до этого он дошел своим умом.
Казак вышел из конторы и направился в глубь местных дворов. Пройдя несколько улиц, он подошел к одному из блочных домов, поднялся на второй этаж и, открыв дверь, проник в обычную трехкомнатную квартиру, обставленную с шиком семидесятых годов. Большая комната выглядела так же, как многие десятки подобных по всей нашей необъятной стране. Одну стену занимала шведская стенка, напротив – двуспальный диван, два мягких кресла – ну и так далее.
В стенке, разумеется, стоял разнообразный хрусталь. Словом, обстановка, оставшаяся от хозяев, которые рванули куда-то в более культурные места и очень радовались, что смогли выгодно сдать квартиру в глухом райцентре. Новыми здесь были только здоровенный жидкокристаллический телевизор и навороченный музыкальный центр, вокруг которого были разбросаны диски исполнителей мрачной хэви-металли-ческой музыки.
Казак, не теряя времени, сбросил свой дорогой костюм и извлек из шкафа стандартную одежду небогатого человека – потертый китайский джинсовый костюм, майку и кроссовки. Одновременно он запустил в музыкальный центр диск – и тонкие стены вздрогнули. Все соседи услышали утверждения солиста группы «Ария» о том, что «сила приносит свободу – побеждай!»

Твой враг в пыли, жалок и слаб,
Пойманный зверь, раненный раб.
Еще секунда – и скажут «убей»!
Жизнь гладиатора – Колизей…

При переодевании стала видна висевшая под пиджаком кобура. Взяв ее в руки, Сергей задумался. Надевать, не надевать? Решив, что береженого Бог бережет, Сергей все-таки повесил кобуру с пистолетом под джинсовку. Потом вышел из квартиры, спустился во двор и залез в стоявший в углу небольшой внедорожник-«Тойоту». Включил магнитолу, из которой понеслись звуки еще одной дикой группы – на этот раз вопли свирепых немецких ребят из «Рамштайн», закурил и стал ждать.
Примерно через полчаса пискнул мобильник.
– Казак, они подъезжают. Синий микроавтобус «Фольксваген».
Сергей завел мотор и выехал в сторону петрозаводской трассы. Он поспел как раз вовремя – на въезде в город увидел идущий навстречу синий «Фольксваген». Ошибки быть не могло. Не так уж много ездит в этих местах микроавтобусов. Разве что местные маршрутки – но это телеги отечественного производства, глядя на которые, удивляешься – как они еще не развалились? Этот был тоже не первой свежести, но все-таки выглядел довольно прилично.
Казак свернул в ближайшую улицу, потом, помедлив, выехал следом. Микроавтобус виднелся где-то уже в конце улицы Ленина и неспешно катился по направлению к центру. Вскоре показалась главная площадь, на которой высилось бетонное здание городской управы с гордо развевающимся над крышей трехцветным флагом. Тут же, за углом, располагалось и РУВД. Так, для начала посмотрим, тормознут ли они возле управы? Если рассудить: едут иностранцы снимать чудеса карельской природы. Почему бы им не заручиться помощью местных властей? Или хотя бы нанести им визит вежливости. Но нет – прокатили мимо. Невдалеке располагались офисы двух финских фирм, которые делали вид, что чем-то торгуют, хотя на самом-то деле проворачивали не самые красивые дела в компании с Ишмуратовым. Заедут ли ребята к соотечественникам? Нет, не заехали.
Казак продолжал следовать за «Фольксвагеном». Тот, покружив немного по городу, снова пришвартовался к тротуару. Ага. Через улицу находилось место, известное в городе как «мутный глаз». Два ларька, соединенные навесом, под которым стояли столики, предназначенные для стояния нетрезвых посетителей. В ларьках торговали пивом, а кроме того, разливали. Понятное дело, совсем не кефир. И стояли там… Ну, те, кто всегда стоит за столиками возле подобных мест. Блин, опохмелиться гостям, что ли, захотелось? Финны водку жрут не меньше наших. Так ведь проехали два приличных кафе. Только наш человек, даже имея в кармане солидную сумму, может пойти поправлять здоровье в подобный гадюшник. Вышли мы все из Союза.
