Почему? При
думывал, как отмазаться?
Или из теплой постели никак не мог вылезти?”
В котловане бродил фотограф, равнодушно нацеливался аппаратом и общелк
ивал тело с разных сторон.
“Так еще и не ясно, от чего это тело умерло Ц то ли спьяну неудачно упало, т
о ли толкнул его кто…
Красавица с золотыми волосами из окружения Степанова, у которой такое вс
тревоженное, даже испуганное лицо, именуется Александра Волошина, и долж
ность у нее мудреная Ц офис-менеджер”.
Капитан Никоненко был совершенно уверен, что никаких таких должностей в
природе не существует, и начальники выдумают их только затем, чтобы впол
не легально и с полным удобством для себя всегда иметь под рукой Ц или по
д какой-нибудь другой частью тела Ц такую вот златокудрую кралю Что офи
с-менеджер может делать рано утром на подмосковной стройке? Какой тут оф
ис? Где тут офис? Полтора вагончика и один иностранный прицеп, в котором вр
оде бы размещается кухня? Это офис?
Откуда взялась толпа за хлипкими воротцами из блестящей сетки? Им-то чег
о надо? Обычное любопытство? Не похоже. Больно уж их много, и стоят они давн
о. Правда, скорее всего в селе Сафонове больше делать нечего Ц только сто
ять где-нибудь. Хочешь, стой возле автовокзала, хочешь, возле стройки. Где
хочешь, там и стой…
Почему штукатур Ярчук ненавидит начальство? Почему никто не знает, пил в
чера вечером покойный Муркин или не пил? Это уж совсем глупо! Экспертиза н
а счет “три” установит, сколько у него в крови алкоголя и сколько часов на
зад он туда попал.
Почему так долго не приезжал начальник? У него в котловане труп, а он где-т
о катался чуть не полтора часа.
Ох-хо-хо…
Капитан Никоненко закинул голову и посмотрел в чистое глянцевое апрель
ское небо. Смотреть в апрельское небо было приятно. И пахло хорошо Ц близ
ким лесом, землей, вчерашним дождем А несчастный Муркин в котловане ниче
го этого не видит и не увидит уже никогда.
Степан вполуха слушал, что говорит ему без меры взволнованная, бледная, ч
уть не падающая в обморок Саша Волошина, и поглядывал на молодого мужика,
который стоял в котловане, засунув руки в плотные джинсовые карманы, и см
отрел в небо. Черный сказал, что это и есть капитан Никоненко из местного р
айотдела.
Когда Степан подъехал, он разговаривал с одним из рабочих Ц Степан не мо
г вспомнить, как его зовут, Ц и подойти не торопился.
Саша лепетала что-то о том, как ей позвонил Чернов и как она сразу кинулас
ь в Сафонове, хотя с утра должна была быть в конторе, на Большой Дмитровке,
и Степан так до сих пор и не понял, зачем Чернов ей звонил и зачем она приех
ала, бросив контору. Степан слушал плохо, думал о другом и только один раз
поймал напряженный взгляд Чернова, но что именно заместитель хотел ему с
ообщить телепатическим способом, так и не понял. Все это время он внимате
льно обдумывал, должен ли подойти к капитану или лучше ждать, когда капит
ан подойдет сам.
Поизучав еще немного небо, капитан нехотя оторвал от него взор и устреми
л его на ближайшую березовую рощу. На толпу, окружившую Степана, и на самог
о Степана он никакого внимания не обратил.
“Ну и черт с тобой, Ц решил Степан, внезапно разозлившись. Ц Я все отличн
о понимаю, тертый калач, не вчера родился. Преимущество на твоей стороне Я
кто? Я в данный момент никто. Я Ц перепуганный начальник, под носом у кото
рого случилось ЧП и который еще не знает масштабов бедствия. Ты вполне мо
жешь меня не замечать и даже игнорировать, потому что знаешь Ц никуда я о
т тебя не денусь. Прибегу по первому слову. Вызовешь в отделение Ц побегу
в отделение. Скажешь, чтобы заплатил, Ц заплачу.
Не важно за что. За что угодно. Ты в данный момент решаешь мою судьбу. Ты опр
еделяешь, разрешить мне работать дальше или запретить. Ты можешь устроит
ь мне бездну неприятностей, драгоценный капитан Никоненко. А я могу толь
ко жалобно смотреть тебе в глаза и умолять, чтобы ты этого не делал”.
