Здесь выложена электронная книга Сказки Змея Горыныча -. Лишь бы не было войны или Краткий курс соцреализма автора по имени Штерн Борис Гедальевич. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Штерн Борис Гедальевич - Сказки Змея Горыныча -. Лишь бы не было войны или Краткий курс соцреализма.
Размер архива с книгой Сказки Змея Горыныча -. Лишь бы не было войны или Краткий курс соцреализма равняется 57.34 KB
Сказки Змея Горыныча -
Борис Штерн
Лишь бы не было войны или Краткий курс соцреализма
«Где выражение зла, которого должно избегать? Где выражение добра, которому должно подражать в этой повести? Все хороши и все дурны. Герой же моей повести, которого я люблю всеми силами души, которого старался воспроизвести во всей красоте его и который всегда был, есть и будет прекрасен, — ВРАНЬЕ.»
Экономист Н.Ильин, «Граф Толстой, как зеркало партийной организации и партийной литературы»
1. РАЗВИТИЕ РЕВОЛЮЦИОННОЙ СИТУАЦИИ ВО ВСЕЯ-РУСИ
1. ПРОИСХОЖДЕНИЕ СОЦРЕАЛИЗМА
В некотором ханстве, в некотором подпространстве, в ненашенские времена жил да был во Всея-Руси богатырь с чуднЫм именем-отчеством Соцреализм Максимильянович.
Как, спрашиваете, жить с таким именем?
Так вот и жить, пока не сгноят в лагерях или не прирежут цензурой — не бросаться же под поезд, если ты не Илья Муромец, а какой-нибудь хрен с бугра? Назвали — и назвали. Живи пока…
С папой и мамой богатырю Соцреализму повезло. Он родился под знаком Буревестника на острове Капри в результате внебрачного романа популярного пролетарского писателя Максимильяна Горькина с красивейшей цыганской актрисой того ненашенского времени Ариадной Мариновой из Малого театра МХАТ имени Немировского и Станиславича-Данченко одновременно.
2. ЧЕМОДАНЧИК С ДВОЙНЫМ ДНОМ
— Очень своевгеменный гоман! Пгекгасный получился гебенок! — слегка картавя, воскликнул по сему случаю тогда еще мало кому известный богатырь-экономист Н.Ильин (сказать по правде, его вообще никто не знал) и буквально в одну ночь, не задумываясь, накатал молочными чернилами эпохальную статью «Граф Толстой, как зеркало партийной организации и партийной литературы», в которой ударил в Царь-Колокол и призвал Всея-Русь к топору против Чудища Облого, Стозевого и Лаяйющего под лозунгом:
«ДА ЗДРАВСТВУЕТ СОВМЕСТНАЯ ВЛАСТЬ!»
Под утро перечитал написанное, схватился за рано облысевшую сократовскую голову, прижмурил глаза, с наслаждением вытянулся в кресле и воскликнул:
— Ай, да, Пушкин, ай, да, сукин сын! Какая глыба, а? Какой матерый человечище!.. До этого графа подлинного мужика в литературе не было!
Допил молочные чернила, скушал хлебную чернильницу и, очень довольный собою, пошел спать.
К обеду экономист Н.Ильин проснулся, упаковал «Зеркало партийной организации и литературы» в кожаный чемоданчик с двойным дном, вызвал колокольчиком своего личного шофера Гулько Макара Егорьевича и отправил его на коньках по вечному льду Чудского озера в редакцию газеты «Правда». И хотя на линии границы жандармские псы-сатрапы, обнюхав чемоданчик и ничего не найдя, с досады стукнули Макара Егорьевича револьвером по голове, и тот чуть коньки не отбросил, но всеж-таки доставил второе дно по назначению, и утром в День Печати газета «Правда» вышла в свет, как и подобает.
Вот только у Макара Егорьевича с тех пор что-то с головой не в порядке.
