» Мало того, что эта девица почти отбила у нее Николая, с которым мясоедовская супруга уже успела наладить очень тесный контакт, так ведь даже и не попользовалась, что еще можно было бы понять, а просто изуродовала его.
В результате Мясоедовой пришлось искать утешение в объятиях другого молодого человека из числа отдыхающих, а тот оказался торопливым неумехой. Своего мужа Алла Михайловна в качестве серьезного полового партнера не воспринимала. У него были серьезные проблемы с эрекцией – не мужчина, а одно название. Ну а Вениамин Юрьевич относился философски к своему состоянию и смотрел сквозь пальцы на шашни супруги с многочисленными любовниками.
Я с винтовкой за плечами оказалась на правом фланге растянувшейся линии. Несколько загонщиков должны были зайти в лес с другой стороны, выгоняя зверя под выстрел. Я взяла винтовку в руки. Не могла удержаться, чтобы не взглянуть на спутников в прицел. Вот меховая шапка Валентина Федоровича. Снова вспомнилось мое первое задание: грязный чердак здания, где я поджидала свою жертву, «Тигр» в моих руках и адвокат, распростертый в луже собственной крови среди мечущихся вокруг телохранителей. Почувствовала снова возбуждение, охватившее меня тогда и… поскорее опустила оружие, пока никто не заметил вопиющее нарушение правил безопасности.
– Каролина! – Лаевский обернулся спустя секунду, после того, как девушка опустила ружье. – Идите сюда…
Она приблизилась, глядя на снег, куда он указывал. Там отпечатались четкие глубокие следы.
– Это он прошел! – сообщил Лаевский. – Медведь! Но думаю, нам его встретить скорее всего не светит! И оно, пожалуй, к лучшему (он подмигнул), а вы слышали про снежных людей?! Говорят, их видели в Карелии не раз, а значит, они и сюда могут прийти… Уверяю вас, мне попадались следы, не похожие ни на какие другие!
В конце фразы Валентин Федорович снизил голос до трагического шепота и огляделся по сторонам с таким видом, словно мифический йети в любой момент мог выскочить к ним из-за деревьев. Маркиза подняла брови, и легкая усмешка пробежала по ее губам – всем видом девушка выражала презрение к столь наивной попытке завоевать ее внимание дешевой страшилкой.
Отойдя от охотника, она нарочно отстала от группы, даже немного отклонившись от заданного маршрута. Хотелось побыть одной. Потеряться не боялась, да и компас был с собой.
Через час блужданий по заснеженному лесу Анжелике повезло. Впереди появился косолапый. Он показался ей огромным, но не очень страшным. Медведь посмотрел на нее и медленно двинулся прочь. Автоматически сдернув с плеча винтовку, она поймала его голову в прицел и нажала на курок. Выстрел громким эхом разнесся по лесу. Зверь вздрогнул и рухнул в снег.
Я подошла ближе. По его телу пробежала последняя судорога, глаз залит кровью. Он был мертв.
– Хороший выстрел! – раздался голос Лаевского за моей спиной.
Я не слышала, как он подошел, и машинально развернулась, взяв винтовку на изготовку.
– Ого! – Валентин Федорович восхищенно ухмыльнулся, и это было его единственной реакцией на направленный в его лицо ствол.
– Извините! – я тут же опустила винтовку, снова заметив то выражение, которое было на его лице, когда я осматривала оружие. Выражение учителя, наблюдающего за учеником.
Какого черта ему надо, интересно?!
– Очень хороший выстрел! – повторил он, наклонившись над убитым медведем. – Сможете украсить вашу квартиру шкурой – прекрасный трофей, просто прекрасный!
Потом добавил еще что-то, наверное, тоже очень лестное, но я уже уходила прочь и не слышала.
Уезжала тем же вечером, решив твердо, что охота – занятие не для меня. Да, на какой-то миг я ощутила азарт, когда зверь показался передо мной из заснеженных зарослей! Но потом, когда он умирал на моих глазах, осталось только чувство стыда и неловкости.
Выяснилось, что и Валентин Федорович отправляется тем же вечером в город. Расставались тепло, несмотря на какую-то странную недоговоренность, оставшуюся между нами.
– Зря отказались от шкуры! – заметил он. – Жалеть потом будете, уверяю вас! Я бы гордился такой добычей! Не прощаюсь с вами, Каролина Артемовна, уверен, мы еще обязательно встретимся!
