— Обыщи их. Без драки.
Будда встал рядом со мной, я поднял руки. Я почувствовал на себе прикосновение ладоней Ковбоя, который яростно сопел и дергал нас во все стороны. Я подумал, не преподать ли ему еще один урок, но решил, что человек с обрезом может из чистого чувства солидарности выпалить дробью — хорошо если дробью! — в нашу сторону. Впрочем, у Ковбоя в кармане, как я успел почувствовать, лежало что-то неприятно твердое и угловатое. Явно не гаечный ключ.
— Чисто, — проворчал Ковбой.
— Тогда прошу за мной.
В комнате он усадил нас в удобные мягкие кожаные кресла у стены, которые охотно приняли нас в свои объятия и охватили со всех сторон. Их гостеприимство исключало какие-либо резкие движения, а чтобы достать оружие из заднего кармана, мне потребовалось бы не менее полминуты. Я поблагодарил Бога, что не взял с собой никакого оружия.
— Итак, еще раз, все сначала, — велел эрудит, кладя обрез на стол перед собой.
— Мы ищем Джереми, — сказал я и уселся поудобнее, стараясь ослабить объятья кресла.
В комнате наступила тишина столь внезапно, что хотелось сказать: «Раздалась тишина». Ковбой перестал сопеть, Будда сидел неподвижно, тише воды, ниже травы. Я решил дождаться конца допроса.
— Гм, это мы уже слышали.
— Знаю, но что мне еще сказать? Что мне, каждый раз говорить что-то другое? Нам нужен Красински, вот и все. Если его нет нигде поблизости — я хотел бы поговорить с мистером Ласкацио. Джереми, когда о нем упоминал, сказал, что у него может быть для меня работа. У друга тоже нет работы, денег, крыши над головой. Неужели это так трудно понять? Если да, то мы сматываемся отсюда, и — к черту!
— Эй, не так быстро! — не выдержал Ковбой, которого сдерживало присутствие старшего по рангу коллеги, но он не мог с этим примириться. — Никто вас сюда не приглашал, но раз уж вы пришли…
— О господи! — вмешался Будда. — Что это — Форт-Нокс? Куда это мы попали? — спросил он меня. Я пожал плечами. — Черт побери, я так Джереми по морде надаю, что он в штаны наложит!.. Куда это он нас направил?
— Может, какая-то секретная контора? — иронически заметил я, стараясь по мере возможности придерживаться своей роли. Я — Ари Зона Стейтс, и ничего больше. — А может, вы тут держите свои сокровища?
Шеф почесал кадык, выпятив челюсть и задрав ее вверх. Без тени смущения он переводил взгляд с Будды на меня и обратно, но это не выглядело как наслаждение властью только что до этой власти дорвавшегося человека. Если кто-то тут и был опасен, то именно он. Он опустил руку и предложил:
— Не могли бы вы рассказать что-нибудь о себе?
— Нет, — коротко ответил я.
— Вряд ли, — одновременно сказал Будда. Мы одобрительно переглянулись.
— Почему?
— Я перестал ходить в церковь, чтобы не исповедоваться, — гордо сказал я.
— Вот придурок! — рассмеялся Ковбой.
Я сжал зубы и постарался изобразить на лице бледность, помня, что я чертовски неуравновешенная личность. Которой потребовалось несколько десятков пуль, чтобы отомстить за собственное унижение.
— Еще раз так мне скажешь, и узнаешь! — процедил я сквозь стиснутые зубы.
— Спокойно, — небрежно бросил шеф. — У тебя нет автомата в лапах.
Я немного задумался, потом до меня «дошло». Я вскочил с кресла. Шеф даже не дрогнул, впрочем, рука его и так лежала в четырех сантиметров от спускового крючка, а ствол ехидно смотрел на меня одним глазом.
— Откуда… — Я злобно посмотрел на Будду. — Ну и дружки у тебя, черт бы тебя побрал!
— А что я? Этих я не знаю! Джереми про них тоже ничего не говорил, — обиделся Будда. — На черта они мне? Если будут и дальше дураков из нас делать, то плевать я хотел на Джереми и всех остальных.
— Еще раз повторяю — спокойно. — Шеф пододвинул к себе обрез, а сам присел на спинку кресла. — Мы вас сюда не звали, но раз уж вы у нас, так сказать, дома, то ведите себя так, как удобнее хозяевам. За что тебя ищут копы? — Он посмотрел на меня.
— Пришил ухажера жены. — Я постарался, чтобы мои слова прозвучали не слишком охотно, и, похоже, именно так они и прозвучали.
— И ничего больше?
