– Желаете осмотреть груз немедленно, сэр? – обратился капитан к Джону, как только он оказался на головном корабле-локомотиве.
– Да, конечно, вот только заброшу в каюту свои вещи.
– Ваш чемодан уже в каюте, сэр, – доложил капитан. – Вот разве что это… – Он показал глазами на кейс с наличностью.
– И это тоже. Пожалуйста, проводите меня.
– А что делать нам, сэр? – спросил бригадир механиков Боун.
– Вы тоже, если необходимо, можете заглянуть в свои каюты, но затем возвращайтесь сюда, – распорядился Джон.
– Слушаюсь, сэр, – щелкнул каблуками Боун. Двое других повторили это движение.
Джон, чувствуя себя не в своей тарелке, поспешил за капитаном. Тот передвигался по знакомому судну очень быстро, Джон все время отставал и временами – терял его из виду, однако в конце концов они встретились возле двери, за которой, без сомнения, и находилась каюта сопровождающего грузы.
– Прошу вас, сэр. Это лучшие апартаменты на судне, – торжественно произнес капитан, указывая на дверь.
– Если вас не затруднит, капитан, откройте дверь сами, – попросил запыхавшийся Джон.
– Это невозможно по двум причинам, сэр. Во-первых, запрещено инструкцией, а во-вторых, дверь открывается только с помощью кода, который известен лишь сопровождающему грузы. То есть – вам.
– А если я забыл – осторожно спросил Джон – Что по этому поводу говорит ваша инструкция?
– Такую ситуацию инструкция просто исключает, – ответил капитан и несколько напряженно покосился на странного сопровождающего.
Джон хотел сказать что-то еще, но все мысли покинули его. Как же так? Эти идиоты так спешили, что забыли сказать ему код! А может, говорили, но он забыл?
«Нет, не говорили», – заключил Джон, припомнив все эпизоды общения с ответственными лицами. Затем подошел к двери и приподнял защитную крышку наборной панели.
«Глория» – написал он первое пришедшее на ум слово, а затем, вспомнив недавнюю обиду, добавил – «дура».
Электронный замок щелкнул и открылся.
Еще не веря, что все получилось, Джон обернулся и посмотрел на капитана. Тот с облегчением улыбался
– Честное слово, сэр, я уж думал, ЧП! А вы просто пошутили, да?
– Да, пошутил, – ответил Джон и шагнул в каюту. Вошедший следом капитан заботливо включил освещение, так что Джон смог сразу оценить удобства своего нового жилища. Конечно, трудно было ожидать, что на грузовом корабле окажется VIP-каюта, но зато она была намного просторнее гостиной небольшой квартирки, в которой они жили с мамой.
– Теперь, сэр, согласно инструкции я могу вам представиться. Помимо того, что я капитан-пилот этого конвоя, меня зовут Альберт Кесслер.
– Очень приятно, мистер Кесслер. Но где же мой чемодан с личными вещами?
– Сейчас его моют, сэр.
– Зачем? – удивился Саблин.
– Согласно инструкции.
– Понятно. Наверняка вы в курсе, что у меня в кейсе, капитан?
– Деньги, сэр. Могу порекомендовать несколько потайных мест, где их никто не найдет. Правда, это будет нарушением инструкций. Наличность положено хранить вот в этом стенном сейфе. – Капитан указал на живописный календарь, просроченный еще два года назад. – Если набрать на алфавитной панели тот же код, что и на двери, сейф откроется. «Глория дура», – тут же вспомнил Джон.
– Хорошо, капитан Кесслер. Покажите мне другие места, а уж я потом сам решу, куда мне деть наличность.
– Конечно, сэр, – кивнул Кесслер. – Итак, место номер один – под кроватью. Место номер два – под матрасом и место номер три – под шкафом.
– Все?
– Все, сэр. Можно еще воспользоваться душем или гальюном, однако там бывает сыро.
– Понятно. Что еще, согласно инструкции, вы должны мне сообщить?
– О своих подозрениях, сэр.
– Сообщайте, – разрешил Саблин, удобно усаживаясь на небольшой диван.
– Корабельный механик Цандлер в прошлом занимался разведением собак, не имея на то соответствующей лицензии.
– Я приму это к сведению, капитан. Что еще?
– Боцман Душивер очень любит деньги. Не раз заявлял об этом публично.