Ц Так, все, Ц сказал Степан раздраженно и отстранил рукой Сашу, которая
сразу же испуганно замолчала, Ц хватит. Митинг окончен. Все расходятся п
о своим местам. Петрович, забирай ребят и жди указаний. Никто ничего не пре
дпринимает. Я понимаю, что болтать все равно все будут, но делайте это так,
чтобы я не слышал. Эдик, Руднев не звонил?
Белов покачал головой.
Ц А должен был?
Ц Если позвонит, я сам с ним поговорю. Черт, еще полоумных принесло на наш
у голову!..
Полоумными они называли местных борцов против святотатственного торго
вого центра.
Все как по команде повернули головы и в мрачном молчании некоторое время
созерцали жидкую толпу с плакатиками, которая переминалась за заградит
ельной сеткой.
Ц Хорошо хоть главного нет, Ц сказал Чернов, почесав за ухом, Ц если бы
он ментов увидал, он бы тут такое шоу устроил!
Ц Устрою я ему в следующий раз шоу! Ц пробормотал Степан. Ц Пошли, мужик
и.
Заместители переглянулись и двинулись за Степаном, который решительно
зашагал в сторону капитана Никоненко. Саша Волошина дернула Чернова за р
уку, принуждая остановиться.
Ц Вадик, как ты думаешь, это убийство?
Чернов сверху посмотрел на нее.
Ц Я не знаю, Ц сказал он осторожно.
Почему-то его беспокоил ее страх. Страх был таким огромным и реальным, что
Чернову казалось, его можно потрогать, Она вся была окружена этим страхо
м, как модель человека Ц биополем на медицинских картинках.
Ц Я думаю, что пока никто не знает, Саш. Поди пойми, сам он свалился или его
столкнули…
Ц А… могли? Ц спросила она придушенным голосом, и окружающее ее облако
страха налилось черным цветом и запульсировало. Ц Ты думаешь, что его мо
гли… столкнуть?
Ц А черт его знает, Ц сказал Чернов, раздражаясь. Ц Откуда мне знать? Да
тебе-то что, Саш? Что ты так уж… переполошилась?
В какую-то крохотную секунду у нее изменилось лицо.
Она вдруг побледнела, как будто он сообщил ей нечто ужасное, и даже шагнул
а назад. Чернову показалось, что она едва контролирует себя, изо всех сил с
держивается, чтобы не побежать.
Дьявол, что происходит-то?!
Ц Саш, ты чего? Ц спросил он и протянул руку, чтобы при попытке к бегству
она не упала. Ц Да хрен с ним, с трупом этим, я даже жалею, что позвонил, ей-б
огу!
Ц Нет, нет, Ц ненатурально сказала она и еще отступила на шаг, Ц наоборо
т, спасибо большое, что ты позвонил, я бы на Дмитровке от страха и неизвест
ности совсем пропала. А тут я все-таки с вами… Иди, Вадик, а то Степан уже ог
лядываться начал. Ты мне потом расскажешь, что этот капитан думает?
Ц Расскажу, Ц пообещал Чернов без энтузиазма, Ц не волнуйся, Саш, все бу
дет в порядке. Ты лучше распорядилась бы насчет чаю или там кофе, что ли… Я
так понимаю, они у нас целый день проваландаются…
Ц Да-да, Ц заторопилась она. Ц Конечно, Вадик. Я сейчас.
Чернов проводил ее глазами.
Странно. Непонятно.
Он двинулся вслед за Степаном, успевшим отойти довольно далеко, и огляну
лся еще раз.
Саша торопливо удалялась в сторону административных вагончиков, перес
какивала через лужи и то и дело заправляла за уши платиновые пряди волос.
У нее были длинные-предлинные ноги, облаченные в стильный джинсовый ком
бинезон, прямые плечи под курткой “Беннетон”, изящные уши с тремя серьга
ми в каждом и нежная розовая кожа не только на мордашке, но и на ухоженных
тонких руках.
Вокруг нее по-прежнему пульсировал страх.
Чернов покрутил головой, чтобы собраться и отвлечься от мыслей о Саше, но
это было трудно.
Она ему нравилась. Впрочем, она всем нравилась.
Степан добыл ее на каком-то собеседовании в престижном кадровом агентст
ве года три назад. Тогда они все, и Чернов в том числе, были совершенно увер
ены, что шеф наконец-то выбрал себе любовницу и даже возвел ее в некий поч
ти что официальный статус. Чернову она сразу понравилась, но правила игр
ы нарушать он не собирался, тем более ему было хорошо известно о том, какие
чудовищные проблемы тащит на себе Степан и как плохи его дела в отношени
и противоположного пола.
Саша воцарилась в конторе на Большой Дмитровке и моментально привела ее
в божеский вид Ц не зря за нее хлопотало престижное кадровое агентство.
В одну неделю строительная контора Ц мужское царство, полное окурков, г
рязных кофейных чашек, пустых бутылок, тарелок с остатками печенья и при
сохшими мухами, пепельниц с плесневелыми чайными пакетиками, бумажных з
авалов и прочей ерунды Ц превратилась в нормальный офис. Может, Степан и
не правильно понимал название Сашиной должности, но она занималась жизн
еобеспечением конторы и делала это исключительно талантливо.
Она моментально уволила уборщиц, которые почему-то отродясь ничего не у
бирали, зато очень любили рассказывать Степановым посетителям и сотруд
никам, как замечательно они жили, когда здесь еще не было Степана, а был на
учный институт с поэтическим названием “Мосгортеплица”.
Секретаршу Зоеньку, которая не знала падежей и немецкую краску “Садолин
” называла почему-то “Засадикс”, а также была уверена, что модем Ц это ла
зерное шоу Жан-Мишеля Жарра, и принимала приглашения в ресторан от всех б
ез исключения клиентов, перевела на склад. Зоенька, поплакав немного для
порядка, обрела себя. Клиенты, правда, на склад не приезжали, зато водителя
м тяжелых грузовиков было наплевать, знает Зоенька падежи или нет.
Откуда-то появилась кухарка, расторопная и опрятная женщина средних лет
, бухгалтерия переселилась в отдельное крыло, длинноволосые и очкастые п
арни, обмениваясь непонятными и красивыми до ужаса словами, соединили вс
е компьютеры в единую сеть, факсовая бумага перестала заканчиваться в се
редине важного сообщения, почта перестала скапливаться в углах, и стало
совершенно непонятно, как все предыдущие годы контора существовала без
Саши Волошиной.
Где-то приблизительно в то же самое время выяснилось, что никакого роман
а у них со Степаном нет и не намечается.
Ц Во дает!, Ц однажды сказал Чернову Белов, когда они оба провожали скор
бными взглядами Сашину попку, затянутую в дорогие джинсы. Ц Такая красо
та каждый день рядом, а он Ц ни бэ ни мэ…
Степан с Сашей честно и безыскусно дружил, чего Чернов никак не мог себе о
бъяснить. Он был совершенно уверен, что любой нормальный мужчина в Сашин
ом присутствии не может и не должен думать ни о чем, кроме как о том, как бы п
оловчее затащить ее в постель. А Степан ни о чем таком, кажется, вовсе и не д
умал. На день рождения в прошлом году он притащил ей громадный букет белы
х роз, медведя величиной с небольшой шкаф для книг и золотой браслет Ц “о
т коллектива”. Саша смеялась, краснела, прижимала к груди розы, гладила ме
дведя и браслет с тех пор никогда не снимала.
Однако браслет браслетом, а никакого романа у них так и не сложилось.
“Эх, Ц с привычной мрачной досадой думал Чернов про Сашу, поспевая за Сте
паном, Ц достанется же кому-то такое сокровище”.
Просто так достанется. Ни за что.
Выйдет замуж, родит таких же платинововолосых красавиц и станет возить и
х на горнолыжные курорты. Почему-то в представлении Чернова Саша изумит
ельно сочеталась с горнолыжными курортами, на которых он сам никогда в ж
изни не был.
* * *
У входа в вагончик Саша помедлила и как бы невзначай оглянулась. Все трое
Ц Степан и Чернов с Беловым Ц уже стояли возле милицейского, который со
скучным лицом в упор рассматривал их.
Сердце колотилось, и ладони были мокрыми.
Вадим, кажется, обо всем догадался. Он слишком наблюдателен и умен. Он все
понял, и теперь ему остается только проверить, правда это или ложь. Сделат
ь это очень просто.
Она потеряет все Ц свободу, работу… Жизнь.
Она передохнула, унимая бешено стучащее сердце, и взялась рукой за поруч
ень вагончика, приятно нагретый солнцем.
“Или нет? Или все-таки он ничего не понял? Списал все на женское волнение п
ри виде трупа? А что, собственно, он мог понять из того, о чем я его спрашивал
а? Скорее всего ничего…”
Она посмотрела по сторонам и шагнула на первую ступеньку.
Если он ничего не понял сейчас, шепнул ей ее страх, значит, он все поймет, ко
гда мертвого Муркина обыщут. И Степан поймет. И Эдик. И буфетчица Зина, кот
орая смотрит сейчас из окошка своего прицепа. И Валентин Петрович, котор
ый называет ее дочкой. Все.
Этого никак нельзя допустить.
Она, Саша Волошина, этого не допустит. Она еще точно не знает, как она может
этого не допустить, но она что-нибудь придумает.