А, теперь все ясно. Гости из соседней страны решили начать опрос местного населения. Тоже верно. Если бы Казак оказался в чужом городе, в котором надо раздобыть информацию о том, что здесь происходит – он бы тоже первым делом отправился в народную пивную. Там все знают и все расскажут. Только успевай наливать.
Пора идти на контакт. Казак загнал машину в какой-то двор, вылез, вышел на улицу и двинулся прогулочной походкой к автобусу. Приблизился – и увидел, как от автобуса через дорогу метнулась девица. Короткая русая стрижка, фигуристая, но одета… Вот дура-то. Корреспондентка была облачена в не слишком дорогой, но вызывающе модный и стильный прикид. Это она так в тайгу собралась.
Из автобуса вылезли двое мужчин в черных джинсовых костюмах. Один молодой, с длинными волосами, забранными в хвост, другой пухлый блондинистый мужик. Эти двое с любопытством вертели головами. Точно иностранцы. Людей в чужой незнакомой стране чаще всего выдает глуповатое выражение лица. Наверно потому, что они не понимают язык, да и вообще ничего вокруг не понимают.
Сергей неторопливо пересек улицу и вступил на территорию «мутного глаза». Еще издали он оценил колоритную картинку. Возле одного из столиков стояли, навалившись на него, три мужика, чей вид подтверждал старую истину, что алкоголь – яд. Около них топталась стильно одетая приезжая девица, которая, лучезарно улыбаясь, что-то у них выспрашивала. Вид у нее был очень самоуверенный – какой бывает только у молодых журналистов, которые пока еще всерьез полагают, что являются «четвертой властью». Им почему-то кажется, что, завидев телекамеру, все люди должны тут же испытывать восторг и делиться всеми имеющимися у них сведениями.
Ага, давай-давай. Много узнаешь. Сейчас, девочка, ты поймешь некоторые законы жизни. Хотя бы то, что столичная штучка вызывает в не самом богатом райцентре нормальную классовую неприязнь. Тем более что на все эти скользкие лесные темы с посторонними вообще говорят неохотно. Слишком много народу завязано на эти дела. Потому что Ишмуратов своим работягам платит нормально. А где тут еще найдешь нормальную работу? Есть, правда, легальные лесовики, за которыми стоят люди из забугорья, да к ним не пробьешься, там конкурс как в Театральный институт. И все в этих фирмах происходит по западным стандартам: вышел на работу похмельным – марш за ворота. А где вы видели непьющего лесоруба? По крайней мере в России такие экземпляры не попадаются… В общем, с кем попало местные мужики болтать не будут. Хотя… Скорее всего, будет еще веселее.
Казак купил в киоске бутылку пива и примостился за соседний столик. Сделав вид, что его томит похмельная жажда, Сергей сделал из горла здоровенный глоток и оглядел местность. Он заметил, что девица застегивает сумочку, запихивая туда кошелек, а один из мужиков резвой рысью побежал к ларьку. Так и есть. Это называется «разводка по-русски». С девицы взяли деньги на продолжение банкета, ну а дальше…

Через двадцать минут девушка начала понимать: происходит что-то не то. Трое бухариков и до ее появления были не в самой лучшей кондиции – а отваленные ею двести рублей они использовали самым лучшим образом. Двое теперь ничего не смогли бы сказать даже под пыткой. Они покачивались и тупо глядели куда-то в пространство. На третьего, тщедушного мужика неопределенного возраста в пиджаке столь же неопределенного цвета, водка подействовала иначе. Она разбудила в нем фантазию, и теперь он вдохновенно гнал пургу в ответ на задаваемые девушкой вопросы. Впрочем, она сама виновата: ее туманные и не очень умелые расспросы сводились к следующему: а не случалось ли в последнее время что-нибудь из ряда вон выходящего в районе лесных делянок? Что ж, каков вопрос, таков ответ.
– Да, было тут недавно. Я вон ходил в лес, так поверишь, возле одной делянки нашел пять трупов. Жуткие все, обугленные. Какими-то лучами их обрабатывали, на иначе.
На этом месте стоило бы прекратить блиц-опрос населения, но девушка оказалась упорной.
– А кто-нибудь странный там появлялся?
Мужик сделал добрый глоток из стакана, подождал, когда водка уляжется в желудке, и не стал разочаровывать любопытную гостью:
– А как же. На одну делянку регулярно прилетают летающие тарелки!