— Не знаю. Если у человека нет своего дома, то на него всегда найдется что навесить. — Делая вид, что не замечаю напряжения в его взгляде, я небрежно полез в карман и достал пачку «голден гейта».
— Однако ты куришь довольно дорогие сигареты, — заметил шеф.
Я осмотрел пачку со всех сторон.
— Привычка. Когда плохо с деньгами, курю другие, но предпочитаю эти.
— А ты? — Шеф вздохнул и посмотрел на Будду.
— Я курю другие сигареты, и мне нечего сказать, — спокойно ответил он.
— Можешь остаться без работы…
Будда строптиво пожал плечами. Шеф взглянул на меня.
— Ну что ж, очень жаль. Я не могу разговаривать с незнакомыми, может, что-нибудь для вас бы и нашлось, но в данной ситуации…
Я посмотрел на Будду с сожалением во взгляде, вздохнул и сказал шефу:
— Что ж,., нет так нет.
Ковбой шагнул ко мне и схватил меня за плечо:
— Что ты о себе мнишь? Приходишь, уходишь…
Я ударил его сверху по локтю, он заорал и замахнулся, целя справа в мой нос, но зацепил лишь щеку и самый кончик носа. Я бросил взгляд на шефа — тот откинулся на спинку кресла, направив ствол на Будду и с интересом ожидая, как будут развиваться события. Ковбой получил удар справа в печень, я отскочил, чтобы дать ему возможность согнуться, но он пытался воспользоваться паузой, чтобы вытащить из кармана пистолет. Я пнул его в запястье, а он в ответ угодил мне ногой в ягодицу, хотя, естественно, метил в пах. Я перехватил его ногу и дернул вверх; падая на спину, он выстрелил второй ногой, и ему удалось попасть мне в солнечное сплетение. Я услышал собственный стон. Ковбой перевернулся на бок и снова потянулся к карману. Второй пинок в то же самое место, и когда он задрал руку, я добавил носком ботинка в ребра под мышкой. Не знаю, как у кого, но у меня там множество чувствительных клеток. У Ковбоя они тоже имелись. Он взвыл и снова перекатился на бок. Бросившись на него, я выдернул пистолет, швырнул его в сторону шефа, а Ковбоя приподнял за рубашку на груди и так врезал по роже, что он вылетел в коридор. Я выскочил за ним. Противник ударился телом о полку со снаряжением, пытаясь за что-нибудь схватиться, но ему попались шары. Два упали на пол, третий ему удалось схватить и широким замахом метнуть в меня. Гуаяковое дерево, вспомнил я. Вес — от 1,8 до 2,16 кг. Твердое. Я едва успел уклониться, а Ковбой уже мчался ко мне. Я присел и, когда он обрушился на меня, вскочил, перебросив противника через голову. Послышался вопль, а затем грохот, что-то забренчало, словно катящаяся по полу крышка. Я поднялся с пола и вошел в комнату. Ковбой лежал неподвижно между креслами. Будда спокойно смотрел на него, шеф — на его столе лежал пистолет, видимо, он, как я и предполагал, поймал его на лету — бросил на меня короткий взгляд и жестом снова предложил сесть.
— Нет, спасибо, — сказал я, тяжело дыша и стряхивая с рукавов невидимую пыль. — К черту такие знакомства…
— Не волнуйся, приятель…
— В гробу я видел таких приятелей! — прошипел я, но все же сел. Шеф бросил пистолет в ящик.
— Мне нужны люди… Точнее — мне нужны мужчины, — сказал он.
— Мужчины… — повторил я. — Женский бордель?
— Нет, требуются крепкие парни. Мужская работа. Ты подойдешь, — развеял он мои сомнения.
— Мужская работа бывает разная. — Я коротко рассмеялся. — Можно драться на ринге — этого я не люблю и не умею. Можно кого-нибудь охранять, это бы нам подошло, а? — Будда кивнул, хотя и без особого энтузиазма.
— Нет, не совсем то. — Шеф встал и подошел к шкафчику. За деревянной дверцей скрывался холодильник. Достав из него бутылку минеральной воды, он подал ее мне, показав взглядом на Ковбоя. Я был уже своим, в этом не было никаких сомнений. Теперь оставалось лишь договориться о цене. Я передал бутылку Будде. — Мне нужна небольшая команда опытных парней…
— Погодите, — прервал я. — А вы кто?
Он перестал ходить и недовольно посмотрел на меня. У меня засвербило под ребрами с правой стороны.
— Ласкацио, к вашим услугам.
— Ага, так это вы, — быстро сказал я, опасаясь, что сейчас Будда издаст удивленный возглас или наивно воскликнет: «Неправда! Мануэль Ласкацио выглядит совершенно иначе», но он все же удержался. — Можно было догадаться.
