А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z


 


Пока грелась вода, он принял пакет и распечатал.
Его светлость приглашал в Ангулем, прямо с этим же посыльным. О причинах вызова не говорилось ни слова, но Каспар сразу вспомнил ночную грозу и неясные образы на потолке. Что-то назревало.
В чайнике зашумела вода, Каспар поднялся и, бросив в глиняную кружку порцию душистых трав, залил их кипятком. Потом добавил морского рому.
– Вот, это тебя согреет, – сказал он, подавая угощение.
– Спасибо, ваша милость, вы очень добры.
Каспар помолчал, глядя в огонь печи, потом сказал:
– Сейчас поедешь к лошаднику Табрицию и приведешь моего коня.
– Да, ваша милость, я помню.
– Помнишь? В прошлый раз ты приезжал за мной?
– Я, ваша милость, – расплылся в улыбке посыльный.
– Понятно. Арбалеты твои с тобой?
– А куда же я без них?
– Когда же ты приезжал в прошлый раз?
– Тому скоро год будет.
– Как время летит.
– Здорово мы тогда разбойников на дороге поприжали.
– Да, они хотели нас прижать, а получилось наоборот.
Гость допил отвар, и Каспар проводил его до ворот. Когда поднялся в дом, на кухне уже гремела кастрюлями Генриетта.
– Ты чего так рано встала? – спросил он.
– Нормально встала, как всегда. Ты опять к герцогу поедешь?
– Поеду, надо же выяснить, зачем я ему понадобился.
– Известно зачем – артефакты из огня выхватывать. На то и Каспар Фрай, чтобы головой рисковать, не думая о семье…
– Ты напрасно так говоришь о его светлости, он прекрасно понимает, что и как.
– Да чего он там понимает? – Генриетта грохнула крышкой и пнула ногой полено. – Какое ему дело до того, что у тебя есть жена и ребенок?
– Ну, знаешь, его светлость решает задачи в масштабах всего герцогства, при нем мы процветаем.
Генриетта хотела что-то возразить, однако, вспомнив о золоте ее мужа в банке, промолчала. Получалось, что они действительно процветают. И дом у них, и достаток, все есть.

5

Посыльный возвратился минут через сорок, когда уже почти рассвело. Каспар нацепил меч, кинжал, накинул теплый плащ и, прихватив чехол со сложенным луком и запасом стрел, спустился к воротам.
Снег уже прекратился, приведенный мардиганец бил копытами и тряс головой – ему еще не приходилось видеть такую зиму. Каспар заметил, что конь не его.
– Лошадник сказал, что ваша немного захромала, поэтому дал другую.
– Ничего страшного, – сказал Каспар, осматривая прибывшего на замену мардиганца. – Зато седло мое и уздечка.
Каспар сунул в седельную сумку чехол с луком и стрелами.
– Арбалеты близко положил?
– Близко, ваша милость.
– Это правильно.
Дорога к замку Ангулем пролегала между лесистыми холмами, среди которых свивали гнезда разбойники. В прошлый раз, когда Каспар ездил в замок в сопровождении курьера, на них пыталась напасть какая-то шайка, однако разбойникам не повезло, те, кто уцелел, были отданы в руки герцогского палача.
Каспар уже был в седле, когда во двор спустилась Генриетта – запереть за ним ворота. В руках она держала небольшой узелок.
– Это вам, – сказала она, протягивая его посыльному. – Тут горячий пирог.
– Благодарю, миссис Фрай.
– Когда тебя ждать? – спросила Генриетта мужа.
– Как обычно, к вечеру.
Когда всадники выезжали из города, сквозь низкие снежные тучи стало пробиваться солнце, на пустынной дороге заискрился свежий снег.
Потянулись лесистые холмы, за ними – вдали виднелись горы. Зима принесла не только холод, но и некоторые удобства – повсюду, куда ни глянь, была снежная целина, на которой, как в книге, можно было читать, кто здесь проходил.
Вот пробежала мышь, а тут ненадолго присела и взлетела птичка, оставив росчерк своего крыла, чуть дальше пробежал, петляя, заяц, под кустом подрались вороны, расшвыряв снег и обронив пару перьев. Если бы кто-то вздумал устроить у дороги засаду, у него бы ничего не вышло.
Странно было видеть покрытые снегом деревья, которые не сбрасывали к холодам листья. Иногда от легкого дуновения ветра снег обрушивался с них водопадом, обламывая ветки и пугая лошадей.
– Чудеса, – сказал посыльный. – Последний раз я видел снег еще мальчишкой… Это правда, что с приходом зимы умрут озерные люди? Вам приходилось их видеть, ваша милость?
– Приходилось, даже чересчур часто. Помнится, одного я даже схватил за клешню…
– Схватили? И он не утащил вас в омут?
– При мне был охранный амулет.
– Амулет – другое дело, – согласился курьер. – А вот у меня нет амулета – только пара арбалетов.
– Ничего, на крайний случай сгодятся и арбалеты.
Снег искрился на солнце, лошади бежали бодро, через пару часов показался выстроенный на скале неприступный замок Ангулем, а еще через полчаса Каспар и его спутник въехали по опущенному мосту на широкий двор.
Теперь здесь не было солдат и палаток, временных коновязей и огромных куч навоза, который оставляли сотни лошадей, – король Рембург ушел с северных границ и необходимость в дополнительных полках отпала.
Но часовые все так же стояли на стенах, и на их пиках развевались флаги герцогов Ангулемских и дома Рембургов, вассалами которого те формально являлись.

