполезно. Ангелина снова забилась в дальний угол кровати и натянула одеяло до самого подбородка.
– Пришли сюда эту новую девушку.
– Да, мам.
– Пусть она принесет порезанный огурец и воду.
– Да, мам.
Ангелина смерила сына подозрительным взглядом.
– И перестань называть меня мамой. Понятия не имею, кто ты такой, но уж конечно не мой маленький Арти.
Артемис с яростью сморгнул непрошеные слезинки.
– Конечно. Прости, ма… мадам.
– Хм. И не смей больше приходить сюда, не то тобой займется мой муж. А он очень важный человек, если ты вдруг о нем не слышал.
– Хорошо, миссис Фаул. Больше вы меня не увидите.
– Вот и прекрасно. – Ангелина внезапно замерла. – Вот, вот, ты их слышишь?
Артемис покачал головой:
– Я ничего не слышу…
– Они идут за мной. Они повсюду.
В поисках убежища Ангелина с головой нырнула под одеяло. Ее испуганные всхлипы преследовали Артемиса всю дорогу, пока он спускался по лестнице.
Книга оказалась куда упрямее, чем предполагал Артемис. Она сопротивлялась изо всех сил – если слово “силы” вообще применимо к книжке. Через какую бы программу он ее ни пропускал, результат был нулевой.
Артемис сделал распечатку каждой страницы и развесил листки по стенам кабинета, чтобы видеть всю картину целиком. Такого текста Артемис никогда раньше не встречал – и вместе с тем буквы выглядели на удивление знакомо. Это была смесь символов и знакового письма, причем каждая страница выглядела так, словно буквы расположили на ней как попало, случайным образом.
Компьютерной программе нужна была какая-то система отсчета, исходная точка, от которой можно было бы оттолкнуться. Артемис взял каждый знак по отдельности и провел сравнение с английским, китайским, греческим и арабским алфавитами. Он проанализировал кириллицу, задействовал даже древнеирландский и кельтский алфавиты. Безрезультатно.
Артемис потихоньку начинал злиться. Он прогнал Джульетту, когда та принесла сэндвичи, тем самым оторвав его от работы, и перешел к изучению символов. Чаще всего попадалась пиктограмма, изображающая мужскую фигурку. Мужскую – это по предположению Артемиса, хотя, учитывая его скудные познания в анатомии волшебного народца, фигурка вполне могла оказаться и женского пола. Внезапно в голову Артемиса пришла некая идея. В программе “Сверхмощный переводчик” он открыл папку под названием “Древние языки” и выбрал египетский.
Наконец-то! Попал. Мужская фигурка точь-в-точь походила на символ, обнаруженный на внутренних стенах гробницы Тутанхамона и изображающий бога Анубиса. Это целиком и полностью согласовалось с другими изысканиями Артемиса. Памятники древнейшей письменности рассказывали о волшебном народце как о цивилизации, предшествовавшей человеческой. Похоже, египтяне просто взяли существовавшую еще до них письменность и приспособили ее для своих нужд.
Символы очень походили друг на друга, и все же различие было достаточно велико – компьютерная программа не улавливала связи между ними. Ничего другого не оставалось, кроме как проделать всю работу вручную. Каждый значок гномьего языка пришлось увеличить, распечатать на принтере, а затем сравнить с иероглифами.
Сердце Артемиса бешено колотилось, он уже предвкушал успех. Почти каждый волшебный знак, каждая пиктограмма имели среди иероглифов родственные символы. Были знаки универсальные – солнце, например, или птица.
1 2 3 4
Целительница жадно облизнулась. Стало быть, она сможет вернуться к волшебному народу? Звучит очень соблазнительно.
– Но откуда я знаю, что тебе можно доверять, человек? Один раз ты меня уже обманул.
– Справедливый вопрос. Я предлагаю следующий выход. Ключевую воду я даю вам прямо сейчас. Ну а лечебное средство вы получите сразу после того, как я взгляну на Книгу. Хотите – соглашайтесь, хотите – нет.
Старуха задумалась. В желудке уже разгоралось неприятное жжение. Она протянула руку:
– Согласна.
– Так я и думал. Дворецки?