Некоторое время он стоял неподвижно, пристально глядя на меня — может, у него тоже где-то засвербило? — затем подошел к все еще открытому холодильнику.
— Пива? Вы ведь его любите, верно?
— С удовольствием, — согласился я. Ребра продолжали ныть, но пить хотелось.
«Ласкацио» достал коробку с банками, поставил на стол и сделал приглашающий жест. Я схватил одну и осушил одним глотком. Будда вежливо глотнул и сел с банкой в руке. Я тоже сел, но предварительно выпил еще банку. Хозяин занял свое место за столом.
— Ну так что? Как я уже сказал — требуется небольшая команда опытных мужчин.
— Хотите захватить какой-нибудь штат? — позволил я себе пошутить, как раз на уровне Ари Зоны Стейтса.
— Нет, работа предполагается не в Штатах. Не слишком далеко, однако она связана с выездом.
Я поискал совета у Будды. Он немного подумал и спросил:
— Что-то вроде наемников? Какая-нибудь банановая республика?
— Тепло, — похвалил «Ласкацио». — Условия такие: три тысячи в месяц. Содержание, естественно, бесплатно. Контракт на полгода с возможностью продления по обоюдному согласию. За операции — специальные премии, но на это особо не рассчитывайте, само присутствие команды действует успокаивающе на возможных противников.
Я едва не зааплодировал. Если бы я сейчас спросил, насколько безопасна эта работа, оказался бы в дураках — «на операции особо не рассчитывайте…», мало операций — мало премий — много безопасности. Работа как раз для людей, которые не знают куда деваться здесь, но могли бы весь этот неудачный период просидеть там. Конфетка!
— Гм?.. — Я изобразил задумчивость. Физиономия Будды выражала нечто вроде «А почему бы и нет?» — А если не это, то что?
— Другой работы у меня нет. — Он показал Будде на бутылку и Ковбоя. Будда послушно наклонил бутылку, и пульсирующая струя пенящейся воды ударила в лицо лежащего без сознания. Тот пошевелился и начал неуклюже подниматься с пола. Я сделал вид, что не обращаю на него внимания.
— Я не об этом, я спрашиваю, что будет, если мы откажемся?
«Ласкацио» удивленно посмотрел на меня, но под ребрами у меня все еще болело, я не выдержал и потер там, хотя вряд ли это получило бы высокую оценку на конкурсе хороших манер.
— А что может быть? Жаль лишь моего времени и носа Фрэнка, вот и все.
— Ладно, беремся! Да? — спросил я Будду. Тот кивнул. — Куда и когда мы должны явиться?
«Ласкацио» посмотрел на Будду, утиравшего лицо рукавом:
— Когда у нас транспорт?
— Ну как — сегодня.
— Да? Я забыл, — он посмотрел на меня, — значит, сегодня.
Сцену они разыграли довольно посредственно, но не все столь талантливы, как… Неважно.
— Ага, значит, у нас не слишком много времени. — Я толкнул Будду. — Нужно кое-что с собой купить, верно? Наверное, захочешь позвонить старикам?
— Извините, никаких звонков. Вы уже как бы в пути. Если у вас есть какие-то вещи, то Фрэнк займется доставкой их на место сбора.
— Ну ладно, у меня особых дел нет. Я бы только купил себе какую-нибудь бутылочку, дорога ведь неблизкая, так? Вещи у меня в машине, здесь, на стоянке.
— Мы обо всем позаботимся, — успокоил меня «Ласкацио». — Вещи сейчас будут здесь, бутылочку я вам сам презентую. Фрэнк? Возьми ключики.
Ковбой перешагнул через мои вытянутые ноги, выдернул у меня из руки ключи и послушно вышел. «Ласкацио» встал.
— Заберете свои вещи и по коридору налево выйдете к машине, которая отвезет вас на аэродром. Там присоединитесь к остальным.
Встали и мы.
— Много там нас будет? — спросил Будда.
— Двенадцать. Но на месте уже есть мои люди, так что вас будет больше. До свидания, через несколько дней я провожу там инспекцию, увидимся.
Он подошел к нам и по очереди пожал нам руки. Когда он прощался с Буддой, я зевнул — нервная реакция? Вошел Фрэнк с нашими сумками. Будда тоже зевнул. Шеф словно ждал этого сигнала и начал подталкивать нас к двери. Я понял, что мы наглотались снотворного, а «Ласкацио» не хочет нести нас к машине на руках. Пошатнувшись, я свалился в кресло. Словно сквозь туман, послышался голос Будды, спрашивавший, что со мной, кажется, еще отозвался Здравый Рассудок, несмело задав вопрос, что ему делать, если этот «Ласкацио» захочет нас прирезать во сне.