Она умная.
* * *
Примерно через полчаса после начала разговора капитан Никоненко понял,
что Павел Андреевич Степанов ему нравится.
Конечно, он был новый русский, и все, что его окружало, тоже было вполне нов
орусским: кожаное кресло и стол из настоящего дерева Ц в вагончике на ст
ройке! Ц мобильный телефон размером с зажигалку, как это называется в ре
кламе, кофейные чашки английского фарфора, бронзовые настольные часы, кр
иво поставленные на кучу разъезжающихся бумаг, но сам Павел Степанов про
изводил впечатление вполне нормального Ц вменяемого, как определил ка
питан Никоненко, Ц мужика. Может, потому, что выглядел так, как будто одев
ался по команде “Воздушная тревога”. На нем были стильные серые слаксы
Ц очевидно, очень дорогие, Ц байковая клетчатая рубаха “Рибок” и криво
застегнутая жилетка, волнами вздыбленная на животе. Куртка из тонкой зам
ши была кое-как пристроена на спинку кресла.
Давешняя краля по имени Александра Волошина неслышно зашла следом за де
вушкой, принесшей поднос с кофе и разнообразной едой, быстро и очень вним
ательно осмотрела всех по очереди Ц милицейского, заместителей и шефа.
Сделала какое-то неуловимое движение, в результате которого оказалась р
ядом с шефом, наклонилась, как будто поправляя бумаги под бронзовым чудо
вищем Ц грудь под тонкой эластичной блузкой обозначилась еще рельефне
й, Ц и таким же неуловимым, совсем незаметным движением одернула на нем ж
илетку.
Шеф ничего не заметил.
“Высший пилотаж, Ц одобрительно подумал капитан Никоненко. Ц Вот это у
служливость! Вот это умение быть полезной! Вот это знание жизни!”
Краля ретировалась так же незаметно, как и появилась, и капитан только сп
устя некоторое время поймал себя с удивлением на мысли о том, куда же она п
ровалилась.
Замы смотрели на капитана неприязненно, одинаково прихлебывали кофе из
чашек английского фарфора и время от времени косились друг на друга, сло
вно спрашивая совета или делясь информацией на каком-то более высоком и
недоступном пониманию уровне. Шеф в их переглядываниях участия не прини
мал и вообще выглядел подавленно. Капитан Никоненко Ц человек бывалый и
опытный Ц его подавленность мысленно отнес в графу со знаком “плюс”. Бы
ло бы гораздо более странно, если бы он не был подавлен. Ему-то как раз ниче
го, кроме неприятностей, не светит.
Ц Мы опросили свидетелей, Ц начал капитан с того места, на котором оста
новился, когда принесли кофе, Ц не могу сказать, что это дало какие-то рез
ультаты. По словам ваших рабочих, ночью все было тихо и спокойно. Никто не
кричал, не шумел, не дрался…
Чернов в который уже раз быстро взглянул на Белова. Слава Богу, драки не бы
ло. Значит, не было и убийства. Или… не значит?
Ц Охранники мирно почивали в своем домике, и никто из них даже не проснул
ся, когда Муркин свалился в котлован.
Ц Как только вы уедете, всех к чертовой матери уволю, Ц сообщил Степано
в Павел Андреевич своему шикарному настольному прибору.
Ц Подождите, Ц попросил капитан Никоненко. Ц Они нам еще понадобятся.
Степанов поднял глаза от прибора и посмотрел на него.
Глаза у него были замученные, как у издыхающей от усталости ездовой соба
ки.
Ц Нет никаких данных, указывающих на то, что произошло убийство, Ц сказ
ал Никоненко больше из жалости, чем потому, что это нужно было сказать. Ц
Экспертиза установит, был ли он пьян. Если был, значит, это ваши проблемы. Е
сли не был, значит…
Ц Значит, ваши, Ц закончил за него Степан. Ц А работать когда можно начи
нать?
“Вот что тебя беспокоит, Ц подумал Игорь Никоненко. Ц Ну конечно! Как же
это я сразу не догадался? Работа стоит. Ты теряешь свою драгоценную прибы
ль. Для тебя любые жизненные события и катастрофы оцениваются в долларов
ом эквиваленте. Нет, пожалуй, ты мне не нравишься, Павел Степанов”.
Ц Сейчас тело увезут, мы произведем дополнительный осмотр места происш
ествия, потом подождем результатов экспертизы, и можно работать.
Он сладко улыбнулся и отпил очень крепкого и очень горячего кофе. Что же э
то за чашки такие?
1 2 3 4 5 6 7
думывал, как отмазаться?
Или из теплой постели никак не мог вылезти?”
В котловане бродил фотограф, равнодушно нацеливался аппаратом и общелк
ивал тело с разных сторон.
“Так еще и не ясно, от чего это тело умерло Ц то ли спьяну неудачно упало, т
о ли толкнул его кто…
Красавица с золотыми волосами из окружения Степанова, у которой такое вс
тревоженное, даже испуганное лицо, именуется Александра Волошина, и долж
ность у нее мудреная Ц офис-менеджер”.
Капитан Никоненко был совершенно уверен, что никаких таких должностей в
природе не существует, и начальники выдумают их только затем, чтобы впол
не легально и с полным удобством для себя всегда иметь под рукой Ц или по
д какой-нибудь другой частью тела Ц такую вот златокудрую кралю Что офи
с-менеджер может делать рано утром на подмосковной стройке? Какой тут оф
ис? Где тут офис? Полтора вагончика и один иностранный прицеп, в котором вр
оде бы размещается кухня? Это офис?
Откуда взялась толпа за хлипкими воротцами из блестящей сетки? Им-то чег
о надо? Обычное любопытство? Не похоже. Больно уж их много, и стоят они давн
о. Правда, скорее всего в селе Сафонове больше делать нечего Ц только сто
ять где-нибудь. Хочешь, стой возле автовокзала, хочешь, возле стройки. Где
хочешь, там и стой…
Почему штукатур Ярчук ненавидит начальство? Почему никто не знает, пил в
чера вечером покойный Муркин или не пил? Это уж совсем глупо! Экспертиза н
а счет “три” установит, сколько у него в крови алкоголя и сколько часов на
зад он туда попал.
Почему так долго не приезжал начальник? У него в котловане труп, а он где-т
о катался чуть не полтора часа.
Ох-хо-хо…
Капитан Никоненко закинул голову и посмотрел в чистое глянцевое апрель
ское небо. Смотреть в апрельское небо было приятно. И пахло хорошо Ц близ
ким лесом, землей, вчерашним дождем А несчастный Муркин в котловане ниче
го этого не видит и не увидит уже никогда.
Степан вполуха слушал, что говорит ему без меры взволнованная, бледная, ч
уть не падающая в обморок Саша Волошина, и поглядывал на молодого мужика,
который стоял в котловане, засунув руки в плотные джинсовые карманы, и см
отрел в небо. Черный сказал, что это и есть капитан Никоненко из местного р
айотдела.
Когда Степан подъехал, он разговаривал с одним из рабочих Ц Степан не мо
г вспомнить, как его зовут, Ц и подойти не торопился.
Саша лепетала что-то о том, как ей позвонил Чернов и как она сразу кинулас
ь в Сафонове, хотя с утра должна была быть в конторе, на Большой Дмитровке,
и Степан так до сих пор и не понял, зачем Чернов ей звонил и зачем она приех
ала, бросив контору. Степан слушал плохо, думал о другом и только один раз
поймал напряженный взгляд Чернова, но что именно заместитель хотел ему с
ообщить телепатическим способом, так и не понял. Все это время он внимате
льно обдумывал, должен ли подойти к капитану или лучше ждать, когда капит
ан подойдет сам.
Поизучав еще немного небо, капитан нехотя оторвал от него взор и устреми
л его на ближайшую березовую рощу. На толпу, окружившую Степана, и на самог
о Степана он никакого внимания не обратил.
“Ну и черт с тобой, Ц решил Степан, внезапно разозлившись. Ц Я все отличн
о понимаю, тертый калач, не вчера родился. Преимущество на твоей стороне Я
кто? Я в данный момент никто. Я Ц перепуганный начальник, под носом у кото
рого случилось ЧП и который еще не знает масштабов бедствия. Ты вполне мо
жешь меня не замечать и даже игнорировать, потому что знаешь Ц никуда я о
т тебя не денусь. Прибегу по первому слову. Вызовешь в отделение Ц побегу
в отделение. Скажешь, чтобы заплатил, Ц заплачу.
Не важно за что. За что угодно. Ты в данный момент решаешь мою судьбу. Ты опр
еделяешь, разрешить мне работать дальше или запретить. Ты можешь устроит
ь мне бездну неприятностей, драгоценный капитан Никоненко. А я могу толь
ко жалобно смотреть тебе в глаза и умолять, чтобы ты этого не делал”.
