Буду с вами совершенно откровенен. Часть подобных слухов распускается и соответствующими ведомствами Германии. Успех нашего вторжения на острова во многом зависит от достижения тактической внезапности, поэтому полезно держать Черчилля и его окружение в некотором неведеньи относительно определенности наших планов.
Прошу Вас, не верьте никаким слухам, как это делаю я со всеми слухами о подготовке Вашего нападения на Германию…
Ухудшение отношений между нашими странами до уровня вооруженного конфликта является для англичан единственным путем к спасению и я уверяю Вас, что они будут продолжать усилия в этом направлении с присущей им хитростью и коварством…
Для окончательного решения о том, что делать с обанкротившимся английским наследством, а также для упрочения союза социалистических стран и установления нового мирового порядка мне бы очень хотелось встретиться лично с Вами, о чем я уже говорил с г-ми Молотовым и Деканозовым.
К сожалению, исключительная загруженность делами, как Вы хорошо понимаете, не позволяет мне организовать нашу встречу до окончания сокрушения Англии. Поэтому я предполагаю наметить эту встречу на конец июня – начало июля 41-го года и буду рад, если встречу согласие и понимание с вашей стороны.
Примите еще раз мои поздравления с наступающим Новым годом, который, я надеюсь, должен стать особенно счастливым годом для наших стран, вместе с пожеланиями здоровья и успехов Вам лично.
Искренне Ваш, Адольф Гитлер. Берлин, 31 декабря 1940 года».
В Рождественские и новогодние праздники в Берлине соблюдалось полное затемнение. Война уже успела достаточно изменить столицу Третьего Рейха. Над крышами некоторых домов были натянуты маскировочные сети, иногда прямо через улицу, закрывая для прохожих небо. Многие витрины и подъезды были заложены мешками с песком. На бульварах и в парках зияли свежевырытые противовоздушные щели.
В американском посольстве тишина. Отозванный в Вашингтон посол так и не вернулся, да и у временного поверенного в делах также немного работы. Разве что съездить в очередной раз в министерство иностранных дел и передать какому-то третьестепенному чиновнику очередной протест правительства США по поводу участившихся случаев нападения немецких подводных лодок на американские торговые суда в океане. Поверенного встречали с каменными лицами, отвергая протесты на том основании, что американские суда откровенно попирают все законы нейтралитета, и требуя у поверенного, в свою очередь, разъяснений: являются ли США еще нейтральной или уже воюющей стороной?
В основном обе стороны обменивались ледяными улыбками и многозначительными взглядами, расставаясь со взаимным вздохом облегчения. Слава Богу, что поверенный приехал и на этот раз не с объявлением войны или какой-нибудь другой гадости, которую ежедневно ожидали из-за океана. Слава Богу, считал поверенный, что ему и на этот раз удалось увернуться от прямых немецких вопросов, но напомнить им, что терпение его страны не беспредельно.
Американцев давно уже не приглашали ни на какие приемы и рауты. Давно кончились те времена, когда американского военно-морского атташе катали по базам немецких подводных лодок. Лишили аккредитации без всяких объяснений и выслали из Германии атташе по печати. И только коммерческий атташе Сэм Эдиссон Вудс, как ни в чем не бывало, продолжает свою деятельность. «Ибо, как сказал еще в начале прошлого века великий президент Монро, пусть гибнет и разваливается этот несовершенный мир, но наши торговые операции будут продолжаться!» Продолжаются они и с Германией, и немцы, как никто другой, в них заинтересованы, так как даже гигантские поставки из СССР не могут уже удовлетворить аппетита стремительно растущих вооруженных сил и военной индустрии.
В ноябре Вудсу привелось встретиться с самим Хьялмаром Шахтом – президентом Рейхсбанка, поведавшего американцу, что недостаточно продуманная политика фюрера относительно евреев (президент Имперского банка выбирал самые осторожные выражения) поставила финансовую систему Рейха на грань катастрофы. Германия остро нуждается в кредите. Речь идет примерно о миллиарде долларов с поэтапным погашением в течение пяти лет. Не может ли господин Вудс, используя свои связи с частными банками в Штатах, помочь этот кредит получить. Американец разводит руками. Он попытается, но, к сожалению, подавляющая часть частных банков США находится в еврейских руках. А у евреев, да будет это известно г-ну рейхспрезиденту, какие-то свои планы относительно ближайшего будущего Германии.