Громадный слуга раскрыл мягкий футляр, в котором лежали шприц и две ампулы. Наполнив шприц жидкостью из одной ампулы, Дворецки сделал укол в липкую на ощупь руку. Целительница на мгновение замерла, но тут же расслабилась.
– Сильное волшебство, – выдохнула она.
– Сильное, – подтвердил Артемис. – А второй укол вернет вам утерянные силы. Но сначала – Книга.
Запустив руку в складки грязной одежды, целительница принялась копаться там. Эти поиски длились целую вечность. Артемис затаил дыхание. Вот оно… Скоро Фаулы снова станут великими. Возродится империя, во главе которой будет стоять он, Артемис Фаул-второй.
Наконец целительница вытащила из глубин своих одеяний сжатый кулак.
– Все равно тебе от нее никакого проку не будет. Она написана на древнем языке.
Артемис молча кивнул. Он боялся, что голос выдаст сковывающее его напряжение.
Целительница разжала узловатые пальцы. На ее ладони лежал крохотный золотистый томик, размером со спичечный коробок.
– Вот, человек. Тридцать ваших минут. Не больше.
Дворецки благоговейно принял у нее книжицу. Включив миниатюрную цифровую камеру, он начал переснимать одну тончайшую страницу за другой. Этот процесс занял всего несколько минут. Вскоре все содержимое Книги было успешно перенесено на чип фотокамеры. Однако Артемис не любил рисковать. Специальное оборудование, установленное во всех аэропортах мира, загубило не один такой чип, несущий важную информацию. Поэтому он велел слуге перевести файл на мобильный телефон, а оттуда переправить электронной почтой в поместье Фаулов, располагающееся в Дублине. Не прошло и обещанных тридцати минут, как файл с содержимым Книги оказался в надежнейшем месте – в памяти компьютера-сервера, принадлежащего Фаулам.
Артемис вернул крохотный томик законной владелице.
– Что ж, было приятно иметь с вами дело…
Старуха, пошатываясь, встала на колени.
– А другое снадобье, человек?
– Ах да, – улыбнулся Артемис, – средство для возвращения волшебных сил. Кажется, я действительно обещал.
– Да. Человек обещал.
– Прекрасно. Но хочу предупредить заранее: очищение организма – процесс крайне болезненный. Вряд ли вам понравится.
– А ты думаешь, вот это мне нравится? – Она обвела рукой окружающие ее грязь и убожество. – Я хочу снова летать.
Дворецки набрал в шприц жидкость из второй ампулы и ввел иглу в сонную артерию целительницы.
Старуха как подкошенная рухнула на землю, тело ее начала бить крупная дрожь.
– Идем отсюда, – повернулся Артемис к своему слуге. – Сейчас из нее начнет выходить весь алкоголь, что она проглотила за последние сто лет. Зрелище будет не из приятных.
Дворецки служили Фаулам уже не одно столетие. Сколько существовали Фаулы, столько рядом с ними были верные Дворецки. Некоторые известные лингвисты вполне серьезно считают, что именно от фамилии Дворецки и взяла свое название одноименная профессия. На самом же деле первая летописная запись об этом необычном союзе относится ко временам первого из великих крестовых походов, когда некто по имени Верджил Дворецки был нанят по контракту в качестве слуги, повара и телохранителя к лорду Гуго де Фаулю.
В Израиле до сих пор существует некий частный учебный центр, где с десяти лет проходят обучение все отпрыски из семейства Дворецки. Именно там они получают особые навыки, необходимые для охраны семьи Фаулов и включающие в себя кулинарию на высшем уровне, меткую стрельбу, определенный набор боевых искусств, умение оказать первую медицинскую помощь и владение информационными технологиями. Если же на момент окончания учебы никто из Фаулов не нуждался в их услугах, членов семьи Дворецки охотно принимали на работу в качестве телохранителей в различные королевские дома – в основном в Монако или Саудовскую Аравию.
Но если кто-то из Дворецки брал под свою опеку кого-нибудь из Фаулов, то они уже не расставались никогда. Да, работа была тяжелая, муторная, но и вознаграждалась она с лихвой – если, конечно, удавалось остаться в живых, чтобы этим вознаграждением воспользоваться. В противном случае семья Дворецки получала щедрую компенсацию, выражавшуюся шестизначной Цифрой, плюс ежемесячную пенсию.