Ц Так, все, Ц сказал Степан раздраженно и отстранил рукой Сашу, которая
сразу же испуганно замолчала, Ц хватит. Митинг окончен. Все расходятся п
о своим местам. Петрович, забирай ребят и жди указаний. Никто ничего не пре
дпринимает. Я понимаю, что болтать все равно все будут, но делайте это так,
чтобы я не слышал. Эдик, Руднев не звонил?
Белов покачал головой.
Ц А должен был?
Ц Если позвонит, я сам с ним поговорю. Черт, еще полоумных принесло на наш
у голову!..
Полоумными они называли местных борцов против святотатственного торго
вого центра.
Все как по команде повернули головы и в мрачном молчании некоторое время
созерцали жидкую толпу с плакатиками, которая переминалась за заградит
ельной сеткой.
Ц Хорошо хоть главного нет, Ц сказал Чернов, почесав за ухом, Ц если бы
он ментов увидал, он бы тут такое шоу устроил!
Ц Устрою я ему в следующий раз шоу! Ц пробормотал Степан. Ц Пошли, мужик
и.
Заместители переглянулись и двинулись за Степаном, который решительно
зашагал в сторону капитана Никоненко. Саша Волошина дернула Чернова за р
уку, принуждая остановиться.
Ц Вадик, как ты думаешь, это убийство?
Чернов сверху посмотрел на нее.
Ц Я не знаю, Ц сказал он осторожно.
Почему-то его беспокоил ее страх. Страх был таким огромным и реальным, что
Чернову казалось, его можно потрогать, Она вся была окружена этим страхо
м, как модель человека Ц биополем на медицинских картинках.
Ц Я думаю, что пока никто не знает, Саш. Поди пойми, сам он свалился или его
столкнули…
Ц А… могли? Ц спросила она придушенным голосом, и окружающее ее облако
страха налилось черным цветом и запульсировало. Ц Ты думаешь, что его мо
гли… столкнуть?
Ц А черт его знает, Ц сказал Чернов, раздражаясь. Ц Откуда мне знать? Да
тебе-то что, Саш? Что ты так уж… переполошилась?
В какую-то крохотную секунду у нее изменилось лицо.
Она вдруг побледнела, как будто он сообщил ей нечто ужасное, и даже шагнул
а назад. Чернову показалось, что она едва контролирует себя, изо всех сил с
держивается, чтобы не побежать.
Дьявол, что происходит-то?!
Ц Саш, ты чего? Ц спросил он и протянул руку, чтобы при попытке к бегству
она не упала. Ц Да хрен с ним, с трупом этим, я даже жалею, что позвонил, ей-б
огу!
Ц Нет, нет, Ц ненатурально сказала она и еще отступила на шаг, Ц наоборо
т, спасибо большое, что ты позвонил, я бы на Дмитровке от страха и неизвест
ности совсем пропала. А тут я все-таки с вами… Иди, Вадик, а то Степан уже ог
лядываться начал. Ты мне потом расскажешь, что этот капитан думает?
Ц Расскажу, Ц пообещал Чернов без энтузиазма, Ц не волнуйся, Саш, все бу
дет в порядке. Ты лучше распорядилась бы насчет чаю или там кофе, что ли… Я
так понимаю, они у нас целый день проваландаются…
Ц Да-да, Ц заторопилась она. Ц Конечно, Вадик. Я сейчас.
Чернов проводил ее глазами.
Странно. Непонятно.
Он двинулся вслед за Степаном, успевшим отойти довольно далеко, и огляну
лся еще раз.
Саша торопливо удалялась в сторону административных вагончиков, перес
какивала через лужи и то и дело заправляла за уши платиновые пряди волос.
У нее были длинные-предлинные ноги, облаченные в стильный джинсовый ком
бинезон, прямые плечи под курткой “Беннетон”, изящные уши с тремя серьга
ми в каждом и нежная розовая кожа не только на мордашке, но и на ухоженных
тонких руках.
Вокруг нее по-прежнему пульсировал страх.
Чернов покрутил головой, чтобы собраться и отвлечься от мыслей о Саше, но
это было трудно.
Она ему нравилась. Впрочем, она всем нравилась.
Степан добыл ее на каком-то собеседовании в престижном кадровом агентст
ве года три назад. Тогда они все, и Чернов в том числе, были совершенно увер
ены, что шеф наконец-то выбрал себе любовницу и даже возвел ее в некий поч
ти что официальный статус. Чернову она сразу понравилась, но правила игр
ы нарушать он не собирался, тем более ему было хорошо известно о том, какие
чудовищные проблемы тащит на себе Степан и как плохи его дела в отношени
и противоположного пола.
Саша воцарилась в конторе на Большой Дмитровке и моментально привела ее
в божеский вид Ц не зря за нее хлопотало престижное кадровое агентство.
