Здесь выложена электронная книга Мефодий Буслаев - 7. Лёд и пламя Тартара автора по имени Емец Дмитрий Александрович. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Емец Дмитрий Александрович - Мефодий Буслаев - 7. Лёд и пламя Тартара.
Размер архива с книгой Мефодий Буслаев - 7. Лёд и пламя Тартара равняется 212.94 KB
Дмитрий Емец
Мефодий Буслаев. Лёд И Пламя Тартара
Мефодий Буслаев Ц 007
Дмитрий Емец
Мефодий Буслаев – 7: Лёд и пламя Тартара
Глава 1
ПО КРЫШЕ БОСИКОМ
Кто не умеет получать радость от малого – того не удовольствуешь и многим.
«Книга Света»
Май, май! Какое хорошее слово! Пусть не такое многообещающее и дразнящее, как март. Не такое пружинящее надеждами, как апрель. Май – это нечто уже свершившееся. То, что было пульсирующими древесными соками, прорвалось в листья. В гнездах – птенцы. Мартовские котята, этот сгусток абсолютной любви, пищат в коробках. Скатанный в трубку холст жизни спешит развернуться во всю ширь.
И тут в мае, где-то в середине – в двадцатых числах, неожиданно наступает момент, когда природа на несколько дней замирает. Время останавливается. Все притихает и словно задумывается, а надо ли срываться в лето? За летом неминуемо наступит осень, за осенью – зима. Стоит ли спешить? Не лучше ли повременить здесь и сейчас, в цветущем мае и остановить мгновение, пока оно прекрасно? Следует ли гнать лошадей, нахлестывая их по взмыленным спинам? Куда гнать? Зачем? Не лучше ли предаться неге и покою? Блаженная, сонливая, радостная тишина опускается на город. Даже комиссионеры с суккубами и те затихают, перестают мельтешить и злобствовать, понимая, что не их сейчас дни. Нечего ловить, некого подсиживать.
И вот в эти благостные числа мая Дафна и Мефодий сидели на плоской крыше многоэтажного дома недалеко от Чистых прудов. Вдвоем. Стальные полосы, приваренные изнутри к двери, давали стопроцентную гарантию, что их не потревожат. Полосы Мефодий приварил взглядом, не используя ни перстня, ни силы дарха. Невероятно для мага и почти невероятно для стража.
Теперь Мефу было уже пятнадцать лет, даже пятнадцать с хвостиком. Он сильно рванул вперед. Научился, хотя и не всегда, контролировать свою силу. Годы напряженных занятий и ежедневные понукания руны школяра принесли результат.
Сидеть так, на прогретой крыше, было приятно. Свежеиспеченное блинное солнце надувало щеки, щедро исторгая жар. Оно было похоже на купчиху и, стыдясь своего пышущего кустодиевского здоровья, стыдливо натягивало на нос белые ватные одеяла облаков. «А то еще сглазят! Ну вас всех!» – думало оно.
Босая Даф радостно шевелила пальцами ног. Какое все-таки удовольствие сбросить туфли, когда есть такая возможность! Дафна любовалась небом. Ее голова лежала на коленях у Мефодия. Меф то и дело наклонялся, чтобы поцеловать ее. Даф, мешая ему, надувала щеки.
– Тебя что, совсем не занимает природа? – дразнила она.
– В данный момент нет, – отвечал Меф.
– Эй, наследник темной конторы, ты закрываешь мне солнце! Брысь, Македонский, отойди от бочки!
– Ты что, Диоген?
– Нет. Просто я соскучилась по свету. Зимой солнца не было. Так, какое-то издевательство на заданную тему!
– Слушай, а глаза у тебя не болят? Не слезятся? – спросил вдруг Меф.
– А почему они должны болеть? – не поняла Дафна.
– Ну как! Ты смотришь на солнце, не щурясь. Я бы так не смог.
Даф поняла и засмеялась.
– Ты что, не знал? Это свойство всех светлых стражей.