— Сам справляйся, — сказал я, а может, хотел сказать?
На меня опустилась темная пелена.
15
Меня разбудили чьи-то разгневанные голоса. Я вслушивался секунд пятнадцать, но ни одного из них не узнал. Подняв слипающиеся веки, я обнаружил, что лежу на спине в углу комнаты, шум разговоров доносился откуда-то справа. Я поднял голову. Будда сидел в окружении еще нескольких человек. Он не замечал, что я проснулся, пока один из сидевших ко мне лицом не толкнул его и не показал на меня. Я сел, встряхнув головой, затем посмотрел на собравшихся. Их было девять, плюс мы двое — всего одиннадцать. Что касается девятерых, то в отношении них не было никаких иллюзий — это были отнюдь не растерянные интеллигенты, в их взглядах отсутствовала та глубина мысли, которая была свойственна читателям моих книг.
— Это… — Будда сделал едва заметную паузу, — Ари Зона. — Я ожидал как минимум легких смешков и не ошибся, ожидания оправдались с лихвой. Не было никакого смысла ввязываться сейчас в драку, но рано или поздно придется все равно, такое уж это общество. — Вставай-вставай! — поторопил он меня. — Через полчаса вроде как отправляемся.
Я криво улыбнулся, встал и, подойдя к умывальнику, ополоснул лицо.
— А уже известно куда? — спросил я, обращаясь к стене.
— Нет, но мы пытаемся угадать, — радостно похвастался Будда, словно было чем хвастаться. — Все считают, что в Южную Америку.
— Ну да, как же! — Настроение у меня окончательно испортилось. Я немного подумал, не ввязаться ли все же в драку, которая установила бы иерархию в нашей группе. Идея казалась соблазнительной — в группе не было явного лидера, может быть, поэтому среди них не было никого, кто выделялся бы фигурой, весом или ростом. Их нельзя было назвать обычным сборищем уголовников, но и коллекцию крышек от пепси-колы я бы тоже на их попечение не оставил. — Тогда почему нам сразу этого не сказали? А?
Все молчали. Я вытер лицо чистым куском полотенца и посмотрел на собравшихся. Они вглядывались в меня столь сосредоточенно, что даже начали мне нравиться. Я подошел к ним, достал из нагрудного кармана пачку «голден гейта» и закурил. Вместе со вторым облаком дыма открылась дверь, и на пороге появился высокий блондин. Он потер руки, словно собираясь сесть с нами обедать.
— Ну? Прошу. — Он отошел в сторону и показал на дверь. Поскольку я был единственным стоявшим, я первым направился в указанную сторону. Перешагнув порог, я оказался в другой комнате, намного большей. В ней также имелись окна и две двери — одна, через которую я вошел, а вторая — точно по диагонали от нее. Одно из окон было приоткрыто, словно помещение проветривали после визита вспотевшей команды. Я подошел к окну и, высунувшись наружу, выплюнул почти целую сигарету в густую траву у стены, естественно оглядевшись при этом по сторонам. Пейзаж за окнами ничего мне не говорил, мы могли находиться где угодно, начиная от Канады и закачивая Бельгией. Я сел на стул в последнем ряду. Вскоре в дверях появились наши новые знакомые; Будда вошел вторые или третьим, удивительным образом успев вписаться в группу, и сел рядом со мной. Я осторожно огляделся, но тревогу вызвало не увиденное. Несколько секунд я принюхивался, не хуже, чем Феба у столбика, затем провел анализ результатов, толкнул Будду и сказал ему на ухо:
— Если я сейчас начну оседать на пол — постарайся удержать меня на стуле, ясно? Если у тебя не получится и кто-то заметит, скажешь, что несколько дней назад у меня было пищевое отравление. — Он начал медленно поворачиваться ко мне. Я придавил каблуком его ногу. — Попробуй только повернуться! — прошипел я прямо ему в ухо. — Убью, если сейчас что-нибудь испортишь!
Он перестал поворачиваться и замер, но это видел только я, прижавшись к его боку. Зацепившись за ножки стула ногами, я устроился на сиденье, стараясь принять устойчивую позу. Набрав полную грудь воздуха, я медленно выдохнул, затем повторил эту процедуру еще и еще раз. В зал вошел еще один незнакомец с военной выправкой и такой же внешностью и остановился перед первым рядом стульев — он был пуст, занят был только последний ряд и часть предпоследнего. Я дышал как можно глубже. Наш командир откашлялся и тряхнул головой.
