— Они, должно быть, пересекли большую реку, — сказал Беруин.
— Тогда это не племя Иррим, — заметил Мирк.
Они отвернули от Оона и быстро поскакали к восточному горизонту. По счастливой случайности, они поднимались по длинному пологому склону и обнаружили небольшой ручеек, пробивавшийся на юг к Арго. Тут они остановились, спрятали лошадей, а сами поднялись на гребень хребта для наблюдения.
Примерно через час далеко на западном горизонте показалось темное пятно. Пятно быстро росло, и вскоре, по мере приближения орды, стали различимы блеск металла и движения отдельных лошадей, которые скакали наперерез их маршруту примерно в четырех милях от них. Поток лошадей и людей двигался мимо около часа.
Отряду Лессис пришлось подождать еще немного, пока все враги не скрылись за горизонтом.
Маленький отряд медленно и осторожно последовал за армией багути. Лессис заставила орлов постоянно кружить над ними, меняя птиц каждые несколько миль и получая доклады каждые несколько минут.
Багути быстро продвигались, держа курс строго на юг.
Мирк посоветовался с Лессис, и они решили повернуть на юго-восток. Им надо было найти воду, а багути вряд ли оставили после, себя воду хоть в одном колодце.
Лессис отправила очередную птицу в форт Кенор.
Лошадь Мирка почуяла воду за час до сумерек. Они проследовали по высохшему руслу ручья до узкого озера, которое было немногим больше обычного пруда. Дикие животные приходили сюда на водопой. В основном попадались следы оленей и бизонов, перемоловшие землю в грязь вдоль всего берега. В воде плескалась черепаха. Лошади принялись пить. Мирк наполнил фляги, забравшись на середину озера, где глубина доходила ему по грудь: вода там пока еще была чистой.
Лессис и Лагдален искупались на противоположном берегу за ивовым кустом, в то время как мужчины купались на глинистом берегу. После долгого дня, проведенного в седле, вода казалась великолепной.
После того, как все обсохли, они собрались около того места, где Мирк стреножил лошадей, и поели пеммикана с плоскими бисквитами. У Лагдален нашелся лимонный сок, который она накапала каждому на бисквит, чтобы предотвратить цингу. Позже они, завернувшись в одеяла, уснули на жесткой земле, а Мирк остался в карауле.
Глава 27
Третий бийский полк добрался наконец до форта Кенор в изрядно потрепанном состоянии. Ужасное событие уменьшило их численность примерно до шестисот действующих единиц. У многих выживших были до предела расстроены нервы, и обнаружилось, что они не могут заснуть.
Даже бийские драконы и то были взвинчены. У Мумзо, старого медношкурого, была серьезная рваная рана. Веб, огромный кожистоспинник, был весь в синяках — после того, как твари обвалили его шатер и едва не затоптали. У его драконира Ламми была сломана нога. Подразделение было эмоционально подавлено и физически разбито.
Сто девятый сделал все, что мог, чтобы радушно принять как Семьдесят седьмой эскадрон, так и весь бийский полк. Все они знали, что стоят перед лицом сурового испытания, что им противостоит армия в полтора раз больше их собственной и жизненно необходимо поддерживать боевой дух. Каждый вечер из коменданта форта выбивали несколько бочонков слабого пива, и после обильного обеда все драконы и дракониры собирались напротив главных ворот форта, где пили пиво и изо всех сил старались поднять боевой дух у себя и у других.
Было много домыслов: откуда могли взяться болотные твари.
Некоторые догадки были довольно непристойны. Смешки прекратились после замечания Роквила о том, что даже черепахи не будут скрещиваться с крокодилами, которые в глазах драконов были неописуемо уродливы, хотя и имели с ними общие черты.
Крокодилы были холоднокровными пресмыкающимися, но им повезло, что они пережили большинство своих соперников в мировой истории.
— И все же у них есть чешуя, четыре ноги и большие пасти.
— Они не драконы, — сказала самка-фримартин из Семьдесят седьмого бийского Зед Дек.
— Они тоже вылупились из яиц, этот дракон знает только это, — сказал Влок.
— Да, — согласилась Зед Дек, уже заметившая, что Влок не отличается быстротой соображения. — Они не похожи ни на кошек, ни на мамонтов, ни на живородящих.
— Однако они должны откладывать много яиц.
— Должны. В этих болотах не достаточно крокодилов, чтобы снести столько яиц, сколько для этого надо. Их там всего несколько сотен.
— Может быть, они использовали гигантских угрей? — полюбопытствовал Влок.
