Охрана была вышколена, обслуга крайне предупредительна, а на ежедневных обедах непременно присутствовал кто-то из «гетайров Александра», каковые показали себя людьми благородными, великолепно образованными и утонченными. Пару раз на обедах присутствовал и сам «Александр Великий» оказавшийся молодым человеком весьма привлекательной внешности (некоторые дамы назвали его чрезвычайно сексуальным) и явно незаурядного ума. Лорд Веллингтон, попавший в заложники одним из первых и также одним из первых освобожденный, настолько попал под его очарование, что даже заявил во всеуслышание, что «когда молодой человек попадет в руки правосудия, я предоставлю ему своего личного адвоката и оплачу его услуги».
Всеобщая истерия восхищения Александром Великим и его гетайрами приняла небывалый размах.
Песня «Возьми меня в плен», исполненная всеобщей любимицей, актрисой и певицей Айрис Хейденхолд и посвященная Александру Великому, стала международным хитом и заняла первые места в хит-парадах Содружества, Лиги Неприсоединившихся Государств и даже империи Ниппоп. На волне успеха композиции появилась целая индустрия компьютерных игр, предлагавших разыгрывать космические баталии, выступая в роли Александра или его гетайров, а в награждение получить любовь прекрасной Айрис. Кстати, певица и актриса пообещала продюссировать съемки нового блокбастера, в котором сыграет главную роль и где Александр Великий приходит к власти в освоенной части Вселенной и перед ним склоняются и Содружество Американской Конституции, и Лига Неприсоединившихся Государств, и Российская Империя, не говоря уже о империи Ниппон. По сценарию лишь султанат Регул пытается противостоять божественной власти, но мусульмане, охваченные всеобщим порывом восхищения новым мессией, сметают монарха и отдаются под руку Александра и его прекрасной подруги Айрис.
Межзвездное Сообщество геев и лесбиянок приняло Александра в почетные президенты, мотивируя оказанную честь тем, что сексуальная ориентация самого Александра Македонского до сих пор не была определена. Парад, проведенный приверженцами однополой любви в столице Содружества в честь избрания, обернулся массовыми драками с «натуралами», которые шли под лозунгами: «Оборвать голубые и розовые лапы, протянувшиеся к великому полководцу».
Родившихся младенцев повсеместно нарекали именем Александр, сходившие со стапелей яхты называли исключительно «Македония», «Фаланга», в крайнем случае – «Стремительный аргироспид».
Член российской государственной Думы от партии социал-либералов С. А. Шлагбаум публично сменил имя и потребовал, чтобы к нему теперь обращались не иначе, как Гай Юлий Александрович-Македонский.
Группа католиков с планеты Бразилиа потребовала от престола Святого Петра немедленно канонизировать Александра Македонского, его отца Филиппа, мать Олимпиаду, а заодно, вероятно под шумок, нападающего сборной планеты по футболу Кристиана ди Сарье. На осторожный вопрос папского нунция (осторожность была вызвана тем, что католические приходы на отдаленных планетах все больше удалялись от христианских догм и суровый запрос мог отторгнуть полумиллиардную паству), чем же таким отличился футболист, ему было заявлено, что судя по феерической игре нападающий несомненно является одним из ближайших сподвижников Александра, а возможно и родственником.
Средства массовой информации наперебой строили предположения, кем на самом деле является Александр и его сподвижники, именующие себя гетайрами, и чем невероятнее версии выдвигались, тем больший успех они имели у обалдевшей от напора прессы и других масс-медиа публики. Появились слухи, что один из гетайров, принявший имя Лисимах, – сын одного из столпов финансового мира Содружества американской конституции Иеронима Арсфельда, другой, выступающий под именем Антигон, на самом деле знаменитый генерал Манштейп, лишившийся левого глаза во время Ортольской десантной операции (настоящий Антигон I носил прозвище Одноглазый), а тот самый Птолемей, после своего головокружительного шоу с «мороженым мясом», почти единогласно награжденный в принявшей правила игры глобальной прессе прозвищем «Сотер», то есть «Спаситель» (каковое носил и тот самый первый Птолемей – настоящий полководец Александра Македонского), вообще племянник русского императора.