3. В ТО ЖЕ ЛЕТО ОТ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА
В то же лето по старому стилю, пока богатырь Соцреализм в люльке лежал и соску сосал, прочитала Всея-Русь в газете «Правда» про зеркало Льва Толстого, наточила топор и поднялась на Чудище Облое, Стозевое и Лаяйющее. Надоело народу жить и работать на дядю — равно и за того парня. Плевали в Стозевого, били, крыли, подначивали, клеили прямо на хари предосудительные прокламации и, вообще, пушкинский безмолвный народ уже не молчал в тряпочку, а применял против Чудища Лаяйющего всякие глаголы великого межнационального языка, не известные даже живому словарю Владимира Даля, лучшего друга Пушкина — уж кто-кто, а друзья разбирались в глаголах.
Двенадцать лет как день пролетели…
Хоть бы хны!
Бывало, одну Голову срубят, тут же две другие отрастают по генетическим законам Менделя.
Ходили отважные робеспьеры к дедушке Мичурину за советом, тот отвечал:
— Не знаю, как так получается, — честно признавался старик. — Все это вейсманизм-морганизм и томление духа, а я не теоретик, но практик. Надо бы на дрозофилах попробовать.
Таким вот Макаром.
4. ЧУДИЩЕ ОБЛО, СТОЗЕВО И ЛАЯЙЮЩЕ
В ответ на глаголы Чудище подлое лишь лениво отгавкивалось, щеря зубы, а самых надоедливых якобинцев, как мух дрозофил, ссылало за Полярный Круг в Туруханское ханство на разведку нефтяных месторождений, откуда те тут же возвращались на попутках или собственным ходом. Их — туда, они — оттуда.
В сущности, Чудище Лаяйющее давно отжило свой век и уже не содержало в себе ценной генетической информации. Ему бы добровольно уйти с политической арены цирка — снять шаляпинским жестом мономахову шапку-ушанку, сдать ее под расписку в Музей Этнографии, Антропологии и Народов Мира и красиво удалиться, прикрыв за собой дверь, — да все как-то лень, обломовщина… Валялось Чудище на диване, все тянуло с отставкой, откладывало — то крестьянская реформа подоспела, то всенародный референдум, а то и столетний юбилей со дня смерти поэта Пушкина. А столетняя война в Персидском заливе? А очередной перераздел Польши? А разрушение Берлинской стены? То — то, то — это…
И еще такое соображение:
— Как это, мол, без НАС, Обла, Стозева и Лаяйюща, наш безмолвный народ проживет? Не протянет ли ноги от голода кормилец наш?
— Всенепременно протянет, Ваше Стозевое Величество! — подгавкивали придворные псы-сатрапы и виляли хвостами во главе с фон Бункер-Бундом. — Ни Мичурин с грушами не поможет, ни квадратно-гнездовой способ Лысенко.
За народ, значит, беспокоилось Чудище. До всего ему было дело…
Но если совсем откровенно — за власть цеплялось.
А зачем ему власть? Что ему в той власти?
5. ДРУГИМ ПУТЕМ
— Куда же вы, сударь, прете? — с досадой спрашивало Чудище, когда ему под Старый Новый Год старший брат экономиста Н.Ильина прямо под диван подложил адский механизм с дистанционным управлением, но придворные псы-сатрапы вовремя унюхали и обезвредили.
— Зачем все это? — допытывалось оно. — Перед вами же ж стена!
— Стена, да берлинская! Пни, и развалится! — смело отвечал за братана экономист Н.Ильин.
— А что потом? — удивлялось Чудище.
«А потом мы пойдем другим путем»
…ответил стихами экономист Н.Ильин.
— Каким-каким? — не расслышало Чудище.
— ДГУГИМ! — с французским прононсом повторил экономист Н.Ильин, и по дну Финского залива ушел со своим шофером Макаром Егорьевичем, у которого крыша поехала, от преследования псов-сатрапов в соседнюю страну Хренландию.
6. ЧУДЕСНЫЙ НАЦМЕН
В той соседней стране экономист Н.Ильин познакомился с одним из представителей восточного национального меньшинства, только что сосланного в Туруханское ханство за особо дерзкие ограбления почтовых дилижансов и уже успевшего удрать оттуда сюда, и от вынужденного революционного безделья развлекавшегося тем, что ставил на стол ребром национальный вопрос, а тот стоял и не падал.
— Какой чудесный нацмен! Не помните ли его фамилию? — хвалил туруханца экономист Н.Ильин в письмах издалека своей ненаглядной подружке Нессе Армаггедон. — Представляете, какой богатырь — национальный вопрос на ребро поставил, а тот стоит и не падает! Вообще, погода здесь в Цюрихе хорошая, все у нас идет другим путем. Передайте нашим: единичный индивидуальный террор ничего не даст. Одного шлепнем, придет другой. Их надо всех сразу, скопом! Шаг вперед, два шага назад — и к стенке!
7. ПЯТЕРО ПОВЕШЕННЫХ
Принесли псы-сатрапы перлюстрированное письмо Чудищу Лаяйющему на диван. Прочитало Чудище, совсем озверело:
— Что за черт, какой-такой другой путь?!
Не хотелось ему применять террор и насилие, но делать нечего — приказало Чудище своим сатрапам отыскать палача и повесить старшего брата экономиста Н.Ильина плюс еще четверых маратов на Кронверкском валу Петропавловской крепости. Предупреждало ведь!
— Разве предупреждали, Ваше-ство? — переспрашивает фон Бункер-Бунд. — Очень уж талантливый этот старший брат. Реактивное движение с дистанционным управлением изобрел. Академия Наук за него ходатайствует…
— Пр-редупреждали! Брата — повесить, а академикам выдать заграничные паспорта, посадить на пароход — и в шею!
Что и было в точности исполнено.
Вот только палача не нашли, запил палач на острове Капри в гостях у своего кума Максимильяна Горькина.
— Не могу! — кричал палач Леонард Андреев, крестный отец внебрачного Соцреализма-богатыря. — Не могу вешать на веревке живых людей! Так не договаривались! Повешенные потом три дня снятся. Вешать не могу, а вот расстрелять — пожалуй.
Отказался палач Леонард Андреев. Пришлось вешать самому фон Бункер-Бунду.
Висят пятеро вольтерьянцев, ногами качают, а национальный вопрос на ребре стоит.
8. ТАЙНОЕ СВИДАНИЕ НА БЕРЛИНСКОМ ВОКЗАЛЕ
Ну тут вообще началось! Прям-таки Французская буржуазная революция!
Народ высыпал вдоль по Питерской. Взяли Его Стозевое Величество в штыки, в топоры, в дреколье. Богатыря Герцена разбудили, и тот газетой «Правда» Ему по мордасам, по мордасам!.. Радищева Ему вспомнили, Кюхельбеккера, все дуэли Пушкина и Лермонтова. Искандер с Огарьковым Ему Царем-Колоколом хвост прищемили. Чернолюбов с Доброшевским зарядили дробью Царь-Пушку, поднесли фитиль и шарахнули, но промахнулись и попали по воробьям. Сопливый еще богатырь Соцреализм стекла бил из рогатки в Зимнем Логове: дзынь-вдрызь, дзынь-вдрызь!..
А в это время экономист Н.Ильин поспешно переехал в опечатанном бронепоезде из соседней Хренландии в еще более соседнюю Херманию, где имел на берлинском перроне у пивного кооперативного ларька историческую встречу с известнейшим херманским профессором утопического материализма Карлом Фридриксонном, в точности знавшим тот самый — ДРУГОЙ — путь (пойдешь направо, свернешь налево и так далее).
Уже смертельно больной профессор Карл Фридриксонн шепнул на ушко экономисту Н.Ильину три тайных слова, пожал на прощанье руку (мол, встретимся на баррикадах) и незаметно для кишащих на перроне филеров передал в наследство три секретные карты, в точности указующие тот самый путь; а сам выпил кружку пива и потихоньку-полегоньку под присмотром шофера Гулько Макара Егорьевича пошкандыбал вдоль Берлинской стены помирать к себе домой на Фридрихштрассе, волоча за собой хвост о двух филерах, один из которых являлся будущим ерманским рельсканцлером Гнидлером.
9. ЕСТЬ ТАКАЯ ПАРТИЯ!
Экономист же Н.Ильин тоже выпил баварского пива на берлинском перроне, незаметно спрятал три заветные карты в новый кожаный чемодан с двойным дном, вернулся в опечатанный бронепоезд с кучей беспризорников на крыше и, ведомый личным шофером Гулько Макаром Егорьевичем, который когда-то служил в железнодорожном депо машинистом, прибыл на Казанский вокзал, где его встречали народные представители с хлебом-солью и с жигулевским пивом.
Там он открыл окно и бросил в толпу свежий номер «Правды» с новейшим лозунгом:
«ЕСТЬ ТАКАЯ ПАРТИЯ!»
Народ вначале не понял:
— Какая-какая? — переспросил народ.
— ТАКАЯ! — хитро прищурился экономист Н.Ильин, посолил ломоть хлеба и съел.
И запил пивом.
— Ага! Вот оно что! Ура! Хитер, экономист! — обрадовался народ.
— Качать экономиста! — заорали беспризорники и гроздьями повалили с крыши бронепоезда.
Всем дело нашлось — кто «ура» кричит, кто новый лозунг несет, кто каравай доедает, кто пиво допивает, кто на вокзале экономиста Н.Ильина подбрасывает.
Где пальто, где кепка, где что…
А беспризорники во главе с богатырем Соцреализмом носятся толпой по городу и буржуазию козой пугают:
— У-у-у, забодаем!
Шуткуют пока.
Пока указаний не было буржуев резать.
Пусть живут пока.
10. НАКИПЕЛО!
Наконец нашли экономисту Н.Ильину кепку, отнесли его на носилках на балкон Кшесинской, что в Доме на Набережной, и сразу взялись за дело: из дома жильцов выселили, назвали дом Штабом Восстания, подтянули броневики и эсминцы, развели мосты и костры, выпустили из бастилий всех уголовников, политических и политических уголовников, захватили Главпочтамт и Центральную Сберкассу, все газеты, кроме «Правды» прикрыли, обложили Зимнее логово флажками и назначили на завтра низвержение ниагарского водопада, везувий народного негодования и последний день помпей, — все по плану программы-максимум, как у настоящих гарибальдийцев.
— Вчера еще было рано, сегодня — уже поздно, а завтра — в самый раз!
— гадал по звездам экономист Н.Ильин, выходя с чайником кипятку на балкон бывшей благородной девицы.
— Гляди, лобастый, чайник кипит! — кричат ему снизу вооруженные до зубов рабоче-крестьянско-солдатские депутаты. — Накипело! Хлеба давай! Чаю! Масла! Мяса! Яйцев! Куда все подевалось?
— Завтра все сами возьмете в свои руки у буржуйской теневой экономики, — твердо обещает экономист Н.Ильин. — Ничего чужого нам не надобно, все и так наше. А кипяток-с, товарищи, за углом в буфете.
— Ура-а!
Настала последняя ночь старого мира.
11. ШТАБ НА НАБЕРЕЖНОЙ
Ночь. В Доме на Набережной электричество жгут, бывшая благородная девица Кшесинская разносит крепкий чай с клюквенным повидлом. Пива — ни-ни! Не спят богатыри Такой партии, думу думают:
— Что еще подзабыли? Чем еще Облой Чудище досадить?
Шепчутся по углам:
— Оторвать ей собачьи головы! — кипятится Зализный Феникс.
— Не поможет, новые отрастут, — протирает пенсне военмор Бронштейн. — Слышал, что Мичурин сказал? Он, говорит, не в курсе генетической рекомбинации.
— Тогда фитиль ей под хвост! — кипятится Овсей Антоненко, замкомпоморде (заместитель командира по морским делам).
— Вот вы и займитесь.
— А где тот чудесный нацмен? — вдруг вспоминает экономист Н.Ильин. — Что-то с памятью моей стало — опять фамилию забыл.
— В Разливе шампанских вин, — злорадно отвечает военмор Бронштейн, лучший враг Нацмена.
— А что он там делает в такое ответственное время?
— Пишет «Краткий курс истории Такой партии».
— Нашел время! А послать за ним связного!
Сказано — сделано. Посылают мальчика, Соцреализма-богатыря, тот плывет под разведенными мостами вне подозрений у псов-сатрапов — что с босяка возьмешь? — приплывает ночью в Разлив, находит наощупь шалаш, расталкивает Чудесного Нацмена и доставляет того, полусонного, в Дом на Набережной.
— Вот он! — говорит Соцреализм.
12. ПЛАН ВОССТАНИЯ
— Спасибо, мальчик, возьми конфетку, — обрадовался экономист Н.Ильин, отвел Нацмена в уголок и тихо сказал, чтоб никто не слышал: — Никто ни хрена не умеет, никто ни за что не отвечает. Говорим много, а дела — с гулькин хрен. Вас-то, батенька, нам и не хватает.
— А что, собствэнно, нужно дэлать? — зевая, спрашивает Чудесный Нацмен со своим знаменитым восточным акцентом. — Извините, не выспался, всю ночь камни ворочал, ставил вопросы ребром.
— Вот! Вот, вот, вот! Главная, архиважнейшая сегодня работа: ставить вопросы ребром! Да вы спите, спите… А работу делайте на ходу. Скипидару Чудищу под хвост — как вы думаете?
— Уже заготовлено десять бочек скипидару. Будет нужно — еще достанем.
— Спасибо, голубчик! Смолы бы ему горячей в глотку — как по-вашему?
— Вагон смолы на подходе.
— Пять с плюсом! А вы, дурочка, боялись — не выспался, говорит, не справлюсь!
— Но это еще не все, — отвечает Чудесный Нацмен и подходит с красным карандашом к земному глобусу. — Вот Парадный Подъезд… А вот Черный Ход… Надо бросить на штурм Зимнего логова батальон беспризорников. Вот тут… и тут…
— Стратег! Суворов! — восклицает экономист Н.Ильин и обращается к притихшим богатырям: — Вот кому карты профессора Фридриксонна в руки!
Хитро прищурился и уточнил:
— После моей смерти, конечно.
13. ОТРЕЧЕНИЕ
И не выдержали нервы у Чудища Лаяйющего. Услышало (да недослышало) оно про «мильен беспризорников», потеряло ориентацию, начались у него нервный тик и дрожь в коленках. Выползло Чудище из своей Могилевской ставки и сказало сквозь зубы во множественном числе о самом себе:
— МЫ, — говорит, — ОТРЕКАЕМСЯ. Даруем народу земли, фабрики и свободу. Нате вам, подавитесь. Берите — сколько возьмете и унесете. Смотрите только, не протяните ноги.
Слова не совсем исторические, но смысл подлинный, близкий к тексту.
И пока народ ликовал, ловил псов-сатрапов, хватал дарованное и растаскивал по домам несъедобные землю, свободу и фабрики, Чудище Стозевое притворилось шлангом, бросилось со шпиля Морского Пароходства на булыжную мостовую и, как в сказке, преобразилось в многочисленных чудищ-юдищ число не менее полу-роты лейб-гвардии Преображенского полка. Под покровом ночи эти пресловутые лейб-гвардейцы сбрили усы, повязались белыми косынками с красными крестами международных сестер милосердия, загрузили всея-русский хлеб, чай, масло, мясо и яйца в грузовики «руссо-балт», и огородами, огородами бежали из Санкт-Питербурха в Таврию, а оттуда пароходами, пароходами эмигрировали в заморские страны: каждой Лаяйющей Голове — по пароходу, на каждом пароходе — по Зеваяйющей Голове.
Было бы хорошо, чтобы книга Сказки Змея Горыныча -. Лишь бы не было войны или Краткий курс соцреализма автора Штерн Борис Гедальевич дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Сказки Змея Горыныча -. Лишь бы не было войны или Краткий курс соцреализма у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Сказки Змея Горыныча -. Лишь бы не было войны или Краткий курс соцреализма своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Штерн Борис Гедальевич - Сказки Змея Горыныча -. Лишь бы не было войны или Краткий курс соцреализма.
Если после завершения чтения книги Сказки Змея Горыныча -. Лишь бы не было войны или Краткий курс соцреализма вы захотите почитать и другие книги Штерн Борис Гедальевич, тогда зайдите на страницу писателя Штерн Борис Гедальевич - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Сказки Змея Горыныча -. Лишь бы не было войны или Краткий курс соцреализма, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Штерн Борис Гедальевич, написавшего книгу Сказки Змея Горыныча -. Лишь бы не было войны или Краткий курс соцреализма, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Сказки Змея Горыныча -. Лишь бы не было войны или Краткий курс соцреализма; Штерн Борис Гедальевич, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн