Пеший он. Но с рыцарем охрана два десятка латников и две дамы в
богатых нарядах.
- Дамы? - оживились члены конвента Сапиме-стской фогтии. - Так что
ты их на улице морозишь, серв! Немедленно зови сюда!
Хотя вступающий в Орден дворянин и давал обет безбрачия, это не
мешало ему оставаться воспитанным мужчиной и настоящим немцем. Рыцари
зашевелились, отпихивая от себя девок, стряхивая с платьев и камзолов
крошки и растирая сальные пятна.
- Постой! - остановил воина фогт. - Прикажи принести свежей соломы
и присыпать пол. А то кости и дерьмо собачье по углам валяются. Что
благородный гость подумает о нашем замке? Самому не догадаться, дроак?
И девок на конюшню всех! Нечего им за одним столом с дворянами сидеть.
- Слушаюсь, господин! - обрадовался Егор, поняв что очень скоро
начатый господами праздник продолжится в солдатской казарме.
Суета в замке продолжалась около часа, и лишь когда обширный зал
был усыпан толстым слоем свежей соломы, в камин подброшена щедрая
охапка дров, вслед с гулящими девками из зала изгнаны менестрели и
собаки, а на столы добавлены полные кувшины вина, главные ворота
распахнулись, пропуская членов военно-исторического клуба "Ливонский
крест" внутрь.
Сразу за воротами начинался короткий коридор, упирающийся в
деревянную решетку.
- Смотрите, - указал на дырки в потолке Великий магистр клуба. -
Если нападающие взламывают первую дверь, то через эти дыры на них льют
кипяток, сыплют раскаленный песок или просто стреляют из луков.
Клепатник, услышав русскую речь, вздрогнул и с подозрением
оглянулся на гостей.
- Ты, Саня, нас так не пугай, -попросил его один из воинов. - Вон,
смотри, решетка закрыта. А ну, как арбалетчики сейчас выскочат?
Однако после того, как Егор запер ворота, стоящий во дворе седой и
бородатый Никон Рядопрях поднял решетку, низко поклонившись
благородным, по виду, дворянам и молча указал на ведущую на второй
этаж лестницу. Егор, положив руку на рукоять меча, так же молча,
одними глазами, сделал старому воину знак следовать за пришельцами.
Так, все вместе, они и поднялись в главные покои замка.
- Рад приветствовать тебя в нашем доме, брат по оружию, - поднялся
навстречу гостям кавалер Ругальд. - Надеюсь, ты согласишься разделить
с нами трапезу и расскажешь о причинах, побудивших тебя отправиться в
путь. Но мне незнакомо твое лицо, брат. Назови нам свое имя.
- Ich bin Sie froh, Herren zu sehen, - облизнувшись, и старательно
проговаривая слова, поздоровался Великий магистр, не понявший ни слова
из быстрой немецкой речи. - Mich rufen Alexandr, ich und meine Freunde
wollen wir in den Mitgliedern Liwonskogo Ordena treten.
Из всей заблаговременно заготовленной фразы достаточно четко
прозвучали только слова "Александр" и "Ливонский Орден". Однако даже
они вызвали в фогте Ругальде удивление:
- Тебя зовут Александр, брат? Ты странно произносишь свое имя. Что
ты хочешь сказать про Орден, я не понял?
- Wir wollen in Orden betreten, - повторил Великий магистр.
- Постой, Ругальд, - внезапно сообразил один из рыцарей. - Похоже,
дворянин просится к нам в братство. У него очень странное
произношение. Интересно, из какой земли он пришел?
В это время тихонько пробиравшийся вдоль стены Егор наконец
приблизился к фогту Ругальду и прошептал:
- Мне кажется, они русские, господин.
- Что-о?! - не поверил своим ушам глава фогии. - Русские? Здесь? В
доспехах и одеждах нашего Ордена?
Он сделал шаг навстречу гостю и, глядя ему прямо в глаза, спросил:
- Ты действительно русский? Мой раб подозревает что ты лживо
присвоил себе звание нашего брата и рыцаря-Ордена. Опровергни его
слова, и я немедленно вздерну этого несчастного на одном из зубцов
малой башни!
- Wir ist russisch gitig, - запинаясь, пробормотал Александр. -
Wir wollen in den Mitgliedern Ordena betreten.
Рыцари, опрокидывая скамейки, вскочили на ноги - услышанные ими
слова заставили бы вскочить даже мертвых крестоносцев! Самозванцы
называют себя членами братства христовых воинов! И при этом имеют
наглость явиться в замок одного из фогтов! И мало того: эти самозванцы
- русские язычники!