Среди хора славословий почти незамеченными проскользнули сообщения о нападении чрезвычайно мощной безымянной эскадры пиратов (каковую, по прогнозам аналитиков могли собрать только так называемые гетайры со своим Александром) на рудники компании «Юниверсити Маунтейн». Орбитальные охранные комплексы были уничтожены вместе с персоналом, которому не дали возможности спастись, после чего в район рудников был высажен десант. Загнав рабочих и служащих в грузовик, прилетевший недавно для очередной смены шахтеров, пираты подняли его на орбиту, после чего вывели из строя двигатель. Оборудование рудников вывезли в неизвестном направлении, прихватив также обогащенную руду, добытую за последние полгода.
Патрульный корвет Содружества едва успел перехватить грузовой корабль с рабочими – через два часа грузовик с полутора тысячами людей сгорел бы в атмосфере. Это как-то не вязалось с предыдущими заявлениями Александра о ценности человеческой жизни, однако на фоне общей увлеченности новым героем прошло незамеченным.
В результате нападения акции «Маунтейн» упали на тридцать четыре пункта, чем и воспользовался концерн «Макнамара инк.», давно точивший зубы на горнорудную компанию. Скупив акции по дешевке, Майкл Макнамара получил контрольный пакет акций, и теперь семьдесят процентов добычи френиума были сосредоточены в его руках.
Посол Содружества Джон Прескотт был вызван в министерство иностранных дел Российской империи, хотя по просочившимся в прессу слухам, сам добился этого приглашения. В отсутствие журналистов посол задал прямой и недвусмысленный вопрос, насколько заинтересовано правительство России и сам император в пресечении деятельности этой новой пиратской республики. Посол получил такой же прямой ответ, что флот его императорского величества готов согласовать действия объединенной эскадры при условии, что командовать ею будет русский адмирал. Поскольку правительство Содружества было заинтересовано в пресечении деятельности Александра больше, чем русские (пираты действовали именно в секторах Содружества), предложение было принято, хотя и завуалировано введением кроме поста Командующего флотом еще и поста Командующего Объединенными силами, который должен был занять один из американских адмиралов пенсионного возраста.
Таир выделил легкий крейсер и четыре эсминца. Лига Неприсоединившихся Государств также выразила готовность принять участие в операции двумя тяжелыми крейсерами, шестью эсминцами, десятью корветами и финансовой поддержкой. Империя Ниипон выделяла авианосец «Микадо», три легких крейсера и флотилию фрегатов, и только султанат Регула высказался в том смысле, что границ султаната Александр пока что не нарушал, а потому солнцеликий, бесстрашный и грозный Махмуд, повелитель Вселенной и всего, до чего дотянется его могучая рука, не имеет к нему претензий.
Претензии появились очень скоро – рейдер, под командованием гетайра Лисимаха устроил засаду на пути следования каравана, перевозящего ежегодные дары правителей подконтрольных Махмуду планет своему владыке. Несколько тонн золотых украшений, драгоценности и меха, редкие животные, призванные радовать взор султана, и диковинные птицы, способные пением обласкать тонкий слух бесстрашного и грозного, перешли в руки гетайра. А также много чего по мелочи, как то: редкоземельные металлы и обогащенная руда для промышленных центров султаната. Но главное – на личной яхте султана, по размерам сравнимой с круизным лайнером, перевозилось обновление гарема солнцеликого: семьдесят семь наложниц, избранных услаждать ночи Махмуда, даруя ему негу и покой после ежедневных непосильных трудов на благо подданных.
Все это двигалось в составе шести транспортов и яхты, сопровождаемых двумя крейсерами и пятью корветами в направлении Регула.
