– Ты прав, конечно, но слишком уж необычная ситуация складывается…
– Тем более, – снова возразил Красавчик. – Вот увидишь, он позвонит в течение часа да еще гонорар предложит. Я тоже не чужд психологии как науки, ты же знаешь.
– Увидим, – Эрик в сомнении покачал головой. Почти в ту же секунду зазвонил телефон, и сыщики переглянулись. Красавчик важно надулся и, не вставая с кресла, отвесил театральный поклон. Эрик недоверчиво выгнул одну бровь и поднял трубку.
– Последний раз спрашиваю, – раздался в трубке голос Сидорова, – включаешься или нет?
– Полная информация, право решающего голоса и двадцать тысяч по окончании дела, – решительно ответил Эрик и замолчал, прислушиваясь к возникшей на другом конце провода тишине.
– Скажи, что с тобой будет Мальчик… – громким шепотом подсказал Красавчик, перегибаясь через письменный стол. – Мальчик, чтобы краски размешивать!
– Что-то еще? – неопределенным тоном спросил начальник.
– Пара полевых агентов и один оперативник из моей конторы, – ответил Эрик, и Красавчик, кривляясь, послал ему воздушный поцелуй.
– Кроме тебя, все по государственным расценкам, – закончил за него Сидоров и вздохнул. – Годится. Приезжай немедленно!
– Спасибо, что хотя бы «оперативник», – обиженно поблагодарил Красавчик. – Я, конечно, не рассчитывал, что ты представишь меня как партнера…
– Какой «оперативник»? – притворно удивляясь, перебил его Эрик. – Тебя я беру полевым агентом… Ладно, шевелись! Нас ждут с огромным нетерпением,не слышал, что ли?
– Как бы я, интересно, мог услышать, если трубка была у твоего уха? – ехидно поинтересовался Красавчик, вынимая из сейфа пару пистолетов и обоймы.
– Тоже мне сыщик! – Эрик усмехнулся и, подтолкнув напарника к выходу, покинул офис своего агентства следом за ним.
– Значит, три случая, и все выглядят как… как… смерть от естественных причин? – Эрик, произнося формулировку, казалось, не верил самому себе.
– Как белиберда какая-то они выглядят, – заявил Сидоров и бросил на стол три фотографии погибших. – Портной еще ладно – старый. Инсульт и все такое… Но остальные?
– А что остальные? – фотографии подобрал Красавчик и, внимательно их рассмотрев, продолжил: – Парень – боксер. Профессия небезопасная, как известно. А этот охотничек и вовсе режима не соблюдал. Пил на рабочем месте. Ему наверняка за подобные проступки не раз по затылку шлепали… Аутопсию уже сделали?
– А? – Сидоров отвлекся от каких-то раздумий.
– Вскрытие, говорю, провели уже или нет? – повторил Красавчик с улыбкой.
– Я знаю, что такое аутопсия, – Сидоров поморщился. – Где ты берешь таких грамотеев, Эрик?
– В отбросах вооруженных сил, – вместо напарника ответил Красавчик. – Ближе к телу.
– Это самая увлекательная страничка дела, – заявил милиционер и протянул ему заключение судебно-медицинского эксперта.
– Черт! – выругался Красавчик и передал листок Эрику. – Мистика какая-то!
Эрик внимательно прочитал заключение и взглянул на Сидорова, но не в лицо, а куда-то поверх лба, на огненно-рыжую шапку курчавых волос.
– Странно, – наконец сказал он и положил заключение на потертый стол.
– Странно?! – возмутился Красавчик. – Здесь сказано, если ты не понял, что у всех троих на теле нет ни малейшей царапины, кроме разбитой губы у боксера, а внутри их телесных оболочек отсутствует вся причитающаяся им по закону кровь. Это литров пятнадцать, если на круг. Кроме того, здесь прописано, что аорта во всех трех случаях вскрыта вдоль, от своего начала, до того момента, когда она раздваивается, превращаясь в бедренные артерии. То есть главная артерия организма просто рассечена по передней стенке от сердца до живота. И что характерно – никакой крови ни в грудной, ни в брюшной полости! Где же она, мои маленькие следопыты? Вылилась наружу? Где в таком случае ранка, через которую она вылилась? Может, через носик? Но где тогда сама священная красная жидкость? В непосредственной близости от останков, как и внутри оных, ее не обнаружено! Странно, говорят следопыты и ковыряют неокрепшими пальчиками в ушках!
– Прекрати концерт! – строго сказал Эрик и нахмурился.
