Мы уехали и сейчас в поликлинике. С тобою все в порядке?
-- Все нормально. Ждите меня. Где вы?
-- В рентгенкабинете у Ирины.
-- Никуда не выходите, я скоро приеду.
Только теперь я поняла, что все серьезно. И катастрофа с отцом, и нападение на меня в подъезде. Это как болезнь: не веришь, не хочешь верить, пока тебе не скажут, что через час операция. У меня так было: что-то болело внизу живота, я думал -- и мне хотелось думать, что отравилась, пока в поликлинике хирург не надавил мне на живот, и через пятнадцать минут меня уже везли в больницу, взяли экспресс-анализ крови, и только когда меня уложили на каталку и повезли в операционную, я поверила, что это серьезно.
В критических ситуациях я всегда действовала решительно. И еще я понимала, что никто, кроме меня, не поможет матери и дочери. Когда надо решать быстро, я быстро соображаю. Сейчас мне был нужен верный помощник, лучше мужчина. Наверное, в две-три секунды я перебрала всех знакомых и близких мне мужчин, и поняла, что помочь мне может только Игорь. Я ему не звонила несколько лет, но домашний телефон вспомнила сразу. Только бы он оказался дома. Не ответит по телефону, поеду к нему, узнаю у соседей, если он в Москве, я найду его. Я набрала телефон Игоря.
-- Паршин, -- ответил Игорь.
-- Игорь, это Вера. Мне нужна твоя помощь. Срочно. Сейчас.
В телефонной трубке молчали. Понятно, вычисляет, какая Вера? У мужчины, который в разводе больше пяти лет, есть, как минимум, три знакомых Веры, пять Ирин и так далее.
-- Вера Бурцева, -- подсказала я.
-- Приятно иметь дело с интеллигентной женщиной, -ответил Игорь. -- Никаких там: "Ты разве меня не узнаешь"?
-- Ты можешь быть у поликлиники через полчаса? -- спросила я его.
-- Один или с охраной? -- спросил Игорь.
-- Лучше с охраной.
-- Тогда предельно коротко: что случилось?
-- Пытались выкрасть мою дочь. Сейчас она в поликлинике с моей матерью.
-- Ты что, разбогатела?
-- Я тебе все расскажу, -- и я положила трубку.
-- Кто он? -- спросила Настя.
-- Мой школьный друг.
-- Надо подключить Викулова и нашу службу безопасности.
-- Нет уж, -- сказала я достаточно твердо. -- Служба, которая не знает, что офис прослушивается -- не служба. Охрана отца ни к черту. Между прочим, Викулов даже не поинтересовался, куда я отправила дочь и мать. Хотя бы так, на всякий случай, спросил адрес. Мне нужна машина.
-- Я поеду с тобой, -- сказала Настя, набрала номер по внутреннему телефону и приказала: -- Дуня, спускайся, займешь мое командное место.
У отца было две секретарши. Основная -- Настя и молодая, недавняя выпускница школы. Всех абитуриенток, которых родители пристраивали на службу, чтобы перебиться год до следующего поступления в институт, Настя называла Дунями. Ее Дуня хорошо знала компьютер, и поэтому больше сидела в компьютерной группе, чем в приемной.
-- Позови Будильника, -- попросила я Настю.
Настя вышла из кабинета и вернулась вместе с Заместителем.
-- Александр Петрович, у меня проблемы. Возможно, меня не будет ни сегодня, ни завтра.
-- Чем я могу помочь? -- спросил Заместитель.
-- Еще не знаю.
-- Можете рассчитывать на меня. На любое мое участие и всяческую помощь. В конторе все будет в порядке. Что-нибудь случилось с Иваном Кирилловичем?
-- Нет. На этот раз с матерью и дочерью.
-- Вы подключили Викулова?
-- Она подключила меня, -- сказала Настя.
-- Тогда будет сделано все возможное. Вера, -- Заместитель не добавил "Ивановна", -- рассчитывайте на меня. Я из тех, кто не оставляет в беде.
-- Спасибо, -- мне вдруг захотелось заплакать.
Настя отказалась от шофера компании, и мы поехали в ее "восьмерке". Уже в машине Настя спросила:
-- Пожалуйста, подробнее об этом Игоре. Он учитель?
-- Он из КГБ.
-- Звание?
-- Вроде одна звезда на погонах.
-- Одна звезда -- это младший лейтенант или генерал.
-- Майор.
-- В каком управлении?
-- Он сейчас там не работает. Сократили.
-- Сокращают не обязательно худших, -- прокомментировала Настя. -- Ладно. Сориентируемся на местности.
Она перестроилась в левый крайний. Мы неслись со скоростью в сто километров.