«Я больше этого не вынесу», – подумал Джон. Однако капитан уже исчерпал все свои подозрения и стоял молча.
– Будьте добры, Кесслер, подождите меня в коридоре. Я сейчас выйду.
Капитан кивнул и вышел, плотно притворив за собой дверь.
9
Не придумав ничего лучше, Саблин запихнул кейс с наличными под шкаф и вышел к Кесслеру. – Под шкаф спрятали, сэр? – спросил тот.
– Нет, – соврал Джон и захлопнул дверь.
И снова капитан повел его путаным маршрутом. Джону даже казалось, что тот намеренно сбивает его с толку, чтобы он чувствовал себя зависимым.
Всех трех механиков они застали на прежнем, месте. Завидев начальство, те быстро поднялись с корточек и попрятали карты в карманы.
– Готовы? – спросил их Саблин. Механики ответили утвердительно.
– Где документы, капитан Кесслер?
– Они у меня.
– Давайте их сюда и показывайте дорогу в грузовые трюмы.
Лишь оказавшись среди стеллажей с установленными на них боевыми машинами, Джон Саблин почувствовал себя на своем месте и принялся без устали носиться из трюма в трюм, тщательно проверяя маркировку узлов.
Проверять комплектацию двигателей было уже поздно, однако все наружные системы Джон инспектировал с особым пристрастием.
Как он и подозревал, случаи небрежной сборки попадались довольно часто. Производство на Бронтзее росло быстрыми темпами, а потому в сборочные бригады зачастую набирали людей случайных. Им было непонятно, почему не следует устанавливать на танк пушку только потому, что на ней другая маркировка. Рабочим платили сдельно, а потому они были заинтересованы выдать за смену как можно больше машин.
Теперь все это выходило боком, и хотя бы внешние огрехи надо было исправить.
Наконец через два с половиной часа Джон составил перечень всех недостатков, обнаруженных почти на двух сотнях машин.
К тому времени капитан уже давно сбежал, сославшись на служебную необходимость, а механики едва таскали ноги – шутка ли, на четырех транспортах находилось пятьсот урайских «чифтеров» и триста девяносто примарских «туарегов».
– Неужели, сэр, вы надеетесь найти замену всем этим узлам? – с сомнением спросил бригадир механиков Боун. – Ну, гусеничные траки, катки или трансмиссионные подвески ладно, мы их просто переставим с машины на машину, но две пушки на «туарегах» – их заменить нечем. Как же быть?
– Возьмете амальгаму и затрете маркировку совсем. Пусть лучше не будет никакой, чем урайская на примарском танке.
– Да-а, – не слишком радостно протянул старший, а его подчиненные лишь уныло кивнули. Новый сопровождающий не бил механикам морды, однако сразу нашел им работу. И это означало, что ни о какой игре в карты не могло быть и речи.
10
В двенадцати часах ходу от планеты Саймарк, между двумя передвижными доками, торчал нос легкого крейсера «Команданте Нагель». Вот уже трое суток он имитировал срочный ремонт судовых установок, чтобы выследить корабль, доставлявший в Равновесный Мир новые наркотики из Урайи.
Это не была полицейская акция. Объединение трех планет, так называемый Треугольник, которому принадлежал крейсер, само занималось поставками дурмана, однако с появлением новых наркотиков дела прежнего монополиста шли все хуже.
Новоявленные дилеры получали больше прибыли и начинали перекупать полицейских чиновников, до этого исправно получавших второе жалованье из рук революционеров-наркоторговцев из Треугольника.
Когда бонзам разбойничьего гнезда стало ясно, что они проигрывают, было решено начать жесткую борьбу с конкурентами. У Треугольника имелся свой собственный, небольшой, но закаленный в боях с превосходящими силами флот, перед которым и была поставлена задача – уничтожать поставщиков новых наркотиков повсюду, где только возможно.
И началась настоящая война – на воде, на суше, в воздухе и в космосе. Противники сжигали склады друг друга, уничтожали дилеров, подрывали грузовые трейлеры и проводили широкие рекламные кампании, доказывая вредность товаров, поставляемых на рынок конкурентами.
Поначалу новые наркотики завоевывали Равновесный Мир очень быстро, однако контрдействия Треугольника и вовлечение в этот процесс урайских и примарских спецслужб замедлили интервенцию новых наркотиков, а в некоторых местах старый дурман стал возвращаться на рынки.
Всю работу по поиску и определению сроков поставки зелья выполняли шпионы воюющих государств, разумеется, выдавая только поставщиков противной стороны. Хотя в самой Урайе, да и в Примарской Империи, за наркоторговлю сажали в тюрьму, их деятельность на территориях Равновесного Мира считалась полезной. Ведь в обратном направлении поступали деньги, а лишние средства, как бы они ни зарабатывались, воюющим державам были просто необходимы.
– Интересно, сколько же мы будем здесь сидеть? – широко зевнув, произнес камрад-лейтенант Палецки, ни к кому не обращаясь. В его ведении была артиллерия правого борта, которая вот уже три недели не имела работы.
Четыре дня назад при подходе к Саймарку локаторами «Команданте Нагеля» был опознан челнок вражеских дилеров. Но тогда с ним разделался камрад-лейтенант Вайкуннен, а Палецки ничего не досталось.
– Пушки уже пылью покрылись, – сказал лейтенант и пошевелил пальцами босых ног. Когда судно стояло в доках с отключенными энергетическими установками, электричества на комфортные условия не хватало. Приходилось мириться с жарой, духотой и вообще с плохим настроением.
– Внимание – цель! – сообщили с поста РЛС.
– Внимание – цель! – продублировал Палецки своим артиллеристам. Однако тут же последовала команда «отбой». Оказалось, что это рейдер пограничной полиции с планеты Саймарк. Он проходил здесь каждые сутки, и всякий раз капитану рейдера переводили на секретный счет по три тысячи кредитов. Безусловно, деньги это были небольшие, однако главные пограничные начальники, которым платили поставщики новых наркотиков, со своими подчиненными не делились. Поэтому капитаны этих судов вели свой собственный бизнес, взимая плату за то, что «не замечают» стоящий в готовности крейсер.
– Отбой, ребята, – передал лейтенант и снова пошевелил пальцами ног.
– Внимание – цель! – закричали на посту РЛС.
– Цель! – продублировал лейтенант, впрочем, не очень доверяя этому сообщению. Он ждал, что вот-вот последует отмена, однако вместо этого пришла подтверждающая команда.
– Цель подтверждена! Боевая тревога! Правому борту приготовиться! – Это был голос начальника боевой части крейсера камрад-майора Клузвика.
– Цель подтверждена! – радостно прокричал лейтенант, представляя, как засуетились его подчиненные.
Под потолком мигнули и загорелись ярче осветительные панели. Это означало, что двигатели судна выходят на режим тяги.
На контрольной панели перед камрад-лейтенантом Палецки стали загораться желтые лампочки, сообщавшие о состоянии зарядных батарей. Скоро все двенадцать указывали на готовность к залпу.
– Правый борт готов полным! – сообщил Палецки, быстро надевая носки.
– Принято, правый борт… – отозвался начальник БЧ.
Палецки закончил с носками и начал надевать ботинки.
Когда он с этим справился, на экранах расчетных устройств появилась вся информация о приближавшейся цели.
Небольшой тысячетонный сухогруз со спрятанными под обтекателями пушками и с форсированными судовыми установками. Этот корабль мог обратить в бегство небольшой отряд полицейских судов, однако противопоставить крейсеру ему было нечего.
Искать уязвимые места на корпусе потенциальной жертвы не было необходимости – пушки крейсера имели достаточно мощности, чтобы распороть борт сухогруза. Лейтенант Палецки выбрал автоматическое нацеливание и стал ждать дальнейших указаний командира. Камрад-майор Клузвик мог отдать приказ Палецки, а мог нажать кнопку сам.
На этот раз Клузвик лично распорядился огневой мощью крейсера, и лучи, полыхнув в темноте, унеслись к далекой цели.
Через несколько секунд собранная радарами и обработанная компьютерами информация уже подавалась на экраны.
Стрельба была проведена безупречно, и повторных залпов не требовалось. Сухогруз разваливался на части, попутно теряя распотрошенные контейнеры.
Можно было не сомневаться, что груз на десятки миллиардов кредитов потерян конкурентами безвозвратно.
11
Где-то в стороне от заявленных коммерческих трасс, возле одной из многочисленных космических свалок сигнал погибавшего сухогруза перехватила станция примаров.
– Принимаю отчетливый сигнал бедствия, сэр, – сообщил дежурный оператор, и старший агент поднялся к нему на пост. В руке он держал кружку.
Прихлебывая горячий чай, старший с минуту глядел на список целей, график движения которых был передан Треугольнику.
Судя по всему, одно из самых больших судов-курьеров было перехвачено этими сумасшедшими революционерами.
Следовало признать, что по части охоты и тайного перехвата эти ребята были на высоте и, если получали верную информацию, курьера не пропускали.
– Свяжись с «сигмой». Узнай, видят ли они сухогруз. Если не видят – вычеркивай его из списка.
– Есть, сэр.
Старший агент присел на неудобный металлический стул и, отвлекшись от того, что происходило в душной операторской, задумался о борьбе за рынок сбыта для собственных наркодельцов.
Старший агент многое повидал в своей жизни и спокойно относился к тому, от чего другие плакали, но эта затея с наркотиками ему не нравилась. Будь его воля, он бы одинаково безжалостно жег всех курьеров – урайских и примарских.
– Что? – переспросил он, не расслышав вопрос оператора.
– Я говорю, сэр, что можно вычеркивать этот сухогруз. «Сигма» его тоже не видит.
– Вычеркивай…
В другом районе, на похожей космической свалке пряталась разведывательная станция урайцев. И они тоже узнали об уничтожении большого курьера.
– А вот это неприятно, – сказал человек в толстом свитере, потягивая из кружки горячее какао. – Я-то был уверен, что нам удалось провести примаров…
– Ничего, сэр, мы отыграемся на военных поставках, – заверил оператор. – Десять часов назад с заводов Хубера был отправлен очередной конвой с танками – как обычно, половину груза доставят на резервные склады Урайи, а другую половину потащат примарам.
– С чего ты взял, что на этот раз их решили перехватить?
– Эту информацию затребовал Оперативный отдел УРУ. А они просто так вопросов не задают.
– Да, тут ты прав, – согласился человек в свитере. Он присел на небольшой откидывающийся стул. Оперативный отдел, конечно, затевал новую войну, ведь по негласному соглашению обе стороны пока что не трогали поставки из Равновесного Мира. Теперь же все могло сильно измениться, и следовало к этому готовиться.
12
Ночью на джунгли обрушился настоящий тропический ливень. Пару часов казалось, будто еще немного – и по воздуху поплывут рыбы. В образовавшихся по всему лесу мутных ручьях проносились смытые с деревьев змеи и ящерицы. Скрывавшиеся в листве птицы недовольно ворчали, и только ядовитые жабы-белянки блаженно жмурили глазки, намертво вцепившись в древесную кору когтистыми лапками. Дождь прекратился перед самым рассветом, а небо прояснилось только с первыми лучами солнца.
Генерала Ника Ламберта разбудили до общего подъема, хотя никто особенно и не спал – повстанцы отлично знали здешние места и могли атаковать в любую погоду и в любое время суток.
– Сэр, уже половина шестого, – тронув генерала за плечо, негромко произнес Бакстер. Здесь, на Вольтере, одной из тыловых планет Примарской Империи, он был единственным сопровождавшим Ламберта «корсаром». Остальные солдаты и офицеры корпуса относились к легкой авангардной пехоте. Этот корпус был одним из последних детищ генерала Ламберта. Медленно, но верно он увеличивал численность своего железного легиона, в который входили наемники и добровольцы из Равновесного Мира.
– Спасибо, Бакстер, – хрипло произнес Ник и, откашлявшись, поднялся с походной кровати. По раз и навсегда усвоенной привычке он спал в полной амуниции, лишь слегка отпустив ременные крепления и сняв шлем. Война с повстанцами диктовала свои условия, и генерал Ламберт подчинялся им беспрекословно.
– Что нового? – спросил он, глядя в подслеповатое окошко отяжелевшей от сырости палатки.
– Ночью «духи» снова пробирались в лагерь, сэр. Счет четыре один в нашу пользу.
– Кто у нас?
– Молодой Хелик Уайт, которого недавно перевели в разведку.
– Я помню, – кивнул Ламберт, быстро раздеваясь донага. Это был один из специфических ритуалов, диктуемый губительным климатом экваториальных тропиков – комплект одноразового белья надевался утром, а не перед сном.
На загорелом, словно отлитом из бронзы теле генерала белыми кляксами тут и там выделялись шрамы от полученных ранений. Их набирался не один десяток, больших и маленьких.
1 2 3 4 5 6