Оба крейсера, охранявшие транспорты с флангов, были выведены из строя, напоровшись на минные поля, прикрытые пассивными полями отражения. Пока два из пяти корветов спешили на помощь крейсерам, три оставшихся, сгруппировавшиеся ввиду тревоги в авангарде конвоя, получили залп планетарной мортиры, которую рейдер загодя привел к месту схватки. После чего против Лисимаха остались только легкие суда и, маневрируя, он расстрелял пытавшиеся сблизиться с ним оставшиеся на ходу военные корабли. Ответный огонь был не эффективен – орудия корветов сильно уступали нападающим; кроме того, командиры были деморализованы неожиданной и эффективной атакой.
Золото, драгоценности и промышленные товары испарились в необъятном космосе, а яхту с наложницами и транспорт с животными, без экипажей, через неделю обнаружили на орбите Рио-де-Луна, веселой планеты, обеспечивающей развлечениями сектор пространства на границе империи Ниппон, Содружества и Лиги. Все семьдесят семь красавиц обеспечили себе безбедное существование, продав экзотических животных и птиц, а также яхту и транспорт и приняв подданство Содружества.
На месте боя остались поврежденные крейсера, планетарная мортира, которую невозможно было использовать, поскольку после единственного выстрела она вышла из строя, и обломки двух корветов.
То, что операция Лисимаха была спланирована заранее – одна доставка орбитальной мортиры требовала длительной подготовки, не говоря уже о расстановке минных полей, было ясно даже обозревателям новостей. Суровые меры последовали незамедлительно: по обычаю султаната допустившие промах военачальники и приближенные лишались при выходе в отставку не только должности, но и головы. Не ограничившись чисткой флота, обуреваемый жаждой мести султан, попавший в смешное положение, выделил две эскадры с целью покарать зарвавшегося пирата, однако ни русские, ни Содружество не пропустили флот Махмуда через свои сектора, а идти на Александра по периферии Келлингова меридиана было слишком долго и накладно. После долгих переговоров Махмуд согласился объединить усилия и передать карающий меч из своей могучей руки в руки командующего объединенным международным флотом адмирала Белевича.
Пока разведка пыталась обнаружить базы Александра, флот отрабатывал слетанность входящих в объединение эскадр – такое объединение международных сил требовало серьезной боевой подготовки. Полную секретность было, конечно, невозможно обеспечить и приходилось мириться с тем, что флоту будет оказан «горячий» прием – успехи Александра и его гетайров позволяли предположить, что противостоять объединенным силам будет блестящий тактик и стратег.
Глава 4
Перед Небогатовым швейцар вытянулся, выпятив грудь колесом и поводя от усердия заиндевелыми усами – в черной шинели и высокой папахе вид у капитана первого ранга был и впрямь представительный. Широко распахнув дверь, он пропустил Небогатова, придержал ее перед Полубоем – благодаря огромной фигуре, затянутой в зимнюю форму морских пехотинцев, тот поневоле внушал почтение. Бергер удостоился беглого взгляда и вежливого поклона, поскольку был в штатском и смотрелся хоть и элегантно, но обыденно, как, впрочем, и следовало выглядеть при его профессии.
Сбивая снег, затопали в мраморный пол, Небогатов о ладонь небрежно выбил снег из папахи.
В дверях зала уже встречал приветливый метрдотель. Склонив голову с редкими на темени, прилизанными волосами, он приветствовал гостей общим поклоном и жестом пригласил следовать за собой.
– Вполне могли поговорить в «Трех пескарях», – пробурчал Полубой, чувствуя себя неловко.
Рядом с друзьями, ловкими и привычными к атмосфере ресторана, он казался себе фермером, ввалившимся на детский праздник прямо в рабочей одежде. Еще в училище в то время, как многие пытались «откосить» от нарядов, Полубой с радостью шел в любой наряд, если на этот день в расписании стояло занятие по этикету, поскольку искренне считал, что три вида ножей, два вида ложек и четыре вида вилок, умение пользоваться каковыми считалось непременной принадлежностью русского офицера, придумали какие-то жутко коварные враги и именно с целью насолить лично ему, Полубою.
– В «Три пескаря» будешь ходить со своими орлами, – сказал Небогатов.