6

Проводив Каспара до замка, посыльный оставил его на попечение гвардейского капитана.
– Идемте за мной, сэр, я провожу вас к его светлости, – сказал капитан. – Эй, прими коня! – прикрикнул он на замешкавшегося конюха.
К удивлению Каспара, капитан повел его не через парадный вход, а по каким-то подвальным коридорам.
– Куда мы идем?
– Его светлость примет вас в дальнем крыле замка, в охотничьей гостиной.
По стенам сумрачной галереи были развешаны факелы, однако даже они не оживляли серого камня и закопченного потолка. Сквозняк заставлял их пламя метаться, отображая на стенах чудовищные силуэты.
Внезапно откуда-то из-под пола донесся приглушенный стон, который быстро оборвался.
– Что это? – не удержался от вопроса Каспар.
– Следователи проводят дознание, как раз под нами казематы их департамента.
Воздух в галерее вдруг показался Каспару каким-то нечистым, он расстегнул ворот куртки и откашлялся.
– Тут винтовая лестница, сэр, будьте осторожны, здесь нет освещения, – предупредил капитан и стал подниматься первый, звеня шпорами.
Поднимались они довольно долго, потом забрезжил желтоватый свет факела, и капитан толкнул дверь, которая вывела их в один из коридоров со знакомым убранством, правда, какой это был этаж, Каспар не знал.
– Прошу вас сюда, сэр. – Капитан негромко постучал и, не дожидаясь ответа, распахнул дверь.
Каспар вошел. Посередине гостиной стоял герцог, после неприятностей полугодичной давности его светлость выглядел отдохнувшим. Он снова отпустил волосы и собирал их в длинный хвост, бороду, напротив, сбрил, оставив лишь тонкие усы.
– Я рад тебя видеть, Фрай! – воскликнул герцог и пошел навстречу гостю, демонстрируя наигранное радушие. Впрочем, Каспар привык к этой игре и воспринимал ее как неизбежность. Он не нуждался в дружеском отношении своего покровителя, достаточно было того, что его светлость щедро платил за услуги.
Они обменялись рукопожатием, герцог смотрел в глаза Каспару, словно хотел сказать: смотри, я жму тебе, простолюдину, руку.
– Давай присядем к камину…
– Благодарю, ваша светлость. – Каспар подождал, пока герцог опустится в кресло, потом сел сам.
– Наверное, ты удивлен, Фрай, что я принимаю тебя здесь, а не в своем кабинете?
– Немного удивлен, ваша светлость.
– Представь себе, в моем кабинете стало сыро и холодно, пришлось развести огонь в камине, а он дымит – семь лет никто не разводил в нем огня, и теперь его срочно взялись чистить.
– То же самое и в городе, ваша светлость, угольщики сколачивают состояние, башмачники и портные от них не отстают… Снег удивил многих.
– М-да, – произнес герцог, подбросив в камин щепку, она ярко вспыхнула. – Если бы с приходом зимы замерзала вся эта политика, интриги, заговоры…
Каспар молчал, ожидая, когда его светлость заговорит о деле.
– Пока что на границах тихо, король Ордос нас не беспокоит, хотя, конечно, он о нас не забыл, заставить Рембурга не думать об Ангулемских – такого за последние четыреста лет не бывало. Каждый из них пытался заполучить себе земли герцогства, и только нынешний – Ордос Четвертый – пока не начал войны, но, боюсь, это ненадолго…
Герцог помолчал, глядя в огонь, потом продолжил:
– Я бы с радостью отправил тебя за очередным артефактом, для этого у меня есть и карты, и переведенные с арамейского описания…
Каспар кивнул, герцог знал многие языки, в том числе давно забытые, на которых говорили нечеловеческие расы, жившие в этих местах многие тысячелетия назад. Тяга к неизведанному и особые знания делали герцога не совсем обыкновенным правителем. Он не завел семьи и свой трон собирался оставить в наследство сыну брата, правившего небольшим королевством за Лазурным океаном.
Внешние угрозы, однако, вынуждали герцога, забыв о тайных знаниях, распутывать интриги врагов и наносить ответные удары.
– Тебе когда-нибудь приходилось бывать в столице королевства Рембургов – Харнлоне?
– Никогда, ваша светлость.
– Ну, ничего страшного, тем интереснее тебе покажется это путешествие.
– Ваша светлость хочет отправить меня с посольством?
– Какое же посольство, помилуй, Фрай, мы ведь вассалы Рембургов, а посольствами обмениваются только суверенные монархи. Однако свои глаза и уши в Харнлоне мне бы не помешали.
Герцог посмотрел на Каспара, но тот молчал, ожидая дальнейших разъяснений.
– У нас случилась беда, Фрай.
– Что за беда, ваша светлость?
– Беда с руководителем моей канцелярии.
– С графом Ротеньером?
– Вот именно. – Герцог вздохнул, глядя перед собой, словно раздумывал, стоит ли посвящать в это Каспара. – Я принимаю тебя здесь не потому, что в кабинете дымит камин, Фрай, а потому что каминная труба там разобрана. Совершенно случайно мы обнаружили проложенную в ней медную слуховую трубку, которая вела прямиком в кабинет графа Ротеньера.
– Что? Граф Ротеньер? Не может быть… – Каспар был потрясен. Вот уж от кого он не ожидал такого, так это от гуляки-графа, охочего до выпивки и развлечений с девицами, неустанно увеличивавшего население принадлежащих ему деревень и частенько этим хваставшегося.
– Ротеньер долго подслушивал меня, неизвестно, сколько депеш он отправил противнику.
– Но вы его схватили, ваша светлость?
– Разумеется. – Герцог вздохнул. – Он был арестован, его пытали, но он молчал. То есть орал, конечно, молчать в руках у моих молодцов не получится, однако ничего существенного сообщить не мог, мычал, пускал пену… Потом кому-то в голову пришла мысль, что он околдован, пришлось позвать колдуна, и тот…
– Мессира Маноло?
– Нет, к сожалению, мессира Маноло сейчас нет в замке… Ты перебил меня, Фрай.
– Извините, ваша светлость, вырвалось.
– Одним словом, колдун указал на кованый гвоздь, который несчастному забили в правое легкое.
– Да ну? – искренне поразился Каспар.
– Именно так. Позвали военного лекаря, он сделал надрез и действительно выдернул клешами этот гвоздь, – вот такой здоровый. – Герцог расставил пальцы, показывая, какой именно длины был злополучный гвоздь. – После этого граф стал истекать черной кровью и выкрикивать слова заклинания, которые были произнесены над ним во время колдовского насилия. Разумеется, слова он выкрикивал задом наперед, но я могу мгновенно распознавать их – это был древнеарамейский вперемешку с несколькими огрскими словами. Когда я сказал об этом колдуну, тот заверил меня, что колдовство наводили люди просвещенные, а именно маги, только они знают древние наречия, а колдунам такое ни к чему.
– А что же граф, ваша светлость?
– Бедняга так и не заговорил и третьего дня умер. Твой знакомый, граф фон Марингер, очень горевал, он считает, что это его ошибка.
– Как он вообще, ваша светлость, справляется?
Герцог неожиданно рассмеялся.
– Извини, Фрай, но мне показалось смешным, что я обсуждаю с простолюдином поведение моего бюварда. Впрочем, не обращай на мои слова внимания, я прекрасно понимаю, сколько сил и поистине братской любви ты затратил, поддерживая фон Марингера, когда тот переживал не лучшие времена.
Они снова помолчали.
– Конечно, я бы строго спросил за такой промах, будь фон Марингер на месте управляющего департаментом, однако этот пост дан ему в нагрузку, пока я не подберу на эту должность подходящую кандидатуру.
Услышав слова герцога, Каспар немного струсил: уж не собирается ли его светлость предложить ему стать главным костоломом? Воевать Каспар умел, но вести следствие, понукать палачей и разбирать среди воя слова признаний – это увольте.
Должно быть, герцог прочитал все это во взгляде Каспара.
– Нет-нет, Фрай, на это место требуется дворянин, и только. Думаю, нам надо перевести дух.
Герцог взял со стола колокольчик и позвонил. Явился лакей.
– Горячего шоколада нам, разумеется, с ромом…
Лакей поклонился и выскользнул в коридор.
– Несмотря на неспокойное время, мне продолжают поставлять лучший шоколад. Пробовал когда-нибудь?
– Только слышал, ваша светлость.
– Значит, попробуешь, это сейчас очень модный напиток. Ко двору Ордоса Четвертого его поставляют сотнями фунтов в год, представляю, во что это обходится.
– Я слышал, шоколад похож на медовый отвар с полынью.
– Ну… кому-то, может, так и покажется, но мне шоколад нравится, он меня бодрит, а в такую погоду заставляет кровь быстрее бежать по жилам.
Принесли две высокие фаянсовые кружки, над которыми вился пар. Лакей поставил их на блюдца и подал – сначала герцогу, потом его гостю.
Каспар с подозрением заглянул в кружку. Напиток был странного цвета – иссиня-коричневого. Пахло из кружки ароматным, выдержанным в гефовых бочках ромом. За одну небольшую дощечку из благоухающего дерева геф можно было выменять пять мардиганцев со сбруей, а тут целые бочки.
– Пей, чего смотришь?
Каспар сделал глоток.
– Ну, что скажешь? – поинтересовался герцог.
– Очень… вкусно, ваша светлость, – с трудом произнес Каспар. Ему приходилось пить вещи и похуже – тот же отвар из полыни с медом, чтобы избавиться от лихорадки, но шоколад…
– Пей, с непривычки он никому не нравится, зато когда распробуешь…
– Сколько же стоит, к примеру, эта кружка, ваша светлость?
– Сорок серебряных рилли.
– Что? Почти полтора дуката? – поразился Каспар.
– А чего же ты хотел? Это королевское угощение, уверяю тебя, ты первый из простолюдинов, кому посчастливилось попробовать шоколад.
– Сорок рилли, – повторил Каспар, заглядывая в кружку. Теперь неаппетитный вид заморского угощения интриговал его. Собравшись с духом, Каспар в несколько глотков выпил шоколад и выдохнул в сторону камина – на глазах выступили слезы.
– Да ты, я вижу, разохотился, – заметил герцог, не спеша потягивая свою порцию. – Однако вернемся к нашим делам, Фрай.
Герцог снова бросил в огонь щепочку.
– После долгих раздумий я пришел к выводу, что лучше тебя роль лазутчика не выполнит никто.
– Лазутчика? – переспросил Каспар. Было в этом слове что-то неприличное. Лазутчиков всегда ловили и вешали на деревьях, с ними не церемонились и никогда не брали в плен. Против них не обнажали меча, – лазутчик считался грязным существом, которого нельзя касаться благородным оружием, вот петля – другое дело.
– Еще никогда я не занимался ничем подобным, ваша светлость, – робко начал Каспар. – Ходил в атаку, шел в разведку боем и всегда давал шанс врагу убить себя.
– Какая ж тут доблесть – дать себя убить? – возразил герцог. – Ты ведь умен, Фрай, ты необыкновенно умен. Случалось, я не ждал твоего возвращения, понимая, что послал тебя в убийственный поход, но ты возвращался с победой!
– Но без единого бойца, ваша светлость.
– Ну и что? Потери в столь опасных экспедициях неизбежны, но ты возвращался победителем и привозил артефакты. О чем это говорит?
– О чем?
– О том, что ты хитер и изворотлив, когда нужно, ты работаешь мечом, а когда меч бессилен перед мощью противника, ты, Фрай, начинаешь работать головой и обводишь этого противника вокруг пальца. Было такое?
– Ну, было, – нехотя признался Каспар.
– Вот это и есть тот самый прием, которым пользуются хорошие лазутчики. Из тебя выйдет хороший лазутчик, Фрай.
– Вы думаете, ваша светлость?
– Да я в этом уверен, – сказал герцог и залпом допил шоколад. Отставив пустую кружку, он покачал головой и сказал: – Какая все же гадость…

7

После шоколада они еще немного помолчали.
1 2 3 4 5 6