Нынешний Дворецки охранял молодого Артемиса вот уже двенадцать лет, то есть с самого момента рождения мальчика. И хотя они придерживались сложившихся веками правил, их отношения были гораздо более близкими, чем между обычными хозяином и слугой. По сути, Артемис стал для Дворецки самым близким другом, ну а Дворецки, в свою очередь, заменил Артемису отца (отец, исполняющий все твои приказы до единого, – мечта любого мальчишки).
Всю дорогу до аэропорта Дворецки терпеливо молчал и только на борту самолета, выполнявшего рейс из Бангкока в Хитроу, осмелился заговорить:
– Сэр?
Артемис поднял глаза от экрана своего ноутбука. Он уже приступил к переводу Книги.
– Да?
– Эта целительница… Что было проще взять и отнять у нее Книгу? Без своего волшебства старуха долго не прожила бы.
– Труп – это всегда улика, Дворецки. А так у волшебного народца не будет ни единой причины для подозрений.
– Но сама старуха?
– Вряд ли она признается в том, что показала Книгу людям. Однако я предохранился и подмешал во вторую ампулу средство, вызывающее частичную амнезию. Все события последней недели сотрутся из ее памяти.
Дворецки с уважением кивнул. Опережать всех и вся на два шага – вот он, почерк господина Артемиса. Как говорится, яблочко от яблоньки недалеко падает… Но нет, мастер Артемис не яблочко, он уже самое что ни на есть новое дерево, и подобных ему свет еще не видывал.
Немножко успокоившись, Дворецки вернулся к свежему номеру “Оружия и боеприпасов”. Ну а тайны вселенной?.. О, в этих вопросах он целиком и полностью полагался на своего молодого хозяина.
Глава 2
Перевод
Вы, наверное, уже поняли, что ради достижения своей цели Артемис Фаул был готов буквально на все. Но что же это за цель? Ради чего было ехать за тридевять земель, шантажировать какую-то пропитанную алкоголем старуху-целительницу? Ответ очень прост. Причиной всему – золото.
Поиски Артемиса начались за два года до описанных выше событий, когда он впервые открыл для себя Интернет. Вскоре Артемис наткнулся на сайты, посвященные всяческим необъяснимым явлениям: похищению людей инопланетянами, встречам с НЛО и так далее. Но особенно его заинтересовали сообщения о существовании некоей странной расы.
Перелопатив гигабайты данных, он обнаружил сотни и сотни ссылок. В каждой стране мира этих волшебных созданий называли по-своему, однако Артемис ни секунды не сомневался: речь шла об одной и той же таинственной расе. Пару раз даже описывалась Книга, которая якобы обязана иметься у каждого представителя этого загадочного народа, своего рода Библия, в которой, предположительно, излагались история волшебных созданий и заповеди, которым должно было следовать. Разумеется, Книга была написана на гномьем языке – чтобы обычные люди не смогли прочесть ее волшебный текст.
Однако Артемис счел, что при современном уровне технологий перевод Книги – вполне осуществимая задача. Ну а потом… останется только использовать все тайны необыкновенных существ, хозяев Книги, себе во благо.
“Познай врага своего” – таков был девиз Артемиса. Мальчик с головой погрузился в изучение проблемы и составил настоящую энциклопедию по волшебному народцу.
Но этого было мало. И тогда Артемис поместил в Сети объявление: “Ирландский бизнесмен готов заплатить крупную сумму денег в американских долларах за встречу с эльфом, лепреконом, спрайтом, пикси или любым другим представителем волшебного племени”. Посыпавшиеся вслед за этим предложения по большей части оказались фальшивками, однако визит в Хошимин превзошел все ожидания.
И похоже, Артемис был единственным из живущих на планете людей, кто смог бы извлечь из своего необычного приобретения максимальную выгоду. Во-первых, он еще не утратил детской веры в волшебство, а во-вторых, его веру подкрепляла взрослая решимость овладеть этим самым волшебством. Если кто и мог отобрать у волшебного народца заветные сокровища, то этот кто-то был Артемис Фаул-второй.