Кроме того, банки потребуют гарантий кредита. А какие гарантии ныне может предоставить Германия, чей бюджетный дефицит уже напоминает пропасть, ведущую прямо в преисподнюю. «К сожалению, образование нынешнего канцлера таково, что ему трудно это объяснить. Объявив войну евреям, фюрер по существу пытается уничтожить сложившуюся в мире финансовую систему. А для этого у него совершенно недостаточно сил, и неизбежно он проиграет эту войну с еще большим позором для Германии, чем это было во времена кайзера Вильгельма II».
«Надеюсь, – поинтересовался Вудс, – это понимаете не вы один?»
Шахт уклонился от ответа. На том и расстались.
В канун Нового года Сэм Вудс получил от своего друга, молодого аристократа, очередное письмо, в котором среди рекламных листков различных мелких фирм лежал билет в кино.
Вернувшись из кинотеатра в посольство, Вудс вскрыл конверт, сунутый в карман его пальто в темноте кинозала. Первое, что увидел Вудс, были большие красные готические буквы, хищно выстроившиеся в слово «Барбаросса», чуть ниже: Директива № 21. Пробежав документы глазами, Вудс понял, что речь в них идет о плане Гитлера напасть на Россию. Как и большинство американцев своего времени Вудс очень мало знал и мало интересовался советской Россией. Все усилия американских политологов и разведчиков сосредоточивались на Японии и Германии как на главных потенциальных противниках США в будущем. Тем не менее сам факт задуманного переноса Гитлером направления следующего удара вызывал несомненный интерес.
Вудс, как и положено, переслал документы в госдепартамент. Госсекретарь Хэлл, ознакомившись с содержимым полученных документов, немедленно доложил их Президенту. К этому времени и помимо Вудса госдепартамент обладал соответствующей информацией относительно планов Германии. Обладал он информацией и относительно планов Москвы. Президент Рузвельт, получив план «Барбаросса», почувствовал легкое волнение, какое бывает у врача, постепенно убеждающегося в правильной постановке сложного диагноза. На предложение Хэлла информировать об этом русских, Рузвельт решил с этим немного повременить. У русских, он слышал, есть своя, совсем неплохая разведка. Пусть она сама что-нибудь добудет, а от нас получит лишь подтверждение.
В Швейцарии, в своей маленькой квартире пригорода Люцерны, Рудольф Росслер не смог как следует отпраздновать Рождество – единственный праздник в году, который он ценил по-настоящему. Его друзья – заговорщики в Берлине начали передачу самого длинного сообщения за весь период их деятельности. В течение 48 часов сидел Росслер у приемника, принимая послание, переданное восемью отдельными блоками. Еще 12 часов ему понадобилось на расшифровку. В итоге перед ним лежал план «Барбаросса» с некоторыми сопутствующими документами. К этому времени Росслер, работавший под патронажем швейцарской секретной службы, а точнее – ее главы, бригадного генерала Роже Массона, установил связь с англичанами. Никакой связи с русскими у него не было. Будучи убежденным антифашистом, Росслер, естественно, столь же ненавидел и коммунистов, не очень различая оттенки одного и того же спектра: красный и коричневый. Однако он хорошо отдавал себе отчет в том, что если Гитлер собирается нападать на Россию, то враг врага неизбежно превратится в друга.
План «Барбаросса» был передан в Лондон. Как обычно: ни ответа ни привета. Только квитанция: принято.
Нужно было довести эту информацию и до русских. Так считал Роже Массон. Швейцарская контрразведка отлично знала, что в Женеве действует советская разведывательная сеть. Знала она и то, что эта сеть профильтрована английской разведкой, внедрившей туда своего офицера. Но не трогали никого и никому не мешали. Окруженная со всех сторон немецкими и итальянскими войсками, Швейцария вела своими разведывательными и контрразведывательными службами тонкую и деликатную игру, которая немало способствовала крушению многих планов Третьего Рейха.