- Никон, стражу сюда! - зычным голосом приказал фогт. - В подвал
всех! И забери у них оружие!
Однако Рядопрях, услышав первую команду, сразу кинулся за
подмогой, и разоружать гостей Ругальду пришлось самому. Он подошел к
негодяю, посмевшему накинуть на плечи плащ Ордена, влепил ему звонкую
пощечину, вытянул у самозванца меч, отшвырнул его в сторону, потом с
наслаждением сорвал плащ и толкнул язычника в угол:
- С тобой мы поговорим особо!
Потом отобрал меч и щит у латника, стоящего рядом, бросил их под
ноги, толкнул воина к дверям, так же легко и просто отобрал оружие у
третьего самозванца. От стола к нему на помощь подошло еще несколько
рыцарей - те, что сидели по другую сторону длинной, положенной на
козлы столешницы, выбираться поленились и наблюдали за зрелищем,
потягивая из глиняных кружек пахучее подогретое вино. Самозванцы не
сопротивлялись, растерянно хлопая глазами и неуверенно переглядываясь.
Наверное, не ожидали, что их разоблачат так быстро.
- Ругальд, девок пока оставь, - попросил от окна румяный от
выпитого рыцарь в светло-коричневом бархатном платье. - Надо пощупать,
кого русские нам привели. Отправить на конюшню всегда успеешь.
Дворяне, оставшиеся у стола, довольно засмеялись, а сидевший
крайним оруженосец в скромном кожаном жилете, но с толстой золотой
цепью на шее поднялся со своего места, подошел к крайней женщине,
запустил руку ей в волосы, запрокинув голову назад, а другой рукой
крепко сжал грудь. Женщина болезненно вскрикнула и вскинула перед
собой крепко сжатый кулак. Послышалось тонкое змеиное шипение.
* * *
Витя Кузнецов, как и все остальные члены клуба, мало чего понял из
разговора своего Великого магистра. Однако, когда небритые, пахнущие
дохлыми кошками, разодетые в бархат, парчу и увешанные золотом рыцари
направились к членам клуба и принялись их деловито разоружать, когда
под каменными сводами гулко раскатился звук от полученного Александром
шлепка, стало ясно, что затея со вступлением в Орден не удалась.
Разумом Витя понимал, что нужно развернуться и уйти или, по
крайней мере, оказать сопротивление, не дать себя раздеть и продать
потом на каком-нибудь невольничьем рынке - но с оружием на них никто
не бросался, повода к самообороне не давал, а начинать драку первым
бывший старшина не решался. К тому же, хозяева замка вели себя
настолько спокойно и уверенно...
- Что теперь будет? - не очень ожидая ответа, спросил Кузнецов.
- На землю крестьянами посадят, - откликнулся сзади Леша Комов..-
Если в тюрьме не сгноят. А девчонок солдатам отдадут.
В этот момент Неля и закричала - один из рыцарей попытался за
волосы оттащить ее в сторону. Прежде чем хоть кто-то успел кинуться к
девушке на помощь, она вскинула перед собой руку... Короткое шипение -
рыцарь вскинул руки к лицу и с руганью шарахнулся назад. Возникла
короткая пауза, затем на Нелю кинулось сразу трое ближайших рыцарей -
и тоже с воплями разбежались в стороны.
За столом, опрокидывая скамейки, вскакивали на ноги и обнажали
мечи крестоносцы, к девушке приближалось еще двое немцев, а
только-только протянувший руку к мечу Виктора враг отвернул туда же.
- Э-э, нет, - положил руку ему на плечо Кузнецов, поворачивая
лицом к себе, и резко наклонил голову, нанося лбом удар рыцарю в
переносицу. - Получи!
Крестоносец отшатнулся на пару шагов, но не вскинул руки к лицу,
как ожидал Витя, а схватился за меч. Кузнецов прыгнул в сторону,
выигрывая лишнюю пару секунд, и обнажил свой.
- Двери заприте! - крикнул он в толпу своих друзей. - Подмога
подойти может!
Фогт Ругальт ринулся на наглого русского, собираясь развалить его
одним ударом от макушки до самого копчика, но язычник, к его
удивлению, довольно ловко прикрылся своим коротким мечом и попытался
проткнуть ему грудь прямым ударом. Крестоносец еле успел отклониться,,
а русский, воспользовавшись мигом передышки, поднял с пола ярко
раскрашенный щит одного из своих приятелей.