До дублинского поместья Артемис Фаул и Дворецки добрались лишь под утро. Артемису не терпелось поскорее сесть за компьютер и поработать с Книгой, но сначала он решил навестить мать.
Ангелина Фаул была прикована к постели. Болезнь ее началась сразу же вслед за исчезновением мужа. “Виной всему нервное напряжение, – объясняли врачи. – Помочь ничем нельзя, нужны лишь покой и снотворное”. Мать болела уже почти год.
На нижней ступеньке лестницы, ведущей к покоям матери, сидела Джульетта, младшая сестра Дворецки. Блестящая тушь для ресниц только подчеркивала мрачный взгляд, которым девочка сверлила стену. Однажды Артемис уже видел Джульетту в таком состоянии – в тот день, когда Джульетта суплексировала одного нахального типа, разносчика пиццы. “Суплексирование”, насколько понял Артемис, – это один из приемов спортивной борьбы. Весьма необычное увлечение для девочки. Впрочем, она ведь из рода Дворецки…
– Что-то случилось, Джульетта? Джульетта поспешно подняла голову.
– Я очень виновата, Артемис. Наверное, я плохо задернула шторы. Миссис Фаул за всю ночь глаз не сомкнула.
– Хм, – хмыкнул Артемис и начал медленно подниматься по дубовым ступенькам.
Состояние матери его тревожило. Она уже давным-давно не покидала свою спальню и вообще не появлялась на людях. Но с другой стороны, если бы она вдруг, каким-то счастливым образом выздоровела и вернулась к жизни, неограниченной свободе Артемиса сразу наступил бы конец. Пришлось бы снова таскаться в школу, и – прости-прощай, жизнь вне закона.
Он осторожно постучал в двустворчатую дверь.
– Мама? Ты не спишь?
Что-то разбилось по ту сторону двери. Судя по звуку, что-то весьма дорогостоящее.
– Конечно, я не сплю! Как я могу спать при таком ослепительном свете?!
Артемис рискнул переступить через порог. Сквозь узенькую щелку меж бархатных штор просачивалась бледная полоска света, заставляя старинную кровать с балдахином отбрасывать зловещие остроконечные тени. Сжавшись в комок, Ангелина Фаул забилась в самый угол кровати; ее бледные руки словно бы мерцали в полумраке.
– Артемис, дорогой, где ты был? Артемис вздохнул. Она его узнала. Хороший знак.
– На школьной экскурсии, мам. Катался на лыжах в Австрии.
– А-а, на лыжах… – протянула Ангелина. – Как я скучаю по лыжам! Может, когда вернется твой отец, мы все вместе…
Артемис ощутил какой-то комок в горле, однако быстро справился с несвойственным ему проявлением чувств.
– Он обязательно вернется, мам.
– Дорогой, ты не мог бы задвинуть эти проклятые шторы? Жуткий, ужасный свет!
– Конечно, мам.
Артемис на ощупь пересек комнату, обходя стоящие как попало многочисленные сундуки с одеждой. Наконец его пальцы коснулись мягкого бархата. Вдруг он ощутил острое желание распахнуть окна настежь, но… Артемис лишь еще раз вздохнул и задернул шторы.
– Спасибо, дорогой. Да, кстати, придется нам избавиться от этой горничной. Она никуда не годится.
Артемис едва сдержал рвущиеся с языка слова. Джульетта вот уже три года прислуживала в их доме и за это время показала себя только с хорошей стороны. Однако болезнь матери давала ему некоторые преимущества.
– Разумеется, ты права, мама. Я давно хотел это сделать. Тем более у Дворецки есть сестра, которая, по-моему, идеально подойдет для этой работы. Кажется, я тебе о ней уже рассказывал. Ее зовут Джульетта.
– Джульетта? – нахмурилась Ангелина. – Да, да, имя вроде знакомое. Впрочем, хуже той глупой девчонки, которая сейчас на нас работает, вряд ли найдешь. И когда она сможет приступить к своим обязанностям?
– Немедленно. Она ждет в гостиной. Я попрошу Дворецки привести ее к тебе.
– Ты очень добрый мальчик, Артемис. А теперь иди поцелуй свою мамочку.
