– К нам поступило сообщение из главного управления, Роган, – его специально доставил сюда старший надзиратель.Роган слегка повернулся, чтобы посмотреть на Ванбру, и огромный полицейский вдруг поднялся на ноги, почувствовав себя неловко.– Сожалею, Шон. Чертовски сожалею.– Значит, не о чем и говорить, так?Непроницаемый панцирь, в который он заковал себя, был непроницаем и для всех них. Начальник тюрьмы в тяжело нависшей тишине беспомощно посмотрел на Ванбру, потом вздохнул.– Думаю, вам на некоторое время можно покинуть каменоломню, Роган.– Только на некоторое время, сэр? – спокойно переспросил Роган.Начальник тюрьмы с трудом сглотнул слюну.– Посмотрим, как будете вести себя.– Очень хорошо, сэр.Роган повернулся и направился к двери, не дожидаясь команды старшего офицера. Он остановился в коридоре с бесстрастным выражением лица, и до его слуха донеслись неразборчивые голоса за дверью, которую он только что затворил за собой.– Вы свободны, Дрейк, – распорядился старший офицер, потом, выйдя, коротко бросил Рогану: – Все в порядке, Роган.Они спустились по лестнице, пересекли двор и направились к одному из каменных бараков. Роган стоял и ждал, пока открывали ключом дверь, понимая по выражению лица дежурного офицера, что тот знает, куда его надо поместить, в чем ничего удивительного и не было. Через полчаса это станет известно каждому зеку и каждому винтику в этой тюряге.Тюрьму построили в девятнадцатом столетии в период Реформации по распространенному тогда в тюрьмах ее величества проекту. Полдюжины блоков из трех камер, каждый наподобие спиц колеса, веером расходились от центрального зала, находившегося на высоте сотни футов внутри мрачного купола с железным остовом. По соображениям безопасности, каждый блок отделялся от центрального зала занавесом из стальной сетки.Старший офицер открыл замок на воротах в секцию "Д" и знаком пригласил Рогана войти.По железной лестнице они поднялись на верхнюю площадку, тоже огороженную стальной сеткой, чтобы желающие в случае чего не могли прыгнуть вниз через перила. Его камера находилась в конце площадки, и он подождал, пока старший офицер отопрет ключом дверной замок.Когда дверь открылась, Роган сделал первый шаг, но старший офицер посоветовал ему:– Не делайте глупостей! Теперь вы можете потерять все.Роган крутанулся, его железное самообладание на мгновение надломилось, так что сопровождающий невольно отшатнулся: он увидел дикую ярость, сверкнувшую в серых глазах заключенного. Конвоирующий молниеносно захлопнул дверь и повернул в замке ключ.Роган медленно огляделся. Камера была всего шесть на десять футов с маленьким зарешеченным окном, умывальником и закрепленным в полу унитазом – одно из проявлений попыток модернизировать старую тюрьму. У двух стен стояли койки.На одной лежал мужчина и читал журнал. На вид ему можно было дать лет шестьдесят пять, у него были совершенно седые волосы и на морщинистом невеселом лице ясные голубые глаза.– Привет, Джиггер! – поздоровался с ним Роган.Подобие улыбки замерло на лице Джиггера Мартина, и он спустил ноги на пол.– Ублюдки! – воскликнул он. – Мерзкие, вонючие ублюдки!Роган не реагируя стоял и смотрел через решетку на окне, а Мартин из-под матраса достал пачку сигарет и предложил ему закурить.– Что будешь теперь делать, Ирландец?Роган выпустил клуб дыма и хрипло рассмеялся.– А как ты думаешь, парниша? Как ты думаешь? * * * Когда ворота за ними закрылись, Двайер испытал подлинное облегчение, будто с него свалилась огромная тяжесть, и он достал сигареты. Предложил Ванбру, который с мрачным лицом сидел за рулем, но здоровяк покачал головой. Когда они достигли вершины холма, он притормозил и остановил машину, оглянувшись назад, на тюрьму.Двайер тихо спросил:– Как вы думаете, сэр, что он станет теперь делать?Ванбру резко повернулся к нему, и все его доселе сдерживаемые чувства разочарования и гнева готовы были выплеснуться наружу.– Ради Бога, пораскиньте своими мозгами. Вы же видели его, верно? Такие люди способны только на одно.Он включил скорость и быстро погнал машину, подняв за собой облако пыли. Глава 2 Почти весь сентябрь погода стояла теплая и ясная, но в самом его конце испортилась. Над болотами низко нависли тучи, по водостокам бежала дождевая вода, и, когда Роган подошел к окну, то увидел, как ветром несет по двору коричневые опавшие листья, сорванные с деревьев в саду начальника тюрьмы.