О том, что противника придется убивать, Кузнецов не думал - но он
настолько часто отрабатывал подобный маневр на тренировках, что руки
сделали все сами: щит взметнулся навстречу мечу, нанося удар
окантовкой не в клинок, а в запястье врага, а когда тот вскрикнул от
боли, меч Виктора, остро заточенный после самого настоящего, а не
учебного боя за Кронштадт, скользнул из-под деревянного овала вперед и
легко, как во сне, по самую рукоять вошел в живот немца.
В Кронштадте, во время короткой яростной стычки Кузнецов никого не
убивал и даже не ранил - солдаты маленького форта быстро осознали
неравенство сил и успели отступить еще до того, как первые поединки
переросли в общую резню. Рыцарь оказался его первой настоящей жертвой.
Виктор ощутил, как сердце в груди словно остановилось, когда
человек, только что живший, дышавшей, строивший планы на будущее,
удивленно приоткрыл рот, глядя ему в глаза, и начал медленно оседать
вниз, сползая с клинка. Минута слабости - но через стол уже лезли
новые враги, и инстинкт самосохранения заставил его забыть про только
что совершенное убийство, переродил ужас от содеянного в бешенство
жаждущего боя берсерка, и Виктор уже сам, без малейшего содрогания
выдернул меч из мертвого тела и со звериным рычанием ринулся в атаку.
- Х-ха! - его клинок со звоном столкнулся с клинком рыцаря в
длинном светло-сером балахоне, отодвигая тонкое длинное лезвие в
сторону, а щит чистенькой белой окантовкой врезался крестоносцу в
основание носа. Влажное хрюканье, враг отвалился на спину, и вместо
него Виктор увидел направленную точно в грудь, сверкающую в
стремительном движении сталь.
Дзин-нь! - купленная на ролевой игре "Властелин колец" каленая
кираса с честью выдержала удар, и Кузнецов с наслаждением обрушил всю
тяжесть выкованного из волговской рессоры меча на растерявшегося
немца. Чмок - в стороны некрасиво полетели кровавые ошметки, из
рассеченной артерии ударила темная струя. Виктор по инерции сделал еще
один шаг, вдохнул холодный воздух, веющий из близкого окна, резко
развернулся.
Свалка у дверей заканчивалась. Несколько воинов из клуба, так и не
решившихся поднять оружие на живых людей, валялись под ногами более
решительных товарищей, и против них, злых и готовых на убийство, у
пьяных бездоспешных крестоносцев не оставалось никаких шансов. К чести
рыцарей - никто из них так и не встал на колени, не попросил пощады.
Хотя, может, они просто не успели этого сделать.
Массивная дверь зала содрогалась от ударов - ее все-таки успели
закрыть, и заложить темным от времени поперечным брусом. Еще не успев
остыть после боя, готовый сражаться дальше - до тех пор, пока не умрет
последний ливонец, Кузнецов подошел ближе, и приказал, покачав
окровавленным мечом:
- Открывайте, здесь немцы уже кончились.
Судя по всему, многие из одноклубников испытывали те же самые
эмоции, поскольку Леша Комов и Игорь Берч с готовностью сбили брус с
крюков и отскочили в стороны, давая возможность новым противникам
распахнуть створки.
В открывшийся проход ринулось с лестницы десяток одетых в
коричневую кожу, вооруженных мечами и боевыми топориками воинов. Двое
тут же оскользнулись в крови, а остальные замерли, созерцая
открывшуюся перед ними картину побоища.
- По-русски кто-нибудь понимает?! - рявкнул на орденских кнехтов
Кузнецов. - Или немчура одна собралась?
- Понимаем немного, - отозвался из угла за камином Егор. - Чай,
местные все. Из деревень здешних нас господа кавалеры забрали.
Клепатник выбрался из своего укрытия, в котором просидел всю
схватку и, осторожно ступая между тел, встал перед Виктором. Не то,
чтобы он был трусом - всю польскую войну в общем строю прошел - но
какой смысл блистать отвагой, если фогта Ругольта зарезали чуть не в
первую минуты схватки? Перед кем храбрость выказывать, если господин
все равно убит? Руки ливонец старательно держал как можно дальше от
рукояти меча, и на дистанцию удара к победителю старательно не
приближался.