Артемис шагнул в тень просторного материнского халата. На него пахнуло приятным, едва уловимым запахом – так пахнут плавающие на поверхности пруда цветочные лепестки. Руки Ангелины Фаул были холодными и слабыми.
– Дорогой мой… – прошептала она, и от этого шепота мурашки побежали по спине Артемиса. – Я слышу всякие странные вещи. По ночам. Они ползут по подушкам, заползают ко мне в уши…
Артемис снова ощутил комок в горле.
– Мам, может, я все-таки раздвину шторы?
– О нет! – Она расплакалась и разжала свои объятия. – Только не это. Ведь тогда я их увижу!
– Мама, пожалуйста…
Но уговаривать ее было бесполезно. Ангелина снова забилась в дальний угол кровати и натянула одеяло до самого подбородка.
– Пришли сюда эту новую девушку.
– Да, мам.
– Пусть она принесет порезанный огурец и воду.
– Да, мам.
Ангелина смерила сына подозрительным взглядом.
– И перестань называть меня мамой. Понятия не имею, кто ты такой, но уж конечно не мой маленький Арти.
Артемис с яростью сморгнул непрошеные слезинки.
– Конечно. Прости, ма… мадам.
– Хм. И не смей больше приходить сюда, не то тобой займется мой муж. А он очень важный человек, если ты вдруг о нем не слышал.
– Хорошо, миссис Фаул. Больше вы меня не увидите.
– Вот и прекрасно. – Ангелина внезапно замерла. – Вот, вот, ты их слышишь?
Артемис покачал головой:
– Я ничего не слышу…
– Они идут за мной. Они повсюду.
В поисках убежища Ангелина с головой нырнула под одеяло. Ее испуганные всхлипы преследовали Артемиса всю дорогу, пока он спускался по лестнице.
Книга оказалась куда упрямее, чем предполагал Артемис. Она сопротивлялась изо всех сил – если слово “силы” вообще применимо к книжке. Через какую бы программу он ее ни пропускал, результат был нулевой.
Артемис сделал распечатку каждой страницы и развесил листки по стенам кабинета, чтобы видеть всю картину целиком. Такого текста Артемис никогда раньше не встречал – и вместе с тем буквы выглядели на удивление знакомо. Это была смесь символов и знакового письма, причем каждая страница выглядела так, словно буквы расположили на ней как попало, случайным образом.
Компьютерной программе нужна была какая-то система отсчета, исходная точка, от которой можно было бы оттолкнуться. Артемис взял каждый знак по отдельности и провел сравнение с английским, китайским, греческим и арабским алфавитами. Он проанализировал кириллицу, задействовал даже древнеирландский и кельтский алфавиты. Безрезультатно.
Артемис потихоньку начинал злиться. Он прогнал Джульетту, когда та принесла сэндвичи, тем самым оторвав его от работы, и перешел к изучению символов. Чаще всего попадалась пиктограмма, изображающая мужскую фигурку. Мужскую – это по предположению Артемиса, хотя, учитывая его скудные познания в анатомии волшебного народца, фигурка вполне могла оказаться и женского пола. Внезапно в голову Артемиса пришла некая идея. В программе “Сверхмощный переводчик” он открыл папку под названием “Древние языки” и выбрал египетский.
Наконец-то! Попал. Мужская фигурка точь-в-точь походила на символ, обнаруженный на внутренних стенах гробницы Тутанхамона и изображающий бога Анубиса. Это целиком и полностью согласовалось с другими изысканиями Артемиса. Памятники древнейшей письменности рассказывали о волшебном народце как о цивилизации, предшествовавшей человеческой. Похоже, египтяне просто взяли существовавшую еще до них письменность и приспособили ее для своих нужд.
Символы очень походили друг на друга, и все же различие было достаточно велико – компьютерная программа не улавливала связи между ними. Ничего другого не оставалось, кроме как проделать всю работу вручную. Каждый значок гномьего языка пришлось увеличить, распечатать на принтере, а затем сравнить с иероглифами.
Сердце Артемиса бешено колотилось, он уже предвкушал успех. Почти каждый волшебный знак, каждая пиктограмма имели среди иероглифов родственные символы. Были знаки универсальные – солнце, например, или птица.
1 2 3 4