Девушка послушно сожрала «телегу» про трупы, даже записала что-то в блокнот, но на летающих тарелках до нее все-таки дошло, что ей откровенно пачкают мозги. На лице девушки проступило отчаяние.
Сергей усмехнулся. Ну и дураки же работают на телевидении. Нашли кого посылать. Нужна им информация о «левых» делянках – прислали бы крепкого парня ординарного вида, способного без вреда для здоровья выпить литр водки. Он, потолкавшись возле разливухи дня два-три, нашел бы какие-нибудь концы. Слухом, как известно, земля полнится. Рано или поздно кто-нибудь да проболтался бы. А тут – случай безнадежный. Да, неприятно сейчас девушке.
Казак, конечно, не был способен понять всю глубину неприятностей гостьи. Алена Чигирь, начинающий журналист «Рег-ТВ», совершенно случайно познакомилась с финнами, приехавшими в Россию с некой странной задачей, – познакомилась благодаря своему хорошему знанию финского языка, – так уж сложилось, что Алена знала его с детства, – и тут же ухватилась за них руками и ногами. Дело даже не в том, что финики платили хорошие деньги. Хотя и это не лишнее. Те, кто думает, что начинающие телевизионные репортеры получают в Питере хорошую зарплату, – очень ошибаются. Они получают гроши. И работают, по сути, на голом энтузиазме, мечтая выбиться в звезды эфира. Два рубля – секунда передачи. Больше минуты сюжеты не идут. А для того чтобы довести до эфира хотя бы три-четыре сюжета – нужно встать с рассветом и вернуться домой к полуночи. Вот и считайте. При этом новостная телевизионная программа – это хорошо организованный дурдом. Постоянный крик, шум и вопли. Нужно выезжать на съемку – а машины нет. Потом приезжаешь, отсняв сюжет, настоявшись в пробках, – а компьютеры, на которых набирается текст, заняты. И ты бегаешь вокруг и торопишь коллег. А потом – очередь в монтажку, в которой, когда туда прорвешься, видишь неопохмелившегося монтажера, с трудом попадающего пальцем в клавиши и ненавидящего всех на свете… И главное – перспективы-то никакой. Изо дня в день мотаться, снимая эти поганые и никому не нужные новости, надеясь, что когда-нибудь прорвешься в звезды!..
Так вот и крутилась выпускница журфака Петербургского университета Алена Чигирь. Как и все, кто лезет на журфак, она мечтала писать правду и снять какую-нибудь ослепительную сенсацию, которая выдвинет ее в первые ряды питерских журналистов. Но быстро пришлось убедиться, что работа телевизионного репортера – муторная и достаточно занудная. Сенсации в Северной Пальмире случаются не слишком часто. А когда случаются – то либо машина сломалась, либо оператор запил и не в состоянии держать в руках камеру. А тут на горизонте появились эти самые финны.
Зарубежные гости искали российского журналиста, который мог бы работать вместе с ними. За это они обещали соавторство. Это было круто! Стать автором документального фильма, да еще вышедшего за бугром, – это сразу на три порядка повышает рейтинг журналиста. Это вам не носиться по городу, запечатлевая всякие дурацкие, никому не интересные события, которые журналисты снимают только потому, что надо же что-то показывать в новостях. Сделать фильм – это громадный прыжок в карьере. Потому-то Алена и наврала иностранцам с три короба о том, что она, мол, имеет информацию по интересующему их вопросу, что у нее все схвачено и задушено. Ей и на самом деле удалось кое-что накопать через знакомых газетчиков, но это были крохи. Гости из соседней страны, судя по всему, знали куда больше. Так, к примеру, район поисков назвали они. Сейчас она околачивалась возле местной пивной, потому что наслушалась рассказов приятеля-газетчика, который все свои криминальные материалы добывал именно так – шатаясь по пивным. Но для этого, видимо, нужен особый дар. Тот газетчик был нормальным российским алкоголиком, к которому все пьяницы испытывали симпатию. Алена была из другого теста. К безбрежному журналистскому пьянству она так и не сумела пристраститься.
Теперь, похоже, Алене светил полный провал. Договор-то с ней финны заключали через родную контору. Теперь ее ославят как ничего не умеющую дуру. А журналистский мир узок. После такого и редактировать объявления в провинциальной районной газете не возьмут.