В одну неделю строительная контора Ц мужское царство, полное окурков, г
рязных кофейных чашек, пустых бутылок, тарелок с остатками печенья и при
сохшими мухами, пепельниц с плесневелыми чайными пакетиками, бумажных з
авалов и прочей ерунды Ц превратилась в нормальный офис. Может, Степан и
не правильно понимал название Сашиной должности, но она занималась жизн
еобеспечением конторы и делала это исключительно талантливо.
Она моментально уволила уборщиц, которые почему-то отродясь ничего не у
бирали, зато очень любили рассказывать Степановым посетителям и сотруд
никам, как замечательно они жили, когда здесь еще не было Степана, а был на
учный институт с поэтическим названием “Мосгортеплица”.
Секретаршу Зоеньку, которая не знала падежей и немецкую краску “Садолин
” называла почему-то “Засадикс”, а также была уверена, что модем Ц это ла
зерное шоу Жан-Мишеля Жарра, и принимала приглашения в ресторан от всех б
ез исключения клиентов, перевела на склад. Зоенька, поплакав немного для
порядка, обрела себя. Клиенты, правда, на склад не приезжали, зато водителя
м тяжелых грузовиков было наплевать, знает Зоенька падежи или нет.
Откуда-то появилась кухарка, расторопная и опрятная женщина средних лет
, бухгалтерия переселилась в отдельное крыло, длинноволосые и очкастые п
арни, обмениваясь непонятными и красивыми до ужаса словами, соединили вс
е компьютеры в единую сеть, факсовая бумага перестала заканчиваться в се
редине важного сообщения, почта перестала скапливаться в углах, и стало
совершенно непонятно, как все предыдущие годы контора существовала без
Саши Волошиной.
Где-то приблизительно в то же самое время выяснилось, что никакого роман
а у них со Степаном нет и не намечается.
Ц Во дает!, Ц однажды сказал Чернову Белов, когда они оба провожали скор
бными взглядами Сашину попку, затянутую в дорогие джинсы. Ц Такая красо
та каждый день рядом, а он Ц ни бэ ни мэ…
Степан с Сашей честно и безыскусно дружил, чего Чернов никак не мог себе о
бъяснить. Он был совершенно уверен, что любой нормальный мужчина в Сашин
ом присутствии не может и не должен думать ни о чем, кроме как о том, как бы п
оловчее затащить ее в постель. А Степан ни о чем таком, кажется, вовсе и не д
умал. На день рождения в прошлом году он притащил ей громадный букет белы
х роз, медведя величиной с небольшой шкаф для книг и золотой браслет Ц “о
т коллектива”. Саша смеялась, краснела, прижимала к груди розы, гладила ме
дведя и браслет с тех пор никогда не снимала.
Однако браслет браслетом, а никакого романа у них так и не сложилось.
“Эх, Ц с привычной мрачной досадой думал Чернов про Сашу, поспевая за Сте
паном, Ц достанется же кому-то такое сокровище”.
Просто так достанется. Ни за что.
Выйдет замуж, родит таких же платинововолосых красавиц и станет возить и
х на горнолыжные курорты. Почему-то в представлении Чернова Саша изумит
ельно сочеталась с горнолыжными курортами, на которых он сам никогда в ж
изни не был.
* * *
У входа в вагончик Саша помедлила и как бы невзначай оглянулась. Все трое
Ц Степан и Чернов с Беловым Ц уже стояли возле милицейского, который со
скучным лицом в упор рассматривал их.
Сердце колотилось, и ладони были мокрыми.
Вадим, кажется, обо всем догадался. Он слишком наблюдателен и умен. Он все
понял, и теперь ему остается только проверить, правда это или ложь. Сделат
ь это очень просто.
Она потеряет все Ц свободу, работу… Жизнь.
Она передохнула, унимая бешено стучащее сердце, и взялась рукой за поруч
ень вагончика, приятно нагретый солнцем.
“Или нет? Или все-таки он ничего не понял? Списал все на женское волнение п
ри виде трупа? А что, собственно, он мог понять из того, о чем я его спрашивал
а? Скорее всего ничего…”
Она посмотрела по сторонам и шагнула на первую ступеньку.
Если он ничего не понял сейчас, шепнул ей ее страх, значит, он все поймет, ко
гда мертвого Муркина обыщут. И Степан поймет. И Эдик. И буфетчица Зина, кот
орая смотрит сейчас из окошка своего прицепа. И Валентин Петрович, котор
ый называет ее дочкой. Все.
Этого никак нельзя допустить.
Она, Саша Волошина, этого не допустит. Она еще точно не знает, как она может
этого не допустить, но она что-нибудь придумает.
