Жуков ожидал, что эта сильная группировка попытается уйти на юг,
переправиться через Днестр и организует там оборону. Южное направление по
приказу Жукова надежно прикрыли. Последнее указание Манштейна перед
увольнением в отставку: не идти на юг, как требовало командование немецкой
1-й танковой армии, а бежать прямо на запад. Здесь на их пути оказалась наша
4-я танковая армия генерала Д. Д. Лелюшенко. Армия, ослабленная в
предшествующих боях, прочно удерживала Каменец-Подольск и перекрывала
дороги, это были как раз те "отдельные" советские танки, которые имел в виду
Гитлер.
На армию Лелюшенко и бросились окруженные немецкие войска. Пять дней
они пытались пробить себе путь через Каменец-Подольск. Враг нажимал без
оглядки, ибо, как заметил Лелюшенко, "после Сталинграда он стал бояться
котлов как огня". Несколько раз обезумевшие фашисты врывались в местечко,
где находился штаб армии. Дело доходило до рукопашной, в которой
схватывались с гитлеровцами офицеры штаба. Как-то Лелюшенко пришлось
прерывать доклад по радио Жукову; с .командного пункта приходилось выбегать,
бить немцев. Жуков слышал в трубке треск выстрелов, входил в положение,
добродушно-шутливо напутствуя: "Иди руководи отражением атаки, надеюсь, что
в плен не попадешь, а потом доложишь".
А с запада рвался танковый корпус СС и ряд дивизий, Срочно
переброшенных навстречу окруженным, которым пришлось туго. Растеряв в
бесплодных атаках большую часть танков и самоходных орудий, бросив всю
артиллерию, гитлеровцы, оставив Дороги, поплелись по колено в грязи. Они, по
словам Лелюшенко, "искали спасения, пробиваясь на запад пешком по глухим
проселкам. Здесь же их подстерегали заслоны наших войск, взаимодействовавших
с партизанами. Враг повсюду нес большие потери".
Хотя 7 апреля отступавшие отдельные части и соединились с
деблокировавшими войсками, причин для радости у гитлеровцев не было. Г. К.
Жуков очень трезво написал об этом: "Сколько человек вырвалось из окружения,
ни я, ни штаб фронта точно установить так и не смогли. Назывались разные
цифры. Видимо, все же вышли из окружения не десятки танков с десантом, как
тогда доносили войска, а значительно больше". По оценке Жукова, окруженная
группировка потеряла значительно больше первоначального состава, от
некоторых соединений остались только штабы
Были ликвидированы без особых хлопот отдельные части врага, окруженные
в других местах. Трудный бой пришлось выдержать за Тернополь, объявленный
Гитлером "крепостью", где немцы оставили сильный гарнизон. Потребовалось
пять дней - с 12 по 17 апреля, - чтобы в ходе напряженного штурма перебить и
частично пленить его.
Размышляя об итогах этого .замечательного наступления, Жуков прежде
всего радовался тому, что освобождена громадная территория, а войска
сопредельных фронтов южнее вышли на государственную границу СССР. Пьянящее
чувство победной весны! Но Георгий Константинович не давал воли эмоциям и
попытался профессионально оценить достигнутое. Упущений как будто не было,
вражеский фронт "разбит до основания".
Особенно радовало Г.^К. Жукова то, что теперь под натиском победоносной
Красной Армиив прошлом самоуверенный германский генералитет цепенел. "В
отличие от первого периода войны, - писал Жуков, - немецкое командование
стадо каким-то тяжелодумным, лишенным изобретательности, особенно в сложной
обстановке. В решениях чувствовалось отсутствие правильных оценок
возможностей своих войск и противника. С отводом своих группировок из-под
угрозы фланговых ударов и окружения командование очень часто опаздывало, чем
ставило свои войска в безвыходное положение".
Сразу .после 20 апреля Жуков прилетел по вызову в Москву. Снова он в
кабинете Сталина. Поздоровавшись, Верховный Главнокомандующий осведомился,
был ли Жуков в Верховном Совете СССР у Н. М. Шверника. Услышав отрицательный
ответ, посоветовал:
- Надо зайти и получить орден "Победа".
За исключительные заслуги Маршал Советского Союза Г. К Жуков был
награжден высшим полководческим орденом "Победа". Орден значился за No 1.
СОВЕТСКАЯ ЗЕМЛЯ ОСВОБОЖДЕНА
Снова на западном направлении
Все в Ставке и в руководстве Генштаба соглашались: пришло время
разгромить врага на западном направлении, освободить многострадальную
Белоруссию. К лету 1944 года немецкий фронт, как громадная дуга, огибал
Минск. Северный фас был обращен к Великим Лукам, южный шел по Припяти.
Конфигурация фронта возникла в итоге зимней кампании 1944 года. 1-й
Украинский фронт, вырвавшийся дальше всех на запад, Охватил Белорусский
выступ с юга, а на севере после освобождения Смоленской, Псковской и
Ленинградской областей наши войска нависли над левым флангом вражеской
группировки.
Когда с двадцатых чисел апреля в Ставке началось обсуждение летней
кампании 1944 года, Жуков и Генеральный штаб высказались против предложения
Сталина начать летнюю кампанию с наступления войск 1-го Украинского фронта.
Сталина увлекала перспектива "еще глубже охватить белорусскую группировку и
оттянуть туда резервы с Центрального направления".
Лучше, чем кто-нибудь другой, Жуков, только что прибывший с 1-го
Украинскою фронта, понимал, что гитлеровское руководство определяло степень
опасности для рейха простейшим образом где Красная Армия ближе к Германии,
там угроза. Коль скоро 1-й Украинский фронт ближе всего, туда Гитлер и
приказал собрать самые значительные силы. Возобновить наступление в районе,
где до Вислы рукой подать, значит сыграть на руку гитлеровцам, с самого
начала ввязаться в тяжелые бои.
Генеральный штаб разделял мнение Жукова. Если уж отвлекать резервы
врага, то лучше увести их на север: ударить на Карельском перешейке и в
Карелии с целью вывести Финляндию из войны. Сталин согласился. Решили
предварить наступление в Белоруссии операцией на северном крыле фронта.
Для согласования операций в Москву был вызван командующий Карельским
фронтом К. А. Мерецков. Узнав о том, что в Карелии предстоит наступление, он
сразу запросил подкрепление, которое и получил. Но Мерецков настаивал на
получении еще стрелкового корпуса. 1ут коса нашла на камень. Жуков и
Василевский рассудили, чго нужно отвлекать на север резервы врага, по не
расточать собственные силы в преддверии Белорусской операции. Разыгрались
жаркие споры, в которых Жуков и Василевский не уступали.
Сталин попытался было вступиться за Мерецкова. Куда там! Оба маршала
стояли на своем. Дело кончилось тем, что, улучив момент, Верховный шепнул на
ухо Мерецкову: "Я дополнительно выделю вам тот стрелковый корпус, который вы
просили".
К этому времени советское военное искусство обогатилось опытом
проведения наступательных операций. Вот как говорил о них Жуков уже после
войны на военно-теоретической конференции в марте 1946 года.
Первое - отличное знание противника, правильная оценка ею замыслов,
сил, средств; умение учесть, на что он способен и ва чю не способен, на чем
можно его поймать. Это достигаеся длительной, непрерывной и глубокой
разведкой.
Второе - знание своих поиск, их тщательная подготовка к бою Необходима
всесторонняя подготовка командования и штабов, заблаговременный разбор всех
вариантов действий.
Третье - оперативная и тактическая внезапность. Это достигается тем, чю
враг вводится в заблуждение о наших истинных намерениях и стремительностью
действий Надо действовать настолько быстро, чтобы неприятель всоде и всюду
опаздывал, застигнугь его врасплох и тем самым поставить в тяжелое
положение.
Четвертое - точный расчет сил и средств в зависимости от поставленной
задачи Войскам нельзя ставить непосильные задачи. Ничего, кроме потерь и
подрыва боевою духа, это не даст. Лучше реже проводить наступательные
операции, а копить силы и средства для решительных ударов.
Пятое - материальное обеспечение операций. "Я считаю, - подчеркнул
Жуков, - чю ни при каких обстоятельствах не подготовленную в материальном
отношении операцию проводить не следует. Общая обстановка может толкать
главное командование на быстрейшее осуществление операции. В этом случае
организующий ее командующий должен проявить мужество и доложить Ставке или
высшей инстанции о неготовности операции".
Жуков самым решительным образом был против тех, кто держался за
фронтальный удар как главную форму ведения боевых действий. По Жукову,
прорыв - только важный этап. к достижению целя. Прорыв не для прорыва, а для
получения преимуществ в маневре, что дает возможность поражать врага с
самого невыгодного для него направления. "Мы не для фронтальных ударов
механизируем армию, а для того, чтобы осуществлять маневр во фланг, в тыл,
чтобы быстрее выходить к намеченной цели".
Летнее наступление в Белоруссии, получившее название "Операция
"Багратион", разрабатывалось, как всегда, в Ставке и Генеральном штабе. В
подготовке операции, кроме Жукова, принимали участие А. М. Василевский, А.
И. Антонов, А. А. Новиков, Н. Н Воронов, А. В. Хрулев, Н. Д. Яковлев, И. Т.
Пересыпкин, Я. Н. Федоренко и другие. В плане операции отчетливо
просматривается почерк ^Жукова. Иначе и быть не могло - Маршал Советского
Союза Г. К. Жуков был заместителем Верховного Главнокомандующего. Нередко,
что спускалось фронтам как директива Ставки, шло за двумя подписями - И. В.
Сталина и его заместителя Г. К. Жукова.
Вспоминая о Белорусской операции, начальник Генерального штаба А. М
Василевский указывал:
"План операции "Багратион" был прост и в то же время смел и грандиозен"
- мощными сходящимися ударами по флангам Белорусского выступа разгромить
вражескую группу армий "Центр" и освободить Белоруссию. С севера - ударом от
Витебска через Борисов на Минск, с юга - через Бобруйск также на Минск.
Далее выход к побережью Балтийского моря и границе Восточной Пруссии, что
ставило в тяжкое положение группу армий "Север" в Прибалтике. Закладывались
предпосылки для развития наступления на очень чувствительном для гитлеровцев
направлении - Варшавском.
Напряженная подготовка операции "Багратион" в Ставке и параллельно в
штабах фронтов заняла более месяца. В рамках общей идеи наступления
отрабатывалось немало самостоятельных операций фронтов, направленных,
однако, к достижению общих военно-стратегических задач. Наше командование
знало, предстоит тяжелейшее сражение. Сильная оборона немцев состояла из
ряда рубежей и имела 1лубину 250 - 270 километров. Оборонительные полосы
обычно проходили по западным берегам рек, которыми изобилует Белоруссия, с
широкими заболоченными поймами. Германское командование имело сильные
группировки на флангах, то есть там, где предстояло наступать.
Все эти проблемы были тщательно рассмотрены в Ставке и в штабах фронтов
и найдены оптимальные решения. Жуков видел и трудности, с которыми
встретятся вражеские войска. Он особо выделил: из 34 танковых и
моторизованных дивизий на Восточном фронте 24 находятся к югу от Припяти
вплоть до Румынии, им никак не поспеть к районам, где начнется наше
наступление Во время одного из докладов Жукова об этом на совещании в Ставке
Сталин остановил его и внушительно дополнил:
- И не только это. В июне союзники собираются все же осуществить
высадку крупных сил во Франции. Немцам теперь придется воевать на два фронта
Это еще больше ухудшит их положение, с которым они не в состоянии будут
справиться.
Жуков не откликнулся на сталинскую ремарку, а продолжал обстоятельный
разбор предстоявших опе- раций. Вопросов бездна - протяженность фронта
Белорусского выступа достигала 1100 километров!
30 мая 1944 года Ставка утвердила план операции "Багратион". Для
координации действии фронтов на 1-й и 2-й Белорусские фронты направлялся Г.
К.Жуков (удар с юга), а на 1-й Прибалтийский и 3-й Белорусский (удар с
севера) - А. М. Василевский. Впервые за войну представителям Ставки
предписывалось не только координировать, но и руководить действиями фронтов.
За Жуковым оставался и "подопечный" ему 1-й Украинский фронт И. С. Конева,
который примыкал с юга к 1-му Белорусскому.
Высокая стратегия обсуждалась в тиши московских кабинетов Выполнять ее
предстояло тем, кто с " возгласами "За Родину!" под смертоносным огнем
поднимается из окопов или, съежившись под огнем, тряслись на броне в составе
танковых десантов, прижимались к земле, искали укрытия в воронках в буре
разрывов вражеских снарядов и мин, и снова бросались в атаку Словом, победу
завоевывал солдат. Как ему будет там, в пламени боя, как нальются кровью на
искалеченной войной земле красные стрелы, красиво вычерченные на штабных
картах. За всеми ними - порыв и героизм, подвиги и смерти.
Жуков не мог и не смел бросать войска вперед, не убедившись лично, где
пойдут солдаты и где им лучше пройти. Пусть в армиях, корпусах, дивизиях и
полках уже составлены планы, а как они выглядят на месчности? Докладов и
донесений ему недостаточно. Значит, снова на фронт, и не только в штабы, а
прежде всего на передовую.
5 июня Жуков прибыл на 1-й Белорусский фронт. Откроем сухой "перечень
основных работ", выполненных им при подготовке Белорусской операции. Возьмем
только несколько примеров. В день прибытия Жуков вручил командующему фронтом
Рокоссовскому директиву Ставки о наступлении. Далее:
"б июня. Совместно с Яковлевым и Казаковым работал у (командующих
армиями) Горбатова, Романепко, командира 35 ск (стрелкового корпуса)
Желудева и командира 41 ск Урбаповича, просмотрел и изучил передний край и
глубину обороны противника до 6 км. С НП лично дал Горбатову и Романенко
подробные указания по планированию и организации взаимодействия па стыках
подразделений...
7 июня. Разобрал план операции 1-го Белорусского фронта. Выехал в 65-ю
армию Батова. Вместе с Рокоссовским и Яковлевым с наблюдательных пунктов
командира 18 ск Иванова, командира 69 сд (стрелковой дивизии) Санковского и
44 гв. сд (гвар дейской стрелковой дивизии) Петрова изучал передний край
противника.
8 июня Работал у командующего 2-м Белорусским фронтом Захарова и
командующего 49-й армией Гришина... Подробно разобрался с противником Дал
практические указания по доразведке огневых точек противника, плохо
изученных.
9 июня. С утра совместно с Гришиным, Яковлевым, Захаровым и Штеменко
изучал передний край и глубину обороны противника с наблюдательного пункта
командира 70 ск Терентьева...
13 июня. В ночь на 13.6 работал над вопросами применения артиллерии. Во
второй половине дня со Штеменко и Яковлевым подробно рассмотрел
окончательный план операции 2-го Белорусского фронта и сделал некоторые
поправки.
19 июня. Разобрал с Новиковым, Скрипко, Худяковым и Яковлевым план
действия авиаций - Руденко, Вершинина и Голованова на 1-ми 2-м Белорусских
фронтах; согласовали удары дальней и фронтовой авиации, увязали действия
всей авиации с общим планом артиллерийского наступления по времени, целям и
этапам прорыва, отработали вопросы маневра авиации Руденко, Вершинина и
Голованова в общих интересах 1-го и 2-го Белорусских фронтов".
Жуков выполнил громадный объем работы, ему помогали представители
Ставки, занимавшиеся специальными вопросами по авиации - командующий ВВС
маршал авиации А. А. Новиков, по артиллерии - начальник Главного
артиллерийского управления маршал артиллерии Н. Д Яковлев, начальник
оперативного управления Генштаба генерал С. М Штеменко.
Вот как запомнился Жуков в эти недели перед началом операции
"Багратион" военачальникам фронта. Командующий 65-й армией П. И. Батов:
"На рассвете на КП армии в лес неожиданно при- ехал маршал Г. К. Жуков
с командующим фронтом К. К. Рокоссовским. Первый вопрос представителя Ставки
Г К. Жукова:
- Когда последний раз были в войсках?
- Ночью.
- Где?
- В .корпусе Иванова, на участке 69-й стрелковой дивизии.
- Покажите на карте.
- Вот, в этом районе болот.
- Можно проехать?
- Местность открытая, периодически простреливается.
- Едем сейчас!
Что за срочность! Этого, конечно, не спросишь. Но ехать днем под огнем
небезопасно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33