Я улыбнулась и проводила взглядом его машину, быстро скрывшуюся за сугробами. Странный человек и намеки странные. Хорошо бы узнать, кто он такой!
Через пятнадцать минут и я выехала следом в раскрытые охранником ворота. Леса по обе стороны от дороги выглядели безжизненно и мрачно. Машина Валентина Федоровича исчезла давно впереди, и дорога была пуста.
А на душе было неспокойно.
– Как провели время? – Благодарю, превосходно!… – Кого-нибудь удалось добыть? Зверя или птичку?
– Да… Да. Одну очень интересную птичку!
Глава третья
ШЕРШЕ ЛЯ ФАМ
Все изменилось в Старый Новый год. Этот специфический русский праздник оказался омрачен звонком от одного из высокопоставленных коллег и покровителей Петра Аркадьевича. Последний сообщил полковнику о готовящийся проверке, равно как и о том, что выкручиваться из сложившейся ситуации ему придется самому. Никто из знакомых ему людей не станет вмешиваться в это дело и защищать его, подставляясь под удар.
С этого дня полковник не знал покоя. Расследованием занимался Лагутин, один из фээсбэшников, поэтому пытаться переманить его на свою сторону было бы просто идиотизмом. Угрожать здесь тоже было бессмысленно. Нет, действовать следовало предельно жестко и меры принимать радикальные.
С такими мыслями он связался со своим старым другом и верным помощником Иваном Левашовым. Когда-то они вместе учились в одном классе, а потом, спустя почти двадцать лет после окончания школы, полковник вытащил одноклассника из какой-то захудалой конторы, где тот прозябал на копеечную зарплату. Вытащил, чтобы сделать своим собственным менеджером, секретарем и бухгалтером в одном лице.
И не потому, что вместе когда-то сидели за одной партой, а потому, что знал о его необыкновенных способностях. Левашов, без сомнения, был талантлив и обладал выдающимся умом организатора, цепким, не упускающим ни единой мелочи при планировании и расчетах. К тому же, сойдясь с бывшим однокашником, Иван почувствовал вкус к различного рода криминальным аферам.
Один недостаток был у него – Левашов был просто до неприличия падок на женщин. Женатого полковника, который не отличался особенно пылким темпераментом, сластолюбивый приятель удивлял, но он мирился с этим, помня, что у всех гениальных людей были свои причуды.
Они встречались нечасто, особенно в последнее время, когда Петр Аркадьевич имел все основания полагать, что за ним, может быть, уже установлено наблюдение. Узнать это точно по личным каналам не представлялось возможным. Операцию курировали из ФСБ, а там у полковника не было своей руки.
Но сейчас встреча была необходима, есть вещи о которых по служебному телефону не говорят, даже без риска быть подслушанным. Он связался с Левашовым по новой, стопроцентно незасвеченной трубке и уже через час сидел в машине возле Летнего сада, поджидая его. Место было хорошее – открытое пространство отлично просматривалось и предполагаемым соглядатаям некуда было спрятаться. Есть, конечно, всякие там суперсовременные примочки вроде микрофонов, с которыми слышно за пару километров, но сомнительно было, чтобы их стали использовать для слежки. Все-таки Петр Аркадьевич не «шпиен» какой-нибудь! С другой стороны, в такой пурге – чтоб ее! – целая дивизия может подобраться незамеченной и безо всяких маскхалатов!
Он закурил, глядя на бешено несущийся снежный поток. Полковник любил «Салем», пристрастился к нему еще в советские времена, когда эта марка была своего рода символом шикарной западной жизни, которую советский человек мог видеть лишь в кино. «Салем» привозил отец – капитан дальнего плавания. Петр Аркадьевич начал курить еще мальчишкой, тыря понемногу из отцовского запаса, пылившегося без дела, пока капитан пропадал в очередном загранрейсе.
Потом, уже повзрослев, все равно разживался импортным куревом из того же запаса, но уже с отцовского благословения: капитан считал, что мужчина, который не курит, как и курящая женщина, – весьма странен. Зарплаты же Петра Аркадьевича, тогда еще лишь начавшего подъем по служебной лестнице, хватало только на пресловутые сигареты «Друг» – с собакой на пачке – или на «Беломор», к которому он питал стойкое отвращение.
Однако с тех пор прошло много времени, и теперь уже сам полковник снабжал старика-отца блоками того же «Салема», да и еще кое-чем, заглядывая к нему по редким праздникам.