Она умная.
* * *
Примерно через полчаса после начала разговора капитан Никоненко понял,
что Павел Андреевич Степанов ему нравится.
Конечно, он был новый русский, и все, что его окружало, тоже было вполне нов
орусским: кожаное кресло и стол из настоящего дерева Ц в вагончике на ст
ройке! Ц мобильный телефон размером с зажигалку, как это называется в ре
кламе, кофейные чашки английского фарфора, бронзовые настольные часы, кр
иво поставленные на кучу разъезжающихся бумаг, но сам Павел Степанов про
изводил впечатление вполне нормального Ц вменяемого, как определил ка
питан Никоненко, Ц мужика. Может, потому, что выглядел так, как будто одев
ался по команде “Воздушная тревога”. На нем были стильные серые слаксы
Ц очевидно, очень дорогие, Ц байковая клетчатая рубаха “Рибок” и криво
застегнутая жилетка, волнами вздыбленная на животе. Куртка из тонкой зам
ши была кое-как пристроена на спинку кресла.
Давешняя краля по имени Александра Волошина неслышно зашла следом за де
вушкой, принесшей поднос с кофе и разнообразной едой, быстро и очень вним
ательно осмотрела всех по очереди Ц милицейского, заместителей и шефа.
Сделала какое-то неуловимое движение, в результате которого оказалась р
ядом с шефом, наклонилась, как будто поправляя бумаги под бронзовым чудо
вищем Ц грудь под тонкой эластичной блузкой обозначилась еще рельефне
й, Ц и таким же неуловимым, совсем незаметным движением одернула на нем ж
илетку.
Шеф ничего не заметил.
“Высший пилотаж, Ц одобрительно подумал капитан Никоненко. Ц Вот это у
служливость! Вот это умение быть полезной! Вот это знание жизни!”
Краля ретировалась так же незаметно, как и появилась, и капитан только сп
устя некоторое время поймал себя с удивлением на мысли о том, куда же она п
ровалилась.
Замы смотрели на капитана неприязненно, одинаково прихлебывали кофе из
чашек английского фарфора и время от времени косились друг на друга, сло
вно спрашивая совета или делясь информацией на каком-то более высоком и
недоступном пониманию уровне. Шеф в их переглядываниях участия не прини
мал и вообще выглядел подавленно. Капитан Никоненко Ц человек бывалый и
опытный Ц его подавленность мысленно отнес в графу со знаком “плюс”. Бы
ло бы гораздо более странно, если бы он не был подавлен. Ему-то как раз ниче
го, кроме неприятностей, не светит.
Ц Мы опросили свидетелей, Ц начал капитан с того места, на котором оста
новился, когда принесли кофе, Ц не могу сказать, что это дало какие-то рез
ультаты. По словам ваших рабочих, ночью все было тихо и спокойно. Никто не
кричал, не шумел, не дрался…
Чернов в который уже раз быстро взглянул на Белова. Слава Богу, драки не бы
ло. Значит, не было и убийства. Или… не значит?
Ц Охранники мирно почивали в своем домике, и никто из них даже не проснул
ся, когда Муркин свалился в котлован.
Ц Как только вы уедете, всех к чертовой матери уволю, Ц сообщил Степано
в Павел Андреевич своему шикарному настольному прибору.
Ц Подождите, Ц попросил капитан Никоненко. Ц Они нам еще понадобятся.
Степанов поднял глаза от прибора и посмотрел на него.
Глаза у него были замученные, как у издыхающей от усталости ездовой соба
ки.
Ц Нет никаких данных, указывающих на то, что произошло убийство, Ц сказ
ал Никоненко больше из жалости, чем потому, что это нужно было сказать. Ц
Экспертиза установит, был ли он пьян. Если был, значит, это ваши проблемы. Е
сли не был, значит…
Ц Значит, ваши, Ц закончил за него Степан. Ц А работать когда можно начи
нать?
“Вот что тебя беспокоит, Ц подумал Игорь Никоненко. Ц Ну конечно! Как же
это я сразу не догадался? Работа стоит. Ты теряешь свою драгоценную прибы
ль. Для тебя любые жизненные события и катастрофы оцениваются в долларов
ом эквиваленте. Нет, пожалуй, ты мне не нравишься, Павел Степанов”.
Ц Сейчас тело увезут, мы произведем дополнительный осмотр места происш
ествия, потом подождем результатов экспертизы, и можно работать.
Он сладко улыбнулся и отпил очень крепкого и очень горячего кофе. Что же э
то за чашки такие?
1 2 3 4 5 6 7