Она думала о том, что все это могло быть просто совпадением. Рон мог не заметить в темноте этой злополучной зарубки на когте горгульи, да что там, наверняка просто не заметил. Возможно, у храма были почитатели, возможно, в ритуал входило и смазывание кровью когтей статуй… тем более что это здорово может напугать. Почитатели явились к своей святыне и, увидев, что статуи горгулий разрушены, позаботились о том, чтобы поставить новые. И они постарались сделать их точно такими же, как разбитые Роном, — мастерство часто передается из поколения в поколение, может, и мастер, создавший их, был из числа почитателей. Возможно, на кладоискателей действительно напала виверна или другая тварь… Не стоит об этом думать, важно одно: горгульи не могут оживать. Они каменные… просто каменные статуи.Девушка не заметила, как заснула, прижавшись к Рону. А он долго еще сидел неподвижно, и пламя плясало в его глазах. Глава 12 НЕКРОМАНТ. РАЗГРОМ Я знал, что храм, где хранится Чаша, уже близко. Учителю удалось определить его местоположение довольно точно, но чтобы найти в этих горах крошечное строение, потребуется время.Я был уверен, что нахожусь на верном пути, к тому же вчера я получил подтверждение этому — неожиданное и даже несколько пугающее, важное. Мой отряд проходил через глубокую расселину — в отличие от заросших лесом ложбин и распадков, что встречались нам до этого, здесь был только песок и скалы, нависающие со всех сторон.Зомби двигались более или менее стройными рядами, двигались достаточно быстро — лишь немногим медленнее, чем торопящийся человек. Я ехал сзади — ветер дул в спину, поэтому полагающееся мне, как полководцу, место во главе колонны было, мягко говоря, некомфортным. Трехдневное путешествие при довольно жаркой погоде превратило мое воинство в источник такого смрада, что охрана, буде таковая найдется, просто разбежится при их приближении. Лично я старался держаться подальше, да и то, кажется, вонь впиталась в каждую нить моей одежды, в каждый волос на моей голове, в каждую частичку кожи — я искренне сомневаюсь, что смогу когда-нибудь отмыться от этого запаха.Песок впереди задержал продвижение отряда — он был рыхлым, и ноги зомби увязали в нем. Я придержал коня, чтобы не слишком приближаться к ним. Лэш, конечно, была рядом — стражу солнце нипочем. Будь иначе, я бы уж, наверное, с ума сошел — она же имеет привычку не отходить от меня. Представляете себе — зомби в спальне… Тьфу…Когда первый из зомби, зацепившись за что-то, грохнулся на песок, «уронив» еще двоих, я не придал этому значения. И только позже, когда сам доехал до этого места, увидел, что из песка торчит выбеленная временем кость. Меня поразили размеры этой кости — ни одно из известных мне животных не могло обладать таким огромным скелетом. Конечно, времени у меня не так уж и много, солнце доставляет массу хлопот и постепенно может превратить мою армию в ничто, но… Учитель не раз говорил, что все в этом мире достойно внимания и проходить мимо загадочного — значит в чем-то себя обделять.Я остановил отряд и заставил солдат немного поработать. Лопат у нас, конечно, не было (зомби таскали песок на щитах, заполняя их руками, или в шлемах), но солдат было много, и дело шло довольно быстро. Один от усердия даже развалился — видать, Учителю он достался в подпорченном состоянии… Ладно, одним больше, одним меньше… И все же я, возможно, несколько поторопился. Пожалуй, стоило подождать осени или даже зимы. По крайней мере я не терял бы солдат без всякого толка — для моей армии холод весьма и весьма полезен. Поторопился… а зачем, спрашивается? Кто меня гнал? Подумаешь, мастера прибили — ну и что, переехал бы в очередной раз куда-нибудь в другую местность, не впервой. Что ж, не судьба — в следующий раз буду умнее.Часть скелета отрыли за какой-нибудь час, но я все еще не мог понять, что вижу перед собой. И только когда из песка показалась огромная, увенчанная клыками и усеянная огромными зубами пасть, я понял…Легенды гласят, что Вихрь, великий дракон, убит при попытке добраться до сердца Торна. Кто знает, сколько правды в древней легенде, записанной еще тогда, когда человека в этом мире не было и в помине, но если рассматривать фразу «сердце Торна» с определенной точки зрения, то… Думаю, речь вполне могла идти о Чаше, а здесь, прямо передо мной, погруженный в песок, лежал скелет великого — ошибиться было просто невозможно. Какие уж тут ошибки — спутать дракона с чем-то иным не смог бы, пожалуй, и ребенок.Я наблюдал, как из песка постепенно появляются фрагменты огромного костяка. Лапы… крылья… хвост… Зомби откопали его почти полностью, когда я приказал им прекратить работу. В конце концов этот скелет мне особо не нужен, важно одно: раз он лежит здесь, значит, я, скорее всего, уже недалеко от цели. Мне стоит поторопиться — еще несколько дней, и мое воинство само собой начнет разваливаться на куски. Собственно, уже начало.* * *Эта местность изобиловала лощинами, распадками, небольшими, зажатыми среди скал долинами и прочими «удовольствиями». Временами то жалкое подобие дороги, по которой мы брели, казалось мне совершенно непроходимым, и все же медленно, но верно мы продвигались вперед.Ни Учитель, в смысле, его память, ни я сам не были уверены, что дорога… или, лучше сказать, тропа, ведет нас именно туда, куда я стремился. В который раз я пожалел о том, что в моем отряде нет летающего разведчика, но поиски гиппогрифа заняли бы слишком много времени, а никакой иной крылатый союзник, способный нести всадника или на худой конец более или менее связно рассказать об увиденном, не приходил мне в голову. Не ждать же, в самом деле, союза с грифонами. На таком союзе можно нажить только кучу проблем, а проблем мне и так хватает.Полуденная жара оставляла за собой шлейф вони, и я совершенно напрасно пытался предугадать направление ветра, чтобы хоть полчаса подышать относительно чистым воздухом. Здесь, среди нагромождений скал, ветер не подчинялся даже магическим приказам, прихотливо изменяя свое направление и силу, с тем чтобы доставить мне максимум неудобств. Временами я начинал подозревать его в разумности — слишком уж старательно он мне пакостил.В последние часы меня не оставляет ощущение, что за мной следят, — пренеприятнейшее чувство, которое не становится менее острым от мысли, что мне, магу, мало кто или что решится серьезно угрожать. Я все время утешаю себя, что наблюдают, видимо, стражи — если допустить, что мы и в самом деле приближаемся к Чаше. Увы, ни Учитель, ни тем более я не знали, что представляют из себя эти стражи, намерены ли они пугать путников или нападать сразу… Хотя, если у них в головах есть хотя бы капля мозгов, они будут нападать — и слепому ясно, что армия зомби находится здесь не на прогулке… Да и видно нас было издалека — по крайней мере по той привлеченной запахом падали стае стервятников, которая упорно кружилась над нашими головами.И они уже несколько раз дождались удобного момента — я имею в виду стервятников.Зомби, конечно, могут идти и всю ночь, но лично я не намерен отказываться от ночлега. И не из-за усталости — благодаря полученным от Учителя знаниям я уже почти забыл, что такое физическая измотанность. Простое заклинание быстро возвращало силы, и не спать я мог бы и неделю. Уставал мозг и настоятельно требовал отдыха, конечно, не до такой степени, как тогда, когда пришлось подряд активировать несколько десятков трупов, но кто его знает, что ждет впереди, — я должен быть ко всему готов. В общем, на ночлег мы исправно останавливались, и в первую же ночь стервятники, раздразненные видом не желающего спокойно лежать ужина, напали — мы приобрели с полсотни дохлых птиц, потеряли десяток глаз, не считая более обширных, но менее «неудобных» повреждений. К сожалению, на численности птиц их потери особенно не сказались.Я, разумеется, понимал, что никакой речи о скрытном приближении быть не может, и поэтому каждый раз, вступая в поросшую лесом лощину, ожидал атаки.Атака началась, когда мы находились на ровном как стол плато…* * *Я даже успел крикнуть команду — зомби, разбитые на десятки, встали в оборонительную стойку и ощетинились сталью. Это им не слишком помогло: нападающих было много, и они явно с презрением относились ко всему на свете, в том числе и к собственной жизни.Здоровенная тварь, в холке ростом почти с меня, приземлилась прямо посреди толпы моих воинов, сразу подмяв нескольких под себя, и принялась с победными воплями раздавать удары направо и налево. Ее длинный суставчатый хвост, увенчанный огромным жалом, яростно хлестал по подступающим зомби, нанося им страшные раны, а то и разрывая на куски. Но этим мантикора не ограничилась — ее когти, менее впечатляющие, но от этого не менее опасные, непрерывно находились в работе — впиваясь в очередную жертву, они вырывали из тел моих солдат огромные куски плоти, зачастую вместе с костями. Перепончатые крылья чудовища тоже не остались без дела, разбрасывая бойцов в разные стороны, заставляя их падать самих и сбивать с ног стоящих позади.Мантикоры… Страшные твари, безразличные к смерти, легко впадающие в неуправляемую ярость… Я знал, что они опасны, я знал, что им удалось в свое время победить даже великого дракона… правда, после этой победы, говорят, род их почти вымер. Но я никогда не думал, что эти живые боевые машины настолько смертоносны.Если бы в моем отряде были люди, да и не только люди, хотя бы даже и закованные в броню гномы, — все было бы кончено в считанные секунды. Едкий яд скорпионьего хвоста стремительно разъедает плоть, любое живое существо через мгновение уже вопило бы от боли и каталось по земле в тщетных попытках избавиться от отвратительной зеленой жидкости, с легкостью пожирающей и одежду, и дубленую кожу, и живое тело. Лишь сталь и кость могли устоять перед ней, но удар скорпионьего хвоста мог пробить панцирь рыцаря, не говоря уж о кольчуге или кожаном нагруднике. А и не пробьет — немногим лучше: брызги яда наверняка найдут дорогу через сочленения доспехов. И останется только ждать скорого конца. К тому же люди, сколь бы отважными они ни были, подвержены панике, и особенно в такой схватке, когда вероятность уцелеть незначительна. Страх смерти куда сильнее, чем все мыслимые понятия о чести, долге и прочих глупостях.Зомби все это не волновало — они нападали молча, с готовностью принимая удары взбешенных мантикор, падали под рвущие их лапы, но, если от зомби сохранялась хотя бы верхняя половина туловища, руки все же пытались вогнать меч в брюхо твари. Иногда им это удавалось. Я не мог не радоваться тому, что находился в безопасности, — привычка держаться в некотором отдалении от отряда в этот раз оказалась спасительной. Мы с Лэш еще не вышли из-под защиты скал, и теперь мне оставалось только наблюдать за боем.Яростная схватка все продолжалась. Это был странный бой, необычно тихий, нарушаемый лишь глухими звуками ударов и редким победным кличем мантикор, поражавших очередного противника. Зомби гибли (интересно, можно ли сказать так о трупе, который все равно мертв?) десятками, но им время от времени удавалось все же вогнать лезвие в бок, брюхо или грудь кого-нибудь из нападавших.Мантикоры были не намерены отступать, да и не смогли бы уже, пожалуй. Все они были ранены более или менее тяжело, но главное — их крылья пострадали особенно сильно. Не думаю, что хотя бы одна из них смогла бы подняться в воздух.Но они и не пытались, напротив, чем больше ран появлялось на теле мантикоры, тем более яростно она атаковала. Я заметил, как одна из них, с перебитым позвоночником, ободранными крыльями и обрубленным хвостом, все же ползла вперед, волоча за собой непослушные задние лапы, пытаясь дотянуться до противника. И ведь дотянулась же, тварь…Арбалетчики делали залп за залпом, но в большинстве своем стрелы застревали меж ребер других зомби или же высекали искры из камней — мои солдаты не отличались меткостью. Иногда они все же попадали, и тогда над побоищем проносился отчаянный визг раненой твари… Один выстрел был особо удачен — стрела попала прямо в лоб мантикоре, проломив кость и уйдя глубоко в мозг. Она еще дернулась несколько раз, ее хвост нанес два-три конвульсивных удара… не промахнувшись при этом, но уже через несколько секунд все было кончено. Увы, передышка продолжалась недолго: одна из мантикор, видимо опоздавшая к началу битвы, плюхнулась буквально на головы арбалетчикам, разметав стрелков и в мгновение ока перебив чуть не половину из них.Моим бойцам удалось прикончить почти половину мантикор, но заплатили они за это дорогой ценой: хорошо если четверть армии оставалась на ногах, а ведь это был еще не конец. Мне смертельно не хотелось выходить из-под защиты скал, но выхода не было — еще несколько минут, и я стану полководцем без армии. О том, чтобы пустить в дело Лэш, не могло быть и речи — яд мантикоры уничтожит ее с той же легкостью, как и обычного зомби, — а я слишком дорожил Лэш, чтоб так глупо потерять ее.Я взобрался на камень — до места битвы было всего с полсотни шагов, но связанные боем мантикоры не могли до меня добраться, у них и так хватало противников. Огненный шар ударил прямо в морду одной из злобных тварей…Мантикоры не восприимчивы к магии — это знают все, хоть раз читавшие достославный «Бестиарий»… Я и не рассчитывал на то, что слегка раненная тварь превратится в комок пламени — эффект скорее был обратный: вспышка зацепила парочку моих бойцов, наверняка лишив их как минимум глаз. Но потом случилось именно то, чего я ожидал. Мантикора испуганно и, как мне показалось, даже обиженно взвизгнула и на мгновение замерла, пытаясь разглядеть врага, посмевшего опалить ее усы… Этой заминки оказалось вполне достаточно — десяток мечей и копий вошли ей в бока, и тварь забилась в судорогах на груде изодранных останков моих бойцов.Все остальное произошло достаточно быстро. Огненный шар — замешательство — впивающиеся в львиное тело клинки — предсмертные конвульсии. И вскоре последняя тварь прекратила трепыхаться, но я потерял армию…* * *Я задумчиво смотрел на своих солдат, помятых, изъеденных ядом… у некоторых отсутствовали руки, кое-кто лишился глаз или скальпа. Двадцать пять… это все, что осталось от почти трехсотенной армии. Сначала Серый Паладин, да не упокоится его душа в ледяных чертогах Чара во веки веков, потом эти мерзкие создания… Нет, уже двадцать четыре — у одного из стоящих в строю зомби внезапно отвалилась нога — видимо, яд разъел-таки сустав.Мы перебили всех мантикор — или по крайней мере всех напавших на нас мантикор, но кто знает, сколько еще этих монстров таят здешние горы. Я в глубине души надеялся, что больше их не будет, но в то, что этим и исчерпывалась стража Чаши, я не верил ни секунды.Два десятка мантикор уничтожили всю мою армию — эти жалкие остатки назвать армией уже нельзя. То, что, будь их противниками живые существа, они уложили бы не одну тысячу, меня не утешает. Двигаться дальше, имея в наличии лишь двадцать четыре… Чар их подери, уже двадцать три бойца, — чистейшей воды безумие.Больше всего меня сейчас злит отсутствие собеседника. Лэш, конечно, могла сказать пару слов, но ее лексикон состоял преимущественно из выражений типа «да, господин» и «будет исполнено, хозяин». Никакого вразумительного ответа от нее было невозможно ожидать, — если страж и имеет великолепные рефлексы, скорость и неуязвимость, то умение быть приятным собеседником в число ее достоинств не входит. Или даже хоть каким-то собеседником. Я часто с тоской даже вспоминал мастера Улло — с ним можно было бы поболтать. Сейчас его тело валяется где-то в этой куче, разодранное на куски одной из мантикор. Я даже пожалел, что приказал Лэш в свое время убить его.Отложить дело? Пойти по кладбищам и вымершим от болезней деревням в поисках новых воинов? Это займет слишком много времени. Я не могу себе этого позволить — сейчас, когда я так близко к цели. Мысль о том, что кто-то, возможно, сумеет добраться до Чаши раньше меня, особенно теперь, после того как я фактически расчистил дорогу, — эта мысль привела меня в ужас. Нет, мне необходимо придумать способ…Идея лежала на поверхности, следовало только догадаться. Я мудр. Я догадался…* * *Три дня мои многострадальные пальцы ныли от монотонной, зачастую ювелирной работы — и никакие заклинания, восстанавливающие силы, уже не помогали. Я не спал третью ночь подряд. Не знаю, что именно приказывало мне торопиться — сознание Учителя или моим собственным разумом рожденные предчувствия, — но почему-то я твердо знал: времени не так уж много. И вновь, с трудом заставив себя проглотить кусок мяса или хлеба с сыром, брался за опостылевшую работу.Спина страшно болела — часы, проведенные почти в одной и той же позе, давали о себе знать.Хуже всего, что я не мог поручить эту работу никому другому, она требовала иногда большой ловкости, ожидать которую от зомби по меньшей мере смешно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37