– Ну в штабе могли поговорить, – продолжал бурчать Полубой, – а здесь, у всех на виду…
– Я есть хочу, а в штабном буфете одни пельмени, – перебил его Небогатов. – Костя, объясни господину капитану третьего ранга, что чем меньше мы будем скрываться, тем менее подозрительно будем выглядеть.
– Совершенно верно, – кивнул Бергер, цепко оглядывая зал, – просто встретились три старых закадычных друга, решили в кои-то веки вместе пообедать. Кому это интересно?
С высокого потолка, поддерживаемого колоннами, украшенными лепниной, спускались хрустальные люстры. Гул голосов, звяканье приборов, звон бокалов и запахи изысканной пищи постепенно примирили Полубоя с обстановкой, однако по инерции он продолжал ворчать:
– Довела Дума – в столице империи от шпионов спрятаться негде. Куда государь смотрит?
– Не от шпионов, Касьян, – поморщился Бергер, – ну не строй из себя деревенского увальня. Не дай бог корреспонденты узнают что-нибудь о вашем задании. Шум будет на всю галактику.
Метрдотель проводил их к столику недалеко от полукруглой эстрады, задрапированной черным бархатом, подождал, пока гости рассядутся, и, приняв от официанта меню, с поклоном передал Небогатову – столик заказывал он.
– Что порекомендуете, Федор Модестович? – спросил Небогатов, откладывая меню в сторону.
– Сегодня прекрасный выбор блюд. На закусочку рекомендую устриц…
– Надеюсь, не средиземноморские?
– Как можно, Кирилл Владимирович? – метр слегка развел руками в недоумении. – Мы берем исключительно на фермах Емельянова. Ставриакис хоть и рекламирует свой товар, однако цена явно не соответствует качеству. У нас исключительно атлантические устрицы. Конечно же потреблять следует с лимонным соком. Впрочем, если господа пожелают, можно подать и соус Табаско, однако я считаю это лишнее.
– Вино?
– Рекомендую Chablis Ropiteau. Свежее, живое и очень сбалансированное вино с преобладанием минеральных и сланцевых тонов.
– А пивка.. – начал было Полубой.
– Касьян! – укоризненно сказал Бергер.
– Разумеется, есть и пиво, – метрдотель пожевал губами и посмотрел вдаль, будто опасаясь выдать свое недоумение выбором клиента.
– Ни в коем случае, – прервал его терзания Небогатов, – устрицы и шабли. Думаю, горячей закуски не надо, а вот от холодной не откажемся. Ну а на первое, может быть, что-то из французской кухни. Консоме…
– Кирилл, договорились же! – остановил его Бергер. – Ты заказываешь закуски и десерт, а я остальное.
– Ладно, – Небогатов махнул рукой, – итак, закуска?
– Салатик из перепелов с раковыми шейками на закуску, или салат «славянский» со свежей зеленью, физалисом и свининой.
– Перепелов.
– Отлично, – метр сделал пометку в блокноте. – На первое рекомендую ушицу ростовскую с форелью и с рыбными расстегайчиками либо соляночку «Екатерининскую» в горшочке. С морозца исключительно впечатляет.
– М-м… неплохо, – одобрил Бергер.
– С морозца водочка впечатляет, – не согласился с метрдотелем Полубой.
– Сколько?
– Ну-у… думаю, по триста «Династии».
– Триста на всех, – поправил Бергер, – мне уху, Кирилл? Тоже. Касьян? Ну, стало быть, две ухи и солянку. Что со вторыми блюдами?
– Завиванцы из свиной вырезки с мозгами и белым соусом, телячья ножка с красной фасолью и заморскими овощами…
– А что-то сугубо русское, – прервал его Бергер, – что-то наше, славянское?
– Зайчик по-русски в сметане, – мгновенно отозвался метр.
Полубой пренебрежительно скривился.
– Что с того зайчика? Так, косточки обглодать.
– Ну это вы напрасно, господин майор, – загорячился метр, – упомянутый заяц размерами истинно орловский рысак, вот не сойти мне с этого места, – метрдотель истово перекрестился, – зимний, нагульный…
– Значит, решено: нагульного рысака по-русски в сметане, – усмехнулся Небогатов, – а с десертом, Федор Модестович, идите, пошепчемся.