– Это ваша нормальная рабочая обстановка? – удивленно спросил Сидоров.
– Нет, – снова вмешался Красавчик, – только когда приходится ловить пришельцев или оборотней. А так мы смирные и даже скучные…
– Ты заткнешься сегодня или нет?! – не выдержав, повысил голос Эрик и слегка хлопнул по столу.
Красавчик, на удивление Сидорову, мгновенно замолчал, с совершенно умиротворенным выражением лица уселся за стол и принялся перебирать фотографии.
– Я в курсе, кого вы иногда вылавливаете, – заметил в продолжение начатой Красавчиком темы милиционер, – потому вас и пригласил…
– Странные дела, – снова повторил Эрик, – но мы тебе поможем… Проверь вот что… Где сейчас находятся свидетели? Это раз. Показалось ли им что-то необычным в поведении умерших и, что немаловажно, в окружающей обстановке? Ну, предметы новые, люди…
– Понял, понял, – Сидоров кивнул.
– Раз во всех трех случаях так много похожего, должно быть и нечто единое. Не похожее, а именно единое, некое связующее звено. Скорее всего – человек.
– Может, они у одного врача лечились и он им что-нибудь прописал? – предположил, не отрывая взгляда от фотографий, Красавчик.
– Возможно, – согласился Эрик, – или съели что-то в одной забегаловке, или поссорились с одним и тем же маньяком-кровопийцей. В качестве версии можно взять все, кроме гадания на кофейной гуще. Факты. Помочь нам могут только факты.
– Кстати, – Сидоров порылся в пачке с фотографиями. – Вот видишь подпорченный пейзаж? Он указал на просеку в прибрежных камышах.
– Приятель скончавшегося охотника в конце концов раскололся и сдал нам своего покойного друга с потрохами…
– Покойного-то отчего же не сдать? – Красавчик усмехнулся.
– Оказалось, что стреляли они вовсе не по уткам. Здесь были еще двое. Одного покойный ранил в ногу. Мы нашли на камышах кровь и выудили ружье. Проверили регистрацию. Совсем свежее, но оформлено как положено. Хозяин, по заявлению родных, с охоты пока не вернулся…
– Стоп! – резко сказал Эрик. – Фото хозяина есть?
– Из учетной карточки медкомиссии сгодится!
– Вполне! Давай, – Эрик взял фото графи юн протянул Красавчику. – Дуй на второй этаж, найди там, Диму, программиста, пусть освежит, увеличит и размножит! Быстро!
– А что за спешка? – не понимая замысла Эрика, спросил Красавчик.
– Потом садись на факс и рассылай по всем больницам, – закончил сыщик.
– Теперь понял, – спокойно ответил Красавчик. – Себе сколько сделать?
– Штук десять…
– Ты думаешь, что этот охотник… – вопросительно начал Сидоров, но Эрик его остановил.
– Это только версия, – Эрик поднял руки вверхи чуть наклонил голову, – однако другой у нас нет.
– Отчего же? – возразил Сидоров. – Я не шел пока говорить, но кое-кого уже доставили в морг можем поприсутствовать на вскрытии…
– Еще один обескровленный?
– Да еще какой! Серийный убийца, в народе маньяк! Его приметы и отпечатки уже пять лет в нашей разработке, представляешь?! Да его начинали разыскивать еще при тебе, по-моему.
– Случайно не тот, что подбирал себе жертвы в пригородных поездах? Дачник?
– Он самый, – Сидоров кивнул. – За что боролся, на то и напоролся…
– На то, да не совсем, – Эрик покачал головой. – Жертву спасли?
– К сожалению, нет. Его как раз с ее трупа и сняли. Ты же знаешь, он сначала убивал, а потом уже… В девчонке крови – хоть вычерпывай, а в нем… Ну пошли, посмотрим своими глазами.
– Постой, а где нашли тело?
– Там, не волнуйся, в непосредственной близости от охотничьих угодий… Похоже, ты ухватил верную ниточку. Чутье у тебя что надо, – Сидоров помолчал и повторился: – Почему я тебя, собственно, и позвал…


Глава 3.
АЛЕКСЕЙ

Вам плохо, брат мой? – раздался мягкий голос над самым ухом Алексея.
Парень поднял глаза и сквозь туман лихорадки разглядел склонившееся над ним участливое лицо молодого мужчины. Незнакомец был одет в джинсы, футболку и легкую куртку. Его длинные волосы были перевязаны на затылке тонким кожаным шнурком, а в левом ухе поблескивала серебряная серьга. Голубые глаза и приветливая улыбка сразу же расположили Алексея к собеседнику, и он кивнул, не в силах произнести ни слова,
– Позвольте мне проводить вас домой? – предложил незнакомец и помог Алексею подняться.
– Нет, – еле слышно, но твердо прошептал парень, – мне туда нельзя…
– Вы оступились с точки зрения светской власти? – поинтересовался длинноволосый и снова улыбнулся.
– Скорее с точки зрения бога, – снова оседая на пригретый до того парапет, ответил Алексей.
– Никто не вправе судить себя от имени всевышнего, – укоризненно заметил незнакомец и снова поставил собеседника на ноги. – Наши неудачи или неприятности принадлежат всецело нам самим до тех пор, пока не придет время судить нас по поступкам нашим. И вот тогда, и только тогда, мы узнаем, было ли угодно господу то или иное наше деяние…
– Что ни делай, все равно потом пожалеешь, – резюмировал Алексей и вытер дрожащей рукой крупные капли пота со лба.
– Можно сказать и так, – после недолгого раздуья согласился незнакомец.
– Мне надо… – Алексей задумался, помолчал и закончил: – В больницу…
– Да, я вижу, – ответил длинноволосый. – От вас почти не пахнет спиртным… Вы принимали… лекарства?
– Из наркотиков я признаю только кофе, – ответил на его скрытый вопрос Алексей. – Я ранен и простужен одновременно. Так уж вышло…
– Можете мне не объяснять, – прервал его незнакомец, – я доставлю вас в лечебницу и так.
– Нет, – Алексей вдруг схватил длинноволосого за рукав и, широко раскрыв глаза, затрясся в приступе лихорадки, – в больницу нельзя! Там кровь! Нет, не в больницу! Нет! Кровь…
Он словно безумный вцепился в ворот куртки длинноволосого и встряхнул более легкого собеседника так, что у того щелкнули челюсти. Незнакомец испуганно схватил Алексея за плечи, пытаясь отцепить его руки от своего воротника. Но раненый сделал это сам. Его глаза закатились под верхние веки, после чего он медленно осел на землю и замер без сознания. Человек осторожно опустил его голову на холодный асфальт и побежал к ближайшему телефону…
«Скорая помощь» уже отъехала на приличное расстояние, когда длинноволосый завел свою машину и выехал на дорогу. Белый фургон мелькал далеко впереди, а незнакомец все никак не мог выбросить из головы слова и выражение глаз больного. Он был явно в бреду, когда бормотал что-то про кровь. Однако ровно за пять секунд до приступа парень поддерживал нормальную беседу, не выказывая никаких признаков помутнения Рассудка. «Скорая» свернула к высоким корпусам городской больницы, и длинноволосый, сам не понимая почему, последовал за ней.
В приемном отделении он довольно спокойно прошел мимо расслабленной охраны и сумел проникнуть почти в смотровой кабинет, когда путь ему широкобедрая сестра в коротком халате, туго натянутом на полнеющие телеса.
– Вам чего? – строго спросила она, закрывая собой дверной проем.
– Я по поводу парня. Того, что к вам вот только привезли… Как он?
– Еще неизвестно, но на первый взгляд – жить будет, – ответила сестра и поинтересовалась: – А вы кто? Знакомый?
– Да нет, я просто проходил мимо… Увидел его…Скорую вызвал…
– Какой тимуровец! – сестра усмехнулась и, закрывая дверь в кабинет, повторила: – Выживет, не волнуйтесь. Если не доверяете, можете утром приехать проконтролировать…
– Спасибо, – ответил длинноволосый и. добавил: – Храни вас господь.
Он вышел на крыльцо, но не стал торопиться уезжать, а, немного постояв на свежем воздухе, вернулся в коридор приемного отделения. Там он уселся в жесткое кресло для посетителей и, вынув из кармана миниатюрную книжицу, углубился в чтение. Спустя несколько минут скучающий охранник прошелся мимо посетите ля и заметил:
– Глаза испортите, такие мелкие буквы в темноте читаете.
– На все воля божья, брат мой, да и освещение здесь не такое уж скудное, – смиренно улыбаясь, ответил длинноволосый.
– Служитель культа? – заинтересованно спросил охранник и остановился рядом с посетителем.
– Кандидат, – ответил мужчина.
– И скоро посвящение? – проявляя некие познания о предмете беседы, спросил страж.
– Ближе к Рождеству, – покорно поддержал беседу кандидат в священники.