Ветер унес последние клочки облаков. Теперь солнце сверкало на обшитых новой жестью бортах, по которым, задрав хвост и брезгливо поглядывая вниз, прогуливался Депресняк. Вид у кота был меланхолический. Март и апрель он провел насыщенно. У него стало на семьдесят котят и на четыре шрама больше. Впрочем, как мужчину шрамы Депресняка только украсили. Да и вообще, говоря объективно, в плане внешнего вида Де-пресняку мог повредить только выстрел из танкового орудия с очень близкого расстояния. Все остальное только прибавило бы ему шарма.
Пахло смолой, которой обычно покрывают крыши, расплавляя ее гудящими горелками. Меф отколупнул кусок смолы, рассмотрел, хмыкнул, скатал в шарик и осторожно попробовал на зуб.
– Жвачка для семейных бережливых людей. Дешево и сердито. Раздается бесплатно, упаковками по сорок метров. Не хочешь попробовать?
Даф отказалась. Меф не стал настаивать.
– И правильно. Между нами, дрянь страшенная, – одобрил он.
– Ты уверен, что она неядовита?
Меф дернул плечом.
– А шут ее знает! Статистика не ведется. Хотя ко мне сейчас ни одна зараза не пристанет. Я слишком счастлив.
Даф поспешно зажала ему рот.
– Т-ш-ш! Молчи! Это и плохо, что счастлив! – воскликнула она.
– Почему? – удивился Меф.
– Ни одно эгоистическое счастье не может продлиться долго, если оно полное. Счастье – это пиковое состояние. Все равно что стоять на вершине горы, на площадке шириной в ладонь. Долго не простоишь, ветер сорвет.
Меф задумался. Рассуждения Даф ему не нравились. Для него они были слишком фатальными и заумными. И любят же эти девушки все усложнять!
– Ну и что ты предлагаешь? – спросил он. Даф замотала головой.
– Говорить не буду. Лучше напишу.
Она нашла гвоздь и нацарапала что-то на разогретой смоле. Почерк у нее был немного угловатый с высокими, узкими буквами.
«Единственное условие для счастья – не желать его для себя лично. Счастье в самоог раничении», – прочитал Меф и, хмыкнув, заметил:
– Ты рассуждаешь почти как валькирия.
– Ничего удивительного. Валькирии тоже служат свету.
– А если я все же хочу немного личного счастья? Вот так вот просто хочу и все?
Даф вновь взяла в руки гвоздь.
«Любое личное счастье стоит восприни мать как подарок судьбы», – дописала она.
– А почему не вслух? – спросил Меф, с интересом следя за движениями гвоздя.
«Всякое слово, высказанное вслух, теряет силу. Будь трепетен и осторожен».
К концу этой фразы Дафна устала царапать гвоздем, и ей волей-неволей пришлось перейти на слова.
– Главное: не желать чего-то слишком сильно. Там, где человек перегорает, он выбивается из сил. Ровное спокойное горение – вот то, что приносит результат. Ожидать надо спокойно, сохраняя внутренний жар. Радость – это состояние света и покоя, а не буйства.
Меф встал, потянулся. Весенние силы распирали его.
– А слабо хотеть – вообще ничего не получишь. Я люблю искры и вспышки. Чтобы все падало и взрывалось.
Он подбежал к краю крыши и, повинуясь порыву, встал на руки. Согнутые в коленях ноги повисли над бездной.
– Вот как я тебя люблю! Эй вы, мрак и свет, слушайте! Слушайте, старые мудрецы, высохшие над книгами! Слушайте и смотрите, как я люблю Дафну!
Депресняк подошел и, поглядывая вниз, стал тереться о руку Мефа. Он явно поощрял Буслаева свалиться и порадовать скучающего котика новыми впечатлениями. Дафна бросилась оттаскивать Мефа.
– Буслаев, ты сумасшедший! – сердито заявила она.
– Тэ-5! – сказал Мефодий.
– Что за «Тэ-5»? – заинтересовалась Даф.
– «Тип пять» – девушки, которые называют по фамилии.
– Чего?