За его спиной на небольшом табурете Мартин тасовал карты.– Сыграем, Ирландец?– Не стоит, – отказался Роган. – Скоро будут разносить еду. – Он продолжал стоять возле окна: слегка нахмурившись, рассматривая крышу соседнего блока и расположенную за ним больницу.К нему подошел Мартин.– Ирландец, неужели что-то может выйти?Роган кивнул.– Вполне может получиться. В прошлый раз я потратил на это всего два часа. – Он повернулся и посмотрел на Мартина. – Но это не для тебя, Джиггер. Ты на полдороге сломаешь себе шею.Мартин ухмыльнулся.– А зачем мне лезть на рожон? Через девять месяцев я смогу в последний раз плюнуть им в глаза. Моя старуха открыла небольшой пансионат в Инсбурне. Они здесь меня больше не увидят.– Похоже, я и раньше слышал об этом, – отозвался Роган. – Скажи, ты все еще можешь провернуть этот трюк с дверью?– Всегда рад стараться.Мартин взял из прикроватной тумбочки обычную ложку и подошел к двери. Мгновение прислушивался, потом опустился на одно колено.Замок был под стальной пластиной, представляющей собой квадрат со стороной в шесть дюймов. Он быстро засунул ручку ложки между краем пластинки и косяком двери, в течение нескольких минут поворачивая ложку в разные стороны, пока не раздался негромкий щелчок. Он потянул за дверь, и та слегка приоткрылась.– Ну и ну, вот это меня всегда потрясает! – воскликнул Роган.– Результат тридцатилетнего навыка, Ирландец. Самый большой специалист по отмычкам... – Мартин вздохнул. – Беда в том, что я настолько в этом поднаторел, что мой «почерк» узнают сразу же.Он мягко захлопнул дверь и опять стал поворачивать ложку. Снова раздался негромкий щелчок, и он поднялся.– В моей жизни бывали случаи, когда ты мог бы мне пригодиться, – заметил Роган.– Тебе же не подобает в таком возрасте заигрывать с преступниками, Ирландец! – ухмыльнулся Мартин. – Уловка старого каторжника. Многие зеки умеют делать то же самое, эти старые пазовые замки – простые задвижки. Скоро стражники поумнеют и заменят их.Он возвратился к своей кровати, вытащил пачку сигарет и бросил одну сигарету Рогану.– Чтобы добраться до двора, надо пройти не меньше шести ворот, и кстати, не забывай, что все они охраняются. Чтобы выбраться из этой тюрьмы, одной ложкой не обойтись.– Можно сделать все, что угодно, если этим как следует заниматься, – сказал Роган. – Подойди-ка к окну, я покажу тебе кое-что.Мартин махнул рукой и покачал головой.– Не стоит. Чем меньше я буду знать, тем меньше для тебя вреда.Роган нахмурился.– Ты же не сволочь какая-нибудь, а, Джиггер?!Старик пожал плечами.– В таком месте всякого могут довести до крайности.В двери что-то заскрежетало, Роган быстро повернулся и заметил, что кто-то через глазок заглядывает в камеру. В замке повернули ключ, и в камеру вошел старший офицер.– На выход, Роган. К вам посетитель.Роган нахмурился.– Кто такой?– Малый по имени Соамс. Адвокат из Лондона. По поводу вашей просьбы о помиловании. Похоже, за вас хлопочут друзья на свободе.Ожидая своей очереди возле комнаты свиданий, Роган гадал о том, кто такой Соамс, пытаясь понять, что означает его приезд. Насколько он знал, шансов удовлетворить его просьбу о помиловании нет; по крайней мере – в течение года, если начальство в центральном управлении тюрем отказало ему в этом теперь. И он совершенно точно знал, что на воле о нем хлопотать было некому. Поскольку их организация добровольно распалась в прошлом году, для большинства людей он, Роган, перестал существовать.Когда подошла очередь, дежурный ввел его в небольшое квадратное помещение, комнату свиданий. Роган с нетерпением ждал; с обеих сторон до него доносилась какая-то бессмысленная болтовня, а потом наконец дверь отворилась, и вошел Соамс, маленький смуглый человечек с аккуратно подстриженными усиками и мягкими розовыми руками. Одет он был в отутюженный костюм в полоску, в руках держал шляпу-котелок и портфель. Он сел по другую сторону металлической сетки и улыбнулся.– Вы меня не знаете, мистер Роган. Моя фамилия Соамс, полное имя – Генри Соамс.– Мне сказали об этом, – отозвался Роган. – Кто вас послал?Соамс посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что его никто не слышит в общем гомоне, потом наклонился поближе к собеседнику:– Колам. О'Мор.Память выкинула один из своих любопытных трюков, и перед Роганом сразу же возникла яркая картинка. В то время Шон только-только предложил добровольно «использовать себя более активно», как говорили тогда в организации, – использовать его, семнадцатилетнего студента, еще зеленого юнца. Его привели в дом в пригороде Дублина для окончательного важного интервью, оставили одного в небольшой комнате, попросили подождать. Потом дверь отворилась, и в комнату вошел поистине гигант, на лице его играла широкая улыбка, потому что он, очевидно, смеялся над кем-то, кто остался позади него, открыто демонстрируя всем свою силу и смелость. Колам О'Мор – Большой Мужчина. Так все звали его.– Вы уверены, что хотите именно этого, птенчик? – спросил он Рогана. – Вы понимаете, во что ввязываетесь?Бог ты мой, да разве можно колебаться, когда стоишь рядом с таким человеком?..– Так, значит, вас послал Колам? – уточнил Роган.– Не лично. – Соамс слегка улыбнулся. – Кажется, над ним в этой стране еще висит половина срока десятилетнего тюремного заключения. В настоящий момент он находится в Англии. С ним я встречался только один раз, а потом всегда связывался по почте через подставной адрес.– Если вы думаете, что сможете опять обратиться с моим делом в центральную тюремную администрацию, то, поверьте, это пустая трата времени.– Совершенно с вами согласен! – Соамс опять слегка улыбнулся. – Если же говорить откровенно, то в данном случае Колам О'Мор имеет в виду совершенно неортодоксальные средства.– Какие, например? – спокойно спросил Роган.– Помочь вам освободиться без участия центральной тюремной администрации.– И что же говорит в пользу того, что мне удастся это сделать?– Об этом сказал человек, которого зовут Поуп, – ответил Соамс. – Кажется, в течение года он сидел с вами в одной камере? Месяц назад его освободили.– Я до сих пор не забыл исходящую от него вонь, – презрительно отозвался Роган. – Жалкий, копеечный оборванец. Хуже некуда. Работал в столице шелушильщиком, морально совершенно разложившийся тип. Продаст родную сестру, если сможет за нее что-нибудь получить.– Однако он рассказал интересную вещь, мистер Роган. Этот Поуп утверждает, что в 1960 году вас поймали ранним утром за стенами тюрьмы. И что до сих пор начальство не может узнать, как вам удалось выйти оттуда.– Он – трепач, – бросил Роган. – Когда-нибудь кто-нибудь закроет его глаза монетками.– Но это верно? – спросил Соамс, и впервые в его голосе прозвучала нотка нетерпения. – Вы и в самом деле знаете способ, благодаря которому можно выйти отсюда?– А если и знаю?– Тогда Колам О'Мор будет рад повидаться с вами.– И как же это можно устроить?Соамс придвинулся к собеседнику еще ближе.– Вы знаете каменоломню и деревушку между каменоломней и рекой, она называется Хекстон?– Последний год я работал там.– Ниже каменоломни находится металлический переходной мостик. А на другой стороне реки – коттедж. Ошибиться невозможно. Он совершенно изолирован.– Туда приедет Колам?– Не он, а Поуп.– Почему этот... оборванец?– Он доказал свою полезность. И доставит туда одежду, машину, даже документы для вас. Уже через полчаса вы будете за пределами этой болотистой местности.– И куда же я поеду?– Поуп получит исчерпывающие инструкции. Вас отвезут к Коламу О'Мору. Вот и все, что я могу сообщить вам.Роган сидел, слегка нахмурив брови, обдумывая сложившуюся ситуацию. Его не радовало, что этим делом будет заниматься Поуп. И Соамс ничего для него не значил. Но разве на самом-то деле у него был какой-то иной выбор? И если это дело организует Колам О'Мор...– Так как же? – спросил Соамс.Роган кивнул.– Сколько Поупу потребуется времени на подготовку?– Он уже подготовился. Слышал, будто вы из тех людей, которые не засиживаются на одном месте?– Сегодня четверг, – сказал Роган. – Хорошо бы провернуть это в субботу.– Существуют какие-нибудь особые причины для этого?– В шесть часов вечера уже темнеет, а в половине шестого в нашем крыле закрывают все камеры. А потом на дежурстве остается всего один сторож, который несет вахту в центральном зале, оттуда проверяются блоки. Если меня не хватятся, а причин хватиться меня не будет, то о моем уходе не узнают до семи часов утра понедельника, когда начнется обход камер.– Это выглядит вполне разумно. – Соамс поколебался, а потом сказал, тщательно подбирая слова: – Вы уверены, что вам удастся выбраться отсюда?– В этой жизни гарантировать ничего нельзя, мистер Соамс. Думаю, вы и сами уже убедились в этом.– Совершенно справедливо, мистер Роган. – Соамс взял котелок и портфель, отодвинул стул. – Думаю, что обсуждать нам больше нечего. Буду с интересом ждать выхода газеты в понедельник.– И я тоже, – отозвался Роган.Он стоял и смотрел, как Соамс идет к двери, ждал, пока тот выйдет. Вскоре за Роганом пришел старший офицер, и они оба направились в коридор.Когда шли по двору, офицер спросил его:– Какие-нибудь добрые вести?Роган пожал плечами.– Вы же знаете, что представляют собой нынешние адвокаты. Расточают обещания, берут крупные деньги, но надежд особых не вселяют. Я давно перестал считать по осени цыплят.– Самый разумный и самый надежный подход к вещам!Когда они поднялись на верхнюю площадку лестницы, прозвенел звонок дневной раздачи пищи. К приходу Рогана Мартин уже расставил в камере на небольшом столике тарелки. Дверь в камеру захлопнулась, Мартин некоторое время подождал, потом вопросительно посмотрел на Рогана.– И отчего разгорелся сыр-бор?В какое-то мгновение Рогану вдруг захотелось рассказать старику обо всем, но он вспомнил слова, которые тот произнес перед его уходом: в таком месте, как это, человека можно довести до ручки, заставить переступить черту. И, конечно, он прав. Если Роган и усвоил кое-что за последние тринадцать лет жизни, проведенных в четырех стенах, то знал, что абсолютно надежных людей не бывает...Он пожал плечами.– Некоторые мои друзья на воле скинулись и наняли адвоката. И он решил лично со мной повидаться прежде, чем опять обратиться в центральную тюремную администрацию.Лицо Мартина растянулось в привычной улыбке надежды заключенного с долгим сроком.– Проклятье, Ирландец! Может быть, дела пойдут лучше?– Всегда надо на это надеяться, – отозвался Шон Роган и подошел к окну.Все еще шел дождь, и над вершиной холма за стенами тюрьмы, где находилась каменоломня, клубился небольшой туман. Если внимательно прислушаться, то можно было уловить шум реки, несущей свои темные воды, загрязненные торфом и переплескивающиеся через огромные валуны на своем долгом пути к морю. Глава 3 Дождь стучал по стеклам окна, когда Роган все еще всматривался в темноту. Через некоторое время он подошел к двери и стал прислушиваться. Внизу глухо грохнули стальные ворота, когда дежурный офицер захлопнул их.Он повернулся и натужно ухмыльнулся, лицо его можно было принять за тень в сгустившихся сумерках.– Потрясающая ночь для такого дела, а?Мартин, лежа на своей койке, читал книжку. Он приподнялся на локте.– Для какого такого дела?Роган подошел к нему и спокойно ответил:– Я удираю отсюда, Джиггер. Скажи, ты на чьей стороне?– Конечно, на твоей. Ирландец. Ты мог бы об этом и не спрашивать. – Лицо старика стало серым от волнения, он спустил ноги на пол. – Что я должен сделать для тебя?– Открой дверь, – сказал Роган. – Только это. Когда я уйду, оставь ее незапертой, ложись на свою кровать и оставайся на ней до тех пор, пока они не придут с проверкой в семь утра.Мартин нервно облизал губы.– А что будет со мной, когда меня приведут к начальнику тюрьмы?– Скажи им, что ты был потрясен, когда я открыл дверь, что ты остался лежать на койке и предпочел не совать свой нос в чужие дела. – Роган холодно ухмыльнулся. – В конце концов, именно такого поведения от тебя и ожидают. Любой зек, который поступил бы иначе в аналогичных обстоятельствах, Не протянул бы и суток, пока ребята не пришили бы его. Начальник тюрьмы знает об этом так же хорошо, как и ты.Угроза прозвучала довольно явно, и Мартин торопливо встал с койки.– Проклятье, Ирландец, я ничего не сделаю, чтобы помешать твоим планам, ты это знаешь.Роган перевернул свой матрас, просунул руку в распоротый шов с одной стороны и вытащил оттуда свернутую в кольцо нейлоновую веревку и ремень с защелками на концах, такого типа, который используют верхолазы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17