Игорь обратил на меня внимание, когда я училась в восьмом классе, а он в десятом. В восьмом классе внимание десятиклассника льстило. Он провожал меня домой. Я танцевала с ним на школьных вечерах. Я не была в него влюблена, наверное, и он тоже не был влюблен в меня, но мы целовались. Он закончил школу и исчез. Я узнала, что он поступил в Высшую школу КГБ. Меня это удивило. В кино чекистов играли самые красивые артисты. Игорь был незаметным, стертым, по выходным дням он приезжал из своей школы домой, надевал джинсовую куртку и был похож на каждого второго парня из нашего микрорайона. Он ничем не выделялся. Нормально лицо, нормальный рост -- не высокий и не маленький. Он женился на своей однокласснице, у меня в это время был бурный роман с Борисом Рапопортом, студентом консерватории. Мне всегда нравились парни старше меня. Я только поступила в педагогический, а Борис заканчивал консерваторию. Я только один раз обратилась к Игорю за помощью. В нашей школе после Университета начала преподавать историю некрасивая нескладная девица. Из некрасивых очень часто получаются диссидентки и революционерки. Когда нет романов, увлечений, разочарований, остается слишком много времени на размышления. Я тоже понимала, что наш строй далек от демократии, но она свои размышления передавала ученикам И пятиклассники вдруг заговорили, что Ленин не только великий революционер, но и великий авантюрист. И что нехорошо, когда голосуют только за одного кандидата, а у человека должен быть выбор.
Ее несколько раз вызвали на Лубянку, оттуда позвонили в районный отдел народного образования. Просто уволить уже не могли, шла перестройка, но директор школы начал историчке выносить выговора. После двух выговоров можно было увольнять.
Тогда я позвонила Игорю, и мы встретились. Он выслушал мой рассказ и сказал:
-- Нормальная идиотка.
-- Она просто нормальная, в отличие от всех нас. Мы все так думаем, но молчим.
-- И правильно делаете, -- сказал Игорь. -- У нас тоталитарный строй. Диктатура. Только не пролетариата, а партии. Ни диссиденты, ни террористы никогда не побеждали. Ты думаешь, победили большевики? Они ведь тоже были диссидентами. Надо было проиграть войну с Японией и Германией, довести страну до хаоса, и вот тогда большевики оказались проворнее и захватили власть. Неужели она, как историк, не понимает, что осталось недолго. Два-три года. И все рухнет. Только неизвестно, что будет. У демократов нет лидера, который бы знал, что делать.
Как ни странно, после моего разговора с Игорем историчку оставили в покое. Теперь она заседает в Московской городской думе и отвечает за образование.
-- Как подъехать к поликлинике? -- спросила Настя. Я показала.
Игорь уже ждал нас в скверике у поликлиники.
-- Здравствуй, майор, -- Настя протянула Игорю руку и спросила: -- Ты в каком управлении работал?
Игорь внимательно посмотрел на Настю.
-- В первом, если Вам это о чем-то говорит.
-- Говорит.
-- Я бы хотел послушать Веру. По сути.
-- Вера, -- сказала Настя, -- ты Аньку пока оставь в поликлинике, а сюда приведи мать. А я пока расскажу майору о ситуации.
Кабинет ренгеноскопии не работал. Мать и Анюта пили чай с медсестрой Ириной, моей одноклассницей, мы три года сидели с ней на одной парте.
-- Анюта, ты оставайся пока у Ирины, а мы с матерью выйдем на несколько минут.
-- Ни тебе "здрасти", ни тебе "до свидания", -- заметила Анюта.
Я обняла худенькое тело девочки, поцеловала ее.
-- Мама, мне страшно, -- прошептала она. -- Но я виду не подаю. Совсем, как ты.
-- Молодец, -- сказала я и подумала, что кое-чему дочь все-таки научила.
Настя и Игорь сидели на скамейке и курили. Мать, увидев Настю, остановилась.
-- Ты зачем ее позвала? Я при ней рассказывать не буду.
-- Еще как будешь, -- сказала я, и мать тут же замолчала.
Вчетвером на скамейке разместиться не получилось, поэтому мать и Игорь сидели, Игорь задавал вопросы, мать отвечала, а мы с Настей стояли в стороне, но так, чтобы все слышать.
-- Меня в деревне все знают. Половина деревни моя родня. И когда позавчера в деревне появилась иномарка, -- мать заглянула в бумажку, -- "Ланчия", и нашу дурочку пригласили покататься, она тут же согласилась. Но эта "Ланчия" забуксовала в луже перед сельсоветом. Мне сообщили, я тут же ее вытащила. А парни мне не понравились.
-- Почему? -- спросил Игорь.
-- Стриженные коротко, в кожанках, шароварах спортивных, как наша шпана. Да еще мне и возражать начали. А назавтра они появились на другой машине, -- мать снова заглянула в бумажку, -- "Ландровере". Мой свояк вышел с ружьем, они достали пистолеты и сказали, что подожгут его дом. И мы уехали.