Занят был полковник по горло.
Левашов задерживался, и его приятель уже начал нервничать. В такой обстановке, когда всякую минуту можно ожидать ареста, у кого угодно нервы сдадут. Можно было, конечно, бросить все – работу, дом, бизнес – и смыться к черту на рога. Даже в сталинские годы, когда бдительное око НКВД наблюдало за всей страной, такие фокусы сходили некоторым с рук.
Например, дед Петра Аркадьевича не стал дожидаться, пока за ним придут, как за остальными сотрудниками его конторы, целиком сгинувшей в чекистских застенках по какому-то нелепейшему обвинению. Собрал вещички и был таков, а через неделю устроился на стройку в одной из южных республик в качестве инженера… Прекрасный пример. Только вот тому деваться было некуда, кроме как бежать от безжалостной государственной машины, вершившей свой кровавый суд. А полковник, хоть в отличие от деда и не был невинным ягненком, полагал, что сможет выкрутиться. Терять нажитое в борьбе с государством и собственной совестью добро он не хотел. Самым очевидным выходом было избавиться от Лагутина, пока он не нарыл компромата. После убийства поднимется суматоха, за это время можно будет спрятать концы в воду, и тогда новое расследование закончится пшиком.
Ветер нес крупные снежные хлопья, налипавшие на стекло, дворники работали не переставая.
Наконец на улице появился Левашов и, шагая к машине по заснеженной улице, поднял приветственно руку. Маршрутка, доставившая его, мигнула фарами и понеслась дальше сквозь метель.
– Почему не на своей?! – спросил полковник, когда Иван, отряхнув пальто, нырнул в салон.
– Берегу! – ответил он. – Гололед, да и видимость плохая, а у меня машинка – что твой бриллиант!
Петр Аркадьевич усмехнулся. «Машинка» – «кадиллак», приобретенный Левашовым всего после двух лет их плодотворного сотрудничества, была еще одним бзиком его старого товарища. Он сдувал с нее пылинки, употребляя исключительно для важных встреч ну и еще для амурных свиданий с девицами, которых обрабатывал на заднем сиденье во всех доступных воображению позах.
«И чего бабы в нем находят?!» – думал полковник, созерцая невзрачную худую физиономию приятеля.
И тут же напомнил себе – деньги. Деньги – кровь человечества. С ними любой заморыш приобретает вес и затыкает за пояс бедного красавца. Сила, ум, красота – без денег все это – лишь пустые слова.
– Хорошо потрахался?! – поинтересовался он.
– Отлично, а как ты узнал?!
– Да так, догадался! Ты бы лучше о деле подумал, а то как бы не пришлось поменяться ролями с твоими шлюхами…
– Одно другому не мешает! – сказал серьезно Левашов. – Я имею в виду – можно и трахаться, и думать одновременно. Да и что думать-то. Проблемку нашу решать нужно. Деньгами тут не обойдешься, Лагутин не санинспектор, денежки в конверте ему не сунешь.
– Тогда что? – спросил полковник, вглядываясь в снежный полог.
– А сам не догадываешься?
В салоне ненадолго воцарилась тишина.
– Ладно, – нарушил молчание Петр Аркадьевич, – кто это сделает?
– Ну, прежние варианты исключены однозначно, как сказал бы, наверное, Владимир Вольфович.
Под прежними вариантами подразумевались случаи, когда к устранению неугодных товарищей привлекались спецы из родного ГУВД. Но тогда речь шла о матерых уголовниках, ворах в законе, а Лагутин был свой, из милиции.
– Значит, нужно найти на стороне! – сказал полковник. – У тебя есть кто-нибудь на примете?!
– На стороне у меня только дамочки легкого… Стоп, Петруха! – Левашов не закончил фразу и задумался. – Помнишь, в прошлом году адвоката ухлопали, Гурфинкеля. Прямо перед зданием суда сняли из снайперской винтовки.
– Ну было что-то! – наморщил лоб собеседник. – У меня, знаешь, дел много, некогда следить за всеми убитыми адвокатами…
– А потом немца шлепнули в Сочи, Остенбаха?!
– Остенбах… слышал что-то! Не томи душу-то, к чему все это?
– К тому, что их обоих девчонка шлепнула. Киллерша, типа Никиты, а может и покруче. Стилет с соплячкой какой-нибудь связываться бы не стал. Маркизой зовут, во всяком случае, тогда звали!