Все эти мысли волнами проходили по лицу Алены. Казак, с интересом за этим наблюдавший, решил, что клиент дозрел.
– Девушка, а вы что, корреспондент газеты «НЛО»?
– А вам-то что? – вскинулась она.
– Да, в общем, ничего. Но если вы хотите узнать что-либо серьезное, то тут вы зря время теряете. Я, уж извините, слышал краем уха. Как я понял, вас интересуют некоторые особенности местной лесной промышленности?
На лице девушки проступила нерешительность, но потом она все-таки выдавила:
– Да, а что?
– И вы в самом деле думаете, что вот так вот, возле пивной, вам все расскажут?
– Я полагала, город маленький.
– Ага. Представьте, вы будете бегать по вашей Сенной с камерой и кричать: «Где тут у вас героин продают?» Да и к тому же, вы что думаете – лес валят прямо за окраиной? Это, знаете ли, очень неблизко. Вы вообще когда-нибудь видели, как это делается?
– Только по телевизору, – призналась девушка.
– Это как писал Марк Твен: «Кто вам сказал, что чтобы быть журналистом, надо хоть что-то знать»?
Девушка с некоторым интересом поглядела на собеседника и, судя по всему, увиденное ей понравилось.
– Сергей, – представился Казак. – Я тут в окрестностях раньше лесником работал.
– Алена. Работали?
– Ага. Теперь не работаю. Возникли у меня конфликты кое с кем.
– А вы местный?
– Нет. Я в Питере Лесопилку, ну, в смысле Лесотехнический институт закончил из романтических соображений. Из любви, так сказать, к природе. Но жизнь оказалась сложнее романтических представлений… Решу кое-какие имущественные дела, потом подамся в другие места. Дураков работать лесниками всюду мало.
«Не слишком ли грубовато я забросил удочку?» – мелькнула мысль у Сергея. Впрочем, не выйдет сейчас, получится позже. Куда они денутся с подводной лодки? Даже если эти финны попрутся к своим соотечественникам – те им ничего не скажут. Осевшие тут финны очень хорошо понимают, что работают с русскими бандитами. Поэтому будут молчать как партизаны.
Девушка однако сразу клюнула на нехитрую приманку:
– Скажите, а не могли бы вы нам помочь? Мы вам заплатим, если…
– Если я вас не кину, как эти джентльмены? Но вы бы еще с бомжами связались… Что ж, помочь можно. Только вы все-таки объясните, что вам нужно?
– Пойдемте к моим коллегам, они, я вижу, уже заждались.
Алена и Сергей направились к микроавтобусу. Финны, устав топтаться на тротуаре, забрались внутрь, с нетерпением поглядывая из окон на высокие переговоры.
Алена стала объяснять им по-фински обстоятельства дела. Казак не слишком хорошо, но понимал этот язык. Еще по пути он размышлял: в случае контакта признаваться в этом или нет? С одной стороны, если нет – можно послушать что-нибудь, не предназначенное для твоих ушей. С другой – напрямую, без посредства этой девки, их легче расколоть. Да и выдать себя можно, прикидываясь непонимающим. Он ведь не шпион все-таки.
– Я немного говорю по-фински, – решился он.
– О, это совсем хорошо! – обрадовался старший. – Мое имя Олаф. Я режиссер этого проекта. А это мой оператор Юкки.
Переговоры прошли успешно. Никаких возражений против нового сотрудника финны не выразили.
Казак загнул огромную для нынешних мест цену за свои услуги – пятьдесят евро в день – и они, не моргнув глазом, согласились. Ну понятно, платят ведь не они лично, а их компания.
– Перейдем к делу, – сказал режиссер, носивший шведское имя Олаф. Впрочем, в Финляндии живет довольно много шведов. – Мы имеем сведения, что в этом районе могли случаться различные чрезвычайные происшествия в лесодобывающей отрасли. Уничтожение техники, нападения на лесовозы…
– Да, такое время от времени случается. Вам, наверное, известно, что русский бизнес, так сказать, дикий. И что лесозаготовки контролируют преступные группировки. А нравы у бандитов крутые. Правда, в настоящее время сферы влияния прочно поделены.
– Я знаю, что у вас в России конкурентная борьба идет… по своеобразным правилам. Но здесь особая ситуация. Как мы предполагаем, должно произойти нечто, с чем вы здесь не сталкивались.
1 2 3 4