— Что такое гигантские угри?
— Гигантские угри живут только в море, — сказала Альсебра, прежде чем Влок успел наплести, что он думает про гигантских угрей.
— Гигантские утри откладывают очень много яиц. Может быть, они скрестились с крокодилами, а потом с кем-нибудь еще?
От этого предположения глаза драконов налились яростью.
Что-то в нем задело их за живое. Драконы со злостью задвигали челюстями, огромные руки начали сжиматься.
— Лучше уж нам поскорее их найти и всех перебить, пока они не зашли еще дальше.
— Клянусь Огненным Дыханием, в этом ты права, — согласился с Альсеброй Влок.
К группе присоединился Ваунс. Ваунс, крулло, был довольно спокоен. Он владел мечом примерно так же, как любой медношкурый, а это значит, был медлительнее, чем почти любой кожистоспинный или зеленый, но у него была хорошая техника, и он отлично владел щитом.
— Этот дракон до сих пор не может понять, как ты можешь быть синим, — заявил Пурпурно-Зеленый со своим обычным тактом. — Синий цвет встречается только у летающих драконов, таких, как я.
— Ну что ж, как видишь, я синий, — спокойно сказал Ваунс. — И я виверн.
— Вижу, но не понимаю.
— В мире не слишком много крулло, — ответил Ваунс. — Этому дракону объясняли, и я думал, что понял, но это очень сложно. Для начала нужна зеленая дракониха, помесь кожистоспинного и зеленого. Эта зеленая дракониха потом должна сойтись с медношкурым. В результате обычно получается кожистоспинник, но иногда — крулло, как я.
— Поразительно.
— Кожистоспинный и зеленая — необычная пара. Кожистоспинному нужен кожистоспинный — как правило, хотя зеленые еще спариваются и с медношкурыми. Получается быстрый, легкий медношкурый.
— Ты столько об этом знаешь, — сказала Альсебра.
А почему бы ему не знать? Еще будучи детенышем, он знал, что он особый, почти уникальный.
— — Почему они не разведут таких, как ты, побольше?
— Мы свободные существа, а не животные. Драконы сами выбирают, с кем им спариваться. Но каждый дракон знает, что один из трех детенышей у кожистоспинного и зеленого будет фримартин.
А фримартины стерильны.
— Я слышал об этом, — сказал Пурпурно-Зеленый, бросив взгляд на Альсебру.
Но шелковисто-зеленая самка из Сто девятого, похоже, не смутилась.
— Вот почему это случается, — сказала она. — Иногда зеленый и кожистоспинная хотят оплодотворить яйца и они так и делают, вот и получаются в результате виверны вроде меня. А я просто не могу скрещиваться.
— Да, этот дракон понял это. А если бы ты была зеленой и ты бы скрестилась с медношкурым, тогда бы у тебя были кожистоспинные детеныши?
Кожистоспинные — самый распространенный тип. Все виды произошли от кожистоспинных.
— Но время от времени вылупляются синие?
— Именно.
Пурпурно-Зеленый молча переварил эту информацию.
Зед Дек издавала странные звуки, которые у вивернов соответствуют смеху.
— Что здесь такого забавного? — спросила Альсебра;
— Когда они собирали это войско, боги, должно быть, были пьяными: у нас есть крулло, дикий дракон с крыльями, два фримартина и удивительный Базил Хвостолом.
Грохот и сдавленные смешки последовали за этим замечанием.
— А еще есть такие, как я, Гексарион, — сказал большой зеленый из Сто сорок пятого.
— Есть и ты, тоже правда, — согласилась Зед Дек.
— Еще один зеленый, — прогрохотал Пурпурно-Зеленый. — ,У нас уже есть Гриф. У него одного достаточно выпендрежа на всех нас.
— Все мы частично зеленые, — сказал Гексарион.
— А больше пурпурные, — заявил Пурпурно-Зеленый, выгнув спину и выпустив когти.
— А больше пурпурные, — согласился Гексарион с неожиданной мягкостью.
Альсебра с облегчением вздохнула. Встретить большого зеленого, обладающего здравым смыслом, было приятной переменой.
Ваунс, выслушав все это, вдруг подпихнул свой вопрос.
— — А что происходит, когда дикий летающий дракон спаривается с виверном?
Пурпурно-Зеленый резко повернулся к нему.
— Дикий летающий дракон скорее съест виверна, чем будет с ним скрещиваться.
— Ну, в твоем случае, возможно, ты и прав, — сказала Альсебра. — Но разве Хвостолом не оплодотворял яйца дикой летающей драконихи?
Все взгляды обратились к Базилу, который до этого момента спокойно стоял в стороне, прикончив свой рацион пива.
— Ну?
— Что — ну?
— Ну, спаривался ты или нет с дикой летающей драконихой?
Как бы испытывая некоторое неудобство, Базил старался отвечать очень рассудительно.
— Я спаривался с Высокими Крыльями. У нас было два малыша, у них у обоих были крылья, как и у матери.
Пурпурно-Зеленый нахмурился, его глаза сверкнули. С пыхтением, изображающим полное недовольство, он вскочил с края канавы, где сидел все это время, и удалился. Виверны проводили его удивленными глазами.
— Этот дракон не может понять, зачем вам потребовалось говорить это, — проворчал Базил. — Теперь он несколько дней будет ходить ощетинившимся.
Альсебра задумалась. Пребывание Пурпурно-Зеленого в депрессии или просто в плохом настроении подорвет боевой дух во всем подразделении.
— Ты прав. Мне не надо было ничего говорить, но надо заметить, что не я первой начала этот разговор.
Все взглянули на Ваунса, который, опустив хвост, отступил.
— Я только спросил, потому что я… — он взглянул на драконов, которые все уставились на него, — я не думал, что это так расстроит дикого.
— Пурпурно-Зеленый и Хвостолом боролись за Высокие Крылья, и Пурпурно-Зеленый проиграл.
— Этот дракон не хотел кого-то обидеть. Я не знал всего этого.
— Теперь уже поздно. Пурпурно-Зеленый будет теперь опасной компанией несколько дней. Постарайся больше ничего не говорить, когда он будет поблизости.
В то время, когда у вивернов произошла эта неприятность, дракониры сидели по другую сторону ворот на скамейке, принесенной из форта.
Свейн и Ракама рассказывали запутанную историю о двойняшках, дочерях хозяина гостиницы «Голубой столб» в Далхаузи.
Большинство ребят собрались вокруг них, но Релкин с Мануэлем и Мульяном, дракониром Зед Дек, сидели в сторонке. Они обсуждали, чем бийские ребята могут помочь в уходе за беспризорными драконами Сто сорок пятого.
— Пока Ламми не способен работать из-за сломанной ноги, — сказал Мануэль. — Нам придется присматривать и за Вебом, но мы все равно можем взять на себя какие-нибудь дополнительные обязанности, чтобы помочь вам.
— Будем вам благодарны. Обихаживать постоянно двух драконов, когда у них так много работы, — это уже перегрузка.
— Могу себе представить, джобогины летят, как проклятые.
— Ну, все летит. По крайней мере, мы пока не сражаемся.
Ничто так не портит амуницию, как сражение, но все равно полным-полно разной работы. Ваши джобогины здорово пострадали во время этой суматохи?
— Большинство драконов не успело и одеться. Просто похватали мечи — ив бой.
Релкин кивнул. В рукопашной схватке каждая секунда длится очень долго, но опасность и ее предчувствие тоже съедают время. Смертельная усталость или сама смерть только могут остановить все это, и часто обе они приходят вместе, рука об Руку.
— Это было волшебство, Релкин, — голос Мульяна изменился. — Чистая бесовщина. Вода в болоте замерцала зеленым светом.
Звук при этом был такой, как будто все жуки мира собрались там вместе. И вот тут-то эти твари просто взяли и вышли из болота.
Размером они были почти с дракона и просто направо и налево пожирали людей.
— Думаю, это показало нам, за что мы сражаемся.
— Хорошо сказано, Релкин.
— Драконы идут, — сказал Джак.
Когда драконы разбрелись по своим шатрам, дракониры вскоре последовали за ними. В большинстве случаев они спали, вскрикивая. Почти все в лагере были разбужены во втором часу утра, когда у них над головами что-то пролетело, оставив за собой режущий ухо визг.
Рукх-мышью, которая издала визг, управлял Гринг, Мезомастер. За Грингом, во втором седле, сидела изящная фигура, которую на этот раз избрал Ваакзаам.
Рукх-мышь рассекала воздух до тех пор, пока они не обнаружили лагерные костры на берегу лагуны.
— На землю! — приказал Повелитель эльфов.
Медленными взмахами крыльев рукх-мышь повернула к берегу, чуть пониже огней. Она со стуком ударилась о землю, подскочила, затем приземлилась снова, пробежала несколько шагов по земле и остановилась.
Гринг все еще приходил в себя после жесткой посадки, когда увидел, что высокая фигура спустилась на землю. Он, как статуя, стоял в полной тишине. Рукх-мышь повернула свою огромную голову к фигуре эльфа и, казалось, замурлыкала. Гринг никогда не видел такого. У него по спине пробежала дрожь.
Гринг вылез из седла и спрыгнул на землю. Рукх-мышь не обратила на него никакого внимания.
Повелитель Лапсор уже шагал к багути, которые собрались у самого большого костра. Он уже давно научился управляться с вождями багути. Они были жадными и прекрасно понимали страх.
— Добро пожаловать, — сказал один из вождей, мускулистый мужчина с квадратной фигурой. — Я — Угит. А как зовут тебя?
Повелитель Лапсор прошел мимо. Эти багути в своих кожаных доспехах и шлемах были последователями культа каннибалов, называемого Улк Муркх. Это значило, что ими правил Отбиратель Черепов, Найй. Поэтому высокий и спокойный Повелитель эльфов направился прямо к Наййу. Найй, мускулистый человек в черных кожаных доспехах, положил ладонь на рукоять меча.
— Кто ты? — спросил другой багути.
Незнакомец-гигант опять ничего не ответил.
Найй поднял руку.
— Успокойся, Иихдж. Незнакомец пришел поговорить со мной.
Я — Отбиратель Черепов.
Эльф остановился около костра и вдруг наклонился и бросил туда все сложенные рядом дрова. Костер и так уже пылал, но теперь вспыхнул еще ярче, и искры разлетелись по лагерю. Люди отшатнулись от нестерпимого жара.
Гигант снова повернулся к Наййу.
— Ты здесь командуешь?
— Я — Отбиратель Черепов.
— Ты не выполнил план. Ты должен был быть намного севернее этой позиции.
Вождь багути в ответ зашипел, а несколько воинов схватились за мечи. Эльф не обратил на это никакого внимания.
— Генерал Мунт удивляется, почему вы не продвинулись дальше.
— Генерал Мунт командует армией Падмасы. А здесь — Отбиратель Черепов.
— Тем не менее, у генерала Мунта есть план. Вы не выполнили свою часть его плана.
— Генерал Мунт может идти куда подальше, — огрызнулся Найй, хлопнув себя рукой по широкой груди. — Он просит от нас слишком многого. Эта страна не подходит для багути. Слишком много воды, слишком много зыбучих песков.
Повелитель эльфов двинулся с места так быстро, что все были слишком поражены, чтобы что-то предпринять. Он метнулся вперед, схватил Наййа за шею и пояс и поднял высоко в воздух.
Найй взвыл и начал извиваться, он дрыгал ногами и махал руками, но был беспомощен. Держа его высоко над головой, Повелитель шагнул к сверкающему костру и швырнул Наййа прямо в пламя.
Найй упал среди углей и пылающих бревен, закрутился, завизжал, задымился Он умудрился встать на четвереньки, но высокий Повелитель эльфов снова схватил его и поставил на ноги. Найй ударил Повелителя-демона, но ничего этим не достиг. Он взвыл, когда его ноги оторвались от земли и его опять подняли высоко в воздух.
Визжащего, его снова швырнули прямо в пылающий костер.
Остальные багути наблюдали за этим, оцепенев от ужаса, но ни один из них не пошевелил и пальцем, чтобы помочь ему.
Найй начал биться в огне, но выбраться из пламени не смог.
Его визг прекратился через несколько секунд.
Сжигатель людей поднял над огнем руки, его глаза спокойно наблюдали за изумленными и пораженными ужасом багути. Он возвел глаза к небесам и возвысил свой голос так, что он зазвенел над всем склоном холма.
— Аах вахн, аах вахн, гашт транкили кунж.
Странное тревожное чувство охватило всех. Люди почувствовали, как у них сжались желудки, а волосы встали дыбом.
— Тшагга аврот!
Огромная вспышка зеленого огня, казалось, всосала в себя сверкание костра и уничтожила саму душу бедняги Наййа, Отбирателя Черепов.
Зеленый огонь выстрелил с небес прямо в напряженную фигуру Повелителя эльфов, который стоял со сжатыми над головой кулаками. Эльф стоял так несколько долгих невероятных секунд, в то время как зеленое пламя продолжало сверкать.
Жизненная сила Наййа, Отбирателя Черепов, была полностью уничтожена.
Над их головами разразился гром, и несколько минут его грохот катался взад-вперед по холму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40