Имя Стилета полковнику говорило о многом. Он заинтересованно слушал то, что рассказывал Левашов.
– У нее квалификация – высший класс. Где-то за бугром, кажется, обучалась, а может, и нет – толком не знаю. Но что профессионалка – точно! – сообщил соратник.
– Ладно, как на нее выйти-то, на эту Маркизу?
Левашов задумался.
– Сложно, но можно. У Стилета человечек есть, невысокого ранга, но в курсе всех его дел или почти всех. Знаешь, такие люди самые полезные: и вне подозрений по причине ничтожного статуса, и в то же время все замечают. Я попрошу его потихоньку навести справки, где она сейчас. Конечно, девка могла махнуть на край света отдыхать после такой работы, она ведь Остенбаха прямо в номере пришила в упор!
– А может, Стилет ее вообще убрал после исполнения?
– Не похоже – он к ней прямо как к родной относился, во всяком случае, у меня такая информация!
– Это ничего не значит!
Иван пожал плечами.
– Других вариантов нет? – осведомился полковник.
– А чем этот плох? – спросил в ответ Левашов.
Вообще-то у него был в запасе еще один человек, но Левашов категорически не желал прибегать к его услугам. Стиль у того был совсем неподходящим для данного случая. Здесь требовалась филигранная работа, а не бойня.
– Хорошо, – сказал Петр Аркадьевич, не дождавшись альтернативных предложений, – вытаскивай эту свою терминаторшу на свет божий, если она еще жива, и наводи, так сказать, на цель. Нам сейчас каждая секунда дорога… Да, ради бога, Вань, не езди ты на этих чертовых маршрутках. У меня и так нервы на пределе, а ты еще неизвестно где болтаешься… И вообще – опасно это, говорят! Авария за аварией. Набирают сейчас черт знает кого, бомжей без прав за руль сажают, лишь бы на маршрут выпустить и денег загрести…
– Жизнь вообще опасная штука! – философски заметил Левашов. – От нее, говорят, умирают. Но я рад, что ты так заботишься о моем здоровье!
«Что ты без меня делать-то будешь?!» – подумал он про себя, окидывая насмешливым взором приятеля.
Да, разумеется, он был обязан полковнику своим теперешним положением. Обязан «кадиллаком», домиком в пригороде, похожим на виллу какого-нибудь арабского шейха, а также удивительно податливыми девками всех сортов и цветов. Только за прошедшее время и его, поначалу очень незначительная, роль возросла намного. Потому что старый друг Петруха переложил на него не только планирование деловых и криминальных операций, но и большую часть своих контактов.
Так было безопаснее – милиционер не хотел компрометировать себя сомнительными связями. Гораздо удобнее было действовать через верного человека, которому он мог доверять как самому себе. В результате дела Петра Аркадьевича оказались почти полностью под контролем его однокашника.
– Ну, бывай! – Иван уже собирался выскочить из машины. – Вечером сообщу о результатах.
– Да куда ты! – полковник покачал головой и завел мотор. – Давай я тебя хоть до метро доброшу, чтобы не голосовать в метели. Там уже сядешь в свое долбаное такси или на что хочешь…
Налаженная связь не подвела. Через час Левашов сообщил, что нужная им специалистка находится в пределах досягаемости.
Полковник в это время находился дома, принимая ванну в одиночестве. Мобильник лежал рядом. Услышав его пиликание – мелодию из сериала «Бригада», он быстро выключил воду, из-за шума которой голос собеседника был почти неслышен.
– Так она согласна?! – нетерпеливо спросил он.
– Какой ты быстрый! – усмехнулся Левашов. – Я только справку успел навести и сразу тебе позвонил, чтобы в курсе держать, с самой девушкой я пока что не говорил. Потерпи чуток еще…
Отключившись, Левашов положил трубку на тумбочку рядом с широким ложем, на котором он в данный момент возлежал в царственной позе. Из одежды на нем был лишь халат.
Перед кроватью в молчаливом ожидании вытянулась девица, на которой из одежды наблюдался лишь черный пояс для чулок да сами чулки в кокетливую ажурную сеточку.