– Классификация Эди Хаврона. Он вечно что-то такое изобретает. Девушки бывают нескольких типов. Тэ-1 чаще всего зовет своего молчела по имени: «Вася, Дима, Боря». Это нейтральные нормальные девушки, любящие собак и горький шоколад. Клинического психолога этот тип не заинтересует.
– А если Васька, Сережка, Борька?
– Это тот же Тэ-1, но когда он чуть-чуть сердит или, напротив, в игривом настроении. Немного опаснее модификация Тэ-1, которая говорит «Серега, Василий, Борис». Это деловые серьезные девушки с отличной хваткой. Возможно, они и сентиментальны, но хорошо держат дистанцию и выносливы в бою.
– АТэ-2?
– Девушки Тэ-2 говорят «пусик, дусик, зайчик». Эти болтливы, нежны, неплохо готовят и со временем становятся хорошими матерями для девочек. Правда, есть еще вариация «Тэ-2», которая говорит «мой» или «мой муж». Это, по словам Эди, скучные и унылые потребительницы с большими запросами. Пользы от них – нуль.
Даф фыркнула, представив себе Хаврона, который, скользя с подносом между столиками дамского кафе, высматривает интересные типажи.
– А Тэ-3? – спросила она.
– Тэ-3 зовет спутника по имени-отчеству: Аркадий Николаич, Петр Сергеич. Хороший уважительный вариант для третьего брака, но большой страсти тут не светит... Тэ-4 используют клички и прозвища: «Огурец», «сержант», «Лысый» и так далее. С этими девушками неплохо ходить на секцию фехтования или выбираться в горы. Они тащат свои рюкзаки сами и не ноют, что натерли ноги. Хорошие мамы для мальчиков.
– М-да! Я и не знала, что Эдя думает о продолжении рода. Мне казалось, он морально недозрелый, – обрадовалась за Хаврона Даф.
– Эдя – очень даже зрелый. Ты его просто неправильно понимаешь. Лет через десять из него сформируется ужасно правильный зануда, – сказал Меф.
– Так что у нас с Тэ-5? Девушки, которые называют по фамилии?
– Это прекрасные девушки. Самые лучшие. Они обычно самостоятельны или скорее хотят выглядеть самостоятельными. На деле же они очень ранимы. Причем не так, как твой Депресняк, в упор из пулемета, а на самом деле. Их нужно беречь, – осторожно сказал Меф.
Даф взглянула на него с недоверием.
– И это все? Хочешь сказать, что Эдя воздержался от гадостей в адрес Тэ-5. На него это не похоже.
– А вот и воздержался.
– Поклянись!
– Клянусь мамой Тухломона! – сказал Меф, и оба захохотали.
Мифическая мама Тухломона была им обоим хорошо известна. Они представляли ее себе в мельчайших деталях – этакая расплывшаяся плаксивая дама с подвязанными зубами, которая вечно лжет, подводит карандашиком бровки, обожает примеривать чужие вещи, ворует из ресторанов посуду, а в гостях незаметно пересыпает из чужих кошельков мелочь. Кроме того, она жуткая сутяга. Гавкнет, к примеру, соседская собака в подъезде, она сразу подает иск о причинении ей морального и физического ущерба на десять тысяч долларов. Приложения – свидетельство дворника Зайкина, что собаки умеют лаять, и справка от врача ухо-горла-носа об обращении с жалобой на слух.
Сыночек Тухломоша сам наверняка побаивается свою мамашу и при встречах осторожно целует ее в пяти сантиметрах от щеки. Даф с Мефом даже подумывали, не попросить ли Чимоданова вылепить оживающую модель мамаши из пластилина. Технически это было выполнимо.
Неожиданно Депресняк выгнул спину и зашипел. В воздухе возникло полупрозрачное лицо Улиты. Дистанционный вызов. Меф знал, что Улита их сейчас не видит, но может слышать.
– Эй вы! Улизнули и рады? А трудиться кто будет? Я тут вязну в бумагах, – заявила ведьма.
Мефодий покосился на Дафну. Та поднесла палец к губам. Однако Улиту невозможно было одурачить.