-- Вы так хорошо разбираетесь в моделях иностранных автомобилей? -- то ли похвалил, то ли усомнился Игорь.
-- Анюта разбирается. Она помешана на автомобилях, -пояснила я.
-- Может быть, вы и номера машин запомнили? -- спросил Игорь.
-- Не запомнили, а записали, -- поправила мать и протянула Игорю лист из школьной тетради.
-- Значит, так, -- сказал Игорь, -- твою мать и дочь сейчас отправим в Капустино, это по Дмитровке, недалеко от Москвы. Пусть пока поживут там, а мы здесь начнем разбираться. Связь с ними пока по телефону. Все. Забирай Анюту и поехали.
И только тут я заметила джип и парня, который прохаживался рядом.
-- Вещи с вами? -- спросил Игорь мать.
-- Конечно.
-- Тогда пошли. Я помогу вам их донести.
Мать и Игорь ушли в поликлинику.
-- Ему можно верить, -- сказала Настя.
-- Почему? -- спросила я.
-- Мы поговорили. Я знаю его начальника.
-- "Джип-Чероки", -- обрадовалась Анюта, увидев машину. -На такой я еще не ездила.
Игорь погрузил вещи.
-- Созвонимся, -- сказал Игорь, садясь в машину.
-- Может быть, мне все-таки поехать с ними? -- я засомневалась.
-- Пока не надо.
-- Вы работали с Игорем в одной организации? -- спросила я Настю, когда мы уже ехали по Ленинградскому шоссе.
-- Нет, мы не работали вместе. Почему ты об этом подумала?
-- Вы как-то сразу поняли друг друга.
-- Умные люди обычно сразу понимают друг друга. А он толковый. За сорок минут он сделал почти невозможное.
-- Или был готов к этому.
-- Быть готовым -- не самое худшее качество. И все-таки, почему ты подумала, что я работала в КГБ?
-- Первый раз мне это пришло в голову, когда ты профессионально управилась с помповым ружьем. Потом, когда я спросила Будильника, почему он плохо к тебе относится, тот сказал, что не любит людей, которые работали в соответствующих организациях.
Настя включила магнитолу и молчала.
-- Потом я посмотрела личные дела сотрудников, -- я все-таки решила довести этот разговор до какого-нибудь результата. -- В твоем записано, что ты закончила институт военных переводчиков, жила с мужем в Лондоне, Амстердаме, Рио-де-Жанейро. А в трудовой книжке только две записи. Секретарь-референт в Министерстве морского флота и секретарь-референт в компании отца. А пятнадцать лет до этого ты нигде не работала?
-- Глупый вопрос, -- вздохнула Настя. -- Миллионы женщин удачно выходят замуж и нигде не работают. Хотя, ты сама знаешь: профессия жены -- это очень тяжелая профессия. Но ты упорная и все равно все узнаешь. Поэтому лучше я сама тебе расскажу. В институте я вышла замуж за парня с нашего курса. После института он стал работать в ГРУ, Главном разведывательном управлении, а это военная разведка. Вначале я была только женой, потом мы стали работать вместе.
-- Значит, ты и звание имеешь?
-- Я все имею, и звание тоже. Но однажды в Амстердаме появился твой отец. Я в него влюбилась, он тоже, как утверждал раньше. Я разошлась с мужем, вернулась в Москву и стала работать с отцом. Потом появилась эта "мисс Россия". Вот и все.
-- И ты не ушла от отца? -- спросила я.
-- С чего бы это? -- хмыкнула Настя. -- Я знала, что он все равно вернется ко мне.
И только сейчас я заметила, что Настя уже выехала на кольцевую дорогу.
-- А мы куда едем? -- спросила я.
-- К отцу. Мне сегодня приснился неприятный сон.
-- Ты веришь в сны? -- удивилась я.
-- Я верю в сны, в экстрасенсов, в черную и белую магии, в гороскопы, в колдунов.
-- А что тебе приснилось?
-- Что в него стреляли.
-- Ты об этом думала перед сном, тебе это и приснилось, -у меня была своя теория снов.
-- Бог, создавая человека, вложил в него мозг с возможностями, которые в миллион раз больше возможностей любого суперкомпьютера.
-- Ты веришь, что человека создал Бог?
-- Конечно. Теория эволюции слишком примитивна и не может объяснить миллионной доли сомнений и загадок. Так вот: мозг перерабатывает такое количество сознательной и подсознательной информации, что может выдать не только логическое решение, он еще может и предвидеть. Есть вещие сны, которые предугадывают будущее. На сутки, на год, на жизнь человека, на сотню лет вперед. Я хотела уехать к отцу сразу после начала совета, потому что в него или стреляли вчера, или выстрелят сегодня или завтра. Завтра -- последний срок.