Левашов с удовольствием оглядел стройную фигурку call-girl. Ее внешность вполне соответствовала тому, что он увидел на фотографиях, доставленных чуть раньше курьером из салона «Эвридика», чьим постоянным клиентом являлся господин Левашов.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Я ненавижу'
1 2 3 4 5
В результате Мясоедовой пришлось искать утешение в объятиях другого молодого человека из числа отдыхающих, а тот оказался торопливым неумехой. Своего мужа Алла Михайловна в качестве серьезного полового партнера не воспринимала. У него были серьезные проблемы с эрекцией – не мужчина, а одно название. Ну а Вениамин Юрьевич относился философски к своему состоянию и смотрел сквозь пальцы на шашни супруги с многочисленными любовниками.
Я с винтовкой за плечами оказалась на правом фланге растянувшейся линии. Несколько загонщиков должны были зайти в лес с другой стороны, выгоняя зверя под выстрел. Я взяла винтовку в руки. Не могла удержаться, чтобы не взглянуть на спутников в прицел. Вот меховая шапка Валентина Федоровича. Снова вспомнилось мое первое задание: грязный чердак здания, где я поджидала свою жертву, «Тигр» в моих руках и адвокат, распростертый в луже собственной крови среди мечущихся вокруг телохранителей. Почувствовала снова возбуждение, охватившее меня тогда и… поскорее опустила оружие, пока никто не заметил вопиющее нарушение правил безопасности.
– Каролина! – Лаевский обернулся спустя секунду, после того, как девушка опустила ружье. – Идите сюда…
Она приблизилась, глядя на снег, куда он указывал. Там отпечатались четкие глубокие следы.
– Это он прошел! – сообщил Лаевский. – Медведь! Но думаю, нам его встретить скорее всего не светит! И оно, пожалуй, к лучшему (он подмигнул), а вы слышали про снежных людей?! Говорят, их видели в Карелии не раз, а значит, они и сюда могут прийти… Уверяю вас, мне попадались следы, не похожие ни на какие другие!
В конце фразы Валентин Федорович снизил голос до трагического шепота и огляделся по сторонам с таким видом, словно мифический йети в любой момент мог выскочить к ним из-за деревьев. Маркиза подняла брови, и легкая усмешка пробежала по ее губам – всем видом девушка выражала презрение к столь наивной попытке завоевать ее внимание дешевой страшилкой.
Отойдя от охотника, она нарочно отстала от группы, даже немного отклонившись от заданного маршрута. Хотелось побыть одной. Потеряться не боялась, да и компас был с собой.
Через час блужданий по заснеженному лесу Анжелике повезло. Впереди появился косолапый. Он показался ей огромным, но не очень страшным. Медведь посмотрел на нее и медленно двинулся прочь. Автоматически сдернув с плеча винтовку, она поймала его голову в прицел и нажала на курок. Выстрел громким эхом разнесся по лесу. Зверь вздрогнул и рухнул в снег.
Я подошла ближе. По его телу пробежала последняя судорога, глаз залит кровью. Он был мертв.
– Хороший выстрел! – раздался голос Лаевского за моей спиной.
Я не слышала, как он подошел, и машинально развернулась, взяв винтовку на изготовку.
– Ого! – Валентин Федорович восхищенно ухмыльнулся, и это было его единственной реакцией на направленный в его лицо ствол.
– Извините! – я тут же опустила винтовку, снова заметив то выражение, которое было на его лице, когда я осматривала оружие. Выражение учителя, наблюдающего за учеником.
Какого черта ему надо, интересно?!
– Очень хороший выстрел! – повторил он, наклонившись над убитым медведем. – Сможете украсить вашу квартиру шкурой – прекрасный трофей, просто прекрасный!
Потом добавил еще что-то, наверное, тоже очень лестное, но я уже уходила прочь и не слышала.
Уезжала тем же вечером, решив твердо, что охота – занятие не для меня. Да, на какой-то миг я ощутила азарт, когда зверь показался передо мной из заснеженных зарослей! Но потом, когда он умирал на моих глазах, осталось только чувство стыда и неловкости.
Выяснилось, что и Валентин Федорович отправляется тем же вечером в город. Расставались тепло, несмотря на какую-то странную недоговоренность, оставшуюся между нами.
– Зря отказались от шкуры! – заметил он. – Жалеть потом будете, уверяю вас! Я бы гордился такой добычей! Не прощаюсь с вами, Каролина Артемовна, уверен, мы еще обязательно встретимся!
Я улыбнулась и проводила взглядом его машину, быстро скрывшуюся за сугробами. Странный человек и намеки странные. Хорошо бы узнать, кто он такой!
Через пятнадцать минут и я выехала следом в раскрытые охранником ворота. Леса по обе стороны от дороги выглядели безжизненно и мрачно. Машина Валентина Федоровича исчезла давно впереди, и дорога была пуста.
А на душе было неспокойно.
– Как провели время? – Благодарю, превосходно!… – Кого-нибудь удалось добыть? Зверя или птичку?
– Да… Да. Одну очень интересную птичку!
Глава третья
ШЕРШЕ ЛЯ ФАМ
Все изменилось в Старый Новый год. Этот специфический русский праздник оказался омрачен звонком от одного из высокопоставленных коллег и покровителей Петра Аркадьевича. Последний сообщил полковнику о готовящийся проверке, равно как и о том, что выкручиваться из сложившейся ситуации ему придется самому. Никто из знакомых ему людей не станет вмешиваться в это дело и защищать его, подставляясь под удар.
С этого дня полковник не знал покоя. Расследованием занимался Лагутин, один из фээсбэшников, поэтому пытаться переманить его на свою сторону было бы просто идиотизмом. Угрожать здесь тоже было бессмысленно. Нет, действовать следовало предельно жестко и меры принимать радикальные.
С такими мыслями он связался со своим старым другом и верным помощником Иваном Левашовым. Когда-то они вместе учились в одном классе, а потом, спустя почти двадцать лет после окончания школы, полковник вытащил одноклассника из какой-то захудалой конторы, где тот прозябал на копеечную зарплату. Вытащил, чтобы сделать своим собственным менеджером, секретарем и бухгалтером в одном лице.
И не потому, что вместе когда-то сидели за одной партой, а потому, что знал о его необыкновенных способностях. Левашов, без сомнения, был талантлив и обладал выдающимся умом организатора, цепким, не упускающим ни единой мелочи при планировании и расчетах. К тому же, сойдясь с бывшим однокашником, Иван почувствовал вкус к различного рода криминальным аферам.
Один недостаток был у него – Левашов был просто до неприличия падок на женщин. Женатого полковника, который не отличался особенно пылким темпераментом, сластолюбивый приятель удивлял, но он мирился с этим, помня, что у всех гениальных людей были свои причуды.
Они встречались нечасто, особенно в последнее время, когда Петр Аркадьевич имел все основания полагать, что за ним, может быть, уже установлено наблюдение. Узнать это точно по личным каналам не представлялось возможным. Операцию курировали из ФСБ, а там у полковника не было своей руки.
Но сейчас встреча была необходима, есть вещи о которых по служебному телефону не говорят, даже без риска быть подслушанным. Он связался с Левашовым по новой, стопроцентно незасвеченной трубке и уже через час сидел в машине возле Летнего сада, поджидая его. Место было хорошее – открытое пространство отлично просматривалось и предполагаемым соглядатаям некуда было спрятаться. Есть, конечно, всякие там суперсовременные примочки вроде микрофонов, с которыми слышно за пару километров, но сомнительно было, чтобы их стали использовать для слежки. Все-таки Петр Аркадьевич не «шпиен» какой-нибудь! С другой стороны, в такой пурге – чтоб ее! – целая дивизия может подобраться незамеченной и безо всяких маскхалатов!
Он закурил, глядя на бешено несущийся снежный поток. Полковник любил «Салем», пристрастился к нему еще в советские времена, когда эта марка была своего рода символом шикарной западной жизни, которую советский человек мог видеть лишь в кино. «Салем» привозил отец – капитан дальнего плавания. Петр Аркадьевич начал курить еще мальчишкой, тыря понемногу из отцовского запаса, пылившегося без дела, пока капитан пропадал в очередном загранрейсе.
Потом, уже повзрослев, все равно разживался импортным куревом из того же запаса, но уже с отцовского благословения: капитан считал, что мужчина, который не курит, как и курящая женщина, – весьма странен. Зарплаты же Петра Аркадьевича, тогда еще лишь начавшего подъем по служебной лестнице, хватало только на пресловутые сигареты «Друг» – с собакой на пачке – или на «Беломор», к которому он питал стойкое отвращение.
Однако с тех пор прошло много времени, и теперь уже сам полковник снабжал старика-отца блоками того же «Салема», да и еще кое-чем, заглядывая к нему по редким праздникам.
Занят был полковник по горло.