Чтобы выйти на русских, генерал Массон посоветовал Росслеру побеседовать со своим приятелем Христаном Шнейдером – тоже немцем – эмигрантом, бежавшим из Германии и не скрывавшим своих прокоммунистических взглядов. Росслер действительно знал его с самого прибытия в Люцерну и даже учился у Шнейдера азбуке Морзе. Не знал он только того, что Шнейдер работает на советскую разведку. Но генерал Массон это знал, а потому и рекомендовал его Росслеру. Чего не знали ни Массон, ни Росслер, ни Москва так это того факта, что Шнейдер был американским агентом, внедренным в круги немецкой антифашистской эмиграции с целевым заданием выйти на советскую разведку.
Росслер встретился со старым знакомым в ресторане «Унтер дер Эгг» на набережной Фиревальдшетского озера. Не тратя времени, он открыто спросил Шнейдера: не знает ли тот способа связать его с русскими?
«У меня есть разведывательная информация, – без обиняков объявил Росслер, – которая чрезвычайно пригодилась бы Советскому Союзу. Если они готовы мне за нее заплатить, то могут это сделать позднее, когда у меня будет еще больше важной для них информации. Впрочем, хотя и не хочу, чтобы меня ловили на слове, я готов работать с ними и просто так. Совершенно бесплатно».
Шнейдер некоторое время молчал, опустив глаза в тарелку.
Затем он поднял глаза на Росслера, прожевал кусок мяса и сказал:
«Если вы не потребуете с них платы, они точно решат, что вы провокатор. Я их хорошо знаю. У вас действительно важные сведенья?»
Росслер решил идти ва-банк:
«Германия собирается напасть на Россию».
Недоверие блеснуло в глазах Шнейдера: «Вы уверены в своем источнике?»
«Абсолютно», – ответил Росслер, а затем добавил, что единственным условием своей кооперации с русскими является то, что он никогда не откроет своих источников информации.
«Подобное условие Москве будет принять труднее всего».
На этом разговор временно закончился. С сомнением покачав головой, Шнейдер покинул ресторан.
Через две недели Шнейдер появился снова. Анонимность источников, признался он, тормозит дело. Не называя Росслера, Шнейдер рассказал о нем и его информации руководителю группы советской разведки в Женеве, но это почти не произвело на того какого-либо впечатления. Он согласился переслать информацию Росслера в Центр, но какова там будет реакция – никто предсказать не в силах. Шнейдер добавил, что в интересах конспирации Росслеру никогда не придется встречаться с руководителем группы, равно как и тому с ним . Руководителем группы, на которую работал Шнейдер, был Александр Радольфи, венгерский еврей по происхождению, полковник НКВД, известный позднее как Шандор Радо. Известность ему принес 25-летний срок заключения, который он получил после войны по обвинению в присвоении казенных денег, включая и деньги, предназначенные для Росслера.
Он сдержал свое слово. Вся информация была передана в Москву.
Кроме плана «Барбаросса» были переданы сведения о сосредоточении немецких войск в Румынии, о плане Гитлера относительно Югославии, Болгарии и Греции. Реакция Москвы была почти мгновенной. Такие подробности могут быть известны только в штабе Гитлера. Узнать подобное не в состоянии ни один разведчик. Немедленно прекратите разрабатывать источник. Это совершенно явный провокатор. У Радо хватило ума этот приказ проигнорировать, хотя сведения в Москву он временно перестал посылать. У него просто не было другого источника.
5 января, когда Гитлер слушал доклад адмирала Редера о последних операциях надводного флота, пришло сообщение о захвате англичанами крепости Бардия, о неприступности которой уверял Муссолини.
Доклад Редера, хотя и был составлен в самых обтекаемых выражениях, также не говорил ни о чем хорошем. Доблестный карманный линкор «Адмирал Шеер» (именно так выразился адмирал) из Южной Атлантики перешел в Индийский океан, намереваясь действовать у Мозамбикского пролива. 30 ноября, закончив долгий ремонт в машине, вышел в море тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер» под командованием капитана 1-го ранга Майзеля. 25 декабря «Хипперу» удалось обнаружить английский конвой, но прежде чем ему удалось что-либо предпринять, на него обрушилась артиллерия английского тяжелого крейсера «Бервик», вызывавшего по радио другие корабли охранения конвоя. «Хипперу» удалось всадить в противника два снаряда, но, подчиняясь инструкции, капитан 1-го ранга Майзель вышел из боя.