– В январе? – уточнил охранник больше от скуки,чем из любопытства.
– В декабре, – возразил священник.
– А, так вы не нашего роду-племени, – страж не много оживился и, наморщив невысокий лоб, почти по слогам произнес: – Баптисты-адвентисты?
– Нет, – священник рассмеялся, – не настолько… Охранник непонимающе пожал плечами и двинулся лальше по коридору. Пройдя несколько шагов он остановился и, полуобернувшись, спросил:
– А вы кого дожидаетесь, святой отец? Ответить священник не успел, поскольку их диалог прервал дикий вопль, пронесшийся по коридору приемного отделения, от дежурной операционной до самого крыльца.
Охранник мгновенно выхватил из-за пояса короткую дубинку и бросился на крик. Священник побежал следом и нагнал более быстрого стража только в дверях операционной. Внутри помещения столпились люди. На операционном столе лежал уже знакомый парень. Его бедро было выбрито, обработано йодом и обложено стерильными салфетками. На передвижном столике, в железном лотке лежало несколько похожих на дробь темно-серых кусочков свинца. На полу, рядом со столом, валялись пропитанная кровью марлевая салфетка, скальпель и какой-то зажим. Но главное было в другом. Вытянувшись, словно струна, у самых ног охранника лежал человек в зеленом халате, шапочке и стерильной маске. Его остекленевшие глаза глубоко запали, а торчащие из-под повязки острые скулы были белее мела. Прижавшаяся спиной к дверному косяку, операционная сестра громко всхлипывала, стерильной перчаткой размазывая по маске слегка подкрашенные дешевой тушью слезы. Священник без всякого разрешения прошел к столу и, присев, осенил покойного святым знаком. После этого он стянул с его лица маску и внимательно осмотрел осунувшееся, бледное лицо. Словно запомнив все, что хотел, он, закрывая невидящие глаза, провел по векам умершего рукой и прошептал короткую молитву. После этого он поднялся и погладил плачущего больного по волосам.
– Я же говорил, – Алексей заметил священника и бращался, без сомнения, к нему. – Здесь кровь! Я же предупреждал!
– Успокойся, брат мой, ты здесь ни при чем. Не казни себя. Это случайность. Все будет хорошо, вот увидишь. Все будет хорошо…
– Я закончу обработку раны, – сказал второй подоспевший врач охраннику и сестре. – А вы уберите тело и вызывайте всех, кого следует.
Он решительно скинул белый халат и отправился в предоперационную мыть руки.
– Этого нельзя допустить! – лихорадочно сверкая глазами, прошептал Алексей и схватил священника за рукав. – Стоит ему сделать малейший надрез, и все – он погибнет так же, как и первый! Это мое проклятие!
Алексей повернул голову вбок и снова заплакал, в этот раз навзрыд.
Священник растерянно попытался его успокоить, но уговоры больше не помогали.
– Я что-нибудь придумаю, – пообещал он Алексею и спешно покинул операционную.
Поначалу священника охватило непреодолимое желание убраться из опасного места куда подальше. Остановило его лишь одно: уже на крыльце он вдруг услышал долетевший откуда-то обрывок фразы. Кто-то басом требовал соединить с отделом по расследованию убийств, упоминая при этом, что подозреваемый в наличии… Подозреваемый, совершенно никакого отношения к происшествию не имеющий! В душе священника всколыхнулась волна возмущения. Он резко развернулся и быстрым шагом пошел обратно в операционную.
Врач еще не успел закончить подготовку к процедуре, его отвлек телефонный звонок, и священник совершенно беспрепятственно проник в комнату, где Алексей уже и сам пытался избавиться от салфеток и манжеты тонометра.
Священник приложил к его ранам повязку и закрепил ее лейкопластырем.
– Надеюсь, этого хватит, – пробормотал он, любуясь на свою работу. – Вставайте.
– Я не чувствую ногу, – возразил Алексей.
– Это вам кажется. Анестезия местная, так что ногой вы наверняка владеете, хотя прихрамывать не возбраняется. Ну, пробуйте, чего же вы ждете? Сейчас некогда сомневаться. Я пока ничего не понимаю, но согласиться с тем, чтобы вас ни за что называли «подозреваемым», никак не могу…
Приговаривая, длинноволосый помог Алексею встать и выйти в коридор. Они, насколько могли быстро, свернули в боковой проход и через несколько шагов очутились перед дверью запасного выхода. Та, к счастью беглецов, была закрыта изнутри только на тяжелый засов.
1 2 3 4 5