— Скоро вы отправитесь в путь. — В его голосе прозвучало нечто, из-за чего я начал глубоко дышать с еще большим энтузиазмом. — Не удивляйтесь, что мы не разрешаем вам ничего взять с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Будда встал рядом со мной, я поднял руки. Я почувствовал на себе прикосновение ладоней Ковбоя, который яростно сопел и дергал нас во все стороны. Я подумал, не преподать ли ему еще один урок, но решил, что человек с обрезом может из чистого чувства солидарности выпалить дробью — хорошо если дробью! — в нашу сторону. Впрочем, у Ковбоя в кармане, как я успел почувствовать, лежало что-то неприятно твердое и угловатое. Явно не гаечный ключ.
— Чисто, — проворчал Ковбой.
— Тогда прошу за мной.
В комнате он усадил нас в удобные мягкие кожаные кресла у стены, которые охотно приняли нас в свои объятия и охватили со всех сторон. Их гостеприимство исключало какие-либо резкие движения, а чтобы достать оружие из заднего кармана, мне потребовалось бы не менее полминуты. Я поблагодарил Бога, что не взял с собой никакого оружия.
— Итак, еще раз, все сначала, — велел эрудит, кладя обрез на стол перед собой.
— Мы ищем Джереми, — сказал я и уселся поудобнее, стараясь ослабить объятья кресла.
В комнате наступила тишина столь внезапно, что хотелось сказать: «Раздалась тишина». Ковбой перестал сопеть, Будда сидел неподвижно, тише воды, ниже травы. Я решил дождаться конца допроса.
— Гм, это мы уже слышали.
— Знаю, но что мне еще сказать? Что мне, каждый раз говорить что-то другое? Нам нужен Красински, вот и все. Если его нет нигде поблизости — я хотел бы поговорить с мистером Ласкацио. Джереми, когда о нем упоминал, сказал, что у него может быть для меня работа. У друга тоже нет работы, денег, крыши над головой. Неужели это так трудно понять? Если да, то мы сматываемся отсюда, и — к черту!
— Эй, не так быстро! — не выдержал Ковбой, которого сдерживало присутствие старшего по рангу коллеги, но он не мог с этим примириться. — Никто вас сюда не приглашал, но раз уж вы пришли…
— О господи! — вмешался Будда. — Что это — Форт-Нокс? Куда это мы попали? — спросил он меня. Я пожал плечами. — Черт побери, я так Джереми по морде надаю, что он в штаны наложит!.. Куда это он нас направил?
— Может, какая-то секретная контора? — иронически заметил я, стараясь по мере возможности придерживаться своей роли. Я — Ари Зона Стейтс, и ничего больше. — А может, вы тут держите свои сокровища?
Шеф почесал кадык, выпятив челюсть и задрав ее вверх. Без тени смущения он переводил взгляд с Будды на меня и обратно, но это не выглядело как наслаждение властью только что до этой власти дорвавшегося человека. Если кто-то тут и был опасен, то именно он. Он опустил руку и предложил:
— Не могли бы вы рассказать что-нибудь о себе?
— Нет, — коротко ответил я.
— Вряд ли, — одновременно сказал Будда. Мы одобрительно переглянулись.
— Почему?
— Я перестал ходить в церковь, чтобы не исповедоваться, — гордо сказал я.
— Вот придурок! — рассмеялся Ковбой.
Я сжал зубы и постарался изобразить на лице бледность, помня, что я чертовски неуравновешенная личность. Которой потребовалось несколько десятков пуль, чтобы отомстить за собственное унижение.
— Еще раз так мне скажешь, и узнаешь! — процедил я сквозь стиснутые зубы.
— Спокойно, — небрежно бросил шеф. — У тебя нет автомата в лапах.
Я немного задумался, потом до меня «дошло». Я вскочил с кресла. Шеф даже не дрогнул, впрочем, рука его и так лежала в четырех сантиметров от спускового крючка, а ствол ехидно смотрел на меня одним глазом.
— Откуда… — Я злобно посмотрел на Будду. — Ну и дружки у тебя, черт бы тебя побрал!
— А что я? Этих я не знаю! Джереми про них тоже ничего не говорил, — обиделся Будда. — На черта они мне? Если будут и дальше дураков из нас делать, то плевать я хотел на Джереми и всех остальных.
— Еще раз повторяю — спокойно. — Шеф пододвинул к себе обрез, а сам присел на спинку кресла. — Мы вас сюда не звали, но раз уж вы у нас, так сказать, дома, то ведите себя так, как удобнее хозяевам. За что тебя ищут копы? — Он посмотрел на меня.
— Пришил ухажера жены. — Я постарался, чтобы мои слова прозвучали не слишком охотно, и, похоже, именно так они и прозвучали.
— И ничего больше?
— Не знаю. Если у человека нет своего дома, то на него всегда найдется что навесить. — Делая вид, что не замечаю напряжения в его взгляде, я небрежно полез в карман и достал пачку «голден гейта».
— Однако ты куришь довольно дорогие сигареты, — заметил шеф.
Я осмотрел пачку со всех сторон.
— Привычка. Когда плохо с деньгами, курю другие, но предпочитаю эти.
— А ты? — Шеф вздохнул и посмотрел на Будду.
— Я курю другие сигареты, и мне нечего сказать, — спокойно ответил он.
— Можешь остаться без работы…
Будда строптиво пожал плечами. Шеф взглянул на меня.
— Ну что ж, очень жаль. Я не могу разговаривать с незнакомыми, может, что-нибудь для вас бы и нашлось, но в данной ситуации…
Я посмотрел на Будду с сожалением во взгляде, вздохнул и сказал шефу:
— Что ж,., нет так нет.
Ковбой шагнул ко мне и схватил меня за плечо:
— Что ты о себе мнишь? Приходишь, уходишь…
Я ударил его сверху по локтю, он заорал и замахнулся, целя справа в мой нос, но зацепил лишь щеку и самый кончик носа. Я бросил взгляд на шефа — тот откинулся на спинку кресла, направив ствол на Будду и с интересом ожидая, как будут развиваться события. Ковбой получил удар справа в печень, я отскочил, чтобы дать ему возможность согнуться, но он пытался воспользоваться паузой, чтобы вытащить из кармана пистолет. Я пнул его в запястье, а он в ответ угодил мне ногой в ягодицу, хотя, естественно, метил в пах. Я перехватил его ногу и дернул вверх; падая на спину, он выстрелил второй ногой, и ему удалось попасть мне в солнечное сплетение. Я услышал собственный стон. Ковбой перевернулся на бок и снова потянулся к карману. Второй пинок в то же самое место, и когда он задрал руку, я добавил носком ботинка в ребра под мышкой. Не знаю, как у кого, но у меня там множество чувствительных клеток. У Ковбоя они тоже имелись. Он взвыл и снова перекатился на бок. Бросившись на него, я выдернул пистолет, швырнул его в сторону шефа, а Ковбоя приподнял за рубашку на груди и так врезал по роже, что он вылетел в коридор. Я выскочил за ним. Противник ударился телом о полку со снаряжением, пытаясь за что-нибудь схватиться, но ему попались шары. Два упали на пол, третий ему удалось схватить и широким замахом метнуть в меня. Гуаяковое дерево, вспомнил я. Вес — от 1,8 до 2,16 кг. Твердое. Я едва успел уклониться, а Ковбой уже мчался ко мне. Я присел и, когда он обрушился на меня, вскочил, перебросив противника через голову. Послышался вопль, а затем грохот, что-то забренчало, словно катящаяся по полу крышка. Я поднялся с пола и вошел в комнату. Ковбой лежал неподвижно между креслами. Будда спокойно смотрел на него, шеф — на его столе лежал пистолет, видимо, он, как я и предполагал, поймал его на лету — бросил на меня короткий взгляд и жестом снова предложил сесть.
— Нет, спасибо, — сказал я, тяжело дыша и стряхивая с рукавов невидимую пыль. — К черту такие знакомства…
— Не волнуйся, приятель…
— В гробу я видел таких приятелей! — прошипел я, но все же сел. Шеф бросил пистолет в ящик.
— Мне нужны люди… Точнее — мне нужны мужчины, — сказал он.
— Мужчины… — повторил я. — Женский бордель?
— Нет, требуются крепкие парни. Мужская работа. Ты подойдешь, — развеял он мои сомнения.
— Мужская работа бывает разная. — Я коротко рассмеялся. — Можно драться на ринге — этого я не люблю и не умею. Можно кого-нибудь охранять, это бы нам подошло, а? — Будда кивнул, хотя и без особого энтузиазма.
— Нет, не совсем то. — Шеф встал и подошел к шкафчику. За деревянной дверцей скрывался холодильник. Достав из него бутылку минеральной воды, он подал ее мне, показав взглядом на Ковбоя. Я был уже своим, в этом не было никаких сомнений. Теперь оставалось лишь договориться о цене. Я передал бутылку Будде. — Мне нужна небольшая команда опытных парней…
— Погодите, — прервал я. — А вы кто?
Он перестал ходить и недовольно посмотрел на меня. У меня засвербило под ребрами с правой стороны.
— Ласкацио, к вашим услугам.
— Ага, так это вы, — быстро сказал я, опасаясь, что сейчас Будда издаст удивленный возглас или наивно воскликнет: «Неправда! Мануэль Ласкацио выглядит совершенно иначе», но он все же удержался. — Можно было догадаться.
Некоторое время он стоял неподвижно, пристально глядя на меня — может, у него тоже где-то засвербило? — затем подошел к все еще открытому холодильнику.
— Пива? Вы ведь его любите, верно?
— С удовольствием, — согласился я. Ребра продолжали ныть, но пить хотелось.
«Ласкацио» достал коробку с банками, поставил на стол и сделал приглашающий жест. Я схватил одну и осушил одним глотком. Будда вежливо глотнул и сел с банкой в руке. Я тоже сел, но предварительно выпил еще банку. Хозяин занял свое место за столом.
— Ну так что? Как я уже сказал — требуется небольшая команда опытных мужчин.
— Хотите захватить какой-нибудь штат? — позволил я себе пошутить, как раз на уровне Ари Зоны Стейтса.
— Нет, работа предполагается не в Штатах. Не слишком далеко, однако она связана с выездом.
Я поискал совета у Будды. Он немного подумал и спросил:
— Что-то вроде наемников? Какая-нибудь банановая республика?
— Тепло, — похвалил «Ласкацио». — Условия такие: три тысячи в месяц. Содержание, естественно, бесплатно. Контракт на полгода с возможностью продления по обоюдному согласию. За операции — специальные премии, но на это особо не рассчитывайте, само присутствие команды действует успокаивающе на возможных противников.
Я едва не зааплодировал. Если бы я сейчас спросил, насколько безопасна эта работа, оказался бы в дураках — «на операции особо не рассчитывайте…», мало операций — мало премий — много безопасности. Работа как раз для людей, которые не знают куда деваться здесь, но могли бы весь этот неудачный период просидеть там. Конфетка!
— Гм?.. — Я изобразил задумчивость. Физиономия Будды выражала нечто вроде «А почему бы и нет?» — А если не это, то что?
— Другой работы у меня нет. — Он показал Будде на бутылку и Ковбоя. Будда послушно наклонил бутылку, и пульсирующая струя пенящейся воды ударила в лицо лежащего без сознания. Тот пошевелился и начал неуклюже подниматься с пола. Я сделал вид, что не обращаю на него внимания.
— Я не об этом, я спрашиваю, что будет, если мы откажемся?
«Ласкацио» удивленно посмотрел на меня, но под ребрами у меня все еще болело, я не выдержал и потер там, хотя вряд ли это получило бы высокую оценку на конкурсе хороших манер.
— А что может быть? Жаль лишь моего времени и носа Фрэнка, вот и все.
— Ладно, беремся! Да? — спросил я Будду. Тот кивнул. — Куда и когда мы должны явиться?
«Ласкацио» посмотрел на Будду, утиравшего лицо рукавом:
— Когда у нас транспорт?
— Ну как — сегодня.
— Да? Я забыл, — он посмотрел на меня, — значит, сегодня.
Сцену они разыграли довольно посредственно, но не все столь талантливы, как… Неважно.
— Ага, значит, у нас не слишком много времени. — Я толкнул Будду. — Нужно кое-что с собой купить, верно? Наверное, захочешь позвонить старикам?
— Извините, никаких звонков. Вы уже как бы в пути. Если у вас есть какие-то вещи, то Фрэнк займется доставкой их на место сбора.
— Ну ладно, у меня особых дел нет. Я бы только купил себе какую-нибудь бутылочку, дорога ведь неблизкая, так? Вещи у меня в машине, здесь, на стоянке.
— Мы обо всем позаботимся, — успокоил меня «Ласкацио». — Вещи сейчас будут здесь, бутылочку я вам сам презентую. Фрэнк? Возьми ключики.
Ковбой перешагнул через мои вытянутые ноги, выдернул у меня из руки ключи и послушно вышел. «Ласкацио» встал.
— Заберете свои вещи и по коридору налево выйдете к машине, которая отвезет вас на аэродром. Там присоединитесь к остальным.
Встали и мы.
— Много там нас будет? — спросил Будда.
— Двенадцать. Но на месте уже есть мои люди, так что вас будет больше. До свидания, через несколько дней я провожу там инспекцию, увидимся.
Он подошел к нам и по очереди пожал нам руки. Когда он прощался с Буддой, я зевнул — нервная реакция? Вошел Фрэнк с нашими сумками. Будда тоже зевнул. Шеф словно ждал этого сигнала и начал подталкивать нас к двери. Я понял, что мы наглотались снотворного, а «Ласкацио» не хочет нести нас к машине на руках. Пошатнувшись, я свалился в кресло. Словно сквозь туман, послышался голос Будды, спрашивавший, что со мной, кажется, еще отозвался Здравый Рассудок, несмело задав вопрос, что ему делать, если этот «Ласкацио» захочет нас прирезать во сне.
— Сам справляйся, — сказал я, а может, хотел сказать?
На меня опустилась темная пелена.
15
Меня разбудили чьи-то разгневанные голоса. Я вслушивался секунд пятнадцать, но ни одного из них не узнал. Подняв слипающиеся веки, я обнаружил, что лежу на спине в углу комнаты, шум разговоров доносился откуда-то справа. Я поднял голову. Будда сидел в окружении еще нескольких человек. Он не замечал, что я проснулся, пока один из сидевших ко мне лицом не толкнул его и не показал на меня. Я сел, встряхнув головой, затем посмотрел на собравшихся. Их было девять, плюс мы двое — всего одиннадцать. Что касается девятерых, то в отношении них не было никаких иллюзий — это были отнюдь не растерянные интеллигенты, в их взглядах отсутствовала та глубина мысли, которая была свойственна читателям моих книг.
— Это… — Будда сделал едва заметную паузу, — Ари Зона. — Я ожидал как минимум легких смешков и не ошибся, ожидания оправдались с лихвой. Не было никакого смысла ввязываться сейчас в драку, но рано или поздно придется все равно, такое уж это общество. — Вставай-вставай! — поторопил он меня. — Через полчаса вроде как отправляемся.
Я криво улыбнулся, встал и, подойдя к умывальнику, ополоснул лицо.
— А уже известно куда? — спросил я, обращаясь к стене.
— Нет, но мы пытаемся угадать, — радостно похвастался Будда, словно было чем хвастаться. — Все считают, что в Южную Америку.
— Ну да, как же! — Настроение у меня окончательно испортилось. Я немного подумал, не ввязаться ли все же в драку, которая установила бы иерархию в нашей группе. Идея казалась соблазнительной — в группе не было явного лидера, может быть, поэтому среди них не было никого, кто выделялся бы фигурой, весом или ростом. Их нельзя было назвать обычным сборищем уголовников, но и коллекцию крышек от пепси-колы я бы тоже на их попечение не оставил. — Тогда почему нам сразу этого не сказали? А?
Все молчали. Я вытер лицо чистым куском полотенца и посмотрел на собравшихся. Они вглядывались в меня столь сосредоточенно, что даже начали мне нравиться. Я подошел к ним, достал из нагрудного кармана пачку «голден гейта» и закурил. Вместе со вторым облаком дыма открылась дверь, и на пороге появился высокий блондин. Он потер руки, словно собираясь сесть с нами обедать.
— Ну? Прошу. — Он отошел в сторону и показал на дверь. Поскольку я был единственным стоявшим, я первым направился в указанную сторону. Перешагнув порог, я оказался в другой комнате, намного большей. В ней также имелись окна и две двери — одна, через которую я вошел, а вторая — точно по диагонали от нее. Одно из окон было приоткрыто, словно помещение проветривали после визита вспотевшей команды. Я подошел к окну и, высунувшись наружу, выплюнул почти целую сигарету в густую траву у стены, естественно оглядевшись при этом по сторонам. Пейзаж за окнами ничего мне не говорил, мы могли находиться где угодно, начиная от Канады и закачивая Бельгией. Я сел на стул в последнем ряду. Вскоре в дверях появились наши новые знакомые; Будда вошел вторые или третьим, удивительным образом успев вписаться в группу, и сел рядом со мной. Я осторожно огляделся, но тревогу вызвало не увиденное. Несколько секунд я принюхивался, не хуже, чем Феба у столбика, затем провел анализ результатов, толкнул Будду и сказал ему на ухо:
— Если я сейчас начну оседать на пол — постарайся удержать меня на стуле, ясно? Если у тебя не получится и кто-то заметит, скажешь, что несколько дней назад у меня было пищевое отравление. — Он начал медленно поворачиваться ко мне. Я придавил каблуком его ногу. — Попробуй только повернуться! — прошипел я прямо ему в ухо. — Убью, если сейчас что-нибудь испортишь!
Он перестал поворачиваться и замер, но это видел только я, прижавшись к его боку. Зацепившись за ножки стула ногами, я устроился на сиденье, стараясь принять устойчивую позу. Набрав полную грудь воздуха, я медленно выдохнул, затем повторил эту процедуру еще и еще раз. В зал вошел еще один незнакомец с военной выправкой и такой же внешностью и остановился перед первым рядом стульев — он был пуст, занят был только последний ряд и часть предпоследнего. Я дышал как можно глубже. Наш командир откашлялся и тряхнул головой.
— Скоро вы отправитесь в путь. — В его голосе прозвучало нечто, из-за чего я начал глубоко дышать с еще большим энтузиазмом. — Не удивляйтесь, что мы не разрешаем вам ничего взять с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40