В канун нового года сделали попытку прорваться в Атлантику из Киля линкоры «Шарнхорст» и «Гнейзенау». К сожалению, это не удалось, так как корабли попали в жесточайший шторм, получили серьезные повреждения и вынуждены были вернуться в Киль для ремонта.
Фюрер слушает доклад с мрачным выражением лица и обрывает адмирала на полуслове нервным движением руки.
Он требует от флота резкого усиления деятельности с тем, чтобы не только покусывать англичан, а начать с ними серьезную борьбу за обладание морем. Он поручает флоту открыть дорогу армии на Британские острова! Он ждет от него самопожертвования во имя победы, как это было у древних германцев, остановивших римские полчища!
Адмирал молчит, хотя ему есть что возразить фюреру, древние германцы боролись с римлянами отнюдь не на море, а на суше. Вернее, в лесах, где было невозможно развернуть легионы в правильные боевые порядки.
Чем фюрер прикажет выполнять полученный приказ?
И причем тут Англия, если командование «Кригсмарине» уже получило копию плана «Барбаросса». Или флоту опять морочат голову?
Возможно, «Барбаросса» является фальшивкой для англичан, чтобы они расслабились и дали, наконец, возможность осуществить операцию «Морской Лев»?
«Редер! – продолжал ораторствовать из-за своего рабочего стола Гитлер. – Англию на суше не победить. Ее нужно побеждать на море!»
Он требует, чтобы корабли не стояли в портах грудой мертвого металла. Они всегда обязаны быть в море и сражаться, сражаться и сражаться.
Немного успокоившись, Гитлер более понятно разъясняет свои планы главкому ВМС. В мае, когда войдут в строй «Бисмарк» и «Тирпиц», он намерен послать в море целую эскадру: четыре линкора и все тяжелые крейсеры. Их задача как бы будет прежней: нанести удар по английскому судоходству. Это вынудит англичан собрать в единый кулак весь собственный флот и бросить его в бой с нашей эскадрой где-нибудь в центральной Атлантике. И тогда им придется увести свой хваленый флот от метрополии или погубить свои линии коммуникаций. В этот момент мы совершим триумфальный бросок через канал.
Адмирала совсем не вдохновил план фюрера. Оттого, что английские линкоры и тяжелые крейсеры уйдут в Атлантику, от этого в Германии не прибавится десантно-высадочных средств, не прибавится и эсминцев, бездарно погубленных в норвежской авантюре. И если фюрер намерен помимо этого еще напасть и на Россию, то прекратятся бесценные поставки материалов, благодаря которым еще удается достраивать спущенные еще до войны корабли.
Вскоре пришло сообщение о падении Бардии. 2 января, завершив окружение Бардии, англичане подвергли крепость бомбардировке с суши, моря и воздуха. При полном бездействии итальянского флота с моря подошел английский линкор «Варспайт» – гордый ветеран Ютландского боя – и стал крушить крепость залпами своих пятнадцатидюймовых орудий. Ближе у берега ревели тяжелые орудия английских мониторов: «Террор», «Ледибирд» и «Эфис».
Вскоре генерал-лейтенант Бергонцолли понял, что его положение безнадежно. Бомбардировки уничтожили систему водоснабжения и разрушили продовольственные склады. Переодевшись в штатское, генерал с горсткой добровольцев выбрался из крепости, пройдя так близко от английских позиций, что «мог нюхать пищу из их походных кухонь».
Сразу же после бегства генерала крепость капитулировала. Над дворцом губернатора взвился английский флаг. 40 тысяч итальянских солдат и офицеров сдались в плен.
Английская официальная кинохроника, быстро доставленная в Берлин через Швецию, окончательно испортила Гитлеру настроение.
Делать нечего! Надо спасать своего союзника. Гитлер приказал немедленно представить ему на подпись проект директивы о помощи итальянцам в районе Средиземного моря и в Греции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81