-- А ты не ведьма? -- спросила я, и мне вдруг стало страшно.
-- Еще нет, -- ответила Настя. -- Стану, когда выйду на пенсию.
Когда мы приехали в санаторий, отец спал после массажа.
-- Будить не буду, -- предупредила нас медсестра.
-- Мы подождем, когда он проснется, -- сказала Настя.
Мы вышли с нею на веранду. Настя осмотрела стену, обшитую дубовыми досками, достала из своей сумки нож с десятком лезвий и начала расковыривать одну из досок. Она расковыряла довольно большую дыру, и ей на ладонь упал сплющенный кусочек металла.
-- Что это? -- спросила Настя и подала мне кусочек металла.
-- Похоже на свинец.
-- Пять и шесть десятых миллиметра, -- сказала Настя. -Малокалиберная винтовка "Маузер". Стреляли с расстояния в двести метров.
-- Он проснулся, -- сообщила медсестра.
-- Будем говорить об этом отцу? -- спросила я.
-- Конечно. Когда у него есть информация, то он принимает самое быстрое и оптимальное решение.
-- Но решение должны принять мы. Надо срочно заменять Викулова.
-- Я ищу кандидатуру.
-- Кандидатура есть, -- сказала я.
-- Игорь? -- спросила Настя.
-- Да.
-- Надо его представить отцу и рассказать о нем.
-- Отец его знает.
Настя достала сотовый телефон, набрала номер.
-- Приезжай, как управишься, к тебе есть интересное предложение. Это я Игорю, -- пояснила мне Настя.
Мы пили чай, и Настя рассказывала отцу о нападении на меня и о случае с Анютой и, наконец, выложила перед отцом кусочек свинца. Отец молчал.
-- Надо менять Викулова, -- сказала Настя.
-- Меняй, -- согласился отец. И я поняла, что по-настоящему отец верит только Насте. -- Что будем делать дальше? -- спросил ее отец. -- В третий раз они не промахнутся.
-- Если получится, то сегодня мы тебя отправим в Швейцарию, в крайнем случае, завтра. Подождешь операцию там.
И вдруг я заметила, что отец спит.
-- Все нормально, -- шепотом пояснила Настя. -- У него это бывает. После напряжения он засыпает минут на десять и потом снова готов к труду и обороне.
Мы вышли на веранду.
Джип Игоря подъехал к коттеджу, но встал в стороне, за деревьями.
-- Профессионалы, -- прокомментировала Настя. -- Заметь, как они поставили машину. Они могут выехать и через эту проходную, и через вторую. В этом положении их не перекрыть даже двумя машинами.
Отец узнал Игоря.
-- Игорь, сколько мы не виделись?
-- Лет десять.
-- Ты все еще в своей Конторе глубокого бурения?
-- Временно ушел, пока там все утрясается.
-- Уйти из вашей конторы трудно, -- заметил отец. -- Но вернуться еще труднее.
-- Сейчас все переменилось, Иван Кириллович. И уйти не трудно, и вернуться тоже.
-- Мы еще не говорили с Игорем, -- вклинилась Настя, но он -- лучшая замена Викулову.
-- Тогда оставьте нас вдвоем, -- попросил отец.
Потом уже мы втроем: я, Игорь и Настя -- обговорили все детали. Игорь работал в охрена офиса нового русского через два дня на третий.
-- А почему не телохранителем? -- спросила Настя. -Хранителям тела платят раз в пять больше.
-- Я их не настолько ценю, чтобы охранять, -- ответил Игорь. -- К тому же они не подчиняются правилам безопасности. Живут по принципу: я делаю, что хочу, а ты охраняй. В такой ситуации шансы выжить и у охраняемого, и у охранника ничтожны.
-- Здесь тебе тоже придется охранять, -- заметила Настя.
-- При абсолютном выполнении правил, которые я выработаю, -- ответил Игорь. -- Только на этих условиях я согласен. Мы с Иваном Кирилловичем не обсуждали предполагаемых противников. Он сказал, что вы знаете столько же, сколько и он.
-- Грубо говоря, почти ничего, -- Настя закурила. -- Есть два конкурента, наиболее вероятных. Один -- уголовный авторитет, с ним компания отказалась сотрудничать, и один конкурент, который расширяет свою деятельность и который готов нас выбить, тем более, что мы зашатались. Этот готов на все.
-- Мне нужны исходные данные об этом авторитете и о руководителе конкурирующей компании. Я бы уже сегодня начал.
-- Начнешь завтра, -- сказала Настя Игорю. -- Но, чтобы начать завтра, тебе придется сегодня сделать некоторые приготовления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23