Метр склонился к нему и они вполголоса обговорили десерт.
Бергер дождался, пока метрдотель отошел, достал из кармана акустический детектор, положил его на стол и накрыл салфеткой под насмешливым взглядом Полубоя.
1 2 3 4 5 6
Всеобщая истерия восхищения Александром Великим и его гетайрами приняла небывалый размах.
Песня «Возьми меня в плен», исполненная всеобщей любимицей, актрисой и певицей Айрис Хейденхолд и посвященная Александру Великому, стала международным хитом и заняла первые места в хит-парадах Содружества, Лиги Неприсоединившихся Государств и даже империи Ниппоп. На волне успеха композиции появилась целая индустрия компьютерных игр, предлагавших разыгрывать космические баталии, выступая в роли Александра или его гетайров, а в награждение получить любовь прекрасной Айрис. Кстати, певица и актриса пообещала продюссировать съемки нового блокбастера, в котором сыграет главную роль и где Александр Великий приходит к власти в освоенной части Вселенной и перед ним склоняются и Содружество Американской Конституции, и Лига Неприсоединившихся Государств, и Российская Империя, не говоря уже о империи Ниппон. По сценарию лишь султанат Регул пытается противостоять божественной власти, но мусульмане, охваченные всеобщим порывом восхищения новым мессией, сметают монарха и отдаются под руку Александра и его прекрасной подруги Айрис.
Межзвездное Сообщество геев и лесбиянок приняло Александра в почетные президенты, мотивируя оказанную честь тем, что сексуальная ориентация самого Александра Македонского до сих пор не была определена. Парад, проведенный приверженцами однополой любви в столице Содружества в честь избрания, обернулся массовыми драками с «натуралами», которые шли под лозунгами: «Оборвать голубые и розовые лапы, протянувшиеся к великому полководцу».
Родившихся младенцев повсеместно нарекали именем Александр, сходившие со стапелей яхты называли исключительно «Македония», «Фаланга», в крайнем случае – «Стремительный аргироспид».
Член российской государственной Думы от партии социал-либералов С. А. Шлагбаум публично сменил имя и потребовал, чтобы к нему теперь обращались не иначе, как Гай Юлий Александрович-Македонский.
Группа католиков с планеты Бразилиа потребовала от престола Святого Петра немедленно канонизировать Александра Македонского, его отца Филиппа, мать Олимпиаду, а заодно, вероятно под шумок, нападающего сборной планеты по футболу Кристиана ди Сарье. На осторожный вопрос папского нунция (осторожность была вызвана тем, что католические приходы на отдаленных планетах все больше удалялись от христианских догм и суровый запрос мог отторгнуть полумиллиардную паству), чем же таким отличился футболист, ему было заявлено, что судя по феерической игре нападающий несомненно является одним из ближайших сподвижников Александра, а возможно и родственником.
Средства массовой информации наперебой строили предположения, кем на самом деле является Александр и его сподвижники, именующие себя гетайрами, и чем невероятнее версии выдвигались, тем больший успех они имели у обалдевшей от напора прессы и других масс-медиа публики. Появились слухи, что один из гетайров, принявший имя Лисимах, – сын одного из столпов финансового мира Содружества американской конституции Иеронима Арсфельда, другой, выступающий под именем Антигон, на самом деле знаменитый генерал Манштейп, лишившийся левого глаза во время Ортольской десантной операции (настоящий Антигон I носил прозвище Одноглазый), а тот самый Птолемей, после своего головокружительного шоу с «мороженым мясом», почти единогласно награжденный в принявшей правила игры глобальной прессе прозвищем «Сотер», то есть «Спаситель» (каковое носил и тот самый первый Птолемей – настоящий полководец Александра Македонского), вообще племянник русского императора.
Среди хора славословий почти незамеченными проскользнули сообщения о нападении чрезвычайно мощной безымянной эскадры пиратов (каковую, по прогнозам аналитиков могли собрать только так называемые гетайры со своим Александром) на рудники компании «Юниверсити Маунтейн». Орбитальные охранные комплексы были уничтожены вместе с персоналом, которому не дали возможности спастись, после чего в район рудников был высажен десант. Загнав рабочих и служащих в грузовик, прилетевший недавно для очередной смены шахтеров, пираты подняли его на орбиту, после чего вывели из строя двигатель. Оборудование рудников вывезли в неизвестном направлении, прихватив также обогащенную руду, добытую за последние полгода.
Патрульный корвет Содружества едва успел перехватить грузовой корабль с рабочими – через два часа грузовик с полутора тысячами людей сгорел бы в атмосфере. Это как-то не вязалось с предыдущими заявлениями Александра о ценности человеческой жизни, однако на фоне общей увлеченности новым героем прошло незамеченным.
В результате нападения акции «Маунтейн» упали на тридцать четыре пункта, чем и воспользовался концерн «Макнамара инк.», давно точивший зубы на горнорудную компанию. Скупив акции по дешевке, Майкл Макнамара получил контрольный пакет акций, и теперь семьдесят процентов добычи френиума были сосредоточены в его руках.
Посол Содружества Джон Прескотт был вызван в министерство иностранных дел Российской империи, хотя по просочившимся в прессу слухам, сам добился этого приглашения. В отсутствие журналистов посол задал прямой и недвусмысленный вопрос, насколько заинтересовано правительство России и сам император в пресечении деятельности этой новой пиратской республики. Посол получил такой же прямой ответ, что флот его императорского величества готов согласовать действия объединенной эскадры при условии, что командовать ею будет русский адмирал. Поскольку правительство Содружества было заинтересовано в пресечении деятельности Александра больше, чем русские (пираты действовали именно в секторах Содружества), предложение было принято, хотя и завуалировано введением кроме поста Командующего флотом еще и поста Командующего Объединенными силами, который должен был занять один из американских адмиралов пенсионного возраста.
Таир выделил легкий крейсер и четыре эсминца. Лига Неприсоединившихся Государств также выразила готовность принять участие в операции двумя тяжелыми крейсерами, шестью эсминцами, десятью корветами и финансовой поддержкой. Империя Ниипон выделяла авианосец «Микадо», три легких крейсера и флотилию фрегатов, и только султанат Регула высказался в том смысле, что границ султаната Александр пока что не нарушал, а потому солнцеликий, бесстрашный и грозный Махмуд, повелитель Вселенной и всего, до чего дотянется его могучая рука, не имеет к нему претензий.
Претензии появились очень скоро – рейдер, под командованием гетайра Лисимаха устроил засаду на пути следования каравана, перевозящего ежегодные дары правителей подконтрольных Махмуду планет своему владыке. Несколько тонн золотых украшений, драгоценности и меха, редкие животные, призванные радовать взор султана, и диковинные птицы, способные пением обласкать тонкий слух бесстрашного и грозного, перешли в руки гетайра. А также много чего по мелочи, как то: редкоземельные металлы и обогащенная руда для промышленных центров султаната. Но главное – на личной яхте султана, по размерам сравнимой с круизным лайнером, перевозилось обновление гарема солнцеликого: семьдесят семь наложниц, избранных услаждать ночи Махмуда, даруя ему негу и покой после ежедневных непосильных трудов на благо подданных.
Все это двигалось в составе шести транспортов и яхты, сопровождаемых двумя крейсерами и пятью корветами в направлении Регула.
Оба крейсера, охранявшие транспорты с флангов, были выведены из строя, напоровшись на минные поля, прикрытые пассивными полями отражения. Пока два из пяти корветов спешили на помощь крейсерам, три оставшихся, сгруппировавшиеся ввиду тревоги в авангарде конвоя, получили залп планетарной мортиры, которую рейдер загодя привел к месту схватки. После чего против Лисимаха остались только легкие суда и, маневрируя, он расстрелял пытавшиеся сблизиться с ним оставшиеся на ходу военные корабли. Ответный огонь был не эффективен – орудия корветов сильно уступали нападающим; кроме того, командиры были деморализованы неожиданной и эффективной атакой.
Золото, драгоценности и промышленные товары испарились в необъятном космосе, а яхту с наложницами и транспорт с животными, без экипажей, через неделю обнаружили на орбите Рио-де-Луна, веселой планеты, обеспечивающей развлечениями сектор пространства на границе империи Ниппон, Содружества и Лиги. Все семьдесят семь красавиц обеспечили себе безбедное существование, продав экзотических животных и птиц, а также яхту и транспорт и приняв подданство Содружества.
На месте боя остались поврежденные крейсера, планетарная мортира, которую невозможно было использовать, поскольку после единственного выстрела она вышла из строя, и обломки двух корветов.
То, что операция Лисимаха была спланирована заранее – одна доставка орбитальной мортиры требовала длительной подготовки, не говоря уже о расстановке минных полей, было ясно даже обозревателям новостей. Суровые меры последовали незамедлительно: по обычаю султаната допустившие промах военачальники и приближенные лишались при выходе в отставку не только должности, но и головы. Не ограничившись чисткой флота, обуреваемый жаждой мести султан, попавший в смешное положение, выделил две эскадры с целью покарать зарвавшегося пирата, однако ни русские, ни Содружество не пропустили флот Махмуда через свои сектора, а идти на Александра по периферии Келлингова меридиана было слишком долго и накладно. После долгих переговоров Махмуд согласился объединить усилия и передать карающий меч из своей могучей руки в руки командующего объединенным международным флотом адмирала Белевича.
Пока разведка пыталась обнаружить базы Александра, флот отрабатывал слетанность входящих в объединение эскадр – такое объединение международных сил требовало серьезной боевой подготовки. Полную секретность было, конечно, невозможно обеспечить и приходилось мириться с тем, что флоту будет оказан «горячий» прием – успехи Александра и его гетайров позволяли предположить, что противостоять объединенным силам будет блестящий тактик и стратег.
Глава 4
Перед Небогатовым швейцар вытянулся, выпятив грудь колесом и поводя от усердия заиндевелыми усами – в черной шинели и высокой папахе вид у капитана первого ранга был и впрямь представительный. Широко распахнув дверь, он пропустил Небогатова, придержал ее перед Полубоем – благодаря огромной фигуре, затянутой в зимнюю форму морских пехотинцев, тот поневоле внушал почтение. Бергер удостоился беглого взгляда и вежливого поклона, поскольку был в штатском и смотрелся хоть и элегантно, но обыденно, как, впрочем, и следовало выглядеть при его профессии.
Сбивая снег, затопали в мраморный пол, Небогатов о ладонь небрежно выбил снег из папахи.
В дверях зала уже встречал приветливый метрдотель. Склонив голову с редкими на темени, прилизанными волосами, он приветствовал гостей общим поклоном и жестом пригласил следовать за собой.
– Вполне могли поговорить в «Трех пескарях», – пробурчал Полубой, чувствуя себя неловко.
Рядом с друзьями, ловкими и привычными к атмосфере ресторана, он казался себе фермером, ввалившимся на детский праздник прямо в рабочей одежде. Еще в училище в то время, как многие пытались «откосить» от нарядов, Полубой с радостью шел в любой наряд, если на этот день в расписании стояло занятие по этикету, поскольку искренне считал, что три вида ножей, два вида ложек и четыре вида вилок, умение пользоваться каковыми считалось непременной принадлежностью русского офицера, придумали какие-то жутко коварные враги и именно с целью насолить лично ему, Полубою.
– В «Три пескаря» будешь ходить со своими орлами, – сказал Небогатов.
– Ну в штабе могли поговорить, – продолжал бурчать Полубой, – а здесь, у всех на виду…
– Я есть хочу, а в штабном буфете одни пельмени, – перебил его Небогатов. – Костя, объясни господину капитану третьего ранга, что чем меньше мы будем скрываться, тем менее подозрительно будем выглядеть.
– Совершенно верно, – кивнул Бергер, цепко оглядывая зал, – просто встретились три старых закадычных друга, решили в кои-то веки вместе пообедать. Кому это интересно?
С высокого потолка, поддерживаемого колоннами, украшенными лепниной, спускались хрустальные люстры. Гул голосов, звяканье приборов, звон бокалов и запахи изысканной пищи постепенно примирили Полубоя с обстановкой, однако по инерции он продолжал ворчать:
– Довела Дума – в столице империи от шпионов спрятаться негде. Куда государь смотрит?
– Не от шпионов, Касьян, – поморщился Бергер, – ну не строй из себя деревенского увальня. Не дай бог корреспонденты узнают что-нибудь о вашем задании. Шум будет на всю галактику.
Метрдотель проводил их к столику недалеко от полукруглой эстрады, задрапированной черным бархатом, подождал, пока гости рассядутся, и, приняв от официанта меню, с поклоном передал Небогатову – столик заказывал он.
– Что порекомендуете, Федор Модестович? – спросил Небогатов, откладывая меню в сторону.
– Сегодня прекрасный выбор блюд. На закусочку рекомендую устриц…
– Надеюсь, не средиземноморские?
– Как можно, Кирилл Владимирович? – метр слегка развел руками в недоумении. – Мы берем исключительно на фермах Емельянова. Ставриакис хоть и рекламирует свой товар, однако цена явно не соответствует качеству. У нас исключительно атлантические устрицы. Конечно же потреблять следует с лимонным соком. Впрочем, если господа пожелают, можно подать и соус Табаско, однако я считаю это лишнее.
– Вино?
– Рекомендую Chablis Ropiteau. Свежее, живое и очень сбалансированное вино с преобладанием минеральных и сланцевых тонов.
– А пивка.. – начал было Полубой.
– Касьян! – укоризненно сказал Бергер.
– Разумеется, есть и пиво, – метрдотель пожевал губами и посмотрел вдаль, будто опасаясь выдать свое недоумение выбором клиента.
– Ни в коем случае, – прервал его терзания Небогатов, – устрицы и шабли. Думаю, горячей закуски не надо, а вот от холодной не откажемся. Ну а на первое, может быть, что-то из французской кухни. Консоме…
– Кирилл, договорились же! – остановил его Бергер. – Ты заказываешь закуски и десерт, а я остальное.
– Ладно, – Небогатов махнул рукой, – итак, закуска?
– Салатик из перепелов с раковыми шейками на закуску, или салат «славянский» со свежей зеленью, физалисом и свининой.
– Перепелов.
– Отлично, – метр сделал пометку в блокноте. – На первое рекомендую ушицу ростовскую с форелью и с рыбными расстегайчиками либо соляночку «Екатерининскую» в горшочке. С морозца исключительно впечатляет.
– М-м… неплохо, – одобрил Бергер.
– С морозца водочка впечатляет, – не согласился с метрдотелем Полубой.
– Сколько?
– Ну-у… думаю, по триста «Династии».
– Триста на всех, – поправил Бергер, – мне уху, Кирилл? Тоже. Касьян? Ну, стало быть, две ухи и солянку. Что со вторыми блюдами?
– Завиванцы из свиной вырезки с мозгами и белым соусом, телячья ножка с красной фасолью и заморскими овощами…
– А что-то сугубо русское, – прервал его Бергер, – что-то наше, славянское?
– Зайчик по-русски в сметане, – мгновенно отозвался метр.
Полубой пренебрежительно скривился.
– Что с того зайчика? Так, косточки обглодать.
– Ну это вы напрасно, господин майор, – загорячился метр, – упомянутый заяц размерами истинно орловский рысак, вот не сойти мне с этого места, – метрдотель истово перекрестился, – зимний, нагульный…
– Значит, решено: нагульного рысака по-русски в сметане, – усмехнулся Небогатов, – а с десертом, Федор Модестович, идите, пошепчемся.
Метр склонился к нему и они вполголоса обговорили десерт.
Бергер дождался, пока метрдотель отошел, достал из кармана акустический детектор, положил его на стол и накрыл салфеткой под насмешливым взглядом Полубоя.
1 2 3 4 5 6