– Чего молчите? Не придуривайтесь! – нетерпеливо повторила она.
– Припряги Чимоданова! – посоветовал Меф.
– Чемодан и так загружен. Он порет суккубов. Судя по воплям, очень старательно.
– Тогда Нату! – сказала Даф.
– Нату я засадила писать программу продвижения легких наркотиков на второе полугодие. Скрытая реклама, тематические бренды, создание молодежной моды и так далее. Канцелярия уже бесится. Мы все сроки завалили.
– Нату? Писать продвижение? Да она все из Интернета сдует! Даже шрифты и те не поменяет... Помнишь, какую лажу мы отослали по пропаганде лжи и насилия? Суккубы и те ржали, – возмутился Меф.
Ведьма особо не спорила. Ей было плевать.
– Не нравится – пиши сам. Или пусть Даф пишет.
Даф писать отказалась и спросила, что делает Мошкин.
– Евгешу я послала наказывать комиссионеров, но что-то там подозрительно тихо. Сдается мне, что они задурили ему голову, – сказала Улита, озабоченно оглядываясь.
На самом деле она оглянулась, конечно, в канцелярии, но, казалось, будто ее огромное прозрачное лицо всматривается в лабиринты старых кварталов у Чистых прудов.
– А завтра нельзя? – спросил Меф.
– Кончай отмазываться, Буслаев! Завтра нельзя. Сегодня «зя»! – непреклонно ответила Улита и растаяла.
***
Делать нечего. Пришлось Мефу и Дафне отправляться в офис. Поначалу они собирались те-лепортировать, но после решили, что пройдутсяпешком. Особого рвения лучше не проявлять, а то так припрягут, что взвоешь. Лучшая трудовая тактика в принудительных условиях, как известно, разумный и умеренный пофигизм. Пофигистов начальство терпит гораздо дольше, чем трудяг, которые поначалу вкалывают как гномики в алмазной шахте, а затем, загруженные по уши, выбиваются из сил и начинают грубить.
На полдороге к резиденции мрака Меф неожиданно остановился и придержал Дафну за локоть. Они стояли у девятиэтажного блочного дома, унылого, как десять тысяч его собратьев. Если он чем-то и отличался от большинства, то лишь многочисленными нашлепками кондиционеров, похожими на заклеенные бумажками порезы после бритья.
Обострившаяся интуиция подсказала Мефу, что в подвале что-то происходит. Сделав Дафне знак ступать тише, Мефодий зашел в подъезд. По левую руку протянулись зеленые почтовые ящики, которые с изобретением телефона и Интернета с каждым годом утрачивали свой почтовый смысл и становились просто мусорными ящиками для никогда не выгребаемой рекламы.
Не обращая на ящики внимания, Меф подошел к двери подвала, присел на корточки и уставился на штукатурку. Даф заметила, что Буслаев удовлетворенно усмехнулся. Вот она – маленькая оповещающая руна! Вздумай они зайти в подвал, не стерев ее, там бы уже знали об их появлении.
Меф порылся в карманах.
– Дай монету! – попросил он Даф. Полученной монетой Меф тщательно соскоблил руну.
– А почему не ногтем? – спросила Даф.
– Без пальца останешься. Видишь, внизу насечка? Развлекаются, паразиты! Двойную защиту ставят.
Даф уважительно замолчала. В рунах мрака – а особенно во всяких сопровождающих их пакостях: черточках, усиливающих насечках, зигзагах – Меф последнее время стал разбираться гораздо лучше.
Расправившись с руной, Меф преспокойно открыл дверь и, особо не таясь, спустился в подвал. За грубо сколоченным столом три комиссионера и неизвестный Мефу носатый суккуб в шарфике играли в кости. Они были так увлечены, что заметили Буслаева только когда он поинтересовался:
– На что играем?
Крайний комиссионер поднял глаза на Мефа, узнал его, затравленно пискнул и исчез первым. Остальные поспешно последовали его примеру. Последним сгинул запутавшийся в шарфике суккуб. После него на стуле остались вставная фарфоровая челюсть и небольшой кувшинчик.