Левашов задерживался, и его приятель уже начал нервничать. В такой обстановке, когда всякую минуту можно ожидать ареста, у кого угодно нервы сдадут. Можно было, конечно, бросить все – работу, дом, бизнес – и смыться к черту на рога. Даже в сталинские годы, когда бдительное око НКВД наблюдало за всей страной, такие фокусы сходили некоторым с рук.
Например, дед Петра Аркадьевича не стал дожидаться, пока за ним придут, как за остальными сотрудниками его конторы, целиком сгинувшей в чекистских застенках по какому-то нелепейшему обвинению. Собрал вещички и был таков, а через неделю устроился на стройку в одной из южных республик в качестве инженера… Прекрасный пример. Только вот тому деваться было некуда, кроме как бежать от безжалостной государственной машины, вершившей свой кровавый суд. А полковник, хоть в отличие от деда и не был невинным ягненком, полагал, что сможет выкрутиться. Терять нажитое в борьбе с государством и собственной совестью добро он не хотел. Самым очевидным выходом было избавиться от Лагутина, пока он не нарыл компромата. После убийства поднимется суматоха, за это время можно будет спрятать концы в воду, и тогда новое расследование закончится пшиком.
Ветер нес крупные снежные хлопья, налипавшие на стекло, дворники работали не переставая.
Наконец на улице появился Левашов и, шагая к машине по заснеженной улице, поднял приветственно руку. Маршрутка, доставившая его, мигнула фарами и понеслась дальше сквозь метель.
– Почему не на своей?! – спросил полковник, когда Иван, отряхнув пальто, нырнул в салон.
– Берегу! – ответил он. – Гололед, да и видимость плохая, а у меня машинка – что твой бриллиант!
Петр Аркадьевич усмехнулся. «Машинка» – «кадиллак», приобретенный Левашовым всего после двух лет их плодотворного сотрудничества, была еще одним бзиком его старого товарища. Он сдувал с нее пылинки, употребляя исключительно для важных встреч ну и еще для амурных свиданий с девицами, которых обрабатывал на заднем сиденье во всех доступных воображению позах.
«И чего бабы в нем находят?!» – думал полковник, созерцая невзрачную худую физиономию приятеля.
И тут же напомнил себе – деньги. Деньги – кровь человечества. С ними любой заморыш приобретает вес и затыкает за пояс бедного красавца. Сила, ум, красота – без денег все это – лишь пустые слова.
– Хорошо потрахался?! – поинтересовался он.
– Отлично, а как ты узнал?!
– Да так, догадался! Ты бы лучше о деле подумал, а то как бы не пришлось поменяться ролями с твоими шлюхами…
– Одно другому не мешает! – сказал серьезно Левашов. – Я имею в виду – можно и трахаться, и думать одновременно. Да и что думать-то. Проблемку нашу решать нужно. Деньгами тут не обойдешься, Лагутин не санинспектор, денежки в конверте ему не сунешь.
– Тогда что? – спросил полковник, вглядываясь в снежный полог.
– А сам не догадываешься?
В салоне ненадолго воцарилась тишина.
– Ладно, – нарушил молчание Петр Аркадьевич, – кто это сделает?
– Ну, прежние варианты исключены однозначно, как сказал бы, наверное, Владимир Вольфович.
Под прежними вариантами подразумевались случаи, когда к устранению неугодных товарищей привлекались спецы из родного ГУВД. Но тогда речь шла о матерых уголовниках, ворах в законе, а Лагутин был свой, из милиции.
– Значит, нужно найти на стороне! – сказал полковник. – У тебя есть кто-нибудь на примете?!
– На стороне у меня только дамочки легкого… Стоп, Петруха! – Левашов не закончил фразу и задумался. – Помнишь, в прошлом году адвоката ухлопали, Гурфинкеля. Прямо перед зданием суда сняли из снайперской винтовки.
– Ну было что-то! – наморщил лоб собеседник. – У меня, знаешь, дел много, некогда следить за всеми убитыми адвокатами…
– А потом немца шлепнули в Сочи, Остенбаха?!
– Остенбах… слышал что-то! Не томи душу-то, к чему все это?
– К тому, что их обоих девчонка шлепнула. Киллерша, типа Никиты, а может и покруче. Стилет с соплячкой какой-нибудь связываться бы не стал. Маркизой зовут, во всяком случае, тогда звали!
Имя Стилета полковнику говорило о многом. Он заинтересованно слушал то, что рассказывал Левашов.
– У нее квалификация – высший класс. Где-то за бугром, кажется, обучалась, а может, и нет – толком не знаю. Но что профессионалка – точно! – сообщил соратник.
– Ладно, как на нее выйти-то, на эту Маркизу?
Левашов задумался.
– Сложно, но можно. У Стилета человечек есть, невысокого ранга, но в курсе всех его дел или почти всех. Знаешь, такие люди самые полезные: и вне подозрений по причине ничтожного статуса, и в то же время все замечают. Я попрошу его потихоньку навести справки, где она сейчас. Конечно, девка могла махнуть на край света отдыхать после такой работы, она ведь Остенбаха прямо в номере пришила в упор!
– А может, Стилет ее вообще убрал после исполнения?
– Не похоже – он к ней прямо как к родной относился, во всяком случае, у меня такая информация!
– Это ничего не значит!
Иван пожал плечами.
– Других вариантов нет? – осведомился полковник.
– А чем этот плох? – спросил в ответ Левашов.
Вообще-то у него был в запасе еще один человек, но Левашов категорически не желал прибегать к его услугам. Стиль у того был совсем неподходящим для данного случая. Здесь требовалась филигранная работа, а не бойня.
– Хорошо, – сказал Петр Аркадьевич, не дождавшись альтернативных предложений, – вытаскивай эту свою терминаторшу на свет божий, если она еще жива, и наводи, так сказать, на цель. Нам сейчас каждая секунда дорога… Да, ради бога, Вань, не езди ты на этих чертовых маршрутках. У меня и так нервы на пределе, а ты еще неизвестно где болтаешься… И вообще – опасно это, говорят! Авария за аварией. Набирают сейчас черт знает кого, бомжей без прав за руль сажают, лишь бы на маршрут выпустить и денег загрести…
– Жизнь вообще опасная штука! – философски заметил Левашов. – От нее, говорят, умирают. Но я рад, что ты так заботишься о моем здоровье!
«Что ты без меня делать-то будешь?!» – подумал он про себя, окидывая насмешливым взором приятеля.
Да, разумеется, он был обязан полковнику своим теперешним положением. Обязан «кадиллаком», домиком в пригороде, похожим на виллу какого-нибудь арабского шейха, а также удивительно податливыми девками всех сортов и цветов. Только за прошедшее время и его, поначалу очень незначительная, роль возросла намного. Потому что старый друг Петруха переложил на него не только планирование деловых и криминальных операций, но и большую часть своих контактов.
Так было безопаснее – милиционер не хотел компрометировать себя сомнительными связями. Гораздо удобнее было действовать через верного человека, которому он мог доверять как самому себе. В результате дела Петра Аркадьевича оказались почти полностью под контролем его однокашника.
– Ну, бывай! – Иван уже собирался выскочить из машины. – Вечером сообщу о результатах.
– Да куда ты! – полковник покачал головой и завел мотор. – Давай я тебя хоть до метро доброшу, чтобы не голосовать в метели. Там уже сядешь в свое долбаное такси или на что хочешь…
Налаженная связь не подвела. Через час Левашов сообщил, что нужная им специалистка находится в пределах досягаемости.
Полковник в это время находился дома, принимая ванну в одиночестве. Мобильник лежал рядом. Услышав его пиликание – мелодию из сериала «Бригада», он быстро выключил воду, из-за шума которой голос собеседника был почти неслышен.
– Так она согласна?! – нетерпеливо спросил он.
– Какой ты быстрый! – усмехнулся Левашов. – Я только справку успел навести и сразу тебе позвонил, чтобы в курсе держать, с самой девушкой я пока что не говорил. Потерпи чуток еще…
Отключившись, Левашов положил трубку на тумбочку рядом с широким ложем, на котором он в данный момент возлежал в царственной позе. Из одежды на нем был лишь халат.
Перед кроватью в молчаливом ожидании вытянулась девица, на которой из одежды наблюдался лишь черный пояс для чулок да сами чулки в кокетливую ажурную сеточку.
Левашов с удовольствием оглядел стройную фигурку call-girl. Ее внешность вполне соответствовала тому, что он увидел на фотографиях, доставленных чуть раньше курьером из салона «Эвридика», чьим постоянным клиентом являлся господин Левашов.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Я ненавижу'
1 2 3 4 5