Воины в дверях также немного попятились и опустили оружие. Драться
за приезжих из далекой Германии сеньоров имело смысл только тогда,
когда это сулило награду или избавляло рабов от гнева и наказания. А
погибать просто так забранные от сохи земледельцы не собирались.
- Приберите здесь, - поняв, что сражение закончилось, Виктор
опустил меч. Азарт схватки сменился неожиданным ознобом. - Выбросите
трупы и почистите пол. Вопросы есть?
- Слушаюсь, господин, - признал власть над собой нового владельца
замка Клепатник, низко поклонился и, прихватив за ноги труп фогского
начетника поволок его к дверям. Поскользнувшиеся в крови воины
поднялись, засунули топорики за ремни и взялись помогать: рыцаря,
ведавшего сбором налогов и штрафов, не любил никто.
Кузнецов, зябко передернув плечами, наклонился, вытер клинок о
солому, вложил его в ножны, отошел к столу, налил полную чашку вина, и
в несколько глотков выпил:
- Не знаю, как вы, мужики, - повернулся он к одноклубникам. - А я
жрать хочу, как сто китайцев.
Те сразу заговорили во весь голос, отчего по залу, отражаясь от
голых каменных стен, принялось гулять неразборчивое эхо, кто-то начал
даже смеяться, заново переживая перипетии боя, еще кто-то оживленно
размахивал мечом над головой. Виктор нашел взглядом девушку в
коричневом сюрко и с растрепанными волосами:
- Неля! Иди сюда! А ну, признавайся, красавица, чем это ты рыцарей
шуганула?
- Да- собак я боюсь, - смутилась она. - До смерти боюсь. Ну, вот и
ношу с собой баллончик с перцовым аэрозолем. "Антидог" называется.
- "Антинемец" его называть нужно, - рассмеялся Кузнецов и, в
порыве радости, крепко ее обнял. - Молодчина! А то ведь нас и вправду
раздели бы и загнали свиней кормить. Никто ведь воспротивиться не
попытался. Давай я тебе вина налью. Оно теплое, согреешься... Я
сейчас, через секунду вернусь...
Налив девушке вина, Виктор отошел к наводящим порядок сервам и
распорядился уложить погибших из числа своих знакомых в прохладном
помещении и заказать им гробы, а с немцами разрешил поступить по
гпбственному усмотрению. Воины гарнизона, надрессированные на
послушание, как станки с цифровым управлением, кивнули.
- И принесите теплого вина, - добавил Кузнецов, - Кувшины на
столах остыли.
Не то, чтобы он оставался безразличен к гибели недавних друзей -
но пережитые во время боя эмоции словно заблокировали на время
жалость, сострадание и боль. В его сознании чувства словно умерли, и
остался только холодный разум. А разум подсказывал: сейчас путникам
необходимо согреться, Поесть, немного отдохнуть. Погибшим уже все
равно...
- Ты прямо как король, - улыбнулась ему разрумянившаяся Неля. --
Распоряжаешься с такой властностью, что хочется вытянуться по струнке
и отдать честь...
На последнем слове девушка запнулась и густо покраснела.
- Не король, а старшина, - поправил ее Витя. - Королей вокруг пруд
пруди, а до старшины еще дослужиться нужно. Руки хозяйской здесь не
хватает. Полы загажены, стекол нет. Ставни нараспашку, несмотря на
холод, стол на каких-то козлах строительных стоит. Ничего, мы тут
порядок наведем.
- Какой порядок?! - возмутился пузатенький тонконогий мужчина. -
Вы тут что, остаться хотите? Ьежать надо немедленно, пока никто про
нас не узнал! Это же Орден! Мы на рыцарей Ордена покусились! Да нас
тут всех в порошок сотрут, уничтожат, на осинах распнут, и колья в
сердца вколотят. Бежать!
Взлохмаченный, без белого плаща и в разодранном жилете Великий
магистр настолько не совпадал со своей привычной, величественной
внешностью, что Виктор узнал его далеко не сразу.
- Брось, Саша, - отмахнулся он, отламывая гусиное крыло и запуская
в него зубы. - В замке нас так просто не взять. Отобьемся. Во всяком
случае, до весны. Не в лесу же нам зимовать, в самом деле?!
- Какая весна, Виктор?! - задохнулся Великий магистр. - Это же
Ливонский Орден! Самая могущественная военная организация в мире,
братство закованных в сталь воинов. Как только они узнают, что тронули
кого-то из крестоносцев, сметут вас вместе с замком!
- Положим, сегодня смести не смогли, - напомнил Кузнецов.
1 2 3 4 5