– А чего они так перепугались-то, а? – удивилась Даф.
Меф поймал за провод раскачивающуюся лампочку.
– Ты что, не поняла, на что они играли? На эйдосы. А это запрещено. Эйдосы положено сразу сдавать, – сказал он, показывая Даф на песчинки, голубеющие на столешнице.
– А это тогда что? – Даф кивнула на миниатюрную амфору, похожую на те, в которых в Крыму продают ароматические масла. При желании амфора вполне могла поместиться в ладони.
– Не знаю.
Меф взял со стула забытую суккубом амфору. Она была глиняная, с прозеленью, с давними следами морских ракушек. К пробке на серебряной цепочке привязан перстень. Меф осторожно поднял перстень за цепочку, поднес к глазам и обнаружил, что внутренняя часть кольца испещрена знаками, весьма распространенными во времена царя Давида.
– Это уже интересно. Раз суккуб ставил эту штуку против эйдосов, значит, она довольно ценная. Что тут написано? – спросил Меф, разглядывая мелкие знаки, оттиснутые вокруг горлышка амфоры.
– Дай-ка взглянуть! Ага, «Джинн консервиро ванный. Сухая масса без учета тары – 0,5 кг . Срокзаточения – 700лет.Беречъ от огня и пря мых солнечных лучей", – с серьезным видом прочитала Даф.
– Правда, что ли? – усомнился Меф.
Даф выдержала паузу. Как все-таки грустно, что ей нельзя врать, хотя бы в шутку.
– Ну хорошо, неправда. Это защитные знаки. Они гарантируют, что джинн не вырвется наружу, если амфора случайно треснет. Типичная перестраховка!.. Хотя видишь вот этот символ? Им отмечали лишь особо опасных джиннов, – призналась она.
– А почему амфора такая маленькая?
– Размер посуды имеет значение только для оптовых покупателей минералки. Для повелителя джиннов, когда он наказывает своих подданных, он непринципиален. В обычный пузырек из-под валерьянки при желании можно упаковать роту ифритов, – снисходительно пояснила Даф. – Эй, что ты делаешь?
– Открываю. Курьеров-то я сколько угодно видел, а нормальных джиннов нет, – сказал Меф и, прежде чем Даф успела предупредить, что нормальных джиннов не бывает в принципе, с хлопком вытащил пробку.
Даф с ужасом уставилась на амфору. Она ожидала дыма, огня, искр. Ожидала заросшего до глаз взбешенного джинна в полосатом халате, мешающего персидские, турецкие, афганские слова. Как известно из общего курса ифритоведения, джинны взаточении добры только первые триста лет. Потом они звереют и дают клятву убить своего спасителя за то, что он не бежал бегом.
Однако ничего подобного не произошло. Из кувшина так никто и не появился. Меф попытался заглянуть в узкое горлышко амфоры. Перевернул ее и потряс.
– Эй, есть там кто?
– Допустим, да. Есть.
Из амфоры неохотно выплыл сизый дымок и сложился в томную даму.
Было бы хорошо, чтобы книга Мефодий Буслаев - 7. Лёд и пламя Тартара автора Емец Дмитрий Александрович дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Мефодий Буслаев - 7. Лёд и пламя Тартара у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Мефодий Буслаев - 7. Лёд и пламя Тартара своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Емец Дмитрий Александрович - Мефодий Буслаев - 7. Лёд и пламя Тартара.
Если после завершения чтения книги Мефодий Буслаев - 7. Лёд и пламя Тартара вы захотите почитать и другие книги Емец Дмитрий Александрович, тогда зайдите на страницу писателя Емец Дмитрий Александрович - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Мефодий Буслаев - 7. Лёд и пламя Тартара, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Емец Дмитрий Александрович, написавшего книгу Мефодий Буслаев - 7. Лёд и пламя Тартара, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Мефодий Буслаев - 7. Лёд и пламя Тартара; Емец Дмитрий Александрович, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн